Текст книги "Последняя из рода Теней"

Глава 12
Опоздание

Завтрак они с Фитоль благополучно пропустили, прихорашиваясь в комнате Ивари. Наскоро перекусив слегка зачерствевшими пряниками, заботливо упакованными нянюшкой накануне, девушки отправились на занятия.

В конце концов, Фитоль еще не выставили из академии. В ее глазах горел азартный огонек, на щеках – лихорадочный румянец. Это немного пугало: не дай Триединая, выкинет еще что-нибудь!

Но по сбивчивому рассказу Фитоль о прошлой ночи, стало понятно: она надеется перекинуться словечком с Тибальдом. Пусть он узнает, что именно из-за прогулок с ним ее отчисляют.

Это была веская причина привести себя в пристойный вид и отправиться на общую лекцию. В большом зале соберутся все первокурсники. Если уж на то пошло, ее избранник из влиятельной семьи и может помочь надавить на ректора.

– Эта девушка, которую ему выбрали родители, не такая уж дурнушка, – в порыве откровенности жаловалась Фитоль. – Я видела ее тут. Будет кружить над ним, словно коршун над цыпленком. И она просто сказочно богата!

В нервном возбуждении подруга без конца дергала старенькое колечко заклинаний, которое ей одолжила Ивари, и меняла рисунок на своем наряде. Графиня и подумать не могла, что Фитоль такой талантливый иллюзионист: простое хлопковое платье, которое она позаимствовала из шкафа графини взамен испорченного, расцветало причудливым узором, меняло цвет, переливалось серебряными сполохами, словно ртуть.

Девушки, по-видимому со старших курсов, спешившие по своим делам, оглядывались на новых студенток. В глазах читались недоумение и зависть. Они склоняли головы и о чем-то тихо перешептывались. Парни смотрели на них с восхищением, заставляя Ивари удовлетворенно улыбаться и держать голову выше. Несколько раз они спрашивали дорогу у встречных студентов, с шутками отказываясь от провожатых.

Наконец Фитоль остановила свой выбор на рисунке из распустившихся маков на белом фоне и, перехватив удивленный взгляд графини, пояснила:

– А ты думала, у меня так много нарядов? – со вздохом сказала она. Веселый рисунок платья резко контрастировал с печальным взглядом – Да если бы не мой дар, я выглядела бы как замарашка! Неужели не знала, что мой отец проигрался в пух и прах? Маретти нищие! Не просто так родители Тибальда не хотят давать нам своего благословения.

Ивари действительно не знала, что финансы Фитоль в столь плачевном состоянии. Ее беспечный вид никак не ассоциировался с нищетой. Легкомысленность оказалась показной. Но сейчас во взгляде Маретти плескалась горечь.

– Откуда мне было знать? – извиняющимся тоном пролепетала Ивари, сокрушаясь в душе, что была так невнимательна и игнорировала мелочи, которые могли бы пролить свет на реальное положение дел.

– Неважно, – отмахнулась Фитоль. – Да, Тибальд богат, но я любила бы его, будь он даже беден…

Лицо графини скривила ядовитая усмешка, и она спросила, не скрывая ехидства:

– Но не вышла бы за него, верно?

– Мне повезло, – беззлобно ответила Маретти. – А вот ты, положа руку на сердце, можешь сказать, что влюбилась бы в Антуана, будь он не принцем, а, скажем, шахтером?

Ивари задумалась. Воображение живо нарисовало картинку: вот стоит принц в оборванной одежде, через прорехи которой проглядывает голое волосатое тело. Его лицо перемазано сажей, как у тех хмурых мужчин, что работали в угольной шахте дядюшки Беллентайна. Зубы почернели от жевательного табака, а подбородок покрыла жесткая щетина. Светлые волосы потемнели от копоти и утратили блеск… Она видела таких мужчин, грязных, с погасшим взглядом, и они вызывали у нее отвращение.

