Текст книги "Упрямая Золушка"

– В самом деле, почему? Тут требуется расследование. Но я глубоко сомневаюсь, что в понедельник утром с руководством балетной ассоциации будет встречаться Бесшабашная Трейси.

– Правильно, – согласилась она, довольная собой. – В понедельник я буду представлять из себя правильно подобранную смесь из воспитания, очарования, находчивости и…

– Смирения? – мрачно закончил Делано.

Трейси рассмеялась:

– Конечно.

– Ты внушишь им трепет, я уверен. Значит, понедельник – великий день. Скажи, а надолго ты задержишься в нашем прекрасном городе?

Странно, но этот вопрос ошарашил ее, словно она получила удар кулаком в живот. «Может быть, только до вторника», – подумала она. Но тотчас собралась и бойко ответила:

– Все, хватит личных вопросов. И если ты настаиваешь на написании этого таинственного письма, то давай поскорее покончим с ним. Мне еще массу всего распаковывать.

– Ты уверена, что это так таинственно? – поддразнивая, проговорил Делано. Потом взял из стоявшего позади нее стаканчика с карандашами и ручками фломастер и вложил его в руку Трейси. – Готова записывать?

Она в растерянности смотрела, как он пересек комнату и сел на диванчик рядом с Кэпом. Девушка покачала головой и подняла пачку бумаги.

– Знаешь, это нелепо. Она, то есть Эстелл, сразу же поймет, что писала какая-то женщина.

– Тем лучше, – убеждал ее Делано. – Эта леди, Эстелл, – до нее не сразу доходит, что хотят сказать, а нам ведь надо, чтобы она все уловила, верно?

Трейси, пожав плечами, раскрыла пачку бумаги.

– Как скажешь. Он рассмеялся:

– Как скажу? – Небрежно скрестив ноги, Делано принялся гладить кота. – Я хочу сказать, мисс О'Брайен, что это чертовски уютный диванчик. В нем утопаешь. Сейчас таких уже не производят, разве что за королевское вознаграждение. Неудивительно, что Кэпу так нравится лежать на нем. – Он посмотрел прямо ей в глаза. – Я бы даже сказал, что этот диванчик сделан специально для занятий любовью.

И снова Трейси почувствовала, что ее лицо заливается краской. Темные глаза мужчины бесстыдно скользили по ее телу, откровенно останавливаясь на некоторых местах. Черт возьми, ей очень повезет, если она выберется из этой ситуации живой и невредимой! Дрожащими пальцами она держала бумагу и фломастер, а сердце ушло в пятки, когда он обольстительно прошептал:

– У меня проблема, Трейси.

– Я не хочу об этом слышать, – с трудом произнесла она.

– Я пытаюсь понять, – говорил он, не обращая внимания на ее слова, – хочется ли мне, чтобы ты сидела здесь, со мной рядом, или нет. Если ты будешь рядом, то я не смогу любоваться твоими красивыми длинными ногами.

Трейси хотела откашляться, но это прозвучало так, словно ее душили.

– К тому же, – продолжал Делано этим сокрушительно-сексуальным тоном, – если ты будешь здесь со мной, мы так никогда и не напишем письмо.

Трейси с горящим лицом подняла глаза, а он лениво и многозначительно улыбнулся ей. В насыщенной электричеством тишине Трейси с изумлением наблюдала, как Кэп встал, потянулся и, громко и бесстыдно мурлыча, перебрался на колени к Делано. Несомненно, этот человек действительно опасен!

– Кажется, ты понравился моему коту, – наконец сказала она.

– И мне он понравился, – ответил Делано, гладя пушистый мех кота. – Я бы хотел забрать его к себе домой. Наверное, это означает, что мне пришлось бы забрать и тебя.

– А… он оставляет шерсть у тебя на костюме, – заметила Трейси.

– Ничего. Но моя домоправительница будет недовольна.

– А твоя жена? – спросила девушка.

– Трейси, – укоризненно проговорил он, – ты же не считаешь, что я имею подружку, плюс жену, плюс склонность к знакомствам с небрежно одетыми беглянками из тюрьмы…

– Отпущенными на свободу.

– Ну пусть. Нет, у меня нет пока жены, но я мог бы ею обзавестись.

