Текст книги "Сердце ангела"

– Баронесса, вы обиделись?

– Я думаю. – В ее голосе прозвучали обиженные нотки. – Все-таки вы злой. Но таким уж вас воспитали. Это они умеют.

– Диана, сколько вам лет?

– А какое это имеет отношение к нашему разговору? – сердито отозвалась она.

– Судя по голосу, лет восемнадцать, ну двадцать от силы. Я угадал?

Она не ответила.

– Вы видели хотя бы одного зеленоглазого ублюдка? Не за решеткой зверинца, а на свободе? Хейлота или аколита? А может, встречали архонта? Скажите честно.

– Ничего я вам не скажу, – угрюмо буркнула она. – Может, вы здесь, чтобы вызнать у меня что-нибудь?

Дарел вздохнул и стал устраиваться на тюфяке. Разговор зашел в тупик. Что ж, это и к лучшему. Пора бы подумать о том, что делать дальше. О том, что ответить Каспару.

Хотя что тут думать? Он знал ответ, едва Каспар задал вопрос. Жизнь есть жизнь. Да и о ребятах следовало подумать. У него ведь, кроме них, и нет никого. Каспар прав, ни друзей, ни родственников. Только «медведи». В конце концов, какая разница, где служить? Так или иначе, он будет сражаться против того же врага. И если ему придется научиться улыбаться ему в глаза, значит, он научится. Смог же он спокойно и почти дружески поговорить с Дианой. Правда, заслуга тут больше ее, но лиха беда начало. Нужно чаще тренироваться. Да хоть прямо сейчас.

– Диана, – позвал он. – Не обижайтесь. Скажу одно. Если бы увидели, что бывает, когда финмарские монстры прорывают кордон и нападают на приграничное село, думаю, вы больше не стали бы обсуждать финмарский вопрос. И защищать этих мутантов.

– Вам не понять.

– Мне не понять?! – взорвался Дарел, забыв о том, что собирался оттачивать шпионские навыки. – Я вырос в таком селе! И мои родители были растерзаны финмарскими ублюдками!.. Конечно, куда мне до вашего понимания! Вы, Диана, просто глупая девчонка. Которой совершенно нечем заняться. Вот вы и нашли приключение на свою, простите великодушно, аристократическую задницу. Так что радуйтесь, наслаждайтесь своим приключением.

Больше они не разговаривали.

4

Сытый Эрик блаженно отвалился на спинку скамьи, небрежно отодвинув недоеденное жаркое, расстегнул пояс с баронским мечом. В отличие от него Берсень мяса не ел, уделяя внимание каше, овощам, фруктам и вину.

– Хорошее у вас тут вино, – в очередной раз сообщил он, наливая себе и Эрику.

– А ты, видно, большой любитель?

– От плохого вина больше толку, нежели от хорошего мяса, – пожал плечами маг.

– А мяса ты совсем не ешь?

– Только в пути. Его удобнее хранить. – Раскрасневшись от вина, Берсень стал словоохотливее. – Но по возможности стараюсь избегать. Оно плохо совместимо с магией.

– Надо же, – зевая, пробормотал Эрик. – Вот уж не знал.

Ему страсть как хотелось спать. А еще хотелось принять горячую ванну. Или лучше все-таки поспать? Задумавшись над этой дилеммой, он и не заметил, как задремал.

– Эй, Эрик. – Берсень легонько толкнул его в плечо. – Ты ведь так и не сказал мне, как очутился там, в колодце.

Эрик зевнул.

– Барон, тот, что в замке, он привез меня туда и спустил в колодец.

– Что еще за обычай?

– Это не обычай, это… – Эрик снова зевнул. – Он вдруг решил, что я обрюхатил его сестру, и захотел меня на ней женить. Дурь!

– А ты и его сестра?.. Эрик отмахнулся:

– Я же не идиот. Что я, не помню своих женщин?

– Ты полагаешь, что барон идиот?

– Откуда мне знать? Может, хотел выгодно сплавить сестру. Хотя я, знаешь ли, не настолько богат, чтобы считаться выгодным женихом. Но, с другой стороны, мало ли идиотов в провинции?

– Не больше, чем везде, – тихо сказал Берсень. – Интересно, а не проще было твоему барону засадить тебя в подвал в своем замке?

