Текст книги "Последний бросок"

13

К концу второго прыжка начались проблемы с воздухом. Генераторы не справлялись с таким объемом поступающей углекислоты. Но Виктор не обращал на это внимания. Узнав точную массу звезды и корабля, он рассчитывал почти все параметры прыжка.

Память работала как никогда хорошо, и нужные формулы сами просились наружу. Он уже несколько раз рассчитал параметры, и на его столе лежала кипа бумаг с различными итоговыми значениями.

– Как дела, лейтенант?

– Продвигаемся помаленьку…

– Мне нужны результаты, завтра мы уже выходим, больше времени нет.

Крамер взял стопку листков и передал их генералу Шпактону.

– Вот. Здесь двенадцать расчетов.

– И все разные, – сказал генерал, просмотрев результаты. – Ты уверен…

– Я ни в чем не уверен. Все результаты получились разными. Формулы одни и те же, а результаты разные.

– Как такое возможно?

– Не знаю… Об этом прыжке вообще говорили, что он невозможен.

– Но я слышал, попытки были…

– Да, господин генерал, зонды пускали, но ответного сигнала от них так никто и не дождался. Все случаи утверждения обратного опровергались.

– Что же произошло?

– Оптимисты полагают, аппараты улетели так далеко, что сигнал, несмотря на свою практическую мгновенность, еще не дошел.

– А пессимисты?…

– Что все запущенные аппараты сгорели в звезде, и они никуда не улетели.

– К какому числу относишься ты?

– К оптимистическим пессимистам.

– Забавно.

– Мне рассчитывать тринадцатый раз?

– Ты знаешь, лучше не стоит. Я в последнее время стал суеверным. Двенадцать мне больше нравится.

– Но какой мы возьмем за основу? Вытянем наугад, как в лотерее?

– Доверять жизни двух с лишним тысяч человек лотерее мы не станем. Лучше усредни параметры полученных результатов, по ним и будем прыгать.

– Сэр, может, все же не будем прыгать, улетим куда-нибудь в туманность и там спрячемся, а? Найдем маленькую планетку…

– Я уже думал об этом. Это не выход. Видишь, как они носом землю роют. Они сделают все, чтобы найти нас, для них это сродни игре, проигрыш в которой заведомо неприемлем.

– Ясно, значит, прыгаем в любом случае?

– Да, лейтенант, прыжок неизбежен, если потребуется, прыгнем даже без расчетов…

Генерал ушел, оставив Виктора Крамера не в лучшем расположении духа. Ведь от его расчетов буквально зависела новая цивилизация или как минимум жизнь этих людей. «В крайнем случае, смерть будет мгновенной, – подумал Виктор. – И мне не придется терзаться мыслью, что я кого-то погубил».

За оставшийся день Виктор усреднил расчеты и передал результаты генералу.

– Ну что ж, их правильность мы скоро проверим.

– Генерал, у меня один вопрос.

– Какой?

– А как мы, собственно, будем спускаться на планету? Ведь грузовых челноков нет.

– Хм-м… не торопись, нам еще нужно прыгнуть. Вот выйдем из звездного прыжка и будем думать, как нам высадиться. Тем более, у нас есть представительский челнок…

– Внимание, выход!

Снова удар, свет и звезды за бортом.

– Противник?! – тут же спросил генерал.

– На горизонте чисто!

Локаторы еще минут пять обшаривали пространство, и когда первоначальные данные подтвердились, генерал выдохнул:

– Отлично. Штурман… эй, морда хондонская!

– Слушаю.

– Держи параметры и вводи их в эту железяку.

– Слушаюсь.

Штурман взял листок и начал вводить параметры. Но где-то на середине вводных операций он повернулся к генералу и с перекошенным от ужаса лицом сказал:

– Я не буду этого делать!

– Почему?

– Но это же верная смерть! Я не хочу! Я не буду! Это смерть!

Хондон начал метаться и в каком-то порыве нажал на кнопку сброса аварийного буя.

– Сволочь, он аварийный буй сбросил! – доложил куратор хондона, перенимавший его опыт.

Охранник из солдат подбежал к буйному штурману и парой ударов утихомирил его.

