Текст книги "Я, «УПОК» и…точка возврата"

«Они радуются общению и жизни».

«Вот как! – удивился я. – А мы, значит, я, надо понимать…»

«Да, а у ВАС – НАС – были другие параметры, – перебил мои размышления уверенный ответ УПОКа, – технократические. Мы выше этого! Мы же с вами, Вы же…»

А, ну если так! Здесь всё ясно, с этим понятно.

«Но им нужны игрушки, АВЕ, – заметил мой МАДА, – видите?»

«Не вопрос! Какие?» – Я мгновенно представил себе огромный набор-выбор наших, знакомых мне, там, на моей БАЗЕ игрушек, от нянек-роботов до строительства инкубаторов для ручных нано-зверюшек.

«Нет, АВЕ, им другие нужны».

«Ну какие, какие?»

«Сейчас узнаю», – пообещал МАДА и на долю секунды «завис»…

Я понял, где он «завис»…

«Да, МАСТЕР, я записал какие. – «Ожил» УПОК. – ДВЭ (ДРЕВНЯЯ ВСЕМИРНАЯ ЭНЦИКЛОПЕДИЯ) говорит, что им нужны игрушки соответствующие той эпохе, которой они соответствуют. А эпоха здесь… – УПОК умолк, я тоже крутанул своим всевидящим оком вокруг этой планеты и… не понял… УПОК подсказал, – им нужны динозавры и прочая травоядная живность, я думаю…»

«Так сооружай, чего медлишь? Думает он. Думать я должен! Видишь, дети устали! Давай!»

МАДА пожал плечами и сложил манипул… эээ… сложил руки на груди. В ту же микросекунду рядом с детьми возникли огромные чудища… Жутко пахнущие и страшные…

Ф-фу! Я заткнул газоанализатор.

УПОК мгновенно понял, в секунду исправил ошибку: вокруг чудищ повис ароматный смог… Но они били хвостами и разевали огромные пасти. Таких особей было до десятка.

«Это стадо, – пояснил УПОК, – семейство. Можно познакомиться».

«Не надо! – быстро отказался я и предупредил УПОКа. – Ты соорудил, ты и отвечать будешь… В общем, смотри, чтобы не наступили на…»

«Нет, я всё предусмотрел, они в тапочках».

«Кто в тапочках? Что такое тапочки?»

«Не знаю. Но наступить они не могут. Их будет бить электрическим разрядом».

«Прилично?»

«Достаточно!»

«Молодец, хорошо придумал. Но они у тебя страшные! Большие! Они рычат! Напугаешь! – Действительно, РАДОСТЬ, сжавшись, вообще уже басом ревел. – Видишь, что ты наделал? – заметил я. – Напугал ребёнка. Немедленно измени параметры!»

Я и фразу ещё додумать не успел, как УПОК изменил параметры. Чудища на глазах превратились в маленьких нанороботов. Такими, я помню, ПРЕДКЛОНЫ забавляются в наших наноинкубаторах, только конструкции этих роботов здесь другие, и пахнут они по-другому, приятнее. РАДОСТЬ мгновенно перестал реветь, склонившись, удивлённо рассматривал копошащихся возле его нижних кон… а, я вспомнил! – возле его ног маленьких, двигающихся уродцев.

«Они не уродцы! – поправил УПОК-МАДА. – Они соответствуют эпохе».

«В смысле?»

«Шеи у них и хвосты длинные потому, что… В общем, им долго ещё, МАСТЕР, эволюционировать».

Это понятно. Но именно это меня и не устраивало. Я смотрел на детей, на их реакцию На них же смотрели и аборигены. Аборигены явно ничего не понимали Кстати, как и я сам. Но Я – это Я, а ОНИ… это понятно кто. СЧАСТЬЕ уже держала на руках двоих маленьких нано– или как их там, чудищ, что-то шептала, или напевала им. Укачивала… Меня вновь неожиданно мощно окатило приливной волной счастья. Непривычной и огромной! Но я, МАСТЕР по АНАЛИЗУ СОСТОЯНИЙ ВСЕЛЕННОЙ ЧЕТВЁРТОГО КЛАССА, всё же удержался, взял себя в руки.

«Нет-нет, так не пойдёт! – заупрямился я. – Мы так с тобой скатимся до подножья цивилизации. Этого я не допущу. Слушай приказ, железяка, и выполняй! Эволюционируй их до нашего времени».

«Кого, МАСТЕР? И тех и этого?»

«Естественно, аборигенов. Всех!»

«Всех нельзя, МАСТЕР. Мозг не выдержит. Да и физическая конструкция так быстро не перестроится. У них нет системы охлаждения от перегрева и самонастраивающейся системы W– 2489. Видите?»

