Текст книги "Первое апреля"

Валя. Тебя. То комиссия, то коллегия, то местком. Да ещё по магазинам с торбой наперевес.

Н. Ф. Ах ты, дрянь!

Валя. А я, дрянь, вкалываю за неё. И все мы – дряни – вкалываем. А как премию делить, так согласно купленным билетам.

Н. Ф. Так, одна высказалась. Кто следующий?

Игорь. Я считаю, Валентина права. Надо по справедливости.

Н. Ф. По справедливости тебя гнать отсюда надо поганой мешалкой. А мы тебя терпим.

Игорь. Своё дело я, между прочим, делаю. А хамить никому не позволю.

Н. Ф. У-тю-тю, как мы испугались. Даже Светку испугать толком не сумел. Пока соплями размахивал да рожи корчил, Олег вон Витальевич пальчиком повилял…

Олег. А вам не кажется, Нина Фёдоровна, что предметы эти вас абсолютно не касаются?

Валя. Значит, это правда?! Ах, гад! А кто клялся, кто мне говорил…

Олег. Наши с тобой разговоры быльём поросли.

Валерий. Бельём они поросли.

Олег. Ты-то хоть не лезь, чучело. Ходил, зудил, слюни до полу – «Валюшечка, душечка». Обломилось, гражданин Солодов.

Валерий. Так. Красивый разворот. Всё правильно: выдоил приятеля, можно и в морду плюнуть.

Олег. Тебя доить – потом рук не отмыть.

Валерий. Умывать руки – твоё основное занятие. Да ещё на готовеньких харчах разъедаться. Милое дело: работаем вдвоём, а диссертацию пишет один.

Олег. Ты фантаст, парень.

Валерий. Я – фантаст, зато ты – реалист. Поэтому у меня сквозняк за пазухой, а у тебя каждый второй результат – мой, каждый второй абзац с меня сдут.

Валя. Светка, ну как тебе нравится наш дружный коллектив?

Н. Ф. Вы хоть Светлану-то не вмешивайте в дрязганье ваше.

Валя. А чего её жалеть? Мышка на побегушках – так она тебя называет?

Н. Ф. Светочка, не дай тебе бог дожить до её лет и остаться одной. Впрочем, с её повадками…

Валерий. Ошибочка, Светочка. Она кандидатика поджидает. Свежей выпечки. Награбит, защитится – можно и уводить из семьи.

Олег. Не слушай его, Светлана. Это в нём зависть гноится. Зависть бездельника к трудяге, неудачника к победителю, местечкового донжуана…

Валерий. К похотливому козлу.

Олег. Как ты сказал, подонок?

Валерий. Повторить?

Валя. Сейчас будет кино.

Н. Ф. Не стравливай их, потаскуха!

Света (Кричит, схватившись за голову.) А-а-а!

Входит Николай Николаевич. Он широко улыбается.

Ник. Ник. О-о, да вы никак уже празднуете. С первым апреля, друзья мои! С праздником, дорогие мои сослуживцы! Ну как, здорово я вас разыграл? А вы думали: Николай Николаич – присяжный чудак, сухарь заплесневелый. Ведь думали? А я тоже люблю пошутить. Что вы на меня так смотрите? А, понятно, «скорая помощь». Ну это проще простого: у меня сестра жены на «скорой» работает. Я с ней и договорился. Она пожаловалась вчера, что вот, мол, как первое апреля – так и дёргают их по-пустому. Я и договорился. А ловко получилось, согласны? А то флюорография, сумка зелёная, рак в кармане на аркане… Так что жив Николай Николаич. Жив, здоров и весел, чего и вам желает. Кстати, о веселье. Вы ведь, я слышал, у Валентины Сергеевны сегодня собираетесь? Может, примете в свою компанию, а? Хватит нам ссориться. Как в одном мультфильме сказано: «Ребята, давайте жить дружно». И в самом деле, давайте жить дружно.

Конец.

Не думайте про белых обезьян

Восемнадцать эпизодов из пьесы, послужившей сценарием для фильма

1

Ресторанный офис (Хозяин Гаврилыч и его любимец халдей Вова – между прочим, будущий зять Гаврилыча)

Гаврилыч. Всё у нас будет круто и классно.

Обратной дороги нет. Это ясно.

На днях присмотрел подходящий подвал

и даже название подобрал:

«Райское местечко». Чем не кафе?

Начнёшь мечтать – и уже подшофе.

Впечатляет.

Вова. А сможем?

Гаврилыч. Сомнения прочь!

Не просто сможем – обязаны смочь.

Тем более сплошь хорошие вести:

Завтра будешь на новом месте

жить – служить, никакого риска.

Вова. А прописка?

Гаврилыч. Готова уже прописка.

В общем, думаю, будешь доволен.

Так что вперёд! А здесь ты уволен.

Вручает Вове пачку денег.

Вова. Ничего себе пачка!

Гаврилыч. Бери, бери!

