Текст книги "Хамсин"
Автор книги: Вячеслав Катамидзе
Жанр: Шпионские детективы, Детективы
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
4
Человека, имеющего такое большое сходство с Хамсином, звали Абдель Карим. И ему в запланированной драме отводилась роль статиста, до поры до времени – даже фигуры за кадром. Но потом он станет главным виновником сенсации. Так уж устроен мир, что Абдель Карим должен заплатить за чужие грехи дорогой ценой. Может быть, жизнью.
Беда его заключалась в том, что он не мог прожить и дня без гашиша, которым порой накуривался до одурения. А это автоматически делало его удобным объектом для любой интриги.
Но главное – Абдель Карим имел несчастье быть дружком той самой египтянки, которая связалась с Халедом – человеком, приговоренным Компанией к смерти.
А почему Хамсину выпало стать исполнителем приговора? Видно, фоторобот-компьютер высчитал, что самым похожим на Абдель Карима ликвидатором является он. Не будь этого, кто знает, сколько еще пришлось бы ожидать в захолустной Медоре возвращения из резерва. Судьба!
Уши начало закладывать: самолет шел на посадку. Хамсин взглянул в иллюминатор – снизу наплывали огни тель-авивского аэропорта Лод.
Ему понадобилось девятнадцать часов, чтобы пройти подготовку к операции и прибыть на Ближний Восток. Время, в общем-то, рекордное даже для Хамсина. Но спешка была более чем оправданной. Любой перебежчик для Компании – мина, которая вот-вот взорвется. Значит, дорога каждая минута. А до ликвидации еще далеко.
У выхода из терминала проверяли документы. Протягивая паспорт офицеру израильской службы безопасности, Хамсин краем глаза глянул на свое отражение в большом зеркале, висящем напротив. Что ж, внешность вполне соответствует документам. Канадец французского происхождения, европеец с налетом американизма. И тем не менее ему предстоит какое-то время – правда, всего несколько часов – пробыть египтянином. Точнее, Абдель Каримом.
– Цель вашего приезда в Израиль, мистер Одду? – спросил его по-английски офицер в голубой рубашке.
– Пытаюсь совместить туризм с коммерцией.
– Вы представляете какую-нибудь компанию?
– О, да! – Хамсин не сдержал улыбки. Любопытно, подумал он, как бы отреагировал этот парень, если бы я назвал ему фирму, которую в действительности представляю. Глупая мысль!
– В данный момент, – сказал он, – я здесь по делам компании «Берилл энд Роуз». Трубы и арматура для нефтегазовой промышленности. Но лично меня больше интересует в Израиле туризм.
Офицер пожал плечами.
– Нефти у нас нет, она у арабов – в Персидском заливе. Зато с туризмом, как видите, полный порядок.
– Он угрюмо кивнул в сторону двух пышных блондинок, которые, покачивая бедрами, прогуливались по вестибюлю.
– Моя интуиция меня не обманула, – ухмыльнулся Хамсин, сунул в карман паспорт и пошел к выходу.
– «Хилтон-отель», – бросил он водителю такси, располагаясь на заднем сиденье. Взглянул на часы и добавил на иврите: – Маер, маер! (Поживее!) В баре отеля его уже ждали. Он, правда, не знал кто.
Было далеко за полночь, но жизнь в баре не замирала. Мерцал экран телевизора, флорентийским золотом отсвечивала поверхность полукруглой стойки. Из скрытых решетчатыми панелями динамиков звучала танцевальная мелодия. Человек тридцать посетителей сидели за столиками, полулежали на низких диванчиках, стояли небольшими группками. В воздухе плавали клубы табачного дыма, хотя кондиционеры работали на полную мощность.
Хамсин заказал кружку пива и, отдав чемодан портье, остался за стойкой. Место рядом с ним пустовало. Для того, кто меня ждет, самое время подойти, подумал он.
– Простите, вы американец? – услышал он женский голос и обернулся. Рядом стояла маленькая изящная женщина в белом платье.
– Канадец, – ответил он. – Из Квебека.
– Вот как! А я думала, вы из Америки. Сегодня приехали две группы американских туристов… Кстати, мой брат работает в Хьюстоне. Вы там бывали?