Трейси нервно перебирала листы.

– Что ты хочешь написать этой Эстелл?

Он рассмеялся и задумчиво погладил подбородок.

– Можно начать со слов: «Дорогая Эстелл…»

Трейси начала писать.

– Весьма оригинально. – Она с подозрением взглянула на Делано. – А скажи, какая она, эта Эстелл?

– О, надутая, с претензиями.

Девушка хихикнула.

– Я предпочитаю женщину в истертой махровке и теннисных туфлях времен Великой Депрессии.

– Эй, оставь в покое мои туфли. А то мне уже начинает казаться, что они тебе и в самом деле не нравятся. Ладно, что дальше – после «Дорогая Эстелл»?

– Дай-ка подумать… – Он скрестил руки на затылке и нахмурился. Кэп, лишенный внимания, мяукнул, и Делано снова принялся гладить того по шелковистой голове. – Так… дорогая Эстелл… А ты успела записать?

– Да, – резко подтвердила она.

– «Дорогая Эстелл… Спасибо за подарок на день рождения. Как мило, что ты вспомнила о моей старой футбольной травме и прислала мне массажную насадку на душ…»

– Она прислала тебе насадку? – с недоверием переспросила Трейси. – Сколько тебе лет? Ты играл в футбол?

– Отвечаю на твои вопросы по порядку – да, тридцать и да. Теперь мы можем продолжать, Трейси?

– Да, конечно, – сказала она, смутившись собственного проявления любопытства.

– «Конечно, – продолжал диктовать Делано, – я предпочитаю прикосновение человеческих рук, но не все всегда сбывается у такого старого холостяка, как я».

Оторвав взгляд от своих каракулей, Трейси сердито посмотрела на Делано:

– И это ты называешь «надо, чтобы она сразу все поняла»?

– Ты хочешь поскорее покончить с этим, или будем играть в вопросы и ответы? – раздраженно спросил он.

– О, прости. Пожалуйста, продолжай.

– С новой строки, – объявил он. – «Мне очень жаль, Эстелл, но я не смогу приехать, чтобы провести с тобой выходные».

– Она пригласила тебя провести с ней выходные? – удивилась Трейси, забыв о своих благих намерениях и сделав большие глаза.

Делано проигнорировал ее вопрос, грозно нахмурившись и продолжая:

– «Между нами слишком большое расстояние. Может быть, в будущем… ладно, я об этом подумаю».

– Да уж, теперь она действительно все поймет, – весело заявила Трейси, быстро записывая его слова.

– С новой строки, – напряженно проговорил он, выделяя каждое слово. – «Звонил мой адвокат, доверенность на оплату обучения маленького Тедди уже полностью оформлена…»

– Кто такой маленький Тедди?

Теперь Делано намеренно холодно не обращал на Трейси никакого внимания.

– «Я очень скучаю по парнишке».

– Кто этот маленький Тедди?

– С новой строки. «Пожалуйста, помни, Эстелл, что тебе надо постепенно подготавливать к этому Уолли…»

– А кто такой Уолли?

– «И постарайся справиться со всем. Я часто о тебе думаю, но знаю, что так и должно быть». – Делано посмотрел на Трейси, широко улыбаясь. – Думаю, теперь я сказал все, что хотел. А как закончить письмо?

– Полагаю, «Всегда твой» не подойдет, – вкрадчиво предложила она.

– Совсем не подойдет. А как насчет «С наилучшими пожеланиями»?

– А если просто «Всего хорошего»?

– Превосходно.

Нацарапав последние слова, Трейси взглянула на Делано:

– Знаешь, это все сплошной абсурд. Ты собираешься подписываться, или я распишусь за тебя? Делано встал, хмыкнув.

– Ну, мисс О'Брайен, что-то подсказывает мне, что вы сомневаетесь в моем стремлении непременно послать сегодня письмо Эстелл. – Подойдя к ней, он взял из ее рук бумагу и ручку. – Я, разумеется, подпишусь сам. В этом я не имею права ей отказать.

– Как благородно с твоей стороны.

Его глаза весело блестели, когда он посмотрел на нее.

– Ты по-прежнему не веришь, что я собираюсь отправить письмо?

Она помотала головой.

