Текст книги "Дорога домой"

Дорога домой
Ярослава Полетаева

© Ярослава Полетаева, 2016

© Ри Хи Юн, иллюстрации, 2016

Редактор Никита Полетаев

Корректор Наталья Ручкина

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Я бы порасска́зывала…»

 
Я бы порасска́зывала
Отчего здесь не падают листья,
Только не́кому…
Что мне мама когда-то наказывала,
Целовавши ладони и кисти,
Смыто ре́ками.
 
 
Все забыто, давно перепа́хано,
Заросли голубые проруби-
Я одна.
Облака моих грёз сахарных,
Упакованы в чёрные ко́роби-
Навсегда.
 
 
Вся сочи́тся туманом
Золотая гора́ про́шлого,
И мáнит в поход…
Я кричу до раскола
Людского и божьего…
Но безмолвен народ.
 

«Мне сегодня приснились окна…»

 
Мне сегодня приснились окна
Моего родового дома…
Из надежд и мечтаний соткан,
Весь покрытый ночною дремой.
 
 
Мне сегодня приснилась мама,
Сочинявшая сказки дюжиной.
Я большой и известной стану,
Но счастливой мне быть не сужено.
 
 
Мне сегодня приснились стены,
Каждый угол которых знаком.
Как души моей вспухшие вены —
На обоях вспухший картон.
 
 
Я под утро зарей гадала,
И пускала закаты вспять.
Я сегодня очень устала…
Я сегодня одна опять.
 

«Я расскажу тебе, как жила…»

 
Я расскажу тебе, как жила
Эти два месяца.
Где и с кем ела и что пила,
Чтоб не повеситься.
 
 
Я расскажу тебе, чем тушить
Ду́ши горящие.
Судьбы чужие легко вершить
Ненастоящие.
 
 
Я расскажу тебе, как встречать
Первые горести.
Мне до рассвета строчить-верстать
Грустные повести.
 
 
Я расскажу тебе, как страдать
Даже без повода.
На пепелище кому подать,
Скоплё́нное золото?
 
 
Я расскажу тебе, как любить
До бесконечного.
Кроме себя я хочу винить-
Каждого встречного.
 
 
Я расскажу тебе, как узнавать
О каждой неверности.
Старое сердце по новой менять
Больно по-первости.
 
 
Я расскажу тебе, как принимать
Это решение-
Жить, и упрямо благословлять
Все лишения.
 

«Я никогда не гадала на пальцах…»

 
Я никогда не гадала на пальцах,
Сейчас не буду.
Сре́ди станцованных мною вальсов
Один как чудо.
 
 
Мне не хотелось хрустальных туфель,
Жаркий экватор,
Мы не любили с тобою трюфель-
Любили театр.
 
 
Мы не трещали о ресторанах,
Не жили сытно.
Ах, до чего же за нас
Бывает обидно.
 
 
Сре́ди раскрашенных мною жизней,
Твоя повсюду.
Скромной ромашкой в саду из роз-
Одна, как чудо.
 
 
Светлым восходом в глухой ночи,
Когда забуду,
Твоё лицо угольком свечи
Горит, как чудо.
 

«Отчего так голубые дали…»

 
Отчего так голубые дали,
Поманили грустными сетями…
Помнишь, на крылечке мы гадали…
И ещё с тобой тогда не знали,
У кого окажемся гостями.
 
 
Мы ещё с тобой тогда не ведали,
Где встречать восходы будем благостно…
Накрывались солнечными пледами,
Угощались песней и беседами,
И хвалили всех богов и духов радостно.
 
 
Мы с тобой два одиноких пасынка,
Потерявшие родную стаю.
Где мои Иванушка да Васенька,
Вековая дедовская пасека
Позади́ осталась в милом крае…
 

«До тебя три тысячи верст…»

 
До тебя три тысячи верст
В бесконечном пути домой.
Моих юных надежд горсть
Я развею седой золой.
 
 
До тебя три тысячи слез,
Из пролитой бездумно росы.
Как три тысячи кровных борозд
Я оставлю следов босых.
 
 
До тебя три тысячи рек,
И в бессилии сотен постов
Я за сытный домашний хлеб
Променяла карту бродов.
 
 
До тебя три тысячи стен,
От зари до зари ввысь.
Нет ни окон и не бревен-
Ко мне передом повернись.
 
