Текст книги "Воспоминания о будущем. Книга 1. Взорванные небеса"

– Не верю я в такие катания. – Сказал я. – Особенно, если можешь прокатиться на настоящем межзвёздном крейсере. Даже сравнению не подлежит разница. Серёг, заводи нашу птичку и скорректируй маршрут по её маркеру.

Мы высадились в пятидесяти метрах от неприметного домика в сельской глуши. Два тонированных двухсотых крузака с крутыми номерами отпугивали местную шантрапу похлеще любых цепных псов. Я, Вик, Тим и Яра. Она аргументировала своё решение тем, что нас всего трое и три головы хорошо, а четыре лучше. Ну да, ну да, а восемьдесят ещё лучше. Ох уж эта любовь с первого взгляда. Тим теперь под надежной охраной, или присмотром, смотря с какой стороны поглядеть.

– Невидимость на полную катушку, – сказал я негромко, – посмотрим, что здесь происходит. Если ситуация хреновая ты, Вик, затормози их мозги. А ты, Тим, действуй по обстановке. Яра прикрывает. – Она кивнула головой, перехватив поудобнее футуристического вида ствол. И когда только успела его прихватить с собой?

Надеюсь, она умеет стрелять и не замешкается, когда это будет необходимо. В таких громадных внедорожниках любят разъезжать «повелители чужих судеб». Скорее всего у них есть и оружие.

Мы осторожно проникли в дом. Охраны нет. Видимо ребятки давно привыкли к тому, что к ним никто не пристаёт, поэтому чувствовали себя вольготно. Да и зачем она нужна, когда простой народ предпочитает держаться подальше от столь «крутых» представителей человечества. Из комнат доносились пьяные мужские голоса и орущая блатная музыка.

– Ты только посмотри, какая козочка! – раздался один громкий возглас. – Ещё и брыкается! Сейчас я тебя приголублю, милая. Ну, иди ко мне, моя хорошая!

Раздался сдавленный мужской вскрик.

– Ах, ты сука! Я тебе сейчас покажу, кто здесь песню заказывает!

– Э, Леха! – раздался другой голос. – Грабли прибери. За неё шеф тебе голову отвернёт. Не порть товар. Ещё одну такую кралю прихватим по дороге и будем в шоколаде! Хоть сто штук таких купишь и не таких упрямых, сами будут на тебя вешаться.

Раздался дружный хохот луженых глоток.

– Я вас предупреждаю, что за мной скоро придут, и вы все получите по первое число, гады. – Услышал я разъярённый голос Лейлы.

Узнаю свою девочку, молодец, не боится.

– Ага. – Обрадовано возопил второй. – Пусть тогда выстраиваются в очередь у своих могил. Мы их быстро оформим без очереди, как инвалидов. – И снова пьяный хохот.

– Что вам всем от меня надо? – Возмущённо вскрикнула Лейла.

– Да ничего, малышка. – Ответил второй. – Сейчас мы тебя привезём куда надо и сдадим с рук на руки. Нам дадут бабосы и мы пойдем кутить. А тебя с твоей будущей подружкой продадут в какой-нибудь южный гарем, сладкому шейху. Будешь его любимой игрушкой, они прям тащатся от блондиночек вроде тебя. Ты же всегда мечтала о принце на белом мерседесе? Так что это твой шанс!

– Не смей называть меня малышка, урод недоделанный! – произнесла Лейла с угрозой.

– А то что? Засмотришь меня до смерти что ли, малышка? – второй издевательски рассмеялся.

Ну ни фига себе! Это что же получается, торговля людьми что ли?

– Вик, давай на всю катушку! – шепнул я ему.

Я вошёл в комнату и увидел, как восемь здоровенных «быков» замерли на своих местах, уставившись в одну точку. Проявился. Лейла сидела на диване с наручниками на ногах и руках. Увидев меня, обрадовалась и попробовала подняться с пола. Точно решили продавать. Вот ведь гниды! Нашёл ключи у одного из этих разбойников и освободил её.

– С тобой всё в порядке, солнышко? – я помог ей встать.

– Да, всё нормально, только руки затекли немного. – Она зашипела от боли, когда начала растирать места на руках от наручников.