– Скажите, мисс О'Брайен, у вас есть почтовые марки?

– Да, я обычно ношу несколько штучек в кошельке.

– Можно попросить одну? Я, конечно, заплачу за нее.

Трейси взяла сумку и принялась рыться в ней.

– Я и думать не смею о том, чтобы принять у вас деньги, мистер Делано. – Она церемонно вручила ему марку. – Пользуйтесь. Это лишь малая компенсация за то, что вы доставили меня сегодня домой.

Делано со смеющимися глазами взял марку.

– Какое обращение, дорогая. Джилл-колледж, не иначе. – Он огляделся. – А конверт?

Трейси покачала головой.

– Вот тут тебе не повезло. – Она указала в другой угол комнаты. – Конверты в одной из тех коробок, но бог знает в какой.

– Не проблема. – Он потянулся за степлером, который лежал на полке.

– Боже мой! Ты собираешься сколоть скрепками письмо к Эстелл? Как невежливо!

Он пожал плечами:

– Рыцарские времена прошли. А леди, как я уже говорил, была слишком настойчива.

– Не нахожу в этом ее вины, – сухо произнесла Трейси. Делано смотрел на нее с чарующим огоньком в глазах, явно превратно поняв ее слова, поэтому она с нажимом спросила: – Кто такой маленький Тедди?

Он улыбнулся, но выражение его лица оставалось сдержанным.

– Будь осторожнее со словами, Трейси. А то тебе придется пожалеть о том, что сказала.

Его замечание прерывалось лишь щелканьем степлера. Потом он начал писать адрес, а девушка без малейшего смущения следила за его рукой.

– Эстелл Рейнольдс, Денвер, Колорадо, – пробормотала она. – Между вами действительно такое большое расстояние. Думаю, очень трудно поддерживать любовные отношения, разрываясь между Денвером и Хьюстоном.

– Мы живем в век самолетов, – страдальчески проговорил Делано. – По крайней мере Эстелл, кажется, хорошо известен этот факт. – Он закончил писать адрес, наклеил марку и положил письмо на полку. – Вот. Если внизу есть почтовый ящик, то мы бросим его туда позже, когда я соберусь уходить.

– Позже? – пискнула Трейси.

– Да. Позже. После того как выпьем вина, что является второй частью нашего обоюдного соглашения, или ты забыла?

– Я… э… послушайте, мистер Делано, я была рада вам помочь, но… ну, у меня очень много дел, и потом, я сомневаюсь, что вино уже охладилось, поэтому…

И тут он стащил ее с табурета и крепко обнял.

– Дорогая, и чем же мы теперь займемся?

Глава 3

Трейси так испугалась, что потеряла дар речи. Сильное тело Делано прижималось к ее телу, и снова все, о чем она могла думать, – это какие у него красивые карие глаза и какой голой кажется ее грудь под тонкой махровой тканью. Ее соски напряглись при прикосновении к твердой теплой груди мужчины, и Трейси не сомневалась, что он ощутил это даже через несколько слоев одежды, разделяющей их.

А в это время его руки обхватили ее талию, не давая ей ускользнуть, а его пальцы провоцирующе сползли ниже. Не хватало только этого. Он, конечно, не станет…

– Ну, мисс О'Брайен? – вызывающе сказал он, прижимая к себе ее упругое тело.

– Я принесу два бокала. – Слова она выговорила задыхаясь, словно только что пробежала большое расстояние.

– Чудесно, – согласился Делано, не выпуская ее из своих объятий.

И когда она выгнулась, он воспользовался этим, чтобы прижать ее к себе еще плотнее. Что он, собственно, намеревается делать? Дерзко поцеловать ее или с садистским удовольствием смотреть на ее попытки вырваться? Почему она доверилась этому незнакомцу, отдала себя в его руки? Что она в действительности знает об этом мужчине?

Уже, похоже, немало! Трейси решила выбрать отвлекающую тактику.

– Ну как, я подойду на роль секретарши? – храбро спросила она, надеясь переключить его внимание.

Он казался позабавленным, но не одураченным.

– Нет. Ты нацарапала письмо ужасно неразборчивым, жутким почерком.

– У меня прекрасный почерк.