 
До тебя три тысячи лет,
Сотни лунных и солнечных лиг…
В лабиринтах рунических вед,
Я увижу тебя на миг.
 

«Я уже все слёзы давно…»

 
Я уже все слёзы давно
Выплакала.
До белесых стенок плошку горькую
Вылакала.
 
 
Я красавица да с ко́сами
Чёсанными.
Ах какой портрет для столба
Тёсанного.
 
 
Мне грешно завывать-запевать,
Маяться…
За меня семь сё́стр и братьев,
Каются.
 
 
Ведь давно все слёзы мои
Высохли.
Мои детки-бедки с три тучи
Вымахали.
 
 
Мне бы знать да какой там был
Замысел.
Как по полю чёрт завыл-
Зáносил.
 
 
Там должно быть так было
Пи́сано.
Начинай все опять
Сы́знова.
 

«Я запря́тала твои украшения…»

 
Я запря́тала твои украшения
Далеко-далеко далече.
Все непогоды и все лишения
Лишь по плечи.
 
 
Я закинула все подарки твои
На чердак, на комод, на крышу.
Закрываю глаза, и слышу в дали
Я твой голос слышу.
 
 
Я забыла твои телефоны все,
И зарыла в комоде книжку.
Твоя юбка любимая в пол плиссе
И любимая стрижка.
 
 
Я давно не просила друзей своих
Разузнать, как ты́ и где.
Я на гуще кофейной прочла двоих,
Никого на воде.
 
 
Я утратила всё, что когда-то писал,
И все то, что ещё напишу.
В этот день год назад ты дышать перестал…
Ну а я все дышу.
 

«Я такая же, как и ты…»

 
Я такая же, как и ты,
И смотрю я на тот же обрыв…
Мои чувства с твоих литы,
Всю вселенную светом покрыв.
 
 
Я на те же смотрю дома,
Свысока, как большая птица.
На просушку белья бахрома
Мне сегодня опять приснится.
 
 
За плечами четыре крыла-
Как твои, только все же темнее.
Ты всегда за собой вела,
Выбирая дороги вернее.
 
 
Но теперь я сама вожак,
И проснусь я сегодня одна.
Стол, скамейка, скрипка, лежак-
Моя жизнь сквозь прорехи видна.
 
 
Я теперь свои чувства тушу,
Сигаретным окурком книг.
На оконца стекло дышу,
Не узнав в отражении лик.
 
 
До рассвета четыре вздоха,
Мне бы в будущее заглянуть…
Мне вчера было очень плохо…
А сегодня опять в путь.
 

«Я тебя бесконечно люблю…»

 
Я тебя бесконечно люблю…
Если полем пойдешь до зари,
В позаро́сшем густом хмелю,
Мою душу сачком лови.
 
 
Если знаешь, о чем молчу,
Улыбнись мне крапинкой росы.
Я напиться жучком лечу
Сокровенным причастьем лесным.
 
 
Если веришь своим мечтам,
Это поле тебе знакомо.
Для кого-то далекий храм,
А кому-то – покровы дома.
 
 
Я тебя бесконечно люблю…
С той поры, как родится день,
Каждый вздох пополам делю,
На твою помножаю тень.
 
 
И когда, повернув назад,
Заплутаешь в лесной тиши,
Заходи вглубь брусничных гряд-
Это капли моей души.
 

«Ты играешь мне песни без слов…»

 
Ты играешь мне песни без слов,
Мы придумали их когда-то…
Тогда не было острых углов,
И Христос был живой и патлатый…
 
 
Ты играешь, а я молчу…
Ты уже все сказал, сыграв.
Я тебе мою жизнь вручу,
Для тебя незнакомой став…
 
 
Это песни живут давно,
Так давно, как звучит земля.
Но тогда было все равно,
А сейчас, только ты и я.
 
 
Кто сказал, что моя любовь
Для тебя будет что-то значить…
Одиночества тихий покров
Надо мной и Патлатым плачет.
 

«Я слышу, я слышу, довольно звонить…»

 
Я слышу, я слышу, довольно звонить,
Я знаю, что пробил час.
Я поздно к обеду, меня бранить
Не будет твой строгий глас.
 
