Текст книги "Трехликая. Битва первородных"

В воздухе отчетливо запахло кровью, жижа под ногами окрасилась бордовым и неприятно чавкала, «подпевая» болоту. Птицы кричали в небе: «П-щайте». И мне неизменно слышалось прощание.

Но нас все равно оставалось меньше. Драконы окружали и стремились взять в оцепление. Ковалль всякий раз разбивал осаду. Но силы утекали словно вода в барханы. Я чувствовала, как ноги предательски подкашиваются, как слабость разливается по телу отчаянием. Черт! Другие агенты Бриолиса выглядели сейчас немногим лучше. Начали уставать, пропускать удары. Лупить не прицельно – так, отмахиваться.

Драконы постарались сомкнуть кольцо. На меня запрыгнули сразу трое – спустились сверху, используя крылья. Я пригнулась, понимая, что уже не сдюжу. Живая масса навалилась сверху – враги прессовали внушительными телами. На аурное пламя сил не хватало, дернуться не позволяло давление сверху. Каждое движение вызывало судороги. Драконы определенно разбирались в химерах и просто изматывали меня, выжидали. Темнота и тяжесть давили и плющили. Кости трещали, а шкура лопалась. Сверху послышалось рычание Мея и настолько свирепое предупреждение Ковалля, что даже я вздрогнула от неожиданности:

– Отпустите химеру, иначе умрете!

Голос первородного звенел металлом, в нем чувствовалась такая яростная угроза и одновременно мощь древнего мага, что в воздух взвились опасливые возгласы…

Драконы зашевелились – видимо, раздумывали. Я задыхалась под чужими телами. Едва умудрялась шевелить лапами, мышцы затекали, ныли и покалывали. Внезапно поляну прорезало рычание. Дышать стало резко легче и свободней.

Я обнаружила, что драконы отступили. Мои мучители последовали за сородичами.

На поляне появились рыжие сфинксы. Всего с десяток, не очень-то и много. Вряд ли они изменили бы диспозицию, сыграли решающее значение в битве… Однако именно они все изменили.

– Дарлий! Наведи порядок на территории! – выкрикнул Ковалль не без осуждения.

Один из самых крупных самцов-сфинксов резко превратился в мощного мужчину. Красивый, хищный, слегка простоватый, с разметанными по плечам рыжими волосами и зелеными словно изумруды глазами, он понравился бы почти любой женщине.

Нагота двусущих меня не смущала – уже привыкла к подобным ситуациям. Единственное, что немного обескуражило, – передо мной застыл тот самый оборотень, который мелькал в недавних видениях. Именно его показал мне портал, и Мея, и двух аурных животных, что выглядят как вторые ипостаси двусущих…

Я что-то предвидела на пути к Коваллю. И это касалось Дарлия с Мейдрисом. Вероятно, касалось оно и битвы с мятежниками. Впрочем, видения могли быть и ложными. Они ведь менялись и преображались. То Ковалль побеждал в схватке с Олтриксом, то Олтрикс почти убивал Ковалля… То заговорщики напрочь лишались магии благодаря судьбоносному заклятью первородного. Но Ковалль ведь так его и не задействовал…

Я решила забыть о недавнем видении. Впереди маячили проблемы посерьезней. Настоящие, а не фантомные сражения.

Кто же знал, что именно в этом случае портал действительно «глаголет истину»?

– Вы обалдели? Гостей не узнали? – резкий и негодующий крик Дарлия пронесся по поляне испуганной птицей.

Драконы начали немедленно обращаться. Сильные мужчины, крупные женщины, все как один с бронзовой кожей. Сфинксы и агенты последовали примеру. Бросилось в глаза, что оборотни с Земли выглядели бледными рядом с загорелыми двусущими со Сварайи. Они напоминали цивилизованных европейцев рядом с индейцами из дикого племени… Но действовали все почти одинаково, словно исполняли заученный ритуал или подчинялись неведомому закону. Из аурных карманов доставали одежду. Натягивали и оставались на месте.

