Текст книги "Ошибка. Кластер первый"

Ошибка
Кластер первый
xonomobe

© xonomobe, 2017

ISBN 978-5-4490-1133-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Кластер первый

Этап 0. Столкнувшиеся миры

Четырехметровое человекообразное существо со странной вытянутой головой, похожей на многогранный кристалл, в длинной мантии серебристого цвета, стояло на огромном леднике. Плечи этого существа были вытянуты, рукава мантии уперлись в снег, походил он на длинный шкаф. Дродамах. Можно было бы присудить Дродамаху глубокую задумчивость. Голова его, слегка наклоненная вперед, не имела глаз, рта, носа, ушей – лишь простая металлическая гладь, в которой отражалось все величие окружающей ледник снежной равнины. Вакуум создавал впечатление остановленного времени.

Напротив Дродамаха, в ста метрах от него, стояло еще одно существо. Второй был чем-то похож внешне на первого: такая же длинная мантия, такой же рост. Отличалась форма головы: у второго она представляла собой цилиндр из наслоенных друг на друга тарелочек, размер которых к верху увеличивался. Фобо.

В темно-темно-синем небе горело мало звезд – самые яркие. Одна из них, ближайшая, яркостью выделялась.

Тарелочки Фобо то сжимались, то растягивались, и его странная голова постоянно меняла форму – он будто дышал, используя голову в качестве легкого. Реально же он не дышал, в том нет необходимости. Между серебристыми тарелочками находилась более темная, растягивающаяся как резина, металлическая плоть, изменяющая размер головы.

Фобо сделал едва ощутимое движение рукой. Это заставило Дродамаха отреагировать, и его тело, не меняя положения в пространстве, оторвалось от земли, начав отдаляться назад с ускорением. Через секунду он преодолел по скорости звук. Через другую вовсе пропал. Между этими моментами можно было различить импульс его ускорения, вытолкнувший Дродамаха из видимой зоны.

Мантия Фобо приподнялась, оголив руки (на каждой пять пальцев). Он напрягся. Резина между тарелочками начала светиться голубым, руки тоже. Странные, белоснежные, отражающие свет ботинки, по форме напоминающие шутовские, с козырьками (но какими-то очень длинными) прихлопнули по камню. Фобо воспарил.

Дродамах превратился в огненную стрелу и обогнул планету по кругу. Он набрал чудовищную скорость, вернулся к той же местности. Как пуля прорывает ткань, так Дрода прорвал рукой тело Фобо, и после – остановился на прежнем месте, прямо там же, где оставил на снегу следы. Мантия тут же испарилась. От удара средняя часть тела Фобо пропала, а затем по инерции последовала волна: все тело существа расплеснулось и разлетелось, как разлетается дождевая капля от столкновения с чем-то твердым.

Потом произошло что-то неясное: Дрода изогнулся, подпрыгнул, опять набрал скорость и… попал под ответный удар, которого даже не было видно. Тело просто начало пропадать, его что-то разъедало. Потом это «что-то» стало в разы сильнее, и Дроде пришлось резко свернуть влево, сломав свою траекторию полета. Там, где он только что был, разразился всплеск разрушительного излучения, направленного по прямой линии. Из пустоты появилась плазма, начала кольцеваться на одном месте, будто на нее действовало какое-то магнитное поле. Кольца создали подобие Фобо, и с каждым мгновением остывали, повторяя форму его прежнего образа. Это означало, что сражение только началось.

Дродамах тоже решил кое-что воссоздать – свою мантию. И не только ее. Для начала Дрода отдалился от Фобо, потому что радиация того была слишком велика. Когда между существами оказался разрыв в два километра, Дрода счел правильным это пространство заполнить материей.

Фобо, пытаясь догнать временного противника, неожиданно врезался в двухкилометровую глыбу из камня. Дрода невероятно быстро генерировал состоящую из кварков материю, на ходу создавая колоссальных размеров объекты. Это была одна из его особенных способностей. Только он из доппелей мог за четверть секунды создать целую планету, а за секунду – звезду.