«Вряд ли любила бы, – внезапно поняла она, отгоняя грустные мысли. – Но только потому, что это был бы уже не Антуан, вовсе не друг ее детства, а совсем другой человек».

Темная лестница, освещенная редкими газовыми фонарями, вывела их в просторный коридор, залитый солнечным светом. Окна располагались слишком высоко, примыкая продолговатыми рамами к старинной кирпичной кладке. Они были лишены каких-либо занавесок и казались голыми. На стенах висели портреты видных деятелей Марены, о подвигах которых она могла судить лишь по смутно знакомым именам.

То тут, то там Ивари видела огромные кадки с высокими, пожухлыми от недостатка влаги драценами, странно смотревшимися в соседстве с доспехами, начищенными до блеска к их первому учебному дню. Держались «рыцари», судя по всему, на одной магии: у некоторых стараниями студентов отсутствовала нога или даже шлем. Издали они казались Ивари калеками, прибывшими из прошлых веков.

Здесь было шумно, адепты спешили на лекции, держа в руках стопки тетрадей. В воздухе чувствовался запах невыветрившейся краски, от которого у Ивари кружилась голова.

Девушки скользили по натертому паркету, продвигаясь к большому залу танцующей походкой истинных покорительниц сердец, не обращая внимания, как перед ними расступается толпа. Их мысли витали где-то далеко.

– Так что важнее: корона и ночи с нелюбимым или любовь и ночи, которых ждешь? – вдруг спросила Фитоль и уставилась на Ивари немигающим взглядом. – Если бы тебе сказали выбирать: Антуан или корона? Что бы ты выбрала?

– Пфф, глупый вопрос, – усмехнувшись, выдохнула Ивари и тут же продолжила: – У нас с ним все иначе. А вот Арлезот… У нее есть корона и не нужно никаких усилий!

Тем временем они подошли к большому залу, от массивных дверей которого в противоположном направлении лабиринтом тянулись коридоры, сбоку располагались лестницы с потемневшими от времени нишами. Ивари представилось, как в них прячутся караульные, чтобы внезапно выскочить из-за угла, настигая неприятеля.

Вероятно, когда-то это была пиршественная зала, разделяющая два огромных крыла поместья, а потом ее переделали в бальную. Дорогой дубовый паркет был покрыт свежим лаком, но это не могло до конца скрыть потертостей, оставленных ранее сотнями танцующих ног. Потолок большой залы был украшен выцветшей от времени фреской эпохи Первой магической войны, темной и мрачной.

Изображения магов, в руках которых пылал огонь или разлетались брызги воды, были выполнены в плоской манере – по моде тех лет. Мужчины с суровыми лицами, казалось, с осуждением взирают на изнеженных потомков.

Впечатление усугублял темный цвет учебной мебели, лестницей столов и лавок тянувшейся к стрельчатым окнам. Большая зала была действительно огромной. Немногочисленные студенты кучками распределились в самых разных местах.

Ивари искала глазами Антуана. Скрип двойной двери привлек к ним с Фитоль всеобщее внимание.

У подножья, на небольшом возвышении, располагалась преподавательская кафедра, за которой, к ужасу Ивари, вальяжно расселся Крайн Денвори. Он что-то записывал в обтянутую кожей большую тетрадь, запустив руку в темно-русые волосы с легким медным оттенком. Что он тут делает?

– Вы опоздали, – не поднимая головы, произнес Крайн.

Ивари растерянно посмотрела на Фитоль. Она ничего не рассказывала подруге об этом ужасном человеке. И сейчас графиня засомневалась, что он рассказал об их разговоре принцу.

– Как я и говорил, – продолжил Крайн, встречаясь глазами с графиней, – интересный опыт мы проведем именно с опоздавшими.

В его взгляде на нее было нечто жестокое, первобытно-дикое, словно она зашла в клетку с лернийским тигром, умным, хитрым, не поддающимся дрессировке ни магией, ни хлыстом.

Ивари невольно поежилась, внутри что-то сжалось. Мало он над ней поизмывался? Неужели рассчитывает опозорить прилюдно? Да что она ему сделала?