– Я не буду, это же верная смерть… – валяясь на полу, повторял хондон.

– Артиллеристам сбить буй, – приказал генерал. Когда это было сделано, он вынул пистолет и демонстративно пристрелил метавшегося штурмана, со словами: – Вот это самая что ни на есть верная смерть. Ты, продолжай ввод данных.

Помощник убитого штурмана коротко кивнул и продолжил прерванную операцию.

– Ввод данных закончен.

У Виктора подкосились ноги, ему показалось, будто он забыл что-то очень важное, перепутал формулы или вообще все сделал не так. Одним словом, они сейчас все умрут. Похоже, у генерала были те же сомнения, но Виктор словно сквозь вату услышал его короткий приказ, разделивший время на «до» и «после»:

– Вперед.

Корабль привычно задрожал, разгоняясь, не понимая, что ему предстоит сейчас совершить, и направился прямо в звезду.

Виктор сжал кулаки так, что побелели костяшки пальцев. Корабль входил в корону звезды и теперь уже просто падал на нее, когда, согласно расчетам, начался прыжковый переход, и корабль, как обычно, покрылся сеткой электрических разрядов, создавая вокруг себя поле, отгораживающее его от внешнего мира, проваливаясь в подпространство.

Только на этот раз корабль жутко трясло, и пилоты чуть не выскакивали из своих кресел, а уж что происходило с никак не закрепленными пассажирами и представить трудно. Генераторы поля работали на полную мощь, энергии не хватало, и он начал забирать ее из периферийных систем, откуда только можно, лишь бы только поддержать поле корабля.

Что-то задымило под щитками панели управления, потом заискрило, потом зашипела система пожаротушения, но, к счастью для всех, так ничего и не вышло из строя.

Потом был прыжок в никуда.

– Где они?! Только не говорите мне, будто их здесь и не было!

– Они были здесь, мой господин, сигнал аварийного буя шел отсюда.

Генералу Мриктону сказать было нечего. Когда расчеты были готовы, он снова бросился в погоню, но расчеты оказались неверны, и они попали в соседнюю систему. Второй раз они вообще вынырнули в открытом космосе, но тогда они поймали обрывочный сигнал и поспешили к нему. И вот выясняется, что и здесь никого нет, как нет и самого буя. Кроме того, топливо после всех этих прыжков подходило к концу.

– Но след-то должен быть.

– Он есть, мой господин.

– Где?

Штурман показал на экран. Слабовыраженный след накручивался на магнитное поле звезды. Генерал зарычал – и здесь люди обошли его.

– Восстановление и расчет возможен?

– Увы, мой господин. Видимо, они прыгнули слишком близко от звезды. Посмотрите, след практически растаял. Такой прыжок очень опасен, гравитация могла повлиять на их курс самым непредсказуемым образом. Даже если нам удастся рассчитать их точку выхода, то невозможно учесть последствия поля звезды, их могло выбросить куда угодно…

– Я вижу. Чего только не сделаешь, лишь бы убежать. Ладно, вынужден признать – они убежали.

– Мой господин, какие будут дальнейшие приказания?

– Мы возвращаемся.

14

Целую минуту до всех доходило, что они живы. Когда произошло это осознание, всех преисполнила бурная радость. Люди кричали, не сдерживая чувств, обнимались, своя порция крепких объятий досталась даже ненавистным карийцам и хондонам.

Так продолжалось довольно долго, но потом страсти улеглись и сразу же возникло множество вопросов.

– Лейтенант, а вы уверены, что мы прыгнули именно сквозь звезду, и это не обыкновенный прыжок?

– Уверен.

– Откуда?

– Посмотрите за борт.

– Как я сразу не заметил?…

За бортом вместо абсолютной черноты подпространства, как при обычном прыжке, имелись краски. Черноту сменил очень темный сиреневый цвет, его изредка пронизывали жилки белесого тумана, сильно напоминая некачественно смазанный слоеный пирог в разрезе.

– Слушайте, а в чем вообще заключается принцип прыжка сквозь звезду? – спросил один из пилотов, из числа людей. – В чем, собственно, его преимущество перед обычным прыжком?

