Текст книги "Сплошные неприятности"

Сплошные неприятности

1

На следующий день к разговору об Афродите решено было не возвращаться. Девица обещала показаться только завтра, время для раздумий еще было.

Феня сидела в Наташкином кабинете, поджидая клиентку, Вязникова курила возле открытой форточки.

– Наташечка, а как ты Валю с губернатором познакомила? У тебя есть связи наверху?

Обернувшись к Фене, Наталья улыбнулась чуть надменно:

– Ленку Ромашкину помнишь?

Феня кивнула.

– Ее фирма организовывает разные мероприятия для наших крутых перцев: презентации всякие, пресс-конференции, банкеты, корпоративы, всякое такое. Она и с администрацией губернатора работает. Было у них мероприятие – что-то благотворительное… Ага, вспомнила, губернаторские скачки. Я смогла туда и Вальку пропихнуть. Ну а остальное она сама наладила. Кстати, забыла тебе такую деталь обрисовать: брат Ленки – давний приятель Самохина, так он насплетничал Ленке, а та – мне, что губернатор признавался, дескать, родную душу в Вальке обрел!

– Круто, – признала Феня. – Девка из деревни, встречает на скачках самого губера и окручивает его в два счета! Сексуальная она такая была, что ли?..

– Что значит – была? – Вопрос Натальи бил не в бровь, а в глаз.

Сообразив, что лоханулась, Феня состроила на секунду физиономию, будто съела что-то кислое, и отчиталась подруге о своем визите в дом губернатора.

2

– Вчера я созвонился с одним своим коллегой из полиции. – Валерка говорил с легкой улыбкой, будто о чем-то не важном.

Феня знала, что умение не привлекать к себе внимание детектив развивал специально.

– Ну, я знал из некоторых источников, что в дом губера он тоже выезжал. Еле дозвонился – теперь все посвященные в дело губернатора бесконечно совещаются и на посторонние звонки не отвечают. Уже поздно ночью я добился от него ответа.

Валерка замолчал, наблюдая за бывшей женой. Она, держа над мисочкой с соевым соусом идеальный ролл, смотрела на него влюбленным взглядом. Бывшие супруги ужинали в японской зоне ресторана «Джаз», что было в традициях их общения.

За ужином они говорили о делах, о клиентах, но никогда – о своих родных и близких.

– И что там было? – поторопила детектива Феня, не отрывая взгляда от ролла.

– Он мне и рассказал, что Выпаско постарался операцию провести по максимуму конфиденциально. Думаю, удалось. К дому Самохина не подъехало ни одной милицейской машины – только штатские авто с обычными номерами. Типа, у губернатора гости. Даже тело вывезли в обычной «газели». Теперь полиция будет заниматься расследованием, а мне нужна инфа по Вале. Что ты знаешь?

Феня, только что положившая рисовую шайбочку в рот, выпучила глаза: эти роллы в «Джазе» были крупноваты – говорить и есть одновременно никак не удавалось.

– Ну ты и смешная сейчас! – хихикнул, как мальчишка, владелец детективного агентства. – Не жадничай, я еще тебе закажу! Ладно, пока ты ешь, я поделюсь с тобой своими соображениями, – продолжил он серьезно. – Думаю все-таки, что губернатора нашего пытаются подставить. И еще думаю, что в любой момент Выпаско сдаст его тем, кто затеял подставу. То есть времени у нас нет.

– Может, уже сдал?

– Вряд ли…

Феня отпила пива из Валеркиной кружки.

– А что будет, если Выпаско сдаст Николая Николаевича?

– Честно говоря, точно я не знаю, – признался Валерка, отбирая свою пивную кружку. – В политике плохо разбираюсь. Скорее всего, Самохина арестуют, потом предложат такой выход: он отказывается от поста губернатора по собственному желанию, а его не сажают за убийство в тюрьму. Если Самохин согласится, то он уйдет из политики, будет работать слесарем ЖКХ, и вся недолга.