Словно уловив ее растерянность, Крайн нахально оглядел Ивари с ног до головы и улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами. Ленивой походкой покорителя мира он подошел к ней и поднес ее ладонь к своим губам, не обращая никакого внимания на застывшую рядом Фитоль.

– Вы же последней вошли? – сказал он, кивком головы указывая Маретти место за первым столом лектория. – Как я рад, что мне сегодня будет ассистировать столь прелестная сеньорита, как Ивариенна Беллентайн. Поаплодируем же ее смелости!

В зале послышались смешки в сочетании с редкими хлопками, а Ивари покраснела до кончиков ушей. Как смеет он выставлять ее на всеобщее посмешище?!

В середине зала, у самой стены, она увидела принца рядом с Арлезот Султан. Они о чем-то оживленно беседовали. Антуан даже не смотрел в ее сторону. В сердце что-то екнуло от обиды и ревности. Ей стало плевать на глупые выходки Крайна.

Как может он сидеть с этой уродиной, когда вчера так жарко целовал ее, Ивари? От воспоминай о горячих губах Антуана в животе налилась приятная тяжесть. Внутри же все горело жаждой возмездия: хотелось, чтобы принц испытал ту же горечь, что и она. План начал созревать в ту же секунду.

«А этот Крайн – привлекательный мужчина. Не принц, но все же, – размышляла Ивари, украдкой разглядывая его крепкие плечи. – Вполне подходит для того, чтобы Антуан мог увериться в том, что она серьезно увлечена».

Денвори уже успел заявить, насколько она привлекательна. И этот его взгляд, наглый, раздевающий, от которого все внутри сжимается. Жаль, он не слишком уважает женщин…

Но был тут особый соблазн: Крайн дружит с принцем, и, если она ему небезразлична, Антуан может здорово испортить жизнь сопернику.

От этой мысли сердце Ивари заколотилось в радостном возбуждении. Она ни на миг не сомневалась, что принц непременно приревнует ее к такому мужчине, как Крайн, – породистому, сильному и опасному, не чета всем тем мальчишкам, которым она кружила головы на балах. Заодно отомстит Крайну за свое унижение.

Ивари лучезарно улыбнулась советнику, но разум ее оставался холодным и сосредоточенным. Лишь на мгновение она уловила в его взгляде изумление, но тотчас его сменила снисходительная усмешка.

– Я буду рада помочь вам, – томно сказала Ивари, кокетливо взирая на мужчину. Длинные ресницы затрепетали, словно выдавая смущение, которого не было и в помине.

Видимо, Денвори совсем не ожидал такого поворота, и в душе Ивари разгорелось злое торжество, когда он отвел взгляд.

Глава 13
Эксперименты Крайна Денвори

Улыбка советника была хищной: как пить дать, задумал что-то недоброе. Мягкими шагами он приблизился к столу, на котором рядом с письменными принадлежностями стояла резная шкатулка. Советник открыл ее, и студенты слегка привстали со своих мест, силясь разглядеть, что же в ней прячется. Ивари на цыпочках приблизилась к Крайну, любопытствуя из-за спины.

Может, не стоит оно того? Напустить холода и отказаться? Советник оглянулся и посмотрел на нее так снисходительно, что ей захотелось треснуть его чем-нибудь тяжелым. Как же она корила себя за то, что не успела принять безразличный вид.

От взгляда на разномастные флаконы с ядовитого цвета содержимым, покоящиеся в обшитых бархатом отделениях футляра, ее начало мутить. Вспомнился день приема в академию: гадкий напиток и жуткое зеркало, после которого ее начала преследовать тень.

Триединая, только не это!

– Его величество король попросил меня провести в академии несколько лекций, посвященных увеличению магического потенциала, – самодовольно начал Крайн.

«Можно подумать, попросил! Приказал король, никак иначе», – думала Ивари, пытаясь отогнать тревожные мысли.