Мы оба внимательно всмотрелись в аборигенов в понятной нам системе. Да, УПОК абсолютно прав. Они не подготовлены. До сих пор не готовы. Совсем! А жаль! Жутко отсталые существа.

«А ты перестрой!» – Потребовал я. Упрямился я только из упрямства. Понимал, что может произойти с простыми биологическими существами, называемыми хомо сапиенс, с IQ не более 4-х – 5-ти единиц, с процентом физического и химического износа ниже 62-х единиц, если их перенести на двадцать– тридцать порядков по эволюционной лестнице выше. Мгновенно и сразу. УПОК так мог сделать. Легко! Но это опасно. Для них опасно.

«Может, только РАДОСТЬ приблизим, МАСТЕР, а? – осторожно спросил УПОК. – Мальчика?»

«Ладно, до уровня нашей СЧАСТЬЯ!»

«О, а у меня идея, МАСТЕР, Вы подумали, а я озвучу, можно?»

«Давай», – разрешил я.

«А что если мы изменим условия, внешние, а им придётся подстраиваться. Так не лучше будет, не гуманнее?»

«Хорошая мысль, отличная! – согласился я. – Мне нравится. Хорошо МЫ подумали. Действительно так лучше будет. Среда формирует сознание, – заявил я, вспомнив какие-то прошлые лекции о бытии. – Молодец, УПОК, действуй».

Оп!

Вмиг окружающий ландшафт изменился от «чистого» листа до копии нашей родной космогенной станции, БАЗЫ, по-современному. Всё вокруг стало как и у нас, там…

Ух, ты!

Я даже испугался, не домой ли мы вернулись. Но разглядел отличительные детали ландшафта. Главным образом упадок энергии. У меня. Что говорило о значительных затратах на выполнение копирования. УПОК сработал. В принципе, я, значит, выполнил. Только нам теперь нужно время, чтобы восстановиться и выйти на режимные энергетические параметры. И ещё одну деталь я отметил, важную: ни одного живого существа вокруг, ни робота, ни клона. Только я со своей СЧАСТЬЕМ, МАДАм и теми же тремя аборигенами. И всё! Они, кстати, испуганно прижались друг к другу, неожиданно оказавшись в окружающем архитектурном городском футуристическом для них «пейзаже», дрожали от страха, оглядывались. В глазах и лицах горел неподдельный ужас. У-ЖАС!! Похоже мы с УПОКОМ перестарались. Перебор у нас получился. Да и сканирование подтвердило. У взрослых особей верхнее давление было на пределе, нижнее – упало до минимального. Глаза и зрачки расширены, конечности с пониженной температурой, в черепной коробке сумбур, психика на пределе. Явный пред-психо-био-физический коллапс. Правда у РАДОСТИ в глазах светилось любопытство, не страх. Ему явно было интересно – в отличие от своих производителей. Что, значит, и требовалось… Я только подумал от расширения программы, до… как УПОК уже сработал, правда по первой мысли: населил окружающий город роботами… И зря. Снующие робото-человеки ещё больше напугали аборигенов. Но не моё СЧАСТЬЕ и РАДОСТЬ. Они весело бросились ловить роботов. Первой, моя СЧАСТЬЕ. За ней и РАДОСТЬ. Чтобы поиграть. Динозаврики – маленькие, несуразные в своей непродуманной, неэстетичной модели-конструкции, скакали рядом, как ручные. Аборигены ахнули, замахали конечностями, когда весело хохочущий от счастья РАДОСТЬ притащил к ним продолжающего беспомощно сучить манипуляторами робота. За ним и моя СЧАСТЬЕ с аналогичным трофеем к ним поспела. Мы с УПОКОМ, вернее МАДАй, улыбались. По-настоящему, от уха до уха, как человеки. Нас переполняли положительные эмоции. Я это невольно в себе отметил. Непривычный факт! Эмоции сильные и переполняющие. Аборигены резко с нами контрастировали. Напрочь перпендикулярно. Я подумал, что надо бы… а МАДА уже понял, сменил условия. Картинка переменилась – аборигены улыбались, а мы с МАДАй тупо смотрели. И было от чего! РАДОСТЬ и СЧАСТЬЕ в руках держали охапки цветов – ЦВЕТОВ!! ОХАПКИ! – протягивая аборигенам. И БАЗЫ как таковой уже вокруг не было. Вернее она была, но уже растянутая в четырёх плоскостях в масштабе один к ста, а может и к тысяче. Не давила своей логикой, суперновизной и масштабностью возможностей, наоборот. Против такого варианта я, кстати, не возражал. Потому мне и нравились пространства Космоса, а не работа на БАЗЕ.