Осмотрись, бутафорию подбери

И давай запускайся на полных парах ты,

но чтоб всё по уму, а не с бухты-барахты.

Ну, там, облицовка, паркет, обои…

А осенью, смотришь, и мы за тобою.

2. Гиблое место (Подвал и мансарда)

Вова. и дворничиха входят в подвал.

Дворничиха. Гиблое место…

Вова. Лягушки, что ли?

Дворничиха. Скажешь! Лягушки живут на воле.

А здесь комары и всякая мразь:

мыши, крысы, сырость и грязь.

Я бы туда ни за так, ни за деньги.

Вова. Хватит болтать!..

Дворничиха. Осторожней, ступеньки…

Вова. А что было раньше в этом подвале?

Дворничиха. Под винный погреб его сдавали

еще при царе…

Вова. О’кей, отлично!

Дворничиха. А после я тут служила лично.

Здесь сахар хранили, консервы, крупы…

Вова. А нынче вода и крысиные трупы…

Да, представляю, как в этом подвале

вы в свое время наворовали!..

Дворничиха. Зря вы такое… Не все воруют.

Вова. Все! Насосутся, потом жируют.

Дворничиха. Что же, по-вашему, честным людям

нет у нас места?

Вова. Ладно, не будем!

А теперь на чердак навострим сандали…

Мне там под офис квартиру дали.

Дворничиха. На чердак не пойду!

Вова. А причина какая?

Дворничиха. У художника там была мастерская.

И был этот тип так обижен судьбой,

что пил и беседовал сам с собой.

В психушку свезли. Ну, сошел с ума…

А голос остался. Слыхала сама.

Уж раз ты в больнице, то весь и лечись там!

Нечистое место!..

Вова. Ладно, почистим!..

3. Гостья из психушки

Вова и Даша.

Вова. Откуда вы взялись?

Даша. Вы врач?

Вова. Ну что вы!

Даша. А кто?

Вова. Отзываюсь на имя Вовы.

Даша. Вы из милиции?

Вова. Нет, с ресторана.

Даша. А сюда зачем?

Вова. Я живу здесь.

Даша. Странно…

Вова. Какая сюда занесла вас орбита?

Ведь дверь-то в мансарду была забита.

Даша. По крыше пришла и влезла в окно.

Вова. И сколько вы здесь?

Даша. Да не очень давно.

Вова. Вы что, из больницы сбежали, что ли?

Даша. Ага.

Вова. Где болит?

Даша. Да уж нету боли,

Прошло… Между прочим, меня звать Дашей.

Вова. Ну и что будем делать с каморкой нашей?

Даша. Мне некуда деться

Вова. А что случилось?

Даша. Нездешняя я. В институте училась…

Вова. А сюда как попала?

Даша. Знакомый позвал,

художник… Здесь был ужасный развал,

а я следила за чистотой…

Вова. А в больницу с чем?

Даша. Ну прямо святой!

Не зараза, не бойся. Просто крыша сползла.

Неудачный роман. Влюбилась в козла…

Вот тебе не хотелось отбросить коньки?

Вова. Коньки?

Даша. Ну копыта. Допустим, с тоски?

Не хотел себе репу раскроить кирпичом?

Вова. Ты что, с дуба упала?.. А я тут при чём?

Даша. Извини, перегрелась. Не по делу галдеж…

Хочешь, пол здесь помою, если тряпку найдёшь?

Вова. Слушай, как же ты жить собираешься, мать?

Даша. Молодую-красивую невозможно сломать!

4. Вова и пожарные

Вова. и пожарные качают воду из подвала.

Диспетчер (Рация)

Примите вызов: Мучной, дом три.

Горит чердак во дворе, внутри.

Старший Понял. Едем.

(Помощнику.)

Надо бросать.

Помощник Сворачивай шланги! Хватит сосать!

Вова. Как это «хватит»?!

Старший У нас работа.

Вова. А это, братва, не моя забота.

Я вас сюда не задаром позвал.

Мне нужен сухой абсолютно подвал!

А вы мне поёте о всякой фигне!..

Старший Но там же пожар!

Помощник Там крыша в огне!..

Вова. Это, парни, пустой базар!

Я не лох платить за чужой пожар.

1-й пожарный Ладно, закончим, тут ерунда.

2-й пожарный Туда, где горит, успеем всегда!..

Как там, скоро?!

Голос из подвала Пошел песок!

Старший (В окно)

Всё! Закругляйтесь!

Из подвала Последний сосок!

Старший Парень, мы сделали всё, что могли.

Вова. Ладно, спасибо, что помогли.

Помощник Кто нам платит, тот – господин.

Старший (Из машины)

Ежели что, звони: ноль-один!

5. У Гаврилыча дома

Гаврилыч, дочь его Лариса и Вова.

Гаврилыч. Ну ты – молоток! Гигант, право слово!

Я верил, что сможешь, но чтоб до такого!..

При полном раздрае, под жуткие цены

и воду ссосал, и обделал стены!

