Текст книги "Я пришел взорвать мир"
Автор книги: Владислав Выставной
Жанр: Космическая фантастика, Фантастика
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
…В темном конце квартала, под разбитыми фонарями он заметил группу подростков на маленьких дешевых скутерах. Видимо, это было сборище по интересам – своеобразный байкерский клуб тех, кто не в состоянии купить себе полноценный мотоцикл. Подростки курили, пили пиво и нарочито мерзко хохотали. Вот они – подлинные хозяева этого душного мира.
Поджигатель ощутил сладкое предвкушение. Трудно пройти мимо такого маленького, но очень симпатичного Очага. А потому замедлил шаг и приблизился к урчащей и чадящей бензиновыми выхлопами и жженым маслом компании. Медленно осмотрел этих молодых зверьков, которые незамедлительно уперлись в него подозрительными и насмешливыми взглядами.
– Чего надо? – набычился один, крепко сбитый, выбритый наголо – явно любитель подраться.
Это хорошо. Очень хорошо.
– Чего уставился, дядя? – мерзким голосом спросил другой – прыщавый, худой и наглый, напротив, заросший длинными грязными волосами. – Давай, не маячь перед глазами, проходи мимо…
– Привет, ребята, – вкрадчиво сказал Поджигатель. – Я тоже люблю такие шустрые аппараты. У моего сына такой же…
– Ну и что? – зевнул кто-то.
– А то, что у него – тусовка, как тусовка, – скривившись, сказал Поджигатель. – Все одинаковые: и шмотки подобраны один к одному, и эмблема общая, и если уж стричься коротко – то всем вместе. Тогда это – сила! А у вас, смотрю – и серьезные ребята есть…
Он приветливо улыбнулся бритоголовому.
… – и всякая шваль, вроде этого панка…
Он небрежно указал на длинноволосого.
… – и вообще – нерусские какие-то среди вас затесались… Ну и сборище, смотреть противно…
Он презрительно кивнул на смуглого курчавого паренька, который немедленно вспыхнул, сжав кулаки.
– Да шел бы ты отсюда, козел! – крикнул курчавый.
– Дядя, ты чего – давно в рыло не получал? – поинтересовался кто-то хрипловатым голосом.
– Да все, ухожу уже, – примирительно сказал Поджигатель и, удалясь, бросил код-искру, – Вы бы уж как-то разобрались между собой…
Отойдя всего на несколько шагов, с удовлетворением услышал за спиной вопли и ругань, следом – грохот опрокидываемых мотороллеров, характерный фон уличной драки. Поджигатель не мог отказать себе в удовольствии обернуться и понаблюдать за тем, как бритоголовый отвешивал тяжелые удары смуглому парню, ну а затем – как валяли по земле самого бритоголового, меся его десятками ног – неумело, зато с искренней и неподдельной жестокостью…
Очаг маленький, но очень горючий. Через пару дней конфликтом будет охвачено несколько кварталов. До смертоубийства, может, и не дойдет, но зубов и ребер будет пересчитано немало.
Поджигатель любил подтверждать себе собственную квалификацию.
В хорошем настроении, достал из кармана куртки тяжелую металлическую пластину. Для землянина это просто кусок подернутого ржавчиной железа. Для Поджигателя же – универсальный навигационный прибор – панель образов. Которая, между прочим, показывала непосредственную близость цели, стандартно помеченной в момент отправки на место Воздаяния.
Поджигатель прибавил хода и вскоре вышел в сквер, обильно освещенный причудливыми фонарями, до которых не дошли еще беспокойные руки малолетней шпаны. Играла музыка – рядом был ресторан с летней верандой. Становилось довольно прохладно, и за столиками на воздухе народу было немного.
Оставалось только найти эту беглую слизь, что по уверениям прибора, находилась прямо здесь.
Странно, но Поджигатель не видел Обреченного. Он должен был находиться тут – но его не было.
– Неугомонный Мим… – растерянно процедил сквозь зубы Поджигатель. – Ну, посмотрим, что ты скажешь на это…
Гор шел по разбитой асфальтовой дороге, все больше и больше удаляясь от мест, где стрельба по живым мишеням была нормальным будничным делом. Шел – и с любопытством оглядывал окрестности. Все это он уже видел, находясь в шкуре простодушного парня по имени Гордей и прилипчивому прозвищу Балагур. Но теперь он смотрел на мир взглядом совершенно другого человека – Обреченного, присланного сюда доживать свой быстро сжимающийся, как высыхающая лужа, век.
