Текст книги "Безбашенная"

Глава 12 – Новая концепция

– Ты привёз?

– Привёз. Но он тебя порвёт! Даже заступаться не буду! – шепчет Лёха. – Давно он спит?

– Часов пять-шесть.

– Крис, б*ять, давай лучше водки!

– Ей не нравится водка.

– А от наркоты она в восторге!

– Как лекарство. Я совсем чуть-чуть. Сколько можно смотреть на живой труп?!

– Всё. Я умываю руки!

Крис тихонечко крадётся по кровати, и мне хочется, чтобы она поспала со мной. Ложится рядом и зацеловывает мои губы.

– Пить… – шепчу я.

– Конечно, моя маленькая! – Крис протягивает стакан, и я делаю пару глотков.

Чувствую, что всё… Я вернулась… И слабость вызвана больше голодом, чем другими факторами. Сколько суток я уже не ела?

– Открой рот, детка… – шепчет мне на ушко Крис, и я с улыбкой подчиняюсь, что-то припоминая из их с Лёхой разговора.

Наркотик? Но это же Крис, и она никогда не сделает ничего мне во вред.

Её пальчики всовывают мне под язык что-то горькое с пенициллиновым привкусом, лёгкое жжение и горечь вызывают резкий прилив слюны во рту. Не позволяя выплюнуть, закрывает мой рот ладошкой и шепчет: «Глотай!» Я сглатываю, и она тут же снова всовывает мне в руки стакан.

– Не спи, котёнок! – просит она. – Тебе нужно покушать. Покушаешь со мной?

Я вспоминаю зелёное сочное Костино яблоко. Рот наполняется слюной.

– А есть яблоки?

– Да хоть кокосы! – она улыбается, и мне тоже хорошо. – Лёша!!

Они о чём-то шепчутся.

– Олег спит? – уточняю я.

– Недавно вырубился, – хмурится Крис. – Трое суток возле тебя просидел.

Нацепив на меня одну из футболок Олега, Крис всовывает в руки принесённое Лёхой яблоко и, после моих пояснений по вопросу не случившегося изнасилования, запихивает меня в горячую ванну. Язык работает плохо, и я просто иногда улыбаюсь ей.

– Ужасно выгляжу, да? – смеюсь, заглядывая в её распахнутые внимательные глаза, следящие за каждым моим движением, опускаюсь поглубже в воду, пытаясь скрыть острые ключицы.

Трогаю своё лицо. Нос до сих пор ноет. По нему прилетело вскользь. Челюсть – терпимо, но, по всей видимости, синяк есть. На губе ссадина. Веду руками ниже. Над грудью тоже приличная ссадина. И на животе. Китовый ус. Все запястья и предплечья в синяках. Вытаскиваю из воды ногу. Над коленом тоже отпечаток пальцев.

Не такой уж и великий ущерб на фоне его разорванного мочеточника! – всплывают воспоминания услышанных разговоров.

Я надеюсь, это только начало твоих мучений, мудак. Почки могут запустить огромное количество проблем в твоём теле, избалованном алкоголем и излишествами. И пусть будет так. Чтобы тебе было не до девочек!

– Где твои щёчки? – жалобно сводит Крис брови. – Чтобы срочно всё отъела обратно!

Улыбаться хочется всё чаще и чаще.

– Ты что в меня всунула, Крис? – расплываюсь в очередной улыбке, тело приятно расслабляется, и одновременно какие-то странные кайфовые волны заставляют меня периодически выгибаться, потягивать мышцы.

– Экстази… – пищит она тихо. – Половинку!

– Зачем?

В воде словно растворили пару литров концентрированного удовольствия вместе с пеной, и каждое моё движение…

– Зачем!? – цокает она. – Ты трое суток в ауте! Что я должна делать!? Аронов не подпускает к тебе! Сам не трогает! Врача вызвать не даёт! Да мы извелись все!

Приоткрыв дверь, к нам заходит Демченко, протягивает мне стакан молока. Присаживается на край джакузи рядом с Крис.