Эрик не ответил, он опять клевал носом. Берсень прикрыл глаза, прислушиваясь к ощущению смутного беспокойства. Он и раньше отмечал косые взгляды посетителей трактира, но относил это на счет неопрятной внешности. Однако сейчас воздух в харчевне словно пропитался ненавистью и страхом. Многие люди поднимались и уходили. А вышибалы явно вознамерились просверлить взглядами в черепах Берсеня и Эрика дырки.

– Эрик, – маг растолкал спутника, – мы должны уходить, проснись.

– Да-да, я уже встаю. – Эрик повел вокруг осоловелыми глазами. – Хозяин, еще по одной!

И вновь повесил голову. Берсень огляделся, уже не таясь. Трактир был пуст. Только у входа зыркали исподлобья вышибалы, но пока ничего не предпринимали. Ощущение неминуемой беды стало настолько острым, что Берсень не выдержал, схватил бутылку вина и вылил остатки на макушку Эрика. Тот мгновенно встрепенулся, замотал головой, окатил мага враждебным взглядом:

– В чем дело?! Что ты себе позволяешь?! Я потомственный аристократ!

– Ты идиот, – прошипел Берсень. – Ты что, не видишь, что вокруг никого нет?

Эрик огляделся, развел руками:

– Что тут произошло? Это ты распугал народ? Своей дурацкой магией?

– Убираемся отсюда, придурок, пока не нагрянули стражники.

Берсень схватил его за руку, но Эрик вырвался – и едва устоял на ногах.

– Но мне нечего бояться. Я и сам собирался пойти в полицию. Я говорил тебе. Мое слово, слово потомственного дворянина…

– Я уже здесь, сударь. Полиция к вашим услугам, – раздался от входа спокойный голос.

Невысокий кряжистый мужчина с длинными вислыми усами медленно продвигался прямо к ним. На нем красовалась алая бригантина с вышитым на груди гербом города Уормса. На поясе висели меч и шлем, за спиной – небольшой круглый щит.

– Капитан городской полиции Бернар де Ренси к вашим услугам, господа. С кем имею честь?

Эрик смерил его взглядом с головы до ног, икнул.

– Виконт Эрик де Мержи, сударь. А это, – он кивнул на Берсеня, – мой слуга и телохранитель Берсон.

Маг раскашлялся, схватил кружку и с неудовольствием поставил обратно – она была пуста. А остатки в бутыли он успел израсходовать на идиота виконта. Причем совершенно напрасно.

– Присядьте, виконт, вы едва стоите, – предложил капитан и первым сел за стол.

– Да будет вам известно, капитан, я никогда не пьянею, – снисходительно заметил Эрик.

Он заметно покачнулся и, подумав, уселся. Его примеру последовал Берсень.

– Господа, вынужден сообщить вам, что вы арестованы и должны последовать за мной в городскую тюрьму.

– На каком основании? – вскинулся Эрик.

– По подозрению в убийстве баронов фон Лабер, их воинов, друзей и слуг, а также в разорении их родового замка.

– Что вы несете, капитан?! Это какой-то бред! – Эрик треснул кулаком по столу. – Да, мы были там. Да, нас заметил какой-то малолетний недоумок и, видно, вообразил невесть что!

– То есть вы признаете, что вы были сегодня в замке?

– Нет, то есть да! Но это какой-то бред! Вы что, всерьез полагаете, что мы вдвоем перебили всех в замке?

– Мальчик сказал, что лично видел, как вы убили барона.

– Да!.. То есть нет!.. В смысле я действительно был вынужден убить барона, но только это была самозащита. Он первый напал на меня! Он спятил!

– Остальные тоже напали? И тоже спятили?

– Какие остальные?

– Все, кто находился в замке.

– Да при чем здесь остальные?! Когда мы прилетели в замок, все были уже мертвы!

– Прилетели?

Эрик осекся.

– Прилетели – в смысле мы мчались туда сломя голову, хотели кого-нибудь спасти!

– То есть вы знали о том, что происходит в замке?

– Конечно. Когда мы были на Стене, мы заметили дым над замком. И тотчас бросились туда. Мы подумали, что зеленоглазые, то есть твари из Финмара, добрались и туда.

– Вы утверждаете, что барона и его домочадцев убили финмарские звери?

– Вы чем слушаете?! Барона убил я! Защищаясь! Остальных убили зеленоглазые!