– Тебя били эти уроды? – спросил я с возрастающим гневом в голосе.

– Нет. Даже поесть дали. – Она усмехнулась.

– Тебя собирались продать в рабство, как я понял из их разговора.

– Эти что ли? – она брезгливо посмотрела на застывшие лица. – Это же шавки! Они только девчонок ловят на дорогах и продают дальше. Я так поняла, что тут процветает новый бизнес. Отлавливают красивых девушек и отправляют своим боссам. А те уже перепродают товар дальше. И замешаны все, даже менты и прокуроры. И до нас докатилась эта хрень.

В комнату вошёл Тим и, не удержавшись, двинул со всей дури одному под дых. Тот с громким хеканьем согнулся пополам и свалился кулем на пол. Кажись уже не встанет. Ну и ладно, одним говнюком меньше. Это же каким нужно быть моральным уродом, чтобы наших красивых девчонок продавать за деньги всяким обезьянам? И ниточки, похоже, тянутся на самый верх. Не уйдём же просто так, забрав Лейлу? С этим надо что-то делать, а лучше выжечь весь гадючник дотла, оставив одни головешки. Я поглядел на друзей, лица которых были полны презрения.

– Вик, у тебя всё под контролем? – спросил я его. Он коротко кивнул головой. – Тогда давай этих болезных наверх, учиним им допрос с пристрастием. Есть у меня один маленький и очень хороший план. Яра, помоги ему упаковать этих уродов.

– Макс! Ты чего, хочешь их притащить к нам!? – опешил Тим. – Да их всех надо прям здесь придушить!

– Да, – подтвердил я. – Сейчас мы им устроим игры разума. Думаешь, если мы этих аннулируем, не появятся другие? Нужно уничтожить всю цепочку. Не могу я никуда лететь, пока эта зараза здесь. Но, если тебе так сильно хочется, можешь грохнуть ещё одного. Нам целая кодла на корабле ни к чему.

Что Тим с огромным удовольствием и сделал, впечатав свой огромный кулак с хрустом в висок одному из неудавшихся бизнесменов. Минус ещё один. Скажете я жестокий? Да вот и не угадали! Мне любую пичугу жалко, которая пользу приносит. А от паразитов избавляются все. Вот и эти паразиты, которых нужно безжалостно давить и желательно, чтобы остальные видели.

– Отвёл душеньку? – спросил я его. Он угрюмо качнул головой в ответ. – Теперь дуй к Серёге, организуйте один кубрик под камеру, чтобы прутья были толстенные, как в фильмах про душевнобольных. Сплошная клетка из прутьев. И не забудьте поставить электрический стул, бутафорский, естественно.

Переправив любителей быстрой наживы в корабельный каземат, мы отправились к дому Лейлы, где высадили её.

– Побудешь немного со своими, пока я тут кое-какие дела разгребу? – спросил я её, целуя в носик.

– Нет. – Отрезала она. – Маме только скажу, что мы с тобой уже уезжаем. – Ей не хотелось больше задерживаться.

– Можешь не торопиться особо, но поторапливайся. – Я проводил её взглядом до дома.

Мама провожала нас до калитки со слезами. Только я не понял по какому поводу она их проливала.

– Я же обещал присматривать за тобой, солнышко? – спросил я у неё, напомнив о своей недавней клятве.

– Вот и присматривай. – Ответила она, несильно толкнув меня в плечо. – Я теперь с тобой. А что ты так долго возился-то? – спросила она с интересом.

– Мы команду набирали. Сейчас ты со всеми познакомишься сама. Но сначала сходи переоденься, в нашей каюте тебя ждёт костюм. Самый лучший из всех, что тут есть! Так надежней и спокойней будет всем. Видела, что он может? В таком хоть в огонь, хоть в воду, хоть в открытый космос. Пока я буду занят выяснением всех дел этих торговцев, займись изучением боевых навыков и ментальных команд.

Ну, начнем наши игры с чужим разумом. Нужно выяснить, кто за всем этим стоит, и кто это возомнил, будто может торговать людьми, как вещами на рынке. И попадаются же такие люди! Скапливаются в свои отмороженные стаи, где правят волчьи законы, и начинают творить чёрт знает что. Ну ладно. Сейчас я вам покажу, у кого здесь пушки круче!