– Почему слесарем?

– Ну я просто пошутил – он ПТУ в свое время закончил, получил профессию слесаря.

– Скорее уж дрессировщиком в цирке.

– Почему дрессировщиком?

– Бывшая жена у него – директор цирка.

Валерка рассмеялся, видимо представив себе на арене губернатора в трико и с дрессированными собачками.

Феня взяла палочками уже шестой, последний ролл и тоскливо улыбнулась бывшему мужу. Тот воспринял мессидж, жестом подозвал официанта и заказал еще порцию «Калифорнии» и пиво.

– А если губернатор не согласится пост оставить? – спросила повеселевшая Феня.

– Засудят, – ответил детектив. – Купят судей, журналистов, кого угодно. В таком гадючнике, как наш Гродин, все можно. Так что там с Валей?

Следующую порцию роллов официант поставил перед Феней только через двадцать минут, и за это время Феня успела рассказать Валерке все, что знала о бывшей невесте губернатора.

Разговор их продлился до поздней ночи, а потом хозяин детективного агентства вызвал Фене такси. Узнав адрес проживания бывшей жены, он посмотрел на нее очень внимательно, но ничего не сказал. Про себя Феня чертыхнулась – без сомнения, детектив решил, что Феню мучает ностальгия, а то и тайная любовь к нему самому.

Спустя всего пятнадцать минут, переступив порог темной, пустой, маленькой, неухоженной и чужой квартирки, Феня звонко рассмеялась от охватившего ее беспричинного счастья.

Полтергейст

1

Утром следующего дня сосед Валера, уходивший на работу, пригласил Феню к себе – посмотреть и запомнить, в каком виде он оставляет квартиру.

На пороге квартиры гостью встретил красивый серый кошак. Осмотрев Феню с ног до головы нехорошим взглядом, он удалился в комнаты и растянулся в диванных подушках.

– Вот я убрал свои вещи в шкаф, вот стул задвинул под стол, – комментировал хозяин квартиры свои действия. – Вот я закручиваю все краны – в прошлый раз вода горячая текла, когда я с работы вернулся. Вот я запираю все окна, а коту оставляю дверь на балкон полуоткрытой. Холодно потом в доме, как на улице, но пусть уж он лучше там свои какашки оставляет!

Про себя Феня отметила, что эта квартирка, как и жилье покойной Натальиной бабули, была очень бедненькой. Мебель чуть ли не шестидесятых годов, истертые ДСП на полу, кое-где оборванные обои, обшарпанные двери из крашеной фанеры. Ремонт тут проводился лет двадцать назад, но Валерка порядок поддерживал как мог.

Осмотрев все это и запомнив как смогла детали, Феня отправилась в «Юдифь». Вернулась она только в четыре часа.

Очень хотелось есть, но и присмотреть за таинственной дверью тоже нужно было. Выбрав компромиссный вариант – немного подежурить, а потом сгонять за едой, – Феня забралась на подоконник.

По дороге домой она купила несколько книг. Это были «Мадам Бовари», сборник рассказов Кортасара и очень красивое издание «Лунного камня» Уилки Коллинза. Всякому постороннему выбор книг говорил о том, что эта дамочка, явно экономящая на своей одежде и косметике, скучает по далеким временам своей юности, и еще у нее нет домашней библиотеки. Может быть, она родилась в семье, где не принято было читать? А может, она пьяница и распродала свою библиотеку? Или просто купила эти книги в подарок…

Ни то, ни другое и ни третье – могла бы ответить всякому постороннему Феня. Просто она являлась лицом без постоянного места жительства, а таким лицам тягать с собой библиотеку крайне неудобно.

– Поразвелось бомжей, понаплодилось… – вклинился кто-то во внутренний разговор Фени. Голос был очень уж неприятный – скрипучий с взвизгиванием в конце фразы. Будто кто-то скрежетал металлом, отпирая ржавый замок тяжелым ключом.