– Это Ковалль! Первородный колдун! А это Лайгиллар и его помощники. А это… – Дарлий почему-то осекся. Я уже полностью обратилась в женщину, надела униформу агентов Бриолиса, но вожак продолжал странно «гипнотизировать» взглядом. Не двигался, только быстро сглатывал… Выручил Ковалль.

– Дарина Трехликая. Правительство создало новые виды. Мейдрис у нас теперь не единственный.

Из группы драконов выступил мужчина. Высокий, жилистый, с хищным профилем и черными как смоль длинными волосами, собранными в тугую замысловатую косу.

– Простите за атаку, – произнес с чувством. – В последнее время здесь неспокойно. На этой территории орудуют бандиты. И мы просто не разобрались в ситуации.

Он обращался определенно к нам, вот только смотрел в сторону Дарлия и даже чуть наклонил голову, как животное, что подставляет шею – альфе, вожаку, сильнейшему в стае.

Дарлий нахмурил рыжие брови, сверкнул глазами и прорычал:

– А если бы вы кого-то покалечили? Отдали бы свои органы и конечности? Поделились плотью и кусками ауры? Я буду думать, что с вами делать. Но наказание последует непременно. А ты, Тарвальд, обязательно явись на ближайший большой совет старейшин. Завтра днем, скорее всего, и соберемся. Есть что решить и есть что обдумать.

Я думала, дракон разразится возражениями, но он лишь поклонился и отступил в сторону.

Дарлий приблизился, странно покосился и произнес, уже обращаясь к Коваллю:

– Идемте, передохнете в моем племени. Кажется, я знаю, зачем вы пожаловали. И готов всецело в этом содействовать.

Оборотни из нашей маленькой команды странно переглянулись, но промолчали. Лайгиллар кивком поздоровался с Дарлием, будто встретил хорошего старого знакомого. И на этом ритуалы оказались закончены.

Глава 3

Я думала, отправимся дальше, по болотам. Вместо этого Дарлий и его сфинксы окружили нас, пока драконы один за другим сбрасывали одежду и ныряли прямо в песок, на полянке, откуда недавно и появились. Три шага, прыжок – и нет оборотня.

На то, чтобы нападавшие скрылись из виду, ушло минут двадцать, если не больше. Отряд оказался весьма внушительным. Более многочисленным, нежели думалось.

Впрочем, в пылу кровопролитного сражения трудно адекватно оценивать ситуацию. В особенности мне, впервые участвовавшей в самой настоящей бойне между оборотнями…

Последним на полянке оставался Тарвальд. Он обернулся скорее на Дарлия и виновато пожал плечами. Стянул одежду, аккуратно сложил ее, засунул в готовый аурный карман, быстро обратился и нырнул в песок.

Ковалль усмехнулся в сторону Дарлия.

– Стремитесь к цивилизации, даже окультуриваетесь? Раньше вы одеждой не заморачивались.

Сфинкс ответил невеселым смешком – кажется, иного от него не дождешься. Было нечто такое в оборотне… не знаю даже. Надломленное, отчаянное. Не такое, как у самоубийц-трусов или тех, кто чувствует себя ниже плинтуса, – забитых, опасливых и одиноких. Скорее, как у тех, кто безвозвратно утратил самое дорогое, что имел в жизни. Не понимает, как теперь существовать дальше… Но существует усилием воли – ради родственников, друзей, потребностей племени. Исполняет свой долг, потому что уйти, сдаться, не жить – это ведь легче легкого. Сильные легких путей не ищут, не кидают тех, кто на них рассчитывает. Они делают выбор в пользу трудного, но правильного. Вот именно так я воспринимала Дарлия.

Вожак косился так странно и с болью, словно именно я, заезжая химера, напоминала ему о горечи потери – о том, что возвратить невозможно в принципе.

И у меня складывалось стойкое ощущение, что остальные спутники все понимали. Но мне пока почему-то не рассказывали. Ладно, попозже у Ковалля выясню.