– И Эстелл, без сомнения, решит, что у меня был нервный срыв на почве того, что я тоскую без нее. – Он слегка отодвинулся, жадно скользя глазами по ее фигуре с кончиков пальцев до макушки. – Однако для всего остального ты подходишь, и уговор дороже денег, не так ли?

– Так! – весело подтвердила Трейси, пусть и дрожащим голосом. Она вынырнула из его объятий и направилась на кухню. – Я принесу бокалы, – повторила она, не обращая внимания на его восторженный смех.

Трейси отыскала два простых стакана, потом порылась в коробке с кухонными принадлежностями, пока не нашла ключ для открывания консервов со штопором на другом конце. Делано открыл вино, и они с бутылкой и стаканами прошли в гостиную. Поддавшись уговорам и подталкиваниям Трейси, Кэп переместился в угол дивана, и они смогли тоже сесть.

– Уютно, – сказал мужчина, наполняя ее стакан вином. Держа стакан дрожащими пальцами, Трейси оглядела Делано и нахмурилась:

– Знаешь, у тебя все отвороты на брюках забрызганы вином. Наверное, мне надо сделать что-то…

– Ты меня знаешь всего полчаса, а уже пытаешься снять с меня штаны, – подмигнув, съязвил он.

– Вовсе нет! Я всего лишь хотела предложить тебе… влажную тряпочку или что-то вроде этого.

– Чтобы остудить мое рвение? Вообще-то я уверен, что химчистка справится с моими брюками, даже если ты не справишься. Скажи-ка лучше, ты справишься вот с таким заданием – выпить со мной вина?

Трейси захлопала глазами. Она бы уже не справилась и с более простым заданием – находиться с ним в одной комнате. Диванчик был маленьким, и девушка ощущала тепло его тела рядом, чудесный древесно-пряный аромат его одеколона. Глядя на него, она заметила даже крошечные щетинки на его жестком подбородке с ямочкой и представила, как она запускает руки в его густые светлые волосы, одновременно чувствуя прикосновение этих самых щетинок к своему телу в таких местах, где к ней никогда не прикасались. Трейси отпила вина, надеясь успокоиться, а вместо этого чуть не захлебнулась.

– Трейси, ты в порядке? – обеспокоенно спросил Делано.

– Да, – хрипло ответила она. – Я… наверное, не очень умею это делать.

Он обнял ее одной рукой и хмыкнул:

– Ну, знаешь, повторение – мать учения.

– Я имела в виду – пить вино!

– А я разве нет? – невинным голосом спросил Делано. И, встретив ее сердитый взгляд, поддразнивающе проговорил: – Надеюсь, что это ты делаешь лучше, чем стенографируешь. Расскажи, как ты относишься к вину, Трейси?

– Я просто… не умею его пить, – смущенно призналась она.

– Тем легче соблазнить тебя, моя дорогая, – заявил он, гладя ее по голому плечу.

– Так, минутку…

– Пей вино, Трейси. И расскажи мне о себе побольше. Твой отец по-прежнему мэр в твоем родном городе?

Она покачала головой.

– Отец умер, – бесцветным голосом произнесла она. – Четыре года назад, от сердечного приступа. Но мама по-прежнему живет в западном Техасе.

– Прости, Трейси, – искренне сказал он, подушечками пальцев прикасаясь к ее шее, отчего у нее по спине забегали мурашки.

Внезапно она ощутила невыносимую неловкость.

– Послушайте, мистер Делано…

– Энтони.

– Хорошо, Энтони. Ты играешь не по правилам. Тебе каким-то образом удалось выпытать у меня всю историю моей жизни, и мы сидим здесь в довольно…

– Интимной?

– Близости. А ведь я совсем ничего не знаю о тебе.

– Я – бизнесмен, – провозгласил он.

– Да? Бизнесмен? Ну, это все объясняет.

– И я хочу нанять домработницу, – игриво добавил он, наклоняясь, чтобы провести губами по ее голому плечу.

Трейси чуть не отключилась, когда почувствовала, как его шероховатая щека прижимается к ее гладкой коже, а его губы прикасаются к чувствительному месту у основания ее шеи.

– Мистер Делано, пожалуйста…

– Энтони.

– Энтони, пожалуйста…

– Тебе не надо ни о чем просить меня, дорогая, – поддразнивал он, порочно скользя губами еще ниже.

