Текст книги "Богиня и Зеленый сыр"

9

Полина почти не спала ночью, потому что Игорь громко храпел. Она просила его повернуться на бок, после чего он ненадолго замолкал, но через какое-то время храп начинался снова. Полина взяла свою подушку и одеяло и легла в гостиной на диване, долго ворочалась и заснула только на рассвете. Через час её разбудил звонок будильника. Она проснулась разбитая, раздражённая, с головной болью. Выпила крепкий кофе и таблетку анальгина и с воспалёнными глазами и чугунной головой поехала на работу. Целый день она чувствовала себя, как зомби: занималась повседневными делами и разговаривала с коллегами, выполняя свою работу механически, потому что на полную стопроцентную самоотдачу у неё сегодня просто не было сил.

– Поль, ты сегодня какая-то загадочная, – заметил Вася Остроухов. – И глаза у тебя красные.

– Да я всю ночь не спала, – пожаловалась Полина.

– А… ну-ну… «Нам бы ночь простоять да день продержаться»… – двусмысленно ухмыльнулся Вася.

– Слушай, Мальчиш-Плохиш, я совсем не об этом. У меня муж всю ночь храпел и не давал мне спать, и с утра голова раскалывается.

– Ну, извини. Может тебе тогда лучше домой пойти?

– Не могу! У меня сегодня важная встреча с клиентом, который завтра улетает.

– Понятно. Ну тогда ты уж постарайся сегодня хотя бы не перенапрягаться, работай без фанатизма.

– Хорошо, – улыбнулась Полина. – Постараюсь без фанатизма.

Во второй половине дня Полину стало неудержимо клонить в сон. Она выпила две чашки крепкого черного кофе, но это не помогло. В четыре часа все сотрудники агентства собрались в конференц-зале за длинным столом на совещание. Полуэктов рассказывал о новых тенденциях в рекламном бизнесе и о перспективах развития их агентства. Полина с трудом улавливала смысл происходящего. Во время речи Полуэктова она несколько раз, чтобы взбодриться, наливала себе в стакан воды из графина, стоящего на столе. Полуэктов наблюдал за ней с осуждением, очевидно подозревая, что у неё похмельный синдром. Чем больше Полина неподвижно сидела на стуле, тщетно пытаясь вникнуть в то, о чем вещал Пётр Николаевич, тем труднее ей было бороться со сном. Она высоко поднимала брови, чтобы пошире открыть слипающиеся глаза, что придавало её лицу удивлённое выражение. Полуэктов несколько раз бросал на неё озадаченный взгляд, не понимая, что же в его речи её так удивляет. Полина украдкой посмотрела на часы: до конца совещания оставалось ещё минут тридцать. «Попробую продержаться эти полчаса, а потом потихоньку слиняю», – подумала Полина и мысленно мобилизовала все свои силы для борьбы со сном.

– А теперь посмотрим слайды! – сказал Полуэктов, погасил свет и включил слайд-проектор.

Это добило Полину окончательно. Какое-то время она ещё пыталась бороться с собой, заставляя себя смотреть на освещённый экран. «Я просто прикрою на секунду глаза, чтобы они немного отдохнули. Всё равно в темноте никто не увидит», – подумала она, закрыла глаза и моментально отключилась.

– Полина, а ты что об этом думаешь? – донёсся до неё сквозь сон голос Полуэктова.

Полина открыла глаза. В конференц-зале горел яркий свет, слайд-проектор был выключен, и все сотрудники смотрели на неё. Очевидно, они уже закончили смотреть слайды и начали обсуждение.

– Полина, – повторил Полуэктов, – мне бы хотелось услышать твоё мнение. Но я вижу, что ты не готова его высказать, – недовольно заметил он.

– Да, Пётр Николаевич, извините, я сегодня что-то не в форме… – замямлила Полина.

Полуэктов строго посмотрел на неё.

– Все свободны, – громко объявил он.

Полина облегчённо вздохнула и направилась к выходу.

– А вот Полину я попрошу остаться! – услышала она за спиной его голос и обречённо вернулась на своё место.

– Полина, – обратился к ней Полуэктов, когда все сотрудники разошлись. – Ты мне что-то последнее время не нравишься.

– Почему? Я плохо работаю? – спросила она.