– Исполняем договор с Земным правительством, – после недолгой паузы ответил Дарлий. – Они помогают очистить Сварайю, вернуть планете прежнюю природу, а мы стараемся поддерживать порядок. Ловим мятежников, что бегут от расплаты в надежде скрыться на просторах Сварайи. Пытаемся подавить очаги восстания, насколько возможно в нынешней ситуации. Не претендуем на северные территории, которые земные чиновники выделили под экспериментальные тюрьмы для заговорщиков, секретные правительственные лаборатории, полигоны для испытания всяческих заклятий и прочие подобные им штуковины.

– Как вы смирились с этим на Сварайе? Помнится, ты чуть ли не шашкой размахивал! Протестовал против полигонов! Да и лаборатории особо не жаловал… Не говоря уже о тюрьмах и колониях-поселениях… – тотчас вклинился в диалог Лайгиллар.

Дарлий усмехнулся, пожал плечами.

– Я не дикарь, как многие думают. Да и местные оборотни тоже не такие. Мы весьма цивилизованные и разумные двусущие. Вождей сводили на первые полигоны, показали, что природа нашей планеты там защищена специальными куполами. Продемонстрировали, что все вполне безопасно: Сварайе не угрожает очередное загрязнение ни множественными кусками разных заклятий, ни остаточной энергией разрушенной магии. Мы возражали не против присутствия ученых, тех, кто занимается передовыми разработками, пусть даже и в сфере обороны-нападения. Мы опасались новых очагов загрязнения. Если их нет – то какая проблема?

– Хм… А раньше земное правительство пыталось купить вас новыми технологиями, работой, продуктами, одеждой и обувью, – задумчиво протянул Лайгиллар.

– Они ошибались, – заявил Дарлий. – Мы сами способны всего добиться. Наши технологии хуже земных, но с помощью магии разрыв ликвидируется. Главное, чтобы другие не мешали. А так… Оказывается, и на Земле полно лабораторий, темниц и полигонов. При нынешней защите – ничего страшного. Только бы сильных магов-анархистов приструнить, отловить и обезвредить. Их еще немало бродит по планете. Земляне в этом нас тоже поддерживают. В целом мы весьма довольны сотрудничеством. И никаких претензий не имеем.

Пока Дарлий беседовал с агентами, шесть оборотней, что его сопровождали, – мускулистых, с каштановыми и светлыми волосами, простыми, открытыми, округлыми лицами – ждали молча и практически не двигались. Когда короткая беседа закончилась, сфинксы без предупреждения сбросили одежду и нырнули в песок вслед за драконами.

Я опасливо оглянулась на Ковалля.

– Не бойся. Подземных ходов несколько. Уверен, драконы ушли другим. Дарлий не стал бы заставлять нас нервничать, – ободряюще произнес первородный и ласково погладил мои пальцы. Агенты Бриолиса тем временем обнажились. Я последовала их примеру. И под перекрестными взглядами Ковалля с Мейдрисом – жадными, голодными и очень красноречивыми – крепко зажмурилась и нырнула в песок.

Секунду чудилось – он забивается повсюду: в уши, в глаза, в пасть и в нос. Дышать совсем нечем, хотелось расчихаться и закашляться. Но уже в следующее мгновение под ногами возник каменный пол. Теплый и немного шершавый. Я открыла глаза и поразилась. Сфинксы уже стремительно одевались. Мои спутники агенты-оборотни тоже. Ковалль приземлился совсем рядом. Я еще не так навострилась прятать и доставать одежду из аурных карманов, поэтому сейчас немного замешкалась и ощутила взгляды первородного с Мейдрисом. Прямо и откровенно они не пялились, делали вид, что заняты созерцанием стен. Но я чувствовала, что мужчины сосредоточились и сфокусировалась на мне полностью.

В одежде сразу стало комфортней.

И только теперь я огляделась.

Дарлий и его спутники не торопили, позволяя нам оценить обстановку. Мы находились в теплом подземелье, которое подогревали специальные заклятья. Я видела их по всем стенам, потолку, полу и крутым сводам, что соединяли отдельные гроты. Тонкая энергетическая паутина светилась оранжевым и фиолетовым.

Чудища с огромными золотыми глазами, похожие на скорпионов с львиными головами, медузы с длинными щупальцами спрута и знакомые уже охранники-тарантулы пялились на меня с любопытством и дружелюбием. Почувствовали трехликую в первое же мгновение. Я наконец-то входила в полную силу. Любые заклятья сразу узнавали и демонстрировали доброе отношение.

