Текст книги "100 знаменитых сражений"
Автор книги: Владислав Карнацевич
Жанр: История, Наука и Образование
Возрастные ограничения: +12
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 13 (всего у книги 57 страниц) [доступный отрывок для чтения: 19 страниц]
НЕВА И ЧУДСКОЕ ОЗЕРО
1240 г. и 1242 г.
Новгородский князь Александр Ярославович разгромил шведскую армию. На льду Чудского озера войска Александра Невского, состоявшие в значительной степени из пехоты, разбили армию немецких рыцарей Ливонского ордена. Одна из самых блестящих и знаменитых побед русского оружия.
Многие наши соотечественники к словам «битва», «сражение» без труда могут подобрать синоним – «побоище». Битва, которую дали новгородцы немецким рыцарям, наряду с Куликовской битвой и Бородинским сражением вошла в список наиболее славных страниц в истории русского военного искусства. Каждый помнит, что произошло «В субботу, 5 апреля».
В северной части водного пути «из варяг в греки» сложилось государственное объединение – Новгородская земля, центром которой был город Новгород на реке Волхов. Город занимал выгодное географическое положение – в центре речных путей, связывавших бассейны рек Балтийского и Белого морей, Каспийского и Черного морей. Начало истории Киевской Руси тесным образом связано с Новгородом. Именно отсюда направились варяжские дружины в Киев. Затем город стал вторым по значению центром Древнерусского государства.
Новгород всегда занимал несколько обособленное, самостоятельное положение среди русских городов. В находившемся далеко от политического центра страны городе сложилась совершенно особая система управления. Здесь князь зачастую был лишь военачальником. Главную же роль играло вече, в котором заправляли наиболее богатые бояре и купцы. Благодаря развитию торговли боярско-купеческая аристократия была очень влиятельна. Вече приглашало или изгоняло князя, назначало посадника, а с XII в. – и владыку (местного епископа). Таким образом, здесь сложилась городская аристократическая республика.
С XI в. территория Новгородского княжества начала расширяться на север – к Ладожскому и Онежскому озерам и к берегам Белого моря – и на восток – к Уралу.
В новгородское войско входила дружина князя, гарнизоны, подчинявшиеся посаднику, полки, которые собирались из жителей «концов»[47]47
Весь Новгород был разделен на районы – «концы».
[Закрыть] и ополчения посадов (пригородов). Кроме того, имелись частные дружины «повольников» – богатых бояр и купцов.
Войско состояло из конной и пешей рати. В новгородском войске не имелось особых лучников – луки имели практически все воины. Боевой порядок состоял из полков как тактических единиц. Они делились на сторожевой полк, «чело» (центр) и «крылья». «Сторожевой полк» стоял впереди и завязывал бой. Отличительной особенностью новгородского войска была сравнительно небольшая роль конницы.
В 30—40-е г. XIII в. русский народ переживал непростое время. С юго-востока на Русь двигались полчища татаро-монголов, на северо-западе в наступление перешли феодалы Западной Европы во главе с немецкими и шведскими рыцарями, которых благословил сам Папа Римский. Немецкие феодалы, объединенные в рыцарские «ордена», осуществляли т. н. «Drang nach Osten» – наступление на восток с целью захвата прибалтийских земель и русских территорий.
Немецко-рыцарская агрессия в Прибалтике началась еще в конце XII в. По опыту крестовых походов в Азию в 1202 г. в Прибалтике был учрежден Орден меченосцев, содержавший постоянное рыцарское войско. В 1208 г. меченосцы покорили ливов, а через двадцать лет – эстов.
Эти захваты создавали уже более чем реальную угрозу землям и торговле Новгорода. В 1224 году рыцари захватили Юрьев (совр. Тарту). Это выводило их на подступы к Пскову и Новгороду. Через десять лет русским удалось освободить захваченный немцами Изборск и разбить рыцарей под Юрьевым.
В 30-е г. меченосцы вынуждены были объединиться с Тевтонским орденом и стали его филиалом – Ливонским орденом. Это только усилило общую военную мощь рыцарства.