– Дело не в этом. Работаешь ты хорошо, но как-то без огонька. И выглядишь устало. Хотя ты недавно была в отпуске.

– Плохо сплю последнее время, Пётр Николаевич.

– Я задумал новый проект и для меня очень важно, чтобы его вела именно ты. Сегодня пятница. Ты, уж пожалуйста, как следует отдохни за выходные, выспись. А в понедельник обсудим.

– Хорошо, Пётр Николаевич.

– И можешь уйти сегодня пораньше.

– Спасибо.

– Но чтобы в понедельник была как огурчик!

– Это как? Зелёненькая и в пупырышек?

– Я имею в виду, свеженькая, как огурчик, а не маринованная, как сегодня!

– Постараюсь, – улыбнулась Полина.

Полуэктов Полину ценил, но спуску ей не давал.

10

– Нет, Поль, ты не понимаешь, – говорила Ленка, неспешно прохаживаясь с Полиной по школьному коридору на перемене. – Так ты ничего не добьёшься. Что толку, что ты ходишь всё время за ним по пятам? Да он тебя даже не замечает!

Лена Цыпкова была лучшей школьной подругой Полины. Они сидели за одной партой и с первого класса были почти неразлучны.

– Если хочешь, чтобы он тебя, наконец, заметил, надо привлечь его внимание, – продолжала наставлять Ленка.

– Да? А как?

– Надо его чем-то заинтересовать. Сделать что-то такое, чтобы он тебя заметил.

– Точно. И как я раньше не догадалась! А что, например? – воодушевилась Полина.

– Ну, есть много вариантов, – с серьёзным видом рассуждала подруга. – Можно, например, в него что-нибудь как бы случайно кинуть, ну там учебник, пенал или мешок со сменной обувью. Тогда он обязательно тебя заметит!

– Лен, ну ты скажешь тоже! А если я ему в голову попаду? Ты представляешь, что будет? Тамара Аркадьевна сразу моих родителей в школу вызовет!

– Н-да, риск, конечно есть. Тогда напиши ему записку. Он прочтёт её и сразу тобой заинтересуется.

– Нет, ты что! Подумает ещё, что я в него втюрилась по уши! Надо действовать как-то более ненавязчиво, завуалированно. Чтобы всё произошло как будто случайно, чтобы он ни о чём не догадался!

– Придумала! – вдруг просияла Ленка. – Давай я тебя на перемене толкну так, чтобы ты с ним столкнулась! Ты должна перед ним блеснуть, как звезда! Ну представь: узнаем, где у Лукина будет урок, и будем с тобой на этом этаже гулять на перемене по коридору. А когда Лукин мимо нас будет проходить, я тебя как толкну на него со всей силы, и ты полетишь прямо к нему в объятия! Вот тут-то он и обратит на тебя внимание! Но ты при этом, конечно же, должна быть неотразима, накрашена и чтобы волосы были уложены, духами пахнуть, ну и всё такое, ну ты знаешь, как тебе идёт…

– Ещё бы! Буду в своём лучшем виде!

– Так вот. Ты на него слегка завалишься, а он тебя осторожно поддержит, чтобы ты не упала. Ты скажешь: «Ой, извините, я нечаянно. Это подруга меня толкнула». А он как увидит, какая ты красивая, так сразу и скажет: «Ничего страшного. А как вас зовут, девушка?»

– Здорово! – восхитилась планом Полина. – Давай! Только толкай не сильно, а то я себе что-нибудь сломаю.

– Ладно. Мягкая посадка тебе будет обеспечена!

На следующий день Полина встала на час раньше, чтобы вымыть голову и уложить волосы феном. Волосы торчали во все стороны и никак не хотели слушаться. Через сорок минут ожесточенной борьбы с волосами победила Полина. Волосы перестали топорщиться, сдались и послушно улеглись в заданном направлении. Чтобы закрепить достигнутый результат, она обильно обрызгала голову лаком для волос и покрутила головой в разные стороны, чтобы проверить эффект. Волосы застыли и существовали отдельно от головы, не шевелясь ни при каком движении. Полина вздохнула с облегчением и принялась за ресницы. Нужно было успеть их накрасить, пока в комнату не вошла бабушка. Ура! Готово! Эх, если бы ещё можно было надеть не ненавистную школьную форму, а джинсы и свитер! Чтобы как-то оживить унылое коричневое форменное платье, Полина повязала на шею маленькую зелёную косыночку – салатовый листик нежно обернул шею. Вот так. Хорошо! Полина удовлетворенно окинула себя взглядом в зеркале. Очень хотелось накрасить губы, но она понимала, что это было бы уже наглостью. В школе Тамара Аркадьевна обязательно заметит и отправит в туалет умываться. Полина надушилась бабушкиными духами «Красная Москва» и в бодром настроении духа отправилась в школу исполнять задуманный план.