– Прекрати!

Он наконец выпрямился, но не разжал объятий.

– А мне было так хорошо, – жалобно проговорил он. – Давай, Трейси, выпей-ка еще вина.

– Ты что, пытаешься соблазнить меня?

– Естественно.

Не удержавшись и хихикнув, она отпила еще вина. Ей начинал нравиться его вкус, так же как и та чепуха, которую нес Делано.

– Ты действительно хочешь нанять домработницу?

– Пожалуй, да, – ответил он более серьезным тоном, чем она ожидала. – Хоть и не думал об этом, пока сегодня не пришел в Фудвэй.

Девушка посмотрела на него, и их взгляды встретились. Его глаза гипнотизировали ее, а его улыбка… Боже, помоги ей, его улыбка сводила ее с ума! Какие очаровательные морщинки образуются от смеха вокруг его чувственного рта… а эти прекрасные белоснежные зубы готовы, кажется, укусить ее! И улыбка мужчины, и его глаза говорили о серьезности его намерений.

– Энтони, у меня кружится голова, – невольно вырвалось у нее.

– Всем известно, что я произвожу такой эффект на женщин.

– Нет, это не ты, это… – Господи, ведь не будет же она икать! Трейси собрала все силы, и ей удалось удержаться. – Это вино.

– Ты уверена, что это из-за вина?

Она уставилась на него, не уверенная ни в чем. Делано взял стакан из ее рук и поставил его вместе со своим на пол.

– Иди сюда, Трейси О'Брайен.

Не успела она опомниться, как оказалась у него на коленях.

– Мистер Делано, это неприлично!

– Надеюсь, что так. – Он стянул с ее головы розовую повязку, и целая копна белокурых локонов упала ей на плечи. – Вот так-то лучше, – восхитился Делано. И отшвырнул повязку прямо на Кэпа, который даже глазом не моргнул. – Какая ты красивая, Трейси, – хрипло произнес мужчина. – У тебя такая фигура, как у девушек на плакатах, и такое милое, родное лицо. Мне нравятся твои огромные наивные голубые глаза, и задорно вздернутый носик, и пухлый ротик, словно созданный для поцелуев…

Трейси попыталась высвободиться из его объятий.

– Мистер Делано, не могли бы вы…

– Успокойся и выслушай меня, Трейси. Знаешь, если у нас будут отношения…

Она замерла, явно заинтригованная.

– А у нас будут отношения?

– Конечно. Но знай, я рассчитываю на абсолютную честность…

– Ой, нет, только не это.

Не торопясь, он вынул из нагрудного кармана носовой платок с монограммой.

– Неужели ты ожидаешь, что я заплачу?

Делано рассмеялся. Потом очень серьезно взглянул на нее.

– Трейси, я просто обязан сказать тебе, что хоть ты и обворожительна, но…

– Но?

Мужчина глубоко вздохнул и укоризненно покачал головой:

– Я отказываюсь целовать женщину с грязным пятном на носу, каким бы очаровательным ни был этот носик.

– Ты балда!

Он наклонился и осторожно стер сажу с кончика ее носа.

– Вот и все. А тебя прекрасно можно отмыть.

– Ну, ты…

Трейси замолчала с полуоткрытым ртом, и это создавало идеальные условия для поцелуя, и чем Делано не преминул воспользоваться. Ощущение оказалось ошеломительным и настолько неприкрыто эротичным, что Трейси застонала. Его губы были очень настойчивыми, а прикосновения языка, наоборот, – дразняще-сексуальными. Он плотно прижимал ее к себе, и его рука отыскала ее грудь, а кончики пальцев заставили ее соски ожить. Она попыталась было сползти с его колен, но его объятия были той желанной тюрьмой, из которой она не могла сбежать.

Наконец Делано оторвался от ее губ. С нежной улыбкой он смотрел, как она пытается восстановить дыхание. Делано прикоснулся к золотой пряди ее волос.

– Бесшабашная Трейси, да? – задумчиво проговорил он. Его рука напряглась на ее груди, и девушка вздрогнула. – Ты не надела лифчик, моя дорогая. Скажи, а что еще ты сегодня не надела?

