Текст книги "Стивен Хокинг: разум, стремящийся к бесконечности"

Якопо Оливьери
Стивен Хокинг: разум, стремящийся к бесконечности

худ. Роберто Ираче

GRANDISSIMI № 50:

Stephen Hawking. Una mente verso l'infinito

Jacopo Olivieri

© 2019, Edizioni EL S.r.l., Trieste Italy

© Наталья Николаева, перевод, 2025

© ООО «Издательство АСТ», 2025

Глава 1
В начале был взрыв…

«Жизнь была бы трагичной, не будь она такой смешной».

Так говорил сам Стивен Хокинг, а значит, этим словам можно верить. Дело в том, что он был не только одним из самых блестящих и знаменитых учёных нашего (и конца прошлого) столетия, но и человеком с превосходным чувством юмора. Его тонкая ирония и пристрастие к шуткам приобрели не меньшую известность, чем созданные им теории об устройстве Вселенной.

Он смеялся над своими недугами. Тяжёлая прогрессирующая болезнь лишила его возможности двигаться – бóльшую часть жизни Стивен был прикован к инвалидной коляске. Впрочем, это не мешало ему заниматься сложнейшими вычислениями и писать познавательные книжки про Вселенную, которые расхватывали как горячие пирожки. Ещё бы! Ведь они были понятны даже тем, кто ничего не смыслит в науке. Хокинг объехал весь мир, выступая на конференциях, успел два раза жениться и воспитать троих детей. Ему довелось испытать состояние невесомости в свободном падении – этот эксперимент организовало агентство НАСА[1]1
  НАСА (NASA) – Американское национальное управление по аэронавтике и исследованию космического пространства.


[Закрыть].

Невероятная популярность Хокинга вырвалась за границы научного мира – он стал настоящей звездой поп-культуры. Редчайший случай для учёного! А ещё он сочинял книжки для детей и участвовал в развлекательных шоу. О его жизни и научных теориях ставили спектакли, снимали художественные и документальные фильмы. Стивен играл самого себя в комедиях и научно-фантастических сериалах. И даже стал героем мультиков!

Впрочем, расскажем-ка всё по порядку, то есть начнём с самого начала. Хоть Стивен и сказал бы, что в любой замкнутой системе беспорядок всегда только увеличивается… Так гласит один из законов термодинамики, в котором речь идёт о так называемой энтропии[2]2
  Энтропия – мера беспорядка и хаоса.


[Закрыть]. Он действует во всей Вселенной, что уж говорить про какую-то книжку!

Всякий разумный человек считает, что любое совпадение, даже самое удивительное, всего лишь дело случая. И тот факт, что Стивен Хокинг появился на свет ровно через триста лет после смерти Галилео Галилея, одного из отцов астрофизики, – чистой воды случайность. А произошло это 8 января 1942 года. Вторая мировая война уже три года полыхала по всей планете. И хоть разрывы бомб, сброшенных на Англию немецкой авиацией, даже отдалённо не могли сравниться с мощью Большого взрыва (теория о нём[3]3
  Теория Большого взрыва основана на предположении, что Вселенная возникла в результате одного-единственного мощного взрыва.


[Закрыть] была выдвинута всего за десять лет до войны), для англичан они стали сущим кошмаром.

Правда, городок Оксфорд счастливо избежал этой участи. Воюющие страны заключили соглашение о том, что они обязуются не бомбить университетские города. Для Германии это означало, что британские самолёты сохранят мирное небо над городами Гейдельберг и Гёттинген. В ответ немецкая авиация обещала пощадить Кембридж и… да-да, именно Оксфорд. Вот почему жители столицы Фрэнк и Изобель Хокинг в спешке переехали в этот городок. Это произошло сразу после того, как взрывная волна вдребезги разнесла стёкла в их лондонском доме. Они успели вовремя – на свет вот-вот должен был появиться малыш Стивен.

Супруги прекрасно знали Оксфорд: хоть их родители не были богатеями, в своё время они сделали всё, чтобы дети смогли учиться в знаменитом университете этого городка. Позже Фрэнк стал врачом, специалистом по тропическим болезням, а Изобель, сменив ряд занятий, поступила на службу секретарем.

