Текст книги "Сборник. Космическая Одиссея семьи Саркатта"
Автор книги: Ясмина Сапфир
Жанр: Очерки, Малая форма
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 8 (всего у книги 33 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
Многоэтажные коттеджи незнатных мельранцев ютились между угодьями аристократов, и явно отстраивались так, чтобы не навредить природе. В каждом жили по несколько семей.
Как ни странно, выглядели они получше некоторых усадеб земных олигархов – новенькие, добротные, ухоженные. Уровень жизни на Мельране все больше поражал мое воображение.
Миновав окраины столицы, мы очутились в совершенно другом городе.
Вокруг выросли блестящие, в большинстве своем темные, немного утилитарные небоскребы офисных зданий, кафе и торговых центров. Между зданиями вместо пестрых клумб и косматых деревьев, пролегли дороги из уже знакомого мне голубоватого асфальта, похожего на лед.
Казалось, мы в один миг из средневекового города перенеслись в современный.
Машина влилась в реку разноцветных авто, на воздушной трассе, похожей на земную. Некоторое время мы двигались в бурном потоке, и я продолжала всем телом ощущать горячий бок Рея, чувствовать, как ходит мехами его грудь. Рваное дыхание мельранца нарушало звенящую тишину в салоне, наполненную невысказанными эмоциями и желаниями.
Снова я не знала, что ему сказать, а Рей изучал своими синими глазами – возбужденный, окаменевший. Но ни словом, ни жестом ничего не попросил.
Машина резко выстрелила из трассы и приземлилась на краю крыши небоскреба. Чуть дальше, под куполом из прозрачного белесого пластика, словно под открытым небом и располагался тот самый ресторан, куда повел меня Рей.
Мельранец открыл дверцу машины, подал руку и улыбнулся – жарко, немного порочно, как утром. Горячая волна прошла по телу, в животе стало щекотно. Я застыла, в нерешительности, в ожидании. Рей отвел взгляд и потянул в прозрачные двери.
Ресторан был напрочь лишен помпезности – все здесь дышало уютом и домашним теплом и это подкупало.
Повсюду зеленели натуральные растения, с углов стен свисали лианы, усыпанные голубыми и оранжевыми цветами.
Столики из красного дерева с резными ножками, уголки мягких диванов, обитых ворсистой тканью, ширмы с ненавязчивым геометрическим узором для тех, кто хочет конфиденциальности. Мне здесь нравилось.
Не носились вокруг удушливой волной запахи домашней выпечки, запеченной рыбы, мяса и даже пиццы. Вытяжки работали так, чтобы приятные ароматы лишь слегка щекотали ноздри.
Ненавязчивая медленная музыка лилась со всех сторон, не заглушая фон разговоров, но вплетаясь в него и придавая мелодичности.
Народу тут было пруд пруди и вот единственное, что не вызывало у меня восторга, так это внимание, которое нам уделялось. Почти каждый из присутствующих обернулся и окинул меня оценивающим взглядом. Пусть ненавязчиво, пусть искоса, пусть тут же отвел глаза, но ощущение «жизни за стеклом» пронзило, почти лишило аппетита.
Я оцепенела под десятками, а может даже и сотнями перекрестных взглядов. Вдруг накрыла неуверенность, смущение опалило уши жаром.
– Лиса, – тихо шепнул мне Рей, вдруг резко обнял, прижал так сильно, что даже вдохнуть получалось через раз. – Они никто. Просто помни это. И тебе здесь будет легче жить.
Словно подавая пример, Рей степенно повел меня в центр зала, под перестрелкой взглядов, делая вид, что ни один из присутствующих недостоин его внимания.
Надо признать, высокомерное поведение удавалось Рею лучше всего. Он прямо-таки жил ради того, чтобы демонстрировать остальным их ничтожность.
Но почему-то сейчас меня это нисколько не тревожило и не раздражало. Я понимала, что все это наносное, наигранное – концерт по заказу зрителей.
Когда от одного мимолетного взгляда Рея посетители ресторана начали скромно ронять взгляды в пол, я приободрилась, развела плечи и выпрямилась. Пошла рядом с ним как королева возле своего короля. И с каждым шагом мне все больше нравилась эта роль.