За десятерых один наворочал!

Не зря я тебя в Бонапарты прочил.

Вова. Нормальное дело. Без шума, без риска…

Гаврилыч. Нет, просто находка жених твой, Лариска!

Ну, без передышки! Учитесь, людишки!

Лариса За это и любим, что без передышки…

Гаврилыч. Бесстыдница! Как же, вполне современно!

Возьмись за неё, брат!..

Вова. Возьмусь непременно.

Лариса Конечно, возьмешься. Ведь я тебе нравлюсь?

Вова. А то?! Только прежде с подвалом управлюсь.

Гаврилыч. Гляди вот – на свадьбу кормлю гусака.

(Показывает в угол на клетку с гусем.)

А худо ли? Жрёт и на всех свысока…

(пауза)

Мироныч звонил. Надо срочно к нему.

Он всё подобрал…

Вова. Второй сорт не возьму.

Гаврилыч. С чего бы? Нормально на первых порах…

Вова. Нет, сразу под люкс!

Гаврилыч. (Мгновенно приходя в ярость)

Разрази тебя прах!

Вова. Уж делать так делать! И хватит халтуры!..

Гаврилыч. Ох, видно, моей ты не знаешь натуры!

Сопляк! Калабашка! Видали героя?!

Я вырыл тебя и обратно зарою!

Кому ты дерзишь? Возражаешь кому?!

Да вместо тебя я любого найму!..

Вова. О’кей, нанимайте! Пусть пляшут под дудку!

Мне пофиг!

Гаврилыч. Смотри-ка: завёлся не в шутку.

Не слишком ли круто рванулся на старт?!

А впрочем, он прав. Ну стратег! Бонапарт!

Едва похвалил, а его уже пучит.

А что будет дальше?

Лариса Скандалить отучит.

Гаврилыч. И ты за него?! Подмели и одели!

Ну ладно, вернёмся к вопросу о деле.

Давай до Мироныча. Там у него

Найдёшь черта в ступе – навалом всего!

Но с толком, а то он подсунет добра…

Вова. Все будет о’кей. Ну, приветик! Пора.

Лариса Ты что, не останешься?

Вова. Нет, не могу.

Мансарду еще обустроить… Бегу…

Лариса А завтра нельзя?

Гаврилыч. Не смущай мужика!

Сказал, что не может, – и всё! И пока!

6. Снова мансарда

Художник Гена, Ху-Пунь, Даша и Вова.

Гена. Какие люди! Здравствуйте!

Вова. Привет.

Гена. Мы незнакомы?

Вова. Думаю, что нет.

Гена. Я ситуацию немного не рублю,

но, знаешь, я тебя уже люблю

и рад, что расписался в этой пульке,

и это – главное! А прочее – сипульки!

Ну помнишь, брат, у Станислава Лема

Такая есть загадочная схема:

Нырнёшь в словарь узнать про этих тварей,

А там: «Сипульки – смотрим: сипулькарий».

Открыл на «сипулькарии» – ан, дульки! —

Тебя послали вспять: «Смотри: сипульки».

(Берёт со стола лимон.)

Возьмём лимон. Обыкновенный цитрус.

А почему он кислый? В чём тут хитрость?

Молекулы? Частицы? В чём секрет?

Ни в чём! Одни сипульки! Полный бред!

Вова. Согласен: полный бред. Смесь мусора и пыли!..

Гена. А хочешь семечек? Мы семечек купили…

Вова. Ты кто?

Гена. Не знаю. Есть немало мнений.

Ну, что-нибудь на «г». Говно, а может, гений.

А в общем, – Гена…

Вова. Здесь нужда тебе какая?

Гена. Здесь у меня, дружище, мастерская.

Вова. Так ты художник?

Гена. Местный Донателло.

Вова. Который из психушки?

Гена. Было дело…

Входит Даша.

Даша. Что, познакомились? И славно.

Здравствуй, Вова!

(Гене.)

А где Ху-Пунь? Зови сюда немого.

Гена. кричит наверх, где открыто окно на крышу.

Гена. Э-гей! Ху-Пунь! Кончай сшибать верхушки!

Вова. Вы что же, все слиняли из психушки?

Гена. Ну, в общем, да. А что же там хорошего?

Уныло, грязь и кормят слишком дешево…

С крыши по лесенке слезает Ху-Пунь – лысый щуплый человечек в костюме для восточных единоборств, в очках с очень толстыми линзами и с замочком, висящим на проколотых губах.

Даша. Не беспокойтесь, Вова, мы – нормальные.

Ну, может быть, немного аномальные.

(Показывает на Гену.)

Вот он лечился от алкоголизма.

А как там лечат – жуть: укол да клизма!

Сбежал и снова пьёт, как подобает гению.

Ху-Пунь попал по недоразумению.

Вова. Заметно.

Даша. Дал обет молчания. Но с Богом

Он говорит подолгу и о многом…

А иногда свои нам посылает мысли.

Вова. Понятно. И давно вы здесь зависли?