– Приходилось.
– Брат пишет, что это большой и красивый город.
– Есть города и получше. Бостон. Даллас. Цинциннати.
– А я никогда не была в Америке. Но, наверное, скоро поеду. Брат зовет на еврейскую Пасху. Долго пробудете в Израиле?
– Денек, самое большее – два. Хочу взглянуть на Стену плача и Голгофу. А потом в Египет. По делам. Я бизнесмен.
– Если решите ехать на машине, чтобы увидеть Синай, попроситесь в попутчики вот к той паре. Это Ван Хеертумы, из Голландии. Путешествуют для своего удовольствия по всему Ближнему Востоку, причем на своей машине. А послезавтра, если не ошибаюсь, как раз выезжают в Каир.
– Спасибо. Это мысль.
– Не за что. Увидимся позже. Вы ведь еще побудете в баре?
Она встала. Хамсин проводил ее взглядом. Милая девочка. И работает профессионально. А получает наверняка раз в десять меньше этого ублюдка О’Коннора.
Он заказал виски и направился к столику, за которым о чем-то оживленно спорила голландская чета. Оба уже немолоды. Простые лица. Недорогая одежда. Скорее всего, у них совсем недавно появилась возможность путешествовать с комфортом. С такими легко найти общий язык.
– Господи, – пробормотал он, усаживаясь в свободное кресло напротив. – Я думал, что хоть на Святой земле виски дают по божеской цене…
Ван Хеертумы расхохотались.
– Знаете, – продолжал Хамсин, ободренный приемом, – в этом «Хилтоне» нужно повесить объявление «Добро пожаловать, мистер Рокфеллер». Скоро только мультимиллионер сможет провести здесь пару дней и уехать не банкротом!
Хамсин завладел вниманием голландцев. Ему повезло, они неплохо говорили по-английски и ценили хорошую шутку. А он знал, как много значит острое словцо или веселая история, когда нужно с кем-то сойтись. Не прошло и часа, как Ван Хеертумы были просто очарованы канадцем, которого, казалось, послала им сама судьба. Когда же выяснилось, что мистер Одду собирается в Каир, они наперебой начали уговаривать его ехать вместе с ними.
– Это будет прекрасная поездка, – восклицал Ван Хеертум. – Синайские перевалы! Древние кладбища! Путь, по которому бежало в Египет святое семейство! Суэцкий канал! Разве можно летать самолетом в этих местах!
– И у нас очень просторная машина. К тому же очень надежная, – убеждала в свою очередь госпожа Ван Хеертум. – Мы проехали на ней через всю Европу до Греции без единой поломки. Вы не пожалеете.
Хамсин дал себя уговорить. Решили отправиться послезавтра в семь утра. Выходя из бара, он встретился глазами со своей недавней знакомой – женщиной в белом платье – и поклонился ей. Она едва заметно улыбнулась в ответ.
Открыв номер и включив свет, он увидел, что кто-то подсунул под дверь расписание рейсов в аэропорту Лод. Он поднял его и внимательно просмотрел. Некоторые рейсы были помечены. Тогда он вырвал из записной книжки чистую страничку, выписал их в строчку, а снизу подставил цифры номерного знака своего «гремлина», оставленного в Штатах. Затем вычел из первой величины вторую. То, что получилось, было номером телефона, по которому в строго назначенные часы ждали в Каире его звонка.
5
Отправляясь на встречу с человеком из группы «Каир-Альфа», Хамсин не смог отказать себе в удовольствии прогуляться по тем каирским улицам, которые ему были хорошо знакомы. Он прошел по улице Сулейман-паши и свернул на улицу Фуад. Здесь, совсем рядом, в небольшой гостинице с претенциозным названием «Амбассадор», он жил, когда приехал в Каир в первый раз.
Ему было двадцать четыре года, и поездка считалась «ознакомительной». Хамсин прибыл в Египет как ливийский гражданин из Триполи, а туда, в свою очередь, как тунисец. Пока на ливийском троне сидел король Идрис, Компания располагала там немалыми возможностями.
Функции Хамсина заключались тогда в том, чтобы бродить по городу, просиживать вечера в кафе, толкаться на рынках и в магазинах и слушать. Слушать, что говорят египтяне о надвигающейся войне, о президенте Насере и его окружении, а также о русских. Главным образом о русских. Компанию это очень интересовало.