Освещалась пещера довольно неплохо – у потолка мерцали округлые светильники. Как и на территории поместья Ковалля, зависли в воздухе, ничем не закрепленные, и время от времени меняли расположение. Так, чтобы нужная часть пещеры освещалась, а остальные тонули во мраке. Оригинально и красиво по-своему.

Вначале нашу группу вел Дарлий. Затем один из его сородичей, очень крупный, жилистый, довольно красивый, похожий на эдакого деревенского богатыря – кровь с молоком, да и только, – вышел вперед, а вожак притормозил. Поравнялся с Коваллем, подозвал Мейдриса.

Я двигалась почти в ногу с первородным, и, если отставала хотя бы на шаг, маг неизменно замедлял движение. Поэтому мы выстроились в шеренгу. Прочие агенты остались за спинами.

Дарлий опять смерил меня взглядом. Так смотрят на то, что напоминает о потере. Так женщина, у которой случился выкидыш, косится на здоровенького карапуза, который с удовольствием лопает молоко. Так вперится ребенок из детдома, заметив на улице счастливых родителей, с которыми вприпрыжку бегут дети. Все это было в глазах Дарлия. Боль, острое ощущение утраты и что-то еще… Отсутствие надежды? Полное, безграничное и неисцелимое отчаяние? Почему этот сильный мужчина отчаялся? Что бы ни утратил он в жизни, можно вернуть или найти новое. Тогда я еще не осознавала…

Мей резко выдохнул, заметно ссутулился, мазнул по мне красноречивым взглядом и почему-то сосредоточился на Дарлие. Тот кивнул, словно все понял.

Ковалль лишь покрепче сжал мою руку, будто разгадал пантомиму оборотней. Но прежде чем я успела что-то спросить, Дарлий начал беседу о деле:

– Как только прибудем в наше поселение, пошлю Латниса – моего бету, пусть вызовет вождей на большой совет. Мы объединились с другими племенами в некую общую коалицию двусущих. Она покрепче прежних союзов. Всем хочется окончательно избавиться от мятежников. Они очень неудобны на Сварайе. Проблемы преступников с земным правительством – меньшее, что нас сейчас волнует. А вот постоянное загрязнение планеты, которую мы с адским трудом реанимируем, – попытками создавать боевую магию, остаточными боевыми заклятьями заговорщиков – вот это вот для всех настоящая проблема. И решать ее мы готовы радикально. Как в случае с безнадежно больным органом. Удалить к чертям – и вся недолга!

Дарлий не стеснялся говорить откровенно, не пытался красоваться перед гостями, не стремился выглядеть преданным и лояльным. Не рисовался, но вызывал уважение. И мне это в нем очень понравилось. Вообще глава совета племен производил самое приятное впечатление. Мне все больше хотелось ему посочувствовать, какая бы беда со сфинксом ни приключилась. Верить, что все у него наладится. Кто знает, возможно, наше появление – ключ к разрешению ситуации Дарлия. Тогда я еще не знала – насколько права и насколько ошибаюсь в своих предположениях.

– Значит, мою войну вы поддержите? – так же в лоб уточнил Ковалль.

– Коалиция поддержит тебя однозначно! Даже если бы не проблемы с мятежниками, не их вандализм и разбой на Сварайе, я в любом случае тебя поддержал бы. И некоторые племена оборотней тоже. Сам знаешь, Ковалль, мы в долгу перед вами. Но не обещаю всеобщее содействие. Именно в плане участия в битвах. Любая вещественная, медицинская помощь вам от двусущих обеспечена без вопросов.

Первородный отмахнулся – и Дарлий умолк. Ковалль усмехнулся и произнес:

– Дарлий! Я знаю тебя отлично и столько лет, сколько не живут. Давай начистоту и без расшаркиваний. У нас ведь давние приятельские отношения. Говори – на сколько двусущих и магов мы в реальности можем рассчитывать.