Полина помнила расписание Лукина наизусть. Второй урок у него – физика на третьем этаже, третий – химия на втором этаже. Значит, скорее всего, между вторым и третьим уроком Лукин спустится на второй этаж.

После второго урока Полина с Леной побросали свои портфели в классе и побежали на второй этаж. Взяв друг друга под руку они начали чинно прогуливаться взад и вперёд по коридору второго этажа, дожидаясь Лукина.

– Слышь, Олег, мне один парень диск «Бони М» достал! – заговорщически сообщил Лукину Валерка Чесноков, спускаясь с ним вместе на второй этаж.

– Фигассе! – позавидовал Олег. – Дашь послушать?

Они шли вдвоём по коридору к кабинету химии, обсуждая популярную группу «Бони М», когда на Лукина вдруг с размаху налетела какая-то девчонка. Олег отшатнулся в сторону и едва устоял на ногах. Девчонка шлёпнулась на пол. Опешивший Олег дико смотрел в её сторону.

– Ты чё, совсем ку-ку! – крикнул ей Лукин, потирая ушибленное плечо.

– Больная какая-то, – покрутил пальцем у виска Валерка. – Пошли, Олег, не обращай внимания!

И они зашагали дальше.

– Извините, я нечаянно, это подру… – начала было Полина, но Лукин был уже далеко.

– Поль, ты сильно ударилась? – виновато спросила Лена, поднимая подругу с полу.

– Да уж, блеснула! Как падающая звезда, – сказала Полина, отряхивая юбку и поправляя салатовую косыночку.

– Н-да… мягкой посадки не получилось. Ты уж извини.

11

У Полины были две близкие подруги. С Леной Цыпковой она вместе училась в школе, с Марьяной Золотовой – в университете. Много лет назад Марьяна нашла работу в крупной международной компании, занимающейся производством и продажей косметики, и помогла устроиться на работу в эту компанию Полине. Через год Полина устроила на работу в ту же компанию свою бывшую одноклассницу Лену Цыпкову. С тех пор все три были близкими подругами. Года через два Лена перешла в другую компанию на более высокооплачиваемую работу, где до сих пор успешно работала в должности бухгалтера. Полина и Марьяна остались работать в косметической фирме, но после того как в компании прошло крупное сокращение, вынуждены были искать новую работу. Первой работу нашла Полина. Она устроилась менеджером по промоакциям в рекламное агентство «Паруса» и вскоре привела туда Марьяну. Подруги шутили, что теперь для полной комплектности им не хватает Лены.

Всех своих подруг Полина классифицировала по степени их «кошачести». В любой женщине, считала Полина, есть что-то от кошки. Но процент кошачести в каждой женщине разный: в одних женщинах – больше кошки, в других – больше человека. Процент кошачести не стоит путать с процентом содержания женских гормонов в организме, женственность – это всего лишь одна из составляющих кошачести. Женщина с высоким процентом кошачести обычно обладает безупречным вкусом, точно знает, что ей идёт, а что – нет, и умеет одеться эффектно и с изысканной небрежностью, так, чтобы подчеркнуть свои достоинства и скрыть недостатки. Любой наряд на ней будет смотреться органично и естественно. Женщина-кошка умело пользуется косметикой, её волосы и макияж всегда выглядят натурально, но за этой натуральностью стоят большие усилия. Она тратит массу времени и денег на поддержание своей красоты и молодости. В её ванной можно найти, как минимум, двадцать баночек и бутылочек, без которых она просто не мыслит своего существования, со всевозможными снадобьями для питания кожи лица, рук, ног, укладки волос, а также смягчения, увлажнения, очищения, омоложения, выведения, завивки, отбеливания, разглаживания, восстановления, отшелушивания, укрепления и тому подобных удобрений различных частей тела.