Нельзя сказать, что вокруг все выглядело слишком уж благополучным. Но ведь и на родной Плацене хватало бедности, безысходности и страха. С поправкой на несоизмеримо более продолжительную жизнь и множество других вещей, которые, можно не брать в расчет, когда рассуждаешь о столь абстрактных понятиях.
Люди выглядят здесь так же, как и в нормальных мирах. И если сельская местность еще вызывает жалость и некоторую брезгливость, то, войдя в черту города, Гор с удивлением осознал, что эти краткоживущие в целом выглядят вполне довольными собственной участью.
Это было странно, даже страшновато, и выходило за пределы представлений Гора о норме. Это похоже на равнодушие скота, который ведут на бойню. Конечно, скот не осознает, какая участь ему грозит. Но ведь, если Гор бросится к этим людям и примется горячечно убеждать, что им осталось жить лет пятьдесят-семьдесят, и это еще в лучшем случае – его попросту не поймут!
Потому что понятие «нормы» очень относительно. И здесь, на Земле, эта норма чудовищна.
…Гор тряхнул головой, усмехнулся: у него есть универсальное лекарство от всех страхов. Это любимые инструменты каждого Мима – самоирония и послушный, готовый в любую секунду сорваться с кончика языка, смех.
Что ж, он на Земле. Он быстро превращается в краткоживщего. Да, это малоприятно. Ну и что же?
Странно, но все оказалось не так уж и страшно. Да, у него появились некоторые неприятные ощущения, которых не было раньше. Однажды он простудился и несколько дней харкал какой-то отвратительной слизью, которая лезла через рот, через нос, наполняла легкие… Но он выздоровел – и с теперь усмешкой вспоминает об этом.
Все-таки, раньше свою участь он представлял куда как в более ужасном свете. И теперь даже благодарен Нейле за то, что она «подвела» его таким странным образом…
Гора вдруг обдало холодной волной, и он остановился.
Нейла… Ее отец – из Мудрой Линии. Эстет, элита. Он мог многое знать. И кое-что могла узнать от него сама Нейла и… спасти его?!
Гор задышал глубоко и часто. Неужто его внезапное прозрение – это и есть тот самый спасительный шанс?!
Мысли вновь принялись выписывать хаотичные хороводы, отказываясь укладываться в положенные им логические ячейки. Надо просто выждать – и понимание придет само…
Впрочем, надеяться на это неправильно. Надо вырваться отсюда любой ценой, найти Нейлу и узнать у нее правду.
Найти Нейлу… Само по себе это кажется совершенно безумным замыслом. Снова лезть в глотку зверю, едва выбравшись из его пасти?
Да полно – выбрался ли он? Он всего лишь осознал необходимость выбраться – и не больше! Что он знает о том, как устроен механизм отправки Обреченных на эту планету? Как ее посещают те, кому это позволено? Как найти их – и не оказаться при этом в ловушке?..
К множеству неразрешимых вопросов добавился еще один: вопрос голода. Гор не ел почти сутки – с момента бегства из части. Более того – прямо с секретного задания…
Черт возьми, да ведь он – самый настоящий дезертир! Выходит, теперь он преступник не только в глазах собственного мира, но и мира этого! Как же он не подумал, отдавшись этому спонтанному чувству, нахлынувшему, как бурный поток, смывший нормальную рассудительность, бросивший в объятия эмоций! Да, это было бы уместно в какой-нибудь мимической постановке, но никак не при планировании бегства…
Хотя – разве он что-то планировал? Планирование – это не самая сильная его сторона. Его верная союзница – импровизация. Остается надеяться, что и она не перешла на сторону врага.
Гор усмехнулся: он уже говорит об окружающих, как о врагах! Но разве у Мима могут быть враги? Ведь даже в собственном приговоре он не вправе винить кого бы то ни было, кроме самого себя! Просто не надо было переступать черту, Линию, к коей принадлежала та, в которую он столь неосторожно влюбился.
Душа Мима тонка – он может влюбиться и в девушку из высшей Линии, и в какую-нибудь богиню из сонма святых забытых Сервером планет. Может – но должен оставить эти чувства в себе. Растворить их, превратив в страдания – с тем, чтобы страдания помогли духовному росту, развитию мимических навыков, постижению секретов мастерства…
Проклятье! Когда он думает о Нейле – плевать ему на постижение любых секретов, кроме тех, которые таит в себе любимая женщина…
…Гор вздохнул и помотал головой, избавляясь от наваждения. Голод – вот главная проблема. Актуальная и насущная. Именно ее придется решить в первую очередь.