 
Мне руки умыли чужие люди,
Спасибо, все ничего.
Давайте помолимся старому блюду
И примемся есть харчо.
 
 
Я знаю, что скажешь, и даже знаю,
О чем промолчишь легко.
Ешь аккуратно, а то запятнаешь
Белых одежд покров.
 
 
А вечер сметает чужие крохи
И кроны других едоков.
Всему свое время, ничем не плохи
Порядки седых веков.
 
 
Всему своя правда, и ты, крылатый,
Ничем не докажешь суть.
Мы каждый сидим по своим палатам,
И молимся не уснуть.
 
 
Кривить я не буду, тебя не ждали,
Давненько остыл камин.
И только пришли, когда наливали
Христовую кровь в графин.
 
 
Я слышу, я слышу, довольно звонить,
Я знаю, что пробил час.
А я не приду – кого винить,
Решают уже без нас.
 

«Ты послушай меня, подруга…»

 
Ты послушай меня, подруга,
Доведется еще горевать.
За пределами нашего круга
Одинокая чуждая гладь.
 
 
За пределами нашего дома
Незнакомые лица людей.
И никто не услышит стона,
И не спросит твоих вестей.
 
 
Но пока жизнь еще зацветает,
И мечтается, как во сне.
Нам седая цыганка гадает
И любовь ворожит по весне.
 
 
Нам еще тосковать рано,
И терять не привыкли пока…
Наши песни известными станут,
И запомнят наш путь векá.
 
 
Нам еще не пришлось плакать,
Провожая в последний путь…
За окном Петербургская слякоть…
К тебе можно на чай заглянуть?
 
 
Насуле Тимофеевой.
 

«Будет только один шажок…»

 
Будет только один шажок,
И вниз…
Я стою, и как мал подо мной
Карниз…
 
 
Будет только один бокал-
Вино.
И за это навечно страдать
Дано.
 
 
Будет только одна слеза,
Твоя.
В тишине упадёт на паркет
Звеня…
 
 
Я ступлю и забуду расчеты
Дня…
Только этот шажок – и прости
Меня.
 
 
Я ступлю, и как бешеный ветер
В лицо.
Отчего ты ругаешь меня
Глупцом?
 
 
Мне решиться сейчас или же
Никогда…
Все что было иль не было, все-
Вода.
 
 
Будет только один шажок,
И вниз…
Вижу отблески солнца, как в створе
Риз.
 
 
Я не знаю, сегодня ли нам
По пути…
Только больше мне некуда будет
Идти…
 

«Ты прости меня, ночь-волшебница…»

 
Ты прости меня, ночь-волшебница,
Я тебя бесконечно люблю.
Твоих черных очей наследница-
Твои черные мысли делю.
 
 
Ты прости меня, безутешная,
Ты красива, как тихий дождь.
В моем сердце тоска вешняя
Поселилась, как старый гость.
 
 
Я с тобою, сестра, исповедаюсь,
Вьется кос твоих темнота.
За твою бесконечную преданность,
Злым кудесником проклята.
 
 
Всюду следовать за возлюбленным
Ты навеки обречена.
Куда день, белым солнцем пудренный,
Туда верная ночь-жена.
 
 
Так с начала земных времён
Непрерывен и гладок ход.
И с рождения обречён
Мой больной захудалый род.
 
 
Ты прости меня, ночь-красавица,
Я сегодня чернее всех.
Мне как будто хотелось каяться,
А раздался лишь горький смех…
 

«По утру́, не спросясь ночи…»

 
По утру́, не спросясь ночи,
Баловник и засоня рассвет
Подрумянил в жаровне-печи
Каравай солнышка-свет.
 
 
И в холодной стеклянной дали,
Где рождался малютка-день,
Он нечаянно, растяпа, пролил
Красок ярких переплетéнь.
 
 
И все выгнулось, перепуталось,
И вспорхнула крылом суета.
Ночь устало в туман укуталась-
Вся из звездных одежд лита.
 
 
Закружила цветными юбками
Деревенская девка-весна.
Деревянными трубами-дудками,
Разбудила меня ото сна.
 
 
Без разбору пролил росу,
Ветролапый толстяка кот…
Там, где душу свою пасу,
Начинался весенний год.
 

«Слышала, хороводы во́ды водили…»

 
Слышала, хороводы во́ды водили,
Выли и пели песни стра́нные.
Знаю, за мной уже приходили,
Приходили избра́нные.
 