– Ты как? – внимательно смотрит мне в глаза, и я чувствую, что вопрос многогранен.

– Нормально. Он не успел. Ты вовремя пришёл! – не то чтобы в этом есть что-то весёлое, но мои губы живут отдельной жизнью, и я улыбаюсь. – И ты восстановлен в праве опеки.

– Вряд ли Аронов будет теперь делиться этими полномочиями.

– Как он?

Молоко с мёдом безумно вкусное, как я люблю! Вкус словно приобретает объём и консистенцию. Постанываю от наслаждения.

– Кстати об этом… – хмурится Крис. – Милый, выйди, нам тут надо…

– Даже не буду вступаться, Крис! – многозначительно играет он бровями. – Может, и свой ремень одолжу!

Не оборачиваясь, Крис раздражённо делает ему ручкой, и он, закатив глаза, закрывает дверь с другой стороны.

– О чём это он?

Крис недовольно морщится, подыскивая слова:

– Женечка… Аронов… эм… Короче. Он категорически запретил мне прикасаться к тебе. И не собирается сам. Новая постанова от папочки: ты ещё маленькая девочка, и кроме опеки никаких поползновений с нашей стороны быть не должно. Никакого больше секса!

– Что за чушь?! – распахиваю я глаза. – Почему?!?

– Потому что… – вздыхает Крис, – ты так исхудала, что выглядишь на тринадцать, впала в шок от попытки изнасилования, хныкала, как малютка, при его попытках привести тебя в чувство, отбивалась от его рук… Твои губки так трогательно дрожали, что прослезилась даже я. А у него сорвало башню напрочь, и теперь новая, б*ять, концепция! – разводит руками Крис.

– Стоп! При чём тут изнасилование?! Это чистой воды физиологический шок! Аронов…

Мы опять начнём пережёвывать эти загоны с моим возрастом?!

С ужасом я осознаю, сколько времени он потратил на подтверждение своих заморочек, и какие болезненные для него моменты встроил в это. Трое, бл*ть, суток!!

В голове вертится только одна фраза из дурацкой комедии, которая не имеет прямого отношения к ситуации, но очень чётко отражает моё состояние: «Всё, нажитое непосильным трудом…»

Если бы не была под наркотой, я бы сейчас стонала от разочарования, но я под ней, поэтому стон получается немного иным.

Намочив руку в воде, Крис поглаживает мою ранку на губе, тупая боль от прикосновения сейчас офигенно приятна.

– Что будем делать? С ним бесполезно спорить! Он даже слушать не хочет… «Девочка» – и всё!

– Хочет девочку – я устрою ему девочку! – зреет в моей нетрезвой голове план. – Принеси-ка мне, любимая, наручники…

Глава 13 – Беспредел от детки (часть 1)

Выпроводив, пританцовывая, Крис с Лёхой, я присаживаюсь со своим рюкзаком на пол возле зеркальной дверцы шкафа. Не отыскав чулки – видимо, они остались где-то там – я извлекаю из его недр новые полосатые гольфы. И это даже интересней…

Достаю косметичку, поглядывая на лежащие рядом наручники. Головокружительные кайфы курсируют по моим венам. И внутри звучит какая-то борзенькая музычка, заставляя тело двигаться в такт. Моя тормозная жидкость с каждой минутой подтекает всё сильнее, и ещё большой вопрос, на кого стоит нацепить сейчас эти наручники. Хотя… Аронов никогда не позволит случиться со мной чему-то плохому, и я отпускаю свой ручник вниз, полностью отдаваясь этому сладкому давлению изнутри.

Экстази, значит… Интересненько!

Нет, вообще – я противник. Но если это уже во мне, то какой смысл сопротивляться? Это как при изнасиловании. Нужно постараться получить удовольствие. Я своё получила! И получу сейчас ещё. И от экстази, и от Аронова. Пир!

Слегка подсушив волосы, быстро изображаю два задорных хвостика и небрежно прохожусь по губам алой помадой в цвет полоскам на гольфах. Улыбаюсь себе в зеркало. Видок ещё тот! Трусики лишние… Застёгиваю один браслет на своём запястье… Чувствительность тела парадоксальна. Боль отступает, а сладострастные ощущения, наоборот, нарастают, и я словно чувствую в реале каждую свою фантазию.

