Текст книги "Нелюбовь. Плохо вместе, плохо порознь"

34

Утро наступило внезапно. Не было томного пробуждения, ленивых потягушек в кровати, соприкасаясь голыми телами, не было разговоров заспанным голосом, а затем поцелуев. Лучи солнца, как щупальца осьминога проникали в комнату, ползли по стенам. И вчерашняя обстановка, романтический беспорядок, уже не казалась такой сказочно-интимной. Наоборот, всё было грязно и пошло: кружевное белье на старом истертом ковре, трусы, штаны и футболка Леши, как змеи, свернувшиеся у скрипучего дивана, дверца шкафа не закрытая, а демонстрирующая беспорядок в оном. Один лишь Алексей этим утром улыбался во сне. Едва солнечный луч коснулся его лица, он шепнул «Доброе утро, любимая!», в ответ девушка сказала: «Всё-таки я так не могу».

35

«Всё-таки я так не могу», – повторила Арина еще раз, освободившись от рук Леши. Тот проснулся и привстал на кровати, заспанными глазами уставившись на девушку.

– Что не можешь? – Лёша еще не мог понять, в чем дело.

– Я тебя не люблю. Я люблю его, – Арина резко села на кровати, подобрала халат с пола и быстро накинула на себя.

Лёша молча оделся. Он буквально состоял из твердого комка нервов. Вышел к машине.

«Вот идиот. Грязь, грязь, грязь». Лёша поехал домой, желая поскорее залезть в душ. Грязь была в его душе, об неё вытерли ноги. Повторно. Безжалостно и без сожалений. Вода могла бы смыть с него вчерашнюю историю. Жаль, что она не могла смыть это из его памяти.

Лёша решил возобновить свои занятия английским. Он набрал дополнительной работы и вечерами, не замечая ничего вокруг, погрузился в неё. С ним была лишь его любимая музыка, а когда становилось совсем тяжело – отжимания, пока искры из глаз не сыпались. Лишь бы забыться. Лишь бы снова с утра ощущать не колючий комок в области груди, а радость нового дня.

36

Ещё во времена бурной молодости Михаил полюбил собирать шумные компании у себя дома. Часто это были вечеринки с гитарами, литрами алкоголя и недовольными соседями. Это безбашенное время осталось позади, но регулярно встречаться с друзьями Михаил считал обязательным аспектом своей жизни. И пусть задора на них было поменьше, но мужчине это давало ощущение вечной молодости. Вот он, такой же молодой и такой же задорный! Выбирает девчонку на сегодняшний вечер в толпе красавиц, и каждая желает быть с ним.

Михаил был душой компании. Именно в его квартире, сначала в отсутствие родителей, а затем, в общаге и на съемных квартирах устраивались то подростковые вакханалии, то студенческие посиделки, то увлекательные бои в настольных играх. Они заказывали пиццы, включали современную музыку, девочки рассаживались на колени к своим ребятам, в уголках целовались особо страстные пары, а Михаил ходил, как царь и бог, по своей захламленной квартирке без всякого намека на пригодные к жизни условия, и наслаждался своей значимостью.

Во времена семейной жизни с Ингой Миша едва ли мог повторить настолько любимые для него тусовки. Его старинные друзья и их молодые спутницы собирались в барах, где нет-нет да кто-то из тучных приятелей вскакивал в порыве пьяного веселья на стол и начинал отплясывать, что есть мочи. Круглый живот танцора ходил ходуном, стол гнулся изо всех сил, но держал оборону. Инга предпочитала семейные выходные лихим тусовкам мужа, поэтому Миша всегда ходил на них один, а если Инга просила его остаться и провести время с детьми, мужчина, бывало, и прислушивался, оставался дома, но становился таким мрачным и угрюмым, что вся семья была уже и не рада. В последний раз, когда Михаил планировал покутить с друзьями, он как раз и остался дома, следуя чувству вины, которое ему мастерски внушила жена при личном разговоре. Он поиграл немного с детьми, а затем решил на весь день затосковать. Мужчина устроился у окна и потягивал коньяк. Инга проходила мимо и обратила внимание на скучающего мужа.

– С тобой что? – уточнила она, хотя такое явление перед ней представало каждый раз, как обстоятельства шли вразрез с планами Михаила.

– Это не моя жизнь. Я должен заводить связи, контакты новые. Это полезно по жизни и для моей работы, а я сижу тут. Я просто стух уже, – Миша отхлебнул из своего стакана и повернулся к жене с вызовом во взгляде.