Тут я вспомнил о засветке – чуть не забыл! – которую нам создавали Боронсы. Такая благостная картина вокруг создалась, что и не мудрено… Как это непростительно для меня. Не логично. Что-то во мне против воли менялось. Менялось, менялось… Я вновь себя одёрнул, взял ситуацию под контроль. Итак, Боронсы. Как долго они тут будут упражняться? С БАЗЫ могут прислать подкрепление. Нам подкрепление. Всё и откроется. А нам это с МАДАй надо? Не надо. И значит, что… А то, пока аборигены умильно прижимали к своим лицам цветы – поразительный всё же фактор, странный! – мы с УПОКОМ действовали. Вернее, размышляли или наоборот, не важно. В конечном итоге мы с Боронсами попрощались – хватит уже им тут прыгать да скакать, размялись можно сказать, пора и в капсулу, в чёрную дыру. Взамен, мы создали своего рода зонтик-обманку. Под ним – мы, а если с БАЗЫ смотреть или с главного космоглаза, пусть и с десятка таких, на экране будет ровный однотонный рельеф. Блеф-рельеф. Ровный и однотонный… Такие дела. Кстати, моя идея!

«И моя тоже», – молча уточнил УПОК.

Ну вот… Всегда так, обязательно испортит настроение. Выскочка! Дело же не в том, кто первый, а в том, чья идея. А она точно моя.

«А я исполнил, – упорствовал УПОК, – мгновенно и качественно, как всегда!»

На это я промолчал. Что спорить с… невоспитанным выскочкой.

«Я не выскочка, я Ваш Универсальный Персональ…»

«Утухни! – Чёткой мыслью, с соответствующим логическим посылом перебил я. – Лучше займись делом».

«Каким?»

«Таким!» – парировал я и многозначительно промолчал.

УПОК похоже сдался.

«Вы, МАСТЕР, вы и думайте», – пробурчал он…

Хмм… Давно бы так.

Обычная картина, привычные обстоятельства, разминка…

«Да, естественно, именно я буду думать, потому что понятно почему… а не ты!» – оставляя последнее слово за собой, отрезал я.

5.

– Адам, скажи, что это сейчас было?

– Только не бойся, не бойся… Сейчас? Город какой-то… вроде… почудился, строения… Нет-нет, это не настоящее… Не бойся!

– Ужас! Мне показалось, что я схожу с ума!

– Нет-нет, это мираж! Мираж, мираж!

– Мне страшно. Меня трясёт. Я не понимаю…

– И мне тоже. Но это сон, родная, нам привиделось. Магнитные бури, наверное… Сейчас пройдёт… Давление… Поиграют-поиграют и исчезнут… ОНИ улетят. Обязательно должны улететь. Кошмар какой-то! Я таких не видел…

– Нет-нет, я схожу с ума. У меня нет сил! Откуда они взялись, откуда, я не заметила… Мне холодно, Адам. Меня морозит… Не подходи к ним близко, не подходи…

– Да это не я, они сами…

– А ты… держись подальше, подальше…

– Я пробовал. Но они…

– Адамчик, я боюсь их, боюсь!

– А наш малыш их не боится.

– Он ещё маленький потому что, не понимает опасность, он глупый.

– А мы видим, мы понимаем.

– Я боюсь!

– Чшь, не бойся, родная, не то услышат… Обидятся…

– Они и по-нашему не говорят.

– Но они понимают. Понимают!

– От них откуда-то звук странный идёт, но понятный. Ты слышишь?

– Слышу.

– Они… страшные, опасные. Я боюсь их. У них даже рты не раскрываются. И дёрганные какие-то. Одеты странно. Я бою-юсь их, бо-о-юсь!!

– Не бойся, родная, я их… мы их…

– У них не глаза, а какие-то линзы или бинокли. Словно просвечивают. Неподвижные. Как замороженные. Но они видят… притягивают.

– Да, да! Они опасные, опас…

– От них нужно держаться подальше.

– Только вместе! Мальчик мой, Радость наша! Вернись к нам, оставь этих… жуков…

– Это не жуки, мама, это маленькие железные человечки. Смотри…

– Тем более…

– Это роботы, – подбегая, веселясь и подпрыгивая, поясняет девочка. – Видите, какие они красивые, они всё умеют и всё могут. Они умные.

