Текст книги "Попаданка и ее варвары"

Глава 5

Вей

Ломать голову… Очень меткое русское выражение. Горячев частенько его употреблял. И вот сейчас рартисс Сильвей Оххарт впервые в полной мере оценил фразеологизм, казалось бы, чуждого ему наречья.

Вей и его парни сломали голову, разбирая те самые дела, по поводу которых их так щедро распекала Василена. И особого результата не добились. Все виртуальные доски в огромной совещательной комнате пестрели изображениями мест преступлений, свидетелей, результатами экспертизы и прочим. А дела с мертвой точки так и не сдвинулись.

Да уж! Тхалисова новая начальница! Если так пойдет и дальше… и Василена раскроет дело о пропаже Мурзика, придется признать, что она одна расследует лучше, чем вся команда Сильвея в связке!

И почему-то эта мысль бесила рартисса гораздо сильнее, чем перспектива работать под началом Сказочной.

Вот уж нет! Дудки! Опять же как выражался Горячев.

Если нет новых улик, идей, ничего интересного в глаза не бросается, да и мозговой штурм превращается в длительную мозговую осаду информации с абсолютно нулевым результатом, значит надо заняться привычным делом. Опросом свидетелей. Чем же еще?

Вей распорядился вызвать их заново и лично присутствовал при всех беседах.

…Но единственным результатом была злость на собственную несостоятельность и головная боль. Мужики ничего толкового и нового сказать не могли: бубнили одно и то же, как заведенные. Бабы трещали без умолку и городили огороды никому не нужных и неинтересных подробностей. Словно нарочно подыгрывали Сказочной из чувства своей извращенной женской солидарности. Подговорила она их, что ли?

Чего только не узнал рартисс за это время!

Если бы бессмысленные сведения превращались в галазнаки – электронные деньги, которые использовались в содружестве – Вей уже смог бы прикупить себе несколько планет. Причем, вместе со всеми постройками и населением.

Это было его персональное царство Тхалисса! Царство мучений, пыток и нежити!

– Да что я мог увидеть, когда вернулся с кухни на звук бьющейся посуды? Тело. Оно так и лежало. Тело. Я вызвал вас.

– Убитая была убита. Я решил не подходить до прихода врача и службы охраны. Вот и все.

– Я метнулся от дверей, но убитая стина уже лежала на полу. Я вызвал вас и медиков станции.

– В тот вечер я вышла из номера и отправилась в бар. По дороге я сломала каблук. Сама не знаю, как все случилось… Я засмотрелась на одну туристку с Фраккаты, у той был такой чудесный браслетик из платины и наркития… Ну помните, этот прекрасный голубой металл с планеты Нейтолла. Он еще так радужно переливается. Благородно. Эффектно. В общем, я засмотрелась, нога подвернулась. Я сломала каблук и пришлось возвращаться в каюту…

– Я не пошла в бар вместе с подругой. Мне надо было сделать эпиляцию зоны бикини. Тут на сто пятом этаже есть имитированное озеро с пляжем. Я туда регулярно хожу загорать и купаться. А как можно надеть бикини без эпиляции? Сейчас, конечно, есть эпиляция при помощи холодной плазмы. Бац – и все волосы сгорели вместе с луковицами. Никаких последствий, никаких неприятных ощущений. И расти уже ничего никогда не будет. Вот прямо так! До конца твоей жизни! Но вдруг мне потом встретится мужчина, что любит женщин, у которых есть волосы сами понимаете где? Вы ведь понимаете… Я знаю… И что мне тогда делать? Снова пристреливать живые луковицы? А вот это уже довольно-таки больно! Нет, я конечно же, сама не пробовала. У меня все натуральное! Даже не подумайте! Подружка рассказывала… К тому же, заживает несколько недель. Даже с ларинтиевыми уколами для регенерации! Поэтому я делаю временную эпиляцию и волосяные луковицы просто засыпают. А если понадобится – смогу отрастить волнистые кудряшки везде, где надо… Ну вы же понимаете?