Рей провел меня по всему залу, держа за руку, как самую восхитительную, самую невероятную женщину, и свернул к столику, со всех сторон окруженному ширмами.
Я присела на уголок, и он принял форму тела – поддержал спину, шею, чуть прогнулся. Приятно… Рей разместился напротив.
В ту же минуту к нам подскочил официант – круглолицый мельранец с травяного цвета глазами, смуглый и жилистый.
Перед нами на столе легли пухлые книжки с меню, в черных кожаных обложках.
– Закажете сразу? Или будете выбирать? – официант кивнул Рею, а потом и мне.
– Выбери мне что-нибудь рыбное, и не слишком жирное, – попросила я мельранца.
Он снова просиял, сделал заказ, и официант быстро удалился, а уже через десять минут я за обе щеки уплетала тушеную рыбу. Самую вкусную, какую когда-либо пробовала.
Рей ел мясное блюдо, похожее на рагу, и рассказывал о Мельране. О том, как когда-то здешние короли договорились не портить природу и все усилия приложить к тому, чтобы технический прогресс на ней не сказался. О том, как все вопросы аристократы решали на Черных боях. А еще там выступали за своих женщин, в их честь и славу…
Я заслушалась, а Рей удивительно преобразился. Он казался таким близким, таким родным, таким… настоящим. Грустил по поводу погибших на Черных боях принцев, что защищали интересы своей страны, горячо рассказывал о том, как древние мельранцы отвоевывали друг у друга территории. Ностальгировал по дяде. Эта тема казалась самой болезненной для Рея, но и самой приятной тоже. Он с теплой грустью вспоминал походы с Вальгарсом в горы, отдых на озерах, рыбалку. О том, как однажды, еще ребенком, поймал лакуста – большую и очень колючую рыбу. Бросил удочку, и добыча скакала за ним по всему берегу. А Вальгарс ловким движением схватил рыбину за челюсти, высвободил крючок и оглушил слишком шустрый улов прибрежным камнем. О том, как в походе, в лесу они наткнулись на семейство прушиков – животных, похожих на ежей. Как зверьки прыгали и шипели, норовя уколоть. Но Вальгарс научил Рея, и они вместе успокоили прушиков, подманили и кормили фруктами.
И про аварию… Машину вел автомат, как и всегда сейчас. Как так вышло, что он не сообщил о неисправности, о том, что тормоза не работают, никто так и не понял. Почему не сработала ни одна катапульта, тоже выяснить не удалось. Увы, от машины мало что осталось – большая часть улик превратилась в головешки, да бесформенные куски железа и пластика. Рей помнил вспышку, быструю и внезапную. Он заснул на заднем сидении, проснулся от этой вспышки, а потом вылетел из машины. Ударился головой о землю и потерял сознание.
Очнулся уже в больнице, и там узнал, что дяди больше нет…
Не прошло и пары часов, а мне уже казалось, что знаю Рея лет сто и все эти сто лет мы очень близки.
Но хорошее в жизни быстротечно, а плохое традиционно стремится его перечеркнуть. А вот поддаемся ли мы ему, позволяем ли править бал… Только от этого зависит и счастье, и будущее…
Я позволила, хотя все могло случиться иначе.
Я привстала, чтобы достать салфетки. Рей потянулся тоже, собираясь подать их мне и… сквозь щели между ширмами показалась знакомая фигура. Мы заметили Галлиаса почти одновременно, обменялись непонимающими взглядами.
– Он здесь? – только и смогла выдавить я, наблюдая, как расслабленный, веселый Галлиас гордо шествует под руку с черноволосой мельранкой.
Крупные черты лица ее выглядели бы чересчур мясистыми, если бы не были настолько гармоничными. Темно-фиолетовые глаза, почти нереальные, миндалевидные смотрели с таким выражением, словно все вокруг – презренные рабы.
Длинное ярко-розовое платье из тонкой, струящейся ткани обтекало стройную фигуру с хорошей грудью и крепкими бедрами.
Высокие каблучки алых лодочек звонко постукивали по паркету.