АДАМ и ЕВА многозначительно переглядываются. Девчушка, а то что она именно девочка, сомнения у них нет, а вот имя, которое им ЭТИ… двое особей сообщили – мол, «Счастье» она, и всё, будьте знакомы. Странное, конечно, имя, но понятное. Она появилась вместе с ЭТИМИ, но разговаривает почти на языке землян и понимает прилично. Причём, понимает, даже если к ним стоит далеко и спиной… Далеко! И спиной! Как это?! Всё не понятно и всё странно. Вначале ЭТИ появились не откуда и неожиданно куда исчезли! Одна из особей точно в положении была. Абсолютно точно! Потом они вновь неизвестно откуда появились, теперь уже втроём! И что особенно пугающе страшно, постоянно трансформируются то в какой-то не то туман, не то молнии, не то человеческие подобия принимают, пугают. Причём, разговаривают и смотрят странно. Словно смотрят глубоко внутрь тебя и насквозь. Ужас! И тела у них непрерывно пульсируют, словно с трудом удерживаются в заданных параметрах. И есть ли они эти параметры? А одеты – не описать! Его зовут МАДА, а её АВЕ. Глупость какая-то, странная и совсем не понятная. Но так представились, так и выглядят. Кроме той девочки, надо понимать дочки!

«МАСТЕР, нам нужно энергию подпитать, уже в опасной зоне. – Напомнил всезнающий УПОК. – В опасной! Пора».

«Знаю. Сам вижу»

У меня действительно уже ощущается недостаток энергии в некоторых объектах конструкции и оснастки. Передвигаюсь ещё не плохо, а вот просчитывать ситуацию на пару-тройку световых лет уже трудновато, надо принимать меры. Так и по-инструкции положено.

«Летим!»

«Давно пора», – замечает УПОК и… Из МАДА мгновенно трансформируется в свою штатную конфигурацию… Но, если абсолютно точно, в ней он пребывает всегда, только принимает разные формы внешнего порядка, когда нужно, а сейчас, вновь спрятался в привычную капсулу во мне и… Мы полетели. Полетели это по нашим понятиям, надо понимать исчезли. Мгновенно и без следа.

– Смотри, всё… ОНИ исчезли… Исчезли-исчезли! Нет их нигде! Все трое. Улетели! Улетели! Урра!

– Неужели? Точно! Ффууу…Ой, как хорошо! Какая радость! А я уж думала умру от страха, не выдержу.

– Ур-ра!

– Ужас!

– Да, и ужас, ужас! Ур-ра! Мы победили!

– Мальчик наш родной, РАДОСТЬ наша, иди к нам. Скорее, скорее. Как ты себя чувствуешь? Ты здоров, не напугался?

– Нет, и совсем я не напугался, мне весело было.

– А чего ты плачешь?

– Девочка куда-то спряталась! А… а… ааа! Её нигде нету. Я не ви-ижу-у-у!

– Не хнычь, дай мама вытрет слёзы…. Вот, вот… Не плачь, а девочка, наверное, улетела к своей маме….

– Ага, к маме… Её мама здесь было, я видел.

– Ну значит, к бабушке.

– Ага-а-а… А кто такая бабушка?

– А бабушка, это… это…

– Это такой робот, да? Как вот этот?

Нам с десяток раз пришлось облететь эту Планету, чтобы восстановить энергетический потенциал до нормы. А можно было и в другие какие места слетать, Вселенная большая, путей много, но мы кружили по орбите, как привязанные, будто какие-то древние спутники. Кто, со стороны, мог и посмеяться надо мной, но кто меня – нас! – мог сейчас увидеть… УПОК принял меры, летали мы в разобранном виде, как сгусток энергии. Так и по-инструкции положено: выше скорость – быстрее зарядка. Мы и накручивали обороты… Обычное дело. Излишне потому что поизрасходовались, вернее вынужденно. Боронсов пришлось привлечь, а это больших сил потребовало. Но мы справились. Это – раз! Защитный экран соорудили, это – два. Каких-то доисторических травоядных воспроизвели… Это – три! Город мой родной смоделировали. Это – четыре… Вот и… Ничего, это того стоило. Один детский счастливый смех всё оправдал и решил. Невероятно огромный, кто не знает, побудительный фактор! Преогромный! Я, например, такого раньше не знал. Ни смеха не слышал, ни отзвука в себе. Дело в том, что у меня, на БАЗЕ, в родном ЦЕНТРЕ, дети есть, даже много детей. ПРЕДКЛОНАМИ их называют. Они создаются под присмотром и патронажем ВСЕМИРОВОЙ НАУКИ, посеяны по разным возрастам и направлениям развития. Они не клоны, а предшественники клонов (если позже захотят создать себе подобных), самостоятельные маленькие особи, созданные по заказу двух старших особей (подобие родителей), естественно добровольно и на передовой научной основе. Но они не смеются… заливисто и счастливо. Ни вообще и никогда?! Даже не улыбаются?! Потому что серьёзные особи. Очень серьёзные! Более чем! Как мы! Произведены по образу и подобию своих серьёзных «родителей», потому и сами серьёзные, точнее деловые. Настроены только на созидание, только на улучшение, только на безусловное усовершенствование всего и вся, и тому подобное. А тут… ДЕТСКИЙ смех… СМЕХ!! Счастливый!! Такой… Такой… Заразительный… Радостный… Такой… Аж в душе всё «размягчается» и «плавится».