Она в совершенстве овладела искусством флирта и умением вести разговоры «обо всём и ни о чём», голос у нее мягкий и вкрадчивый. У неё много подруг и друзей, общаться с ней легко и приятно. В отношениях с мужчиной женщина-кошка умеет казаться «белой и пушистой» (именно «казаться», а не «быть»), она мастерски играет с ним в «кошки-мышки», предоставляя ему полную свободу действий, давая ему отбежать и напуская на себя равнодушный вид, она увлекает его в свои сети незаметно, её маневры неуловимы, у мужчины создаётся впечатление, что охотник он, а не она, он теряет бдительность и даже не замечает, как становится добычей цепких коготков в её мягких лапках. Женщина-кошка капризна, непредсказуема, подвержена смене настроений и требует, чтобы мужчина выполнял её прихоти. Зная сильные и слабые стороны мужчины, она умело им манипулирует. Для поддержания тонуса ей необходимо время от времени что-то менять в своей жизни: прическу, одежду, мужчин, работу. Её поступками руководит её безошибочная интуиция. Она обожает своих детей и, если им угрожает опасность, из кошки превращается в разъяренную тигрицу. Она любит свой дом и всячески его украшает. Женщина-кошка знает себе цену, но никогда ее не назовёт.

В Ленке кошачесть просто зашкаливала – она на девяносто процентов была кошкой. В Марьяне было больше «человечести», чем «кошачести», кошачесть в ней составляла только около тридцати процентов. Сама Полина была кошкой только наполовину. Ещё у Полины была подруга Надя, художник-иллюстратор. Кошачести в Наде едва ли набралось бы процентов десять, зато человечести – хоть отбавляй. Надежда была честным, открытым человеком и надежным другом. Кокетство было ей неведомо. Одевалась она просто и удобно, носила короткую практичную стрижку (потому что ее не нужно было долго укладывать) и редко пользовалась косметикой. Такой тип женщин называется «Wash&Go» – «Помылась и пошла». Ей не везло с мужчинами, потому, что она либо не понимала, либо не принимала правил игры в «кошки-мышки».

12

Полина сидела перед своим компьютером, обдумывая план промоакций напитка «Гринайс», когда в комнату зашла Марьяна Золотова. Марьяна работала менеджером в отделе по работе с клиентами, который сотрудники между собой называли в шутку «Отдел по борьбе с клиентами». Клиентов она называла «клеенты», как она сама, шутя, объясняла, от слова «клеить».

– Полин, пойдём кофе попьём, – предложила она.

– Хорошо, пойдём. Только подожди минутку, я уже почти закончила, – сказала Полина.

Марьяна присела на стул рядом с Полиной. Полина заметила, что Марьяна сегодня как-то особенно хорошо выглядит. На ней был деловой серо-голубой костюм, который красиво оттенял её большие серые глаза. Прямые тёмные волосы Марьяны, которые обычно были забраны в длинный, мотающийся из стороны в сторону при ходьбе хвост, сегодня были свободно раскинуты по плечам, выгодно смягчая контуры её скуластого лица. Два года назад Марьяна села на диету и с тех пор с неё не слезала. Она сбросила двадцать килограмм и заметно постройнела и похорошела. Золотова была человеком сильным и целеустремленным и всегда добивалась поставленных перед собой целей. Она напоминала Полине танк, замаскированный листиками и цветочками, под которыми скрывалась пуленепробиваемая броня и «гусеницы». Полина завидовала упорству и выдержке Марьяны и называла её «стойкий оловянный солдатик». Марьяна была материалисткой. Её церковью был фитнес-клуб «Афродита», её Библией был журнал «Космополитэн».

Дверь была полуоткрыта, и в комнату вошёл Вася.

– Хенде хох![2]2
  Hande hoch! – руки вверх!


[Закрыть] – дурацким голосом неожиданно крикнул он.

Марьяна, сидевшая спиной к двери, громко вскрикнула и обернулась.

– Ой, ты чего? – удивлённо сказал Вася. – Неужели я тебя и вправду напугал?

– Ещё бы! Разве можно так шутить?! – проворчала Марьяна.

– Извини.