Феня оторвалась от книг. Она увидела – в диссонанс голосу – очаровательнейшее существо: высокую, очень пожилую женщину в ажурном берете вишневого колера, с проститутским макияжем на морщинистом лице. Старушенция шествовала вниз по лестнице и бесцеремонно разглядывала Феню. Феня попыталась припомнить даму – не были ли они знакомы еще пятнадцать лет назад, когда она жила в этом доме с мужем? Увы, эту соседку она не помнила.

– Что вы тут потеряли, молодой человек? – спросила старушка строго.

– Я женщина, – улыбнулась ей Феня. Она хотела сказать – «девушка», но, припомнив о собственном возрасте, отнесла себя к другой возрастной группе.

– Женщина? – переспросила старуха недовольно. – Ну так и одевайтесь как женщина! А то нарядятся как пацаны!.. И вообще, что вам тут надо?

– Я тут живу…

– На подоконнике? – Она была уже рядом с Феней, и та ощутила, как ее ноздрей коснулся знакомый аромат… как же его… ах, «Клима»!

– Нет, я живу в сорок первой квартире.

– А, снимаете жилье? Лимитчица…

Старушка прошла мимо и, бормоча, исчезла из поля зрения Фени, спустившись по лестнице на один марш.

Почему-то Феня, которая вовсе не была святой, не обиделась на злобство старой ведьмы. Наоборот, она подумала, что, когда вырастет, и сама будет такой – бескомпромиссной и высокомерной! Будет жить в своем замкнутом мирке, думать только о себе, может, разведет кошек. Любившая всяких зверей Феня была вынуждена отказывать себе в пушистых приятелях. Опять-таки по причине своего бомжества.

2

Феня продолжала листать на деревянном облупленном подоконнике свои книги, а ее мысли тревожно носились где-то очень далеко. Рассеянным движением она вынула из кармана куртки телефон и набрала номер Натальи.

– Слушай, Наташ, а где жила Валентина до знакомства с Николаем Николаевичем?

– У какой-то своей подруги, кажется, – ответила Наталья немного сонно. Она пыталась худеть и старалась поменьше есть, для чего приходилось больше спать. Заснуть вечером пораньше Наталье просто так не удавалось, ибо голод, как известно, не тетка, поэтому к вечеру она принимала снотворное. К сожалению, эффект от таблеток иногда проявлялся и в течение дня.

– Очень интересно, – сказала Феня. – Где она живет, та подруга, знаешь?

– Не знаю, – зевнула Наталья, – знает наш Эльдар, он Валю после всего, что на свадьбе случилось, отвозил к той подруге. Эльдар в нашей легенде был двоюродным братом Вали. Родственников-то она не пригласила…

– Спасибо, перезвоню Эльдару.

Вздохнув, Наталья сказала на прощание:

– Бедная Валя, бедная глупая Валя…

Ощутив дикий голод, Феня собрала книги и поднялась к себе. Назад она спустилась минут через двадцать, встретив на лестничной площадке между третьим и четвертым этажами ту самую злую старуху. На этот раз старуха очень спешила, ее пальто было расстегнуто, в руках она несла большие пакеты, видимо с продуктами.

Старуха приговаривала что-то невнятное, и любопытная Феня не постеснялась заглянуть ей в лицо. Женщина была явно чем-то испугана.

– Простите, может, вам помочь? – спросила Феня, предчувствуя, что вопрос ее окажется некстати.

– Нет-нет, деточка, ничего не случилось, ничего не произошло… – удивительно беззлобно, а даже робко пробормотала старуха.

Она заспешила на четвертый этаж, откуда вскорости послышался звук отпираемой, а потом закрываемой двери. Просидев на подоконнике еще часа два, Феня вдруг сообразила: «А попрошу-ка я Валерку поставить камеру! Пусть техника следит за привидениями!»