– В двух словах не объяснить, – начал Крамер. – Одним словом, если верить теории, звезда своей гравитацией обеспечила нам более глубокое погружение в подпространство, и при одних и тех же условиях, то бишь мощности двигателей, мы летим быстрее.

– Насколько быстрее?

– А вот этого уже никто не знает. Но гораздо, гораздо быстрее.

– И долго мы будем лететь?

Виктор уже начал раздражаться. Ему задавали вопросы, на которые он и сам был бы не прочь получить ответы. Но их не было, по крайней мере, в умных книжках с этим была большая путаница. Одни писали одно, другие другое, а третьи вообще отвергали всякую возможность подобного.

– Да, долго нам лететь? – вторил другой. – А то мы, может быть, уже улетели за границы галактики… Если уже не в другой…

– Я не знаю, это прыжок вслепую. Точки выхода нет, я ее даже не рассчитывал.

– Почему?!

– Времени не было!

– Тихо, ребята, – остановил начавшую было разгораться перепалку генерал Зорг Шпактон. – Лейтенант, мы сможем выйти из прыжка самостоятельно, так сказать, в ручном режиме?

– Да…

– Ну вот и отлично. Осталось только определить время нахождения в пути. Я тоже кое-что изучал по этой теории и на основании этого устанавливаю срок полета в три недели.

Виктор знал, что генерал изучал теорию, это он определил по задаваемым вопросам, когда он рассчитывал данные, но почему-то сейчас решил, будто Зорг назвал срок, как говорится, «от фонаря». Но как бы там ни было, определение срока внесло хоть какую-то ясность, и это всех успокоило.

Впрочем, сроки пришлось скорректировать. Системы жизнеобеспечения работали на пределе, не хватало еды, а ведь еще требовалось время для поиска подходящей планеты. Это не говоря уже о растущей нервозности среди людей. А также перерасхода топлива. Надеяться на то, что им повезет, и они при выходе из подпространства наткнутся на идеальную планету, не приходилось.

Помня о не совсем разумных действиях штурмана-хондона, генерал приказал разбить все передающие устройства, даже в спасательных капсулах, чтобы ни один сигнал не покинул корабль и не достиг тертар. Пусть при этом он будет идти тысячи лет. Приказ был выполнен, и Шпактон приказал готовиться к выходу.

Когда все подготовительные мероприятия были закончены и все перепроверено десятки раз, стали медленно глушить реактор поля. Корабль затрясся, как от метеоритной бомбардировки, «выныривая» из подпространства в обычный космос.

Снова начались сомнения, а все ли правильно и ничего ли не перепутали. Впрочем, на этот раз они длились недолго. Корабль тряхнуло раз, другой, а потом долбануло, да так, что всех вывернуло наизнанку, а затем все потеряли сознание.

Когда Виктор очнулся, он отчетливо почувствовал запах горелого мяса, а потом услышал и сами звуки боя. Кто-то стрелял из лучевых пистолетов. Крамер инстинктивно выхватил свой, еще не понимая, что произошло.

– Сдавайся, урод! А то хуже будет!

Он увидел одного из хондонов, целившегося куда-то, прячась за панелью управления, и выстрелил в него. Ослабленный, он, конечно, промахнулся, но выстрел потревожил противника. Хондон инстинктивно отшатнулся, выглянув из-за укрытия, и тут же получил разряд в грудь.

Установилась тишина.

– Все, – сказал генерал Шпактон. – Кажется, этот ублюдок был последним. Если еще есть кто живой, вставайте, если не можете, то похрипите, что ли… рукой там помашите.

– Эй… – позвал Крамер, прислушиваясь к своим ощущениям.

Внутри все болело, и немного придя в себя, он обнаружил, что лежит в луже собственной мочи и блевотины, а рядом валяется подстреленный кариец из артиллерийской команды.

– Оп, еще один живой, – с непонятной интонацией сказал генерал. – Итого у нас в наличии два пилота. Маловато будет…

– А где еще три? – спросил Виктор.

– В лучшем мире отдыхают. Правда, есть еще один пилот, но он работал на грузовых челноках и сейчас должен заниматься своим делом.