– Я работаю официанткой в баре «Гермес». В тот день я заступила на смену пораньше. Просто я телец по гороскопу. А тельцам астрологи предрекали большие неприятности, если те опоздают на работу. И большую задержку встречи с тем самым… Мужчиной мечты. Так что я заступила пораньше…

– Я не сразу обнаружила пропажу камертона. Обычно я держала его в одном из сейфов для дорогих музыкальных инструментов и раритетных вещей. Я их иной раз достаю и использую. Слушаю, например, музыку на восстановленных виниловых пластинках! Это крайне необычное ощущение! Вам стоит попробовать… Когда иголка скользит по винилу… И вдруг начинается звук… Ммм… Я даже мурлычу себе под нос. У меня еще есть раритетные магнитофоны, с такими черненькими прочными ленточками. Там надо кассеты вставлять. Все тоже восстановленное благодаря новым технологиям…

– И вот я вернулась в номер, переодела туфли, почти вышла и обнаружила, что туфли не подходят к платью. Пришлось переодевать платье. А потом оказалось, что и заколка не в тон. Пришлось менять заколку. А потом я увидела сережки…

– Так что я сидела на эпиляции, когда позвонила подруга и сообщила, что ждет меня в баре «Гермес». Конечно же, я должна была вначале немного передохнуть после процедуры, выпить тоника, закусить печенюшкой…

– Ну вот… А у стрельцов как раз был отличный день, поэтому наш бармен…

– А еще я люблю напевать в душе, вспоминая голоса русских певцов. Ну типа Эдуарда Хиля… Ммм… Вам надо попробовать…

– В общем, я практически вышла из номера, когда поняла, что клатч у меня тоже не в тон…

– И вот я расслабилась после эпиляции…

– А помощница на кухне у нас Водолей…

– У леса на опушке, жила зима в избушке…

Русский, Горячев и Халский любили говорить «взорвала мозг». Вот сейчас мозг Вея точно взорвали. Причем, жестко так, много раз. А то, что осталось – расплавили. Нет, ну какой же русский язык все-таки точный и многозначный. Вроде бы кажется – метафора, фразеологизм, красивая фигура речи, наконец. Но испытал на себе – и понимаешь – как метко сказано! Не в бровь, а в глаз!

Испытав на себе в полной мере всю мощь «великого и могучего», рартисс отпустил ребят отдыхать, назначил дежурным до утра Рентри, и сам отправился в бар. Залить крепким спиртным недовольство собой, помощниками и ситуацией. Как-то резко и одномоментно все вышло из-под контроля в относительно налаженной жизни Вея.

Вроде казалось бы – рутина рутиной. Утром – на работу, время от времени – на опросы свидетелей, вечером – отдыхать и развлекаться с красотками в каком-нибудь ночном клубе или стриптиз-баре. Высшая каста рартиссов практически ничем не болела, поэтому подхватить инфекцию половым путем не боялась. Развлекались рогатые на полную катушку. Стинки, рартисски, асфанки, кетрепки, араччи, если везло…

И Вей многим давал фору…

А теперь… От мысли о подобном развлечении аж подташнивало, и так хотелось завалить одну красотку. Конкретную заразу и занозу в заднице.

В баре Вей мысленно помянул еще одно крылатое русское выражение: «Вспомни о неприятностях – и они тут как тут».

На одном из кресел у стойки из теплого камня-металла восседала Василена, собственной персоной. Красивая зараза! Ну просто аут! И как нарочно еще такую позу приняла… В пол оборота, вытянувшись по струнке…

Глаз не оторвать! Слюни подобрать бы! А то еще захлебнешься ненароком.

Нога на ногу так что подчеркнуты длинные, мускулистые, округлые бедра. Изящная гибкая спина бросается в глаза. Талия стала казаться еще тоньше, а попка круглее. Да и грудь… как на витрине. Два спелых яблочка…

Рартиссу уже и этого хватило, чтобы подзарядиться энергией любви по самое не хочу, вернее хочу, но в прямом и плотском понимании. Так эта зараза еще и томно попивала безалкогольный кисло-сладкий фруктовый коктейль из соломинки.