Конечно, можно ловко сыграть какую-нибудь простенькую роль, с тем, чтобы в легко и незамысловато присвоить себе немного еды в каком-либо магазинчике. Ирония в том, что он, Мим, не может использовать свои способности в преступных целях – тех, что способны навредить другим. Он не может просто украсть. Это также заложено в его наследственности, как и сами способности.
Но он может вызвать у людей желание одарить его – например, за поднятое настроение, подаренные им радость и смех. Но на это требуется время. Для этого нужен повод, и его игра должна быть уместной.
А ведь нужны еще силы и особенный настрой…
А он – беглец в форме незаконно оставленной воинской части…
Словно читая его мысли, из ближайшего переулка показался военный патруль. И офицер заметил его.
– Рядовой, стойте! – зычно приказал он, и двое сопровождавших его солдат заметно напряглись. – Проверка документов!
У Гора не оставалось ни малейших сомнений, что ищут именно его.
На этот раз он не стал испытывать судьбу мимическими приемами маскировки. Он просто бросился наутек. Сзади раздались свирепые крики. Нет сомнений – скоро район будет оцеплен, и за него возьмутся покрепче. Впрочем, Гор также не сомневался и в том, что легко пройдет сквозь оцепление, как вода просачивается сквозь тонкое сито.
Ведь здесь, на Земле его противники – это совсем не люди. А голод, болезни и безнадежно утекающее время…
Вскоре новое чувство заставило его прекратить бег. Это было чувство опасности. Но не то, что исходило от землян в военной форме. Это было чувство НАСТОЯЩЕЙ опасности. Той, против которой бессильны его мимические навыки.
Это чувство он уже испытал однажды – когда за ним пришли… Тогда, на Плацене, он впервые столкнулся лицом к лицу с Мусорщиками. И испытал ужас.
Что-то похожее происходило и сейчас. Гор замер и буквально «вплыл» в новую роль…
– Неугомонный Мим! – донеслось до Гора. – Ну, посмотрим, что ты скажешь вот на это…
Гор краем того, что только что стало теперь его глазом, увидел силуэт крепкого мужчины, что смотрел сквозь него невидящими злыми глазами. Человек поднял руку: в ладони что-то светилось, и отблески «этого» бледно осветили черты его лица.
Следом пришла боль. Короткая, но настолько резкая, что Гор на миг потерял ощущение собственного «Я».
Когда он пришел в себя – то понял, что сидит на скамейке в скупо освещенном сквере, и за плечо его придерживает тот же странный незнакомец. Другой рукой он прятал в карман маленький предмет – похоже какое-то оружие. Какое именно – Гор не смог бы сказать. Он не был силен в знании оружия. Этого не полагается Миму из Грязной Линии.
– Ну, надо же, – усмехнулся человек. – Никогда не думал, что можно вот так запросто прикинуться кучей опавших листьев! Наверное, ТАМ ты был хорошим Мимом!
– Ну, почему же – был? – пробормотал Гор.
Человек тихо рассмеялся. Не тем смехом, который Мим любил слышать от своих зрителей. Совершенно чуждым смехом, в котором и от смеха-то было не много: лишь оскал и мелкие содрогания тела.
– Как это – почему? – бросил незнакомец. – О тебе вообще можно говорить лишь в прошедшем времени. Ты Обреченный – а значит, тебя просто не существует…
– Но я есть, – тихо сказал Гор. – Постойте… Вы – из миров Конгломерата? Вы – Мусорщик?
Человек брезгливо скривился.
– Ну, почему сразу – Мусорщик? – сказал он. – Нас, Сильных, на Земле немало. Наверное, ты уже понял, что эта планета не так проста, как тебе казалось до этого, верно? Земля – не только Точка невозвращения. Это еще и многое другое… Кстати, то, что я говорю тебе – тайна для непосвященных. И знаешь, почему я так спокойно делюсь с тобой этой тайной?
– Почему? – угрюмо спросил Гор.
Он уже знал ответ.
– Потому что ты давно уже мертв, – с удовольствием произнес незнакомец. – Мертвецы не выдают тайн.