 
По́ полю, ни́зко, траву причё́сывая,
Тяжестью золото солнца легло на пле́чи.
Каждую ветку и нитку земли прочё́сывая,
Ищут меня, собирая святое ве́че.
 
 
Теплым сиянием неисчерпаемой во́ли,
Ма́нит родник то здесь наяву, то там.
Сколько снесёт одинокое сердце бо́ли,
Знать небесáм.
 
 
Вечером вы́четом начат обратный счет,
Сколько звучать строке до конца листа…
Через стекло я слышу их крестный ход-
Ищут, ищут Христа.
 

«Я не знаю, как дальше жить…»

 
Я не знаю, как дальше жить…
Мое время остановилось.
Мне б тебя растрепать-расспросить,
Что бывáлось, а что не сбылось.
 
 
Мне б тебя закружить-зажечь,
И по отсветам звездных карт
Прочитать, что же мне сберечь
И какой перенять дар.
 
 
Мне б с тобой заурчать-запеть,
О далеких невиданных днях…
Все стоит перед взором степь,
Все грущу о засохших полях.
 
 
Босиком, только пятки-мозоль,
По заросшей тропинке в май
Убежать бы в родной окол…
Слишком рано мне дан рай.
 

«Помолюсь сегодня на сóночку…»

 
Помолюсь сегодня на сóночку,
Знаю ты на посту допоздна.
Моей мамы лицо иконочку
Поцелует ночная звезда.
 
 
Я давно не молилась, Отче,
Пыль покрыла слепую душу.
Родовые законы вотчин
Каждым шагом своим нарушу.
 
 
Никогда ничего не прося,
Мне так трудно сейчас решить…
Тихий шепот не донося
До седых молчаливых старши́н.
 
 
Попрошу для Родной радости,
Сил и мужества все снести…
Мне до самой последней малости
Крест тяжёлый одной нести.
 
 
Ты прости, что была строптива,
И что стала ещё сильней…
Ты всегда до того красива,
Как не стану и в сотню дней…
 
 
Ты прости, что крылом пушистым,
Мне отсюда тебя не укрыть…
Ночь на скатерти неба чистом
Булку звездную будет крошить…
 
 
Помолюсь сегодня негаданно,
Перепутав слова опять…
Не запахнет подушка ладаном,
Ну да мне на ней только спать!
 

«В этот час кружевной тоски…»

 
В этот час кружевной тоски,
О тебе говорю и пишу…
Мои мысли узорно резки,
А сама как сверчок дрожу…
 
 
Я опять до утра дрожу,
Ожидая, что ты придешь.
На разлитой воде ворожу,
И смотрю на рассветный дождь.
 
 
Я смотрю на закатный дождь,
Ах как быстро прошли часы…
За окном серебристая брожь,
На щеках поцелуи росы…
 

«Господи, помолись-помолись за меня…»

 
Господи, помолись-помолись за меня,
На землю покатись-покатись вода.
 
 
Мне бы до самой пропасти не добрести,
Только бы чёт и вычет суметь свести.
 
 
Господи, не разумен забыт мой слог,
Не было и не будет прямых дорог.
 
 
Мне бы прожить еще этот день, этот час…
Я досчитала до ста уже сотню раз.
 
 
Господи, отчего маята и вздох,
Мне же всегда и пол как кровать не плох.
 
 
Знаю, что ты одарил меня свыше мер,
И выбирать из разных заставил вер.
 
 
Господи, ви́дно не мо́жет сердце снести,
То, что тебе одному удалось простить.
 
 
И для чего на ум эти строки вдруг,
Если всегда одна – и ни звука вокруг…
 

«Поговорю со звездами…»

 
Поговорю со звездами,
Поговорю по душам.
Звуки стекали слезами,
Петые малышам.
 
 
Поговорю с хозяюшкой,
Звавшей на мёдный чай.
Теплого хлеба кра́юшку-
Гостя иди-привечай.
 
 
Поговорю я с бабушкой,
Той, что балу́ет с небес.
Той, что бáбинской савушкой,
Будит поля и лес.
 
 
Поговорю с хорошею,
Дó земли поклонюсь.
Курткой её разношенной
Óт ветров схоронюсь.
 