Даша. Неделю. Даже две.

Гена. Да полторы едва ли.

Вова. Ну вот что: я кафе здесь делаю в подвале.

Так, может, среди вас помощников отыщем?

Вы мне – ударный труд, а я вам —

харч с жилищем.

И если я пойму, что я – среди нормальных,

То будет всё о’кей, дождётесь премиальных.

Гена. А ежели – не в кайф?

Вова. А будете лениться,

Я вызову ментов – и здравствуй,

психбольница!..

7. В подвале

Троица и Вова.

Вова. Здесь самое место жареной куре.

Но не абстрактно, а всё как в натуре.

Чтоб слюнки взахлёб, то есть полная течка!

И крупно: «Кафе “Райское местечко”»!

Даша. А если назвать «Трактир “Пегас”»?

И кратко, и звонко, и радует глаз!

Гена. «Пегас» – это скучно. Напыщенный слог.

А ежели «Райский» назвать «уголок»…

Даша. А если «Эдем»? Не гульба в ресторации,

а именно сад! Всюду нимфы и грации.

Ручей!.. А в кустах затаился сатир…

Вова. Вы этой фигнёй разукрасьте сортир!

Мне надо еду! Чтобы всюду – еда!

Даша. Еда пусть из рога летит вот сюда:

на сад, на деревья. И вводит в кураж

и в трепет. А здесь мы устроим витраж,

цветной и подсвеченный сильным лучом…

Вова. А я здесь заделать хотел кирпичом…

Гена. Конечно, витраж! Это стильно и смело.

Но я предпочёл бы, чтоб всё было бело,

Чтоб каждый своё мог представить…

Даша. Прости,

До белого нужно ещё дорасти.

Вова. Оставьте свой бред для ушей психиатра.

Здесь будет кафе, а не сцена театра!

Мне нужно, чтоб горы жратвы на стене!

А стекла понравились. Это – вполне…

8. Про третий глаз и белых обезьян

Вова. и Даша.

На крыше сидит Ху-Пунь. Он в астрале, медитирует. Вова, выглянув из слухового окна, некоторое время наблюдает за ним.

Вова. И долго он может сидеть без движенья?

Даша. Хоть целую ночь.

Вова. Ни фига достиженье!

Что, дел никаких? Время некуда деть?

Даша. А это и есть его дело.

Вова. Сидеть?!

Даша. Да нет, путешествовать.

Вова. Сидя на крыше?

Даша. Значительно дальше,

значительно выше!

Вова. И что же он видит, недвижим и нем?

Даша. Весь мир.

Вова. Бред какой-то!

Даша. Доступно не всем.

Вова. Ну, я допускаю: Ху-Пунь – это класс!

Но в чём его понт?

Даша. Он открыл третий глаз.

Вова. Как – третий? Не понял я…

Даша. В каждом из нас

незримо присутствует внутренний глаз.

И если направить и зренье, и слух

в себя, в те глубины, где кроется дух,

отринув при этом бытийную прыть,

то глаз этот каждому можно открыть

и стать богоравным…

Вова. А если по мне,

двух глаз человеку хватает вполне.

Даша. Нет, этого мало! Ах, как бы хотела я

наш мир ощущать как единое целое,

незримое видеть, скользить по лучу…

Вова. Ну ладно, а если я тоже хочу

в себе устранить этот страшный изъян?

Даша. Не думай про белых, как снег, обезьян…

Вова. Ни в мыслях, ни в жизни,

ни трезвый, ни пьяный

я с белой не сталкивался обезьяной.

А то бы, наверное, сам побелел…

Даша. Не думай и дальше. Так Будда велел.

Вова. Вы здесь меня держите за дурака:

глаза, обезьяны!.. Достали! Пока!..

9. В музее

Вова, Гена и Даша.

Гена. (Вове.)

Глазей, выбирай – для кафе, для души…

Как выберешь – скажешь.

(Даше.)

А ты запиши.

Вова. Не фрукты, а бред!

Гена. Молодец! Возмутись

и дальше.

Вова. Тут Ма2тисс?

Даша. Точнее, Мати2сс.

Вова. Зачем его публике надо совать?

Совсем не умеет чувак рисовать,

а вот ведь висит, популярен и сыт!

Гена. На лапу кому-нибудь дал – и висит…

Вова. Пика́ссо? Я слышал про это Пабло.

Квадратные яблоки!.. Что ли, назло?

Даша. Скорее, нужда человека заставила.

У них, у кубистов, есть четкое правило:

все круглое в мире должно быть

квадратным…

Вова. А мне этот мир показался отвратным!..

(Идут дальше.)

А вот то, что надо! Взгляните сюда:

Здесь фрукты так фрукты, еда так еда!

Ведь жил паренек аж в семнадцатом веке,

а мазал покруче, чем эти калеки!

Даша. Они небогатыми были, увы,

Писали по памяти, из головы.

Гена. С натуры писать – это ж надобны средства!