– И что ты хочешь этим сказать? – Инга недовольно посмотрела на стакан коньяка, который был почти выпит с утра. – Отправляйся, Миш. Я не могу тебя держать возле нас насильно. Если тебе связей не хватает…

Она развернулась и пошла к детям. Конечно, неприятно осознавать, что твоему мужу неинтересно ни с тобой, ни с детьми, что он хочет уйти из дома настолько сильно, что впору назвать это побегом. Инга всегда переживала и никак не могла привыкнуть и простить мужчине его несемейную натуру. Михаил оделся и молча ушел, закрыв за собой дверь.

Теперь, когда рядом с ним Ольга, очередная самая прекрасная женщина Вселенной, он может не бояться быть самим собой. Михаил планировал вечеринку в своей холостяцкой берлоге. Ольга также была приглашена. Женщине было любопытно посмотреть на окружение её мужчины. Вечером, когда Ольга делала на кухне вкуснейшие сухарики, а Михаил настраивал освещение в зале, стали раздаваться первые звонки в дверь и приходить первые гости. Ольга вышла с кухни. Сегодня, в домашнем образе, она была еще привлекательнее, чем в своих любимых брючных костюмах. Серые лосины подчеркивали стройные ноги девушки, а нежно-розовая футболка с молодежным принтом слегка прикрывала аккуратную попку. На голове была собрана чуть потрепанная кукишка.

В коридор засыпались девушки, едва за двадцать. Некоторые из этих модельных красоток кинулись на шею Михаила.

– Привет, папочка! – завизжала одна и чмокнула Мишу в губы. Ольга оторопела, а Миша, завидев взгляд своей девушки, отстранил от себя слишком пылкую подругу.

За девушками в помещение ввалились мужчины. Шум и громкий хохот наводнил маленькую квартиру. Все устроились на полу, среди гостей были пары. Ольга мало говорила, но внимательно наблюдала за новыми знакомыми – большинство пар едва ли были женаты. У Ольги создавалось стойкое ощущение, что всё это встреча мужчин за сорок и их беспринципных любовниц. Некоторые из этих кавалеров даже носили кольца! Но не только Ольга разглядывала гостей, за девушкой упрямо следила не одна пара глаз, и когда она отправилась на кухню, чтобы принести из духовки свежеиспеченные сухари со специями, она услышала за спиной женский писклявый голосок.

– Меня Маша зовут. Ты Оля?

Перед Ольгой возникла худенькая девочка с аккуратной короткой стрижкой и дико выразительными голубыми глазами. Кроме этих глаз мало что можно было разглядеть, они смотрели настолько глубоко внутрь тебя, будто их обладательница – героиня какая-то нашумевшего хоррора. Ольга поставила поднос с сухариками на плиту. Сама отложила руковицы и облокотилась на стол.

– Да. Приятно познакомиться. Я тут сухарики достала, угощайся.

Девушка посмотрела на поднос с сухарями с некоторой насмешкой, а затем царственно перевела взгляд на Ольгу и принялась медленно и нагло сканировать девушку с ноги до головы.

– Значит, ты теперь с Михаилом? Типа пара?

– Значит так, – Ольга почувствовала недобрые интонации в голосе незнакомки.

– Ммм, ну понятно. Смешно, конечно. Ну да ладно, – девушка развернулась и собралась покинуть кухню, как Ольга её остановила, придержав за локоть.

– В смысле смешно? – удивленно обратилась она.

– Ну как тебе сказать. Или надо на Вы? – девушка хихикнула.

– Можешь на ты. Я на настолько стара, как тебе кажется. Во всяком случае выгляжу получше многих твоих подружек, – уверенно заявила Ольга.

– Ага, ну я поняла. Так, а что сказать? – девушка явно издевалась. – Рассказать, что ты тут для обслуги. Приготовь котлет, убери. Это что ли сказать? Просто мы с Мишей уже давно… так сказать… общаемся. И я хотела, чтобы ты знала, кто тут главная.

Девушка развернулась. Дошла до комнаты, где сидели все гости и бурно что-то обсуждали, передавая по кругу кальян. Ольга смотрела вслед этой загадочной девице, а та кошачьей походкой подобралась к Михаилу, который как раз с кем-то бурно дискутировал и покосившись на ошарашенную Ольгу, запрыгнула ему на коленки. Привычку трудно скрыть, и Михаил по началу даже не задумался, что Маша села ему на коленки при Ольге, она покровительственно положил руку на бедро девушке и продолжил разговор. Никому из друзей эта картинка также не показалась странной. Ольга стояла в кухонном проеме и чувствовала себя невидимкой. Впервые в жизни она ощутила настоящее унижение. Девушка направилась в коридор, чтобы накинуть верхнюю одежду и уйти прочь из этого злачного места. Она пробралась сквозь кальянный дым, стараясь не наступить на чью-то руку, как тут Михаил завидел движущуюся фигуру. Мягко снял с себя Машу, шепнув ей что-то на ухо, и направился вслед за Ольгой.