– Пожалуй, мы начнем с эксперимента – для наглядности, – продолжал советник, постукивая указательным пальцем по миниатюрному флакону с кроваво-красной жидкостью. – Сеньорита Беллентайн, подойдите поближе. Я не питаюсь молоденькими барышнями, даже если они такие хорошенькие. Тем более если они такие хорошенькие…

Ивари покраснела, не столько от слов советника, сколько от хихиканий, которые за ними последовали.

Он был сама любезность, только в глазах плясали смешинки. Неужели этот Денвори думает, что она глупая самодовольная дурочка и купится на такое?

Покачивая бедрами, как учили гувернантки, графиня приблизилась к Крайну, бросив кокетливый взгляд из-под ресниц. Она знала, как мужчины реагируют на ее загадочную улыбку краешком губ, и с трепетом посмотрела на советника снизу вверх.

Однако Денвори, видимо, остался равнодушен к ее уловкам. Ивари огорчилась бы по этому поводу, если бы не заметила, как Антуан, отвязавшись от своей страшненькой невесты, пересел ближе к первому столу. Она почти почувствовала его пристальный ревнивый взгляд, от которого потеплело на душе. Хоть что-то она делает правильно. Ивари игриво положила ладошку на руку Крайна и с деланым испугом поинтересовалась:

– Вы же не собираетесь меня отравить, правда?

– Яд – оружие женщин. Мне по душе оружие потверже и похолоднее, – отозвался советник, изобразив на лице улыбку: самую толерантную из всех фальшиво снисходительных. – Сделайте глоточек, будьте добры.

Отступать некуда, тем более принц смотрит на нее.

Ивари отпила из сосуда со смелостью, которой совсем не чувствовала. Зелье пахло жженым сахаром, а на вкус было жидким огнем. Горло опалило, на глазах выступили слезы. Ивари закашлялась, проклиная гадкого Крайна.

В его глазах промелькнуло нечто похожее на сочувствие, когда он протянул ей следующий флакон. Графиня ухватилась за сосуд, как умирающий от жажды, и с наслаждением проглотила ледяной напиток, охладивший пожар во рту.

– А теперь позвольте вашу ручку, – милым тоном сказал Крайн и потянул ее к столу, на котором уже лежал камень для проверки магических сил. – Вы помните уровень вашего дара по шкале Фреера?

– Пятьдесят шесть пунктов из ста, – хрипло ответила Ивари, удивляясь, что мерзкое зелье не лишило ее способности говорить.

– Вашему вниманию представлено зелье, призванное увеличивать магический потенциал, – обратился Крайн к студентам тоном опытного экскурсовода. Только вот кто играет роль экспоната в этом его музее надменности?

Тем же высокомерным голосом он продолжал:

– Препарат действует лишь десять минут. Но это пока! Вкус у него неважный, вы должны были почувствовать терпкий аромат дикого миндаля. Не так ли сеньорита?

«Издевается еще! Чтоб тебе сгореть!»

– Миндаль ваш – чудовищный, – с придыханием ответила графиня, добавив про себя: «Как и вы сами». Случайно она облокотилась на его крепкое плечо. Краем глаза Ивари наблюдала за принцем и увидела, как он нахмурился в ответ на ее жест. – Но вы меня просто спасли!

Крайн без эмоций в глазах рассмеялся и подмигнул графине:

– Женщины гораздо более терпеливы, чем о них принято думать! Это всем парням на заметку.

И тут же вновь вернулся к своему музейному тону.

– После огненного зелья ваш магический потенциал равняется семидесяти одному пункту.

Ивари смотрела на камень с удивлением. Она не умела считывать уровень энергии. Зал загудел пчелиным роем: где это видано, чтобы дар рос?

– Но и это не предел, – продолжал Крайн, не обращая внимания на перешептывания студентов. Он сделал театральный жест рукой и протянул в сторону девушки открытую ладонь. «Просит, чтобы я с ним станцевала?»

– Снимите свои драгоценные кольца. Оба снимайте.