Даша. Сезанн вспоминал абрикосы из детства.

Гена. А Пабло Пикассо и вовсе был нищий —

продукты писал он с коробок от пищи:

допустим, квадратный пакет с колбасой…

Вова. Да что вы пристали ко мне с Пикассой?!

Сейчас меня в общем-то интересует,

Как этот вот Сникерс продукты рисует…

Даша. Не Сникерс, а Снейдерс.

Вова. При чем тут фамилия?

Нам главное – с пользой затратить усилия.

И хватит трендеть про мазок и фактуры!..

Гена. А он, между прочим, работал с натуры!..

Вова. Понятно! Тогда объявляю заказ:

вот этот цыпленок…

Гена. Но это бекас.

Вова. Неважно! Вот этот набор для борща,

мясцо, но без кости, без даже хряща…

Вот эту белужку, омаров и фрукты…

Любые годятся отсюда продукты!

Десерт попышней. И конечно, вино…

Все будет закуплено, привезено —

разложите смачно, нарежете сочно —

все так, как у Сникерса…

Даша. Снейдерса.

Вова. Точно!

В зале античной скульптуры Вову привлекает мужская голова из терракоты.

Вова. Ну чистый Гаврилыч! Один к одному!

Даша. Гориллыч, сказал ты?

Вова. Не надо му-му!

Гаврилыч – мой шеф, из достойных людей!..

(Читает табличку: «Голова древнего халдея, VI век до н. э.»)

Так вот ты какой, настоящий халдей!..

10. Шок и ужас

Вова, Гена, Даша.

Пока Вова и Даша разъезжали, устраивая подвально-кофейные дела, художник Гена после очередной пьянки разрисовал стены подвала персонажами своих «белогорячечных» видений.

Вова. (Оглядывая стены в потрясении.)

Это конец!.. Это крах!.. Никаких сомнений…

Даша. (Восторженно)

Полный отпад! Фантастика! Ген, ты гений!!!

Вова. Всё побелить!.. Или нет – наклеить обои!..

Даша. Это мотивы Босха, Брейгеля, Гойи!..

Вова. Знал же, кретин: не бывает игры без правил!..

Лучше бы я, идиот, их в дурдом отправил!..

Даша. Точно кретин, раз удачу свою хоронишь!..

«Райским местечком» сейчас никого не тронешь!

Мог бы понять: на земле не бывает рая!

Сопли, пошлятина! Бред без конца и края!

Вова. А это не бред? Ужастик «Страшная месть»!

А люди здесь будут есть! Понимаешь – есть!!!

Им же на это взглянуть – и бегом в сортир!..

Даша. Пойми, это будет самый прикольный трактир!

Пойдут косяком! Ведь клиенту нужен скандал!

Вова. устало садится на ступени подвала.

Вова. Напрасно я вас в психушку тогда не сдал…

11. За день до открытия

Вова, Даша. Карпенко – засланец от Гаврилыча, иностранцы (немцы) – как бы на экскурсии.

Перед входом в кафе.

Карпенко Ну что, решили открыться?

Вова. Теперь уже скоро.

Когда б ты, Карпенко, знал, из какого сора

круть возникает – допустим,

картины рисуются…

Карпенко А иностранцы чего тут?

Вова. Интересуются!

Вчера были двое, сегодня уже экскурсия!

Ты только Гаврилычу…

Карпенко Понял. Ну как бы не в курсе я.

Вошли.

Карпенко (Увидев росписи)

Ох, ни хрена себе!.. Как палкой по затылку!..

Мимо проходит Даша, экстравагантно одетая, неся бутылку шампанского.

Даша. (На ходу, Вове)

Учти, я у тебя отначила бутылку.

Вова. Не понял про банкет. С какой нужды гуляем?

Даша. Ты что?! Такой успех!.. Вот, немцев забавляем.

Они хотят открыть такое же в Берлине…

(К публике.)

Вниманье, господа! Сегодня и отныне

к нам после затяжной, мучительной болезни

явился тот, кто дал нам прикоснуться к бездне,

чей дар трагичен, зол, слегка карикатурен,

бесспорный фаворит, художник Гена Мурин!

Переводчик переводит, немцы в восторге.

Карпенко (Вове)

Гаврилычу, боюсь, не в жилу эти рожи.

Вова. Гаврилыч устарел!

Карпенко Ах, вот ты как? Ну что же…

Вова. Карпенко, ты чудак! Ведь в рожах вся и сила!

Я сам, как увидал, всего перекосило —

всё, думаю, абзац – подвал на раз зачахнет!

А пораскинул – блин! Да тут валютой пахнет!

Немцы начинают фотографировать фрески.

Вова. Эй, херры! Нихт!.. Нельзя!..

Здесь даром не снимают!

Здесь этот… эксклюзив!..

Карпенко Они не понимают!..

Даша. Он заплатить готов. Но сколько?

Вова. В чем вопрос-то?

Дал триста и снимай! Нет, триста девяносто!..