Хамсин сравнивал сегодняшний Каир с тем, каким видел его в декабре 1966 года. Тогда на месте, где сейчас переполненная автостоянка, еще возвышалось здание оперного театра, а на книжных развалах напротив до ночи торговали литературой на многих языках. Здесь он каждый вечер покупал пару приглянувшихся книжонок (иногда попадались редкие издания) и шел в кафе неподалеку. Читал, расположившись на засаленном диване и потягивая египетское вино «Стелла».
Вскоре он совсем втянулся в такую жизнь. Чувствовал себя свободно и уже ни с кем не боялся заговорить. Через два месяца он был почти египтянином, почти арабом. Ему начали нравиться запахи города – сладостей, бензина, крепкого кофе, соленой баранины. Он ел голубей в соусе «техина», смотрел сентиментальные египетские кинодрамы, бродил вокруг пирамид, с превосходством старожила поглядывал на «однодневок» – западных туристов, проводящих в Гизе считаные часы. Он привык к пронзительным голосам зазывал, приглашающих прохожих к жаровням: «Ашрап ахва зияда, ахва масбуд мин йемен!» («Пейте горячий кофе, хороший йеменский кофе!») Он с восторгом наблюдал за египтянками – худыми, черноокими, как ему думалось, неприступными. Хамсин по-своему даже полюбил Каир. И не уставал радоваться тому, что Компания столь щедро финансировала его пребывание здесь, которое про себя он называл каникулами.
Но как и всяким каникулам, им пришел конец. Ровно через три месяца он был отозван и получил от Компании первое серьезное задание. Кстати, на таком же бланке, как теперь. И тоже с индексом «Е».
Он был направлен в Аден: ликвидация проходила там, в доках. Хамсин так и не узнал, за что поплатился жизнью пожилой моряк с какого-то стоявшего в порту судна. Он запомнил свой первый выстрел в упор. Пуля ударила в то место на фуфайке моряка, которое обычно обозначалось красным кружком на тренировочных мишенях.
И все – в нем что-то умерло. С того дня долгие годы – полтора десятка лет – он занимался одним и тем же: спокойно и расчетливо убивал людей и получал за это деньги, Большие деньги, много тысяч долларов. С каждым годом, с каждым выстрелом все больше.
Тем не менее временами ему казалось, что его все равно обошли, обделили. Те, с кем Хамсин начинал свою карьеру в Компании, давно уже поднялись по служебной лестнице и вращались в таких сферах, куда его не допускали. Они захватили синекуры при американских посольствах, завтракали с конгрессменами, появлялись на светских раутах. А он оставался парией.
Почему? Этот вопрос он задавал себе не раз. Неужели из-за того дурацкого случая в Мюнстере? Окажись девчонка-итальянка совершеннолетней, дело не стоило бы выеденного яйца. А так начальству пришлось попотеть, чтобы замять скандал и избавить его и еще одного сержанта от трибунала. Правда, Хамсин считал, что дело давно похоронено. А если нет? Тогда этим можно объяснить, почему ему отвели роль «топорника».
Впрочем, Компании позарез нужны были люди, которые могли бы выполнять для нее грязную работу. В этих случаях она не скупилась. Хамсин знал – Компания погрязла в таких делах, что порой ей приходилось покупать и самые корыстные души по самой высокой цене.
Между прочим, человек, на встречу с которым шел Хамсин, принадлежал к числу высокооплачиваемых работников Компании: он входил в группу «Каир-Альфа», а зоной действия группы был весь Ближний Восток. Хамсин выполнил для «Каир-Альфа» несколько заданий, хотя до сих пор ни разу не видел в глаза ни одного из ее членов.
Он миновал лавку, торговавшую бронзовыми и медными изделиями, и свернул в узкую улочку. В проходе между домами стоял автомобиль – старенький «пежо» с мятыми крыльями и пожелтевшими стеклами. За рулем дремал араб. Хамсин огляделся – никого, открыл дверь рядом с водителем.
– С прибытием, Хамсин! – сказал тот и включил зажигание. По тому, как машина тронулась с места, Хамсин понял, что у нее новый и очень мощный мотор.