– Что с тобой? – спросил он в дверях, недоумевая. – Ты куда собралась?

– Никуда, – Ольга схватила сумку и выскочила из квартиры, Михаил в прыжке настиг её, и удержав за рукав шубы, прикрыл входную дверь. Они остались стоять на лестничной площадке, и Ольга вдруг разрыдалась. – Что это вообще такое? Эта девушка… что она делает на твоих коленках? А твоя рука? Ты положил её ей на задницу!

Михаил оторопел.

– Да я не придал этому никакого значения. – Он попытался подойти к Ольге, чтобы утешить её, но та отпрянула. – Это моя старая подруга, почти сестра. Ты всё не так поняла.

– Она наговорила мне какой-то дряни. Что она с тобой встречается, – Ольга начинала понимать, что произошло на кухне. «Вероятно, этой дамочке нравится Миша, и она решила спугнуть соперницу». Ольгу напугать было сложно. У неё не было сумасшедших чувств к Михаилу, это правда. В её душе слишком много места занимало чувство собственного достоинство, и уже это чувство склоняло её вернуться и утереть нос этой малолетке. Она вытерла слезы, даже пожалев, что сэмоционировала и выбежала вот так из квартиры. «Надеюсь, этого не видел никто», – с этими мыслями она вернулась к гостям, демонстративно прильнув к Михаилу.

Ольга не стремилась стать десятой женщиной в запасе какого-то заправского жиголо, ей претили эти интриги вокруг Михаила. Из серьезного брутального мужчины он плавно превратился в мужичонку на службе у своего основного инстинкта. Ольга, как женщина, эрогенной зоной которой был, в первую очередь, мозг, начала поглядывать на Михаила с особым вниманием. Где-то внутри поселилась навязчивая мысль, что мне такая канитель со сменой разного рода нимфеток – неинтересна. Тем вечером, когда она разрешила себя слезы, она в самом деле немного поиграла в борьбу за внимание альфа-самца, но это лишь частности. В целом и в общем она не готова была играть в эту игру с кем бы то ни было.

37

Время скоротечно. В школе ты смотришь на 25—26 летних ребят и думаешь, что будешь таким взрослым еще нескоро. «У них уже дети, семья, работа. Полный комплект взрослого человека», – рассуждает подросток, но не успеет он оглянуться, как дело идет к тридцати. И если утром, когда свежий бодрый день только начинает своё царствование мы не задумываемся о том, как быстро бежит время и как много нужно успеть сделать, не опоздать, не забыть, то вечером порой накатывает осознание этой сумасшедшей скорости. Неделя сменяется другой неделей. Дни, как листья, погоняемые осенним ветром, кружат перед глазами и падают на промерзшую землю.

Марина и Лёша возобновила свои занятия английским языком. Весной молодой человек планировал сдать экзамен и получить сертификат в одной из английских школ. Лёша сам пришел к решению возобновить их встречи. Его жизнь состояла из круговорота работа – дом. А дома снова много работы. И уже обессиленным он падал в постель, зато всё меньше мыслей оставалось про Арину и всё меньше желания жалеть себя. Марина занималась с Лешей три раза в неделю, и за это время ребята успела сблизиться, поэтому всё чаще проводили время и в остальные дни – ходили в кино, кафе и даже выбирались в театр. Лёша, как раненый зверек, шел на сближение очень осторожно. И если в их первое занятие он был веселым, уверенным, то возобновление их встреч проходило в довольно тяжелой обстановке: Лёша больше молчал, настроился лишь на изучение языка и избегал личных вопросов. С каждым днем парень, как снеговик весной, всё таял и таял. Через два месяца они уже планировали вместе встретить новый год.

26 декабря Марина с особым рвением листала рецепты для новогоднего стола. Лёша жил один, поэтому был лишен полноценной домашней еды и ей хотелось побаловать мужчину чем-то особенным, приготовленным лично. Коллектив её отдела уже находился в расслабленном состоянии, праздник близился, а значит не за горами длинные каникулы.

– Надо еще сгонять в магазин возле дома кроля набрать на стол, а то всё разберут, – прошептала Надежда Елене, а затем перешла на крик. – Марина Владимировна, можно я сегодня раньше? Надо внука с сада забрать. Кроме меня, совсем некому.

