Текст книги "Русский"

Глава 11

Я даже обрадовалась, когда неуравновешенный братик решил вернуть меня домой. Разговор не клеился всю дорогу. И не только потому, что я злюсь на него. Мне мешает не только это. Я почему-то не могу на него нормально смотреть. Долго смотреть. Так иногда бывает, случается, когда тебе кажется, задержи ты свой взгляд на этом человеке на мгновение дольше и произойдет что-то… чего ты не планировал.

А еще мне очень жарко. Слишком жарко. После его слов, которые он вроде бы как обернул в шутку. Конечно, он уверен, что является моим братом и только я знаю, что мне ничто не мешает с ним переспать. Абсолютно ничто. Мы на сто процентов чужие друг другу люди и объединяют нас родители, и то, лишь тем, что его отец вырастил меня, а не его. Но… У братика есть все шансы, чтобы наверстать упущенное.

Он открыл мне дверь, и я пулей влетела внутрь временно нашего общего жилища. Подцепив носками кроссовки, скинула обувь в коридоре и не слова не говоря, убралась в ту комнату, которую он мне отвел. В его бывшую спальню.

Мне нужен тайм-аут! Мне срочно нужно остыть и подумать, как быть дальше.

Закрывшись в комнате, плюхнулась на его кровать и, достав телефон, быстро набрала сообщение подруге Аньке. Она единственная, кто знает о моей беде и о моих планах на брата. Я не стала звонить, в квартире отличная слышимость, ему совсем ни к чему знать, о чем я буду с ней разговаривать.

У меня порядочно ушло времени, чтобы очень коротко рассказать о том, что уже произошло. Вроде бы, казалось, я приехала какие-то считанные часы назад, а произошло уже столько, что на целый сериал хватит.

– Что делать, Аньк? – в конце своего длинного рассказа, задала, наконец, самый главный вопрос.

– Позвонить совсем не можешь? – упало минут через пять.

– Нет. Он может услышать.

– Ну, что, подруга. Суровый у тебя братик. Если говоришь, он и на поцелуй ответил и постель уже сам предлагал… Здесь одним переспать не обойдешься. Так ты ему не отомстишь. Ну, переспите. И что?

– А что делать?

Аня – моя подруга детства. Но не только поэтому написала именно ей. У Аньки большой опыт вражды с родственниками, а так же мести бывшим. Вот уж кто-кто, а она на этом собаку съела.

– Что делать… У тебя есть два выхода.

– Какие?

– Бросить все. Забыть и пойти учиться. Позволить ему безнаказанно отобрать у тебя родителей.

– Нет, не вариант.

– Тогда выход один.

– Какой, Ань?!

– Влюбить его в себя, а потом бросить. Из-за постели он переживать не будет. Проснется, как ни в чем не бывало и все. У него баб, небось, в каждом доме. Все любят омоновцев и спать с ними. А если он влюбится в тебя – здесь ты ему реально больно сделаешь.

– Не уверена, что у меня это получится.

– Получится, не дрефь. Ты девчонка красивая. Переспи с ним, а потом игнорируй. Как будто не было ничего. Уверенные в себе парни жутко бесятся, когда девчонке с ними в постели не понравилось. Из кожи вон вылезет, лишь бы доказать, что он способен на большее. Так что, потрахайтесь, а потом фыркни так и ничего не скажи. Главное, не болтай. Лучше всего, если сразу сделаешь вид, что уснула. Вот тогда ты ему мозг начисто вынесешь. Это же только они могут отрубиться после секса и никогда не ожидают подставы, что девчонка тоже так может. А на утро сделай вид, что вообще ничего не помнишь. Веди себя как до того. С парнями другими флиртуй. И какое-то время не давай. Потом опять позволь. И опять в сон. И так пока он не охренеет тебе доказывать, что он не осел.

– Спасибо, Ань.

– Да не за что. Пиши, как все пройдет! Жду с нетерпением!

– Окей.