Я перевела взгляд на Рея, не в силах сформулировать вопрос, не в силах задать его. Сердце колотилось в горле, в ушах громыхал пульс, от ярости потемнело в глазах. Руки сами собой сжались в кулаки. Еще секунда, другая и я бы бросилась на Галлиаса, как ненормальная, врезала бы и еще раз и еще!
– Лиса, я не знал что он здесь, – слишком громко ответил на мой красноречивый взгляд нечаянный жених. – Я думал он на Юстиниане. Клянусь тебе, чем хочешь! Хоть памятью дяди!
– Ха! А ты брат, времени даром не терял! – Галлиас обошел ширму, и остановился напротив нас, держа свою даму под ручку. Ворот его шелковой рубашки был расстегнут и распахнут, чтобы все увидели шикарные грудные мышцы. Темно-синие брюки сидели как влитые.
– Так теперь и тебя потянуло на перчинку?
В горле клокотало, я задыхалась от возмущения и гнева. А Рей медленно поднялся, набычился, чуть пригнулся, и подошел к Галлиасу – неторопливо, со скрытой угрозой в каждом движении.
– Не смей говорить о ней так! – прорычал в лицо брату. И спутница Галлиаса отступила на безопасное расстояние. Взгляд ее – секунду назад насмешливый, с чувством собственного превосходства, резко потух, пальцы нервно затеребили подол платья.
– Ах вот оно как! Да ты у нас рыцарь на белом коне! – Галлиас запрокинул голову и деланно расхохотался. – А ты? Лиса? Ты ему поверила? Я был о тебе лучшего мнения. Хотя-я-я… Ты всего лишь землянка! Где тебе устоять против мельранца.
Я посмотрела на Рея. В его синих глазах мелькнул страх, щеки втянулись, кулаки сжались так, что костяшки побелели. Галлиас же, напротив, запустил руки в карманы, выставил вперед ногу и окатил нас с Реем насмешливым взглядом существа, которое знает больше, чем говорит.
– Надеюсь, ты в красках описал ей нашу последнюю беседу? – хохотнул Галлиас. – Все описал? Без утайки?
– Заткнись! – прорычал Рей, надвигаясь на брата.
Да что такое? Почему он так растерян, почему не возражает? В груди екнуло, я обошла мельранцев, чтобы увидеть лицо Рея. Он прикусил губу.
– Лиса! Что бы он ни сказал, это все в прошлом! Это было год назад!
– Да что ты? А это? – Галлиас вытащил из кармана мобильник, быстро нажал несколько кнопок, и трехмерное кино развернулось на весь ресторан.
– Значит, ты умеешь любить? И готов сойтись с землянкой? – издевательски прошипел Галлиас. Я поняла сразу – это все тот же разговор братьев, в кабинете директора «Анубиса», перед позорным бегством младшенького от беременной Мелинды. Тот самый разговор, меньше чем недельной давности, что прислал мне Рей на транспортнике.
– Я – умею! – фыркнул Рей. – Просто не уверен, что она достойна любви мельранского аристократа. Я должен убедиться. Увидеть, что она умеет себя держать, что она…
Дальше я не слушала. Гонг сердца в ушах заглушал грохот собственных шагов. Я бросилась к выходу, Рей кинулся следом, но Галлиас словно нарочно придержал его за руку.
– Лиса! – пронесся через весь ресторан крик Рея, и братья повалились на пол, сцепились мертвой хваткой. – Лиса! Я пижонствовал! Лгал Галлиасу и себе тоже! Я люблю тебя! Я говорил тебе правду, в машине… Вспомни! Да погоди же, Лиса!
Его голос казался чужим, слова – лживыми. Я вылетела из ресторана как ошпаренная, едва дыша. Нервный озноб колотил тело, руки и ноги заледенели. Я ведь знала! Знала, что все мельранцы одинаковые! Я дура! Сентиментальная дура! Повелась на милые признания, как малолетка! Дура!
Он унизил меня на весь ресторан. Все слышали кто и кого не достоин. Да, проиграл пленку Галлиас, это мелкий мерзавец, но слова прозвучали из уст Рея, из уст первого за многие десятилетия существа, которому я доверилась.
Мысли кружились в голове, смешивались в безумный коктейль. Эмоции бурлили.
Я метнулась к первому попавшемуся такси.
