Текст книги "Предназначение: освободить Константинополь"

Глава шестая Джефферсон и Бонапарт

Личность в истории

Истощенные в войнах империи не могли помешать Российскому государству исполнить Предназначение – освободить святыню христиан Константинополь. План был написан канцлером Безбородко и утвержден императрицей Екатериной Великой. Пусть их нет, но они подготовили достойное наследие. В свете прошлых исторических побед, освобождения земель с православными, император Александр I не видел преград в разделе Османской империи. После поражений османов в предыдущих русско-турецких войнах, блистательных побед Румянцева, Суворова, Ушакова миру предстояло узнать гений Кутузова, Багратиона и Барклая-де-Толли.

Защитники Оттоманской империи – британцы, были слабы, они воевали с Францией, немногим ранее потерпели поражение от повстанцев и допустили создание нового государства – Соединенных Штатов Америки. 3 сентября 1783 года Великобритания признала независимость Североамериканских штатов. Британцы получили хороший урок и боязнь потерять сытую жизнь заставит остров ожесточеннее следить за остальными своими колониями.

Пережившая революцию Франция была еще слаба, Наполеону нужны время и деньги чтобы окрепнуть. Великая французская революция, отрубившая голову королю Людовику XVI и взявшая Бастилию, окончилась фарсом – лейтенант стал диктатором. Талантливый честолюбец, вознесенный революцией, захотел обладать всем миром, и где теперь идеи революционеров о свободе, равенстве и братстве? Где сами герои революции, где Демулен, Дантон, Сен-Жюст, Робеспьер? Все казнены или убиты. Революция погубила своих отцов.

Кто теперь сможет остановить исполнение Предназначения, события будут течь по вырытым каналам истории – Константинополь должен быть освобожден.

Правители, лидеры, личности могут изменять ход истории, только если это выдающиеся люди. К власти приходят короли, султаны, президенты и прочие начальники, по сути, ничего не меняя в структуре мира. Иногда их возносит людской волной на немыслимый пьедестал, и они кажутся нам особенными. А через пару лет мы видим, что волна выносит пену, бутылки и прочий мусор. Очень редко и только в шторм, в бурю, из толпы выходят личности, Мулы2929
  Мул – персонаж фантастического романа Айзека Азимова «Основание (Фонд)», благодаря уникальным способностям изменивший предначертанный ход развития человечества.


[Закрыть], избранные, что способны менять окружающую реальность. Для них неприемлемы людские законы, они есть и добро и зло, они сами пишут законы для народов. Те из них, кто побеждает, становятся героями для сотен миллионов людей, проигравшие изгои.

В предначертанный ход истории вмешаются два гения: автор декларации независимости, один из отцов – основателей нового североамериканского государства, президент Томас Джефферсон и первый консул Франции Наполеон Бонапарт.

«Власть, только власть имеет смысл. К черту национализм, он был нужен на Корсике. Мне нужно больше власти я покорю весь мир. Деньги, мне нужны деньги, чтобы воевать. Амьенский мир3030
  Амьенский мир – мирный договор между Францией и Англией от 25 марта 1802 года.


[Закрыть] – это ерунда, мы победим везде, в Америке, Азии, Европе. Или, неужели англичане заберут все наши колонии как забрали владения в Северной Америке3131
  По Парижскому мирному договору от 1763 года Франция теряла большинство колоний в Северной Америке.


[Закрыть]. А русские? Русские освободят Константинополь и построят свою великую империю. Неужели Францию постигнет судьба заката Испанской, Римской, Византийской империй. Власть, мне нужны деньги, пусть весь мир упадет к моим ногам, я буду императором!», – приблизительно такие мысли терзали молодого корсиканца, правителя Франции, Наполеона Бонапарта. Народ Франции устал от войн и революций, в казне не хватало денег, в колониях и метрополии зрел бунт.

А на другом конце света президент Томас Джефферсон пытался сделать государство из тринадцати разных штатов, объединившихся для борьбы с англичанами.