– И вы нашли меня, чтобы ни у кого не оставалось сомнений в этом… – произнес Гор спокойно.
Страх медленно улетучивался. Взамен приходило новое, неуловимое пока чувство, которому Гор все еще не был готов дать определение.
– А сомнений ни у кого и нет, – пожал плечами человек.
Он отпустил Гора и теперь со сдержанным интересом рассматривал его. Словно прикидывал на глазок цену его жизни.
– Я могу убить тебя в любой момент, – сказал человек. – И сделаю это, не колеблясь – если ты поведешь себя неправильно. Например – решишь притвориться фонарным столбом или навозной кучей…
– Меня нельзя так просто убить, – возразил Гор, и почувствовал, что принялся дерзить свирепому хищнику. – Это противоречит Статуту. Я отправлен сюда по Воздаянию Высокого Трибунала. Это и есть моя смерть…
– Воздаяние… – рассмеялся человек. – Неужто ты думаешь, что Высокие Судьи спустятся сюда, на эту помойку, проверять соблюдение формальностей? Здесь я – и Трибунал, и Мусорщик. И тот, кто в состоянии ускорить твою затянувшуюся смерть, если сочтет нужным…
Гор внутренне сжался.
Этот человек нес ересь. За каждое слово, произнесенное сейчас, он должен был последовать как минимум, его, Гора, участи! Или что там положено выходцам из Линии Сильных? Но он не боялся, говорил спокойно, буднично, словно не было в нем Внутреннего Статута, который должен оповещать Сервер о каждом нарушении. И это – человек Сильной Линии – самой дисциплинированной и законопослушной, как принято считать в мирах Конгломерата…
– Неужели ты еще способен удивляться? – оглядывая Гора, поинтересовался человек. – И это после всего того, что с тобой сделали Судьи? Вижу, что не ошибся в своем выборе…
– О чем вы? – пробормотал Гор.
– Понимаешь, приятель, – довольно развязно произнес человек. – Жизнь на этой планете учит многому. Скоро и ты поймешь, о чем я говорю. Если, конечно, мне не придется убить тебя…
– А что, – осторожно спросил Гор, – это часто бывает, что к Обреченным возвращается память?
– Не столь часто, но случается, – небрежно сказал незнакомец. – Все пытаются обмануть смерть. Только какая разница – если Обреченный все равно остается в Точке невозвращения? Кого-то приходится ускорять. А кто-то слушает добрый совет – и остаток жизни проводит не хуже любого местного. Конечно, никто не собирается избавлять такого счастливчика от необходимости умереть в отмеренный этой планетой срок. Но это, все-таки, жизнь. Короткая – но жизнь…
Человек внимательно смотрел на Гора, словно выискивал реакцию на свои слова. Гор умел владеть эмоциями, а потаенное чувство приказывало ему держать себя в руках до поры до времени.
Сейчас его посетило давно забытое ощущение: ему казалось, что он, совсем маленький, заглядывает за кулисы бродячего театра, туда, где Мимы готовятся к предстоящему представлению. И то, что он видит за пыльными выцветшими складками кулис, наполняет его страхом, недоумением и разочарованием. Все это раз и навсегда лишает ожидаемое зрелище того ореола волшебства, на которое способны великие мастера сцены – представшие перед ним без грима, с кислыми будничными минами.
Он смотрит за кулисы – и нарушает главное правило этого мира. Теперь он не может быть просто зрителем.
Теперь он должен играть сам…
… – Я так и не представился, – криво улыбнулся человек. – А это не просто невежливо – это неудобно. У тебя нет идентификатора Линий – здесь он не нужен. Но ты должен знать, с кем имеешь дело. Я Рогги Бур, первое звено Линии Сильных. Мое местное имя не имеет значения…
– Очень приятно, – усмехнулся Гор и протянул руку. – Гор Дэй, Мим восходящего уровня…
Рогги Бур недоуменно и брезгливо посмотрел на протянутую руку.
– По-моему, ты забываешься, Обреченный, – презрительно сказал он. – Уж не думаешь ли ты, что я, Поджигатель из славной ветви Линии Сильных, опущусь до того, чтобы прикоснуться к Обреченному, да еще и Миму в придачу? Коснуться тебя мимолетом может лишь мой кулак. Ты этого хочешь?
Гор криво улыбнулся и убрал руку.
Что ж, все на своих местах. Это не радовало, но и не огорчало.