– Он издевается, Эрик, – тихо заметил Берсень, глядя в пустую кружку.

– Господь с вами, я просто пытаюсь понять, что действительно произошло в замке и на Стене. Но в общем-то это уже не мое. дело. У меня простой приказ – доставить вас в тюрьму. Инквизиция проведет следствие и во всем разберется.

– Инквизиция? – Эрик ощутил, как пересохло в горле.

– С вами или без вас, но здесь не обошлось без финмарских ублюдков. Так что дело будет вести Святая Инквизиция.

– Инквизиция… – растерянно прошептал Эрик, трезвея на глазах.

– Господа, должен вам сообщить, что сопротивление бесполезно. Возле трактира дюжина моих людей. Во избежание ненужного шума и кровопролития предлагаю вам сдать оружие и последовать за мной.

– Разрешите нам подумать, капитан, – тихо сказал Берсень, по-прежнему не отрывая взгляда от кружки.

– Хорошо. Даю вам пять минут. Я постою у входа, не возражаете? – Полоснув по Берсеню взглядом, капитан поднялся и отступил к дверям.

– Эрик, при слове «Инквизиция» ты прямо-таки изменился в лице. Что это? – спросил Берсень.

– Это… – Эрик вздохнул, обхватил руками голову. – Суд Святой Инквизиции. Это те, кто ищет и уничтожает магов и еретиков.

– Но тебе-то чего бояться?

– Они… Я не знаю точно, но говорят… В общем, там не особо разбираются. Если ты совершил кражу, убийство – словом, обычную уголовку, у тебя есть хоть какие-то права, есть и адвокат. Но в Инквизиции нет адвоката. То есть он есть, но чисто формально, только на суде. А там тебя до суда так обработают, что адвокат уже не поможет.

– Пытки?

– Да. Они вообще запрещены, но для тех, кто подозревается в занятии магией, действует исключение из правила. А я… Я не выношу боли. А потом нас сожгут. Или отправят в Башню Спасения. И я даже не знаю, что хуже. – Эрик закрыл лицо ладонями.

– Тогда тебе лучше бежать.

– А ты? Ты ведь маг! – Эрик воспрянул. – Давай как тогда! Перелетим отсюда куда подальше!

– Не выйдет. Во-первых, мы в помещении. Во-вторых, я должен видеть конечную точку. В-третьих, обстановка неблагоприятная.

– Но тогда просто размажь их магией! – яростно зашипел Эрик.

Берсень окинул его удивленным взглядом.

– Откуда в тебе столько кровожадности? Они честно выполняют свою работу…

– Я хочу жить, понимаешь?! И мне плевать на этих честных служак!

– Беги, Эрик. Я попробую их отвлечь.

– А как же ты?

– Я пойду с ними.

– Но как ты…

– Они хорошо защищены от магии.

– Святое благословение, – кивнул Эрик. – Святые отцы постарались.

– Это их не спасет, но… Их слишком много. Да и интересно мне посмотреть на вашу Инквизицию. – Берсень улыбнулся.

– Ты что, обезумел? Ты для них как кусок мяса для своры голодных собак.

– Посмотрим.

– Они сожгут тебя!

– Увидим.

Эрик покачал головой. Берсень удивил его. Сильно удивил. И Эрику внезапно стало стыдно. Очень и очень стыдно.

– Ты это… Извини меня.

– За что?

– Ну я ведь хотел…

– Выдать меня?

Эрик отвернулся:

– С самого начала.

– Я знаю, – спокойно отозвался Берсень. – Но я не сержусь на тебя. Ты ценишь свою жизнь и свободу, это похвально. К тому же, будь иначе, разве я смог бы так легко нанять тебя? В мире полно идиотов, готовых отдать свою жизнь ради глупых идей – таких как честь, совесть, отечество и прочее. Я рад, что ты не из них.

Эрик нахмурился, не поняв, похвалили его или наоборот. Но времени на размышления уже не было.

– Прощай.

– Думаю, еще увидимся, – усмехнулся Берсень. – Уходи через кухню. Будет полегче.

Эрик сорвался с места и, перепрыгивая через столы и стулья, метнулся в сторону кухни.

– Эй! Назад! – возмущенно заорал Бернар, хватаясь за меч.