Видок тот еще был. Губки Василены так обхватывали трубочку, что «трубочка» рартисса мгновенно оживилась и выпрямилась, для подобного же удовольствия.

Пока рартисс устраивался на соседнем с ней кресле, араччи наблюдала, чуть вскинув бровь.

А затем прямо нокаутировала.

– А вы всегда такой… эм… сильно пахнущий? Или метили территорию? Коты так делают, чтобы чужаки не совались. Ваш способ дать преступникам понять, что они тут, мягко говоря, не к месту?

Вей аж поперхнулся моо – очень крепким алкогольным напитком с Рартисса, который ему по привычке немедленно налил бармен – землянин Тимур Панов. Тот хихикнул в кулак от фразочки араччи.

Оххарт выдохнул и нашелся:

– Нет, проверял вас на устойчивость к газовой атаке. Мало ли какие ситуации случатся на новой работе. Пожар, взрыв, попытка отравить СБ какими-нибудь ядовитыми испарениями… Вы должны быть готовы ко всякому…

– Ну что ж, считаю, что справилась на пять! – сверкнув глазищами, усмехнулась она. – Сказались тренировки на Земле, в родном времени. Я прожила долго и воробей стреляный. У нас, к примеру, леса горели неподалеку от города… Такой был смог… Закачаешься. От вас чуть похуже душок, но я дама привычная… Я в автобус в час пик забивалась при тридцати пятиградусной жаре на улице. Там каждый второй мужик вот также был совершенно уверен, что его, прошу прощения, испарения придают ему особого обаяния. А они придавали окружающим особого обоняния. Проще говоря – организмы окружающих временно переставали воспринимать запахи. Исключительно в целях самосохранения.

– Скажите, а вокруг вас было много самоубийств? – приосанился Вей, инстинктивно пытаясь продемонстрировать мощное мужское тело.

– Думаете от моих комплиментов вешались? – хихикнула она. – Не проверяла. Слабых духом рядом не держала. Видимо, узнав об этом, меня сюда и направили. Дух, то есть даже духан от вас, реально, не слабый… Просто неверно поняли русское выражение…

Ратисс сам не понял, как включился в эту дуэль иронии и стеба. Но шло прямо как по маслу.

– Вы на всякий случай закажите противоядие к своему токсину в местном медпункте. А то, мало ли, меня рядом не окажется… Некуда будет сцедить… Сами отравитесь…

– Не волнуйтесь! Я найду способ сцедить яд без ущерба для здоровья мирного населения. Варваров тут предостаточно…

– А варвары, что, не население?

– Не мирное, совсем не мирное…

Почему-то Вею было неприятно слышать даже о том, что она собирается использовать как игольницу для своих словесных шпилек кого-то еще. Тхалисс! Что за ерунда с ним творится?! Ему бы радоваться… А рартисс даже в этом случае ревновал!

Он отмахнулся, осушил бокал и метнулся на выход.

Деньги спишутся с его счета, как и всегда.

Вей, как последний дурак, сопливый пацан, рванул в туалет и принялся мыть с мылом подмышки. Затем все же решил весь окатиться. Тут было встроено несколько душевых. И, наверное, рартисс был первым за последние лет десять, кто решился использовать их по прямому и однозначному назначению. В основном, там запирались парочки для страстного слияния под теплыми струями. А то и не парочки…

Вей мылся тщательно, смывая с себя пот и заодно весь нервяк дня. Старался. Ради чего? Ради нее? Нет, не оценит! Наверняка, опять ядовито высмеет!

Ну и Тхалисс с ней!

Но пахнуть неприятно для носика Василены Вей просто не мог. Ну не мог он себе этого позволить. Как бы ни убеждал себя, что настоящий мужик не должен заботиться о собственном запахе. Ну не по-мужски это! Неправильно и жалко!

Мужик должен нравиться своими качествами. Силой, защитой, тем, что за ним как за каменной стеной до самого неба. И он всегда будет опорой. Денежной, бытовой, боевой.

Вот чем должен брать бабу настоящий мужик.

А вовсе не приятным запахом из-под мышек. Регулярная гигиена, конечно, важна. Для здоровья и для общего состояния. Но мыться, чтобы убрать запах…

Тем не менее, драил себя рартисс на совесть. Как только кожу не стер до самого мяса.