Тевтонский орден был основан германскими крестоносцами в Палестине в 1128 г. По призыву папы в 30-х гг. XIII в. тевтонцы начали наступление против пруссов. Орден обладал хорошей военной организацией, в которой преодолевалась феодальная анархия. Во главе Ордена стоял магистр, которому подчинялись комтуры, управлявшие областями и городами. Комтуру подчинялись рыцари. Вся эта организация была спаяна военной дисциплиной на религиозной основе.
Рыцари имели тяжелое вооружение – копья и мечи – и, как правило, сражались в глубоком строю, по форме напоминавшем трапецию, верхнее основание которой было обращено к противнику. Такой боевой порядок назывался клином, или свиньей[48]48
Есть мнение, что такое построение было вызвано желанием защитить тех рыцарей, которые в случае правильного квадрата оказывались в его углу. В таком случае угловой воин мог быть атакован с двух сторон. Клин же давал ему поддержку идущих следом.
[Закрыть]. (Для большинства феодалов Западной Европы такой порядок был едва ли возможен. Ведь при нем гордые рыцари могли оказаться позади других гордых рыцарей.) Клин врезался в центр боевого порядка противника, прорывал фронт и разобщал его силы. В голове его располагались наиболее сильные воины. Пехота строилась в центре боевого порядка и прикрывалась спереди и сзади конными рыцарями (вероятно, потому что была ненадежным родом войск, зачастую набранным из покоренного местного населения).
* * *
Папская курия участвовала в подготовке наступления на Русь не только с запада, где она в 1237 году содействовала объединению сил ливонских, прусских и датских крестоносцев, но и с севера, поддерживая организацию наступления шведских феодалов. Шведский король Эрих Картавый решил выступить против Новгородской Руси. Целью похода был захват Невы и Ладоги, а в случае полной удачи – Новгорода и всей Новгородской земли. Захватом Невы и Ладоги можно было решить сразу две задачи: отрезать финские земли от Руси (за эти территории шла давняя напряженная борьба) и, отобрав у Новгорода единственный выход к Балтийскому морю, поставить под шведский контроль всю внешнюю торговлю купеческой республики.
Вряд ли стоит сомневаться в том, что выступление шведских феодалов было согласовано с действиями ливонских рыцарей, которые в 1240 г. предприняли наступление на Изборск и Псков, причем вопреки традиции не зимой, а летом.
Для похода на Русь король выделил значительное войско под предводительством ярла (князя) Ульфа Фаси и своего зятя Биргера.
В это время в Новгороде княжил сын великого князя Владимиро-Суздальского Александр Ярославич. Еще в 1239 г. он предпринял меры по охране залива и Невы. Ижорскому старейшине Пелгусию была поручена «стража морская», т. е. охрана путей к Новгороду с моря. Отряды Пелгусия стояли по обоим берегам залива.
Одним июльским днем воины Пелгусия увидели приближающуюся по Финскому заливу флотилию шведов. Об этом срочно поставили в известность Александра. Тем временем шведы прошли по Неве до устья Ижоры. Здесь они решили сделать временную остановку. Часть судов вошла в устье Ижоры, а основной флот причалил к берегу Невы.
С судов были сброшены мостки, и на берег сошли шведская знать и рыцари. Биргер был уверен в конечном успехе. Монголы в это время опустошали Северо-Восточную Русь, ждать помощи Новгороду было неоткуда. Биргер даже послал Александру Ярославичу вызывающее письмо, в котором сообщал, что он уже здесь и воюет Новгородскую землю.
Новгородский князь еще до получения этого послания решил действовать быстро. Только внезапность и изобретательность могли помочь ему в решении возникшей проблемы. Возглавив собственную дружину и часть новгородского ополчения, не дожидаясь полного сбора войска, князь спешно выступил по направлению к Ижоре. К утру 15 июля новгородцы были уже на берегу реки.