Они встретились и поженились в Лондоне, в самом начале войны. Вскоре Фрэнк и Изобель вернулись со своим первенцем в Лондон и поселились в Хайгейте – излюбленном районе академиков и учёных. Война ещё не закончилась, но каждый истинный лондонец начиная с королевской семьи считал делом чести оставаться в столице. Обстановка в городе была тревожная, и британское правительство выдвинуло лозунг: «Сохраняйте спокойствие и продолжайте жить». Супруги Хокинг поселились в прекрасном доме в викторианском стиле, который им повезло купить по сходной цене. Война диктовала свои законы – цены на жильё рухнули. Горожане понимали, что всякий дом в любой момент мог исчезнуть под бомбёжками, которые грозили стереть Лондон с лица земли.

И в самом деле, одна из смертоносных немецких ракет «Фау-2» угодила в здание по соседству с домом Хокингов. Так случилось, что в ту минуту Стивен и его младшая сестрёнка Мэри были с мамой на прогулке, а вот папа Фрэнк задержался дома. По счастью, отец семейства остался цел и невредим, и даже дом почти не пострадал. Но долгие годы на улице зияла глубокая воронка от взрыва, в которой маленький Стивен очень любил играть.

Несмотря на войну, у малыша было счастливое детство. Правда, как часто случается в тяжёлые времена, многого не хватало. Больше всего Стивена огорчало то, что у него не было паровозика. Фабрики игрушек закрылись, но малышу ужасно хотелось иметь свой собственный поезд.

Чтобы хоть как-то утешить сына, папа выпилил паровозик из деревяшки. Но Стивен вовсе не обрадовался – он мечтал о поезде, который ездил бы сам по себе.

Наконец папе удалось купить подержанный заводной паровозик. Он был в плачевном состоянии, но папа, вооружившись паяльником, в два счёта его починил и вручил сыну на Рождество.

Стивену тогда не было и трёх лет. После первых восторгов он снова приуныл:

– И этот паровозик плохо катится…

Когда война закончилась, мистер Хокинг отправился в рабочую поездку по Америке, откуда привёз подарки для всей семьи. Таких вещей в послевоенной Европе было днём с огнём не сыскать: для мамы – нейлоновые чулки, для сестрёнки Мэри – кукла с закрывающимися глазками, а для Стивена…

– Игрушечный поезд!!! – завопил он, едва открыв коробку, сам не свой от радости. – И рельсы в виде восьмёрки! А ещё три вагончика и локомотив с путеочистителем[4]4
  Путеочиститель – предохранительная решётка, расположенная «на носу» у локомотива, которая откидывает с пути посторонние предметы (например, камни, снег, ветки).


[Закрыть] в придачу!

Поезд был, конечно, чудесным, да только его тоже нужно было заводить ключом. На самом деле Стивен мечтал об электрическом поезде. Он хотел его больше всего на свете. И ни о чём другом даже думать не мог.

Недалеко от их дома на витрине магазина в районе Крауч-Энд красовалась дивная вещица – модель настоящей железной дороги. Подросший Стивен часами разглядывал это чудо. В конце концов он решил действовать. Когда родителей не было дома, он отправился в банк и снял все свои сбережения – деньги, подаренные ему по разным поводам начиная с крестин. Не бог весть какая сумма, но на детский электрический поезд её хватило.

– Наконец-то он мой! – с ликованием думал Стивен, пускаясь во всю прыть домой.

Увы! Ему опять не повезло – у поезда барахлил мотор… Но сдать игрушку обратно в магазин у мальчика не хватило духу. В такие времена, как говорил его папа, иметь хоть что-то, кроме самого необходимого, уже было подарком судьбы. Ну а если этот подарок оказался бракованным, тут уж ничего не поделаешь.

Стивен попытался исправить крохотный моторчик локомотива и даже сдал его в починку, но толку от этого было мало.

Мальчик так любил игрушки, что, став старше, начал сам их придумывать. Со школьных лет он принялся изобретать работающие модели самолётов и кораблей. Стивен не был рукастым, поэтому тонкую ручную работу он доверял своему школьному другу – его отец имел дома отличную мастерскую. Юному Хокингу было важно, чтобы модели исправно работали, а уж как они выглядят – дело десятое.