День клонился к закату, а нам нужно было ещё нагнать на быков страху. Такого, какой бы им не привиделся в самых жутких снах. Арестованные сидели и весело переглядывались, будто знали, что их заключение лишь временное неудобство. Скоро придёт велеречивый адвокат и обязательно найдёт лазейку в законе, чтобы это говно сквозь неё просочилось назад в общество. А вот и не угадали! Самый главный из них качал права. Его вовсе не смущала окружающая обстановка, видимо тертый был калач и побывал в подобных казематах не один раз.

– Эй, уроды! – орал он во весь голос. – Ну-ка выпустите меня, щас я вам такое устрою! Эй! Есть тут кто? Кто главный? У меня есть право на один телефонный звонок! Я требую своего адвоката!

Я стоял напротив него, оставаясь для него невидимым, и слушал, что он ещё потребует своим разгневанным голосом. Часть информации можно и не выпытывать, достаточно чтобы они думали, будто находятся одни. Вот тогда начинается разговор без утайки, даже никого пытать не надо.

– Слышь, Тёртый, – подал голос один из бандитов, – может хватит орать? У меня от тебя уже башка трещит. Нету же никого, давай посидим спокойно, щас за нами приедут и все будет в ажуре!

– Ты чо, Ржавый, – Тёртый обернулся к говорившему, – ваще берега попутал? Ты чего это, мне указывать будешь, что мне следует делать, а чего не следует? Сиди себе тихо, раз тебе хочется, и сопи в две дырочки. – Он повернулся к нему спиной, давая понять, что сявкам не время лаять, когда этим занят волкодав. – Сейчас я с этими козлами разберусь, а потом тобой займусь. Что-то ты в последнее время слишком борзый стал. Нужно срочно дозвониться до Валентина Петровича, чтобы подсуетился.

– А я-то чо? Я ничо. – Испуганно сказал тот.

– Вот и сиди себе, «ничо», на жопе ровно и не отсвечивай. – Благосклонно разрешил ему Тёртый.

Я появился перед ним неожиданно. Только что никого не было и р-раз, вот уже перед ним незнакомый дядька.

– Кто такой Валентин Петрович и на кого вы работаете? – спросил я громко.

Болезный от испуга аж от края клетки отскочил, все его борзые слова застряли в глотке, но он быстро справился с собой, нарисовав на лице брезгливо-наглое выражение.

– Что за чёрт! – сказал он, растягивая слова. – Слышь ты, придурок! Ты хоть знаешь на кого наехал? – он вплотную подошёл к прутьям.

– На кого вы работаете? – повторил я вопрос.

– Где мой адвокат? Дайте телефон! – Тёртый упрямо стоял на своём и ни на какие вопросы отвечать явно не собирался.

Ну что же, если не получается по-хорошему – добавим немного интриги.

– Тим, хватай вон того за гриву, – я показал на Ржавого, – и тащи его сюда, а остальные пусть посмотрят.

Тим влетел в камеру, сграбастал за шиворот указанного и выволок его наружу.

– Садись на кресло. – Приказал я отморозку.

– Я ещё успею посидеть. – Ответил тот нагло.

– Конечно успеешь. Сядь! – сказал я и добавил в слова ментальный посыл страха.

У того от неожиданности подкосились ноги и он повалился задницей на металлический стул с выражением крайнего удивления на лице. Тим сноровисто связал его по рукам и ногам, нацепил на голову железный обруч с двумя толстыми проводами, уходящими куда-то за спинку.

– Танцевал когда-нибудь лезгинку сидя? – спросил я его ледяным голосом. – Нет? Сейчас попробуешь. На кого вы работаете, кто такой Валентин Петрович? Это последний вопрос и мой тебе совет ответить, как на исповеди.

– Да пошел ты, урод! – Ржавый хотел харкнуть мне в лицо, но, видимо, от страха у него пересохло во рту, так что у него ничего не вышло.

Вот всегда так! Сначала хорохорятся, а потом ссутся от страха, как малые дети.

– Харкаешься, значит. – Я равнодушно развалился на удобном кресле, поставленном напротив нашего электрического стула. – Врубай! – скомандовал я громко.