– Вам хорошо, – завистливо сказала Марьяна, обращаясь к ним обоим. – Вы тут в окопах отсиживаетесь, а я вот постоянно нахожусь в тылу врага. Нервы уже на пределе.

– Какого врага? – не понял Вася.

– Этот Фарш меня уже просто через мясорубку пропустил!

– Кто? – прыснули со смеху Вася с Полиной.

– Чего вы ржёте?! Фарш – это мой клиент, немец, Генрих Фарш. Фамилия у него такая. Он меня просто достал! Уже раз пять заставлял меня контракт переписывать, вносил какие-то дополнения, изменения, но до сих пор ещё ничего не подписал! Я к нему в офис теперь езжу почти каждый день, как на работу! Только что опять мне звонил, просил опять заехать к нему в офис и обсудить ещё какие-то детали, но сегодня я уже не успею. Как говорила Скарлетт О’Хара, «подумаю об этом завтра!».

– Никогда не откладывай на завтра то, что можно сделать послезавтра! – поддержала её Полина.

– «Morgen, morgen nur nicht heute sagen alle faulen Leute»[3]3
  Завтра, завтра, не сегодня – так говорят все лентяи (нем. пословица).


[Закрыть], – задумчиво сказала Марьяна.

– Чего, чего? – не поняла Полина.

– Это немецкая пословица. «Завтра, завтра, не сегодня – так говорят все лентяи». Я теперь немецкий язык учу, чтобы с Фаршем было легче общаться.

– Молодец, Марьянчик! Горжусь тобой! – похвалила Полина.

– А я вам тут кое-что принёс, – загадочно сообщил Вася. – Сегодня у Тамары Дюжиной день рождения, она по этому поводу всех конфетами угощает. Я для вас несколько штук утащил. Хотите? – и Вася положил на Полинин стол несколько шоколадных конфет «ассорти» на бумажной салфетке.

– Ой, спасибочки! Васенька, какой ты милый! – обрадовалась Полина.

– Нет уж! Спасибо! – возмутилась Марьяна. – Ладно, мне пора идти. Кофе потом попьём.

Марьяна скрылась за дверью.

– Чего это с ней? – удивился Вася.

– Худеет она, – объяснила Полина. – А ты ей конфеты предлагаешь.

– А… ну-ну. Вот и хорошо, нам больше достанется! – обрадовался Вася.

13

Два года назад Марьяна Золотова развелась с мужем. Это произошло так внезапно, как если бы летом вдруг выпал снег. Марьяна и её муж Влад Рокотов учились вместе в университете, поженились после окончания учёбы и прожили вместе четыре года.

В тот день у Марьяны был день рождения, Влад подарил ей утром букет жёлтых роз. Марьяне показалось это странным. Она не могла поверить, что Влад забыл, что она ненавидит жёлтые цветы. С тех пор как Марьяна прочла «Мастера и Маргариту» Булгакова, желтые цветы вызывали у нее неприятное чувство. «Она несла в руках отвратительные, тревожные желтые цветы», – вспомнила она слова Булгакова. «Мдааа… Нехороший цвет», – подумала тогда она.

Марьяна отмечала свой день рождения в кругу друзей. Гости сидели за столом, ели приготовленные Марьяной салаты и лазанью, пили вино, произносили тосты, шутили, разговаривали, смеялись, и только Влад не участвовал в общем празднестве. Марьяна незаметно наблюдала за мужем. Влад сидел, отстраненно глядя куда-то в пространство, лицо его казалось каким-то отсутствующим, было очевидно, что мысли его находились где-то далеко. Полина, сидевшая за столом рядом с Марьяной, тоже это заметила, но не стала Марьяне ничего говорить, не хотела портить подруге настроение в её день рождения. Неожиданно у Влада в кармане зазвонил мобильный телефон. Он встал и вышел, чтобы ответить на звонок. Марьяна почувствовала себя неспокойно. «С кем он разговаривает? Почему весь вечер молчит? О чем он думает?» – пыталась понять Марьяна.

Около одиннадцати часов гости разошлись. Марьяна убирала посуду со стола. Влад сидел за столом и молча ел из миски салат из крабов, сосредоточенно глядя прямо перед собой. Последнее время Марьяна замечала, что с Владом что-то происходит, но как-то не придавала этому значения. Он стал задумчивым, мало говорил с ней, поздно возвращался домой, в его взгляде появилось отчуждение. «Наверное, просто устал», – успокаивала себя она. И тут её поразила ужасная догадка.