– Точную цифру я не назову…

– Мне нужно прикинуть обязательный минимум, чтобы решать, как действовать дальше.

Я видела заострившийся профиль Ковалля и ожидала ответа Дарлия с не меньшей нервозностью и нетерпением. Даже сердце начало немного частить. Все понимали – от помощи оборотней зависит наша жизнь и благополучие на Земле. Свободные двусущие и маги Сварайи – последний форпост и заслон от мятежников, как бы пафосно ни прозвучало. И либо местные помогут нам выпутаться, либо закопают еще глубже. На битву выйдем в любом случае… Ковалль обещал, а Олтрикс потребовал.

Кто знает, на какие новые подлости способен второй возрожденный первородный. Олтрикс жаждал убить Ковалля, остальные заговорщики хотели того же. Они объединились под этим флагом, дабы не лишиться магии окончательно…

Теперь главные цели мятежников несколько отличались от предыдущих. Не только захватить власть над планетами, не только узаконить право сильного, но еще и уничтожить главную угрозу – мага, что способен сделать смертными даже самых сильных колдунов во Вселенной. Кажется, теперь сыворотка Ковалля – главный ночной кошмар заговорщиков и любых чародеев вне закона. Прежде они опасались лишь правительства, и то – слегка, всех не переловят, соратники помогут бежать из тюрем, а если не выгорит – тоже не трагедия. Отбыли наказание – и взялись за старое. Маги живут бесконечно долго, на их век возможностей хватит… Сыворотка стала для многих приговором, практически равным смертной казни. Сейчас заговорщики объединились в армию не только ради власти и денег, но еще и ради сохранения магии. И все это преотлично понимали. Ковалля просто так со Сварайи не отпустят. Олтрикс способен на что угодно. Убивать, пытать, уничтожать природу, лишь бы противник вышел на бой. Поддержка нужна нам практически как воздух… И каждый союзник на вес золота…

Лайгиллар выглядел суровым и сосредоточенным. Мейдрис уперся взглядом вперед, но было заметно, что он вслушивается, ловит каждое слово Дарлия.

– На четыре с половиной сотни оборотней вы можете рассчитывать в любом случае, – твердо произнес глава совета. – Еще две-три сотни двусущих – плюс-минус – пока у меня под вопросом. На данный момент я практически уверен, что два-три племени воевать откажутся. Однако, чтобы не выйти из коалиции, поддержат нас медикаментами и припасами.

– Вы знаете, сколько на Сварайе мятежников? – Ковалль пристально уставился на Дарлия. Сфинкс растерянно пожал плечами.

– К сожалению, их численность для нас под вопросом. Мы часто сталкивались с небольшими группками. По десять-двадцать магов и оборотней. А это заставляет предположить…

– Что их на деле несколько сотен, – закончил мысль за Дарлия первородный. – И мы упираемся в нехватку точных сведений. Как о твоих бойцах, так и о войске преступников.

– О моих-то уже сегодня все прояснится. Вечером, на большом собрании коалиции. А вот что касается армии заговорщиков… Здесь я тебе не слишком помогу. Расположения их лагеря, увы, не знаю. И не уверен, что он единственный. Вместе мятежники собираются порталами. Из разных заброшенных местных территорий.

– Толково придумано! – вздохнул Мей, который до этого только слушал. – Так сложнее оценить численность противника.

– Мятежники дураками никогда не были! – свирепо оскалился в никуда Дарлий. – Они всегда были идиотами. А это уже совсем другое заболевание. Хотя точно так же ничем не лечится.

– Да, они и раньше готовились на совесть. А теперь, видимо, и вовсе расстарались. Боятся сыворотки, боятся заключения, боятся окончательного поражения восстания. Подняться после такого вряд ли удастся, а тем более – снова замутить подобное. Думаю, эта попытка последняя. По крайней мере, из самых масштабных и опасных.

Ковалль кивнул, словно поддерживал. Мей только пожал плечами. Я вслушивалась в беседу мужчин о заговорщиках и очень хотела бы верить в лучшее. Верить в первородного, Дарлия, Мейдриса, Лайгиллара, Бриолиса и всех наших…

– А что это за сплетни о первородном, которого ты частично лишил силы? Мои лазутчики как-то подслушали, – нахмурил рыжие брови Дарлий. Похоже, он сталкивался с силой первородного и осознавал – насколько та убийственна.