– Что вообще произошло?

– Эти ребятишки покрепче нас оказались, опыт великая вещь, но наши десантники тоже не промах. Очнулись всего на несколько секунд позже, чем эти уроды. Видимо, эти поганцы решили взять реванш, и сама собой разгорелась небольшая войнушка, в которой нас чуть всех не перестреляли.

– Но мы всех победили, – попробовал пошутить Виктор, садясь вертикально.

– Вроде того.

– И что теперь? Я так понял, никого из родного экипажа корабля в живых не осталось. Кто его теперь поведет?

– Тут ты прав, никого. Но для начала нужно остановить корабль и осмотреться, а то мы сейчас в свободном полете, как бы не врезаться куда. А поведете его вы.

– Обидно будет.

– Не то слово, – сказал генерал, догадавшись, о чем подумал Крамер. – Выйти из такого количества передряг и разбиться об какой-нибудь метеорит.

Солдаты помогли Виктору пересесть на место главного пилота, и он спустя несколько секунд, вспомнив, что и как, остановил корабль, положив его в свободный дрейф.

15

Все тела погибших солдаты вынесли из командного центра. Виктор с еще одним пилотом засели за пульты управления.

– Где мы, Шендон?

– Не знаю, сэр, но попробуем узнать.

Напарник Крамера запустил систему опознавания. На одном из мониторов появилось изображение окружающих корабль звезд. Изображение зафиксировалось, компьютер по своей программе выбрал точки сравнения и стал сверять изображение с теми, которые у него имелись в базе данных. Картинки сменяли друг друга с удивительно большой скоростью.

Иногда попадались внешне схожие системы, но компьютер, покрутив изображения в трехмерном варианте так и сяк, отбрасывал их как недостоверные. В итоге после безуспешного поиска, он выдал плачевный для себя результат: «Система не опознана». После чего высветилась другая надпись: «Ввести новую систему в базу данных?»

Шендон повернулся к генералу за советом. Тот кивнул, и пилот подтвердил запрос. Компьютер понятливо мигнул, нанес координатную сетку и в соответствии с ней выдал их местоположение.

Крамер пригляделся. Он даже подошел к главному лобовому иллюминатору, чтобы было лучше видно. Звезд было мало, особенно впереди. «Действительно, – подумал Виктор. – Еще немного и мы бы выскочили за пределы галактики, вот тогда действительно было бы смешно. А кто, собственно, сказал, что мы еще на Млечном Пути?»

От последней мысли Крамеру даже стало жарко.

– Что теперь?

– Виктор, что с основными системами корабля? – спросил генерал, оставив пока первый вопрос без внимания. – Мы сможем продолжить наше путешествие?

– Насколько я могу судить, они в норме. Правда, топлива у нас на три нормальных прыжка. Со сквозьзвездными придется завязать, реактор может не выдержать. Он и так на пределе работал.

– А мы и не будем. Ну что, господа, я всех поздравляю, мы живы, система тертарам не известна даже приблизительно, и где нас искать, они не знают. Плохо только, что мы сами не знаем, где, хотя бы приблизительно, находится наша Земля, но если посмотреть, то это уже неважно. Осталось только найти планету, пригодную для жилья.

– Легко сказать, – промычал на это Шендон. – А как это сделать?

Виктор внутренне скривился на такое кощунственное несоблюдение субординации, но потом вспомнил, что это пилот гражданский, а значит, ему это вполне простительно.

– Теперь что касается поиска планеты, пригодной для жизни. Мы такие искали по спектральному анализу света звезды, передающий и приблизительный спектр своих планет, когда они стоят по отношению к нам на одной прямой. Думаю, и у тертар есть что-то подобное.

– С чего вы взяли?

– С того. Наверняка они предусмотрели такой случай, когда корабль может заблудиться и ему необходимо будет попасть на какой-нибудь мирок, где можно будет переждать и послать сигнал своим. Правильно?

– Ну вроде бы так… – вынужден был согласиться Шендон.