Это был явно риторический вопрос; не дожидаясь ответа, он снова поцеловал ее.

– У тебя такие красивые длинные ноги, Трейси. Я хочу почувствовать, как они меня обхватывают. Она услышала, как он громко вздохнул.

– Ты великолепна, Трейси, ты чаруешь меня. Я хочу обладать тобой. Сейчас.

Делано толкнул ее на диванчик и впился в ее губы. Трейси плыла в море изысканнейших ощущений, когда романтические чары внезапно и с дикой силой разрушил неистовый кошачий вопль. Девушка мгновенно вскочила на ноги.

– Кэп! Ой, нет, мы его чуть не раздавили!

Кот спрыгнул с дивана и стоял в дверях, окруженный солнечным сиянием. Он таращил круглые зеленые глаза, все его тело, приготовившись к нападению, напряглось, а черная шерсть стояла дыбом.

– Ой, бедный мой Кэп, – жалостливо причитала Трейси, медленно приближаясь к разъяренному коту. – Он похож на щетку. А всегда такой милашка.

Делано подошел к ней, посмеиваясь:

– Судя по его воплю, неизвестно, что мы там раздавили.

Трейси опустилась на колени рядом с котом.

– Прости нас, Кэп!

Кот некоторое время смотрел на нее, потом жалобно мяукнул и потерся о ее руку. Трейси и Делано рассмеялись, девушка взяла Кэпа на руки и поднялась. Потом она вспомнила, чем они занимались, когда упали на кота, и почувствовала, что краснеет.

Делано взял у нее кота и снова положил его на диванчик. Кэп все еще печально мяукал, и Делано погладил его, бормоча:

– Не беспокойся, парень. Ты теперь в безопасности. И твоя хозяйка тоже.

Делано повернулся и смущенно улыбнулся Трейси:

– Послушай, Трейси, я сейчас немного увлекся. Вообще-то я рад, что Кэп остановил нас, потому что я считаю, – он замолчал, казалось, тщательно подбирая слова, – я считаю, что наша близость сегодня была бы ошибкой.

Его слова как будто ледяной водой окатили Трейси. Ей внезапно захотелось плакать.

– Да, конечно, – отрывисто ответила она, чувствуя себя отвергнутой, ненужной. – Вкус вина, мимолетная страсть и все такое прочее, верно? Слушай, почему бы тебе не убраться отсюда?

– Трейси, – с мягким упреком проговорил Делано.

– Уходи!

– Трейси, ты неправильно поняла мои слова. Дай мне один шанс, хорошо? – Он вздохнул, озабоченно заглядывая в спальню, абсолютно пустую, если не считать чемоданов Трейси и спального мешка на полу. – Знаешь, мне не хочется оставлять тебя здесь одну. Здесь же ничего нет. Где ты собираешься спать?

– Тебе-то что за дело?

– У тебя должна быть хотя бы кровать.

– Выброси это из головы. Если бы она у меня была, то ты мог бы совершить ошибку и поддаться моему сомнительному очарованию.

Трейси отвернулась и решительно отошла от него. На глаза вдруг навернулись слезы: слишком уж она открылась перед ним.

– Трейси, – нежно прошептал Делано, пытаясь ее успокоить. – Я не хотел обидеть тебя, заставить плакать.

– Это не из-за тебя! – пояснила она, испытывая ужасное унижение. – Это все проклятое вино. У меня на него аллергия.

– Ладно, – мрачно согласился он. Потом подошел к ней и обнял за талию. – А ты тертый орешек, верно?

Они оба знали, что это неправда, и Трейси еще больше разозлилась.

– Отпусти меня, – взвизгнула она, изо всех сил пытаясь высвободиться из его сильных рук.

– Перестань, Трейси, – тихо, но твердо попросил ее он, и она в ту же секунду подчинилась. – Вот так-то лучше, – продолжал Делано. Он дал ей свой платок. – Высморкайся и постарайся снова не посадить на нос пятно.

– Огромное спасибо, – саркастически произнесла она, выполняя то, что он сказал.

Он повернул Трейси к себе и, к ее удивлению, снова поцеловал, очень крепко. После, твердо глядя на нее, он взял ее за подбородок и сказал:

– Трейси, глупышка, а тебе не пришло в голову, что причина, по которой я не захотел сегодня заняться с тобой любовью, заключается не в том, что это означало бы для меня слишком мало, а в том, что, может, это значило бы слишком много?