Заскочила в машину и приказала автопилоту.
– Лети!
– Нужно задать курс, – ответил ровный, вполне человеческий голос.
Я отчаянно вонзилась в инфополе – индиго иногда черпали из него сведения. Шансов найти нужные данные было ничтожно мало, но мне повезло.
– Пятая больница, шестой отсек, быстро! – скомандовала я.
– Да, госпожа Саркатта, – ответил автопилот.
На долю секунды я опешила. Почему Саркатта? Откуда он это взял? Но уточнять у бездушной программы не имело смысла. Да и время работало против меня.
Машина резко взмыла ввысь и понеслась куда-то. Я видела, как выскочил на ресторанную парковку Рей. Как заметался по ней, пытаясь понять – в каком из десятков такси, несшихся мимо заведения, улетела я. Как закричал что-то.
Но единственное, чего я хотела – улететь подальше от мельранцев. Очутиться на другом конце планеты. И только когда такси оказалась далеко от злополучного ресторана, меня пронзила мысль: «А если Мелинде нужна кровь Рея?»
Грудь словно тисками сдавило. От ужаса я едва могла глотнуть воздуха. Боже! Что я наделала! Проклятые эмоции индиго! Бешеные вспышки энергии в ауре, от которых я совершенно потеряла рассудок! Что же теперь будет?!
Глава 12
Больница напоминала зеленый пластиковый купол, на поверхности которого сверкали на солнце тонированные окна. Кажется, они пропускали только самое безвредное излучение.
Такси снизилось, пулей пролетело над зелеными пластиковыми скамейками в больничном дворике и небольшой рощицей, огибавшей здание полукругом. Кряжистые деревья с косматыми кронами и резными листьями напоминали дубы.
Под ними сиреневой россыпью распустились цветы, похожие на фиалки.
Такси село у самого входа в здание. Я вышла из машины, в ожидании оповещения кольца о том, что с электронного счета сняты деньги. Но… машина взмыла в небо, а оповещение так и не пришло. Странно…
Сердце забилось быстрее. Что меня там ждет? Что делать, если Мелинде совсем плохо, а Рей… с ним я рассорилась, казалось, навсегда. А если он выбросит Мелинду из больницы? Кто знает – платная она или бесплатная? Для любого гуманоида или только для мельранцев и их протеже?
В груди заныло, колени подкашивались. Меня накрыло запоздалое раскаяние. С чего я вдруг так взвилась? Да, мельранец обманул, обвел вокруг пальца не полной записью, облапошил как дуру! Ну и что? Разве сейчас главная не Мелинда?
Черт!!!
За своими любовными переживаниями я забыла о самом важном, о том, ради чего все затевалось… Мелинда, моя беременная подруга, которая вот уже несколько дней отчаянно боролась за жизнь! А я… я дура. Стоп! Любовными? Переживаниями? Неужели я все-таки поддалась чарам Рея?
Я тряхнула головой и не дала сама себе пощечину только чтобы не пугать народ.
Мелинда! Вот что сейчас во главе угла!
Медленно, на ватных ногах, изо всех сил вцепившись в перила, чтобы не грохнуться, поднялась я по зеленой лестнице. Громадные полукруги дверей разъехались, и мне открылся квадратный пятачок ограниченного со всех сторон пространства. Несколько лампочек у потолка замигали зеленым, желтым, красным и снова зеленым – считывали мое ДНК, проверяли – нет ли оружия, опасных веществ. Не болею ли я чем-то очень заразным. В этом случае, насколько я была знакома с межгаллактическим медицинским протоколом, немедленно прибывала скорая из инфекционки. Пациента забирали и везли туда. Точно также, кстати, срабатывали датчики больниц всех планет Союза, а еще телепортов и любых других общественных мест.
Спустя несколько секунд все лампочки зажглись зеленым, и стенка впереди уехала вверх. Мне открылся холл больницы – светло-зеленый, огромный, с мягкими диванами травяного цвета, в тон всему остальному.
Никакой тебе регистратуры, никаких дежурных медсестер, никаких больничных запахов. Лишь слабая нотка каких-то пряностей и тишина… Такая, что сразу становилось не по себе. Специальные установки поглощали звук также, как пыль, грязь и неприятные запахи.