– А если учесть, что они спят и видят, как бы найти развитую цивилизацию, с которой можно скрестить клинки, то невольно приходишь к выводу, что даже на такой безобидной калоше, как эта, должна быть установлена поисковая система. Нужно ее только найти. Лейтенант, займись этим, а я пока с народом поговорю, успокою и все такое…

– Есть, сэр.

– А также прибрать к рукам власть и стать правителем племени, – с сарказмом сказал Шендон, но после того, как генерал ушел.

Виктор ухмыльнулся, но ничего не сказал, поскольку почувствовал, что в этих словах есть доля правды. Но потом он вспомнил, что именно для этого он тут и находится, и на собрании Сопротивления Зорг уже был для этого избран. Хотя Крамер с неудовольствием отметил, что генералу нравится перспектива быть царьком.

«А вот правильно это или нет, уже не мое дело, – решил для себя Крамер. – Собственно, его все равно бы выбрали, даже если бы прошли демократические выборы, кандидатуры, равной ему, просто нет».

Впрочем, все эти нелояльные мысли он отбросил как можно дальше и занялся делом. Виктор воевал с главным компьютером корабля, бомбардируя его запросами, которые хоть как-то могли приблизить его к выполнению поставленной перед ним задачи.

Ему как мог помогал Шендон, подсказывая ему логически более правильные запросы, поскольку раньше увлекался программированием. В итоге через два часа упорной работы они наконец-то отыскали то, что им было нужно – поисковую программу пригодных для жизни систем.

Позвали генерала.

– Ну что, соколы мои, нашли?!

– Так точно, сэр, нашли. Вот тут даже несколько параметров поиска имеется.

– Да ты что? Хотя ничего удивительного. Что здесь нам предлагается?

– Например, можно просеять пространство на наличие радиосигналов, светопульсации…

– А это что такое?

– Это вы меня спрашиваете, господин генерал?…

– Извини, давай дальше.

– Ну и прочая светотень… вот для нас более привычный метод спектрального анализа. Ну что, сэр, будем задавать параметры?

– Будем, но без спешки. Из всех перечисленных методов поиска я понял только о радиосигнализации.

– Аналогично, сэр.

– Вот и давай сначала проверим на радиосигал, мало ли что.

– Давайте, сэр.

Виктор Крамер и прочие внимательно прочитали инструкцию и запустили программу радиопоиска. Но она так ничего и не дала.

– Отлично, – сказал генерал Шпактон. – По крайней мере, разумной жизни поблизости не наблюдается, и то хорошо. Давай настраивай спектрограф, или как он там называется?…

– Извините, сэр, а по каким параметрам?

– Ну, ты даешь, лейтенант! Сквозь звезду нас провел, а про спектр ничего не знаешь…

– Ну дык…

– Ладно, слушай сюда. Вот вроде бы химические элементы, – генерал показал на таблицу. – А кстати, где тут что?

– Понятия не имеем, генерал.

– Ну, это дело поправимое. У нас есть док, он уже вроде бы во всех символах разобрался.

Позвали доктора.

– Чем могу быть полезен, господа?

– Химию уразумел?

– Смею надеяться…

– Найди тут азот.

– Э-э… вот он.

– Точно?

– Уверен.

– Отлично. Лейтенант, выбери азот и пиши напротив него семьдесят девять процентов.

– Написал.

– Отлично. Док, где кислород?

– Вот это, – доктор показал на значок.

– Пиши, лейтенант: кислород двадцать процентов.

Так с помощью доктора Виктор Крамер с генералом Зоргом Шпактоном описали состав атмосферы планеты, которую они искали. Кроме того, данные пополнили приблизительной массой искомой планеты и звезды. Загрузив эти данные, они включили систему на поиск похожего объекта. Приблизительный результат не заставил себя долго ждать, и на звездной карте появились три треугольника.

– Замечательно, – сказал генерал. – Целых три шарика!

– Только они с дефектами.

– Этого у них не отнять, – подтвердил Зорг, поняв, о чем идет речь. – Эта планета слишком тяжелая, каждый из нас на ней будет весить по полтора центнера, хе-хе…

– А здесь слишком много криптона, – вставил Виктор. – И холодноватый он.