– Ты что, меня разлюбил? – спросила она.

Он поднял голову от миски с салатом и спокойно сказал:

– Да, разлюбил.

– Совсем? – не поверила она.

– Совсем. Я люблю другую женщину и собираюсь на ней жениться.

– Да?! – опешила Марьяна. – Но для этого нужно сначала развестись.

– Да. И чем скорее, тем лучше. Я давно хотел тебе предложить развестись, но всё как-то не решался.

– Вот как? И что же тебя вдруг заставило решиться?

– Она беременна.

– Как? Ты же говорил мне, что не хочешь иметь детей?!

– С тобой не хотел. А с ней хочу.

Марьяна всё ещё не могла поверить в реальность происходящего. Она как бы наблюдала за собой со стороны.

– Это почему же ты со мной не хотел, а с ней хочешь? – спросила она.

– Потому, что мне с ней легко.

– А со мной что, было тяжело?

– У тебя трудный характер.

– Это почему же?

– Да потому, что ты слишком категорична, у тебя обо всем своё мнение. Ты всегда со мной спорила, а она со мной во всем соглашается. Мы с ней – одно целое. Она думает так же, как и я, и у неё нет потребности настаивать на своём, – Влада словно прорвало.

– То есть, ты хочешь сказать, что у неё нет своего мнения? В таком случае, она просто безмозглая дура!

– Неправда. Просто она считает, что мужчина – хозяин в доме, а тебе дома было необходимо равноправие.

– Даже если жена в два раза больше его зарабатывает?!

– А вот она считает, что зарабатывать деньги должен мужчина, а женщина – заниматься хозяйством. «Вынеси ведро! Помой посуду! Пропылесось ковёр!» – такого я от неё не слышу!

Марьяна слушала его, и глаза её постепенно темнели и расширялись, а кулаки сжимались. Она схватила чашку, стоявшую на столе, и запустила ею в мужа, но промахнулась. Чашка угодила в стену и разлетелась вдребезги.

– Ах ты, дрянь! – закричала она. – Значит тебе нужна не жена, а прислуга!

– Ты – дура! И ничего не понимаешь! – заорал не неё Влад. – Жена должна подчиняться мужу, а не наоборот!

– Да ты, оказывается, домостроевец! – Марьяна кинула в него тарелку, но он снова увернулся. – Тебе в девятнадцатом веке надо было родиться!

– А тебе надо было родиться мужиком! Да ты и есть мужик!

– Да?! А что же ты на мне тогда женился?

– Дурак был. Молодой и глупый.

– А теперь что, поумнел?

– А теперь я опыт приобрёл. Есть с чем сравнить. Женщина должна заниматься мужем, а не карьерой! У настоящей женщины на первом месте всегда муж, а у тебя работа.

– Неужели?! Лично я занимаюсь тем, что мне интересно. Я этого десять лет добивалась! А зачем я тогда заканчивала университет? Чтобы гладить твои рубашки?

– Да ты мне за всю нашу совместную жизнь ни одной рубашки не погладила!

– И не собираюсь! А с какой стати я должна это делать? Я что, бесплатный обслуживающий персонал? У нас самообслуживание! Ты же не гладишь мои юбки!

– А вот она так не считает! Она говорит, что ухаживать за мужем – это обязанность женщины.

– Вот пусть она тебя и обслуживает! Нашёл себе прислугу, вот и убирайся к ней!

– Вот завтра и уеду!

– Завтра? Нет уж! Давай сегодня! – Марьяна была в бешенстве.

– Сегодня уже поздно!

– А ну-ка, уматывай отсюда! Ни минуты с тобой в одной квартире больше не останусь.

– Ну и пожалуйста!

Влад быстро покидал в спортивную сумку какие-то вещи.

«Остальное заберу потом!» – кинул он на ходу и ушел, хлопнув дверью.