Громко щёлкнул тумблер и Ржавого затрясло на месте, как больного эпилепсией. Нет, мы его не собирались убивать, решили устроить маленький спектакль, договоренный меж нами. Мы пропустили через него ток гораздо меньшей силы. Главное, чтобы его трясло по-настоящему. На лицо Ржавого легла сетка искажения и всем виделось, будто глаза его повылазили из орбит и от головы пошёл густой сизый дым. По виртуальной камере разошелся запах горелого мяса и оплавленных волос. Все отморозки отпрянули к самому дальнему углу и до них стало доходить, что никто с ними церемониться не будет. Сожгут всех на хрен на железном троне и делу конец. Под Ржавым, как и ожидалось, растеклась лужа. Тем реалистичнее.

– Вырубай их, Вик. Пусть поспят до утра.

Временные жители камеры рухнули на пол. Туда же мы бросили вполне живого, с обоссанными штанами Ржавого.

– Завтра вторая серия кошмаров. А сейчас всем ужинать и спать. Нужно это дело максимально быстро довести до конца. Пусть проникнутся немного.

– Макс, а ты не слишком с ними жестоко? – спросил с сомнением Вик.

– Нет, не жестоко. Они заслуживают за свои дела гораздо большего. Нельзя всю свою жизнь вот так жить и думать, что за это тебе ничего не будет. Найдём Валентина Петровича и потолкуем с ним. Уверен он не последний в этом деле и сможет помочь в наших поисках. Одна ниточка потянет за собой другую, та, в свою очередь, потянет за собой остальное хитросплетение клубка. Знаешь, что я вижу, когда оглядываюсь вокруг? – Вик решил молча дослушать мои душеизлияния. – Я вижу бесконечное гнилое болото, погрязшего в равнодушии мира, где всем одинаково наплевать на то, что твориться за пределами собственного жилища и за пределами собственной страны! Мы смотрим в небеса ликами праведников и молим об отпущении собственных грехов. Собственных! Хотя души наши столь же черны, сколь пустота, лежащая за пределами голубых небес. Только не говори, что ты предлагаешь отпустить этих отморозков с миром, чтобы они продолжили заниматься своим бизнесом?

– Нет, конечно! Да что ты так взвился?

– Я в ярости от того, что люди, которые думают, что они богаты, могут позволить себе творить зло и беззаконие, прикрываясь властью и связями. Глядят добрыми и умными глазами на народ, а сами думают, какую бы пакость им ещё совершить. Власть и деньги корёжат сознание и желания человека, превращая его в монстра, паразита и заразу. Как может кучка бесполезной бумаги так испортить человека? А? А народ ждёт и верит, что вот сейчас станет жить лучше и спокойнее. Но это остаётся только надеждой! Сказкой! Понимаешь?

– Может, ну их всех на хрен, Макс? – предложил Тим. – Сейчас в такое говно вляпаемся!

– И ты хочешь, чтобы эта ненормальная торговля продолжалась, а сам со спокойной душой будешь жить дальше? – я накинулся на него. Праведный гнев, клокотавший у меня в крови, требовал выхода. – Нет, Тим! Эту заразу нужно выжигать до конца и желательно даже не каленым железом, а из деструктора, чтобы только пепел остался.

– Не, если из деструктора, тогда я «за». – Согласился он. – Что же ты мне сразу не сказал? Только вот одного не пойму, зачем нам вся эта кодла, когда мы могли взять одного и колоть хоть до посинения? – не понял он.

– Для этих товарищей у меня будет особое задание. После расскажу, как дойдём. Ну всё, до завтра. После распределения занятости личного состава вернёмся к нашим неожиданным гостям. Вик, ты уверен, что они не очухаются до нашего появления? Не хотелось бы пропустить миг воскрешения Иуды.

– Уверен, Макс. Всё будет тип-топ. – Он показал мне большой палец.

– Тогда всем спокойной ночи! И, Тим.

– Что? – тут же отозвался он.

– Не орите с Ярой громко, а то у нас перегородки тонкие. Или хотя бы всю ночь не орите, спать тоже надо. – Я ему подмигнул.

– Ладно. Я ей рот галстуком завяжу. – Он довольно осклабился.