Подхожу к разложенному креслу. Олег спит на спине, закинув руки под подушку. В лёгких домашних брюках. Рассматриваю обнажённый торс. Хочу его умелые руки и… всё, что получится заполучить!

Держись за брюки, Олег Андреевич! Никаких новых концепций! Встав коленом на кресло, я перекидываю через его бёдра ногу и замираю, стоя над ним на коленях. Сейчас проснётся…

Он тут же нахмуривается и распахивает глаза. Недоумение мгновенно сменяется шоком. Брови ползут вверх.

Облизывая губы, я улыбаюсь. С громким чмокающим звуком пальчиком смачно размазываю толстый слой помады с нижней губы в сторону.

– Надеюсь, ты соскучился… Потому что я – ОЧЕНЬ!

Его взгляд скользит по моему телу, останавливаясь ниже пупка.

А дальше всё не по плану…

Рывком поднимается, приобняв меня за талию и, выдернув мой пальчик изо рта, с тревогой заглядывает мне в глаза.

Я закатываю их, раздражённо цокнув:

– Со мной всё в порядке! – пробегаюсь пальцами по его бровям, пытаясь расслабить их. – Пострадала только губа. Но уже всё…

– Где Кристина!? Ты почему с кровати встала? – даже не думая реагировать на мои провокации, он изучающе разглядывает меня.

Мда… Будет немного сложнее, чем я думала.

– Ты как себя чувствуешь? – его руки требовательно, но аккуратно ощупывают моё тело, и я постанываю от удовольствия. – Что-нибудь болит?

– Мхм… – киваю я, перехватывая его кисть и засовывая её себе между бёдер. – Вот тут так пульсирует… Просто кошмар! Помогите мне, доктор.

На пару секунд он опять ошарашенно тормозит, рефлекторно пробегаясь пальцами именно там, где мне нужно больше всего.

– Ооо… – прикрываю я глаза.

Встряхнувшись, выдёргивает руку.

– Женечка! – сжав губы, он отрицательно качает головой, пытаясь вытереть большим пальцем размазанную помаду.

Опрометчиво…

Перехватываю губами его средний палец, испачканный в моём желании, и с мурлыканием всасываю в себя. Его всегда заводит, когда я пробую себя на вкус! И сейчас тоже это его дёргает. На пару секунд мне кажется, что он вылетел из своей «заботы» туда, куда я пытаюсь его выбить. Его взгляд становится чуть более вязким, дыхание сбивается. Но не тут-то было! Зажмуривается и выдёргивает палец из моего рта.

Не давая ему опомниться, впиваюсь поцелуем в губы, заваливая обратно на спину. Его губы почти не двигаются, но мне пофиг! Мои такие чувствительные, что кажется – пара минут несдержанных поцелуев, и я кончу прямо так! Без его чудесного члена.

Уворачиваясь, он за шею и талию крепко прижимает меня к груди, поднимая своё лицо выше, чтобы я не могла дотянуться.

– Успокойся, детка! – умоляюще. – Мне нужно тебя осмотреть и накормить…

– Да, да, да, да… – шепчу я, постанывая. – Сначала ты меня накормишь…

Мои пальчики сжимают его уже твёрдый член.

– А потом я раздвину ножки, и проведёшь медосмотр!

Сжимает крепче:

– Пожалуйста, Женечка…

– Ай! – притворно вскрикиваю я, зашипев словно от боли, и он тут же отдёргивает от меня руки. А по-другому от его хватки освободиться нереально!

– Что? – беспокойно оглядывает меня.

– Сейчас расскажу… – двигаюсь по его аппетитному торсу ниже, требовательно покусывая и наглаживая через брюки член.

– Да что ж такое? – психует он, подрываясь и перехватывая меня.

– Руки! – рявкаю я.

И они мгновенно отлетают от меня в стороны.

– Ну вот, – мурлыкаю довольно. – Не мешай мне.