Марина оторвалась от новогодних салатов и кивнула.

– Это хорошо, значит, успею, – порадовалась Надежда. – Мои любят пожрать.

– А что готовить будешь? – уточнила Елена Петровна, любительница сварганить на праздники салаты в виде животных, причудливых райских птиц и прочей химеры. Из-за этих украшательств её салаты зачастую подавались под шубой из майонеза, которым рисовались глаза, уши, нос и прочие черты лица символа грядущего года. – Мы с мамой уже вырезали модные рецепты.

– Чего? – Надежда хихикнула. – Как скажешь тоже. Мои от голода и сырое мясо съедят.

Шутка Надежде показалась фееричной, и она самодовольно улыбнулась.

Анна Васильевна оторвалась от работы и посмотрела на стол Карпа Петровича. Тот пустовал почти час. На столе были раскиданы документы, и стоял контейнер для еды с сосиской и макаронами.

– Куда это наш Карп Петрович запропастился? – женщина натянула очки на глаза и присмотрелась. – Вот и еда на столе, а его нет.

Небольшая тревога за пожилого коллегу быстро сменилась приятным предпраздничным оживлением, когда коллеги принялись обсуждать свои планы на новогоднюю ночь.

– По первому каналу будет идти концерт, буду смотреть, – заулыбалась Анна Васильевна, так что два подбородка пошли в пляс. – Вера, кто там петь будет? Билан не женился еще на кукле своей?

Вера обрадовалась возможности блеснуть знаниями. Звездные сплетни – единственная область, где она по праву считалась экспертом в коллективе.

– Нет, они же разошлись давно, – и она сделала движение головой, как бы показывая «вот так-то».

– Батюшки мои, а с кем он теперь? – подивилась Анна Васильевна, приложив руку к груди, попутно схватил янтарный кулон, суливший богатство, здоровье, красоту и процветание.

– Один, – заявила с уверенностью Верочка и откинулась на стуле, как бы намекая, что открыта к новым вопросам.

Надежда и Елена Петровна отвлеклись от крольчатины и ринулись обсуждать Билана.

– Хороший был мальчик, Витёк, – подтвердила Надежда. – И родители у него вроде люди добродетельные, я в журнале читала. Вот видно, что с гор парень. И статный, и воспитанный. Вот, Верка, каких искать надо!

Надежда зашлась в хохоте.

Карп Петрович воротился в кабинет. Медленным шагом осуществил шествие до стола, и Анна Васильевна вдруг вспомнила о пропаже.

– Где это вы были? – женщина подалась вперед, однако её внезапно осенила мысль, что в соседнем туалете недавно прогремел смыв, и там еще журчала вода, будто они отдыхали на лоне природы у водопада. Карп Петрович смутился, отмахнулся и поскорее погрузился в работу.

Марина оторвалась от своих мечтаний и планов, как же провести новогоднюю ночь. Девушка чувствовала к Леше нечто большее, чем просто дружескую симпатию. За последнее время они очень сблизились, частенько обсуждали свои прошлые отношения. Марине казалось, что Лёша теперь знает о ней всё, и им было очень комфортно вместе. Для Леши она приготовила особенный подарок книгу Уильяма Шекспира «Трагическая история о Гамлете, принце датском». «Шекспир для английской литературы тоже самое, что Пушкин для русской, а Гамлет – известное произведение, к тому же я сама хотела почитать его, значит будем читать вместе», – рассуждала девушка.

Сотрудники постепенно расходились, подгоняемые темнотой наступающего вечера, а Марина всё сидела, уставившись в монитор. Торопиться некуда, но ей не грустно. В глубине души воцарилось теплое предчувствие любви. Девушка представляла, что это не просто дружба, а начало теплых отношений на всю жизнь. «У нас будет дети и семейные вечера с чаепитием», – думала она, и карьера сразу терялась где-то на задворках этой идиллии.

Две недели назад появился Илья. Он чудесно отдохнул со своей новой девушкой, но у них не сложилось. Если верить его словам, он затосковал по былой любви.

«Да, у нас отношения не сахар, такие характеры, мы сложные люди, но мы же любим друг друга», – писал он и настаивал на встрече. Лёша не отвечал на её сообщения и звонки, и она решила сходить повидаться с Ильей. В тот роковой для их отношений вечер они отправились в уютный бар, недалеко от дома Ильи. Прочитав сообщение Ильи, Марина испытала приятное удовлетворение, и ноги сами понесли её на встречу. Может, еще не всё потеряно?