Мы немного посмеялись. Интересно где на крейсере он решил разыскать галстук? Может с собой прихватил? Так, на всякий случай. Он у нас парень запасливый, мне ли не знать.

Стоило мне появится в каюте, как Лейла набросилась с радостным вскриком на меня дикой кошкой. Костюм придавал хищную грацию и невероятную ловкость её движениям. Но и я оказался не лыком шит. Моментально отреагировал на её прыжок, шагнул вперёд и перехватил в воздухе, изменяя траекторию полёта. Она сгруппировалась, прокатившись по полу, и снова прыгнула мне навстречу. Тут мне ничего не оставалось, как сгробастать её в объятия. После чего наши губы встретились, по телам прошёл электрический разряд, и волна жара обрушилась на обоих. Я донёс её на руках до спального места, и мы рухнули в объятья страсти и желания.

Она уснула. Наконец-то. Я глядел на неё и осторожно гладил волосы, золотистые и длинные. От её запаха у меня кружилась голова. И я подумал, что мог потерять её в очередной раз за такой короткий срок. А сколько таких девушек уже пропало, разбив все их мечты о счастье и радости. Лишив возможности быть рядом с близкими, возможности быть просто свободными. На нашей Земле, определенно, поселилось зло. Чёрное, безжалостное и не желающее сдавать свои позиции.

Глава 4

Утро следующего дня пришло к нам в обличии восходящего солнца, пылающего над горизонтом громадным кругом огненного шара. Сегодня нас ожидает кипучий день. Моя новая жизнь определённо отличалась от той, где меня уже нет. Но, тем не менее, она была захватывающей и интересной.

Мы завтракали вместе с командой. Ни к чему выделяться среди остальных. Мы ничем их не лучше. Удовлетворение новым образом жизни я видел на всех лицах нашей команды. Наконец-то появилась реальная цель, которой можно посвятить всё своё существование, не отвлекаясь на попытки выкарабкаться из постоянной нехватки средств, не говоря уже о чём-то большем. Но самое удовлетворённое лицо в это утро было у Тима. Он прямо лучился благодушием и счастьем, бросая время от времени в сторону Яры плотоядные взгляды. Наверное, он нашёл-таки галстук. После завтрака под управлением Регины новобранцы разбрелись по своим делам. А нам с Виком и Тимом предстояло посетить место будущих душевно больных пациентов. Вряд ли хоть один из них останется равнодушным после представления, которое мы им приготовили.

Итак, сцена вторая, лица те же.

– Возвращай их, Вик. – Сказал я, настраиваясь на разговор с быдлом.

Отмороженные очнулись разом, начали крутить головами, пытаясь вспомнить происшествия предыдущего вечера. Вик, по-ходу сделал своё дело с запасом прочности. Уткнувшись взглядом в лежащего Ржавого с обгорелой облезлой головой, наши знакомцы попятились к дальней стенке, сбиваясь в небольшую стайку, мелко дрожащих от страха, крупнокалиберных монстров. Маска искажения делала своё дело с великим мастерством. Ржавый тоже начал шевелиться и вот тут началось самое интересное. Никто из них никогда вживую не видел ожившего мертвеца, всё больше по ящику и в кинотеатрах. Страх и ужас. Зомби скалил раскрошившиеся зубы в горелой жуткой ухмылке. Его вытекшие глаза смотрели поочередно на собратьев. Он протягивал к ним руки и непрестанно мычал. Зомби начал подниматься с места, в попытке дотянуться до сокамерников, а жители камеры начали беззвучно молиться, вращая безумными глазами. Кое-кто осенял себя крестом. Кто-то падал на пятую точку опоры и скрёб ногами. Ещё немного и заключённые начнуть петь псалмы о спасении души. Уверовали в наказание что ли? Я появился пред ними так же внезапно, как и вчера.

– Страшно? – спросил я неожиданно у Тёртого. – Хочешь так же? – Тот отскочил от меня, как от чумного.

– Да кто ты такой?! – в голосе предводителя кодлы слышалась паника. – Что тебе от нас нужно? – взвизгнул он.

– Хочешь посидеть в моём волшебном кресле? – я холодно улыбнулся ему в ответ. – Вас станет двое, а два – это уже сила! Пойдем? Ну, пойдем же! – я схватил его за руку сквозь решётку.