Узнав, что Испания передала права на Луизиану Франции, он, трезво оценивая угрозы амбиций Первой Французской империи, решает купить территорию Нового Орлеана за десять миллионов долларов США. Основания для покупки были простые, молодая страна опасалась иметь соседом амбициозного Наполеона. А бывшему лейтенанту Бонапарту, жаждущему завоеваний, было не до колоний, ему нужны деньги. Он, широким жестом, предложил американским колонистам купить у Франции не один город, а всю Луизиану, т.е. огромную территорию, соизмеримую с территорией объединенных штатов на то время, всего за пятнадцать миллионов долларов США. Именно тогда, Джефферсон сделал поступок, заложивший основы нынешнего американского государства.

Многие годы слова отца декларации независимости старательно вычеркивают из мировой истории, он опасен пришедшим к власти денежным мешкам и сейчас.

Его фразы

«Я считаю, что институт банков более опасен, чем вооруженная армия. Если американский народ позволит частным банкам управлять выпуском валюты, банки и корпорации, которыми заправляют банкиры, будут отнимать у людей всю их собственность до тех пор, пока их дети не проснутся бездомными на земле, когда-то завоеванной их предками»

или

«Профессия юриста состоит в том, чтобы все ставить под сомнение, ни с чем не соглашаться и без конца говорить»,

несут угрозу пришедшим к власти в США ростовщикам, банкирам и юристам.

Сегодня правительства поднимают налоги для сокращения бюджетного дефицита, а более двухсот лет назад Джефферсон отменял налоги, т.к. считал, что, правительство должно обеспечиваться только таможенными пошлинами без сбора налогов с населения.

Он сократил внешний национальный долг, решив, что страна не должна увеличивать свою задолженность путём получения иностранных займов. Сократил численность чиновников и армии. Его не любят вспоминать неумелые правители, продающие свою страну, скрывающие за получением иностранных кредитов собственную некомпетентность и воровство.

Во все времена правительства пытаются сделать народ покорным, а мы вспоминаем его слова:

«Для общества бунт – вещь не менее полезная, чем гроза для природы. Это лекарство, необходимое для здоровья правительства» и «Время от времени дерево свободы нужно поливать кровью тиранов и патриотов».

Нас научили думать одинаково и как непонятно сейчас для простого обывателя звучит его фраза —

«Инакомыслие высшая форма патриотизма».

Томас Джефферсон. Официальный портрет. Художник Рембрандт Пил, 1800 год

Луизианская покупка

Итак, законность предложенной Францией сделки под вопросом. Наполеон хочет скорее получить деньги на войну и, хотя для войны деньги найти легче, чем на развитие страны, таких денег у США сейчас нет. Не будет денег и колонисты останутся жить в своей маленькой стране, Наполеон не заплатит по счетам и будет свергнут недовольным народом. А Российская империя освободит Константинополь.

Это могло бы быть, но деньги все – же нашлись. Банки в очередной раз решили заработать на войне. Ростовщики тех времен придумали простую и действенную схему. Джефферсон расплатился государственными облигациями США, а британские и голландские финансовые воротилы выкупили облигации у Франции за наличные. И «плевать» дельцы хотели, что Наполеон воевал с их странами – Британией и Нидерландами, они банкиры, а деньги не пахнут. Испания причитает о незаконности сделки, но империи не слушают неудачников, даже если это бывшие империи.

Покупка Луизианы позволит американцам стать самым большим и влиятельным государством в регионе, а затем продолжить свою экспансию.

Карта экспансии Соединенных Штатов Америки, Луизиана выделена белым цветом

Североамериканские штаты, где мечты об идеальном мире были вложены в сердца патриотов, окрепнут и станут империей. За свой смелый поступок, за расширение территории США Джефферсон раскритикован, звучат призывы к разъединению страны. Президент не держался за власть, не хотел быть императором, ранее он сам добровольно ушел с поста губернатора штата, когда части населения не понравилась, проводимая им политика. Сейчас же решалась судьба всей страны и утверждение покупки, уже после самой покупки, вынесли на рассмотрение Сената. Сделку согласовали. Так творится история.