– Успокойтесь, капитан. – Широко улыбаясь, Берсень двинулся к полицейскому. – Все в порядке. Он сейчас вернется.

– Что значит вернется?

Попавшись в захват пристального взгляда мага, капитан на какое-то время окаменел. Глаза его округлились, а из приоткрытого рта показалась длинная нить слюны.

– Вернется – означает, что скоро вы снова его увидите. Все хорошо, Бернар.

Берсень был уже рядом, когда почуявшие неладное вышибалы с воплями «На помощь!» и «Спасите!» вылетели из трактира. И тотчас со двора донесся топот и лязг железа.

Капитан встряхнулся, глаза его наполнились яростью:

– Ах ты, мерзкий колдун! Взять его!

В трактир вломились полицейские, зазвенели клинки.

– Живьем брать колдуна! – орал, брызгая слюной капитан. – Я хочу увидеть, как он будет корчиться на костре!

Сокрушенно качая головой, Берсень медленно отступил в глубь харчевни. На него, выставив круглые щиты, цепью наступали шестеро полицейских. Еще трое перекрыли путь на кухню, двое застыли у входа, еще двое взбежали на второй этаж и взяли на изготовку арбалеты. Конструкция их была необычной, но маг настолько привык удивляться в этой стране, что тут же о них забыл.

Его больше волновало, как там Эрик. И где караулят остальные полицейские – во дворе или у черного хода?

Берсень отбросил посох и обнажил меч.

– Брось оружие! – крикнул капитан. – Или тебя утыкают арбалетными болтами! Никакая магия не поможет!

– Ты, кажется, хотел увидеть меня на костре, – осклабился Берсень.

– Мои воины – отличные стрелки, они просто перебьют тебе ноги и руки, так что костра тебе не миновать!

– Тогда какой смысл сдаваться? Хоть немного повеселюсь. Значит, говоришь, руки-ноги?

Берсень прыгнул к одному из воинов, за спиной хряснули в пол болты. Стараясь держать полицейского между собой и арбалетчиками, Берсень обменялся с ним ударами. С неудовольствием отметил, что сталь «стандартных армейских», как выразился Эрик, куда лучше стали его собственного меча. Сзади загрохотали сапоги остальных солдат, и Берсень прыгнул к стойке, под прикрытие балкона.

– Не давайте ему колдовать! – заорал капитан.

Берсень перемахнул через стойку. Это было опасно, в этом узком проходе его могли зажать с двух сторон, но прежде чем они успеют сюда перелезть…

Оглушительно громыхнул разряд молнии, опорные столбы с треском сложились пополам, и балкон рухнул, стряхнув арбалетчиков. Воздух заволокло трухой и пылью, инстинктивно пригнулись полицейские, и Берсень, ловко лавируя меж упавших балок и преследователей, выскочил на простор.

Глядя, как угодившие под балкон воины неуклюже продираются через завал, капитан разразился ругательствами. Выхватил меч и, отшвыривая стулья, ринулся на Берсеня.

– Олухи! Все нужно делать самому!

Маг рассмеялся.

– Я сказал что-то смешное? – прорычал Бернар.

Берсень молча показал рукой вверх, вокруг ладони начали извиваться голубые змейки. Капитан скосил глаза, чертыхнулся и прыгнул в сторону. Громыхнула молния, и тяжелая кованая люстра с полусотней свеч полетела вниз. Бернар успел вывернуться, но потерял равновесие и растянулся прямо у ног мага, выронив меч. Берсень наступил на клинок и улыбнулся.

Остальные полицейские замерли – клинок в руке мага завис в опасной близости от шеи капитана.

– Тебе все равно не уйти, колдун! – рявкнул багровый от гнева Бернар. Он стал медленно подниматься, косясь на свой упавший клинок.

– И не собираюсь. – Берсень покачал головой. – Вы напали первым, капитан.

Бернар нахмурился, явно не понимая:

– Что вы хотите сказать?

– Скажите, вы поймали моего друга?

– Мы его поймаем, – уверенно заявил Бернар. – Никуда ему не деться. А вам, сударь, я в последний раз предлагаю сдаться.

– А как же костер?

– Суд Святой Инквизиции может учесть вашу добрую волю и ограничится вашим заточением в Башню Спасения.

– А что это за место?

Капитан пожал плечами.