Убедился, что пахнет свежестью и немного кислыми фруктами из отдушки моющих средств. Собирался одеться, но передумал. Взял со стены в душевой специальное средство для расщепления пота. Этот гель позволял сразу превратить выделения в атомы и помогал практически не пахнуть несколько часов. Вей никогда раньше подобным не пользовался. Как и дезодорантами, когда те еще были в ходу. Считал, что мужик всегда должен пахнуть мужиком! Удел баб улучшать свои запахи, внешность, характер и прочее. Это у них в крови – вечно стремиться сделать себя не такими, какие есть. Если кудряшки – обязательно распрямит, зато вот если прямые – примется завивать. Если фигуристая – худеет, если тонкая – пытается обрасти формами… Таковы женщины. Даже такие роскошные, идеальные как Василена! Ведь зачем-то она сделала татуаж век и бровей!

А мужик есть мужик! И он должен пахнуть, выглядеть и вести себя, как мужик!

Рартисс усмехнулся. Ненадолго же хватило его тысячелетних принципов… Только на несколько часов общения с той самой. Зараза! Ну ведь какая же зараза! Вот женится на ней – сразу же воспитает! Будет у него по линеечке ходить… А, впрочем… Нет, этого рартисс не хотел. Так только себя зачем-то подзуживал. Ему нравилось то, какая она дерзкая. Настоящая спутница воителя! Как женщины древних племен с Рартисса, которые и дрались бок о бок с мужьями. Но слегка рога ей пообломать стоит. Чтобы поменьше выпендривалась! Это уж точно!

Рартисс коснулся своих рогов и опять усмехнулся.

Вернул прибор на место. И повертел в руках футболку. Понюхал.

Да уж… Тут что мылся, что не мылся один черт, как выражается Русский.

Вей сунул одежду в специальный сухой очиститель. Тот погудел, поворчал: мол, работы не было уже лет сто и тут ты со своими подростковыми гормональными всплесками. Но таки выдал вещи уже свежими, пахнущими апельсиновой отдушкой.

Рартисс оделся и двинулся назад, в бар.

Конечно она заметит, что Вей помылся. И, наверняка, посмеется, от души поупражняется в юморе! Ну и плевать! Вей инстинктивно, дико, по животному хотел ей понравиться. Так павлин, повинуясь весеннему гону, по самую глотку нашпигованный гормонами, танцует перед самкой, раскрывая свой хвост.

Однако в баре Вея ждал очередной неприятный сюрприз.

Халский. Рядом с Василеной. Он что-то ей говорил, и Сказочная кивала.

Ну все! Сопляк все-таки доигрался!

Как ни удивительно, но даже во времена своей бурной варварской молодости, Вей не ощущал себя так. Как хищник, у которого отнимают самку и территорию. Так и хотелось вгрызться в глотку этому оборзевшему молокососу. Вдарить так, чтобы морда стала вместо выпуклой – вогнутой…

Нет, ну каждый щенок должен знать свое место! Не может он пытаться соперничать с матерым самцом! Это же закон природы! Закон логики! В конце концов, закон жизни!

…Как рартисс не вмазал сразу и без объяснений Халскому – он сам не понял. А затем поступил глупо и жалко, так что сам себе удивился.

– А ты что тут делаешь? – рыкнул на Михаила. Тот набычился и выпятил грудь. А малыш-то с гонором! Выбить бы из него дурь, как пыль из ковра! Смачно, с самоотдачей! Да новые цивилизованные правила общения не позволяют! А зря! Ой, как зря-а-а! Если не учить наглых щенков, они так и будут борзеть!

– А у меня свободное время. Что хочу то и делаю! – опять огрызнулся Халский. – К тому же, вы больше мне не начальник!

Василена наблюдала за их перепалкой так, словно все понимала. Прямо все-все-все, вплоть до оттенков и подсознательных мотивов каждого из мужчин. И от этого рартисс лишь сильней закипел. Она видит, как он ревнует! Зараза! А сама с этим слюнтяем, мальчишкой болтает! Ну ладно!