Маскировка защитного перстня не провела советника, и Ивари на мгновение смутилась. Крайн вглядывался в ее облик с каким-то затаенным подозрением, но с лица не сходила та самая хищная улыбка.

И графиня догадалась: вероятно, он думает, что она иллюзию во втором кольце носит, как некоторые прыщавые дурнушки.

Оба кольца легко соскользнули с пальцев. Ничего не изменилось, и вид у Крайна на мгновение стал несколько разочарованным.

Он вновь положил ее руку на камень. Графиня изумленно взирала на то, как невзрачный артефакт наливается ослепительным голубым светом. Намного ярче того, что она когда-либо видела!

– Если не ошибаюсь, тут будет сотня пунктов по шкале Фреера! Великолепный потенциал, госпожа архимаг! – выдохнул советник, словно и сам удивился подобной реакции. На сей раз его эмоции не были скрыты напускной кичливостью.

В зеленых глазах советника промелькнуло уважение. Но Ивари не видела ни единого повода для радости или гордости. Эти маги – законченные психи!

Плечи ее опустились: из академии не вырваться с такими данными, пусть и теоретически возможными. Даже если она станет женой принца, обяжут доучиться.

Студенты взволнованно загалдели. Антуан подался вперед, впиваясь глазами в лучащийся светом артефакт.

– Первое кольцо заклинаний было разработано великим техномагом Нимарионом более трех веков назад. Его маленький сын имел довольно высокий потенциал и непоседливый характер, – начал пояснять Крайн. – Маг хотел ограничить разрушительные возможности малыша, а чтобы ребенок не расстраивался, вплел в первое кольцо всякие интересные фокусы.

Крайн с легкостью завладел всеобщим вниманием. Студенты слушали его разинув рты. Только Антуан расслабленно разглядывал Ивари, откинувшись на высокую спинку длинной лавки. Судя по всему, он эту историю знал.

– Изобретение так понравилось тогдашнему монарху, что он приказал изготовить такие же артефакты своим малолетним наследникам. Со временем кольца появились у всех, кто обладал минимальными зачатками дара. А ограничение в виде замершего потенциала посчитали небольшим побочным эффектом, – Крайн кивком головы указал на кольца Ивари, и его лицо скривилось, словно украшения наносили ему личное оскорбление. – Гораздо легче воспользоваться готовыми заклинаниями, чем постигать магию с самых азов, верно?

В зале нарастало возмущение, но советник ловко пресек его. О стоящей рядом Ивари он, казалось, позабыл:

– Мы хотим исправить эту оплошность. Поэтому сегодня все первокурсники избавятся от колец.

Студенты загалдели, а Крайн, судя по всему, ждал именно такого эффекта от своих слов. Ивари задохнулась от возмущения. Это что же, она все вручную будет делать?

– А для того чтобы добавить аргументации своему предложению, – негромко продолжал он, сделав паузу, пока среди присутствующих опять не установилась тишина, – я покажу вам, как может быть уязвим маг и артефакт. И сеньорита Беллентайн мне в этом поможет.

«Нет, все же не позабыл».

Ивари, уже начавшая бочком покидать зону экспериментов, лукаво улыбнулась советнику:

– Будь моя воля, я бы никак не помогала вам забрать наши кольца. Ведь в академии нет горничных…

– Вы же боевой маг, сеньорита, зачем воину горничная? – парировал Крайн, доставая из кармана модного сюртука магический жезл. – Вы позволите?

Крайн опять надел на ее безымянный палец кольцо. Его руки были сухие и горячие, он незаметно провел пальцем по ее ладони, как мог делать только жених перед алтарем Триединой. Ивари почувствовала жар на щеках. Без сомнений, он повел себя так нарочно, чтобы смутить ее, вывести из равновесия.

Но нельзя показывать смущение под его насмешливым взглядом. Она смотрела на советника прямо и как можно дерзко, на грани приличий. Ивари видела, что все эти эксперименты с ее участием доставляют ему злорадное удовольствие.