Вышла из чата и отложила телефон. Переспать и уснуть. Хорошая мысль. Андрей на самом деле выглядит очень уверенным в себе. Наверное, именно это меня и останавливает. Выбивает из колеи. Соблазнять можно, когда ты сама умеешь это делать, а лезть к профессионалу и пытаться танцевать на его танцполе – дело заведомо проигрышное.

Но если… Если расслабиться, дать ему все сделать и…

И, как сказала Анька, просто уснуть! Это-то я могу! А на утро сделать вид, что не было ничего. Задумчиво постучала ногтями по крышке телефона. Самое отвратительное в этом то, что я безумно хочу, чтобы он сам вошел в эту комнату. Самое безумное в этом то, что он до сих пор этого не сделал. Тайм-аут… Я хотела перерыва, но в то же время…

Переспать?

Поддавшись внезапному порыву, соскочила с кровати и бесшумно подошла к двери. Слышно было, что в гостиной работал телевизор. Новости что ли смотрит? Совсем расслабился и обо мне забыл?!

Почувствовала, как во мне с новой силой начала закипать злоба и обида. Уселся там и спокойненько смотрит телек! Нет… Так не пойдет.

Переспать…

А как? Накинуться на него и заставить переспать? А если он не захочет? Ему, походу, все равно, раз уселся телек смотреть. Новости!!! Заходила по комнате… Так, а как же поступить? Просто выйти и сказать: «Я тебя хочу»? Нет, если я наброшусь на него или буду приставать, он опять от меня отделается. Надо, чтобы он сам захотел. Захотел с такой силой, чтобы его уже ничто не способно было остановить. Вот тогда я смогу на утро сказать, что мне пофиг. Хотя я уже знаю, что пофиг мне не будет. Мне ведь уже не пофиг!!!

Ладно, оставим лирику. Чтобы сам захотел… Он же мне типа брат… Типа старший… Типа должен всему учить…

Через несколько минут очередной гениальный план уже полностью созрел в моей непутевой голове! Достала из чемодана короткие, спальные шортики, которые на мне смотрелись гораздо откровеннее многих трусиков, а сверху нацепила до жути короткую маечку, разумеется, без единого намека на лифчик под ней. Помнится, на вокзале он от подобного даже застыл на месте.

В довершение покопалась в сумочке и достала оттуда нераспечатанный презерватив. Ну, теперь я готова. Еще бы дрожь в коленях убрать и вообще замечательно будет!

Дрожь, зараза, не ушла. Но это меня не остановило. Решила – должна действовать. Должна победить! Окей, секс, говоришь, тебя не пугает. Тебе нужен проигрыш? Будет тебе проигрыш. Ты его на всю жизнь запомнишь, Андрюша.

Смело покинула свое убежище и направилась в гостиную. Он, естественно, как и предполагала, сидел на диване и смотрел телек. Огромный, подогнув одну ногу под себя, внимательно слушал то, что говорили умные дядечки в новостях. Не удивлюсь, если братишка считает обязательным просмотр прогноза погоды на утро. Хотя нет, перебор, придурок на это не тянет. Скорее новости от скуки включил, или ждет сообщение какое-то, он же омоновец, мало ли что у них там.

Ни слова не говоря и не отреагировав на его удивленный взгляд, который тут же скользнул по всей мне вниз, вверх, вдоль и поперек, плюхнулась рядом, даже не позаботившись о том, чтобы между нами было хоть какое-то расстояние. Мгновенно ощутила жар его гипер огромного тела!

– Что смотришь? – беззаботно спросила родственничка.

– Н-новости, – ответил тот, кто уже не смотрел в телик. Его голова была строго развернута в мою сторону и, похоже, не планировала возвращаться в исходное положение.

– Андрей.

Сделала паузу специально. Во-первых, чтобы попытаться угомонить взбесившееся сердце, которое взорвало своим волнением мой пульс и не давало вымолвить не слова. А во-вторых… смотри во-первых.