– У нас мало времени, – заметил водитель. – Из машины выходить не будем.
Хамсин снял галстук и расстегнул ворот рубашки.
– Я весь внимание.
– Они уехали из Каира, – начал водитель. – И теперь живут в аз-Загазике. По «сельскохозяйственной дороге», вдоль канала, туда больше часа езды.
– Я знаю.
– Вот адрес, – водитель протянул Хамсину клочок бумаги. – Не стесняйтесь спрашивать улицу и дом: вас в аз-Загазике должно видеть как можно больше людей. Вы остановились в «Хилтоне»?
– Нет, в «Средиземноморском клубе».
– Отсутствовать будете часа четыре. Вас не хватятся?
Хамсин пожал плечами:
– Не думаю. Мы с попутчиками живем в разных коттеджах.
– Я ни разу не бывал в «Средиземноморском клубе», – с завистью сказал водитель «пежо». – Говорят, это рай на земле. Везет вам, гастролерам. Работы на несколько часов, а остальное время – веселая жизнь.
Хамсин холодно взглянул на него, промолчал. Проехав с милю по бульварам Галиополиса, они свернули налево.
– Это первая точка, – водитель указал на здание с ажурными окнами. – Армянский клуб. Ярдах в ста от него будет стоять белый «пассат». Он не вызовет подозрений. В этом районе много таких машин – на них ездят офицеры ООН. «Пассат» понадобится вам только для того, чтобы доехать до дома Карима. Это в пяти минутах езды отсюда. Затем наш человек заберет машину. Все остальное по прежнему плану.
Он помолчал и добавил:
– На всякий случай мы прикроем вас в Загазике. Не волнуйтесь.
– А с чего вы взяли, что я волнуюсь?
– Ну, тем лучше. Между прочим, мы подъезжаем. Вы запомнили дорогу?
– Разумеется.
– Вилла Абдель Карима справа.
Они проехали мимо одноэтажного особняка с металлической оградой и остановились через два квартала на бульваре.
– Тут возьмете такси. – Водитель достал из кармана бумажник и протянул его Хамсину. – Здесь деньги, план виллы, ключи от нее и ключи от «пассата». Под передним сиденьем найдете сверток – там все, что вам потребуется. На вилле Абдель Карима вы должны быть уже в пять утра.
Хамсин спрятал бумажник и, не прощаясь, вышел из машины. Проводив глазами отъехавший автомобиль, он посмотрел на часы. Оставалось меньше шести часов. Ему надо было вернуться в «Средиземноморский клуб», найти Ван Хеертумов в баре и влить в них столько виски, сколько они в состоянии проглотить. Разыграть пьяного перед всей честной компанией. Под утро изучить план виллы и добраться до нее незамеченным. Дел было еще очень много.
А Абдель Карим уже спал…
6
Он захлопнул за собой дверцу «пассата», когда часы показывали без пяти минут пять. Подошел к воротам виллы. Постоял, не спеша осмотрелся. Отпирая калитку, Хамсин услышал позади урчание мотора – отъезжал «пассат». Неплохая работа, подумал он.
В дом он вошел через кухню, со стороны двора. Защелкнул замок и длинным коридором прошел в спальню. На широкой резной кровати, разметавшись, спал Абдель Карим. Дышал он тяжело и часто. Накануне человек из «Каир-Альфа», новый его знакомый, угостил Абдель Карима изрядной порцией гашиша. Причем такой, после которой Абдель Карим должен был сутки находиться в беспамятстве.
Зайдя в спальню, Хамсин положил на тумбочку сверток и разделся до белья. Сложил снятые вещи в большой пластиковый мешок. Потом не без брезгливости натянул на себя разбросанную по стульям одежду спящего.
Пиджак немного узковат. Ну, ничего, это не страшно. Через три часа он переоденется.
Хамсин развернул сверток. В нем находились грим, парик и два одинаковых пистолета марки «Харрингтон» 32-го калибра. К стволу одного из них был привинчен глушитель. Из этого пистолета предстояло стрелять. Другой же, со следами свежей копоти в стволе, нужно было бросить на месте преступления – как доказательство причастности к нему Абдель Карима. Оба пистолета были тщательно откалиброваны таким образом, чтобы баллистическая экспертиза без особых сомнений признала подброшенный «харрингтон» орудием убийства. Он надел перчатки и, взяв пистолет без глушителя за ствол, вложил его в руку спящего. Затем аккуратно завернул пистолет в целлофан и засунул обратно в сверток.