12. Разгром заведения

Гаврилыч. с командой халдеев, Вова, Гена.

Гаврилыч. (После некоторого шоу, устроенного для него Вовой)

Ну всё! Мне надоела эта течка!

(Вове.)

Мерси тебе за «Райское местечко»!

Профукал бабки, перегадил стены…

Ну кто намалевал здесь эти сцены?!.

Вперед выходит Гена.

Гена. Ну я.

Гаврилыч. Хорош!.. Гогены! Рафаели!..

1-й халдей Таких теперь – как грязи на панели.

Гаврилыч. (Гене)

Что отвернулся?

Посмотри в глаза, гад!

2-й халдей Нам этих стен не отодрать и за год!

Гаврилыч. Ну, в общем, так – придётся постараться:

всё счистить, смыть и заново прибраться.

А за труды за эти взыщем с Вовы…

Вова. Что значит – смыть?!

Вы что, блин, нездоровы?

Пришли, зудят! И человек охаян!

Не дам смывать! Пока что я хозяин!

Гаврилыч. А деньги чьи? Ты здесь халдей, букашка!

Тебя не то что слышать – видеть тяжко!

Вова. А ты тупица, самодур, Малюта!

(Сует ему под нос пачку евро.)

Ты это видел?

Гаврилыч. Что это?

Вова. Валюта!

(Показывая на росписи.)

И это не мазня! На эти стены

даём смотреть и назначаем цены!

Кретин!

Вова. поворачивается и гордо уходит от Гаврилыча.

Гаврилыч. (Своим людям)

А ну-ка деньги конфискуйте!

А будет куролесить – упакуйте!

13. Сон Вовы (после побоища в кафе, где ему изрядно намяли бока)

По белой дорожке парка бредут две фигуры в чёрном – Высокий

и Лысый. В руках у Лысого некая брошюра с надписью

«Лицо халдея».

Высокий. Не странно ли звучит – «Лицо халдея»?

Лысый. В названии заложена идея

и неизбежность, так сказать, финала.

Высокий. Ах, если б это что-нибудь меняло!

Лысый. Названье, тема – это все второе;

мир адекватен личности героя,

а прочее – наброски, партитура.

Высокий. Согласен: здесь решает всё натура,

ее примат и в жизни, и в спектакле…

Лысый. Рождённый ползать не взлетит, не так ли?

Паденья, взлёты не в его натуре,

он не мятежник и не ищет бури.

Нетривиальность разрушает цельность…

Высокий. Но именно в поступках смысл и ценность!

Менять себя, свой мир, свою судьбу…

Вступить с собой в упорную борьбу,

поспорить с автором, сюжет пришпорить…

Концовку изменить…

Лысый. Не буду спорить:

задача интересная. И всё же

судьба героя вся во власти божьей.

14. В парке

Вова, Гена, Даша, Ху-Пунь и некто неожиданный.

Даша. (Рвёт какую-то полезную травку)

Трава полезней мяса во сто крат!

Я сделаю щавелевый салат…

Обед вам будет царский, мужички…

Вова. Пройдусь. Повдоль ограды есть сморчки…

Ху-Пунь в парке косит траву. Вова, подойдя поближе, видит и слышит, как подвыпивший мужик, проходивший с наружной стороны ограды, останавливается и приглядывается к. Ху-Пуню.

Мужик. Карпухин! Какими судьбами?!

Пыхтит и не бачит!..

Я слышал, что ты был в дурдоме…

Поправился, значит?

Ху-Пунь продолжает косить.

Мужик. Ты что же теперь, на контору садовую гнёшься?

С театром совсем завязал?..

Или всё же вернёшься?

Чего ты молчишь? Может, пивом меня

отоваришь?

Ху-Пунь перестает косить и, взяв косу на плечо, уходит вглубь парка.

Мужик. Куда ж ты уходишь?! Ведь я тебе всё же товарищ!

Дикарь ты, невежа! И место тебе среди чурок!

Не зря я всегда говорил, что Карпухин —

придурок!..

Мужик смачно сплевывает и уходит. Вова перелезает через забор и догоняет мужика.

Вова. Так вы его знали?

Мужик. А то! Этот мастер газона

в театре со мной отпахал четыре сезона!

Ему в основном придурков играть давали.

И только однажды, на малой сцене, в подвале,

он Ганди сыграл в какой-то восточной драме…

Вова. И вслух говорил?

Мужик Да, роль была со словами.

Вова. А как он характером?

Мужик В общем-то не был гадом,

Но замкнут, заносчив,

с тяжелым каким-то взглядом…

И строил всегда из себя едва ли не Будду!

А мне это дико, ведь я ж не враг ему буду.

Ему говорил я: «Будь проще! Ведь это глупо!»

Я даже был против, когда его гнали из труппы!

Вова. А можно узнать, за что его покарали?

Мужик За то, что всем без разбора читал морали.