Только я подумал про тот детский смех, УПОК вздрогнул.

«МАСТЕР, что с Вами? Вы не о том думаете».

Хмм, кто бы меня учил… «Сам знаю, о чём мне думать», мысленно огрызаюсь на беспардонное замечание! Не «железяка» я, как УПОК, и ничто… человеческое… мне не чуждо… Впервые, кажется, я не выговорил УПОКу, во власти того волшебно-прекрасного детского смеха пребывал. Да! Именно! Во власти! Продолжал слушать в себе тот звенящий, сладосто-очаровательный звуковой посыл… Очаровательный, удивительно расслабляющий бальзам для психики. Даже лицевые мышцы самопроизвольно на детский смех реагируют, в улыбку растягиваются. И звуки из горла прорываются: гы-гы-гы, гы-гы-гы… Именно! Поразительно размягчающий релакс.

«Умильно!» – подсказывает УПОК.

«Сам знаю. Кстати, а что такое умильно?» – спрашиваю.

«Умильно, это значит «мило», только в десятой степени».

«А мило, значит, хорошо?»

«Мило, значит, мило!» – Поясняет УПОК.

«Я так и думал. – Соглашаюсь, потому что новое определение хорошо ложится на моё отношение к своей дочери и ещё кое к кому. Дочь у меня точно милая. Да! И РАДОСТЬ тоже миленький ребёнок. Они все милые… Только которые смеются, они милее тех, которые… – А скажи-ка, умник, что ты о них думаешь?»

«Точнее вопрос, МАСТЕР».

«Ну, например, об этом, АДАМе?»

«Вообще ничего. Старая, бесполезная конструкция».

«Согласен. А о ней?»

«Она тоже старая и тоже бесполезная…»

«Тут ты не прав. Ты, «железяка», ничего хорошего увидеть уже не можешь!»

«Почему это, МАСТЕР, я всё хорошо анализирую и считываю. – Обиженно гудит УПОК. – У меня всё отсертифицировано, все тесты только на «отлично». Сами же знаете. ВАМ другого не дадут. ВЫ же у нас…»

«Знаю-знаю, а главного не заметил».

«Я?»

«Да!»

«Чего это?»

«А как она волосы тогда расчёсывала, а?»

«Она? – удивился УПОК, даже переспросил. – В смысле ЕВА?»

«Да, ЕВА».

Через секунду УПОК ответил:

«Сверху вниз, а потом другую сторону… Тоже сверху в…»

«Вот, и не заметил».

«Чего?»

«Она… милая!»

УПОК как отключился, завис на паузе, даже платы от удивления нагрелись. Да я сам удивился своему заявлению. Неожиданному и откровенному.

«Она вообще… мне понравилась». – В том же тоне, продолжил я. А чего мне скрывать, все свои.

«Ну, МАСТЕР, не ожидал. – Наконец произносит УПОК. – Она – и красивая?! Вас нужно через тест-настройку прогнать, у ВАС показатели сбились. Вот вернёмся на БАЗУ, я напомню…»

«Не надо мне ничего напоминать, я сам знаю чего мне надо, чего нет. Сказал милая, значит, милая».

«Да ладно, чего ВЫ обижаетесь, я же не о себе, я о ВАС…»

«Вот о себе и беспокойся… А она… милая. И не спорь. Сказал – милая, значит милая. И совсем не старая… Волосы опять расчесать, биологию почистить, энергетику повысить, психику, физику… Кстати, а чем они питаются, не знаешь?»

«А как же, знаю».

«Чем?»

«Этим… млекопитающиеся они».

«Понятно. Значит, нужно помочь».

«С питанием?»

«Да, я же говорю – надо».