Теперь настала очередь грима. Хамсин уселся за туалетным столиком так, чтобы видеть в зеркале хозяина виллы. Когда он натянул черный с сединой парик, его сходство с Абдель Каримом стало еще явственней. Через считаные минуты с гримом было покончено: кожа на лице посмуглела, а под глазами появились тени. Можно было трогаться в путь.
Хамсин собрал грим, проверил, все ли документы в пиджаке, и, прихватив мешок с одеждой, пошел в гараж. К его удивлению, там стояла машина, которая была в 1970-е годы весьма модной в Европе: «Ситроен ДС-23». На ее обтекаемых крыльях было немало царапин и вмятин, но, судя по чистенькому интерьеру, машина была в хорошем состоянии. Она легко завелась, и Хамсин, заранее открывший ворота, быстро выехал на улицу и помчался в сторону бульвара.
Выруливая на бульвар, он взглянул на приборную панель. Пять часов семнадцать минут. Нет, он еще не потерял форму.
Выехав на «сельскохозяйственную дорогу», Хамсин услышал перебои в моторе. Это уже было ни к чему. Любая поломка в этой машине могла сорвать операцию.
Но удача сопутствовала ему. Подъезжая к аз-Загазику, он повеселел. В крайнем случае машину можно было бросить здесь и вернуться на виллу на такси.
Городок встретил его обычной утренней суетой. На площади толпа штурмом брала автобус, идущий в Каир. На «сельскохозяйственную дорогу» вытягивались вереницы повозок с овощами и зеленью – феллахи направлялись на базар. У открытых ворот автомастерской оживленно спорили с механиками ранние клиенты.
Хамсин остановил машину рядом с воротами и протянул одному из механиков через окно бумажку с адресом Надии:
– Где этот дом, уважаемый?
Механик, видимо, оказался неграмотным, потому что передал бумажку своему напарнику. Тот с трудом прочитал адрес вслух и, возвращая бумажку, сказал:
– Господину нужно ехать прямо и на втором перекрестке завернуть налево. Третий дом от угла – четырех этажный, крашенный салатовой краской – и есть тот, который вы ищете.
– Мерси, уважаемый! – Хамсин нажал на педаль газа.
– Но там квартиры не сдаются! – закричал вдогонку механик. Хамсин сделал вид, что не слышит.
Дом действительно оказался окрашенным в салатовый цвет или, по крайней мере, когда-то был таковым. Обычный доходный дом с облупившейся штукатуркой, со вспученной краской на жалюзи и оконных рамах.
Он проехал мимо и завел машину за кучу строительного мусора. Отсюда просматривалась вся улица. Он просидел в машине минут пять и уже собирался идти в дом, когда из-за угла выкатилась повозка – везли свежевыпеченные лепешки.
И тут Хамсин увидел, как в лоджии второго этажа появилась молодая женщина. Даже на таком расстоянии он узнал ее. То была Надия ас-Сафир.
Она окликнула возницу, и повозка остановилась. Надия исчезла, а спустя минуту из подъезда выпорхнула маленькая девочка. Планом это не предусматривалось, но Хамсин среагировал мгновенно.
Девочка с лепешками в руках еще не успела скрыться в подъезде, а он уже выскочил из машины и, вынимая на ходу из кармана коробочку с безыгольным инъектором, бросился за ней. Он нагнал ее почти у самых дверей квартиры. Услышав шаги, девочка обернулась. В глазах ее отразилось удивление:
– Папа?
Хамсин улыбнулся ей и быстро схватил на руки. Нада вил на спуск инъектора и почувствовал, как худенькое тело сразу обмякло. Лепешки упали к ногам.
Все так же прижимая к себе заснувшую девочку, Хамсин вытащил пистолет из чехла под мышкой и нажал рукояткой на кнопку звонка.
Часть II. Налет
7
– Кажется, угомонились, – сказал старик. – Хочешь сигарету?