Она исподтишка глянула на Антуана, по хмурому лицу которого можно было читать, как по раскрытой книге. А Крайн тем временем что-то объяснял, размахивая магическим жезлом, как указкой:

– Простой прибор, разработанный техномагами…

От вида поджатых губ принца графиня испытала мрачное удовлетворение. Так тебе и надо, изменщик!

– …Может лишить вас всяческих преимуществ…

Цель была достигнута – Антуан ревновал. А это затянувшееся занятие ей изрядно наскучило.

«Какое у Арлезот бледное и кислое лицо, выпила уксуса натощак? Даром, что принцесса Пустошей».

Все знания Ивари о тамошних традициях были почерпнуты из статьи дамского журнала, в которой рассказывалось об амурных похождениях отца Арлезот по прозвищу Песчаный Ветер.

«Красивый мужчина, а вот дочурка не удалась».

Ивари гордо вскинула голову, убеждаясь украдкой, что принц по-прежнему не отрывает от нее глаз. Не удержавшись, она заговорщицки ему подмигнула, закусив губу в притворной застенчивости. Лицо принца посветлело.

– Сейчас с помощью легкого импульса мы сможем увидеть последнее заклинание, которое использовала сеньорита Беллентайн. Хм, укладка волос…

Ивари не обратила внимания на слова Крайна. Антуан смотрел на нее широко открытыми глазами, словно завороженный. По телу прошла волна мурашек. Сердце пропустило удар, и волосы на затылке приятно зашевелились. Давно ей не было так хорошо от воплощения собственных планов.

И тут еще недавно перешептывающиеся студенты замолкли. Графиня с ужасом поняла, что ее ощущения – вовсе не реакция на эмоциональное состояние. Густые локоны поднимались, одержимые чужеродной силой. Прически больше не было, волосы устремились вверх, и в одно мгновение она стала похожа на одуванчик!

Фитоль зажала рукой рот, а принц ухмыльнулся. Девчонки на средних рядах зловредно захохотали, забыв о приличиях. Лицо Ивари скривилось от ненависти. Не помня себя от гнева, она повернула голову в сторону Крайна, на которого до недавних пор не обращала внимания. Волосы наэлектризованным шаром потянулись за ней.

Если бы она была мужчиной, в тот момент Крайна не смогло бы спасти ни одно его «твердое и холодное оружие». Ей живо представилось, с каким сочным хрустом встретился бы его магический жезл с его же холеным лицом. Руки дрожали.

– Исправьте это немедленно! – выдавила она, подивившись своему севшему голосу.

Крайн подошел к ней, и гадюки, смеявшиеся над позором первой красавицы, затихли, ожидая скандала.

– Вы можете исправить это сами, – едко ответил советник, усмехающийся все той же хищной улыбкой. – Если, конечно, внимали моим словам.

– Так простой электрический импульс способен свести на нет практически любое заклинание из магического кольца и обратить его против вас, – объяснял Крайн притихшим студентам. – Адептка Беллентайн в эту минуту наслаждается последствиями точечной концетрации магического поля своего артефакта. Ее собственная энергия замкнулась.

Ивари заколотило от гнева. Да как он смеет так ее позорить! Она никогда его не простит. От ярости она хватала ртом воздух, словно вытянутая на сушу рыба. Глаза защипало.

Самодовольство сползало с его лица, уступая место растерянности.

– Просто снимите кольцо, – прошептал Крайн, склоняясь к ее уху. – И простите, я переусердствовал.

В его будничном тоне не чувствовалось ни толики сожаления.

Ивари стянула злополучное украшение, отворачиваясь, чтобы никто не видел слез, брызнувших из глаз. Взбунтовавшиеся волосы тяжелой волной упали на плечи.

– Надеюсь, все убедились, что на мои занятия опаздывать не стоит, – беззаботно сказал Крайн, подобрав сверкнувшее на дубовом паркете изумрудное кольцо.