Александр разработал свой план, учитывающий, что значительная часть шведского войска находится на судах. Конная дружина князя должна была ударить вдоль Ижоры в центр расположения шведских войск. Одновременно пешие воины под руководством некоего новгородца Миши (видимо, из простых людей) должны были наступать вдоль Невы и по мере продвижения уничтожать мостки, соединявшие корабли с сушей, отрезая рыцарям, опрокинутым неожиданным ударом конницы, путь к отступлению и лишая их возможности получить помощь. В случае успеха численное преимущество окажется на стороне русских, главная часть неприятельской армии будет зажата в угол, образуемый реками, а соединившиеся пехота и конница русских сбросят врага в воду.
Сражение состоялось «точно по графику». Летопись описывает отдельные подвиги новгородских воинов. Сам Александр пробился в центр вражеского лагеря и якобы оставил след от своего меча или копья на лице Биргера. Пешие русские ратники не только обрубили мостки, но также захватили и потопили три шведских корабля. Шведы были полностью разбиты, при этом русские потери были крайне незначительны. События 1240 г. дали князю Александру прозвище, известное, наверное, даже тем нашим соотечественникам, которые не увлекаются историей. Теперь Александр Ярославич стал Александром Невским.
Впрочем, победа на Неве, хотя и имела важнейшее политическое и стратегическое значение, все же была лишь частью задачи, стоявшей перед новгородцами. Теперь следовало обратить все внимание на ливонцев.
В том же 1240 г. немецкие крестоносцы и датские рыцари вновь захватили Изборск. Затем одержавшая верх во Пскове пронемецкая боярская группировка сдала город ливонцам. (До этого Псков выдержал 26 осад и не разу не открывал ворота врагу.)
Положение для Новгорода складывалось опасное. Александр, не рассчитывая на большую помощь от разоренной Владимиро-Суздальской Руси, вероятно, возложил на новгородское боярство крупные расходы по подготовке к войне и постарался после Невской победы упрочить свою власть в республике. Однако боярство оказалось сильнее и зимой 1240 г. отстранило Александра от княжения.
Тем временем продолжалась немецкая экспансия. В 1241 г. была обложена данью ранее новгородская земля водь. Тогда же захватчики построили укрепленный город в Копорском погосте. Рыцари доходили до Сабельского погоста, находившегося в 40 верстах от Новгорода. Крестоносцы ставили своей целью захватить побережье Невы и Карелию. В Новгород стекались беженцы с захваченных рыцарями окрестных территорий. Вспыхнуло народное движение за союз с Владимиро-Суздальскими князьями и организацию отпора немцам.
В конце концов бояре были вынуждены просить вернуться Александра Невского. Прибыв в город, Александр (обладавший теперь, видимо, чрезвычайными полномочиями) немедленно собрал войско из новгородцев, ладожан, карел и ижорян и выбил неприятеля из Копорья. Затем была освобождена земля води. Ярослав Всеволодович отправил на помощь сыну заново сформированные после татарского нашествия владимирские полки.
Со всеми объединенными силами князь Александр вступил в землю эстов. Начав наступление, он сделал неожиданный разворот в сторону Пскова и вскоре освободил город. Затем русская армия опять двинулась в земли эстов.
В это время немецкая армия сосредоточилась в районе Юрьева и готовила решительную и победоносную кампанию против Александра. Орден собрал значительные силы – здесь были немецкие рыцари, местное население и войско шведского короля.
Когда русское войско находилось на западном берегу Чудского озера, здесь в районе селения Моосте дозорный отряд во главе с Домашем Твердиславичем разведал расположение основной массы немецких войск, завязал с ними бой, но был разбит. Разведка выяснила, что противник послал незначительные силы на Изборск, а основная часть вражеской армии двинулась к Псковскому озеру.
Выяснив, где находится и как следует противник, новгородский князь приказал своим войскам отступить на лед Чудского озера («Князь же воспятися на озеро»). Таким образом, новгородцы стремились предупредить обходной маневр немцев.
Зная характер ведения войны ливонцами, Александр смело сломал сложившуюся у русских традицию – усилил «крыла» и ослабил «чело» боевого порядка. Исследователи полагают, что новая тактика и вызвала отступление русских на лед озера. Немцы, вероятно, узнав о том, что новгородцы не дают им совершить обход, сами решили дать бой и тоже ступили на лед в погоне за частями Александра. Тот расположил полки под крутым восточным берегом озера, севернее урочища Узмень у острова Вороний камень, против устья реки Желча. Враг же, двигаясь все время по открытому льду, был лишен возможности определить расположение и численность русских войск. Личная дружина Александра укрылась в засаде за одним из флангов.