Несколько минут Марьяна была в каком-то странном оцепенении, пытаясь осознать произошедшее. Ей было жаль, что Влад ушёл так быстро, и она не успела выместить на нём всю свою ярость. Не на кого было кричать, не в кого бросать тарелки. Она оказалась в полном вакууме. Так пусто на душе у нее не было никогда. Марьяна села на стул в прихожей и заплакала. Чтобы как-то успокоиться, попробовала смотреть телевизор, но мозг отказывался воспринимать информацию. Всхлипывая, Марьяна позвонила Полине, которая как раз только что вернулась от нее домой.

– Приезжай! – сказала Полина.

Марьяна поймала такси и через сорок минут уже сидела у Полины на кухне, пила коньяк и, размазывая по лицу слёзы, рассказывала о том, что произошло.

– «Она считает…», «она сказала…», – передразнивала она Влада. – Ему нужна прислуга и безмозглая кукла для постели. А я ему не нужна!

– Слава богу, что ты от него избавилась, пока у вас не было детей. Бог миловал! Радоваться надо, а ты плачешь!

– Вот сволочь!

– Не переживай, Марьянчик! Прорвёмся! «Броня крепка, и танки наши быстры!».

На кухню заглянул Игорь. Молча оценил обстановку, покачал головой и ушёл спать. Полина постелила Марьяне на диване в гостиной, дала ей свою пижаму и уложила спать. Марьяна быстро заснула, а Полина ещё долго ворочалась в своей постели и слышала, как Марьяна всхлипывает во сне.

После развода Марьяна была как в тумане. Утром вставала, ехала на работу, целый день работала, как автомат, вечером приходила в пустую квартиру, ложилась на диван и ничего не хотела: ни говорить с кем-то, ни идти куда-то. Единственное, чего она хотела – это не быть. Нет, она не хотела умереть, она хотела просто перестать существовать, чтобы прекратить эту нескончаемую, ноющую, изматывающую душевную боль.

По выходным она целыми днями лежала на диване, тупо уставившись в одну точку. Время от времени звонил телефон. Марьяна отвечала только на звонки самых близких. Иногда звонил Влад, очевидно хотел забрать ещё какие-то вещи. Его номер высвечивался не экране ее мобильного телефона. Она не хотела его видеть. Она старалась забыть о нём, забыть о том, что он когда-либо вообще существовал в её жизни. Но забыть не получалось, и она отключала телефон, и отворачивалась к стене, и накрывалась пледом с головой, пытаясь заснуть, чтобы не думать, хоть какое-то время не думать о нём.

Несколько раз к ней приезжали Лена с Полиной, но ни развеселить, ни расшевелить подругу им не удавалось. Марьяна потеряла вкус к жизни, её ничто не интересовало.

Однажды, когда Марьяна ехала с работы домой, около метро её заловил уличный продавец не то средства для похудания, не то таймшера, не то мыльных пузырей.

– Разрешите задать вам несколько вопросов, – обратился он к ней, держа в руках блокнот.

– Ну, хорошо, давайте, только быстро, – согласилась она не столько из любопытства, сколько из вежливости. Незнакомец был гладко выбрит, на нём был надет костюм с галстуком, и весь его вид как бы обязывал собеседника культурно себя вести.

– Сколько вам лет? – спросил он, лучезарно улыбаясь.

Марьяна ненавидела этот вопрос. Её возраст был для неё болезненным напоминанием о том, что её биологические часы тикают, а жизнь проходит.

– Без комментариев, – сказала она. – Дальше.

– Вы замужем?

Марьяна только что развелась, и любое напоминание об этом бередило её свежую рану.

– Проехали, – буркнула она, помрачнев. – Дальше.

– Как вы проводите свободное время? – с приторной улыбкой продолжал торговец.

После развода Марьяна проводила своё свободное время лёжа на диване лицом к стене. Но признаваться в этом незнакомцу не хотелось.

– Никак. Дальше?

С каждым вопросом настроение у Марьяны ухудшалось.

– Вы довольны своим доходом? – не унимался продавец.

Марьяна подумала о том, что если бы она была довольна своим доходом, то не толкалась бы каждый день в переполненном метро, а могла бы позволить себе ездить на такси.

– Вы что, таймшер продаёте, что ли? – наконец догадалась она.

– А вас это интересует? – вкрадчиво спросил продавец.

– Нет, не интересует! – отрезала Марьяна, пытаясь от него отвязаться.

– А что вы об этом знаете? – продолжал заманивать её в сети торговец.