УПОК умолк, похоже задумался… Вернее не задумался, он же не человек КОСМОСА, он «железяка», пусть и умная-разумная и всё такое прочее, скорее всего он «копался» в блоках памяти каких-нибудь Архивов, Баз данных или Библиотек. Это я как раз задумался… Что дальше? А действительно, что дальше? Если откровенно, я понимаю, что своим смелым заявлением нарушаю очевидные запреты, преступаю границы дозволенного. У НАС такое не приветствуется. Понятие физических контактов, прочая лирика полностью или почти полностью исключены из нашей деятельности. НАС не могут отвлекать нежности, вздохи-охи, и прочие отклонения. Мы функционируем чтобы созидать на всех уровнях, любых частотах, в любом пространстве вне всякого времени. К этому нас готовят, на это нацеливают, это мы и выполняем. Нас во Вселенной мало, но МЫ можем многое, если не сказать всё. За одним исключением: ни каких лирических отношений с партнёрами. Это исключено. Давно пройденный и забытый этап. ТАБУ! И вот, у меня что-то шевельнулось…У МЕНЯ… сначала в груди, потом в головном компь… эээ… мозгу… Причём, я это принял без… без, как это сказать, без страха и упрёка. Как естественное в себе явление. Хотя, знаю, что табу! Но тот, кто устанавливал это самое табу, точно никогда не видел, как женщина расчёсывает волосы. И вообще женщину не видел. А я видел. Хотя, так вот, как ЭТУ – впервые. И это состояние в себе – мне понравилось. Я вновь «нырнул» под это самое «табу» глубже, ещё глубже… Начал рассматривать объект моих интересов – ЕВУ, и вдруг увидел… увидел в ней… такое… такое притягательно хорошее, просто прекрасное… Она кормила грудью своего сына… Кормила… Грудью! Я это увидел. Отлично и в мельчайших деталях. Мне и напрягаться не нужно было. Я прекрасно её видел… Её фигуру, счастливое выражение её лица, понимал её чувства, и принимал их. Видел её сына, и АДАМА… Кстати, а этот АДАМ, что он вообще возле неё всё время крутится? Мне это неприятно. Кто он такой и вообще?

«Он её мужчина». – Послышался осторожный ответ УПОКА.

Ага, пришёл в себя помощничек, оторвался от библиотечной соски, машинально отметил я. Кто его вообще спрашивал, и вообще, подслушивать не хорошо.

«А я и не подслушивал, МАСТЕР, я всегда на связи. Знаете же».

Да, это я хорошо знаю, но забываю. Часто полагаю, что рассуждаю сам с собой, а УПОК всё слышит и… включается. Без разрешения. И получает выговор. И поделом! Нормальное явление. Пусть знает.

«Сейчас он бегает за зайцем».

Хоть мы и мотаемся-заряжаемся вокруг этой планетёшки, я это хорошо вижу, как и играющую неподалёку от них свою дочь, СЧАСТЬЕ, но спрашиваю:

«Конечности тренирует, физику?»

«Нет, чтобы накормить свою женщину и сына, – замечает УПОК. -Говорю же, они млекопитающие».

«Понятно. Догонит?» – вроде без интереса спрашиваю, хотя сам отлично вижу, что не догонит. Мы в этот момент находимся на другой стороне Планеты, на орбите, над ней.

«Нет, – отвечает УПОК, – заяц молодой, сильный»

«Так помоги», – гневно требую я.

«Как скажете, – обиженно гудит УПОК и принимает меры. – Всё, – говорит он, поймал».

«Как получилось?» – спрашиваю. Хотя всё прекрасно вижу и видел.

«А заяц будто споткнулся и, он его…»

«Понятно, – говорю. – Хорошая работа, УПОК. Молодец! Хвалю! Остаётся найти молоко».

«Какое молоко?»

«Им! Ты же говорил – млекопитающиеся они. Остаётся, значит, найти молоко».

«Ну, не знаю, может зайца хватит».

Хватит, не хватит… Я вновь отключаюсь от пикировки с УПОКОМ.

Ситуацию, там, внизу, краем объекти… эээ… глаза держу под контролем, а сам размышляю над проблемой. А проблемой у меня является АДАМ. Почему именно АДАМ, и именно он, я не знаю. Но он мне не нравится. А она – наоборот всё больше. Много в ней прекрасных «вещей» замечаю. Вот она поднялась, опустила сына, тот сразу побежал к АДАМу. А ОНА, ЖЕНЩИНА, чуть нагнувшись, отряхнула подол…

«…платья…» – тихонько подсказывает УПОК

…да, чуть нагнувшись, отряхнула подол платья, и подняв руки вверх и чуть развернувшись, потянулась всей констр… всем телом. А тело у неё совсем не старое, а совсем молодое… Все детали гибкие и на месте, Я хорошо это вижу. Не старая она, как оценил УПОК, а совсем молодая. На лице высветлилась…

«…томная…» – вновь подсказывает УПОК

… да, высветлилась томная улыбка… Откинув назад голову она…

«…руками…» – вновь опережает УПОК.