– Нет. Нет. Нееет! – начал он страстно шептать, приложив ладонь к груди, на которой болталась золотая цепь с большим крестом. Лоб его покрылся испариной. – Господь всемогущий, и сын его благословенный, защити и сохрани меня от сил зла. Не дай мне впасть в отчаяние и страх…

Точно уверовал.

– Ну всё, выволакивай его! – повернулся я к Тиму. Он схватил того за ворот и вытащил из клетки.

– Нет! Не надо! Я всё скажу, всё скажу! Я не хочу так, не хочууу… – Слезы вперемешку с соплями текли по его лицу. И он вытирал их рукавом, размазывая и осеняя себя при этом крестом.

– Тим, дай ему для острастки леща, что-то он истерить начал. А то сейчас псалмы снова запоет.

Тим влепил по его роже хлесткую пощёчину. После чего бывший предводитель кодлы отморозков, а ныне верующий в святое избавление от грехов, покатился кувырком к стулу. Ударившись об него, схватился за ножку, но тут же отдёрнул руку, как от нагретого докрасна железа, со страхом глядя на металлическое изваяние. Начал вращать расширившимися от ужаса глазами и хватать ртом воздух. Тим взял его за грудки, приподнял в воздух и несколько раз с силой встряхнул. Мне вспомнился буратино из фильма детства, только ножки и ручки завихлялись безвольными верёвками. Поставил его на ноги, пытаясь запихнуть на стул. Но Тёртый не желал садиться, поэтому Тиму пришлось огреть его кулачищем по макушке. После такой просьбы Тёртому ничего не оставалось, как рухнуть на предложенное место. Тим его так же сноровисто связал. И где только так научился?

– Итак. Повторю свой вопрос. На кого вы работаете, кто такой Валентин Петрович, и кто ещё замешан в ваших грязных делах?

– Я всё, всё скажу. Только не надо меня так. – Заблажил Тёртый.

– Говори уже! – гаркнул я, теряя терпение.

– Да, да, сейчас, сейчас, – затараторил он, мелко тряся головой, – мы работаем на Валентина Петровича, он заместитель главы центрального района нашего города. Они там все, все повязаны одной веревочкой! Валентин Петрович Цегейко работает по девочкам вместе с Борисом Иосифовичем Баграмяном. Он заместитель окружного прокурора. В связке с шефом городской полиции. У них налажен канал поставок девочек за границу, где их перевозят на частном самолете и продают шейхам на аукционе. Только не надо меня так, я не… Я не хочу! – взвыл он, скребя ногами по полу и не имея сил встать.

Вот даже как! Эх власть наша власть, пожить бы только всласть. Мои опасения становятся реальностью. Не люблю, когда я оказываюсь прав в своих худших предположениях. Крестовый поход начался. И я доведу его от начала и до конца. Ох, какой же я злой и страшный, аж самому жутко становится.

– Тим, Вик. Допрос окончен, вернуть артистов в клетку пусть посидят вместе. Маску снимите с этого «зомби», а то они от страха сейчас все умрут. Будем считать, что тест на ужас эти уроды прошли с отметкой ноль. Ишь, как запричитали! Спаси нас Боже, да помилуй! Раньше думать надо было, поздно теперь, черта пройдена. Встречаемся на главной палубе. А я найду Стаса пора ему немного поучаствовать. Одно дело всё-таки делаем.

Через несколько мгновений мы собрались в уговоренном месте.

– Быстро управились, – сказал я негромко, – не думал, что это будет настолько просто. Отдельная благодарность Вику за постановку, Тиму, за актёрское мастерство, Серёге, за проявленный талант при монтаже декораций! – рассыпался я в благодарностях, когда мы обговорили детали разговора.

– Не стоит, капитан. – Сказал Серёга скромно.

– Кстати, Сергей. – Я не преминул наградить его новым заданием. – Теперь это твои подопечные, смотри, чтобы их кормили два раза в день. Если устроят снова блатные разборки – сообщи, у нас всегда найдётся для них что-нибудь свеженькое. Поставь им что-нибудь про природу, пусть успокоят расшатавшиеся нервишки.

– Сделаем. – Пообещал он.