Кайфовать от облизывания его пресса он позволяет нам ровно пять секунд, после которых ласково, но властно отстраняет меня, ссаживает с себя и встаёт с кресла.

Мой взгляд зависает на его ширинке, которая маячит в полуметре от меня.

Усевшись на пяточки в позу Нижней, я кладу ладошки на ягодицы и, распрямив красиво спинку, смотрю на него из-под ресниц.

– Б*ять… – закрывает он глаза, пробегаясь пятернёй по волосам. – Нет, Женя!

Какой стойкий…

Присев передо мной на колени, он опять внимательно рассматривает моё лицо. Оттягивает веко, недовольно хмурясь. Уворачиваюсь. Боюсь, что заметит, что мои зрачки расплываются от экстази.

– Замри! – тихо рявкает он, перехватывая меня за подбородок, и я уплываю от его властной подачи, превращаясь в мармеладный сгусток удовольствия.

В затылке бегают экстатические мурашки. Постанываю, облизывая чувствительные губы.

– Открой глаза. Что с твоими зрачками?

– Добрые люди полечили! – хихикаю я.

– Литинсткая!!! – взрывается он. – Что она дала тебе?

– Экстази…

Всё равно же узнает. Крис по-любому скажет ему. Так пусть хотя бы перепсихует, пока её нет рядом.

Схватившись за голову, он неразборчиво что-то бормочет.

Меня накрывает гораздо более мощной волной кайфа, и я падаю на спину, прогибаясь от ощущений.

Присаживается рядом, кладёт мне на лоб ладонь, придерживая второй рукой за талию и поглаживая пальцем.

– Сколько она дала тебе?

– Чуть-чуть…

– Это, б*ять, по каким меркам? Голодной, слабой… Женечка, полежи тихонечко, хорошо?

– Ох… – кручусь я под его руками. – Если ты ещё раз скажешь «полижи»…

– Ты кушала?

– ДА! – хныкаю я от нетерпения. – Иди ко мне!

Приподнявшись, обнимаю его за шею и прижимаюсь к уху:

– Мои губы такие чувствительные сейчас, что если я просто немного поиграюсь ими с твоим членом, непременно кончу.

Его тело реагирует, моментально превращаясь в камень под моими руками, и я прижимаюсь к нему ещё крепче.

– У меня, вообще-то, стресс и шок! Мне нельзя ни в чём отказывать… – убеждаю его между поцелуями.

– Детка… – тоже уговаривает он меня. – Подожди…

Подаётся назад, но я, впечатав его в спинку кресла, шепчу снова, покусывая кромку уха и ведя вторым браслетом наручников по его спине:

– Если ты пристегнёшь меня к кровати, то можешь трахнуть мой рот так, как тебе захочется.

– Это всё наркота, малышка… – теряя голос, шепчет он мне в ответ.

– Серьёзно?! – смеюсь я возбуждённо. – Тогда в моей печени синтез собственной, потому что я всё время хочу твой член! Или, быть может, в сперме тоже есть экстази? Давай-ка проверим…

И я опять отправляюсь вниз по его телу, впиваясь в сосок.

– Мм… – вырывается у него сдавленный стон.

– Как ты думаешь, реально девочке кончить от минета?

Его тело уже участвует в процессе. Но руки всё ещё тормозят меня. И я хочу отбить эти непослушные руки!

– Поучаствуй в эксперименте! Искать другой член мне сейчас не с руки…

– Жень…

– Хочу твой горячий язык… «Шестьдесят девять»! Давай… Разгрузи мою психику охренительным оргазмом!

Сдаваясь, он под давлением моих рук падает на спину головой к моим коленям. Я наконец-то оказываюсь в прямом доступе к его члену, дергаю за собачку ширинки вниз, чувствуя, как его требовательные руки тянут меня за бёдра ближе.

Добро пожаловать в старую концепцию! Мяу…

Глава 13 – Беспредел от детки (часть 2)

Час спустя…

– Нет, нет, нет! – раздражённо отлепляю от себя его руки. – Я поеду! Я хочу! Не смей меня тормозить!