 
Поговорю с родимою,
Ма́лости расспрошу…
Звездною хворостиною
Прошлое ворошу.
 
 
Посвящается моей бабушке Валюньке,
с которой мы проводили лето на даче в Бабино
 

«Нерастраченный дар несу…»

 
Нерастраченный дар несу…
Из любви мои косы плелись.
Я посеяла в сердце весну-
Пей сангри́ю и веселись!
 
 
Нерастраченный дар несу…
Белый локон солнцем завит.
Этим летом, собрав росу,
Заброжу, настояв на любви..
 
 
Нерастраченный дар несу…
И как желтые листья вниз
Мои волосы я скошу́,
Золотые, как створки риз.
 
 
Я свой дар раздала-растратила…
И по-зимнему косы лилúсь,
Словно белое поле за́стило…
Пей сангри́ю и веселись!
 

«Я сегодня считала дни…»

 
Я сегодня считала дни,
С той поры, как ушла из дома…
Моих долгих ночей сны,
Моих дней безразбудная дрема.
 
 
Я сегодня считала слова́,
Что потратила в пустоту…
Меня ветер смурной целовал,
Перепутав с другой на беду.
 
 
Для чего моя черная стать,
И моя ледяная тоска…
Я пытаюсь до неба достать,
Дотянувшись курком до виска.
 
 
Я ходила сегодня за счастьем…
Говорили, что самым ранним,
Раздавали чудны́е сласти,
И поили отваром странным.
 
 
То ли я опоздала к часу,
То ли быстро ушел товар…
Я запомнила черную рясу,
И забылась, хлебнув отвар.
 
 
Целый мир калачом у ног,
Развалился и ждет свистка.
На моей голове венок,
И так просто достать до виска…
 

«Я никогда не скажу тебе правды…»

 
Я никогда не скажу тебе правды…
Прости.
Мне тяжело, и я мучаюсь праздные встречи
Вести.
 
 
Мне отпустить тебя надо,
Лети, лети.
Ты никогда не окажешься вдруг —
Один.
 
 
Я говорю с собой, говорю
В ночи́…
Звездная пена чрез окна и двери
Сочит.
 
 
Ты выбираешь путь, выбираешь друзей…
А надо мною черные крылья —
Вей, вей.
 
 
Я не в ответе за то, чтоб тебя приручить,
Мне не придется увы ни здесь,
Ни там.
Я каждый вечер оставшийся буду строчить,
Светлую память своим одиноким
Стихам.
 

«Я стою на коленях. Тихо…»

 
Я стою на коленях. Тихо.
Моей собственной рвоты запах.
Как же так закрутилось лихо,
Если сердце, и то в заплатах.
 
 
Я давно потеряла веру,
И она уж устала со мной.
Я пыталась успеть первой,
А счастливо жилось второй.
 
 
И все также усталые ночи,
Также тянутся не расцвев.
Ты судьбу мне царицы прочил,
А в престол мне достался хлев.
 

«Заносила-носила по́ полю…»

 
Заносила-носила по́ полю,
Заиграла ветвями-трубами,
И чужому ответив во́полю
Взбила вьюга туманы руганью.
 
 
Где-то там далеко и холодно,
Где-то там завалило-за́лило…
В стороне киселя и со́лода
Над родными стенами зарево.
 
 
Где-то там в глубине памяти,
В широтах резеды и клевера,
На сердцах у людей на́леди,
Как сложилось в народах севера.
 
 
Где-то там, где следы сла́жены,
Растворожены бабой Ягою,
Растревожены Лешим ряженным,
Все слагается песней-са́гою.
 
 
Где-то там, где все чудится сказкой,
И мерещатся огоньки-
Навсегда тонкой голубоглазкой
Я осталась плести венки.
 

«Если кто-то спросит про тебя, скажу-…»

 
Если кто-то спросит про тебя, скажу-
Довелось нам встретиться в один из дней…
Если выйдешь в приозерную межу,
Погляди на пару лебедей.
 
 
Довелось нам встретиться и разойтись…
Тропки разные ведут в густую рожь.
Улыбнусь тому, что удалось найти,
Причащу дождем, что не вернешь.
 
 
Повстречавшись, кланялись по самый кос,
Говорили, как же тропы развели…
Папа мой хотел поля из роз-
Ты со мной овраги разделил.
 