Но камня оказалось мало – волна излучения Фобо стремительно начала съедать созданную Дродой комету. Фобо управлял радиацией, осколками материи.

И, похоже, радиация стала побеждать. Дродамаху все тяжелее давались убийственного давления волны Фобо, испускаемые тем семнадцать раз в секунду. Сохранять обычную форму не имело смысла.

Если вы доппель, запомните на всякий случай:

1. Ваше обычное тело состоит из глюонов, образующих связи на подобии нейронов, которые могут подчинять себе остальную материю и управлять ей.

2. Ваше тело стандартно аморфное, и принимает любую форму, какую вы запрограммируете для него.

3. Ваше тело видимо фоточувствительными органами и аппаратами тогда, когда вам этого хочется – глюоны могут удерживать атомы, или отпускать их. Таким образом достигается невидимость.

4. Ваше тело способно иметь диаметр от одного фемтометра до нескольких тысяч километров, а также внимать свойствам любого агрегатного состояния.

5. Ваше тело неуязвимо для ударов атомарными объектами, и взаимодействовать с ними, или нет – по вашему желанию.

6. Ваш мозг – это и есть ваше тело.

7. Ваш мозг – это миллионы личностей и разумов одной мертвой цивилизации, вершиной эволюции которой и являетесь вы.

Дродамах был одним из пяти доппелей, которые поставили себе цель: уничтожить абсолютно все. Любые цивилизации в конечном итоге подавляются доппелями, стремления чьи сродни стремлениям Жнецов из Mass Effect, только доппели хотят уничтожить всю мультивселенную, целиком, со всем содержимым, со всей материей и тем, с чем можно взаимодействовать. На такое поведение этих существ есть множество причин. Но Фобо… другой – не доппель.

Вероятно, присутствие Дродамаха одновременно в разных пространствах на определенном участке времени вызвало небольшой дефект, и его противник из другой, «прилегающей», «виртуальной» вселенной попал в «истинную». Этого Дроде хотелось меньше всего, это была его ошибка: он позволил Фобо из виртуального мира скрестить себя с Фобо из истинного мира. Ожидаемой аннигиляции при переходе не последовало, впервые расчеты Дродамаха оказались не верны – Фобо осуществил точечный переход. Более того, он появился подобным доппелю – тоже состоя из глюонов. Оказывается, даже богоподобные могут делать ошибки. В результате Дрода утратил истинность своего образа и стал Дродагацабхомом. Половина его энергии передалась Фобо – тот разделил его истинность, превратившись в Фобогацабхома. «Га-Ца-Бхом» означало «Разделяющий истинность». А для этой вселенной очень не выгодно присутствие Гацабхомов – действия «половинной» материи слегка искажают причины физических законов, в некоторых местах действия которых подавляются, провоцируя появление инородных частиц. Это усложняет Дродамаху задачу: мало того что ему надо взять Фобо в «глюонный» плен, так еще найти ему антипод и совершить идеальную аннигиляцию Фобогацабхома и анти-Фобо.

Но Фобо сразу предположил, что Дрода будет пытаться осуществить аннигиляцию, поэтому пришелец из другой вселенной намеренно разрушил некоторое количество себя же. Разум тоже пострадал, пришлось пожертвовать.

Дродамах создал вокруг Фобо огромную металлическую структуру, похожую на надутый шарик, нечто вроде ловушки. Потом этот шарик мгновенно сплюснулся, приняв форму блинчика. Фобо попытался разрушить конструкцию изнутри, произведя взрыв излучения, расперший металлический блинчик, и ободок структуры разорвался, выпустив во все стороны радиацию. Второй взрыв был направленного действия, и сделал в центре блинчика дыру. Дрода тут же воссоздал шарик заново, после придал ему форму тора. Фобо избавился от ловушки и замер в ожидании. Наступило недолгое затишье.

Из тора в центр, где находился Фобо, разом устремились сотни лазерных лучей фиолетового оттенка. Слившись, плазма стала формировать новый шар. Тор Дроды тоже устремился к Фобо, растекся вокруг плазменного шара, как вода, и покрыл его; приклеился, как пленка. Дродамах собрался исполнить финальную стадию пленения.