Он, видимо, слишком вошел в своего героя…

Стал наставлять, учить, обличать порою:

ну, мол, неверно ставят, текст упрощают…

А это в театре не любят и не прощают!

А Ганди он классно сыграл! Я смотрел – поражался!

Спектакль без него, брат, и месяц не продержался.

Ну, нет никого подходящего в нашей команде,

Чтоб мог так похоже сыграть настоящего Ганди!..

Вова. А кто этот Ганди?

Мужик Он для любого индуса

Учитель и вождь. Ну вроде, скажем, Иисуса.

Мешалкой как врежет по наглой английской банде!..

А Карпухин сыграл и решил, что он сам – как Ганди!

Конечно, нельзя так сильно вживаться в роли:

слегка пережал – и привет: в психушке гастроли.

15. Бунт Вовы

Вова. и Гена развешивают на крыше выстиранное бельё. Вова, почуяв запах со двора, подошёл к краю крыши и заглянул вниз.

Вова. Гаврилыч не теряет время даром:

гриль, шашлычки – старик всегда с наваром!

Свининкой пахнет…

Гена. Рыло жарит рыло.

В слуховом окне появляется Даша.

Даша. Идите кушать, я уже накрыла!

(Протягивает Вове тарелку.)

Улётный запах! Съел – и в облака!..

Вова. заглянул в тарелку и вздохнул.

Гена. Да он, пожалуй, жаждет шашлыка.

На крышу ветер запашок занёс,

так он крутил ноздрями, словно пёс.

Вова. Ничем я не крутил!..

Даша. Что за гримаса?

Ты хочешь мяса? Ладно, купим мяса.

Вова. Да хрен с ним, с мясом!!

Даша. Что с тобой, Владимир?

Какая муха…

Гена. Город словно, вымер.

Небось, футбол. Зависли у экранов,

как стадо недорезанных баранов.

Вова. Ага, конечно, все бараны, лохи!

Вам как ни поверни – все люди плохи!..

Я, между прочим, тоже мяч пинал

и сам бы посмотрел полуфинал!

А вот – общаюсь с тонкими натурами:

питаемся отварами, микстурами!

В учителе немом души не чаем,

а то, что он темнит, – не замечаем!

Даша. Да что с тобою? Аж от злости белый.

Пинай, включай, что хочешь, то и делай…

Вова. Да, как же, знаю – я для вас дебил!

Зазря, мол, Вова жизнь свою сгубил:

не то он ел и не про то читал,

не то и не оттуда вычитал,

дружил не с теми и не так любил!

Короче, лох, дегенерат, дебил!..

Ну хорошо, пускай. А вы-то сами?!

На крыше, блин, корячитесь часами,

не думая про белых обезьян!..

Во всём нормальном видите изъян!

Вам лишь бы корешков к столу нарыть

да третий глаз хоть в заднице открыть!

Даша. Да что же он скандалит, бочку катит?

Гена. Дай человеку высказаться…

Вова. Хватит!

Наладились придурков брать на пушку!

Даша. А может, нас обратно сдать в психушку?

И снова жить, пиная и балдея?

Вова. Я так и сделаю! Отличная идея!

Вова. решительно встает и уходит, хлопнув дверью. Даша выбежала из двери, догнала его.

Даша. Стой! Это нервы!.. Просто ты сорвался!..

Вова. Эх, лучше б к вам я вовсе не совался!

Кругом облом! А было всё так просто!..

Даша. Пройдёт! Ведь это всё болезни роста!

Вова. И пыль в башке!

Даша. Всю пыль с тебя мы сдунем!

Ху-Пунь…

Вова. Пошла ты со своим Ху-Пунем!

«Ах, третий глаз! Надмирная идея!..» —

Я не встречал смешнее прохиндея!

Даша. Кто прохиндей?!

Вова. Да он! Ах, как вы глупы!

Актёришка из захудалой труппы,

устав нести обычную муру,

решил сыграть спасителя, гуру!

Но заигрался – крыша поползла!

А вы в него поверили, в козла!

Даша. Ху-Пунь помог нам снять безверья гири,

помог нам выжить в этом жутком мире,

доверил нас добру легко и внятно…

Вова. Его зовут Карпухиным! Понятно?

Он просто клоун, сумасшедший мим!

А вы за ним – слепые за немым —

бредёте наугад во тьме угарной…

Даша. Он вылечил тебя, неблагодарный!

Вова. Каким-то пойлом пакостным питал,

чтоб я куда попало улетал!

Ты дура, что идёшь за ним, балдея!

Даша. Я дура, что поверила в халдея!..

16. Возвращение блудного зятя. Ужин

Вова, Гаврилыч, дочь его Лариса, Гаврилычевы официанты.

Гаврилыч. Кладите, братцы, мясо. Здесь некогда зевать.

(Вове)

Ну что, привык солому с душевными жевать?

Вова. (Жуя с аппетитом)

Да что ж солома? Гений всегда живёт с трудом.

Из них процентов сорок идут через дурдом.