Надо же – Поджигатель. Элита Сильной Линии. Интеллектуальный спецназ, джокер в колоде армии любого из Миров. Что здесь делать Поджигателю? На этой помойке, в лепрозории, приюте для убогих?
– Чего вы от меня хотите? – спросил Гор.
– Правильно поставленный вопрос, – кивнул Поджигатель. – Ты будешь работать на меня. Выполнять кое-какие поручения. У меня уже есть несколько «прозревших» Обреченных. Вот только до сих пор не встречалось ни одного Мима. Видимо, бог услышал мои молитвы, раз послал тебя ко мне…
– Вы верите в высшие силы?! – поразился Гор. – Это же…
– Знаю, знаю, – оскалился Рогги Бур, – это еще одно преступление. Только я ведь и так в Точке невозвращения, верно?
Он рассмеялся тем же неприятным смехом.
Перед Гором действительно был человек чуждых ему морали и мировоощущения. Не зря в Конгломерате принято столь строгое разделение по Линиям, что определяют судьбу человека. Этот Рогги Бур был абсолютно чужим – более чуждым, чем любой землянин из примитивного аморфного общества, не знающего утонченной Линейной Структуры.
Гор немедленно усомнился, что такой человек может верить во что-то, кроме оружия и грубой силы.
– Я не знаю, чем может помочь Поджигателю обыкновенный Мим, – развел руками Гор. – Я никогда не брал в руки оружия, я…
Гор осекся, наткнувшись на колкий взгляд Поджигателя.
– А вот ты и солгал, Мим, – процедил Рогги Бур. – Ты брал в руки оружие. И теперь ты неплохо владеешь им. Как ты полагаешь – это случайность?
– Не пронимаю…
– И сейчас ты лжешь. Ты все прекрасно понимаешь. Какие случайности могут происходить с Обреченным, лишенным свободы выбирать свой путь?
У Гора перехватило дыхание. Неужели…
– Ты должен был научиться убивать. И ты научился, – констатировал Поджигатель. – Конечно, тебе далеко даже до младенца из Линии Сильных. Но такого мастерства от тебя и не требуется. Ведь устранять ты будешь только местных дохляков.
– Как… Как это – устранять? – сбивчиво забормотал Гор. – Зачем?
– Затем, что очистка популяции от ненужных экземпляров – часть проводимой здесь нами работы, – терпеливо объяснил Рогги Бур. – Не тебе это обсуждать и даже не мне. Впрочем, большую ставку я делаю на твои способности Мима. Они понадобятся для реализации кое-каких задач…
И тут Гор понял, что за чувство зрело в нем все это время. Он закрыл глаза, снова открыл – и узрел своего собеседника совершенно новым взглядом.
Это ново ощущение было чувством свободы.
То, что почти убили в нем сторожевые устройства Мусорщиков и цепкое, удушливое, подавляющее волю поле Арены Правосудия. То, что пряталось где-то в глубинах сознания, пока телом владел недалекий парень по прозвищу Балагур. То, без чего не может жить настоящее искусство – а, значит, и Мим не может быть тем, кем ему предназначено.
Ощутив прилив новых сил, Гор рассмеялся.
– Тебя так радует мое предложение? – сухо спросил Рогги Бур.
– Нет, – ответил Гор. – Меня смешит то, что вы, человек Сильной Линии, по сути, ничем не отличаетесь от меня – Обреченного, случайно обретшего свободу…
– Свободу? – удивленно произнес Рогги Бур и взглянул на Гора, как смотрят на помутившихся рассудком. – Ты заблуждаешься, Мим! У тебя нет ни мизинца свободы. И если ты хочешь, чтобы я доказал это…
– Я свободен хотя бы в том, что могу сделать выбор, обдумывая ваше предложение, – произнес Гор, насмешливо рассматривая Поджигателя. – А вы не властны даже убраться с этой помойки, как сами же и назвали эту планету. Ведь Сильными всегда правит один лишь Приказ, верно?
– Так что ты выбрал, Мим? – спокойно спросил Поджигатель, но Гор заметил в его зрачках огоньки ненависти.
– Я выбираю… – медленно произнес Гор.
И тихонько соскользнул в туманный Мир образов.