Вернувшись домой, она завалилась на диван с Коллинзом. Незаметно для себя уснула.

Утро началось со звонка в дверь.

– Это я, – сказал за дверью сосед Валерий. – Феня, я за вами! У меня дома опять что-то было!

Продрав глаза, наскоро одевшись, Феня пошла в квартиру, расположенную двумя этажами ниже. Спускаясь рядом с ней по ступенькам, Валерий бормотал:

– Я только отпер дверь, вошел и заметил…

Свет в прихожей горел, окно на кухне было раскрыто, стул – выдвинут, дверцы кухонных шкафов – распахнуты.

– Я забыл вчера вам показать, что в холодильнике у меня сосиски лежали, полпачки масла, пельмени в морозильнике. Консервы еще были. Остались только пельмени. И консервы. А сосиски и полпачки масла исчезли куда-то…

Феня присела на корточки перед котом.

– Как тебя зовут? – спросила она, глядя в фантастически глубокие злые кошачьи глаза. – Мы не познакомились раньше, это, конечно, моя вина.

– Он – Пух, – представил кота Валерий.

– Очень приятно, – ответила Феня. – Говори, Пух, кто в доме побывал? Кто свет включил? Зачем? Может, для тебя? Чтоб ты, Пух в темноте не сидел. Может быть такое? А что у нас здесь? – Феня потянулась к блюдечку. – У нас тут кусочек сосиски…

– Вы что-нибудь поняли? – спросил Валерий.

Феня поднялась с корточек и улыбнулась ему:

– Еще нет, но скоро пойму, обещаю!

Красавец и чудовище

После осмотра квартиры Валерия Феня занялась йогой, потом с полчаса провела под душем, позавтракала и направилась в «Юдифь». Ей предстояла встреча с Афродитой, но до этого Феня забежала к Наталье – выяснить, что та узнала о жизни их юной клиентки.

Выложенные Натальей сведения имели шокирующий оттенок: в среде мажоров девица имела репутацию «честной давалки», как смачно выразилась Наташка. Иными словами, она не отказывала парням в сексе не потому, что хотела от них денег или подарков, а просто надеялась – секс перерастет в нечто большее. Секс не перерастал. Афродита разочаровывалась, затем находился кто-то новый, кто не отказывался от ее габаритного тела, и ситуация повторялась. По сути, она не переспала в городе только с теми, кто ее не захотел.

– Я же говорю, – подытожила рассказ подруги Феня, – спасать девку надо!

А увидев ее саму, шествующую по узенькому коридорчику агентства и занимающую своим телом все место от стены и до стены, Феня подумала, что сейчас Афродита выполняет роль поршня. Все, кто шел ей навстречу, понимали, что лучше уступить дорогу, разворачивались или пятились, а идущие следом за Афродитой, в том числе и сама Феня, уже образовали маленькую толпу. Девушка дошла до переговорной и свернула за стеклянную дверь. Феня вошла следом за ней. Коридор без поршня быстро опустел.

– Афродита, сейчас мы с тобой должны разобраться в твоих чувствах, – объявила она торжественно.

– Зачем разбираться? – спросила Афродита недружелюбно. – Я люблю Эдика, вот и все.

Клиентка уже сидела на диване, глядя на Феню слегка сонно.

Несмотря на раннее утро, макияж девушки напоминал грим актера-трансвестита, готового к выходу на сцену: накладные ресницы, серебристые тени, блеск для губ. Образ дополняли нарощенные ногти невероятной длины и невероятного оранжевого цвета, черная блузка и сиреневые лосины. Сапоги Афродиты имели каблуки такой высотищи, что Феню, которая боялась высоты, начинало тошнить от одного взгляда на них.

Откинувшись на спинку стула и вытянув ноги, Феня поинтересовалась:

– А за что ты любишь Эдика?

– Ну, он кайфовый.

– А еще?

– Все мои подруги по нему сохнут.

– А если бы не сохли?

Афродита пожала плечами.