Затем пришёл черёд новой забавы – вместе с другим приятелем он стал придумывать настольные игры. Стивен брал за основу классические игры, такие как «Монополия», и усложнял их. К примеру, добавлял фабрики и заводы, выпускавшие промышленные товары. Изделия всех цветов радуги перевозились, что любопытно, по железным дорогам. А потом он увлёкся игрой из жизни Средневековья, где каждому игроку полагалось править целой династией – она изображалась в виде ветвистого фамильного древа.

В основе таких игр, в сущности, лежало создание сложных систем. Уже тогда Стивену не терпелось понять, как они устроены и как ими управлять. Тогда он ещё не знал, что через много-много лет эта любознательность приведёт его к изучению самой сложной из систем – Вселенной.

Глава 2
Расширение

Кроме игрушек, были у Стивена и другие заботы. Особенно его удручали уроки в младших классах. Скука, да и только!

Учителя школы Байрон-Хаус в Хайгейте, куда ходили отпрыски интеллектуалов, придерживались прогрессивных взглядов. В отличие от большинства английских школ, там не заставляли учиться из-под палки – дети осваивали программу черепашьим шагом, без зубрёжки, как бы само собой.

– Меня там ничему не учат! – вечно жаловался Стивен своим родителям.

И всё же такой метод обучения принёс свои плоды – в конце концов мальчик научился читать. Правда, это произошло, когда ему стукнуло восемь лет. А его вторая сестрёнка Филиппа училась по старинке и начала читать уже в четыре года!

Учёба шла с большим скрипом – успеваемость у него была куда ниже средней. Поначалу он даже угодил в число худших учеников. Мама попыталась образумить сына:

– Стивен, всё-таки нехорошо, что ты в самом конце списка….

– Не волнуйся, мам! – преспокойно ответил он. – Другие ученики знают не больше моего.

В доме Хокингов всё дышало культурой. Было принято свободно разговаривать на любые темы. В этой семье в особом почёте были книги – читали даже за едой. Впрочем, в Хайгейте, где жили одни интеллектуалы, это никого не удивляло.

Однако в 1950 году Национальный институт медицинских исследований, где работал отец, перевели в новое здание на окраине города. Ездить туда каждый день через пол-Лондона было слишком утомительно, поэтому папа Фрэнк решил переехать в пригород, а в столицу приезжать только на работу. Семья поселилась в городке Сент-Олбанс, купив огромный дом в любимом викторианском стиле.

Когда-то здесь обитало богатое семейство с целой армией прислуги. Стивен вспоминал, что в буфетной висела старенькая доска, на которой загоралась лампочка – она показывала, из какой комнаты хозяева позвонили в колокольчик.

Хокинги не были такими толстосумами. Папа Фрэнк потратил на дом почти все деньги, так что ремонт был ему не по карману. Вот почему, не считая самых необходимых переделок, дом сохранил запущенный вид, в котором пребывал с давних пор. Таким он останется ещё на долгие годы.

Папа Фрэнк вырос в бедной семье и не очень-то любил раскошеливаться. Из экономии он даже отказался провести в дом центральное отопление. А зимы в Англии стояли прехолодные. Так что пришлось всем домочадцам (включая приёмного сына Эдварда) обзавестись печками и натягивать на себя сразу несколько толстых свитеров.

Стивен быстро освоился в заброшенном доме. По совету своей любимой кузины Сары, дочери одной из бесчисленных маминых сестëр, он выбрал себе крошечную комнатку в форме буквы «Г». Видимо, раньше там ютилась горничная. Из окна этой каморки можно было тайком вылезти на крышу пристройки, а оттуда спрыгнуть на землю. Неплохая лазейка!

Переехав, семья Хокингов сменила не только место жительства, но и круг общения. Некоторые привычки этой семьи книгочеев – например, чтение за едой – приводили соседей в полное недоумение. Хокинги прослыли семейкой со странностями. Доходило до того, что гости, желая завести самый обычный разговор, обращались к совсем юному Стивену – со стороны он казался единственным здравым человеком в доме.