Это детское упражнение Мимов – когда те не могут еще владеть своими эмоциями и телом с тем, чтобы играть настоящие роли. Мир образов – особое текучее состояние, когда Мим еще не нашел свою конкретную роль, но уже покинул состояние обыденности. Главная достоинство этого упражнения – быстрый и неожиданный переход – словно игра в прятки. Попробуй, ухвати маленького Мима, поймай его на каком-то случайно узнанном образе! Куда там…
Видимо, вместе с ощущением свободы к Гору вернулось и его неистребимая склонность к необдуманным поступкам – то, из-за чего он, по сути, и пострадал. Нельзя было забывать, что его собеседник – умный и хитрый боец – он отлично осведомлен о способностях Мимов. И через секунду Гор убедился в этом.
…Он корчился от боли, лежа на пыльной тротуарной плитке, а над ним, презрительно ухмыляясь, стоял Поджигатель. Теперь в его руках, подсвеченный бледным свечением фонарей, сверкал металл. Солдат Гордей, живший в его теле, прекрасно знал эту штуку: ему не раз приходилось держать в руке точно такой же десантный нож. Только зачем он Поджигателю? У Сильных полно куда более эффективных орудий убийства…
– Я же тебя предупреждал, грязный Мим: оставь свои штучки для простаков! В общем, как я понимаю, мое предложение тебе не по душе. Что ж, уговаривать я не привык. Может, ты сделаешь еще один выбор: как лучше прикончить тебя – перерезать горло или вспороть твое тухлое брюхо?
Поджигатель ловко перехватил нож лезвием к себе. Он любил такое грубое варварское оружие. Здорово, что на Земле никому из руководства не приходит в голову контролировать соблюдение ханжеских принципов гуманности…
Гор медленно поднялся на ноги. Рогги Бур не мешал ему: Поджигатель был совершенно уверен в собственных силах.
Только здесь он допустил ошибку.
Урожденные Сильные умели убивать. За многотысячелетнюю историю своей Линии они продвинулись далеко в искусстве войны, тактики, стратегии, разведки, интеллектуального саботажа. Но, как водится, данное обстоятельство имело и свою оборотную сторону.
Сильные презирали искусство. Может, потому Поджигатель не знал одного маленького секрета странствующих Мимов, который не раз спасал жизнь многим из них. Секрет этот не особо распространялся за пределы мимических родов: дело в том, что каждый столкнувшийся с ним, уже не мог ничего никому рассказать.
Мим не может убить. Это противоречит устройству его души. Но Мим слишком часто играет смерть и убийство. Ведь что еще заставляет биться чаще сердца благодарных зрителей? Только любовь и смерть. Без смерти нет трагедии, без трагедии нет искусства…
И настоящий Мим каждый раз любит и умирает на сцене по-настоящему. Почти.
У этого умения тоже есть оборотная сторона. Надо только очень верить в тот образ, который ты надел на себя, словно очередную маску…
Поджигатель сделал шаг в сторону жертвы, для пущего эффекта ловко перебрасывая нож из руки в руку. И замер в изумлении: навстречу ему шагнуло его собственное отражение! Такое же решительное, ловкое в движениях, предвкушающее скорую расправу над… Над кем?
– Ты, что Мим, играть со мной вздумал?! – прохрипел Поджигатель и, резко выдохнув, бросился на того, кто так не вовремя решил спародировать его намерения.
Отражение не замедлило в точности, с разницей в доли секунды, повторить атаку.
И два свирепых близнеца слились в череде молниеносных движений.
Схватка была короткой. Со странным, удивленным хрипом Поджигатель осел на подсвеченную фонарями дорожку.
Где-то неподалеку, в полумраке сквера испуганно вскрикнула женщина, по другую сторону бросилась наутек какая-то не вовремя проходившая мимо парочка.
Поджигатель, мучительно дыша, сидел в луже собственной крови. У ног лежал его же собственный нож, только что вспоровший ему внутренности, иссекший грудь, руки, лицо.
– Как, как это… – недоуменно прошептал Рогги Бур и, обмякнув, отключился.
Мим не может убить. Но может искусно сыграть своего противника – все, вплоть до самых тонких приемов. И ослепленный такой игрой враг погибнет от собственного же оружия, нанеся последний, отчаянный удар себе самому.
И это – более, чем справедливо.
Хотя и очень печально – как любая смерть…
Гор стоял над поверженным врагом, и глаза его были полны слез. Теперь он чувствовал, будто этим ножом только что убил самого себя. Или ту маленькую частицу собственной души, которая, умирая, навсегда меняет самого человека…
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?