Пустые предрассудки гнобят свободный дар.

Среда их угнетает, подводит под удар.

Как с пошлостью бороться, когда душа горит?

В итоге – психбольница…

Один из

халдеев Красиво говорит.

Вова. Вот в Индии, к примеру, совсем не то, что тут:

содержат их при храмах и очень даже чтут…

Юродивые тоже, допустим, на Руси:

чтоб кто-то их обидел – так боже упаси!..

Ведь псих – он часто гений, а мы его под кнут!..

Гаврилыч. Вот-вот, теперь и ваши немного отдохнут

на клизме, на уколах, на даровых харчах,

на стираных постелях. Опять же при врачах.

Ещё мудрее станут!

(Застолью.)

Я верно говорю?!

Вова. Вы что, в дурдом их сдали?! О’кей, благодарю!

Вскочил из-за стола, пошёл на выход.

Гаврилыч. С их полного согласья, под колокольный звон…

Хорошая больница и полный пансион!

Лариса (Пытаясь остановить Вову.)

Ты, ладно, не волнуйся, не злись и не бледней!

Вова. Они же все здоровы!

Гаврилыч. Про то врачам видней!

Сказал бы мне спасибо и зря не обижал…

Вова. Да ты!.. Да все вы!..

Бросается к выходу.

Лариса Вова!

(Хлопает входная дверь.)

Ну вот, опять сбежал…

17. Психушка

Вова. и Главврач.

Главврач Действительно, указанные лица

у нас на излечении. Больница

за них в ответе. Мы всегда готовы…

Вова. Но ведь они же в принципе здоровы!..

А здесь их оболванят, искалечат!..

Не понимаю, от чего их лечат?!.

Главврач А вы и не поймёте. Даже в малом.

Оставьте это профессионалам

и бросьте ваши вздорные повадки.

У вас, вон, тоже нервы не в порядке.

Вова. Всё на учете: жесты, вздохи, чихи!..

Послушать вас – так все на свете психи!

Главврач Не все, но очень многие. Ведь мы же

вам не гадаем на кофейной жиже…

Вова. На гуще.

Главврач И на гуще не гадаем.

Исследуем, сличаем, наблюдаем

и вовсе не желаем вас обидеть…

(Щёлкнула пальцами у Вовиного уха,

тот дёрнулся.)

Вот видите?!

Вова. А что я должен видеть?

Я понимаю: нравы здесь суровы…

Но ведь они практически здоровы!

Ну, может, с незначительным приветом…

Главврач Позвольте докторам судить об этом.

Вова. Простите, я же с ними жил полгода!

Добрей и чище не встречал народа:

овечками доверчивыми кажутся,

едят траву и ни к кому не вяжутся!..

Главврач А вот за время вашего общения

у вас не возникало ощущения,

помеченного, например, видением,

как будто сон перемешался с бдением?

Вова. Вобще-то да. Как вспомню – замираю:

как будто я в кино себя играю

и отовсюду надо мной контроль…

А главное, кино и эта роль!..

Главврач А чувствовали как себя при этом?

Вова. Неплохо… И каким-то странным светом

был освещён, похожим на сиянье…

Главврач Типичный бред, мистическая мания,

галлюценоз навязчивого толка…

Ещё чуть-чуть – и к нам бы, и надолго!

18. По прошествии пары лет. Вова и Гаврилыч открывают очередную ресторацию

Интерьер ресторана.

Гаврилыч. (Разглядывая экспозицию)

А это что?

Вова. Пейзаж.

Гаврилыч. А это?

Вова. Всадница.

Гаврилыч. Ну хорошо, а это что за задница?

Вова. Вот эта?

Гаврилыч. Да.

Вова. Русалка. Здесь написано.

Гаврилыч. Что пишут – наплевать, хоть утопись она!

Вова. Вот «Бесконечность», это «Шоколадница»,

Здесь «Близнецы»…

Гаврилыч. А это снова задница!..

Ну молодцы! Навыставляли пугал!

(Рабочим.)

Все задницы задвинуть в дальний угол!..

Вова. А здесь оранжерею мы устроим

И крышею стеклянной перекроем…

Гаврилыч. А снегом не раздавит? Стёкла хрупки.

Вова. Мы там протянем с подогревом трубки,

и снег растает даже в январе.

Гаврилыч. Всё, добре! Начинайте кабаре!..

(пауза)

Не ожидал! Ну просто суперкласс!

И свет, и музыка, и этот перепляс…

А девок мало! Надо б их – от пуза!

Вова. Она не просто так, а типа – «муза»…

Гаврилыч. Ну вот и дал бы каждому по штуке —

И больше крутизны, и меньше скуки!..

А так – полнейший люкс. Благодарю.

Вова. Пойду к себе наверх, перекурю.

Через мансарду поднимается на крышу, и что же – его былая троица – Гена, Ху-Пунь, Даша – уже там. И как бы ждут его.

Вова. Вы свободны?

Гена. Да, свободны в день любой и час любой!