Юноша не слышал. Он стоял на краю обрыва и смотрел на расстилавшийся вдали город, над которым медленно таяли клубы бурого, сизого и белого дыма.
– Хочешь сигарету? – повторил старик.
– Нет… Да. Хочу.
– Бери.
Старик заскорузлыми пальцами вытащил из мятой пачки сигарету и протянул ее юноше. Тот не обернулся. Он все стоял неподвижно и смотрел на город.
– Они угомонились. А может быть, просто кончились снаряды. – Старик горько усмехнулся, закурил.
– Послушай, Ахмар, – с неожиданной яростью спросил юноша. – Неужели они никогда не смогут договориться? Почему арабы убивают арабов? Почему мы поедаем друг друга, как скорпионы?
Старик присел на камень. Затянулся, сплюнул сквозь гнилые зубы.
– Никогда не видел, чтобы скорпионы ели друг друга. Так и люди – просто убивают себе подобных, от злобы и ненависти… Арабы могут договориться. Здесь не всегда была война. Но мир, мой мальчик, наверное, не для нас.
– Почему?
– Кто знает почему?.. Знаешь, я ожидал, что так случится. Сколько раз я не успевал собирать урожай… Были французы. Были американцы. Сейчас пришли израильтяне. За ними опять американцы. И еще другие – итальянцы, что ли? Все приходят, когда нам плохо. И делают все, чтобы стало еще хуже. Такова наша судьба.
– Это не судьба, Ахмар. Бандиты пытались сунуться в Руаду, и ты видел – их прогнали. Когда мы вместе, с нами не справиться. Но когда каждый за себя и все друг против друга, разве не легко прийти сюда кому угодно и сделать из нас навоз?
– Сколько лет на этой земле вражда! Ты думаешь, она рассеется, как этот дым? – Старик указал на город. Он глубоко вздохнул.
– Пусть Аллах поможет хотя бы защитить наши дома и семьи.
Юноша сжал кулаки.
– Если бы я мог, если бы у меня хватило смелости выйти без оружия и сказать тем, кто целится в нас: «Подумайте! Вы ведь арабы! Кому вы помогаете? Во что превращаете вашу страну?»
– Тебя бы убили. Сразу же убили. Они не хотят уходить.
– Чего же они хотят?
– Быть хозяевами.
– И ты им позволишь?
– Я хочу одного: чтобы они не пришли сюда, в мою деревню.
Юноша посмотрел на него с укоризной:
– Если мы все будем защищать только свой дом, они расправятся с нами поодиночке. И им помогут американцы.
Он помолчал.
– От моего брата Шафика уже месяц нет вестей. Набатия вся в огне.
– Смотри! – воскликнул старик, указывая на серпантин дороги, вьющейся по склону горы. Мелькая в просветах между островками садов, по ней мчался автомобиль. – Кто-то едет.
– Пойдем. – Юноша сдернул с плеча автомат и начал опускаться по обрыву.
Старик поправил ремень винтовки и, бормоча себе что-то под нос, двинулся следом. Он спускался осторожно, стараясь не поскользнуться на гладких камнях.
– Не торопись! Успеем! Они еще должны объехать завал внизу!
Юноша спрыгнул в окопчик, положил автомат на мешок с песком и вытащил запасные обоймы. Потом глянул вверх, на склон. Старик застыл на площадке скалы, приложив руку козырьком ко лбу.
– На что это ты засмотрелся, Ахмар? Ты весь как на ладони, – сердито закричал он. – Иди сюда!
– Летят! Самолеты летят! – крикнул тот в ответ, указывая в сторону побережья.
– Они все время летают, – проворчал юноша, взводя затвор автомата. – Спускайся! Машина сейчас подойдет, уже слышен шум мотора. Тебя из нее увидят.
Старик спустился в окопчик.
– Что из того? Ты ведь рано или поздно тоже обнаружишь себя.
– Лучше, чтобы тебя не видели. – Юноша не сводил глаз с поворота дороги. – Чтобы не знали, какие бравые бойцы сторожат Келибию.
Старик обиделся. Он присел на пустой ящик и отвернулся. Но вдруг вскочил и забарабанил кулаком по спине юноши:
– Я говорил! Я говорил! Они летят сюда!