Братик щелкнул кнопкой на пульте и телек погас. Зря он это сделал. Вместе с кромешной тишиной в комнате, моя первичная смелость, которую собирала в кулак буквально по крупицам, предпочла позорно капитулировать и оставить меня с омоновцем наедине!

– Л-лена?

Мысленно приказала себе собраться. Я должна это сделать! Ведь… Ведь это именно он, тот, из-за кого я теряю свою семью! Он мне всю жизнь испортил, урод несчастный! Я не просто должна, я сделаю это!!!

Мысленно выдохнув раз сто, все же взяла себя в руки и, как ни в чем не бывало, продолжила свой спектакль. Забралась на диван с ногами, села на колени, опустила пятую точку на свои пятки и выгнула спину так, чтобы все, что скрывалось у меня под тонкой майкой, стало ему видно так хорошо, насколько это вообще возможно! Удовлетворенно констатировала возникший туман в черных глазах братика и лишь теперь продолжила.

– Ты же мне брат? Так? – пришлось подождать, пока он хотя бы кивнул своей безразмерной головой. – Мне нужна твоя помощь! Совет! Видишь ли… Мне только недавно исполнилось восемнадцать, – на этом понизила голос так, чтобы подчеркнуть интимность обстановки, – и у меня еще не очень богатый опыт в этом… Папу я спросить не могу, маму тем более. Может быть, ты мне поможешь?

И именно в этот момент продемонстрировала чуть заблудившемуся на моем теле братику красивую, блестящую упаковку с презервативом.

– Научи меня, как с ним обращаться!

Глава 12

Мне надоело ждать, пока истукан разморозится, и я решила действовать первой. Сейчас, оборачиваясь назад, могу сказать лишь, что это было какое-то наваждение. Что меня дернуло самой полезть в пекло еще и требовать его внимания?! Не получать его на тарелочке с голубой каемочкой, как я привыкла его получать. Нет. Я его выпрашивала! Мой братик, двухметровая статуя, застыл намертво и никак не реагировал, пока сама не перекинула через него ногу, тем самым оседлав бугая, и не прикоснулась губами к его губам.

– Л-лена, – жалко прохрипел мой подопечный.

Какое-то время он не делал ничего. Его губы словно выточены из камня, он не поднял рук, не обнял меня. А я, как последняя дура, наседала на него, касалась своими губами его рта, пыталась проникнуть внутрь, нежно ласкала языком его верхнюю губу, делала это так, как умела. Мой бывший парень от таких манипуляций всегда сходил с ума. Этот же… так и не пошевелился! Он смотрел на меня не мигая, как-то слишком тяжело, ничего подобного, ничего похожего с тем, что я видела раньше при поцелуях с парнями. Я уже было начала отчаиваться и гневно закипать, как вдруг, он все же ожил! Его огромные ладони схватили меня за плечи и чуть отстранили от своего хозяина, который тут же упер свой упрямый лоб мне в грудь, и с трудом, совершенно глухим голосом произнес:

– Т-ты… действительно этого х-хочешь, Лена? Я… – он жадно прижался ко мне своим лицом и перебитым в драках носом, глубоко втянул ноздрями воздух, при этом сжав мое тело в своих руках, – я не гарантирую, что смогу остановиться!

В то время, когда он это произнес, я уже была не здесь. То как он говорил, то, как он сжимал свои пальцы на мне – лишило меня связи с внешним миром. Все моя голова горела, тело полыхало от его жара, а глаза… мои собственные глаза застелил тот самый туман, который только секунду назад сама с удовольствием констатировала в его глазах.

Меня и раньше хотели, парни никогда этого не скрывали, но я всегда знала, что это просто секс. Я взрослая девочка и хоть никогда еще дело не доходило до конца, прекрасно знаю, как это должно происходить и что будет потом. Я не раз чувствовала их влечение, не раз чувствовала что-то очень большое и до предела напрягшееся под собой, когда сидела у своего бывшего на коленях. Не раз. Но никогда еще я не чувствовала такого отношения к себе. Как будто меня не просто хотели…

Как будто он уже любил меня… Как будто он только и жил, дышал, только мной…

Я не успела остановить тот момент, когда мои губы сами собой произнесли в слух решающее:

– Да.