– Олтрикс! – почти прорычал Ковалль, здорово удивив и Мея, и сфинкса.

– Тот, что убил твою смертную женщину? – губы Дарлия скорбно скривились. Он явно терял и понимал, что это.

Первородный покрепче сжал мою руку, обернулся так, словно ждал поддержки. Я постаралась ласково улыбнуться.

– Да. Я лишил Олта руки и частично избавил от сил первородного. Потом, в схватке на космической станции – недавно, после похищения Дарины, – я повредил этого гада как следует. Но затем пришлось его полностью восстанавливать. Таковы были условия сделки, которую Олтрикс так и не выполнил.

– Восстановить отрубленную магией руку? – Дарлий вскинул густые брови. – Разве такое вообще возможно?

– Правительство разрабатывает революционные методы лечения, – сказал Ковалль очень размыто. А я мысленно поблагодарила первородного. Даже у друзей, соратников и помощников Ковалль не забывал о самом главном – хранить нашу с Танюшкой тайну. Я почему-то верила Дарлию. Не ощущала от него угрозы. Но лучше особо не распространяться. Порой и у стен есть глаза и уши. По подземелью путешествуют разные оборотни. Кажется, местные подземные переходы – вроде трасс и мостов на Земле. Аборигены в основном так и перемещаются.

– Что ж, если разведка не получится, сразимся с врагом имеющимися силами. Мы ведь с тобой ни разу не проигрывали! – слишком спокойно заявил Дарлий. И что-то такое мелькнуло во взгляде, на лице вожака и даже в жестикуляции, словно он ждал подходящего часа и радовался, что сражение близко.

Хм… удивительно, тревожно и странно. Ладно, попозже хорошенько обдумаю.

И это «попозже» подкинуло сюрпризы – да такие, что я только диву давалась.

То, что задумал в подземелье Дарлий, не предполагал даже Ковалль, а уж как в итоге все завершилось… Жизнь умеет иногда удивлять. И в плохом, и в хорошем понимании слова.

Наш поход завершился внезапно, сверху пролился луч света, словно открылся какой-то люк. Оборотни молча скинула одежду, спрятали ее и обратились. Один за другим начали прыгать в яркое пятно белого света. Я собиралась повторить за собратьями, но Ковалль уверенно взял за руку и заговорщически улыбнулся. Мне нравилось, что в последнее время в общении со мной он выглядел человеком. Демонстрировал живую мимику юноши, улыбался не вымученно, а по-настоящему. Хотелось почаще видеть первородного таким: молодым, сильным, энергичным. Даже предстоящее сражение казалось уже не настолько страшным и кровавым.

Ковалль привычно развел руки в стороны – и под нашими ногами образовалась невидимая, но довольно плотная летающая подушка. Мы неспешно поплыли наверх, к свету, и вынырнули посреди леса.

Дарлий, Лайгиллар и их отряды уже ждали в полном облачении. Одевались и раздевались оборотни моментально – пожарным и военным из моего прошлого такое даже не снилось.

Плотные поросли курчавых деревьев выглядели молодыми, даже юными. Самые высокие едва ли дотянулись бы верхушками до крыши одноэтажного дома. Но пышные кроны с резными листьями самых разных размеров и форм – от похожих на кленовые до десятков сердечек, соединенных на тонкой палочке, – говорили о том, что растениям живется вольготно.

Под ногами стелилась мягкая травка с редкими высокими стебельками-колосьями, усыпанными пухлыми семенами и цветочками.

Стена из черного монолитного камня, метров шесть в высоту, видимо, огораживала поселок Дарлия и его сфинксов. Выглядел забор совершенно гладким, глянцевым и без единого стыка, малейшего следа соединения блоков. Это не технологии – чистая магия! То, о чем говорил Дарлий.

Я больше не напрягалась, чтобы видеть энергию. Охранные заклятья, что опутывали стену в несколько рядов, походили на помесь ядовитых змей с колючей проволокой. Даже старый анекдот вспоминался.