– Откуда мне знать. Колдуны оттуда никогда не выходят. Но это все же лучше, чем огонь, не находите?

– Вы невероятно убедительны, капитан. – Берсень развернул клинок острием к себе и вручил его Бернару. – Я иду с вами.

Некоторое время Бернар в изумлении пялился то на клинок, то на мага. Он явно искал какой-то подвох. Наконец медленно, словно перед ним была ядовитая змея, протянул руку к мечу.

– Смелее, капитан, – подбодрил его Берсень. – Клинок ваш. Откровенно говоря, против ваших доспехов толку от него никакого. Мне бы ваше оружие.

Бернар с опаской покосился на свой меч, и Берсень услужливо убрал ногу:

– Да-да, забирайте. Я еще успею подыскать замену своему.

Капитан непонимающе уставился на него, затем махнул рукой, похоже сочтя мага спятившим.

– Если вы обещаете, что не будете пытаться сбежать, я не надену на вас кандалы.

– Обещаю, капитан. С удовольствием посмотрю Суд Святой Инквизиции. Видели, как позеленел мой друг Эрик при ваших словах? Меня просто-таки раздирает любопытство.

Окружившие мага полицейские переглядывались, некоторые, уже сняв шлемы, крутили пальцем у виска.

– Следуйте за мной, сударь.

Капитан шагнул к выходу, Берсень послушно двинулся следом.

5

Вылетев из кухни во двор, Эрик замер. Перед ним, перекрывая узкий переулок, стояли трое закованных в сталь полицейских. Солнце уже спряталось, несколько последних лучей прорвались сквозь теснину домов и облили воинов зловещим кровавым отсветом. Эрик покосился в другую сторону – высокая кирпичная стена. И схватился за меч.

– Дитус, – прошептал он. – Ты здесь?

«А где же мне быть-то? Что, опять без меня никак? Между прочим, за весь день ты так и не выбрал время для тренировки! И что мне опять делать с твоим бестолковым телом?»

– То же, что и раньше.

Эрик обнажил клинок и двинулся на полицейских.

«Они ведь доспешные, – мрачно заметил Дитус. – Это тебе не толпа полуразумных зверюшек».

– Ничего, ты справишься. Берсень сказал, возле колодца ты творил чудеса. Да и с бароном…

– Стоять! – рявкнул один из полицейских. – Предлагаю отдать оружие!

Взвизгнули вынимаемые клинки. Эрик ощутил, как немеют конечности, показалось, что он вот-вот упадет, но нет, Дитус словно подхватил тело, и клинок растекся сверкающей полосой. Из дальнейшего Эрик мало что успел разглядеть и понять. Блистали мечи, высекая искры, скрежетало, неприятно отдаваясь в ушах, железо, что-то кричали полицейские. В конце концов у Эрика закружилась голова, и он зажмурился. Но, конечно, это были не те глаза, которыми временно пользовался Дитус. Это были какие-то внутренние, мысленные. Но главное – это помогло.

Однако оставаться в темноте было не так-то легко. Возникло ощущение, что он может пропустить нечто очень-очень важное. В конце концов, шел бой! И решалась судьба именно его физического тела!

Эрик приоткрыл глаза и обнаружил, что бежит по узкому проулку, стиснутому многоэтажными домами. Здесь, вдали от залитых светом фонарей улиц, было темно и спокойно. Грохот подкованных сапог, лязг железа и крики остались где-то далеко позади, и Эрик ощутил себя в некоторой безопасности.

«Оторвались! – довольно воскликнул Дитус. – Ну все, принимай вахту».

В тело вернулась чувствительность, Эрик с удовольствием осознал себя бегущим. Нахлынули детские воспоминания. Сколько раз он бегал от драчунов! Он настолько поднаторел в этом деле, что все любители кулачных разборок очень скоро узнали – бегать за Эриком себе дороже. Особенно вечерами. Мало ли куда заведет – яма, тупик, лучше Эрика никто не знал окрестности.

Но не в этот раз. В Уормсе он был впервые. Посему бежал, положившись на удачу, интуицию да на редкий свет из окон. Последних, впрочем, было немного – город давно спал. Едва стихли отголоски погони, Эрик перешел на шаг. Сердце едва не выскакивало, легкие, казалось, вот-вот разорвутся от напряжения. Накатывала слабость – то ли запоздалый страх, то ли Дитус выжал из него все соки. Тянуло присесть, прилечь, прислониться, Эрик с трудом заставлял себя двигаться дальше.