За доппелем сформировалась нейтронная звезда диаметром 5 000 км. Ее свет даже еще не успел достигнуть самого создателя, а она уже начала сжиматься. Целью Дроды было создать небольшую черную дыру, чтобы пленить в ней Гацабхома.

Но Фобо предсказал такое положение дел, всю свою энергию он направил в одну точку, раскрыл саркофаг доппеля, выбрался из него. На спине пришедший из другой вселенной сформировал шесть разного размера бесформенных сопел, как у ракеты. Они вытолкнули и заставили распасться все нейтроны, имеющиеся у Фобо, отправив его к ледяной планете. Фобо врезался в поверхность планеты, поднял пыль и породил кратер. Встав, он обнаружил, что весь лед растаял, а сама поверхность накалилась, так как в небе находилась созданная Дродой черная дыра. И эта дыра собиралась врезаться в планету, чтобы поглотить Гацабхома.

Фобо наблюдал за приближающейся тьмой, поглощающей даже те тусклые лучи ближайшей звезды, от которых небо было не совсем черное. Но сдаваться он не планировал. Пусть Дрода и сильнейший доппель, даже он не станет помехой для Фобо. Странником овладело некое странное чувство. Он превратил свою руку в сопло и направил на черную дыру…

Рукав мантии Фобо растянулся, показав его лишенную пальцев руку, похожую на дудкообразное дуло старого пистолета, с круглой впадиной. Зачем Фобо сделал это – было неясно, так как черная дыра начала засасывать все вокруг, в том числе его тело. Миг понадобился Гацабхому, чтобы понять устройство черной дыры – с подобными сферами он встречался в своей вселенной. Там он называл их «умелой смолой».

Дрода наблюдал, как Фобо позволяет черной дыре засасывать себя. У доппеля имелось предположение, что путешественник между мирами ничего не знал о физических свойствах черных дыр, и вообще ничего не знал, но… было одно «но»: Чтобы материализовать себя в чужой вселенной, при этом на уровне размеров, мать его, Дроды, а ля 1:1, пришлось бы волей-неволей произвести нехитрый расчет аркадоб через Призму Нома, хотя бы как это делают лейгиды. Всего-то ничего, если не брать во внимание, что лейгиды создавали Призму чуть меньше полумиллиона лет, совершенствовали аркадобы шесть тысяч лет и ДВА МИЛЛИАРДА ЛЕТ пытались аркадобы через Призму провести. Чего здесь стоит математика с философией, растущие у людей каких-то две тысячи лет, позволяющие им в спорах что-то усиленно доказывать?

Сам-то Дрода был значительно старше, чем все эти эволюции технологий ваеров, но его совсем не радовали способности новоприбывшего. Доппель решил добавить черной дыре больше тяговой мощности: по его решению вокруг провала образовалось темное, искажающее близ себя свет, кольцо. То есть одну черную дыру облепила вторая (другой формы). Появилась интересная световая иллюзия: наружная черная дыра не скрывала яркий ореол внутренней, была в каком-то смысле прозрачной, но ободок подавлял свечение, и там наличие тьмы не уступало своей мрачности центру. Этот вид черной дыры лейгиды называют Пропастью Доппелей – ее можно создать только искусственно, и в нашей вселенной образовавшихся естественным путем таких нет. Несложно догадаться, чтобы совместить две черных дыры в таком необычном стиле, нужно много энергии (подразумевая под этим почти бесконечное количество действующих при температуре в квадрильоны градусов частиц) – требуется энергии куда больше, чем в десяти черных дырах, даже раздраконенных. Если бы какой-то человек на «безопасном корабле» пролетал вплотную к нейтронной звезде, то уже тогда бы с трудом представлял себе эту чудовищную энергию, заключенную в таком небольшом, по меркам космоса, сфероиде. Что же сказать, в таком случае, о Пропасти Доппелей, на создание которой ушла энергия тысячи нейтронных звезд?..