Мои ладони непостижимым образом уже давно лежали на его огромном затылке, потому, когда зверь, наконец, словно с большим трудом, словно всю дорогу борясь с самим собой, поднял свою голову – я почувствовала всю силу его сопротивления самому себе. В тот момент, когда он притянул меня к себе и его губы ответили мне, когда его горячий язык с мучительной жаждой проник в мой рот – под моей кожей взорвался фейерверк! Я чувствовала каждый жесткий волосок на его затылке! Я чувствовала это громадное, неукротимое тело под собой, тело настоящего, дикого зверя, которому ничто нипочем! Я вдруг поняла, что никогда не знала, что такое…

Что такое настоящий поцелуй.

Пальцы на моих ногах из жара бросило в холод, когда до моей глупой головы дошло, что на этот раз как раньше не будет. Когда Андрей с легкостью подхватил меня под ягодицы и поднялся на ноги вместе со своей перепуганной ношей. Он сделал это настолько легко, ни на мгновение не оторвавшись от меня, и все еще сжимая сестренку в своих огромных руках. Мы слишком быстро, стремительно быстро оказались в той спальне, которая должна была стать моей. Подойдя к кровати, Соколов предельно осторожно опустил меня на постель и, не отводя сумасшедших глаз от своей родственницы, скинул с себя майку, а за ней и джинсы. Все улетело куда-то на пол, но меня это не волновало. Я беспокоилась лишь о том, что ко мне в эту секунду приближалась до предела напряженная скалоподобная, практически полностью голая, мужская фигура. Андрей очень хорошо сложен, но… Наверное, мне было бы проще, если бы он на самом деле оказался простым, запуганным и очень неопытным ботаником.

– Не бойся, я не причиню тебе зла, – без намека на заикание прохрипел братик, опускаясь на меня сверху. От страха у меня пропал голос. Совсем. Я не могла ничего сказать, ни кричать, ни хотя бы прохрипеть. Могла лишь позволить ему сделать то, что он хотел.

Задрожала всем телом, когда его руки подцепили мою майку и задрали ее чуть выше моей груди. Тут же, нисколько не медля, большие пальцы омоновца прикоснулись к затвердевшим соскам, провели по ним, уверенно, чуть с нажимом принялись массировать тонкую кожу. От шквала острых ощущений мое тело практически парализовало, но, словно этого было недостаточно, Андрей внезапно склонился над моей грудью, и в следующий миг я ощутила его обжигающий язык там, где только что гулял его уверенный палец…

Я думала, что будет страшно, однако, его язык, губы трогали меня так осторожно, настолько чувственно касались моего неумелого возбуждения, как будто боялись этим самым прикосновением причинить мне неудобство. Я готовилась к этому событию, просмотрела кучу роликов в сети и никак не могла понять, почему же женщины стонут, громко, не стесняясь ничего, выгибаются, извиваются в мужских руках. Но сейчас я и сама вцепилась пальцами в покрывало под собой и сжала зубы, сдерживая совсем незнакомый мне порыв застонать… Мне до боли хотелось… Хотелось произнести его имя.

Андрей… Сначала это был шепот. И шепот звучал лишь в голове. Но когда он, покрывая мою кожу жадными поцелуями, постоянно останавливаясь и вдыхая запах моей кожи, добрался до моего пупка, а затем подхватил под резинку на талии мои шорты и потянул их вниз, оставляя меня полностью обнаженной, за исключением майки, которая теперь болталась где-то в районе моей шеи, когда опустился ниже моего пупка, его имя произнесла уже вслух. Оно вырвалось из моего горла само по себе и улетело куда-то под потолок, так и не дав мне понять, услышал он это или нет. Просто потому… потому что его губы нырнули уж совсем низко, туда, в ложбинку между моих ног.