– Может, мы получили след, когда на планете зима, – не согласился Шендон.

– Все может быть, – согласился Зорг. – Но проверять – на это у нас топлива не хватит. Остается последний вариант. Масса, правда, маловата, но ничего не поделаешь, лучшего просто нет.

– Решение. Продолжим расширенный, более тщательный поиск или…

– Или, лейтенант, вот именно, что или. Прокладывайте курс.

– Есть, сэр.

Вдвоем с Шендоном при посильной помощи генерала Виктор проложил курс до выбранной звездной системы.

– Курс проложен, сэр.

– Вперед.

И снова избитый жизнью грузовик начал свой стремительный разгон, чтобы на полторы недели погрузиться в подпространство и выпрыгнуть в заданной точке обычного пространства.

16

Корабль благополучно доставил своих измученных пассажиров до места назначения. Еды не хватало, а воздух приобрел тухловатый привкус, но в преддверии высадки на эти неприятности никто не обращал внимания.

Первое чувство эйфории, что они все сделали правильно, а планета оказалась на месте, прошло. На ее место пришла беспощадная логика. Виктор не мог сказать, что он был разочарован, все-таки планета пригодна для жизни, но какая-то внутренняя пустота не отступала.

– Кошмар…

– По-другому и не скажешь, – согласился с выводом Шендона генерал.

Мало того что масса планеты, как и ожидалось, оказалась меньше нормы, она была еще и каменистой. С высоты трехсот километров она выглядела вполне благопристойно, поверхность, облака, нормальное давление, реки, озера, даже океан, все хорошо, если смотреть невооруженным глазом.

«Вооружив» его, выяснились удручающие подробности. А точнее, только одна подробность – планета представляла собой огромный каменный шар. Там были сплошные скалы. Скалы, скалы и еще раз скалы с глубокими ущельями. И если верить радару, то они достигали нескольких километров в глубину. Скальные обрывистые утесы устремлялись в небо острыми пиками, изредка покрытые снегом. И нигде среди этих камней не было видно хоть что-нибудь похожее на полянку с плодородной почвой.

– Нам это не подойдет, господин генерал, – заявил Виктор. – Прятаться здесь, может быть, хорошо, там много пещер и все такое, но развить новую цивилизацию невозможно. Тут наверняка скудный животный и растительный мир. Чем мы будем питаться, где выращивать съедобные растения? Нет, этот мир нам не подходит.

– И что ты предлагаешь?

– Провести новую серию поиска.

– Хорошо, запускай.

Теперь Крамер без чьей бы то ни было помощи заполнил все графы поисковой таблицы. Результат оказался нулевым, если не считать тех двух планет, от которых отказались ранее. Тогда он запустил программу еще раз, увеличив массу звезды в соответствующей графе. На этот раз результат был – одна планета.

– Больше ничего нет, – сказал генерал.

– Я вижу, но этот вариант лучше, чем здесь.

– Слышал такую пословицу, что лучше синица в руках, чем журавль в небе?

– Слышал, но по отношению к нам это сравнение не корректно. Сэр, слишком многое зависит от нашего выбора…

– А ты предлагаешь провести референдум?

– Нет. Люди согласятся на все что угодно, зная, что непосредственная опасность на планете им не грозит, что противник далеко и никогда их не найдет. Они не захотят тащиться куда-то еще за тридевять земель и терпеть лишения, когда можно остаться здесь. Но это сейчас, а что будет через год, когда они обвыкнутся и поймут, что этот мир не так уж хорош. Волей-неволей поползут слухи, дескать, была возможность лучшего выбора, и ею не воспользовались…

– А ты будешь такие слухи распространять?