Думала, Дарлий подаст сигнал, опознавательный знак или нечто подобное. Но аурные звери оказались умнее тех, что мне прежде встречались, – узнали хозяев самостоятельно и моментально пришли в движение. Гигантский зелено-розовый клубок зашевелился, медленно распутываясь: заклятья изучали нас мириадами глаз – ярко-оранжевых, с вертикальными зрачками. Я послала рептилиям по аурному каналу дружелюбие. Дарлий оглянулся, посмотрел удивленно, когда колючие призрачные охранники приветливо полыхнули в мою сторону.

– Рина особенная! – внезапно не без гордости произнес Мей, опередив Ковалля. – Она общается с любыми заклятьями примерно как мы – с домашними животными.

Дарлий едва заметно дернулся.

– Все, кто нам дорог, невероятны и удивительны. Все, кого любим, единственные и уникальные, – сказал с отчетливым оттенком горечи, которая порой неожиданно прорезывалась в низком, бархатистом голосе сфинкса.

Тем временем заклятья освободили дорогу. Внезапно на гладкой поверхности ограды появилась дверца и отъехала в сторону.

Поселение смахивало на коттеджный поселок с приземистыми домами из яркого камня – розового, зеленого и голубого, – обширными огородами и полисадниками. Все здесь цвело и благоухало. Деревья пестрели сочными грушами, яблоками и плодами, похожими на манго. Крупные черешни, сливы, малина буквально облепляли невысокие поросли. По аккуратно сколоченным бревнам ползли огуречные лозы, усыпанные плодами. Рядом зеленели и краснели гроздья небольших пухлых помидорок-черри. Цветы всех видов, размеров и форм благоухали на весь поселок. Наделы разных семей огораживались невысокими заборами из черного камня. Среди них змеились брусчатые дороги. Между плотно сколоченными мелкими камушками пробивались изящные стебельки былинок. Похоже, их здесь никто не пропалывал.

– Сварайя возрождается, – просиял Лайгиллар.

Дарлий кивнул и слабо улыбнулся.

– Мы добились восстановления планеты. Спасибо земному правительству и Бриолису.

– Нос у нас такой! – усмехнулся василиск. – Стремится сделать как лучше, как надо. Хотя и у него не всегда получается. – Он оглянулся на меня, на Мея и закончил намеком: – Некоторые намерения – пускай и благие, но ведут в ад.

– Мы уже все выяснили с Мейдрисом, – почувствовала я острую необходимость немедленно разрешить все сомнения и противоречия.

Оборотни дружно обернулись в мою сторону, а Ковалль остановил на мне внимательный взгляд, полный тревоги, надежды и ревности. Как же приятна его реакция! Здорово, что первородный ревнует! Здорово, что я ему настолько небезразлична! Я постаралась собраться с мыслями и продолжила монолог почти торжественно:

– Я понимаю решение Бриолиса и теперь нисколько на него не в обиде. Мои способности непредсказуемы и – в недобрых руках – очень опасны. Я умею общаться со всеми видами магии и могу ненадолго вывести из строя, дезориентировать любое заклятье. Беспокойство Носа вполне объяснимо. Как и желание меня контролировать, убедиться, что не натворю ничего плохого.

Дарлий издал непонятный звук – стон или вздох, я не уловила.

– Химеры на редкость разумные и справедливые, – сказал так, словно обсуждал вовсе не меня, а кого-то другого…

Мей кивнул, и шарики желваков почти одинаково прокатились по скулам гибрида и вожака, словно синхронизировались. Лайгиллар скрасил неловкую паузу натянутой улыбкой и резюмировал:

– Ну, раз никто не в обиде на Носа, я предлагаю забыть о недоразумении.

– Я уже забыла! – сказала я всем, но непроизвольно покосилась на Мейдриса.

– Вот и хорошо, – без энтузиазма ответил гибрид куда-то в сторону.

– На Земле начали создавать оборотней с несколькими сущностями и аурными телами? – сменил тему разговора Дарлий – на менее скользкую и болезненную.