Повернув в очередной раз, он прошел очень узким и невероятно замусоренным переулком, наконец, чудом не сломав себе ногу или даже шею, выбрался на открытое место. Напротив, на другой стороне площади, над ничем не примечательной дверью обнаружился ярко горящий фонарь. В окружающих его трущобах это выглядело по меньше мере странно. Окон на первом этаже не было, однако чуткий нос Эрика учуял ядреную смесь запахов жареного мяса, пива и чеснока, что наводило на мысли о трактире. Обогнув бочки, выставленные у входа, Эрик не удивился, обнаружив подпиравшего дверь верзилу.

– Это трактир? – охрипшим голосом поинтересовался Эрик.

– Твое какое дело? А ну проваливай, пока не получил по шее! – рявкнул верзила, похлопывая дубинкой по ладони. – Вонючий попрошайка!

Эрик стоял в темноте, так что вышибала явно не видел меча у него на поясе.

– Это что, забегаловка для избранных? – усмехнулся Эрик. – Какой-то тайный притон?

– А ну пошел вон, умник!

Верзила угрожающе шевельнулся, и Эрик на всякий случай попятился. Он не был уверен, что измученный организм выдержит еще один бой.

– Ладно-ладно, ухожу.

Эрик отступил за бочки, пошарил в карманах, но пальцы нащупали пустоту. Будь у него хоть пара монет, он бы сумел уломать вышибалу, но без денег…

За бочки заглянул верзила, помахивая дубинкой.

– Я кому сказал?! – Глаза его скользнули по грязному, истрепанному камзолу виконта, задержался на мече. Во взгляде появилось сомнение. – Ты кто такой?

– Бедный странник, – буркнул Эрик. – Ну поиздержался в пути, что, теперь и в трактир нельзя?

– Чужие здесь не ходят, – мрачно отозвался верзила. – А ты, видать, и пароля не знаешь?

– Не знаю, – признался Эрик.

– А может, ты полицейская ищейка? Ты что здесь делаешь?

– Неужели я похож на полицейского? – страшно удивился виконт.

– Не похож. Но шпион и не должен походить. А ты, сдается мне, точно шпион. – Он наморщил лоб, явно собираясь принять какое-то решение. Даже дубинкой стал реже помахивать, настолько его захватил мыслительный процесс.

– Какой я тебе шпион? Я сам только что удрал от полиции.

– Удрал? Так ты хочешь сюда хвост привести?! – Верзила решительно шагнул вперед.

Похоже, даже с мечом Эрик выглядел не слишком убедительно.

– Никак тебе не угодишь! – воскликнул Эрик, отступая.

– Стой! Пойдем со мной, отведу тебя к одному человеку, а то и впрямь сейчас полиция нагрянет. Да подожди, говорю! Если ты не шпион, бояться нечего.

Подумав немного, Эрик кивнул. Деваться все равно некуда. Убегая от полиции, он вообще не думал о том, что будет дальше. Его вело одно желание – сбежать. Инстинкт самосохранения. И страх перед Инквизицией, куда без него?

А сейчас… Пожалуй, мир преступников – единственный открытый для него. Люди и там как-то живут. Чем же он хуже? Как-нибудь проживет. Станет профессиональным вором, нет, это не его… Ну, может, грабителем? Тоже вряд ли, какой из него грабитель? Но тогда… А что, собственно, мешает ему продолжать прежнюю жизнь? Выберет себе новое имя, чуть изменит внешность – и вперед, в профессиональные обольстители! И будет не столько довольствоваться жалкими подачками влюбленных женщин, сколько…

О да, именно этим он и займется. Как это называется, кажется, брачный аферист? Подходящее занятие! В одной только столице можно сколотить целое состояние. А если работать исключительно с замужними, так ведь они и в полицию не пойдут! Ну если уж на хвост сядут, можно будет и в провинцию податься…

Открывающиеся перспективы настолько захватили воображение Эрика, что он остановился, на лице появилась блаженная улыбка.

– Эй, ты что, заснул? – Вышибала подтолкнул его под локоть. – Иди-иди, смелее.

Входная дверь пронзительно скрипнула, заставив Эрика передернуться. Или здесь экономят на масле, или… Или на колокольчике.