Она, в коротком красном платье, идеально сидящем по фигуре и с открытой спиной, вошла в указанный Ильей бар, и погрузилась в облако дыма, откуда возникла внезапно физиономия её бывшего. С новой прической, свежего и упитанного. «Облик не выдает страданий по ушедшей любви. Ну что ж, посмотрим на это». Марина прошла к столику вместе с бывшим парнем. Сели друг напротив друга. Илья улыбнулся, окинул взором заведение.

– Неплохо, да? Уютно и камерно. «Я полюбил это место», – говорил он, рассматривал стены и столики.

Марина также осмотрелась. Толпы молодежи, гудящей и беснующейся. Кто-то играл в настольные игры, кто-то слушал музыку и пританцовывал, за спиной Марины пристроилась пара, замершая в поцелуе, они почти падали на девушку. Марина сразу поняла, что место для неё не так уж и уютно и едва ли она могла разделить восторг Ильи.

– Как отдохнул? – Марина откинулась в кресле и устремила взгляд на парня. Тот поерзал на краешке своего кресла, затем попросил её жестом подождать и подозвал официанта. Мужчина заказал кальян, две бутылки пива.

– Ты что-то будешь еще? «Я взял нам кальян и пива», – прокричал он сквозь шум галдевшей толпы.

Марина подивилась такому выбору. Ни пива, ни кальян она не любила. «Ладно, я хочу на это посмотреть». Марина как будто желала, чтобы Илья еще быстрее и с усердием рыл себе могилу на кладбище их отношений. Сейчас она критически озирала молодого человека, его ошибки подтверждали её решение начать свою жизнь без него.

– Отдохнул… какое там отдохнул? На велосипедах проколесили… – недовольно протянул парень.

Марина подивилась наглости. «Жалуется мне на свою спутницу. Это интересно».

– Утомился, значит. Ну ясно. А чего позвал? – Марина устремила свой взгляд на соседние столики, слова Илья стали доносится откуда-то издалека, и она с трудом улавливала их смысл.

«Ребята. Молодые. Играют во что-то. Им так весело. И они такие еще молодые. А что тут делаю я? В этом красном платье? Я, как нелепое пятно, на этом празднике жизни». Марина вдруг вынырнула из своих мыслей и расслышала.

– … были ошибки, да. Я признаю. Но никогда не поздно начать. Я ошибался в тебе, теперь я вижу тебя отчетливее. Ты сильная, я всем знакомым девушкам ставлю тебя в пример, – Илья запнулся, но с щенячьими глазами посмотрел на Марину.

Девушка рассмеялась.

– Поздно. «И я не такая сильная», – сказала Марина тихо и поправила платье. Принесли две бутылки пива и открыли. Марина сделала глоток.

Перед ребятами поставили бесплатные орешки, задымил кальян, и девушка снова погрузилась в свои мысли.

Музыка громко играла, веселье продолжалось, дым встал стеной между бывшими возлюбленными.

«Что я тут делаю? Пью эту дрянь. Бесплатные орешки. Это что мне? Соленые орешки под пивко? Кальян… ничего не хочу этого». Марине в момент стало так противно от обстановки, что заболела голова.

– У тебя всё хорошо? Ты какая-то грустная, – Илья обеспокоено посмотрел в лицо Марине. – У тебя кто-то есть? Ты с кем-то уже встречаешься?

Марина засобиралась, подняла сумку с пола.

– Знаешь, мне, наверное, пора.

– Погоди, Марин. Давай поговорим. Куда ты? Давай я приеду вечером? – Илья поднялся вместе с ней.

– Нет, не надо. У меня кто-то есть. Да! – Марина только что поняла, что, как раньше, быть не может. – У меня кое-кто есть. И извини.

Марина быстрым шагом направилась к выходу, сопровождаемая недоумевающим взором Ильи.

Прошли ли её чувства к этому человеку? На тот момент нет. В этот день она лишь поняла, что как бы её не тянуло к этому мужчине, тот мир, в котором он живет, чувствует себя свободно и органично – не её мир, ей там места нет. Как если бы рыба и птица захотели быть вместе. И рыба красивая, с блестящей чешуей и птица не уступает ей, тут нет плохих и хороших. Они просто из разных миров.

Она медленно брела домой, укрывая шею от порывистого ветра, фонари понуро смотрели ей вслед, грустно освещая пустынные улицы, а Марине впервые стало полностью легко, загорелся внутренний очаг и согрел её. Теперь всё встало на свои места. Илья должен жить своей жизнью, а я пожелаю ему счастья и начну свою.