– Ты забыл, что я старше по званию? – изогнул бровь Вей.

– Я не на работе! А то, что ты старше, не значит, что лучше! – с явным намеком парировал этот щенок. – Между прочим, у молодых кожа красивей, меньше морщин и шрамов…

– Я тебе сейчас организую… морщины и шрамы! В таком количестве, что ни один старик не сравнится! – рыкнул рартисс, вконец распаляясь.

Схватил Халского за шкирятник и стащил с кресла. Тот выставил вперед руки, предлагая боксировать. Да он совсем этот… комик адзе? Комик и самоубийца! Ах, да, камикадзе! Точно! Вей же его по стенке тонким слоем масла размажет!

– Ты совсем потерял берега? – опять использовал русский оборот речи рартисс.

– А ты только кулаками способен решать вопросы? Так? Единственный аргумент на все времена?

Вот тут молокосос задел его здорово. Василена хихикнула. Вей аж скривился, словно ему пощечину вляпали.

Нашелся.

– Ну почему же? Могу еще с ноги тебе вмазать! И даже башкой разбить тебе лоб! Хочешь? А ну, марш, на дежурство!

– Сегодня Рентри дежурит!

– А я решил направить тебя ему в помощь! Приказ старшего по званию станешь оспаривать? В наших правилах четко сказано: если ночь выдалась тревожной или есть основания полагать, что может случиться новое преступление, дежурных может быть двое!

– И что же такого тревожного случилось сегодня? – не унимался Халский. – Может поделитесь?

– А ты забыл, как пропал бедный Мурзик? Мне очень тревожно от одной мысли, что сотворит со свидетелями его хозяйка! Как начнет болтать без умолку и без толку. Мало ли, может начнут поступать те, у кого от ее трескотни мозг частично вытек, и они внезапно окончательно спятили? Примутся буянить, драться, все крушить с горя и на эмоциях? Я и сам почти дошел до подобного состояния, прослушав лекцию Аделины о ее питомце.

Василена хихикнула. Да, похоже, ей тоже досталась порция отборной бессмысленной болтовни Адалины. Кто б сомневался!

– Я назначил тебя на пост! Марш! – рыкнул рартисс.

– Если вам понадобится моя помощь, в том числе, и в расследовании. Или еще как… – Михаил поиграл мускулами. В сравнении с Веем, он конечно – дрищ дрищем. Но если просто и объективно – вполне себе крепкий и крупный стин. И не надо забывать, что у этих модифицированных еще способности всякие в наличии. Та же нечувствительность к боли в драке отличное преимущество…

– Я сказал – на пост! – громыхнул Вей.

– Да ради бога! – отозвался Халский, поправляя футболку, будто бы рартисс смял ее, когда держал парня за шкирку.

– Ты как старшему по званию отвечаешь? – зыркнул на него Вей.

– Есть заступить на пост!

Халский удалился, а Вей занял прежнее место рядом с Василеной.

– А вы не боитесь? – она покосилась на рартисса с вызовом. И ему так понравилось! Аж сердце подпрыгнуло.

– Чего? – поддержал он кокетливый диалог.

– Я ваш начальник, могу отменить дежурство Халского.

Вот Тхалисс! Он об этом даже и не подумал.

Развернулся к ней всем корпусом и спросил в лоб:

– Ну и чего ж не отметили? Вам же нравится класть меня на лопатки!

Она усмехнулась – оценила фигуру речи. Повела плечом.

– Я в мужские разборки не лезу… Но я вам так скажу, Сильвей Оххарт. Я мужланов не люблю!

– И слюнтяев тоже! – вставил он свои пять копеек и замер, проверяя – правильно ли угадал.

– Хих… Допустим. Но Миша не слюнтяй.

Он уже даже Миша?!

Вей скрипнул зубами и собирался ответить, рассказать, как этот сопляк в первой перестрелке вначале спрятался за углом коридора, боясь нос высунуть наружу. Но тут на сцене появилось еще одно действующее лицо. И – кто бы сомневался – по душу Василены.