Папа с мамой совсем не думали о внешних приличиях – им и дела не было, о чём судачат соседи. А вот Стивен, как это часто бывает у подростков, порой стеснялся некоторых чудачеств своих родителей. К примеру, когда семье понадобилась новая машина, отец решил купить старое лондонское такси – довоенную развалюху!

В саду отец со Стивеном соорудили так называемый гараж – жалкую лачугу из гофрированного железа. Её вид вызвал возмущение всей благопристойной публики в округе. А потом произошёл совсем вопиющий случай – родители купили у цыган пëструю кибитку и сделали из неё жилой прицеп для летнего отдыха на юге Англии. Отец догадался перекрасить его в зелёный цвет. Из армейских носилок, оставшихся с войны, он сколотил двухъярусные детские кроватки и установил их внутри фургона.

В пятидесятые годы семья проводила в этом домике на колесах каждый отпуск. Но однажды чиновники из совета графства, куда Хокинги регулярно ездили на отдых, приказали отцу убрать фургон. Узнав об этом, Стивен испытал приятное чувство облегчения.

А как-то раз ему посчастливилось провести целое лето на море. Папа Фрэнк должен был уехать на четыре месяца в Африку изучать тропические болезни. Мама, не желая оставаться одна с детьми, решила посетить свою подругу, которая жила на испанском острове Майорка. Там Изобель арендовала целый дом.

Для Стивена наступили весёлые деньки! Вместе с Уильямом, сыном маминой подруги, они с утра до вечера катались на парусной лодке и ныряли в море. Стивен совсем не скучал по новой школе в Сент-Олбансе, где не проучился и полугода. Это учебное заведение считалось женским, но, как ни странно, туда принимали и мальчиков до десяти лет.

Впрочем, учёбу Стивен не забросил. Отцом Уильяма был сам Роберт Грейвс – знаменитый поэт, писатель и знаток античных мифов. Он поручил своему ученику, молодому учёному, регулярно заниматься со Стивеном и Уильямом. Но того куда больше интересовали свои собственные сочинения. Он лишь задавал мальчишкам учить отрывки из Библии, утверждая, что это прекрасный способ подтянуть английский язык. Хоть библейские чтения и наводили скуку на Стивена, они не могли испортить радость от нежданных и долгих каникул.

Семья Хокингов собралась в полном составе в Лондоне как раз к началу грандиозного события, проходившего на берегу Темзы. Правительство хотело вселить надежду в сердца британцев – Фестиваль Британии был призван показать, что теперь, когда война позади, страну ждёт счастливое будущее. Эта выставка достижений архитектуры, промышленности и технологий произвела настоящий переворот в сознании Стивена. Он открыл для себя всё самое передовое в области науки и искусства.

Впрочем, на его школьных успехах это никак не отразилось. В английской системе образования того времени царила строгая иерархия – разделение детей по способностям. Учеников, не набравших нужный балл, безжалостно переводили на уровень ниже. Такой удар по самолюбию выдерживали не все – многие ученики окончательно теряли веру в себя.

Стивен никогда не гнался за оценками. В первом семестре учёбы в школе он еле-еле набирал минимальный балл, позволявший оставаться на первом уровне, где учились самые способные дети. А в конце учебного года он чудом избежал позорного перевода в класс для отстающих!

Глава 3
Сингулярность, или Точка отсчёта

[5]5
  Сингулярность – одно из ключевых понятий в работах Стивена Хокинга. Космологическая сингулярность представляет собой маленькую точку, из которой и зародилась Вселенная. Эта сверхплотная точка обладает сверхвысокой температурой.


[Закрыть]

Когда Стивену минуло тринадцать лет, отец решил записать его в Вестминстерскую школу – одну из самых престижных частных школ Великобритании. Он был уверен, что там сын сможет приобрести не только знания, необходимые для будущей профессии (отец лелеял надежду, что Стивен пойдёт по его стопам и станет врачом), но и так называемые хорошие манеры. А без них не обойтись, думал отец, если хочешь завести «полезные» знакомства, выбиться в люди и зажить безбедной жизнью. Папа Фрэнк был убеждён, что сам он – человек без связей – в своё время не сделал карьеру именно по этой причине.