Трапезная утопала во мраке, который не могли рассеять ни масляные светильники на стенах, ни свечи на столах, ни большой камин рядом со стойкой трактирщика. Но Эрик удивился другому. Здесь было немноголюдно, тихо и чисто. Если бы Эрик точно не знал, что за его спиной остались уормские трущобы, он подумал бы, что оказался в какой-нибудь столичной забегаловке. Маленькой и уютной.

Немногочисленные посетители, хотя и одетые в разную, от рванья до дорогих камзолов, одежду, меньше всего напоминали обитателей трущоб. Никто не горланил песни, не валялся под столом или носом в тарелке, в общем, все вели себя очень тихо и мирно. А разговаривали едва ли не шепотом…

«Точно, какой-то тайный притон, – уверился Эрик. – Хм, это мне повезло или…»

Получив ощутимый тычок в спину, Эрик потерял равновесие, но вышибала его ловко подхватил под руку и прошипел в ухо:

– Хватит пялиться по сторонам. Здесь уважаемые люди. А не какая-нибудь…

Верзила привел Эрика в дальний угол трактира, остановился у высоких зарослей папоротника, произраставшего из широкого ящика в полу.

– Обожди здесь, – буркнул вышибала и шагнул сквозь листву, очевидно маскировавшую проход в нишу.

Эрик хмыкнул и, пользуясь случаем, еще раз оглядел харчевню.

«Это не просто притон, – подумал он. – Сердце преступного мира. Именно здесь заседают короли ночного Уормса. Что ж, мне выпал отличный шанс стать…»

Его мысли прервал сильный рывок за руку, в результате чего Эрик очутился в небольшой уютной комнатке, прямо перед столом, за которым сидел мужчина лет сорока с благородным лицом, испортить которое не могли десятки шрамов, изрезавшие его вдоль и поперек.

– Ступай, Барни, спасибо, – хрипловатым голосом распорядился аристократ. – Ты поступил правильно, пригласив сюда этого человека.

Верзила поклонился и исчез, зашуршав листьями.

– Меня зовут Гангель Мун, – представился дворянин. – В прошлом – барон фон Фалькенштейн, сейчас можно просто Ган.

6

Часы пробили полночь. Зевнув, бургомистр Риллан Брун помотал головой, разгоняя дремоту. Ратуша давно опустела, и только он один все еще оставался в своем кабинете. Здесь всегда царил полумрак. Риллан панически боялся сквозняков, так что тяжелые портьеры никогда не обнажали наглухо запечатанных окон. Свет источали только жарко протопленный камин, несколько тяжелых канделябров с горящими свечами на письменном столе, да еще днем зажигались масляные светильники на стенах.

Ночью же единственным освещенным местом в кабинете оставался крохотный пятачок у камина, где за письменным столом и работал бургомистр. Подперев подбородок кулаком, он с унылым видом перебирал бумаги. Привычки работать ночами он не имел, поэтому его неудержимо тянуло в сон. Время от времени задремывал, голова соскальзывала, Риллан просыпался и снова погружался в изучение бумаг.

В очередной раз встрепенувшись ото сна, бургомистр потянулся, хрустнув суставами, и поплотнее завернулся в подбитый мехом плащ. Несмотря на жаркую летнюю ночь, в ратуше царил холод, как в архаичном замке какого-нибудь провинциального барона. Выстроенная много веков назад ратуша Уормса по сути и была замком, в котором люди могли найти убежище в случае, когда враги прорывались через городские стены. В те времена, когда Арманию раздирали многочисленные войны, когда все воевали со всеми, уормская ратуша не один раз спасала горожан от смерти.

Но суровая эпоха давно канула в Лету, городские стены были снесены, и только ратуша все еще возвышалась над городом как памятник седой древности. Хорошо приспособленная для военной жизни, она оказалась крайне неудобной для мирной. Ратманы давно уже ставили вопрос о строительстве нового здания, но бургомистр всякий раз противился этому, ссылаясь на самые разные причины. То на нехватку средств в бюджете города, то на необходимость сохранения этого «шедевра средневекового зодчества».