«Да ты отвяжешься, нет? – протуберанцем вспыхиваю я. – Тебя спрашивают?»

«Ну я же так, по-хорошему, напомнить, чтоб».

«Утухни, напоминает он. Скажешь, когда тебя спросят… Что за манеры? Всю картину испортил. Тьфу».

«Не скажите, МАСТЕР, она не картина, она лучше».

С этим я полностью согласен. И я так думаю, она лучше. И груди у неё… Да… Кстати, у меня тоже когда-то такие были… УПОК – плохая железяка! – удружил тогда, но… я вспомнил, моя грудь вновь плоская, не как тогда… И у АДАМа, я увидел, грудь тоже плоская, да! Правда, в тёмной растительности. У меня значит, тоже мгновенно – как только полетаем и подзарядимся – закурчавится тёмная поросль прямо до пупа и ниже, в принципе, как и у него. Но у меня будет точно гуще. Гуще, гуще. Уж я постараюсь. Я думаю, так будет лучше. Мелькнула мысль (или это УПОК опять подсказал) – «Ей должно понравиться!». Кто это сказал, уточнять я не стал, согласился с последним. И ладно.

6.

Оставалось за малым – ей показаться. А как показаться? Как? Этого я не представлял. Она же существо другого порядка, она ЖЕНЩИНА, причём НАСТОЯЩАЯ, каких у НАС давно нет. У нас они… мягко сказать… эээ… не для лирики. Никакой химии, голая прагматика. Суррогат. Мои общения с такими, ТАМ, на РОДИНЕ, вернее на БАЗЕ, происходили редко, но запросто: заходишь в СЕТЬ, заносишь свой код, набираешь пароль, ставишь задачу и вот тебе, пожалуйста, хоть одна особь, хоть вся Вселенная, на выбор. Можешь чатиться с ней, можешь создавать условную «ячейку». Всё серьёзно, но виртуально. Это релакс такой, научно обоснованный. В круглосуточном доступе. Но строго по индивидуальному графику и программе! И кресло под тобой соответствующее: полностью имитирует «общение» с «объектом». Всё под строгим контролем КОМИТЕТА ЗДОРОВЬЯ и НАУКИ, ни каких отклонений. Всё продумано и рассчитано. Избежать такого релакса нельзя. Дзыннь… Прожужжал зуммер, программа сработала, «лети» к компьютеру, релаксируй. И каждый раз твои психо– моторные и прочие параметры в закодированном виде заносятся в соответствующий специальный файл на специальный диск, изучаются специалистами, определяется и формируется программа следующего твоего «общения». Нормально. Обычно. Привычно. А здесь, а сейчас…

«МАСТЕР, извините, что вмешиваюсь, у меня предложение».

«Давай, – разрешаю, мне сейчас совет нужен. – Только умный и серьёзный».

«У меня всегда такой. – Не удержался от ремарки УПОК и сообщает. – АДАМа нужно вывести за скобки».

«Так… и что? Как его вывести, как?»

«ВЫ должны ей понравиться».

«Это как это? Что значит понравиться?!»

«Стать лучше её АДАМа».

Обиделся я мгновенно.

«Ты что? Ты издеваешься? Как ты посмел? Я итак лучше его. Я же…»

«Нет, нет, не в том смысле, МАСТЕР, – перебивает УПОК. – А в смысле её восприятия. Её приоритетов – понимаете? – и моральных ценностей».

«А, в этом смысле. Тогда, нужно узнать».

«Вот, и узнайте. ВЫ это можете».

Да, и это я могу. Я многое могу. Немедленно, в режиме дистантного доступа отсканировал её мозг, выделил ячейку, отвечающую за приоритеты мужских особей, «снял» её, рассмотрел и оценил. Х-ха! Там же одни внешние параметры, сила и надёжность, и некоторые навыки выживания в окружающей среде. Я даже рассмеялся такой наивной простоте. С такими параметрами жить нельзя, существовать можно. Там же интеллекта – в моём понимании – «ноль». Какие-то жалкие единицы. А возможности? Он даже Планету с орбиты столкнуть не сможет, не говоря уж… Правда ещё есть приоритетные запахи, физическое тепло (в каком это смысле?), любовь (нечто пока непонятное!), семья, дети…

В принципе, много чего непонятного, но, главное – образа АДАМа там не было. Не было! АДАМ в её воображении проходил на три балла, по стобалльной шкале. Все почти сто баллов занимал другой образ. Другой! Похоже собирательный, но другой. Интересно! Я его «собрал»… во всех проекциях, перед собой, в натуральную величину… Рассматриваю.