– Вот и ладненько! – я удовлетворённо хлопнул в ладоши. – Спланируем наш дружественный поход с совсем недружественными намерениями к Валентину Петровичу Цегейко, заместителю главы и всё такое прочее. – Мы сгрудились вокруг стола, изучая здание районной администрации. – Стас, ты и твоя четвёрка пойдёте с нами, будете работать на прикрытии и следить за обстановкой. Из толпы не выделяйтесь, обо всех изменениях докладывайте незамедлительно на наши интерфейсы. В кабинет к этому засранцу пойдут Тим и Вик. Тим, возьми деструктор. Ты же хотел пострелять из него? Вик – транквилизатор, на всякий случай. Нужно постараться не поднимать особого шума. Как только мы снимем одну из ключевых фигур, этот гадючник зашипит от злости. Готовность десять минут, время пошло.

Через две секунды все исчезли. Так. Я готовлюсь сунуть голову в самое гнездо. Но не просто сунуть, а ещё пошерудить деструктором.

В пятиэтажное здание мы вошли без каких-либо помех, прикинувшись обычными просителями. Власть имущим нравится, когда на протяжении всего дня к ним идут с поклоном всякие ничтожества, а они решают, кому стоит помочь, а кому не стоит. Проходя по коридорам, мы встречались с благосклонными взглядами местных чиновников. Группа поддержки расположилась по этажам возле лестничных пролетов. Подумать только! Целых пять этажей паразитов, сосущих счастье и надежды целого района! Сейчас мы кое-что подправим. Один лёгкий мазок и картина уже другая.

В приёмной сидела сногсшибательная по всем параметрам секретарша, вставшая грудью после нашего появления перед двустворчатыми дверьми начальничьего кабинета. Аргументируя отказ в аудиенции тем, что Валентин Петрович очень занят и ему некогда принимать гостей, не внесённых заранее в списки посетителей. Наверное, слово «секретарь» произошло всё-таки от слова секрет, так как эти люди знали обо всех сторонах жизни своих боссов. Но не в этом случае. Если бы эта прекрасная девица узнала о тёмных делах своего начальника, сбежала бы отсюда, позабыв собрать личные вещи. Лёгкий посыл усмирения в её мысленную сферу остудил пыл заступничества. Она потеряла к нам всякий интерес и уселась на своё место. Мы вошли в роскошно обставленный кабинет, где все предметы говорили о том, как несоизмеримо далеко просителю до хозяина кабинета в финансовой обеспеченности. Разве что не хватало античных скульптур, хотя их изображения на стенах, всё же, имелись. Мягкие удобные даже на взгляд кожаные кресла и огромный стол из красного дерева. Роскошно украшенный бар со стекляными дверцами выдавали в Валентине Петровиче гурмана изысканного алкогольного пойла. Он оживлённо разговаривал с кем-то по телефону, не обращая на нас никакого внимания. Наверное, очень важные решал дела своей очень важной жизни.

– Что, Петрович, не можешь найти своих отморозков? – спросил я его, усаживаясь в кресло напротив.

– Кто вы такие? – спросил он надменно, отрывая трубку от уха. – Разве мой секретарь не поставил вас в известность, что я занят?

– Мы, Валентин, пришли к тебе по очень и очень важному делу. – Сказал я, игнорируя его вопросы. – Такому важному, что от него зависит твоя дальнейшая судьба. А, может даже и жизнь. – Он уставился на нас непонимающим взглядом. – Но прошу, не стесняйся, задавай вопросы. Для начала можешь спросить, куда делась группа Тёртого, и что случилось с твоим товаром. Ведь именно это ты пытаешься выяснить с утра, найдя в одном известном нам обоим месте два бездыханных тела? – я резким движением выхватил из его рук дорогенный телефон, раздавив его с хрустом в ладонях.

– Как вы позволяете себе со мной разговаривать в подобном тоне? – спросил он так грозно, что будь я настоящим просителем, точно съёжился бы весь от страха за свою будущую несчастную судьбу.

– Я с тобой, гнида, разговариваю так, как ты того заслуживаешь. – Ответил я спокойно, наблюдая за его реакцией.

У Валентина Петровича было забегали глазки, но он быстро справился с растерянностью, побагровев от нашей наглости и раздувшись ещё больше от осознавания собственной неприкосновенности.