Риллан испытывал какую-то странную и необъяснимую приязнь к этому мрачному и вечно холодному сооружению. За его спиной злословили и шушукались, одни твердили о старческом упрямстве, другие указывали, что выходец из крестьянской семьи Риллан исполняет детское желание обладать рыцарским замком. В конце концов, их не так много и осталось. Большая часть дворян, за исключением таких маргиналов, как покойный барон Торвальд, давно уже перебралась в города, в более комфортабельные и куда более дешевые в содержании дворцы и усадьбы, оставив фамильные замки ветшать от времени и непогоды.

Однако ратуша в сравнении с замками имела неоспоримые преимущества. Во-первых, располагалась в центре города, во-вторых, расходы на нее оплачивались из городской казны. В общем, Риллан находил это выгодным. Раздражали только постоянный холод и сквозняки. Но тут уж приходилось приспосабливаться. Надевать подбитую мехом одежду, работать рядом с камином, отогреваться вином…

В лицо Риллану пахнуло свежим воздухом, огоньки свеч встревоженно затрепетали. Вскинув голову, бургомистр прищурился. Из темноты, бесшумно ступая по мягкому туранийскому ковру, показалась завернутая в плащ фигура. Из-под капюшона блеснули оранжевые огоньки глаз, и бургомистр отвел взгляд. Привыкнуть к Куратору в его обычном облике было не просто.

– Слава богу, – прошептал бургомистр. – А то я уж начал волноваться.

Куратор двигался медленно, очень упругой, пружинистой походкой. При его приближении из-под груды бумаг на столе выползла черепашка – любимица бургомистра и заковыляла к хозяину.

– Вы просили срочно, не так ли? – Голос гостя был невыразителен.

– Да. – Бургомистр подхватил черепашку на руки. – Мне нужна помощь. Ретивость господина Геллера перешла все мыслимые границы.

– Каспар Геллер – специальный эмиссар ОСА и… любимчик герцога Норвальда.

– Возможно, но… Нужно что-то с ним делать.

Куратор навис над столом. Риллан не предложил ему сесть – это было бесполезно. Куратор никогда не садился.

– Он отличный служака. Просто он многого не знает. Отсюда и излишнее рвение.

– Ну так просветите его! – раздраженно отозвался бургомистр.

– Не сейчас.

– Но мне-то что делать? Один из магов, о которых я сообщал, задержан. Его уже допрашивают, но… Сами понимаете, это дело не одной минуты. Геллер, чую, вот-вот наложит на него свои руки. И что мне делать? Я не могу открыто чинить препоны эмиссару ОСА.

– Не волнуйтесь. Пару часов мы выиграем.

– Всего-то?

– Всесильны только Господь и архангел его Уриэль.

– Хорошо, не будем терять времени. Что нужно от меня?

– Пустяк. Подписать пару бумажек. А заодно, раз уж я прибыл, есть ли у вас еще какие-нибудь вопросы, пожелания, просьбы?

У бургомистра екнуло сердце – еще бы! Еще бы у него не было! Да и сам Куратор отлично знает, что интересует Риллана в первую очередь.

– Я насчет… ну, моего прошения… – сбивчиво заговорил Риллан. – Уже столько времени… Я беспокоюсь…

– Я понимаю ваше волнение, – кивнул Куратор. – Но и вы должны понять. Далеко не каждый удостаивается такой чести. Ваши дела и ваши заслуги, все будет рассмотрено и взвешено. Вы получите ответ. В свое время.

– Да-да… Но нельзя ли побыстрее… Мне уже шестьдесят… А тут сквозняки… – забормотал бургомистр, не отрывая взгляда от стола.

– Я уже ответил вам, – отрезал Куратор. – Не заставляйте меня повторять дважды.

– Да-да, простите, – закивал Риллан, избегая смотреть гостю в глаза.

– Еще что-нибудь?

– Нет-нет, – замотал головой бургомистр, но тотчас опомнился. – То есть да. Есть еще… Нельзя ли… Можете ли вы прислать еще итраканских мулов?

Из-под плаща показались руки Куратора, длинные морщинистые пальцы пробежались по столешнице, выбивая дробь.

– Мы и так передали вам значительно больше, чем кому-либо.

– Да-да, я чрезвычайно благодарен вам, но… Они невероятны! Вкупе с переданными вами сортами пшеницы они намного увеличили урожай, я смог расширить посевные площади, а город получил новые рабочие руки, вы же знаете, мои налоговые отчисления существенно выросли…