Насколько я знала, они не только чистили воздух, но и дезинфицировали его не хуже кварцевания.
Только такие, особенные, аппараты, встроенные в потолочные плиты, убивали все известные вирусы и бактерии подчистую. А еще грибки и даже вредных насекомых.
И, что самое поразительное, они совершенно не вредили пациентам.
Казалось, я в пустоте, лишенная привычных ориентиров и признаков жизни вокруг.
Почти половину дальней стены занимало трехмерное виртуальное табло.
Когда-то такие устанавливали и на Земле, а также сканеры на входах в больницы и все остальные заведения. Но… ноу-хау не прижились.
Люди жаловались, что очень сложно разобраться в интерфейсе табло, что дети боятся сканеров, а младенцы потом не успокаиваются часами.
Но главной причиной упразднения, казалось бы, удобных и передовых технологий стало не это. Военные, которые отслужив в межгалактических войсках, поступали в больницы и другие заведения охранниками, вахтерами, проверяющими остались без работы. Казалось бы, делов-то. Переучатся, переквалифицируются, найдут что-то другое. Но по Земле прошлась череда преступлений и бунтов. Военные, с их особенным складом характера, буйной натурой, хорошенько подогретыми на службе, не смогли адаптироваться. И вот на Земле снова появились старые-добрые охранники, старые-добрые посты с вертушками, и старые-добрые портативные сканеры. Вахтеры, а затем и служба безопасности больниц издалека проверяли ими посетителей.
Заразных, с недобрыми намерениями, встречали у самого входа и увозили куда следует.
И меня словно отбросило в далекую молодость.
Как решили проблему с отставными военными на Мельране, я не знала, но видимо решили, раз полная автоматизация приемного больницы прижилась.
Виртуальное табло поначалу и впрямь вводило в ступор.
Я начала понимать всех тех, кто жаловался на нововведения, ругал их, на чем свет стоит.
Мне предлагалось выбрать «цель визита». Это было еще куда ни шло. Из имеющихся вариантов я ткнула пальцем в «посещение больного». Тут же по табло рассыпались названия отделений. Здесь я тоже, не без труда, но сориентировалась. Акушерство и гинекология, что же еще? Но дальше… дальше мне предложили определить куда иду: в стационар, в палаты для легких больных, для тяжелых, для особенных случаев, диагностические палаты, палаты для поддержания жизни… Я срезалась на них. Похоже, не зная наверняка – где лежит Мелинда, я ее тут не найду. Была бы живая регистраторша, я бы спросила, объяснила. Но как обрисовать ситуацию бездушной машине, которая работает исключительно на конкретном алгоритме?
Я тупо уставилась в табло, не в силах придумать – что же делать дальше.
Еще пару минут назад хотелось врезать по нему со всей силы, хотя я отлично понимала – это лишь виртуальная проекция, не более. А вот сейчас наступил привычный отходняк от эмоций индиго – оцепенение, слабость, нерешительность.
Наверное, я простояла бы так еще долго, если бы не оклик:
– Елисса Варламова?
Я обернулась на голос Фаскрафа. Боже! Как же приятно было его видеть! Факсраф выглядел намного лучше, чем в нашу последнюю встречу.
Круги под темными глазами исчезли, стерлось скорбное выражение лица, разгладились морщины. Казалось, он помолодел на несколько десятков лет. Даже местный, светло-желтый халат не придавал лицу врача нездорового оттенка, как в наш сеанс видеосвязи.
И прежде чем я осмелилась предположить причину, врач расплылся в улыбке и обрадовал:
– Она уже вне опасности. Кровь не потребовалась. Мелинда чувствует себя отлично. Можете ее навестить.
Кажется, только сейчас я вспомнила как дышать.
– А-а-а… Как вы узнали, что я здесь? – долю секунды я еще надеялась, что какая-нибудь очередная сверхаппаратура сообщила Фаскрафу о моем приходе. Но врач замялся, отвел глаза и произнес в пол:
– Звонил господин Рейгард Саркатта. Сказал, что вы поссорились, и вы наверняка приедете сюда. Просил подготовить все, накормить и застелить постель для дежурных посетителей. На случай если вы не захотите возвращаться этой ночью в замок.