«А что, ничего, – откомментировал УПОК. – Вы таким запросто стать можете».

«Да?» – машинально переспросил я, над этим именно как раз и размышляя.

Пожалуй, что да. Ничего особенного, действительно могу. Ну, большой, ну, заметно сильный, ну, раздвоенный подбородок, глаза внимательные, лицо мужественное, ноги сильные, отросток… умм… ладно, пусть такой, как она «нарисовала»… Что ещё? Да, волосатый. Не в прямом смысле, а с неким налётом, меньше чем у АДАМа, гораздо меньше.

«А ВЫ ещё хотели АДАМа по волосатости обойти», – заметил УПОК.

«Да, – согласился я. – Вовремя МЫ».

«Вы!»

«Что ВЫ?»

«Вы, я говорю, заметили. Вы же отсканировали? ВЫ! А я…»

«Ладно, ладно, я понял, а ты посмотри, что там у АДАМа», – приказал я.

Всё это происходило, конечно же, в движении, в полёте. Хотя на излёте.

Закончив закачку энергии, мы вновь возникли перед аборигенами теперь уже в другом обличии. Я – в образе того мужчины, которого ЕВА себе представляла, а УПОК, то есть МАДА, в образе женщины – я чуть не упал! – которую представлял в своём воображении АДАМ. Именно её он представлял. У неё были огромные груди, толстые ноги, невообразимо огромный зад и крупные сильные ступни. На щиколотках подпрыгивали разноцветные кольца. Толстые щёки были ярко расцвечены краской не понятного происхождения, широкий нос и алые губы чётко выделялись своими размерами. Глаза, тёмные и большие, жирно обозначены чёрной краской. На голове короткие, канареечного цвета курчавые волосы. На поясе кусок жирно лоснящийся волосатой шкуры. Одна рука женщины была сжата в кулак, внушительных размеров, в другой – длинная заострённая палка на замахе. Образ дополняли тонкие кольца на шее, в ушах и запястьях. На всём – налёт грязи и пыли. Агрессивная поза дополнялась выразительной воинственной складкой между нахмуренных бровей и рот в крике: а-ла! а-ла! а-ла! И интеллект «ноль».

– Ия! Ия! Ия! – бросаясь к ней, восторженно заорал АДАМ.

Я бы всему этому и не поверил, если бы не увидел вспыхнувший радостный огонь в глазах АДАМа, и её раскинутые полные руки с толстыми короткими пальцами ему на встречу. А ЕВА, глядя на меня, прижав руки к груди тихонько ойкнув, замерла. РАДОСТЬ и моя дочь смотрели на эту «картинку» во все глаза. Я предстал перед ней в образе какого-то непонятного для меня архивно-архаичного героя – в широкополой шляпе с пушистым пером, в камзоле грубой выделки с широким поясом и пряжкой, таких же грубой выделки штанах, на ногах высокие сапоги, через плечо – широкая яркая лента, на боку – красиво выделанный отрезок металлической заострённой палки. Раздвоенный подбородок, я знаю, прикрывала курчавая короткая борода, под носом усы, на левом ухе кольцо.

Спрашивать УПОКа кто я теперь такой, не пришлось, в долю секунды он сообщил мне всё что нужно. То есть то, что он об этом узнал. Я – какой-то мужественный флибустьер. Что это такое, он не сообщил, я понял одно, что-то связанное с кораблями, морем и романтикой соответствующей эпохи. Коротко говоря, ничего я не понял. Кстати, стоять в тех сапогах было крайне не удобно, и пояс сдавливал… Но я это отметил как малую данность. Я видел глаза ЕВЫ. Её глаза! Они смотрели на меня… Смотрели… на меня… с…

«…нежностью», – подсказал УПОК, продолжая в образе странной женщины совершать с АДАМом ритуальный танец встречи старых приятелей.

– ИЯ! ИЯ!

– Ол-ла! Ол-ла!

Да, ЕВА смотрели на меня с нежностью…

«…любовью и грустью», – вновь я услышал подсказку УПОКА.

Именно, пожалуй! Так она и смотрела. И я что-то подобное к ней испытывал. Сильное и объёмное. Правда не знал, где мой персонаж с ней пересекался, и в каком качестве. Но то, что мне было приятно её видеть, и она тянулась ко мне, я видел. Видел и учащённое её сердцебиение, и ярко выраженные химические процессы в её крови. И у себя такое же! Да!! А в её памяти – и в памяти моего героя, чётко увидел тот свой образ и всю картинку тех отношений.