– Если бы Эдуард не был звездой, он бы тебе нравился?

– Тогда я бы о нем никогда не узнала! – заявила клиентка.

Феня кивнула ей, оценив логику.

– Ты не обидишься, если я тебе кое-что скажу?

– Опять хочешь меня оскорбить? – спросила Афродита зло.

– Нет, конечно, – заверила ее Феня. – Ты только подумай над моими словами: ты не Эдуарда любишь, а просто хочешь своим подружкам доказать, что ты самая крутая из них. Но для этого Эдуард Кабаян тебе не нужен. Может, выбросишь его из головы?

– Да ты что?! – заорала Афродита. – Ты дура?! Я согласилась прийти сюда, чтобы его захомутать. Согласилась даже похудеть! А ты такую чушь несешь! У меня есть приглашение на день рождения телекомпании, где Эдик работает, я туда пойду! А ваше агентство должно меня подготовить: платье помочь выбрать, макияж сделать, и все такое!

Феня слегка закатила глаза, ругая себя за глупость. Как можно было подумать, что Афродита послушает ее? Что же, если девица хочет отрицательного опыта – она его получит. Тем проще будет Фене работать с ней, обиженной и униженной.

– А знаешь, – махнула рукой Феня, – иди уже на день рождения компании! Я сейчас стилиста приглашу, самого лучшего в городе – Дольче. Не благодари!..

Афродита встала и, бросив на Феню торжествующий взгляд сверху вниз, удалилась.

Сплошные неприятности

Оставшись одна, Феня достала телефон и набрала номер Эльдара.

– Привет, – сказала она. – Ты помнишь губернаторскую свадьбу?.. А помнишь, куда ты Валентину Комарову отвез после скандала?

– Ну, это в районе Круглого леса… То есть ехать надо в сторону Круглого леса, но от перекрестка сворачиваешь на объездную, оттуда – по улице Промышленной выезжаешь…

– На каком транспорте я смогу доехать от агентства?

– А я знаю? – искренне изумился Эльдар.

– Мне надо ее найти, эту подругу, понимаешь? Очень важно.

– Срочно?

– Да.

– Тогда не помогу. Я тут изображаю брошенного мужа в селе Черносливном. Хожу следом за нашей клиенткой и прилюдно умоляю ее ко мне вернуться. Ее объект это уже заметил, но пока никакой реакции. Если на этой неделе он не сделает предложение моей, типа, бывшей жене, то придется тактику менять, и я застряну тут надолго. А если мы предложение получим, то буду в Гродине к выходным. В субботу могу тебя отвезти в тот дом. Адрес я не помню.

Пришлось Фене согласиться ждать коллегу из командировки.

Эльдар, кстати сказать, был одним из самых ценных сотрудников «Юдифи». Он окончил театральное училище в столице и даже начал успешную карьеру на знаменитых во всем мире подмостках. Но оказалось, что актерская жизнь Эльдару мало подходила. Он просто не умел ожидать ролей, терпеливо ходить на кастинги, получать ежедневные отказы, не теряя веры услышать заветную фразу «Вы подходите». Парень стал спиваться.

А в Гродине тяжело заболел его отец. Мама Эльдара умерла много лет назад, помочь пожилому человеку оказалось некому, и актер вернулся домой. Отец болел месяц за месяцем, уехать в Москву на пробы и собеседования Эльдар не мог. Стал искать работу. Устроился в местный театр, но тут было еще хуже, чем в столице. Он видел вокруг себя ханжество, убожество, глупость, бездарность, как и в столице, но только без малейших для себя перспектив.

И тут его нашла Феня. Ей нужен был кто-нибудь, кто согласился бы разыграть прилюдную сцену ревности в переполненном ночном клубе, да еще желательно с мордобоем, и одна знакомая рассказала про Эльдара. С тех пор актер сыграл около десятка ведущих ролей в постановках «Юдифи» и заслужил искреннюю любовь руководства агентства.