Историки говорят о небольшом численном превосходстве войск Александра Невского – 15 тысяч человек – против 12 тысяч человекуливонцев (рыцари, конечно, составляли лишь часть этих войск).
5 апреля 1242 г. немецкая «свинья» двинулась на русских. «Наехаша на полк немци и чюдь и прошибошася свиньею сквозе полк». Вероятно, крестоносцы пробились сквозь первый сторожевой полк русских и врезались в «чело» боевого новгородского порядка. Однако через некоторое время они рассеяли чело и уперлись в крутой обрывистый берег озера. Необходимо было разворачиваться, что тяжеловооруженный глубоко выстроенный клин на льду делает с большим трудом. В это время с флангов ударили сильные крылья русских войск. Окружение крестоносцев завершила зашедшая с тыла дружина князя.
Бой был исключительно упорным: «труск от копий ломлениа и звук от мечного сечениа» был такой, будто «морю померзошю двинутися и не бе видети леду: покрыто бо бе все кровию»[49]49
Треск от ломающихся копий и звон мечей создал впечатление, что лед на озере двинулся.
[Закрыть]. Воины, вооруженные копьями с крючками, стаскивали рыцарей с лошадей, также новгородцы широко применяли ножи «засапожники», которыми вспарывали животы коням противника.
Окруженные рыцари были уже не способны переломить ход битвы. Широко распространено мнение, что лед под тяжестью тяжеловооруженных рыцарей затрещал, поэтому многие из них утонули. Однако следует отметить, что полностью снаряженный и вооруженный русский витязь был не намного легче. Другое дело, что немцы были лишены возможности свободно передвигаться и теснились на небольшой площади[50]50
Вообще, сложность и опасность ведения боя (тем более конницы) на льду в начале апреля приводит некоторых историков к выводу, что общий ход битвы в позднейших пересказах был сильно искажен. Они полагают, что ни один здравомыслящий военачальник не вывел бы на лед бряцающую железом и сидящую на лошадях армию. Возможно, бой начался на суше, после чего русские вытеснили рыцарей на лед.
[Закрыть]. Тех из них, кто прорвался и бежал, русские яростно преследовали до Суболичского берега. Было убито около 400 крестоносцев, немало пало и эстов. Пленных ливонцев, избитых, связанных и босых, вели в Новгород по льду.
Ледовое побоище имело, возможно, еще большее значение, чем битва на Неве. Продвижение Ливонского ордена и его союзников на русские территории было остановлено. Таким образом, например, не было обращено в католичество местное население, сохранился выход к Балтийскому морю и т. д.
Автор «Жития» Александра Невского отметил, что с этой поры «нача слышати имя Олександрово по всем странам и до моря Хупожьскаго [Каспийского], и до гор Аравитьскых, и об ону страну моря Варяжьского [Балтийского], идо Рима». Удар, нанесенный крестоносцам на Чудском озере, отозвался по всей Прибалтике. 30-тысячное литовское войско развернуло против них военные действия. В том же 1242 г. вспыхнуло мощное прусское восстание.
Сами ливонские рыцари в 1242 г. прислали послов с поклоном в Новгород, которые сообщили, что Орден отказывается от земли водь, Пскова, Луги и просит совершить обмен пленными. Что и было сделано. Слова Александра Невского «Кто к нам с мечом придет, от меча и погибнет», стали девизом и многих поколений российских полководцев; личность Невского и история его битв многие века используется для поднятия морального духа русских воинов.
КУРТРЭ
1302 г.
«Битва шпор». Пешее ополчение, составленное из ремесленников городов Фландрии, разгромило отборную рыцарскую конницу Франции. Битва считается едва ли не первым случаем подобной победы пехоты над рыцарской кавалерией.