 
Повстречавшись, мирно разошлись,
Кто-то ближе – дальше от людей…
И как будто души не рвались
Крыльями убитых лебедей.
 

«Приходи на чаек, поболтаем…»

 
Приходи на чаек, поболтаем,
Я тебе про себя расскажу…
И на чайных листках нагадаю
Подвенечного платья ажур.
 
 
Будет поле цветов и рощица,
Где гуляла ты босиком.
И старушка от солнца морщилась,
Осеняя тебя венком.
 
 
Как на платье твоем цветочки
Будут парни узор плести…
На березе тире и точки
Захотели с ума свести.
 
 
Я по карим глазам прочитала
Много шумных и людных троп.
Одинокую степь без начала,
Без конца и без слéда стоп.
 
 
Я по карте родимых меток
Изучаю неблизкий путь.
Будет трое чудесных деток,
Иль сама уж решай, как-нибудь.
 
 
Сохраняя обычай и кров,
Все же только сердечко слушай.
Твоя бабушка делает плов,
Ну а ты будешь делать суши.
 
 
Лепестками ромашки дни
Полетят хороводом вдаль…
И сбываются вещие сны,
А не сбывшихся мне не жаль.
 
 
Приходи на чаек, поболтаем,
Я тебе про себя расскажу…
И на чайных листках нагадаю
Подвенечного платья ажур.
 
 
Дорогой подруге Маше Барановой,
она же Северный Мишка
 

«Я прошу тебя, в эту ночь…»

 
Я прошу тебя, в эту ночь
Ты уйми мою глупую боль.
Я покрою скатерти клочь,
И достану хлеба́ и соль.
 
 
Я приму тебя, как встречают
Дорогого и жда́нного гостя.
Меня завтра с другим венчают,
На лиловой заре високосной.
 
 
Я приму тебя, стану спрашивать,
Ты уснешь в моем диком саду.
А Иуда все так же вынашивать
Свою горькую будет судьбу.
 
 
Я прошу тебя, только раз,
Только в эту безвечную ночь…
Я не знаю молитвенных фраз,
Я не верю в святую мощь.
 
 
Я прошу тебя, только миг
Посиди, а то как же одной…
Мне не скрыться листами книг
Под расплавленной тишиной.
 
 
Я прошу тебя, лишь на вздох,
Мне бы только хватило сил…
И по россыпи хлебных крох
Я узнаю, что ты приходил.
 

«Твое имя давно забытое…»

 
Твое имя давно забытое,
Загадаю степным ветрам.
С волосами стою непокрытыми
Перед входом в пустынный Храм.
 
 
В кружевной вчерашней листве
Я прочту очертания букв
Где ты ходишь который век,
Незнакомый старинный друг?
 
 
Мне по пояс твоя глубина-
Одиночества белые воды.
Видно страшная есть вина,
Что сокрыты вчерашние броды.
 
 
Мне по плечи печали гладь
И узор моей дрожью выткан…
Там, где диких ромашек кладь
Похоронена старая скрипка.
 
 
Мне с головушкой гордость бурная,
Водопадом спадая с плеч.
Мне цыганка сказала мудрая,
Не удастся се́рдца сберечь.
 
 
Твое имя, давно забытое,
День и ночь разделят пополам.
Подвенечное платье сшитое
Я отдам в почерневший храм.
 

«Я хотела тебе сказать-…»

 
Я хотела тебе сказать-
Это только начало пути.
Как мне сердцем тебя обнять,
Там, где голубь не долетит.
 
 
Ты в своем одиноком миру,
И не слышишь мой первый привет…
Тебе каждый закат дарю,
Ты мне каждый даришь рассвет.
 
 
Я запомню сегодняшний миг,
И пронзительной боли звук…
Как бы не был бы ты велик,
Нет святей обнимающих рук…
 
 
Мне мечталось, что ты великий,
И играешь, как новый бог…
Только дальше и дальше крики
Уносились, как выдох-вдох…
 
 
Ты большой и стоишь в свету,
И большая судьба в руках.
За невиданную высоту
Ты у дьявола в должниках.
 

«Какая же ты невеселая —…»

 
Какая же ты невеселая —
Жизнь…
Смотрю на тебя через каверзы
Призм…
 
 
О чем не спрошу прохожего —
Тишь.
Далече закона божьего
Вышь.
 