– Это была вынужденная мера, – отозвался Мейдрис уже спокойней.

– Ты погибал, и сущность лельдиса восстановила сущность сфинкса? – заломил рыжую бровь Дарлий.

– Угу.

– А обращаешься в помесь?

– Могу и в каждую ипостась по-отдельности.

– Интересно, – задумчиво протянул Дарлий. – Слышал о подобных экспериментах, но лично гибридов еще не встречал.

– Я тут далеко не самый интересный. – Мейдрис посмотрел в мою сторону, и почти сразу же покосился Дарлий – уловил суть намека гибрида. – Вот трехликая… Отдельная тема…

– Видел уже во время обращения. Три химеры в одной. А способности общие? – Казалось, вожак старательно избегает смотреть мне в глаза даже при общении.

– Способности меняются. Я еще не научилась вызывать все в одной ипостаси, – откровенно ответила я Дарлию. – Поочередно выходит неплохо, но приходится словно бы переключаться, обращаться то к одной, то к другой химере…

– Думаю, это вопрос времени, – вклинился Мей – как главный специалист. – Теоретически должно получиться. Я совмещаю обе ипостаси, пользуюсь способностями каждого зверя в одном, общем гибридном теле. Уверен, Дарина так тоже сумеет. Просто ей не хватает практики. Шутка ли – научиться обращаться за пару недель, уже взрослой, да еще пользоваться новыми возможностями…

– За две недели? – удивился Дарлий. – Да у трехликой настоящий талант! Я видел ее в битве с драконами. И не скажешь, что едва овладела ипостасями. Не сомневаюсь – все у Дарины получится. Химеры вообще уникальные женщины… – Сфинкс осекся и замолчал.

Беседа оборвалась резко и внезапно, с моей точки зрения – без видимой причины. Но спутники опять так переглядывались, будто понимали гораздо больше.

Оборотни Дарлия одевались в свободные холщовые брюки, туники и сарафаны, изредка перед глазами мелькали футболки и джинсы, спортивные штаны и трико. Каждый встреченный по пути сфинкс кланялся вожаку, подставляя шею, как поступали все двусущие, а затем просто кивал Коваллю, Лайгиллару и Мейдрису. Всегда именно в такой последовательности. Остальные участники нашей маленькой процессии обменивались с поселянами только короткими приветливыми взглядами. Я делала так же, стараясь соблюдать местные порядки, традиции и правила. Ковалль заметил, подмигнул и улыбнулся. Снова первородный выглядел и действовал как юноша, что недавно вступил в отношения с любимой девушкой и просто наслаждается ситуацией. И мне это все больше и больше нравилось – вдохновляло, волновало, вселяло надежду. Рядом со мной Ковалль менялся: сбрасывал годы, мудрость веков, тяжелое бремя многих потерь и просто наслаждался жизнью.

До места назначения мы шли дольше, чем думалось. Но два гигантских дома из голубого и розового камня с крышами в виде куполов и стрелами шпилей я заметила сразу же. Постройки обступили невысокие хвойные деревца – словно игрушечные охранники – аккуратненькие такие, пушистые и почти идеальные. Чуть дальше на обширной территории распускались, благоухали и зрели цветы, плоды и ягоды.

Возле входа в голубой коттедж высились деревянные истуканы-сфинксы – настоящие произведения искусства, хоть сейчас в музей отправляй. Даже подшерсток – и тот выглядел как настоящий.

Мы миновали черную каменную ограду – миниатюрную копию той, что окружала поселение, только без замков и защитных заклятий, с деревянной калиткой и двумя щеколдами. Похоже, сфинксы очень друг другу доверяли, и вряд ли здесь боялись нападений, грабежей или чего-то подобного.

Стоило приблизиться к голубому коттеджу, как навстречу выскочили две женщины. Добежали до истуканов и словно окаменели, преклонив одно колено перед Дарлием и традиционно подставив альфе шею.

Как и многие женщины из племен оборотней, за исключением хрупких лис, худощавых и жилистых волчиц и лельдисок, сфинксы походили на спортсменок из команды по легкой атлетике. А порой даже и по тяжелой.