В X–XIII вв. пехотинец феодальных армий Западной Европы не считался воином. Только в городах Италии существовала боеспособная пехота. Исход сражения решала рыцарская конница. Это и не удивительно. Ведь создать боеспособную армию из несвободных и бедных крестьян было очень непросто. Новую боеспособную пехоту могли создать вольные крестьяне, например жители горных районов Швейцарии, и горожане-ремесленники – скажем, из промышленных фламандских городов.
Битву при Куртрэ называют первым в истории Европы сражением, в котором пехота одолела рыцарскую конницу. Ткачи, кожевники и суконщики, которых презирало дворянское воинство, обратили рыцарей в бегство.
* * *
Король Филипп IV Красивый, при котором централизация власти во Франции приняла необратимый характер, смог расширить свои владения, в частности, за счет богатой, промышленно развитой Фландрии. Однако король натолкнулся здесь на ожесточенное сопротивление городов. Тому было много причин. Во-первых, как Франция в Шотландии, так и Англия во Фландрии всегда поддерживала стремление данных областей к самостоятельности. Задача Англии тем более облегчалась, что в городах Фландрии проживало множество суконщиков. В своей деятельности они сильно зависели от английской шерсти. Так что, прекратив поставки шерсти, английские монархи могли лишить работы значительное число фламандцев, а следовательно, диктовали им свою волю.
Были просчеты и в управлении Фландрией у французского монарха. Наместником провинции был назначен некто Шатийон, который бесцеремонно правил страной, опираясь на феодалов, которые до этого вынуждены были считаться с бюргерством. Богатые и не очень горожане были недовольны новым возвышением рыцарства. Усиление же налогового гнета со стороны французской короны, основная тяжесть которого легла на плечи ремесленников, сделало восстание неизбежным.
В 1302 г. в Брюгге вспыхнул мятеж, которым руководил Питер де Конинк. Сюда вошли войска под командованием наместника. Утром 18 мая отряд Шатийона подвергся нападению горожан. Все французы, которые не знали пароль «Щит и друг», были вырезаны. Эти события получили в исторической литературе название «Брюггская заутреня». Части французов удалось вырваться из Брюгге и укрыться в замке Куртрэ.
Горожане Брюгге отлично понимали, что вскоре французский король учинит жестокую расправу над мятежниками. Пути назад уже не было. Поэтому они собрали ополчение и обратились к другим фламандским городам с просьбой о помощи. Ответили им все, кроме Гента, оставшегося верным королю. Собравшуюся армию возглавили Гийом де Жюлье и его дядя Ги Намюрский, т. е. внук и младший сын графа Фландрского, находившегося в заключении во Франции. 26 июня мятежники подошли к замку Куртрэ, который все еще удерживал французский гарнизон.
В это время из Франции по направлению к осажденному Куртрэ отправилось большое французское войско, посланное желающим отомстить Филиппом. Армия состояла в основном из феодальной конницы. Возглавлял ее Робер II Добрый, граф д'Артуа, внук короля Людовика VIII. 8 июля французская армия подошла под Куртрэ. Три дня французы не начинали сражение. По сообщениям фламандских хронистов, они занимались грабежом и убийствами в окрестных селах, дабы показать неприятелю свою жестокость и устрашить его.
Но фламандцам, откровенно говоря, было страшно и без этого.
Численно они превосходили противника. По некоторым подсчетам, в рядах фламандской армии находилось от восьми до десяти с половиной тысяч человек. Здесь были солдаты Вольного округа Брюгге и прибрежной Фландрии, Восточной Фландрии (включая 700 гентцев Жана Борлута, которые, невзирая на запрещение старшин, присоединились к армии мятежников), Ипра. Рыцарей в этом войске было совсем немного (около 50). При этом они спешились и сражались в общем строю.
У французов же было около восьми тысяч человек. Но главная их сила заключалась в коннице: «цвет французского рыцарства» выступил в этот поход, и источники подчеркивают значительный процент рыцарей в составе этой армии. Их было около трех тысяч. По большей части конные латники состояли на королевском содержании. В пехоте служили в основном арбалетчики-генуэзцы и легковооруженные воины из Испании (Наварры и других областей), имевшие пару дротиков, копье и нож у пояса.