– Женечка… Девочка моя, тебе нельзя сейчас много двигаться!

– Не трогай меня!

– При такой потере веса могут сместиться почки. Или сердечная сумка. У тебя обезвоживание, в конце концов!!

– Вот это всё не надо мне сейчас говорить! – отмахиваюсь я. – Со мной всё будет отлично.

Мне срочно надо танцевать! Причём желательно там, где побольше людей. Я оголодала за время комы, и мне непременно требуется давление толпы, чтобы восстановить себя. Хочу в «Кураж». Там по-любому сегодня тусуется Ожников, ведь траур по мне отменили! Так что… Что там?… Зрение слегка расплывается, и я плохо соображаю… Мысль ускользает…

Выкрутившись из его рук, натягиваю на себя маечку и джинсы, пританцовывая под звучащий в голове мотивчик.

– Не волнуйся! Я вернусь через часик.

– Ну, конечно! – фыркает он и, подхватив за талию, усаживает на пуфик в прихожей. – Две минуты потерпи. Я еду с тобой.

Видимо, не очень веря в то, что я расслышала, закрывает дверь на ключ и забирает его с собой.

Мне кажется, что проходит не две, а двадцать две минуты, но я развлекаюсь тем, что разглядываю себя в зеркало, которое идёт кругами, как вода, когда касаюсь его поверхности, и искажает мой силуэт. Я играю с изображением, меняя цвета одежды, глаз и даже, кажется, кожи. Это вообще нормальный эффект для небольшой дозы экстази? Не знаю… Но пусть будет!

Наконец он выходит.

– Аронов, ты прекрасен!

Его белоснежная Puma облегает бицепсы и грудные мышцы. Повторяя линию футболки, шею обтягивает цепь с висящим на ней трискелем. Мне хочется взять в губы его медальон. Опускаю глаза ниже: чёрные Versace, Dolce с хромированной пряжкой и угольно-чёрные кожаные кроссовки, тоже Puma.

– Да ты с подиума! – смеюсь я. – Можно трахнуть тебя ещё разок в этом прикиде?

– Только если мы останемся дома.

– Окей, сделаю это, когда вернёмся!

Едем мы быстро. Скорость тоже вызывает приступы эйфории, и я что-то напеваю под звучащую из колонок музыку. Олег иногда улыбается, поджимая губы, но больше, конечно, хмурится и сердится.

Клуб встречает меня МУЗЫКОЙ! Непередаваемо! Тело бьётся в такт каждому тону и басу, пространство превращается в объёмный звук с цветом, вкусом, запахом, живой консистенцией. И я умираю от этого кайфа. ААААА!!

Проходя через танцпол, залипаю среди танцующих, закрывая глаза. Всё бьётся, бьётся, бьётся… Мимо меня несутся уговоры Аронова подойти поздороваться с нашими. Они все здоровы, разве нет?

– Нет… – не открываю глаз, пульсируя под басы.

И он оставляет меня музыке.

Через какое-то время рядом со мной появляется Ожников. И мы, улыбнувшись друг другу, слепляемся в этих пульсациях. Его руки придают моим движениям большую амплитуду. И это как секс. Мозги взрываются микрооргазмами в затылке, ослепляя меня. Я растекаюсь, чувствуя возбуждение моего Чеширского. Музыка насквозь пробивает грудную клетку.

Е-е-е-е…

В такт ритму я насаживаюсь на его бедро. Копна волос летит по кругу… В груди взрывается от каждого выразительного удара баса. Чеширский со мной на волне, и нас прёт!! Мы раскачиваемся, закрыв глаза.

О*уительный трек! Это надо в тачку. И педаль в пол, чтобы размазать огни ночного города. Это надо мне в уши… Это надо!!

Через полчаса бессознательной «колбасы» Ожников подхватывает меня и закидывает на плечо. Я хохочу, шлёпая его по заднице. Он несёт меня к «випке». Все наши здесь! Отмечаем моё воскрешение?

Олег всовывает мне в руки апельсиновый сок.