Женщина в темной комнате

Шлепая домой по мокрой улице под темнеющим небом, Феня одновременно думала о самых разных вещах и людях. Ей было лень сосредотачиваться на чем-то одном.

Из состояния рассеянности Феню вырвал телефонный звонок, Костя просил встретиться в баре «Джаза». Феня подошла к обочине дороги, поймала такси и через десять минут вошла в бар.

– Костя, что-нибудь…

Он повернулся на ее слова от барной стойки, где делал заказ официанту. Увидев его глаза, она запнулась на последнем слове.

– …случилось?

– Феня, ты хочешь выпить?

– Да, – ответила Феня.

– Водки, – сказал Костя бармену. – Пойдем, – позвал он Феню.

Они сели за столик, Костя уперся локтями в столешницу и опустил в ладони лицо. Феня ждала, когда он сможет говорить. Наконец Костя поднял голову:

– Я тебя от дел оторвал?

– Нет, не оторвал. Я с работы шла, никуда не спешила.

– Мне нужен совет, я не знаю, как поступить, как вести себя.

– Господи, Костя, да говори уже! – поторопила его Феня.

На столе, что было очень кстати для Константина, появился графинчик водки. Он налил себе рюмку и быстро опрокинул в рот. Выдохнул коротким толчком воздух и посмотрел на Феню:

– Она умирает, Феня, понимаешь! Ты была права – она хочет умереть. Она убивает себя сознательно.

То, что рассказал в последующие полчаса Костя, было странно и необычно. В последний раз, вспомнила Феня, он нашел ту женщину лежащей в спальне в полной темноте. Вызвал скорую и ушел. После этого она (Косте сказали в его борделе, что зовут ее Алла) долго не вызывала своего жиголо.

Отчего-то Костя сильно переживал разлуку. Пытаясь отвлечься от тревожных мыслей, взялся за учебу. Сдал зачеты, за которые собирался платить из заработанных проституцией денег, сдал экзамены. Сам, без вложенных в зачетку купюр. И тут ему позвонили из массажного салона – Алла хочет видеть его вечером.

Вечером он пришел к ней с цветами.

В квартире Аллы было темно. Как и обычно, хозяйка оставила включенным только кухонный светильник под сиреневым абажуром над столом, накрытым на одного. Хозяйка ожидала Костю в темной спальне. Костя вошел в комнату и положил на кровать цветы.

– Это вам, – сказал он.

По звуку он понял, что она взяла цветы. Белые хризантемы.

– Спасибо, – сказала она вежливо.

И всхлипнула.

Тогда Костя стал коленом на кровать и протянул вперед руки. Сначала он нашел свой букет, а потом – ее плечи. Она плакала.

– Вы плачете? – спросил он.

– Ничего, – она еле слышно прошептала это. Он понял, что горло Аллы сдавливали рыдания. – Ничего… Это мои самые первые цветы в жизни. Вы идите, поешьте!

Он послушно вышел. Есть он не мог, но, подумав, что обидит Аллу, если оставит ужин нетронутым, съел котлету и выпил чай.

В спальне он снял брюки и рубашку, лег на кровать и повернулся к Алле:

– Вы спите?

Она спала. Тогда он робко, осторожно обнял ее и закрыл глаза.

Костя не рассказывал Фене, что он чувствовал в тот момент, но Феня и так знала, что он испытывал нежность. Наверное, впервые в своей жизни. У них обоих, у Аллы и Кости, в этот вечер что-то случилось впервые.

Утром он услышал, как она шепчет: «Саша, Саша, пожалуйста!..»

Алла попросила его прийти еще, а потом и еще. Они стали больше разговаривать, и Костя не раз спрашивал, почему она не боится приглашать в дом постороннего мужчину? Вдруг Костя оказался бы мошенником или еще хуже? А она совсем одна!