– Андрей… – мой голос словно подстегнул его не только продолжить, но и перейти к более смелым действиям, не останавливаться, а усилить напор.

Мне было стыдно и поэтому я сжимала ноги, как будто хотела отогнать его наглую голову подальше от себя.

Мне было жарко. На этой кошмарно мужской постели мне было настолько жарко, что показалось, еще чуть-чуть и заполыхаю, как спичка.

И мне было снова стыдно. Стыдно за то, что тот человек, которого я так сильно ненавижу, внезапно оказался ко мне ближе, чем кто бы то ни было. Мне было стыдно за мои стоны, за то, что чувствовала в его руках, стыдно за мои красные щеки, за полыхающее лицо. Было стыдно за тяжелое, прерывистое дыхание и за то, что не хотела его останавливать…

В тот момент, в тот момент, когда его язык до невозможности раздразнил мое женское естество, палец омоновца бесстыже коснулся самого горячего места на моем теле и чуть-чуть погладив нежную кожу, буквально мгновение, уже двумя пальцами проник в меня! Мои руки интуитивно смяли покрывало, сжали до такой степени, что начни его от меня сейчас кто-то вырывать – ему бы это не удалось. И в это же мгновение, Андрей вдруг оторвался от меня! Поднялся над своей сестренкой, и, продолжая на нее смотреть совершенно безумным взглядом, в долю секунды сорвал с себя боксерки, заставив меня в ужасе перестать дышать.

Никогда еще не видела мужчину голым. По телеку, в сети – да. Но разве это сравнимо с тем, когда ты видишь это же в жизни?

– Ленка… – хрипел ненормальный братик, практически сразу за этим накрыв своим огромным телом маленькую пленницу.

Сейчас я показалась себе не просто дюймовочкой, песчинкой у подножья скалы. Крохотным созданием в руках великана. Он опустился между моих ног и вслед за этим что-то очень горячее коснулось того места, где только что гуляли его пальцы.

– Лена, коснись меня… Не бойся… Тебе будет хорошо, обещаю, – эти слова ударились о мое сознание в тот же момент, когда мое тело буквально разорвало что-то большое, что-то громадное, ворвавшееся в меня там, там… чуть ниже того места, где об мою кожу терся низ его мощного пресса, покрытого мягкими черными, мужскими волосами.

Мои ладони сами собой легли на его огромные плечи тогда, когда меня сокрушил первый мягкий толчок. Это гигантское тело на самом деле двигалось очень плавно, совершало невероятные движения, нежные, деликатные толчки постепенно ускорялись, как будто он хотел проникнуть в меня как можно глубже. Мое сознание все же накрыл противный липкий страх. И он полностью вытеснил собой возбуждение.

Вдруг толчки перестали быть приятными. Мне было тяжело, больно. Я как будто чувствовала, как расширяются мои кости, как он своим проникновением меняет мое тело. Впилась в него ногтями, пытаясь остановить… но… именно в этот момент он как будто прорвался сквозь невидимое препятствие и разом погрузился в меня, выбив из моего горла целый ком воздуха!

И слезы. Вслед за этим комом последовали слезы. Целый град мокрых, отвратительно холодных слез залил мои щеки!

Я не увидела его лица. Не знаю, что он чувствовал – по той простой причине, что закрыла глаза в безуспешной попытке остановить собственную истерику. Мгновенно почувствовала облегчение – он вышел из меня, но не отстранился. Хрипел что-то встревоженно, по-моему, это было имя.

– Лена… Лен… Леночка…

Может быть, это звучало как-то так, но я не слышала, возможно, именно потому, что его губы в ту же секунду осыпали мое лицо тяжелыми поцелуями, а его ладонь захватила мой затылок, не давая вырваться, убежать или отвернуться. Я молчала. Сдерживала позорные всхлипывания. Анька сказала, надо сделать дело и уснуть. Отвернуться и беззаботно прикрыть глазки. Когда мы говорили об этом, все звучало очень легко. А на деле… Я вдруг поняла, насколько большую ошибку совершила! Зачем сделала это?!