Я изучала смущенное лицо Фаскрафа и странное оцепенение владело всем существом. Рей… Я узнала о нем все эти гадкие вещи! Но он продолжал заботиться, даже после того, как я четко дала понять, что между нами все кончено. Или он на что-то надеялся? Да какая к черту разница? Разве в этом дело? Дело в том, что он так хорошо изучил меня, сразу понял – куда подамся. Побеспокоился и… не стал преследовать. Дал все обдумать, прийти в себя… Я снова запуталась. Клубок эмоций – смешанных, противоречивых не давал сосредоточиться, лишал ясности мысли. А Фаскраф добавил «перчинки», словно нарочно, подзуживал.
– Господин Рейгард Саркатта просил меня вызвать его, если понадобится кровь. Но я заверил, что такой потребности уже нет…
Я замерла, слушая бешеный стук сердца в ушах, комкая карманы брюк и не в силах произнести ни слова.
В холле снова повисла неестественная тишина.
Пауза затягивалась. Фаскраф все еще изучал гладкий пол, словно залитый зеленым пластиком. Не выдержав напряженного ожидания, я первой нарушила молчание:
– А можно тогда проводить меня к Мелинде?
Врач просиял улыбкой облегчения, будто бы ждал чего-то намного хуже и сделал знак рукой.
Быстро набрал что-то на брошенном мной табло, и сверху спустилась серебристая кабинка лифта.
Встала прямо перед нами, посреди холла.
– Ага! – закивал Фаскраф, заметив мой потрясенный взгляд. – Что-то вроде лифта-телепорта. Прибывает прямо к пассажиру.
Кабинка оказалась просторной, зеленой, с травяного цвета пластиковыми стульями у стен и зеркалом.
Я быстро отвела глаза от своего потемневшего, смурного лица.
Факсраф внезапно тронул за плечо:
– Что-то случилось, Лиса? Еще рано утром господин Рейгард Саркатта говорил, что вы прибудете вместе. Во всех базах Мельраны, даже в полицейской, вы появились, как его невеста, госпожа Саркатта по титулу. Все ваши расходы списываются со счета господина Рейгарда Саркатта.
Я подняла на врача пораженный взгляд. Стоп! Так вот почему автопилот назвал меня госпожа Саркатта? Вот почему не сообщил о снятии денег с моего счета!
– Ну, тут такое дело, – замялся Фаскраф. – Невеста статусом почти как жена. В базы ее заносят, чтобы закрепить этот официальный статус.
Мда… для всей планеты я теперь госпожа Саркатта… Или для всего Галактического союза?
– А это только на Мельране или…
Факсраф пожал плечами:
– Середина наполовину. Где-то в Галактике чтят обычаи мельранцев, где-то нет. На Земле вы свободная женщина, на Юстиниане – нет.
Да… влипла… Или нет? Эмоции схлынули – резко и внезапно, как всегда исчезали эмоции, навязанные вспышкой аурной энергии. В душе была пустота… такая, что хотелось выть на Луну и стенать высшим силам на свои беды. Давненько я так себя не чувствовала. К горлу колючим комком подступали слезы, но я держалась, еще держалась.
Лифт остановился, и мы вышли в зеленый холл. Три белые пластиковые двери вели из него в отделения. Фаскраф предсказуемо пригласил в ту, на которой висела большая табличка: «Отделение акушерства и гинекологии».
Я ожидала длинный больничный коридор, с палатами по обе стороны, но очутилась в круглом зале, с дверями по периметру. В центре зала высился огромный плоский монитор, окруженный пухлыми диванами, обитыми серой ворсистой материей.
На них смотрели трехмерный фильм беременные и, видимо, просто пациентки в одинаковых голубых пижамах.
Пестрые языки света ползали по зеленому полу, но звуки до нас не долетали. Как и запахи. Все, как в приемном, только здесь, в присутствии многих существ, тишина и пустота окутывали умиротворением.
Мимо сновали врачи – каждый из них окидывал меня внимательным взглядом и, казалось, узнавал. Блассарт – брюнет с длинной черной косой и светло-фиолетовыми глазами приостановился напротив, кивнул Фаскрафу, словно передавал ему полномочия и заспешил дальше.