Стин. Высокий, черноволосый, здоровый. С голубыми глазами, что б его! В синей рубашке в тон глаз и темных брюках.

Подошел, приобнял Василену по-хозяйски. Вей выпрямился, готовый ударить. Ну прямо как будто внутри механизм сработал. Стойка, изготовка, ноги на ширине плеч.

Василена дернулась и удивленно воззрилась на мужика.

– Игорь? А ты что тут делаешь?

Не сказать, чтобы она обрадовалась встрече. И это немного утешило Вея, который ждал ответа «Игоря» как манны небесной. Надо ж было понять – что это еще за хрен с горы.

– По делам бизнеса заехал. Встреча. А ты?

– А я новый начальник охраны «Татарии».

Она демонстративно убрала его руку со своего плеча и уклонилась, когда Игорь попытался приобнять снова.

– Да ты чего? Неужели еще обижена? Бро-ось! Я ведь извинился, повинился! А ты… Кстати… Если ты здесь, и я тоже… Такой случай! Может помиримся и не один раз?

Он вскинул бровь и подмигнул так, что Вея уже просто перекосило. Ясно на что намекал этот пижон. Давай я переночую в твоем номере, где надо поглажу, где надо – поцелую. И все остальное тоже сделаю где надо и как надо. Полный комплект соприкосновений тел по принципу «все включено».

Вей удивлялся как голова еще не взорвалась от злости. Его прямо подбрасывало. Внутри все плясало от желания навалять этому бизнесмену! Стины, чертовы! Только деньги и детей делать умеют! А как воевать – так прячутся в кусты!

– Убери от меня свои лапы! – к вящему удовольствию рартисса сквозь зубы процедила Василена. – И не смей даже заикаться! Иди куда шел!

– Люблю, когда ты такая безапелляционная! Помнишь, как впервые меня отшивала? Чем дело кончилось тоже помнишь?

Да у мужика мозги совершенно отшибло! Как выражается Василена – кровь стекла ниже пояса! Она ему открытым текстом: пошел ты в задницу, а он к ней продолжает подбивать клинья. Может подбить ему что-нибудь? Например, голубой глаз?

– Ну так что думаешь? Слу-ушай! Было и было. Ну не поняли друг друга, поссорились…

– Не поняли?! Поссорились?!

Василена соскочила с кресла и подбоченилась. Вот ведь женщина! Вей аж залюбовался. На щеках румянец, губы поджаты, спина выпрямлена почти по-военному.

Да какая ж краля! Что надо!

– Пошел ты знаешь куда!

– Василена… – Игорь попытался взять ее под руку.

– Пошел вон, я сказала! – почти взвизгнула она, и тут Вей вмешался.

Поддел Игоря под руку и словно танк потащил за собой прочь из бара. Вывел махом. Где уж этому Игорю тягаться с рартиссом, тем более – военным, уже не говоря о том, что еще и из высшей касты.

Ну да, мужик явно собой занимался: мышцы подкачивал, диету держал. Но драться умел вряд ли. Как теленок плелся за Веем.

Тот его вытащил из заведения и оттолкнул в коридор.

– Тебе сказали – пошел вон, вот и иди! – рыкнул рартисс.

– Ого! Неужели Василена все-таки нашла себе варвара?! – удивился Игорь.

Вею прямо понравилось. Раз «все-таки нашла» значит искала. И, значит, понял он ситуацию правильно – нравятся этой красотке варвары! Нравятся!

– Мне тебе повторить? Если что, я легко! Но не так как она, с действием… – с легкой угрозой в голосе произнес Вей.

Игорь попятился. Это рартиссу очень понравилось.

– Ладно! Ладно! Мужик! Не парься! Сразу бы сказала, что с тобой, я б не совался! – Игорь поднял руки в жесте «сдаюсь», крутанулся на пятках и рванул прочь.

Вей тоже развернулся, сделал шаг и едва не столкнулся с Василеной.

Та вышла из бара и наблюдала «из партера» всю красивую сцену битвы самцов.