Секс – ерунда?! Может быть… Может быть! Но нет ничего хуже, чем внезапно осознать, что моим первым мужчиной только что стал человек, которого я ненавижу больше всего на свете. Моим первым мужчиной стал мой враг. По иронии судьбы, я доверила ему самое ценное.

Я доверила ему свое взросление.

– Лена, Леночка, я сделал что-то не так? Лена, не молчи, пожалуйста… – поцелуи сыпались не меньшим градом, чем мои слезы, однако они совсем не успокаивали непутевую сестренку. Они словно вбивали последние гвозди в крышку моего гроба, заставляя проснуться мой стыд и мою совесть.

Я сама. Только что сама, своими руками сломала все. Зачем мне это понадобилось? Почему я просто не сорвалась напрямую в Италию и не сделала это с человеком, которого полюблю? Зачем? Почему?!!

– Уйди, пожалуйста, уйди, – прошептала сквозь сжатые до боли зубы, и, воспользовавшись тем, что он поддался на мой толчок в свое плечо, отстранился, перевернулась на бок и подтянула на себя край покрывала. Чудесным образом, мне удалось в него полностью завернуться. Так завернуться, чтобы он больше не касался меня. Чтобы не притрагивался. Чтобы исчез к чертовой матери из моей жизни и из этой вселенной!!!

Зажала уши ладонями, чтобы только не слышать его виноватый, до смерти перепуганный хрип, который каждым своим словом добивал мое сердце, и лишь, надрываясь, шептала:

– Уйди, уйди, уйди… – пока он не дотронулся, и тогда, не выдержав, беззвучно закричала:

– Уйди!!!

Сразу все прекратилось. Больше до меня никто не дотрагивался. Я не знаю, остался он в комнате или нет, мне было все равно. Утонула в своем горе, будто бы нырнув голышом в открытый космос и потеряв при этом абсолютно всю связь с реальным миром. Из кромешной истерики мое ополоумевшее сознание напрямую перенесло в глубокий сон, чем я и спаслась от окончательной потери рассудка.

* * *

Дебил! Идиот! Урод!!!

Да меня нельзя подпускать к нормальным людям!!! Что натворил?!! Лена… Ленка моя…

Я не понимаю, что происходит. Что?! Что случилось? Эти слезы, вдруг взявшиеся из ниоткуда. Я же… Старался сделать все аккуратно. Она хотела, сама жаждала этого… Стонала в моих руках, просила большего… Звала меня…

Нет, я настоящий урод!!! Что натворил?! Переборщил… Подождать не мог!!! Зачем?! Орангутанг недоделанный! Ленка моя, стрекоза, маленькая, худенькая, настолько хрупкая, и я, как бульдозер…

Придурок!!!

А она сжалась вся калачиком, всхлипывает, прогнала меня. Лучше бы убила к чертям. Что ж я за…

Накрыл ее одеялом, и услышал ее болезненный рев:

– Уйди!!! – как будто раненный зверек, обиженный неуклюжим уродом мной.

Сидел на краю кровати, ждал. И не знал, что делать. Ждал. Долго ждал, а она не обращала ни на что внимания. Погрязла в своих страданиях, окончательно прогнав меня, но все равно не смог уйти. Каждой слезой, каждой крохотной слезинкой и тяжелым всхлипом разрывала мне душу.

Нет, я настоящий урод! Зачем устроил все это?!! Зачем принес ей столько страданий?!! Девчонка, стрекоза моя…

Что я натворил?!!

– Ленка, Леночка, прости меня. Прости идиота… Я все, все сделаю, все, что захочешь, стрекоза моя…

Говорил, говорил, но она не услышала меня. Так и уснула на моих подушках. Так и уснула, крепко сжимая край покрывала, как будто все еще, даже во сне защищаясь от меня. От здоровенного урода без мозгов, который ей только что испортил всю жизнь.