Б*ять!! У него есть ВКУС!

Допив эту радость, я иду по кругу, обнимая и зацеловывая всех. Как только завершаю свой круг почёта, Олег перехватывает меня за ремень и тянет к себе.

Лёха с Саней о чём-то спорят. Слушая их, Олег крепко держит меня, делая вид, что обнимает за талию. Это чтобы я не сбежала? Смешно! И я смеюсь, пряча губы у него в плече. На белой футболке остаётся след моей помады.

Упс…

Крис рядышком. Улыбаясь, поглаживает пальчиками мои губы, и я постанываю от нетерпения. Хочу её… Но уверена, что Олег не одобрит. И Демченко тоже. А я хочу сегодня кайфа для всех!

– Хочу твой ротик… – шепчет мне Крис.

Качнувшись друг к другу, мы касаемся кончиками языков. Демченко и Аронов тут же растягивают нас под разочарованные стоны. Лёхина рука крепко сжимает талию Крис. А Олег не менее крепко держит меня за ремень.

И дотянуться губами больше не выйдет, хоть и сидим мы близко.

А и чёрт с ними… Ухмыляясь, я вытягиваю из Лёхиной руки тонкий чёрный маркер, которым он постукивает по столу. Крис с любопытством поднимает бровки. Её рука вложена в большую Лёхину ладонь.

Посмеиваясь над собственной идеей, я аккуратно притягиваю их руки чуть ближе к себе. Приподнимаю его большой палец. Он увлечён беседой и не реагирует. Зажав в зубах крышку маркера, открываю его и рисую на подушечке его пальца несколько линий, графически превращая кончик пальца в головку члена.

Крис тихо угорает, зажимая рот ладонью.

Выплюнув крышку на стол, подношу свой палец к губам, чтобы вела себя тише. Перехватив копну её волос на затылке, я показательно прохожусь по своей верхней губке язычком, намекающе подмигивая ей. И тяну её ближе к разрисованному пальцу. Поддерживая мои приколы, Крис подмигивает в ответ и, обхватив его палец губами, делает несколько чувственных поступательных движений, насаживаясь на него ртом и дерзко глядя мне в глаза.

О, да!

Уловивший наши игры Ожников давится коктейлем, и, откашливаясь, округляет глаза. Олег с Лёхой переводят взгляд на Крис. Вызывающе подняв бровь, Крис с чмокающим звуком выпускает палец изо рта, обнажая его «боевой раскрас».

Аронов с Лёхой сначала зависают на моём художестве, а потом медленно встречаются растерянными взглядами. А мы с Крис закатываемся от смеха, сползая по диванам чуть ниже. И, вырвавшись из рук, уже не так крепко удерживающих нас, встречаемся губами.

Ещё через час…

Оседлав Аронова на кресле, я амплитудно и откровенно двигаюсь прямо на нём. Такой вот публичный клубный приват! Откинувшись на спинку дивана, он расслабленно улыбается, скользя по мне взглядом. Пальцы под музыку двигаются по моему телу вверх. Добираются до горла и сжимают…

И я красиво бьюсь под басы в его хватке. Я чувствую взгляды. Да… Это такое порно! Оближите нас… Кончите вместе с нами от этой горячей красоты!

* * *

Ещё через час…

Музыка бьёт по всем внутренним органам. Мы с Чеширчиком напротив гигантской колонки, и это нереально чувствительно. Периодически мы склеиваемся, пульсируя в такт, и разлепляемся снова, отправляясь каждый в свой запил. В какой-то момент я теряю Ожникова. И себя, кажется, тоже. Плевать! Пусть эта музыка бьётся в моём теле, все остальные там сейчас лишние. Тело само выдаёт всё, что ему хочется, лайтово миксуя R’n’B, гоу, тектоник… и что-то ещё… Я не принимаю в этом участия, просто наслаждаясь им и музыкой. Я улетаю…

Чувствую, как чьи-то незнакомые руки обхватывают меня за талию, и явно мужское тело прижимается сзади. Он двигается хорошо, а мне по большому счету сейчас пофиг. И он, и я – всего лишь часть музыки.