Она растерянно смотрела на него, когда Делано отпустил ее. Мужчина взял с полки свое письмо и снова повернулся к ней. Его глаза, казалось, впитывали ее всю, и он сдавленным голосом проговорил:

– Когда придет время, меня ничто не остановит, дорогая, уверяю тебя.

От его слов у нее снова закружилась голова, хотя воздействие вина уже совсем почти прекратилось.

– Это будет, когда я окажусь отмытой? – не удержавшись, спросила Трейси.

Делано облокотился о полку и внимательно посмотрел на нее.

– А что, если я скажу – это будет тогда, когда ты станешь моей женой?

– Я бы ответила, что ты выбираешь слишком длинную веревку, для того чтобы повеситься.

Он улыбнулся:

– Ну ладно.

Она кивнула на письмо:

– Тебе просто нужна замена на место Эстелл?

Не отвечая, Делано подошел к ней поближе.

– Проводишь меня до машины?

– Ну, не знаю…

– Давай, ты же хочешь увидеть, собираюсь ли я на самом деле послать письмо?

– Почему бы нет? – ответила она, пожав плечами.

Внизу Делано действительно опустил письмо в почтовый ящик.

– Пока, Эстелл, – попрощался он. И, подходя к машине, спросил Трейси: – Как ты доберешься на собеседование в понедельник утром?

– А, к тому времени из Англии прибудет мой «ролле».

– Хорошо. В десять часов утра, верно?

– Да, но… – Неужели она сама назвала ему время, на которое назначена встреча?

– Я буду здесь в девять тридцать.

– Нет.

Стоя рядом с «БМВ», Делано обнял девушку.

– Трейси, Трейси, на сегодня с меня уже достаточно твоего ирландского упрямства. Ты привлекаешь меня, дорогая, и даже не думай, что от меня так легко отделаться, не обманывай себя. Я приеду за тобой в понедельник в девять тридцать.

– Нет.

Он печально покачал головой и закатил глаза:

– Трейси, ты восхитительна, но ты постоянно ищешь повод для ссоры, и тебе очень нужен кто-нибудь, кто избавил бы тебя от этого качества.

– А ты как раз подходишь для этой работы, да? – дерзко проговорила она.

– О да, – ответил Делано, крепко и быстро целуя ее. – Это доставит мне удовольствие.

Она нахмурилась, наблюдая, как он садится в машину и отъезжает.

* * *

Через два часа после ухода Делано прибыла кровать. Трейси ошеломленно уставилась на двух потных грузчиков, которые стояли у порога ее квартиры. На них была униформа цвета хаки с вышитыми на карманах словами «Мемориал интерьерз».

– В десятый раз вам повторяю, что я не заказывала кровать, – говорила она ответственному за доставку. – Вероятно, вы ошиблись адресом.

Он посмотрел в свой блокнот.

– Никакой ошибки, мэм. Это квартира двести семь, верно?

– Да…

– Значит, мы сгружаем вам кровать. Послушайте, мэм, сегодня суббота, уже поздно, и ваш заказ последний. Пожалуйста, не усложняйте нам жизнь…

– Но… я не могу заплатить за нее, – смущенно призналась Трейси.

– Мэм, за все заплачено. Мы не привозим ничего в кредит.

Она испугалась:

– Вы, наверное, шутите. Кто же за это заплатил?

– Мэм, этого мне на сказали. – Терпение грузчика явно подходило к концу.

Немного подумав, Трейси внезапно щелкнула пальцами.

– Тетя Фейетт!

– Прошу прощения, мэм? – Ответственный за доставку обменялся со вторым грузчиком скептическими взглядами, словно говоря: «Что за дурочка нам попалась?»

– Тетя Фейетт! – повторила Трейси. – Я чуть не забыла. Когда сегодня утром тетя Фейетт и дядя Генри принесли диванчик, они сказали, что позже мне доставят подарок на новоселье. Но кровать… Господи, это уж слишком. Видите ли, они еще подарили мне табуреты…

– Послушайте, леди, можно, мы сгрузим кровать? А вы все потом выясните у вашей тети, – предложил мужчина.