Подавление «иновселенца» прошло гладко – Пропасть Доппелей заодно затянула в себя и ближайшую звезду. Не затягивало самого Дроду по причине свойств материи, из которой он состоял. Но добавь он в «чернодырный бульон» еще несколько темных слоев, затянуло бы и его. А это чревато для привратника последствиями – пришлось бы до-о-олго выбираться из ямы – ждать, пока излучение Хокинга не изведет ее до стадии превращения в дегра-нейтронную звезду. Теперь стоит проверить: убило ли странника оружие доппеля?

Дрода, разумом управляя несколькими глюонными механизмами, ослабил черную дыру, приблизился к ней, замер в ожидании. Так продолжалось (по земным меркам) двадцать семь с половиной лет. Двадцать семь гребаных лет Дрода просто ждал инородных шевелений материи в радиусе двадцати парсек. Инородных шевелений никаких не было – горел рядом остаточный одинокий то ли карлик с гиперактивностью ребенка, то ли пульсар с аритмией, то ли хрен его знает что еще. Но ни внутри, ни снаружи сего псевдо-пульсара ничего интересного не происходило, опять же, только двадцать семь лет. Потом произошло.

Псевдо-пульсар пропал. Продавец пизанской пиццы отправился восвояси? Нет, двести ваеров так не думают. А они присутствовали на мероприятии. Тихонечко наблюдали. Дрода об этом знал. Каждый затих, никто не хотел танцевать на балу, никто не разучивал движения. Старания дилетантов вроде Фобо не приветствовались Дродой, все это понимали. Исключение из правил состояло в том, что Фобо экспромтом выучил новый танец.

Дрода почувствовал, что кто-то появился за его спиной. Если Фобо не начнет говорить первым, диалог отменяется. Фобо решил заговорить: он послал повернувшемуся Дроде две светящиеся живые крупинки, очень похожие на светлячков – красную и оранжевую. Потом послал зеленую. Через секунду отправил еще две – красную и синюю. Дрода сразу понял вопрос, спрашиваемый Фобо: «Сначала в вашей вселенной путем эволюции появилось два сверхразумных всесильных существа, потом еще одно, потом еще два, так?»

Дополнительно две вылетевшие крупинки (голубая и лиловая) подтвердили опасения Дродамаха: выходит, Фобо знает, каким образом протекала эволюция разума и всего разумного в этой вселенной. И, видимо, Фобо задавал вопросы – значит, он не до конца знает об этом мире, проверяет свои предположения.

Цвета крупинок в понимании странника соответствовали особому типу существ, выделяемых, наверное, в каждом месте, где он бывал. В данном случае считать высшими следовало доппелей – больше некого. Первые две крупинки, по мнению Дроды, символизировали двух первых доппелей – древнейших существ в этой вселенной, а именно – Дроду и Хахвира. Третий, зеленый светлячок, символизировал Дрориона, третьего доппеля. Четвертый и пятый – Истмаха и Цахицу. Затем появилось еще две крупинки – Ханатан и Хонэ, и еще две – Флуон и Планетон.

Крупинки пропали. Наступил самый интересный момент. Пауза. Она многое означала для обеих сторон конфликта. Во-первых, перечисление закончилось.

Дрода решил не вслепую воспринимать информацию собеседника, а попытался предугадать, какого цвета будет следующий светлячок. Если следующий будет красный, значит, Фобо спрашивает: «Первым и древнейшим доппелем был случайно не ты, Дрода?» Если светляк окажется фиолетовым, Фобо поинтересуется: «У вас есть еще один доппель, вероятно, замыкающий, да?» И, напоследок, существует последний логически верный знак – это появление всех девяти светляков. Так Фобо проявит желание сотрудничать.

Фобо выдал то, чего Дрода ожидал больше всего – появился один красный светляк. Как же Дродамаху ответить? Если он пошлет идентичного фобовому красного светлячка, это будет означать: «Да, я первый древнейший доппель. Первое сильнейшее и разумнейшее существо». Но разумнейшее существо, вероятно, не стало бы отвечать так прямолинейно.