И мы пульсируем…

Его губы касаются кромки уха, он шепчет что-то… Прикосновения приятны… И я не напрягаюсь, двигаясь вместе с ним дальше. Но он притормаживает меня и куда-то тянет, перехватив руку. Открываю глаза.

Парень… Его глаза сродни моим, «кислотного» оттенка. Я не хочу отсюда никуда. И пытаюсь освободить свою руку. Он перехватывает за талию и тянет меня к чилауту, продолжая что-то говорить, но я слышу только музыку.

Его настойчивость резко становится неприятной. Он больно сжимает меня под рёбрами, настойчиво продолжая тянуть за собой, я делаю несколько шагов под влиянием этого давления и снова пытаюсь оттолкнуть его руки. Одновременно с моим рывком на удерживающую меня руку ложится ладонь Олега. И я сразу же прижимаюсь к его груди, которую чувствую спиной.

Незнакомец тянет меня на себя. Олег слегка заламывает его запястье, вынуждая разжать руку.

Закидываю голову, ловя взгляд Олега. Он смотрит не на меня, кивая незнакомцу на выход. Но тот съезжает, отрицательно качая головой и отпуская меня наконец-то. Взгляд Аронова становится иронично пренебрежительным. Он успокаивающе поглаживает меня пальцами по животу под тканью маечки. И я лениво продолжаю танцевать в его объятьях.

– Детка… тебе нужно попить…

Уводит меня к столикам. Ещё один бокал сногсшибательного апельсинового фреша! Я со стоном удовольствия ставлю опустевший стакан на стол.

Крис и Лёха тихо ругаются.

– Никакой наркоты, Крис! – взрывается Лёха.

– В чём дело? – усаживает меня на колено Олег, сверля глазами мою Лисицу.

– Крис хочет к Женечке! – многозначительно разводит руками Демченко. – И у неё есть вторая половина «самолётика», чтобы добраться до неё быстро!

– Ну всё, нажаловался бате! – закатываю я со смехом глаза.

Лёха стреляет в меня гневным взглядом. Но мне пофиг… Я ищу глаза Крис. Она страдальчески смотрит на меня, закусив губку. Хочу ли я её к себе в «самолётик»?…

Оооо… Да…!!!!

Мечтательно закатываю глаза, представляя, каким бы охренительным мог быть секс, если бы мы полетели на этом «самолёте» вчетвером!

– А есть ещё один самолётик? Для мальчиков? – бесконтрольно вырывается у меня. Перевожу горячий взгляд на Демченко.

– Литинская! – рычит тихо Аронов. – Ещё раз всплывёт тема наркоты, и ты за километр к ней не подойдёшь. Усвоила?

Положив руки на стол ладонями вверх, Крис безнадёжно шлёпается на них лицом под мой разочарованный стон.

* * *

Ещё через два часа….

Он больше не сопротивляется. Втрамбовав его в постель, я периодически открываю рот, чтобы, задыхаясь, поделиться очередной фантазией. Всего искусала и истискала, вынуждая давать всё, что мне хочется. Моё тело поощряет любые его инициативы множественными оргазмами, которые выдаёт теперь независимо от того, что мы творим.

Мозг отключён, сердце зашкаливает, мы тонем в несдержанных хриплых стонах. И он периодически начинает меня умолять, чтобы мы тормознули, но тут же сам срывается дальше, теряя контроль над собой.

Он наконец-то дорвался, я чувствую это! Сегодня ему хватает всего! Его тело сминает меня, разрывает меня, взрывает меня!!

Кончая очередной раз так, словно слетаем с самой вершины американской горки, мы падаем рядом, исступлённо, надрывно постанывая.

– Остановись, мой маленький монстр… – умоляюще шепчет он. – Больше не могу.

– Последний разочек… – сажусь я верхом и отправляюсь в очередное путешествие вниз по его потрясающему телу.

– Завтра ты будешь плакать, детка.

– Ты же вылечишь меня, доктор… Я в тебя верю! – беру в руку его оживающий член. Смотри-ка… может ещё!