У Российской империи появился новый друг – США. Сейчас это страна бизнесменов под властью ростовщиков, страна где голоса патриотов уже не слышны. А тогда, в 1807 году, Джефферсон сказал:

«Я уверен, что Россия (пока будет жив ее нынешний монарх) является самой искренне дружески расположенной к нам страной из всех стран мира; ее услуги пригодятся нам и впредь, и нам надо искать прежде всего ее расположения… Желательно, чтобы такие чувства разделяла вся нация».

И с этой даты, с 1803 года, с момента покупки Томасом Джефферсоном Луизианы, следует считать начало эпохи Наполеоновских войн. Получив деньги, Наполеон назначил себя императором и отправился покорять Европу.

Еще было время исполнить Предназначение. Российская империя сильна, противник известен, план написан и утвержден. В 1806 году осмелевшая Османская империя, жаждущая реванша за поражения трех последних войн, снова объявит войну России. Александр I сразу заключит с Наполеоном мир, ведь у России теперь есть более важные интересы. Основная цель помочь православным народам сбросить иго мусульман и освободить Константинополь.

Но уже через пару лет войну с Османской империей на Кавказе и в Европе придется прекратить, подписать в 1812 году, не устраивающий никого, мирный договор и спешно готовиться к защите своей земли. Уж слишком сильный враг снова стоял у ворот дома. Европа легко и слишком быстро покорилась силе императора. Наполеон окреп, ему стал нужен весь мир. Что ж, возросшие аппетиты и самомнение сыграют с ним плохую службу.

Судьба дерзкого корсиканца

Хотя успешная военная кампания российского фельдмаршала Михаила Илларионовича Кутузова успела освободить Бессарабию3232
  Бессарабия – была расположена на территории нынешних Украины и Молдовы


[Закрыть], еще многие православные земли остались под властью Османской империи. Талант Кутузова стал нужен и будет применен на войне с другим сильным противником. Мир с турками был заключен очень вовремя, опьянев от своих побед в Европе, в том же 1812 году, Наполеон напал на Россию.

Разбивая российские войска император Франции вспоминал, как в начале карьеры просил принять его на службу в российскую армию, как он сам хотел воевать против Османской империи за великую идею и был отвергнут российскими генералами. Как непредсказуема бывает судьба.

Наполеон на перевале Сен-Бернар. Художник Жак Луи Давид, 1801 год

Только Российская империя была не похожа на покорные германские и итальянские территории. Каждая непобедимая армия имеет свои уязвимые места, против военного гения, против огромного шестисоттысячного войска была применена тактика изматывания и партизанской войны. Взяв Москву, но потеряв почти всю свою армию, император Наполеон с позором бежал вон из России.

Войска Российской империи и ее союзников преследовали французов. В октябре 1813 года они разгромили войско императора Франции в крупнейшем сражении эпохи, в «Битве народов», где войско Наполеона противостояло армиям России, Австрии, Пруссии и Швеции. А затем, в 1814 году, союзники взяли Париж.

Наполеон отрекся от престола Франции и был заточен на остров Эльбу. В 1815 Бонапарт смог бежать с острова, собрать войска, но был снова разгромлен под Ватерлоо. Он сдался англичанам и был заточен уже на далеком, принадлежащем Британии, острове Святой Елены.

Историю поражений Наполеоновской армии в России и «Битву народов» многие в мире забыли, а синонимом неудачи на века стало поражение при Ватерлоо.

Результаты правления Наполеона показали, что его можно назвать политическим парвеню. Политический парвеню – это не просто выскочка, не просто личность, перепрыгнувшая несколько социальных ступенек, ему характерны отрицание ценностей, с которыми он шел во власть, популизм и любовь народа. Таких властителей отличает нетерпимость к инакомыслию, завышенное самомнение и попытка любым способом оттянуть потерю власти, ведь парвеню не уходят добровольно. А самая большая опасность от политических парвеню – это потеря страной возможностей развития. Они свергают королей, получают империи, а уходя, оставляют в собственной стране фанатиков и разруху.