– Не в этом дело, сэр. Даже если я буду молчать, они все равно поползут, такова природа человека, верить в то, что лучше там, где нас нет…

– Виктор, ты понимаешь, я должен думать прежде всего о безопасности людей, здесь и сейчас. Системы корабля на ладан дышат, одно замыкание и ау, поминай, как звали… Посмотри на звезду, которую ты нашел. Нестабильная активность излучения. А планета, ладно пусть она чуть тяжеловата, десять килограммов лишнего веса никого не убьют. Снижен процент азота и повышенная концентрация кислорода, а это вредно, это хуже, чем здесь. Кроме того, нам не известен период обращения планеты вокруг звезды и собственной оси. Ладно, если большое, сутки и ночь длиною в год, а если всего несколько часов вокруг собственной оси и пару месяцев вокруг звезды? Здесь же все это известно. Сутки в двадцать наших часов, а год равен шестнадцати месяцам, вполне приемлемо. Кроме того, топливо…

– Кстати, о топливе, – перебил генерала Крамер. – Его хватит как раз на два прыжка. Генерал, мы можем сделать еще два прыжка! Техника выдержит, я уверен. И если тамошние условия будут хуже, чем здесь, мы всегда сможем вернуться обратно. А насчет азота и кислорода… так ведь дома можно построить в горах, ведь чем выше в горы, тем меньше кислорода, и можно выбрать оптимальный вариант. Какая разница, тут горы, там горы…

– Если они там будут, – встрял Шендон.

– Должны быть, просто обязаны быть! Что касается периода обращения, то тут вы всецело правы, но ведь можно вернуться… Ну же, генерал, решайте! Еще неделя пути, в крайнем случае две, это если придется возвращаться.

– Как ты правильно заметил, здесь наверняка бедная живность, значит, стопроцентно меньше опасных паразитов, – не сдавался генерал Шпактон. – А если та планета окажется богатой на живность, сам не хуже меня понимаешь…

– Вы правы, генерал, исключать ничего нельзя. Но есть и исключения из правил.

– В каком смысле?

– Может оказаться так, что из-за бедности живности именно здесь водятся самые опасные паразиты. Ведь нужно питаться, а из-за скудности добычи у животных зачастую есть только одна попытка для атаки, и чтобы она была успешнее, природа могла наделить охотников самым смертоносным ядом.

– Почему?

– Ведь до следующего обеда при неудачной охоте можно просто не дожить, умерев с голоду.

Крамер замолчал, молчал и генерал, размышляя над услышанным. Эта каменистая планета ему и самому не нравилась, но он не хотел рисковать понапрасну, считая, что удачу или судьбу, как ни назови, нельзя испытывать слишком часто. А они ее уже испытывали довольно много, и она еще ни разу не подвела, но надолго ли это?

– Хорошо, лейтенант, твоя взяла, и надеюсь, ты окажешься прав. И помни, еще одного шанса не будет. Прокладывай курс.

Виктор молчал.

– Ну что еще такое, лейтенант? – начал терять терпение генерал.

– Сэр, кхэм… – прокашлялся Крамер. – Сэр, я тут подумал, может, все-таки следует спросить людей…

– Лейтенант, ты какой-то непостоянный. То ты говоришь, что людям нельзя давать право голоса, то ты говоришь, что нужно спросить их.

– Я все понимаю, сэр, я подумал и понял, что был неправ, ведь от нашего решения очень многое зависит… их жизнь.

Генерал Шпактон устало откинулся в своем кресле и закрыл глаза. Так он просидел с минуту, после чего встал.

– Хорошо, лейтенант, ты прав. Но спрашивать людей мы все же не будем.

– Но, сэр…

– Заткнись, лейтенант. На судне есть представительский челнок, он без особого труда возьмет на борт пятьдесят человек. На борту у нас больше двух с половиной тысяч, это слишком много. В случае чего половина из них спастись не сможет, спасательные капсулы на такое количество не рассчитаны. Потому мое решение следующее: спустить на планету лишних семьсот человек из «старичков» с недельным запасом провианта и оружием. Выполняйте.

Виктор понимал, что людей бросают на произвол судьбы, но лучшего решения все равно было трудно придумать.

Позвали пилота, изучавшего системы управления представительского челнока, и он начал перевозить с корабля на планету отобранных людей, которым сказали, что это их новый дом, чему они только обрадовались, не зная всей правды.

Когда челнок с последней партией людей отделился от корабля, генерал, тихо прошептав: «Простите», приказал:

– Вперед.

– Есть, сэр.

И корабль, бросив людей на негостеприимной планете, привычно начал свой разгон.