Прямо на них с гулким рокотом неслись два вертолета. Солнце играло на стеклах кабин.
– Это израильтяне! – Старик потянул юношу за рукав на дно окопчика.
Тот вырвал руку.
– Уйди! – Он поднял автомат.
– Ты с ума сошел! Пусть летят! – Старик вцепился в ствол автомата. – Если выстрелишь хоть раз, они сотрут Келибию с лица земли!
– Трус! – Лицо юноши потемнело. – Иди прячься у себя в саду!
Он оттолкнул старика и снова начал целиться. Но выстрелить не успел. Вертолеты вдруг изменили курс и, накренившись, с мистической плавностью описали дугу и ушли к долине.
– Это не израильтяне, – прошептал юноша. – На вертолетах нет звезды Дауда.
– Они пошли на Руаду. – Старик сразу успокоился. – Руада прямо у дороги. Нам повезло, что Келибия в стороне…
– Вы все так любите быть в стороне. Но не получится. Ни у тебя, ни у других. Запомни мои слова.
– А! – Старик махнул рукой. – Будь что будет.
Он прислушался.
– Слышишь?
Из-за поворота показался автомобиль – большой белый джип-«вегонир», весь покрытый розовой кремнистой пылью. Даже отсюда было видно, что в машине только один человек.
– Кто бы это мог быть? – спросил сам себя юноша. – Сейчас узнаем.
Машина приблизилась к завалу из срубленных кедров и булыжников и остановилась.
– Сейчас я выстрелю – для предупреждения, – сказал юноша и прицелился в изрешеченный пулями указательный щит, стоящий у завала. – Пусть выйдет и скажет, кто такой!
– Только не попади… – начал старик.
И вдруг в «вегонир», в придорожные камни, в землю вокруг ударили тяжелые пули. Грохот разрывов и рев моторов над головой заставили их прижаться к мешкам с песком.
– Они прилетели опять! Они вернулись! – завопил старик.
Огненные полосы исчертили небо над деревьями. Первая ракета ударила в землю в шагах двадцати от машины. Другая смела щит. Больше ничего они не увидели, потому что едким дымом заволокло дорогу.
И сразу все стихло. Взрывы, цоканье пуль, свист винтов так же резко оборвались.
– Ну, что же ты не стрелял? – ехидно спросил старик, отряхивая от песка свалившуюся с головы куфью.
Юноша не ответил. Закинув автомат за плечо, он перемахнул через мешки и бросился к завалу. «Вегонир» лежал на боку. Из разорванного бака в днище лился бензин. Мотор дымился.
– Не подходи, взорвется! – закричал старик, высовываясь из окопчика. Юноша не обратил на него внимания. Через разбитое ветровое стекло он вытащил водителя и, оставив на капоте кровавые ручьи, потащил его на плечах от машины. Едва он свалился в окоп со своей ношей, как громыхнул взрыв и оранжевое пламя со всех сторон охватило машину.
– Помоги, Ахмар! – юноша достал бинт, разорвал набухшую от крови рубашку раненого. Старик тоже принялся бинтовать, покачивая головой и шевеля губами.
Бинта на три раны не хватило. Старик встал и зашептал молитву.
– Ахмар, он, наверное, умрет, – юноша тоже поднялся с колен. – Он истекает кровью.
Рядом скрипнули тормоза. Из выкрашенного в защитный цвет джипа выскочили несколько человек.
– Что случилось? – спросил высокий лысоватый мужчина, подбежав к окопчику. Он бросил взгляд на окровавленное тело. – Кто это?
– Не знаю. Его обстреляли с воздуха, с вертолетов, – ответил юноша.
– В вас тоже стреляли?
– Нет, только по машине.
Мужчина обернулся к молодой худощавой женщине:
– Взгляни, что с ним, Надия. Может быть, еще жив?
Он посмотрел на дымящийся остов машины. Губы его побелели от гнева.
– Кто это был, американцы? – спросил он. – Израильтяне?
– Не знаю.
– Ты что, не разглядел, какие на вертолетах были опознавательные знаки?
Юноша пожал плечами:
– В том-то и дело, на вертолетах не было знаков. Никаких.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?