Но как причудлив и изменчив мир, две личности в истории, Джефферсон и Наполеон, один создаст одну из сильнейших империй, второй разрушит, а спустя двести лет неясно кого больше помнят, «…кто более матери – истории ценен?»3333
  Строчка из стихов В. Маяковского.


[Закрыть].

Выполнение проекта возрождения Византийской империи канцлера Безбородко и императрицы Екатерины II было сорвано двумя величайшими людьми своего времени, президентом США Томасом Джефферсоном и императором Франции Наполеоном Бонапартом.

А исполнение великого Предназначения России, освобождение православного Константинополя, было снова отложено до следующей Русско-турецкой войны 1828 – 1829 годов.

Бородино

 
– Скажи-ка, дядя, ведь не даром
Москва, спаленная пожаром,
Французу отдана?
Ведь были ж схватки боевые,
Да, говорят, еще какие!
Недаром помнит вся Россия
Про день Бородина!
 
 
– Да, были люди в наше время,
Не то, что нынешнее племя:
Богатыри – не вы!
Плохая им досталась доля:
Немногие вернулись с поля…
Не будь на то господня воля,
Не отдали б Москвы!
 
 
Мы долго молча отступали,
Досадно было, боя ждали,
Ворчали старики:
«Что ж мы? на зимние квартиры?
Не смеют, что ли, командиры
Чужие изорвать мундиры
О русские штыки?»
 
 
И вот нашли большое поле:
Есть разгуляться где на воле!
Построили редут.
У наших ушки на макушке!
Чуть утро осветило пушки
И леса синие верхушки —
Французы тут как тут.
 
 
Забил заряд я в пушку туго
И думал: угощу я друга!
Постой-ка, брат мусью!
Что тут хитрить, пожалуй к бою;
Уж мы пойдем ломить стеною,
Уж постоим мы головою
За родину свою!
 
 
Два дня мы были в перестрелке.
Что толку в этакой безделке?
Мы ждали третий день.
Повсюду стали слышны речи:
«Пора добраться до картечи!»
И вот на поле грозной сечи
Ночная пала тень.
 
 
Прилег вздремнуть я у лафета,
И слышно было до рассвета,
Как ликовал француз.
Но тих был наш бивак открытый:
Кто кивер чистил весь избитый,
Кто штык точил, ворча сердито,
Кусая длинный ус.
 
 
И только небо засветилось,
Все шумно вдруг зашевелилось,
Сверкнул за строем строй.
Полковник наш рожден был хватом:
Слуга царю, отец солдатам…
Да, жаль его: сражен булатом,
Он спит в земле сырой.
 
 
И молвил он, сверкнув очами:
«Ребята! не Москва ль за нами?
Умремте же под Москвой,
Как наши братья умирали!»
И умереть мы обещали,
И клятву верности сдержали
Мы в Бородинский бой.
 
 
Ну ж был денек! Сквозь дым летучий
Французы двинулись, как тучи,
И всё на наш редут.
Уланы с пестрыми значками,
Драгуны с конскими хвостами,
Все промелькнули перед нам,
Все побывали тут.
 
 
Вам не видать таких сражений!..
Носились знамена, как тени,
В дыму огонь блестел,
Звучал булат, картечь визжала,
Рука бойцов колоть устала,
И ядрам пролетать мешала
Гора кровавых тел.
 
 
Изведал враг в тот день немало,
Что значит русский бой удалый,
Наш рукопашный бой!..
Земля тряслась – как наши груди,
Смешались в кучу кони, люди,
И залпы тысячи орудий
Слились в протяжный вой…
 
 
Вот смерклось. Были все готовы
Заутра бой затеять новый
И до конца стоять…
Вот затрещали барабаны —
И отступили бусурманы.
Тогда считать мы стали раны,
Товарищей считать.
 
 
Да, были люди в наше время,
Могучее, лихое племя:
Богатыри – не вы.
Плохая им досталась доля:
Немногие вернулись с поля.
Когда б на то не божья воля,
Не отдали б Москвы
 

Михаил Лермонтов

Глава седьмая После лекции

Обсуждение

– А почему сейчас нельзя править как Джефферсон? – спросила в притихшем классе Настя.