Дрода никак не ответил на символы странника и продолжал немо ждать. Фобо отправил еще одного красного светляка, и на этот раз тот полетел как бы вверх, выше уровня, на котором находились разговаривающие. Это означало сильную уверенность Фобо в том, что Дрода – первое высшее существо. А сейчас, если Фобо атакует, значит, он хочет пленить Дроду для чего-то.

Волна радиации расплескалась по ближайшим трехмерным окрестностям. В этот раз ее сила далеко превысила барьер энергетической вместимости расходящейся структуры – все щиты ваеров лопнули, все ваеры были мгновенно уничтожены. Фобо выместил всю энергию, содержащуюся в Пропасти Доппелей, которую создавал Дрода. Странник еще вначале понял, что самого Дроду таким не убить, но слово свое этим сказал: «Обойдемся без посторонних ушей».

После невидимого взрыва Фобо воссоздал возле себя клон Древнего, чем вообще шокировал Дроду. «Значит, он и об этом знает» – подумал доппель.

Дрода снова создал Пропасть Доппелей. С самой смехотворной эффективностью. Она не успела просуществовать более четырех секунд – так быстро Фобо сжал ее и подавил в своем пульсирующем теле.

«Ты проиграл» – сказал странник созданием черной дыры с пятью слоями. Такая имела шансы притянуть к себе даже глюоны.

Этап 1. Вечер (Рассказ от лица Иоанна)

Был холодный вечер. Низкие тучи тяжело тянулись по небу, высвобождая комки мокрого снега. Я, как обычно, сидел дома, утешая себя чашечкой кофе с молоком. Кофейных зерен дома у меня хоть отбавляй, можно даже выставить их на продажу, но к этому я не проявлял особый интерес, задумавшись на секунду. Можно сказать, такая погода в какой-то мере нравилась мне, создавала странную картину мистики и особого «теплого», но мрачного волшебства. Ни о чем думать не хотелось, я смотрел в камин на цедившееся через решетку пламя. Работы у меня на ближайшие пять дней не намечалось – отпуск.

Я работал по сменам на литейном заводе. А еще я был высокопоставленным лицом – заместителем директора. Надо же перед кем-то похвастаться. Как говорят в наше время – «без бумажки ты букашка», а у меня бумажка была, чем я не мог не гордиться. Как удачно сложилась жизнь. Знаете, мне даже жалко смотреть на людей, у которых «бумажки» нет, которым сейчас приходится держать в руках огромную титановую ложку, лить ею раскаленное железо, вместо того чтобы беззаботно сидеть где-нибудь в офисе, легкою рукой отдавая приказания. Хотя, какое мне дело до тех людей? Они сами сделали себе такой приговор, пусть теперь вкушают плоды юношеской учебы.

Форточка от сильного порыва ветра распахнулась. Я немного вздрогнул, но резко направился ее закрыть. Я жил в обычном доме на окраине, не в квартире, и вообще считаю, что в городе очень плохой воздух из-за кучи иномарок. Только я закрыл форточку, как в дверь постучали.

– Кто? – может я спросил немного грубо, но кто же мог постучаться в такую темень? В округе друзей у меня не было, соседи ни разу не наведывались. Разве что это какой-нибудь почтальон?

– Простите меня, конечно, мой друг, но мне некуда идти. Не позволите ли вы войти в ваш дом?

Точно, это какой-то попрошайка – таких полным полно шастает по загородным улицам.

– Иди, других ищи, – в этот раз уже грозно сказал я.

– Но у меня есть информация по поводу вашего литейного завода, – ответил незнакомец за дверью.

Эти слова меня немного напугали – вдруг этот «кто-то» пришел с запиской от директора и важными сведениями, а я так грубо ответил ему? Но почему тогда директор не позвонил мне по телефону, или информация настолько уж секретная?

– Как говорится, стучите и вам откроют. Так почему же вы не открываете? – возмущался человек за дверью.

– Кто вы? – спросил я.

– Кто я?! Поскорее отмыкайте ваши два замка.