– Ты кто такой? Знаешь, что я сейчас с тобой сделаю? – спросил он со злостью, вставая с места.

– Можешь считать, что я твоя совесть, наконец-то тебя посетившая. Поумерь свой гонор. Я знаю, что ты продаёшь наших девушек за границу и что ты с Баграмяном и шефом полиции в доле. А теперь ответь мне на несколько вопросов. – Мне пришлось встать, чтобы посмотреть в его глаза. – Как ты после всего содеянного можешь спать спокойно? Сколько стоит наша девочка на международном рынке, и как ты до такого смог додуматься? – я бросил в его раскрасневшуюся от возмущения рожу остатки смартфона.

– Сейчас же выметайтесь вон из моего кабинета! Я уже вызвал группу охраны. – Громогласно объявил он.

– Нажимал на кнопочку под столом? – догадался я. – Может она не работает? Давай посмотрим вместе?

Я подошёл к нему, склонившись над столешницей в поисках сигнализации.

– Куда здесь нажимать? Ага, вот нашёл. – Надавив несколько раз на клавишу, я развёл руками. – Что-то не работает, зараза. – Я поглядел на прибывших со мной. – А ну признавайся, Тим! Это твоих рук дело?

– Это не я, это всё он! – он показал на Вика пальцем.

Вик кивнул. Молодец! Предусматривает все вероятные события.

– Тут дяденька, не жалея живота своего, нажимает, нажимает на кнопочку, а вы его так сильно расстроили! Ну как же вам не стыдно? Правда, Петрович? – спросил я его участливо.

И разогнувшись, дал ему крепкой пощёчины. Валентин Петрович тяжело плюхнулся в кресло, схватившись пухлой ладошкой за ушибленное место. Он начал было вставать, но был отправлен назад ударом по второй щеке. Его жирные щёки начали быстро наливаться нездоровым лиловым цветом и, наверное, очень сильно болели. Ну конечно, усиленные костюмом удары, не могли не оставить след даже на такой непробиваемой физиономии.

– Как в библии. – Объяснил я ему свои действия. – Получив по роже один раз, неминуемо жди второго. Теперь, по всем канонам, я должен освободить твою бессмертную душу от бренного тела и сопроводить её в ад. – Я показал ему пальцем вниз. – А ты, конечно, в свою очередь, можешь спасти её, раскаявшись во всех своих грехах. Ты готов? – мне пришлось нависнуть над ним, чтобы в корне пресечь попытки к побегу.

– Кто вы такие? – промямлил он уже без прежнего задора. – Из какой конторы?

– Из небесной канцелярии, – я ткнул пальцем в потолок, – где все твои дела досконально записываются.

– Что вы хотите знать? – спросил он нерешительно.

– А вот это уже конструктивный диалог! – похвалил я его, пошлёпав по лысине. – Кто ещё замешан в торговле?

– Только те, кого вы назвали. – Ответил он с готовностью к сотрудничеству в голосе.

– Кто ещё? Не зли меня, гадёныш! – прорычал я зло ему в харю и замахнулся для следующего удара.

– Всё, всё, не надо больше, я сказал правду! – взвизгнул он, скорчившись в кресле. – Больше никого. Прошу вас, не бейте меня больше!

– Сколько девочек вы успели продать? – спросил я грозно.

– Штук пятнадцать. – Ответил тот испуганно.

– Штук? – рявкнул я, закипая с новой силой. – Ты даже не знаешь сколько? Ах ты, сука! – процедил я сквозь зубы, но сдержав клокотавшую ярость, проговорил. – Нет, я не прав. Ты не сука. Ты вонючий кусок говна!

Глядя в испуганные глаза Валентина Петровича, на его трясущуюся в роскошном кресле фигуру с прижатыми к лицу руками, я произнёс равнодушно:

– Действующими законами содружества я приговариваю тебя к деструктуризации, за преступления против собственного вида. Приговор немедленно будет приведён к исполнению. – Я кивнул Тиму.

Деструктор в его руках пронзительно пискнул, и на месте бывшего зама главы городского района Валентина Петровича Цегейко, остался только серый прах на кресле и стопка вонючей от пота загаженной одежды. Да отправится душа его на поиски лучшего мира!