– На этот вопрос я не смогу вам ответить, я всего лишь историк. Спросите своих политиков. Однако, по моим наблюдениям, группа лиц, объединенных общими целями, всегда способна изменить существующий строй. Но сделать мир лучше может не всякая группа.

– Кстати, есть любопытное предание, говорят, – Пастырь чему-то улыбнулся, – говорят, что казаки привезли Кутузову правую руку запорожского атамана Сирка, как талисман для помощи в защите Москвы.

– А зачем?

– Возможно, кто за правое дело при жизни стоял тот и после смерти, святым духом помогает. Впрочем, это спорный факт. Вернемся к прослушанной теме, что запомнилось?

Ответы некоторых учеников порадовали Пастыря.

– Я думаю, что в данной ситуации личности переиграли общество. Честолюбие и везение Наполеона украли пятнадцать лет мира, подходящий момент для восстановления Византии был упущен.

– Что еще?

– Бабло рулит, – сказал Бронеслав Тямучин, вызвав смех аудитории.

Парень смутился, но продолжил: «А че, без денег много бы Наполеон навоевал, солдатам башляй, стволы, шмотки и хавчик даром дядя не подгонит. Если бы ему с бабками от продажи земли америкосам не фартануло, срубили бы ему башку как тем, другим революционерам, ну, что вы говорили».

– По смыслу вроде правильно Бронеслав, а хочется спорить с тобой. А почему? Да потому же, что и товар в красивой упаковке продается быстрее, чем в простенькой. Сечешь братан? Ты же не фраер, а разговор ведешь такой, не конкретный, пургу гонишь. Ты базар фильтруй!

Попадая в незнакомые места, Пастырь довел до автоматизма способность не выделяться и мимикрировать в среду окружения. В провинциальном российском городке он городской житель с местной газетой в руках. На базаре в Анталии – турист в шлепанцах. В Лондонском сити – клерк в отличном костюме, спешащий в офис. В сельской местности США – работник фермы из соседнего штата в ковбойских сапогах и шляпе. В Бейруте – араб с темной кожей и бородой. Проведя много лет в стенах интерната, учитель знал, что блатной жаргон считался у интернатовских мальчишек, особенно у заводил, подобных Тямучину, особым шиком и поэтому специально выучил его.

– Простите Владимир Алексеевич, я понял. Извините, пожалуйста. Могу так. Обратите пожалуйста ваше внимание на небезызвестный факт, что сделку по продаже гарантировали и предоставили денежные средства два банкирских дома, то есть деньги для войны предоставили банки. Лучше?

– Намного. Ваше рассуждение не лишено оснований, милостивый государь, кто еще что-то скажет?

Аудитория хотела на свежий воздух, там пахло весной. Отпустите нас, чувствовалось в каждом втором взгляде. Мы молоды, полны сил, мы хотим ощутить жизнь, а она сейчас там, на улице.

Кому принадлежит земля

– А правда, что тем, кого выселяли из Крыма, сейчас землю дают? – спросил Саша Карпенко.

– Я-то думаю, зачем опытный спелеолог почтил нас своим присутствием. Зачем пришел слушать то, что слышал раньше, зачем просидел, уткнувшись в ноутбук все занятие. А он оказывается, решил про землю спросить. Ты про какие выселения? Их несколько было. Екатерина Вторая выселяла православных. Сталин, тот татар, греков, армян выселял, кто с фашистами сотрудничал. Правда, как это Советы определяли вопрос спорный. Ты про кого спрашиваешь?

– Мой прадед грек. Мама рассказывала, что он с бабушкой до войны, в Крыму в своем доме жил. В 1944 году их, вместе с другими греками, Сталин депортировал. Имущество забрали. Прадед умер в 1954, бабушка уже домой не вернулась. Ну, потом, когда разрешили. Все равно ничего не возвращали. А сейчас говорят, что в Киеве по справедливости решили, тем, кого коммунисты выселяли, дают землю или компенсацию, как индейцам в Америке, это им американцы подсказали.