Почему странный человек даже знает, на сколько замков я закрываю дверь? Голос его был ну вообще не знаком мне. Может это покажется и бредовым, но у меня в тот момент сложилось впечатление, что это какой-то надзиратель из высших органов власти, знающий наизусть каждый дом в городе, который пришел по делу насчет завода. Я открыл дверь. Передо мной стоял в порванной длинной белой рубашке мужчина лет двадцати двух с выпученными глазами. Какая была моя первая реакция на это? К чертям захлопнуть дверь! Что за бред?! Такое ощущение, будто этот паренек участвовал в боевых действиях! Рубаха его измялась, руки дрожали. Хотя постойте, в километрах пяти от города находится старая психиатрическая лечебница. Вот тут мне стало не до шуток, когда мои новые подозрения захлестнули голову. Шутить с ним, получается, плохо. Я попытался медленно закрыть дверь, чтоб резко замкнуть ее, но этот прихожанин ногой затормозил все мои попытки. Так, нужно собраться и не паниковать – известно, что паника на буйных больных действует весьма не радостно и благоприятно. Затем мужчина зашел в мой дом и присел на ближайшее кресло. Мой шок заменился построением плана. Я думал, что буду делать. Еще одно, что мне было не понятно, так это почему он знает о том, что я работаю на заводе?

– Давайте начнем с самого начала. Я бы сейчас не отказался от кружки вашего прекрасного кофе, которого у вас, я скажу, порядком многовато.

Откуда он знает о кофе?! А-а-а!.. Этот парень всерьез начинает пугать меня! Тем не менее, кофе я решил приготовить.

– Вы наверняка в шоке от моего прихода. Я всегда прихожу неожиданно – такая у меня природа. Ваши догадки правильны, я действительно пришел оттуда, откуда вы подумали. Но это вынужденный приход. Может он никак не вписывается в вашу жизнь… Да мне с трудом верится, что и мое существование может как-то вписываться в целом.

– Какое вы будете? – спросил я специально, чтоб сходить на кухню, – капучино или эспрессо?

– Латте не найдется?

– Сейчас посмотрю, – еле произвел мой рот, и я мигом ринулся на долгожданную кухню к столешнице. Так, что у нас тут есть? Нож, вилки, плоскогубцы, молоток… Нет, я не убийца! Но как решить ситуацию по-другому? Нужно тогда, чтобы он потерял сознание, но в злополучной аптечке у меня не было снотворного. Я же о нем ничего не знаю, кроме вывода, о его прежнем местоположении, созданного на моих догадках.

– Вот можно просто взять и сделать кофе, а не копошиться в инструментах? – раздался голос из гостиной.

Разве это может быть просто случайностью и всего лишь его догадкой? Сначала он сказал о моем заводе, потом угадал количество засовов на двери, теперь же знает мои действия, притом не наблюдая за мной, или мне так кажется? Или он наблюдал за мной с давних пор? Следил? Зачем?

– Точно не для того, чтобы убить, – снова раздался голос из гостиной.

У меня поехала крыша. Уж не знал, во что верить и на какие сведенья надеяться, во-первых, потому что сведений-то никаких не было. Я человек скептический, во всяких предсказателей, привидений и пришельцев не верю – все это бред, что показывают по телевизору, забивая людям мозги. Но данный юноша доказывал мне обратное. Пытаясь найти хоть какие-то связки, пусть даже бредовые, я пришел к мнению, что этот парень экстрасенс. Опять же несоответствие – разве экстрасенсы сидят в больницах для умалишенных? Что ж, тут мне ничего не оставалось делать, без всяких «кроме» и «как», просто ничего не оставалось делать. Ой, что я делаю? Зачем я лью кофе в урну?

– Время пришло, если оно существует, – начал мой странный собеседник, слова которого я не совсем понял, но продолжал слушать во избежание чего недоброго, – дело в том… – неожиданно он запнулся.

– В ч-чем? – промямлил я.