– Так. Всё. Хватит! До свидания! – потеряв терпение, сказала Марьяна и сбежала от него прежде, чем он успел добить её окончательно.

Торговец смотрел ей вслед, искренне не понимая, что же вызвало у Марьяны такое негодование. «А он молодец, – профессионально подумала она. – Неплохо подкован. Мастерски владеет искусством запудривания мозгов!».

В ту зиму Полина, наконец преодолев свой страх, начала кататься на коньках. Прошло три месяца с тех пор, как она первый раз встала на лёд, и теперь она уже могла плавно скользить по льду вперёд и назад и даже начала осваивать со своим тренером подсечку и вращение. Как-то в конце января ей пришла в голову идея позвать с собой на каток Марьяну. Полина позвонила ей в воскресенье.

– Марьянчик, как дела?

– Никак.

– Чем занимаешься?

– Смотрю телевизор.

– А мы тут с Сашкой на каток собрались. Хочешь с нами пойти?

– На каток? Да нет, я сто лет на коньках не стояла, – в голосе Марьяны не слышно было ни малейшего интереса.

– Ну и что? А я вообще первый раз на лёд встала три месяца назад! Пойдем, а? – пыталась расшевелить её Полина.

– Ну что я там буду делать? Я же буду смотреться, как корова на льду, – сказала Марьяна, но Полина почувствовала в её голосе скрытое любопытство.

– Ерунда! Я вообще всё время падаю. И ничего! – соврала Полина, лихорадочно пытаясь сообразить, чем же она может соблазнить подругу. – Кстати, там рядом есть небольшое кафе. Можем потом там посидеть, там очень вкусный кофе с шоколадом и пирожные!

– У меня всё равно нет коньков.

– Это ничего, коньки там можно взять напрокат!

– Ну не знаю… – протянула Марьяна, и голос её звучал уже теплее.

– Составь мне компанию, а то мне без тебя будет скучно! – привела Полина самый веский аргумент.

– Ну ладно. Попробую, – наконец нехотя согласилась Марьяна. – Хотя не знаю, получится у меня или нет.

– Ура! Встречаемся в два часа у входа!

На катке было полно народу, движение катающихся на льду было организовано по часовой стрелке. Полина надела коньки и зашнуровала ботинки себе и Сашке. Марьяна долго возилась со своими шнурками и, наконец, тоже встала на коньки. Она вспомнила, что со школы не стояла на льду и что в последний раз каталась на коньках, когда ей было лет пятнадцать. Первые её шаги на льду в тридцать три года были неуверенными и осторожными, она держала Полину за руку, боясь отпустить. Сашка катался лучше их обеих, ловко перебирая ногами и гордо глядя по сторонам в ожидании восхищённой реакции окружающих. Минут через пятнадцать Марьяна освоилась на льду, отпустила руку Полины и попробовала передвигаться по льду самостоятельно. Оказалось, что она еще не забыла, как отталкиваться одной ногой и переносить вес на другую. Марьяна выпрямила спину, развела в стороны руки и попыталась скользить на каждой ноге как можно дольше. Это получилось у неё не сразу, пару раз она упала, но сразу же поднялась и продолжила движение вперёд. «Раз… два… раз… два», – медленно считала она про себя. С непривычки у неё очень болели ноги, и не потому, что ей жали ботинки, а потому, что мышцы ног не привыкли к подобным нагрузкам. Несколько раз она садилась на лавочку, чтобы дать ногам отдых, но вскоре снова вставала и шла на лёд. Постепенно ноги привыкли к конькам и она начала скользить вперед увереннее, по всем правилам отталкиваясь внутренним ребром конька и перенося центр тяжести на другую ногу, как её учили когда-то в детстве в секции по фигурному катанию. По мере продвижения вперёд Марьяна с восторгом замечала, что душевная боль постепенно отпускает её. Как будто физическое движение вытесняло тоску из её тела и приносило долгожданное освобождение от душевных страданий. Марьяна с наслаждением продолжала двигаться, ощущая гибкость своего тела и небывалую свободу от боли, от Влада, от всего, что её так мучило в последнее время. Ей казалось, ещё немного и она взлетит. «Свободна! Невидима и свободна!» – как булгаковская Маргарита, повторяла про себя Марьяна.