Алла всегда отшучивалась, но однажды ответила:

– Не подумайте, что я так всегда поступаю. Вы первый, кого я попросила прийти. Вы похожи на одного человека. Да и некого мне бояться. Самое страшное, что с человеком может случиться, – это смерть, а я вроде уже и не живу.

Костя не решился спросить – почему «не живу»? Ему казалось, что она безумно ранима, а заставить ее тревожиться хоть секунду он уже не смог бы ни за что.

А как-то ночью она закричала. Костя бросился к ней, Алла билась в конвульсиях, стонала, но не приходила в сознание. Тогда Костя впервые и решился включить свет.

– Я сразу понял, что это не эпилепсия, – сказал он Фене. – И еще подумал, что это у нее не в первый раз и не в последний. Поэтому сообразил, что должны быть какие-то лекарства…

На прикроватной тумбочке он нашел ампулы и шприцы, прочитал название препарата, сделал инъекцию. Его небольшого опыта хватило на то, чтобы правильно рассчитать дозу.

Конвульсии стали затихать, и только тогда Костя посмотрел Алле в лицо.

– Я не знаю, как ее описать, – признался он Фене. – Она обычная. Не красавица, не дурнушка. Изможденная, измученная. Я смотрел на нее ровно секунду, а потом выключил свет. Она, не приходя в себя, уснула, я ушел.

Неделю или больше Алла не звала его, но Костя дождался своего часа.

– Вы видели меня? – спросила она, как только он вошел в темную комнату.

– Да, иначе я не смог бы вас уколоть, – не стал отрицать он.

– Мне всегда было стыдно за себя, – призналась она. – Я закомлексованная. С детства. Не знаю почему. Папа меня любил, а я все равно…

Костя сел на кровать, различая в темноте, что Алла сидит напротив него, прислонившись спиной к спинке кровати.

– Я странная, – сказала она. – Так всегда было. Думаю, потому, что мама рано умерла, а воспитывал меня папа. Папа мой был супермен, кстати. – Она чуть слышно засмеялась. – Правда, правда! После перестройки он основал фирму, стал зерном торговать и очень разбогател. Все ему завидовали. А я выросла и влюбилась в Сашу. Он у папы работал. Я увидела ваше фото в каталоге массажного салона, и мне захотелось его увидеть снова. Саша на мне только из-за папиных денег женился. Он не любил меня. До того не любил, что не позволял мне родить ребенка. Но я все равно ничего не могла с собой поделать. Три года назад папа умер. Нашей компанией теперь управляет Саша. А год назад у меня обнаружили рак. Я так испугалась, помню, так испугалась смерти! Боже мой! Прибежала домой, дождалась Сашу. Он пришел, а я – к нему! Плачу: «Я умру, Саша, я умру!»

Она замолчала. Костя боялся ее торопить. Сглотнув ком в горле, Алла продолжила:

– Он отпрянул от меня. А через месяц ушел. Сказал, что не может со мной. Я ему неприятна. Сказал, что когда-то читал статью, где говорилось, что рак вызывает вирус и его можно подхватить. Еще он сказал, что я пахну болезнью. Так обидно!

На последней фразе Алла горько рассмеялась.

Костик закончил рассказ:

– Я теперь понимаю, что она не лечится. Знаю, что от химиотерапии отказалась, все ее лекарства только для снятия симптомов. Что мне делать?

Он смотрел на Феню, как смотрят на людей, которые одним словом могут смести все преграды и дать счастье миллионам. Феню это сильно смущало, однако Косте надо было что-то ответить.

Она набрала в легкие воздуху и дала совет. Не тот, что был у нее на уме, – оставить бедную Аллу в покое, ведь вряд ли можно спасти человека, который не хочет никакого спасения. Вместо этого она сказала то, что хотел услышать Костя:

– Вылечи ее и женись!

«Гореть мне в аду за такие советы! – подумала она, садясь в такси, которое ей вызвал Костик. – Синим пламенем гореть!»