– Сочувствую. Да, было такое в нашей истории. Советы сначала татар, а затем уж и греков, и болгар с армянами выселили. По моему мнению, повод для выселения греков был выбран идиотский. Саша, в жизни нужно самому добиваться своего. Татары же пробуют. Даром землю никто не отдаст. Считаешь, что твоя земля, считаешь, себя правым, пусть сто, тысяча, сто тысяч против тебя, пусть сам можешь погибнуть – иди, бери свою землю. Наш мир создали люди, уверенные в своем праве владеть куском земли. Готовые защищать свое ценой собственной жизни. Готовые защищать его ценой собственной жизни. Возьмем Иерусалим, Александрию или даже Херсонес, основали одни, а римляне, европейцы, арабы, османы, евреи, греки и другие считали своими городами, столетиями ими владели. Земля принадлежит тому, кто готов умирать за нее. Живи по справедливости – это главное. Раз считаешь справедливым отдать землю потомкам выселенных греков – иди, борись, пусть сто лет прошло – иди, борись, греки в Крыму тысячи лет живут. Готов защищать землю своих предков с оружием в руках?

– Ну, я не знаю.

– Тогда купи ее, за деньги тоже можно получить землю. Земля – это особый товар, ее можно купить или завоевать. Нужно защищать и беречь, удобрять и засевать. Пусть не всякая земля, как и не всякая женщина, продается, но надо пробовать. Вот ты про индейцев вспомнил, так одни индейцы защищали свою землю, другие воевали на стороне европейцев или колонистов, третьи переселялись. Проблема в том, что не одни они считали американскую землю своей. Англичане, французы, испанцы, русские, колонисты тоже считали ее своим домом и добивались своего. Джефферсон тоже считал ее своей, завоевывал, покупал. Я вам про Луизиану сегодня рассказывал. Кстати, какой-то он у нас сильно идеальный получился, а ему пришлось сделать непростой выбор, он также предлагал индейцам – ассимиляция или переселение. Может те греки, индейцы, татары, поляки и т. д., что переселялись, просто меняли одну землю на другую. Меняли на свободу или даже на жизнь. Вы тоже знаете таких греков, которые предпочли умереть, но не отдать свою территорию. Мир и история не черно-белые, есть еще много оттенков, нюансов, полутонов. Подумай Саша, где земля, которую ты считаешь своей. Что ты за нее готов отдать?

– Что, лучше было грекам погибнуть, как гугеноты в Варфоломеевскую ночь3434
  Варфоломеевская ночь – массовая резня гугенотов во Франции, устроенная католиками в ночь на 24 августа 1572 года, в канун дня святого Варфоломея. По различным оценкам, погибло около 30 тысяч человек.


[Закрыть]?

– Ничего себе сравнение. Тогда скорее, как армяне в Османской империи. Когда народы не могут существовать мирно это плохо. Тогда сильнейшие выбирают как поступить с остальными. Они могут уничтожить несогласных. А могут и продать их в рабство, могут вывезти и заставить работать на себя, и так далее. Но выбор есть и у тех, кто слабее. Выбор есть всегда: борьба, бегство или покорность. Этот путь каждый защищающийся выбирает для себя сам. Давайте подумаем, что лучше бороться за землю, переселиться или принять культуру сильнейшего. Твою землю, твой дом захватили и тебя выселили – захватчик плохой, потомки выселенных будут говорить об этом, но живые потомки. Мои предки тоже принимали подобное решение, и я благодарен им, что живой. Если бы твой прадед погиб в 1944 году, ты бы с нами мог здесь не сидеть.

– Владимир Алексеевич! Я хотел просто узнать про свою землю, а вы снова углубились в философию!

– Землю не дают. Заговорились мы что-то, пора на свежий воздух. Дышать нечем. Давайте на этом закончим. До свидания. Саша, философия тоже важна, захочешь серьезно поговорить, приходи, обсудим, я еще не все сказал. Бронеслав, задержись!