История не давала примера успешного противодействия пехоты хорошо обученным и вооруженным конным рыцарям. Так что фламандцы не особо рассчитывали на успех. Но положение было отчаянное, надо было сражаться. Отступление все равно означало скорую смерть. Горожане со всей тщательностью готовились к битве.
Пехотинцы стояли фалангой в плотном строю. Первая шеренга состояла из воинов с пиками (воткнувших тупые концы оружия в землю и устремивших наконечники в сторону противника), вторая была вооружена годендагами (дубина с насаженным вверху острием), третья – опять из пикинеров и т. д. Были во фламандском войске и арбалетчики – менее 500 человек.
Фламандцы заняли сильную позицию, используя особенности местности. Чтобы преградить путь к замку, ополченцы стали прямо перед ним, заняв угол между городом Куртрэ и рекой Лис. В тылу у выстроенной фаланги была река, перед левым флангом – ручей Тренинг, перед правым – ручей Гроте (Большой). Пехотинцы стояли на достаточном расстоянии от ручья, чтобы свести к минимуму потери от генуэзских арбалетов.
На правом фланге расположились брюггцы с Гийомом де Жюлье. Центр, укрытый частью за ручьем Гроте, частью за ручьем Тренинг, состоял из контингентов Вольного округа Брюгге и Восточной Фландрии. Левый фланг (Ги Намюрский) – контингенты Алоста, Оденарда и Куртрэ, а также гентцы. Жан де Ренессе ждал с резервом (500 или 1200 человек, по разным оценкам) за центром. Жители Ипра следили за гарнизоном замка и охраняли тыл фламандского строя. Перед фронтом фаланги были рассеяны фламандские стрелки. Общее руководство армией осуществлял, по всей видимости, Ренессе.
Кроме того, перед фронтом еще во время осады Куртрэ было вырыто множество рвов. Многие из них соединили с рекой Лис и наполнили таким образом водой. Рвы замаскировали грязью и растительностью.
Каждый фламандец причастился на месте, и затем воины сгрудились поближе друг к другу. Таким образом, они были выстроены, словно каменная стена, чтобы выдержать ужасное испытание. Им надо было выстоять под натиском тяжелой кавалерии[51]51
Надо сказать, что стремительная конная атака вообще рассчитана во многом на психологическое воздействие, кони редко атакуют людей или лошадей, зато несущаяся масса всадников может обратить противника в бегство еще до боя.
[Закрыть].
Непосредственно перед боем по рядам передали приказ поражать и людей, и лошадей в бою, никому не брать добычу, а тот, кто сделает это, сдастся врагу или побежит, будет убит на месте. Пленных было велено не брать. Боевым кличем был установлен «Лев Фландрии!».
* * *
Примерно в 6 утра 11 июля по французскому войску объявили приказ вооружаться и седлать коней. Конница выстроилась в 10 баталий. На состоявшемся военном совете звучали разные предложения – выманивать противника в поле (чтобы ручьи в случае отступления не стали гибельным местом для французских рыцарей); заставить фламандцев отступить, действуя только с помощью отрядов арбалетчиков; не наступать и тем самым вынудить фламандцев простоять без боя под палящим солнцем целый день, чтобы на следующий день спокойно разбить уставшего неприятеля. Однако возобладала точка зрения наиболее рьяных дворян. Они не хотели более ждать, ведь перед ними были «бедные и безоружные крестьяне».
Робер выстроил войска в три линии (пехота, 8 конных баталий и резерв из двух баталий) и начал сражение.
Первыми в него вступили арбалетчики и метатели дротиков с одной стороны и арбалетчики и лучники – с другой. В ходе перестрелки обнаружилось техническое и численное превосходство французской легкой пехоты, фламандцы стали отступать. Через некоторое время легковооруженные воины и стрелки французской армии легко преодолели рвы и вступили в ближний бой. Они действовали успешно и, возможно, были на грани победы. Тут произошел традиционный для Средневековья эпизод. Французские рыцари забеспокоились, как бы победа не была одержана без них, и убедили графа д'Артуа дать приказ легкой пехоте отходить, уступая место коннице.