Медсестры и медбратья с каталками суетились неподалеку, не обращая на нас внимания.
Откуда-то из дальней комнаты, наверное, родильной, надсадно орала женщина. Мельранка, судя по тому, что я не понимала ни слова из ее резких, яростных выкриков.
Не успела я сориентироваться, как из какой-то палатной двери выскочила Мелинда, бросилась на шею, да так и повисла. Тепло разлилось в животе. Все пережитое недавно, да и вообще за последние дни показалось наносным и неважным, по сравнению с этим мгновением. Мелинда! Она жива! Она бегает! Она почти здорова!
Наконец-то разомкнув объятия, подруга потянула меня в палату.
Комната, больше всей моей квартиры, с холодильником, монитором компьютера во всю стену, с кроватью, где уместились бы три мельранки, поражала воображение.
Мелинда похвасталась – распахнула дверь в личную уборную, демонстрируя огромную ванную, как в замке Саркатта, с гелевыми подушками повсюду, для удобства и мягкости.
Фаскраф разместился в зеленом кожаном кресле, ближе к окну. А я – в таком же, рядом с кроватью Мелинды.
Она тут же подтянула зеленый столик на колесиках. Пухлый красный электрочайник работал, видимо, на портативном аккумуляторе, без провода и розетки. Мелинда сделала чай мне и себе, пододвинула песочное печенье, и затараторила, поглядывая на Фаскрафа.
– Они меня просто оживили! Тут такая аппаратура! Мертвого поднимет! А как тут кормят?! М-м-м! Пальчики оближешь. И все к твоим услугам. На мониторе можно играть в игры, моделировать разные пейзажи, места там… Хоть дискотеку пляжную устрой. Запахи, и даже вкус коктейлей как настоящие! А еще… – она замялась и вдруг расцвела, – Я видела на их аппаратуре ребенка. Он такой крошечный, такой… мой… – Мелинда замолчала и вдруг тихо-тихо произнесла. – Я рада, что все так вышло, Лиса. Я хочу этого малыша…
* * *
Когда мы с Мелиндой закончили болтать и, утомленная от переизбытка эмоций подруга уснула, за окном сгустились сумерки.
Фаскраф махнул рукой, привлекая мое внимание. Нажал на кнопку на подлокотнике кресла, и оно разложилось в диван.
Я сделала то же самое. Врач достал из высокого зеленого пластикового шкафа в углу подушку и одеяло. Я подложила ее под голову, укрылась и шепотом поблагодарила врача:
– Спасибо.
Он кивнул, вышел из палаты, и комната погрузилась во тьму.
Уснуть не получалось. Вскоре глаза привыкли к темноте, и я наблюдала за тем, как одна за другой загорались в ясном темно-синем небе желтые градины звезд, выстраиваясь в причудливые созвездия.
Одни походили на скорпионов, другие на русалок, а третьи – на снежинки.
В ушах почему-то звучала дурацкая запись Галлиаса, а потом, сразу после нее, крик Рея «Лиса! Я люблю тебя!»
Он унизил меня публично, с пленки, но и признался в чувствах тоже при всем ресторане…
Почему я не подумала об этом? А еще… еще он фактически объявил о наших отношениях на всю планету, занес во все базы.
Я снова запуталась.
Невольно вспоминались синие глаза Рея, когда он высматривал меня с ресторанной парковки. Этот взгляд. От него сосало под ложечкой и хотелось увидеть мельранца, поговорить, выяснить… помириться…
– Лиса… – тихий шепот в звенящей тишине сонной палаты, показался взрывом посреди мирного города. Я присела на кресле-кровати и увидела в дверях мельранку, которую меньше всего ожидала тут встретить. Эймердина Ульрани Саркатта нервно переминалась с ноги на ногу и хмурила тонкие изящные брови.
– Лиса… Мне очень нужно с тобой поговорить. Срочно!
Сердце екнуло, кольнуло. Я осторожно выскользнула из-под одеяла, надела туфли и на носочках вышла в холл.
Ощущение надвигающейся беды холодком прошлось вдоль позвоночника, ледяным комком упало в желудок.