Еще одной, которой уже за сегодня…

– А вы не много себе позволяете, Сильвей Оххарт? – теперь уже она на него подбоченилась и сверкала своими янтарными глазищами. Зараза! Ну зараза же! Ругает, язвит, а ему нравится! Злится – а он как пьяный, только и хочет ее приобнять, поцеловать…

– Вы приказали ему «пойти вон». Я как ваш заместитель, подчиненный подчинился вашему приказу и выставил его. Что не так? – сблефовал рартисс.

Она расхохоталась и отмахнулась. Мол, что с вас взять, кроме варварских манер. Вей развел руками. Вообще он чувствовал себя рядом с ней как мальчишка на своем первом настоящем свидании. Хотелось ее обнять, хотелось с ней говорить, смешить и смеяться, танцевать, гулять… да все что угодно… Лишь бы не уходила.

Хоть как-то, но их диалог клеился.

Василена закончила смеяться и констатировала:

– Вот теперь пахните так, что рядом даже противогаз срочно не требуется. Спасибо. Я оценила.

– Пожалуйста! Все для вас! Старался, между прочим!

Ну, а что? Он должен был отпираться? Она видела, как он ушел, и вернулся уже не настолько «пахучим».

– Ладно, считайте знакомство заново состоялось. Утром мне тоже не особо понравилось, – немного расслабилась она и махнула Вею. – Пойдемте, выпьем, расскажите, как ваши дела сегодня с делами… Нераскрытыми, я имею в виду…

– Хотите мне еще раз взорвать мозг?

– Шоковая терапия иной раз дает результаты!

– А иногда тупо башка плавится!

– Будем верить в мощь вашего мозга!

Она крутанулась на пятках, а Вей, наблюдая за ее гибкой изящной спиной, ощутил себя впервые настоящим ткенышем. Да как он мог вообще поспорить на нее? Что за мальчишество и бред собачий? Она женщина! Яркая, умная, интересная…

Она… ему нужна.

Так зачем?

Но пути назад уже не было. Проспорить Халскому – это же все равно что самому себя высечь, причем публично, на рыночной площади на радость публике…

Тхалисс! Надо как-то выкручиваться! Нельзя, нельзя ее так обижать.

Что самое поразительное, в этот момент рартисс даже не думал о своем проигрыше. О том, что она может еще его и отвергнуть. То, что Василена бросила Вею мостик мира, еще не значит, что он нравится ей как мужчина. Просто рартисс настолько не привык к тому, что способен, в принципе, не понравиться женщине… что подобный вариант событий у него в голове не укладывался.

Они уже общаются. Он явно в ее вкусе, судя по пассажу трусливого Игоря!

Дело за малым! Немного задушевного общения, пару раз подставить плечо в разных ситуациях, вот вроде сегодняшней, затем ухаживания – и… дело в шляпе.

А потом… потом он повинится и объяснит – что иначе никак. Но она уже настолько к нему пристрастится, если можно так выразиться, влюбится по уши, что и сердиться не станет. Нет, станет! Это он уже загнул! Станет! Еще как! Такая женщина точно обидится.

Но все, что рартисс знал о женщинах, говорило о том, что на любимых мужчин они особо долго никогда не дуются.

– Ну? И чего вы подвисли, Сильвей?

Оказывается, он реально подвис, весь погрузился в мысли – как быть и что делать.

Рартисс усмехнулся.

– Думал, как рассказать вам про наши успехи… Сложно поведать о том, чего нет… Тут нужен особый подход и литературный талант. Не говоря уже о таланте политика. Те как раз мастаки потрепаться о том, как здорово улучшили жизнь народа. Только народ ничего не заметил…

– Я так и поняла, – захихикала она, и Вей поддержал.

Тхалисс его побери! Проклятый спор! И этот ткеныш Халский из-за которого все началось… В маклак с башкой бы его запихать и удерживать!

Эти испражнения огромных жалтов – животных с Рартиссы, вроде земных слонов, только в чешуе и без хобота – пахли так… что тут никакой противогаз не помог бы. И любой, кто с ними соприкоснулся, вонял еще несколько дней. Какие бы ухищрения ни использовал, какие бы новые технологии ни применял. Все равно – вонял и вонял.