 
Ни дома, ни стога приютного —
Нет.
Иду по тропе твоей след —
В след.
 
 
А ты впереди и повсюду-
Бег.
Устала со скоростью тысяч миль —
В век.
 
 
Одна и одна, что здесь —
Что там.
С тобою делю этот свет
Пополам.
 
 
И в той половине, где ночь
И тьма,
Я в отблеске каждой звезды —
Сама.
 

«Я хотела, чтоб ты спросил…»

 
Я хотела, чтоб ты спросил,
Как дела, моя дорогая…
Вся в одежде помад и белил,
Я в счастливую жизнь играю.
 
 
Я хотела, чтоб ты забыл,
Отчего мы тогда ругались…
Этот дом в тишине застыл,
И шаги́ тишиной отозвались.
 
 
Я хотела, чтоб ты был здесь,
И я кошкой у ног свернусь…
Я уйду в золотую грезь
И нескоро теперь проснусь.
 

«Я скажу тебе только слово…»

 
Я скажу тебе только слово,
Только слово одно, подруга.
Через тысячи звездных лет,
Мы услышим стихи друг друга.
 
 
Через тысячи комнат душных,
И роскошно ненужных мечт,
Через уединения беруши
Я услышу твою речь.
 
 
Через тысячи пройденных стран,
И невыплаканный рассвет,
Я увижу знакомый стан,
Я прочту дорогой совет.
 
 
Я скажу тебе только слово,
Только слово одно, подруга.
Как же счастлива я была,
Что увидели мы друг друга.
 
 
Ларисе Мокробородовой, или Худырсику
 

«В разрумяненной сдобной дали…»

 
В разрумяненной сдобной дали
Занималось песочное утро.
Кто-то звездную вату варил,
Посыпая туманом-пудрой.
 
 
Словно пряничная глазурь
Полудремную степь покрывает…
Ты, родная, брови не хмурь.
Как же мне тебя не хватает…
 
 
Маме
 

«Ненужное утро. Заснуть опять…»

 
Ненужное утро. Заснуть опять…
Дороги, которых нет.
Наверно непросто себе признать,
Что больше не видишь свет.
 
 
Наверно не просто не верить в снег,
Не чувствовать тишину…
Из тысячи тысяч болотных слег
Я выберу ту, одну.
 
 
Я выберу ту, что длиннее всех,
И все же, уйду на дно.
Мечтаю о том, что желать грех,
О большем, чем мне дано.
 
 
Мечтаю о большем, и стая сорок
Накликает сорок бед.
Пора выбирать из тех дорог,
Дорог, которых нет.
 
 
Дырявый сапог, обломки колчáна,
И стрелы из камыша.
Хотела вернуться, когда не молчала,
А пела моя душа.
 
 
Хотела вернуться, туда где тайна.
А жизнь – одни шалашú…
Скажите, не видели вы случайно
Пропавшей моей души?
 

«Мне сегодня опять приснилось…»

 
Мне сегодня опять приснилось,
Что была у тебя в гостях.
Речка Пу́ро у ног ви́лась
И журчала о новостях.
 
 
Мне сегодня опять хотелось
Два весла – две железных ложки.
И поплыть, как в легендах пелось,
В кабачка фаршированной лодке.
 
 
Мне сегодня опять мечталось,
Что сижу я в клею́ и блестках.
И кино глубоким казалось,
Да и жизнь казалась сносной.
 
 
Ты наверно идешь высо́ко
Рускарельскому лешему вслед.
Мне сегодня опять одиноко…
Передай Валюньке привет.
 
 
Иногда так тихо на душе,
Плакать хочется.
Сколько на земле вещей
Кровотóчится.
 
 
Иногда так грустно, не скажу
Только вы́смотрю.
Словно девкой ворожу
Вепря быстрого.
 
 
Иногда так песня зазвучит,
Сердцем стукнется.
Только боже промолчит,
Не аукнется.
 
 
Тут всего лишь две версты
И до паперти.
Мои детские мечты,
Крепко заперты.
 
 
До чего земля чуднá,
Плакать хочется.
Лишь душа моя одна
Кровотóчится.
 
 
Моей самой любимой Ларисе,
в благодарность за волшебные два дня
августа 2014