Рыцари кинулись в атаку. Многие источники говорят о том, что при этом под копытами «своих» погибли и некоторые нерасторопные арбалетчики. Так или иначе, рыцари в целом успешно форсировали ручьи и стремительно приблизились к фламандцам.
Левое крыло (4 баталии де Неля, Жана де Бюрла, Годфруа Брабантского и двух маршалов) перешло Гроте, быстро перестроилось и на рысях атаковало правый фланг и часть центра фламандцев, разогнав попутно их стрелков, укрывшихся в тылу фаланги. Часть всадников придержала коней, но большинство рыцарей со страшным грохотом сшиблись с пехотой. Однако брюггцы устояли. Французам пришлось вести бой не в движении, а стоя на месте. В ходе ожесточенной рукопашной схватки фламандцы с длинными пиками и годендагами получили немалое преимущество над французами, которые не имели достаточно пространства для маневра. Годфруа Брабантского и Рауля де Неля стащили с коней и убили.
В это время были атакованы центр и левый фланг фламандцев. И здесь горожане не бежали, а затормозили движение конницы и вступили в рукопашный бой. В центре своевременную поддержку сражающимся оказал резерв Ренессе, что позволило даже начать контратаку и потеснить французов. И вот тут открылась, наверное, самая занимательная страница в истории битвы. Лошади отходящих рыцарей стали оступаться во рвах и сбрасывать седоков. Похоже, что столь сильного эффекта от своих незатейливых ловушек сами фламандцы не ожидали.
Робер сам бросился в атаку на центр войска противника с резервом из двух баталий. Некоторое время он успешно сражался, но затем и у фламандцев обнаружились свежие силы. Брат Виллєм ван Сафтинге из аббатства Тер Дест сразил лошадь графа (по другим сведениям, самого графа, но есть указания и на то, что конь провалился в ров), и Робер был убит.
Остатки его баталий были загнаны к воде и, невзирая на отчаянное сопротивление, почти полностью перебиты, включая лошадей. Многие утонули, пытаясь спастись вплавь. Пленных не брали.
Перейдя ручьи, фламандцы атаковали арьергард французской армии, и конница французов бежала к Лиллю и Турнэ, увлекая за собой пехоту. Это произошло около трех часов дня. Фламандцы преследовали противника на протяжении 10–11 километров.
Затем они сняли с убитых рыцарей 700 золотых шпор и развесили их в церкви. Благодаря этому эпизоду битва при Куртрэ известна как «Битва шпор».
* * *
Французы понесли колоссальные потери. Погибло более шестидесяти знатных дворян (включая маршала Рауля де Неля и командующего, Робера д'Артуа), канцлер Пьер Флот и до тысячи рыцарей. Списки убитых в хрониках занимают несколько страниц.
Во Франции победа мятежников (тем более, столь «низкородных») и гибель множества благородных воинов была воспринята как трагедия. Средневековая хроника подчеркивает: «со времени этого поражения честь, значение и слава древнего дворянства и древней французской храбрости значительно упали, так как цвет тогдашнего рыцарства был разбит и унижен своими слугами, самым низким народом в мире: суконщиками, валяльщиками и другими ремесленниками». Фландрия, напротив, чествовала своих героев. Джованни Виллани писал о тех днях: «Столь горды и неустрашимы стали фламандцы после своей победы при Куртрэ, что один фламандец с годендагом не боялся убить двух конных французских рыцарей».
Принято говорить о некоей пехотной революции, возрождении пешего войска, которое ознаменовала победа при Куртрэ. Однако это вопрос спорный. Еще не раз те же французские конники разбивали ту же фламандскую фалангу. Под Куртрэ горожанам помог хороший выбор местности (им некуда было отступать, а конникам явно не хватало места для свободы маневра), тщательная подготовка поля боя к битве (рвы все-таки сыграли свою роль, хотя граф Робер накануне сражения купил у одного местного жителя план с обозначением всех фламандских ловушек), строгая оборонительная тактика (тут был очень важен плотный строй) и, конечно, высокий моральный дух войска и личная храбрость ополченцев.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?