Уж слишком расстроенной выглядела Эймердина. Она то и дело поправляла расклешенную юбку темно-синего платья, с большим декольте. Крутила на пальце кольцо из голубого рилия – драгоценного мельранского металла, по свойствам и даже по химическому составу похожего на платину. Я так поняла – это кольцо-телефон, индентификатор личности и электронный кошелек. Вроде того, что подарил мне Рей. Я невольно тронула себя за палец. Утром Нимайя убедила надеть кольцо, не взирая на дороговизну и даже загрузила туда мои данные.
– Лиса, прости, я начну без предисловий, – с придыханием произнесла Эймердина. – Рей и Галлиас сегодня дерутся на Черных боях. И все бы ничего, но дерутся они двое на двое. И противниками будут лучшие борцы… Клейлисов и Рорри. Рей предложил брату выяснить все, а эти мерзавцы тут же подхватили инициативу. Типа, у нас были ваши сыщики, хотим сатисфакции. Даже странно! Как будто нарочно поджидали… или прослышали о братской драке…
Сердце снова кольнуло. Я сжала кулаки и уточнила:
– Так… Рей дерется с Галлиасом?
Эймердина кивнула, втянула щеки, и в ее светло-голубых глазах отразился страх.
– А причем тут Клейлисы и Рорри?
– Поединок будет на четверых. По идее, каждый с каждым. До победы одного и поражения всех остальных. Но я думаю, эти мерзавцы собираются подыгрывать друг другу. Да и Галлиасу я давно не верю. Скользкий тип, хоть и племянник. Всем клялся, что на Юстиниане, занят по самое горло. А на самом деле обретался на Мельране… Зачем? Если с Реем что-то случится, семья Саркатта лишится главы. Ты получишь половину нашего состояния, как официальная невеста Рея. Об этом уже вся планета знает. А остальное отойдет к самым знатным семьям. То есть…
– Клейлисам и Рорри? – вскрикнула я, спохватилась, и оглядела полутемный холл. У телевизора все еще сидели несколько беременных мельранок. Они бросили на нас беглые взгляды и, кажется, сочли не слишком интересными.
В воздухе на секунду пронесся слабый запах яблок – одна из пациенток вгрызлась в зеленый плод.
– Они хотят убить Рея? – с дрожью в голосе спросила я.
Эймердина кивнула снова, и взгляд ее ожесточился, брови сошлись над переносицей.
– И им за это ничего не будет. Рей и Галлиас сами заявили желание участвовать в боях. Боюсь Галлиас тоже замешан во всей этой интриге. Возможно, ему даже титул пообещали. Титул то этим гадам ни к чему. Им состояние и связи семьи подавай. А титулованы они не хуже нашего…
Мысли ранеными птицами заметались в голове. Господи! Нет! Только не Рей! Я не знала – прощу ли его, смогу ли снова попытаться понять, но потерять его… казалось немыслимым.
В голове всплывали картинки – как мы сидели с Реем, близко-близко. Как он задыхаясь от волнения пытался рассказать в машине то, что так и не решился рассказать. А Галлиас решился… И не только рассказать – показать на весь ресторан. Черт! Ну, вот что стоило Рею открыться мне полностью? Может тогда и чертова запись Галлиаса так не ударила бы по больному, не заставила усомниться в Рее…
Бешеный вихрь эмоций закрутился внутри, напрочь сметая самообладание.
Руки вздрагивали, заныли челюсти и спина – на эмоциях я, как обычно, перенапрягла мышцы.
– Что… я… могу… сделать? – чудилось – гонг сердца в ушах заглушает мои слова. Эймердина пожала плечами, тяжело вздохнула и потупилась.
– Бой назначен. Отказаться от него – позор для семьи. Рей никогда этого не сделает. Он… один из самых благородных в семье. Да и запятнать память дяди для Рея хуже смерти. Но, думаю, если он тебя увидит…
– Где это? – перебила я мельранку.
– Я довезу! – пообещала она.
– Сама? – удивилась я.
– Не люблю автопилоты, – коротко отозвалась Эймердина, и на долю секунды в глазах ее промелькнул прямо-таки хулиганский блеск, шкодливая улыбка тронула губы.
– Поехали! – попросила я, едва ворочая языком.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