Так это было или нет, но, чтобы учиться в столь дорогой школе, Стивену нужно было выиграть стипендию. Однако накануне вступительного экзамена его свалила горячка, и в назначенный день он не явился.

– Железистая лихорадка, – вынесли вердикт врачи. – В его возрасте такое бывает.

Коварную болезнь, которая часто подстерегает детей, Стивен победил. Только вот стипендия уплыла из-под носа – пришлось продолжить занятия в школе Сент-Олбанса. Как он сам вспоминал, учили там ничуть не хуже, а то и лучше, чем в престижном Вестминстере.

В своём классе Стивен числился середнячком – домашнюю работу делал кое-как, а писал точно курица лапой. Правда, он попал в класс для особо одарённых детей, так что ума ему было не занимать. Одноклассники даже прозвали его Эйнштейном – по имени великого учёного, отца теории относительности, незадолго до этого покинувшего наш мир. Именно тогда у Стивена стали появляться друзья со схожими интересами. О чём они только не говорили! Об игрушечных моделях и научной фантастике, о самых обычных вещах и мудрёных теориях. Часами напролёт! Особенно их занимал вопрос, как появилась Вселенная. Что лежит в её основе? Божественное начало? Законы математики? Или что-то ещё?

В старших классах Стивен узнал, что чем дальше от нас расположены звёзды и галактики, тем более красным кажется свет, исходящий от них[6]6
  Это явление называют красным смещением.


[Закрыть]. Это значит, что звёзды от нас удаляются, а Вселенная расширяется (в противном случае звёздный свет становился бы синим[7]7
  Здесь речь идёт о синем смещении.


[Закрыть]). Причём расширение Вселенной началось из точки, совпадающей с центром так называемого Большого взрыва. Стивен не верил собственным ушам. Неизменная и статичная Вселенная казалась ему куда понятней.

В отличие от Вестминстера, в школе Сент-Олбанса галантным манерам не обучали. А значит, прощайте, папины надежды! Но Стивену было не до того. В старших классах он стал всё больше увлекаться физикой и математикой. А жизнь показала, что в этих науках вполне можно было преуспеть и без светского лоска.

За два года до окончания школы он решил специализироваться в этих двух дисциплинах. Отец был категорически против. Хоть он и поощрял увлечение сына точными науками и даже занимался с ним математикой, но в глубине души надеялся, что Стивен станет врачом. К тому же старший Хокинг считал, что физикам не так-то просто найти работу. Одна дорога – в школу. А всем известно, что на учительскую зарплату не разгуляешься.

– Но я хочу разобраться, как устроен мир!

– Конечно, тебя хлебом не корми, только дай что-нибудь разобрать. Ты такой с детства! Разбирать-то ты мастак, а вот собрать всё как было не можешь!

– Да знаю, знаю. Руки у меня не очень умелые. Тем более надо идти в теоретики!

– Уж лучше б ты выбрал биологию… Если передумаешь идти в науку, всегда сможешь стать врачом!

– Пап, в биологию идут те, кто звёзд с неба не хватает. А те, у кого есть голова на плечах, занимаются физикой и математикой!

– Ну, на худой конец возьми ещё и химию! Если наскучит математика, пойдёшь на факультет естественных наук.

– Хм… Ну ладно…

На деле химия оказалась самым весëлым предметом – чего только стоили опыты с забавными реакциями, где всё шипело, бурлило, а порой и взрывалось! А вот на уроках физики Стивен откровенно скучал. Всё ему казалось простым и понятным.

И всё же только физика с астрономией могли ответить на вопросы, о которых они бесконечно спорили с друзьями: откуда мы произошли и зачем мы существуем?

Пока Стивен сдавал выпускные экзамены, семья Хокингов неожиданно уехала в Индию, куда отца отправили в научную командировку на целый год. На это время Стивен переехал в дом доктора Хамфри, коллеги отца. Как-то раз юноша спустился в подвал и обнаружил, что он весь уставлен паровыми двигателями – в своё время их мастерил отец владельца дома. С тех пор Стивен проводил там каждую свободную минуту. А потом наступили долгожданные каникулы – Стивену удалось съездить в Индию и повидаться с папой, мамой, братом и сёстрами.