– В том, что я даже не знаю с чего начать, чтобы результат был лучше некуда! Но все же надо же с чего-то начать, а то, не кажется ли вам, что с немым неинтересно разговаривать? Ох, даже не знаю, кому из нас эти слова подходят лучше всего.

Я молчал.

– О, вы даете слово мне? Прекрасно. Начнем, пожалуй, с моего действия. Оно и вам многое объяснит, и я буду чувствовать себя комфортней в этом доме, ведь вы, вижу, не сильно рады моему приходу, раз к столешнице за молотком бежите.

Я продолжал молчать.

– Кхм… Эм-кхе-кхем… Итак… Сижу я, в общем, в белой-белой комнате. Как думаете, за какую комнату я начал говорить? Не смейте молчать!

– В-в ле-ч-чеб-нице имени Зи-г-мун…

– Причем тут Фрейд?! Сейчас я говорил о комнате, в которой находился вместе с богом – она белая такая, там ничего нет, почти. Вы, надеюсь, верите в бога? Нет? Почему же так?

Он читал мои мысли, я продолжал молчать, наверное, из-за некоего отупения от ситуации. Больной экстрасенс – лучшее объяснение.

– Не-е-ет! Что у вас за мысли такие дурацкие? Впрочем, я столько людей встречал, и, представьте себе, столько дурацких мыслей видел, что аж в голове не укладывается!

– Ч-что вам надо от меня? – спросил я, так как во мне, наверное, в отличие от этого экстрасенса остались какие-то инстинкты самосохранения, контроля тела, инстинкты животного, в общем, зверя.

– Скажите, вы умеете думать? Или хотите узнать все сразу? Не-е-е, сразу все узнать не получится. Вы что, даже не сделали вывод, что если я заперся к вам в дом, то это мне надо для того, чтобы быть пока что в этом доме? Ах да, вы спросите – «для чего»? На все есть причина. Есть причина даже на то, почему вам знать, из-за чего я попал именно в этот дом, пока что не нужно. Но уверен, если вы сохраните свой интерес даже после того, как я уйду, то вы получите ответ. Не сомневайтесь, я покину ваш дом, забрав из него лишь маленькую порцию кислорода и немного одежды. Взамен дам углекислый газ. Углекислым газом, думаете, нельзя дышать? Углекислый газ будут вдыхать ваши растения, давая кислород вам. Так что мой углекислый газ, несомненно, поможет вам, но только в будущем. Не ждите резкого результата – ничто быстро не вырастает, за исключением бамбука. Да и бамбук плодов никаких не имеет. О, я только что такую крутую речь толканул, что сейчас ее осознаю и в шоке прямо, – парень улыбнулся.

Меня охватили какие-то сомнения, возможно нелепые. Я подумал: – а что, если передо мной вовсе не умалишенный бедолага, сбежавший из психиатрической клиники имени З. Фрейда?

Логика снова начала кричать во мне – изодранная длинная пижама, резкое вторжение в чужое пространство и нарушение моего обычного состояния… Не трудно догадаться, что пижама его порвалась из-за того, что он перелазил через забор с колючей проволокой, зеленые пятна на пижаме свидетельствовали о падении в высокую траву, а именно – камыши. В некоторых местах рубашка не успела высохнуть. Я находил подтверждение своим догадкам – я и сам часто ходил возле больницы, прогуливался на воздухе, знал, что возле высокого забора есть болото.

– У вас отличная логика, – продолжал парень, – вы только что столько правильных догадок сделали, что, кажется мне, вам надо быть вторым Шерлоком Холмсом. Все очень логично, вдобавок к тому, вы многое додумываете интуицией. Чтобы ответить на вопросы, вы включили мозг полностью – и левое логическое, и правое творческое полушарие. Весь ваш мозг работал, вы создали, будто равновесие. Не зря я вторгся именно в ваш дом. Ха-ха, мне повезло с вами, мой дорогой флегматичный друг. Холерик наделал бы бед – и себя бы убил, и меня. Меланхолик разревелся бы. С сангвиником, думаю, у меня получилось бы прийти к согласию очень быстро, и он очень быстро бы понял, что мне можно доверять. Но более всех меня волновал именно ваш темперамент – самый устойчивый из остальных, самый простой, и самый загадочный. Вы в сомнениях – вы до сих пор наполовину доверяете мне, наполовину не доверяете. Эта неопределенность – для меня, как бензин для машины! Меня поражает врожденный вашим темпераментом пофигизм! От радости, я будто забыл, кто есть на самом деле, и мне хочется, чтобы этот момент длился вечно! Я, как пятилетний ребенок, которому подарили новую игрушку! Все эти темпераменты очень похожи на четыре первых бозона, вам так не кажется?