Получив аттестат зрелости, Стивен задумался, какой университет выбрать. Папа Фрэнк, разумеется, советовал поступать в Кембридж или Оксфорд – самые престижные английские университеты. А вот директор школы Сент-Олбанса сомневался, что Стивена примут в Оксфорд, – уж слишком молод! Хокинг всё же отправился на экзамен в надежде получить стипендию. И… ему это удалось! Стивену едва исполнилось семнадцать лет – куда меньше, чем другим поступившим. На первых двух курсах он чувствовал себя одиночкой – старшие товарищи не спешили приглашать его в свою компанию.

К третьему курсу это ему порядком надоело, и он решил завести друзей. А лучший способ для этого – вступить в один из студенческих клубов Оксфорда, что наперебой зазывали в свои ряды. Стивен выбрал Лодочный клуб и стал членом гребной команды, которая принимала участие в гонках по местной реке. Хокинга взяли рулевым – он должен был задавать ритм гребцам, выкрикивая в рупор команды, направлять лодку и следить, чтобы она держалась на безопасном расстоянии от других. Ничего сложного! Чего не скажешь о гребцах, которым приходилось дружно ворочать вëслами… Но у Стивена был талант притягивать неприятности. На первом же соревновании он не справился с управлением – один из тросов застрял в штурвале. В результате лодка сбилась с курса, а команда выбыла из гонок.

Несмотря на всю свою невезучесть, Стивен наконец-то обзавёлся друзьями, чему он был безмерно рад. Теперь было с кем посидеть в баре и танцевать на вечеринках до глубокой ночи… Правда, ради этого приходилось нарушать строгие правила колледжа, ведь ворота в общежитие запирали ровно в полночь. За поведением студентов и студенток (они жили в разных зданиях) следило бдительное око начальства. Ну а если кому-то (то есть почти всем) хотелось выйти после полуночи, перед ним вставала преграда – стена, на которой угрожающе торчали ряды острых шипов. Впрочем, чтобы любители ночных прогулок не причинили себе вреда, администрация распорядилась оставить на стене небольшой участок без шипов… Стоит ли говорить, что все охотно пользовались такой лазейкой.

Стивен буквально купался в этой атмосфере непринуждённости, далёкой от мира учëных сухарей. Он сразу заметил, что в Оксфорде, по крайней мере в те времена, было не принято слишком усердно грызть гранит науки.

Среди студентов бытовало мнение, что если ты гений, то напрягаться незачем. Ну а если нет, то знай своё место – всё равно выше головы не прыгнешь! Здесь никто не стал бы зубрить с утра до вечера ради диплома с отличием. Это удел бездарей!

Юный Хокинг не стал исключением. Хоть программа обучения ему и нравилась, учился он с прохладцей и не горел желанием корпеть над учебниками. Позже он подсчитал, что за первые три года в Оксфорде он уделил учёбе около тысячи часов, то есть примерно по часу в день. Лекции Стивен не конспектировал, а листочки с решением задач, которые он щёлкал как орешки, сразу после проверки летели в мусорную корзину.

Впрочем, всем сразу стало ясно, что котелок у Хокинга варит. Как-то раз ему с товарищами задали выучить главу из книги «Электричество и магнетизм», к которой прилагалось тестовое задание из тринадцати вопросов. Ответы надо было сдать на следующий день.

Задание было столь сложным, что к вечеру товарищи Стивена едва успели ответить на один вопрос. Наступило утро, а беззаботный Стивен, к всеобщему удивлению, даже не заглядывал в книжку. Он заперся в своей комнате, а через пару часов вышел, держа в руках листочек с ответами.

– Ух ты, какие каверзные вопросы. Мне удалось ответить лишь на десять!

Восхищённые друзья так и застыли на месте – вот это да! Впрочем, Стивен продолжал относиться к учёбе спустя рукава.

– Как жаль, что он учится вполсилы, – огорчались его товарищи. – Такой мощный ум пропадает!