Наступила минута тишины. Он смотрел на камин. Я начал немного ориентироваться в ситуации, будто привык к нему, его присутствию. Я решил сделать несколько самостоятельных шагов.

– Как вас зовут? – может мой вопрос не вписывался, но все же, по-моему, этот стандартный вопрос можно задать любому в любое время, если не задавали его раньше.

– Как думаете, что я отвечу? Вариантов немного: первый – я скажу свое имя; второй – я скажу, что у меня нет имени; третий – я откажусь отвечать вовсе. Самое интересное, что ни один из этих вариантов ничего вам не даст. Хотя, если я скажу вам свое имя, вы, если вдруг захотите обратиться в полицию, сможете дать им всю информацию, которую узнаете как раз от меня. Я скажу, что у меня нет имени. Но вы подумаете – Правду ли сказал этот человек? Ведь для чего-то он распинается передо мной уже как полчаса. В таком случае, я вовсе могу отказаться отвечать, сказав «не скажу». В любом случае мне придется сделать выбор.

– Да откуда я знаю, кто вы такой? Почему вы пришли именно ко мне? Почему вторглись именно в мой дом?

– На это должна быть вполне разумная причина, которая все разъяснит и поставит на место, так ведь? Но что, если такой причины нет? Что, если ожидаемая вами логика просто не будет существовать? В мире все логично, не так ли? Но есть одно «но» – думать, что все логично – это тоже такая же одна точка зрения, как и другие. Вы пеняете на тех людей, которые не имеют достойной бумажки об образовании, которые с большой ложкой льют железо, или работают в шахте, или дворником. Вы пеняете на эти профессии, а ведь они очень важны! Кто будет подметать, добывать минералы, лить железо? Богатые крестьяне? Нет. И ответ, что все равно кто-то на эту профессию да и найдется – не ответ, ведь обычно на такие работы нужно много людей, очень много, людей, которых нельзя называть «кто-то». Как бы мне ни нравилась неопределенность, она не может быть вечной опорой. Ладно, много хорошего и умного не бывает, от множества конфет становится приторно, поэтому хватит. У вас не найдется мне какой-нибудь футболки и штанов? Мне нужна только футболка и штаны. Завтра деньги за них верну. Меня устроят даже те поношенные штаны с майкой, которые лежат на второй полке шкафа в спальне – эти вещи вроде чистые, да и вам не особо нужны.

Я встал и принес одежду, о которой он говорил. Ему даже не приходилось заглядывать за стену, чтобы узнать, что за ней находится, поразительно! Сейчас до меня что-то стало доходить, что-то невероятное!

Когда парень пошел в ванную переодеваться, у меня не возникло желания звонить в полицию, хвататься за молоток. После смены одежды он попросил у меня пинцет и ножницы – хотел вытащить колючки из ног, которые получил во время падения в болото.

– Чего ж ты оттуда сбежал? – мое настроение улучшилось.

– Оттуда, это откуда? – спросил парень в ответ.

– Ну… Из больницы?

– Я сбежал не из больницы, я сбежал от безумия. Представьте, получилось. Оно потом гналось за мной какую-то дорогу, но я пересилил его.

– Как же это у тебя получилось?

– Как нужно было, так и произошло. Нужно было вовсе не мне, вселенной. От себя скажу лишь, что мое безумие решило придумать умный план по побегу от самого себя. Мое безумие, представьте себе, обезумело. Ладно, уже поздно. Мне, пожалуй, надо идти.