– Да, конечно, – извиняющимся тоном произнесла Трейси. – Не повезло вам со мной, верно? Слушайте, а не хотите воды со льдом?

– Да, хотим, леди.

Вскоре двуспальная кровать и все аксессуары к ней были доставлены в спальню Трейси – медная спинка, матрас, простыни, подушки и наволочки и стеганое атласное покрывало. Трейси в изумлении качала головой.

– Это слишком много, – сказала она грузчикам. – Я не могу позволить тете Фейетт так…

– Леди, пожалуйста, – умоляюще произнес главный, протягивая ей блокнот. – Просто распишитесь, а потом вы вдвоем с вашей тетей можете…

– Да-да, вы правы, – смеясь, согласилась Трейси.

Она поставила подпись, поблагодарила грузчиков и проводила их. Оставшись одна, она не могла удержаться, чтобы тут же не застелить новую кровать.

– Ух ты, шелковые простыни, – восхищенно пробормотала она, открыв пластиковый пакет. Она постелила золотистое постельное белье и положила сверху красное атласное покрывало. – Похоже на постель в каком-нибудь борделе, – пояснила она наблюдающему за ней коту и отошла, чтобы полюбоваться своей работой. – Интересно…

Она вспомнила слова Делано: «Тебе по крайней мере нужна кровать». А вдруг?.. «Нет, – успокоила она саму себя, – он не смог бы устроить, чтобы кровать доставили ей так быстро, тем более в субботу». Кроме того, Трейси хорошо знала, что у тети Фейетт весьма своеобразное чувство юмора. Это как раз в духе ее невозможной тетушки – послать племяннице кровать, словно послужившую декорацией в фильме «Лучший публичный дом в Техасе».

Пощупав блестящее атласное покрывало, которое выглядело так, как будто вот-вот вспыхнет, но было тем не менее порочно-прохладным и гладким, Трейси задумалась: а что сказала бы ее мама, увидев эту кровать? Эта мысль причинила ей боль, и она вспомнила недовольное лицо матери, когда вчера к их дому в восточном Техасе подъехал дядя Генри, чтобы забрать Трейси и увезти ее в Хьюстон. Тогда мама ясно дала понять, что хорошие девушки так не поступают – не сбегают и не живут самостоятельно в большом городе…

Кэп запрыгнул на кровать и свернулся калачиком посередине на атласном покрывале, отвлекая Трейси от ее печальных мыслей.

– Ох, Кэп, – укоризненно произнесла она. – Как я смогу вернуть это, если здесь повсюду лежит твоя шерсть?

Трейси упала на кровать рядом с котом, внезапно поняв, как сильно она устала. Матрас был божественно мягким, и ей не хотелось думать о том, чтобы возвращать его. Наверное, ей придется как-то возместить все тете Фейетт.

Но как? Несомненно, едва ей установят телефон, как сразу же начнет звонить Рик и снова просить денег.

И она не сможет ему отказать. Трейси вздохнула и обняла шелковую подушку, обнаружив, что опять думает об Энтони Делано. Этот мужчина ее заинтриговал. И чего греха таить – она была возбуждена и даже сейчас вызвала в воображении эротическую картину: он рядом с ней в этой проститутской кровати. Одна только мысль о нем, и у нее перехватило дыхание. Кэп громко мурлыкал возле ее уха, как будто он тоже с удовольствием вспоминал их очаровательного гостя.

Трейси перевернулась, подбив подушку кулаком. Она, возможно, никогда больше не увидит этого человека – вот и хорошо. Зачем ей нужен гиперсексуальный холостяк, который закидывает удочку такой длины, что мог бы вытащить и кита! «Когда мы поженимся», ничего себе! Зачем ей нужен мужчина, у которого наверняка имеются любовница и незаконный ребенок, скрываемый неизвестно где? Мужчина, который в магазинах кадрит потрепанных девчонок?

Кроме того, Трейси пугали переполнявшие ее чувства, а одна его улыбка лишала ее всякого самообладания и делала ее беззащитной. А глаза, его глаза… они проникали не только под одежду, но и в ее душу.

Девушка вздрогнула, вспомнив свои ощущения. Если он еще раз появится, она быстро его отошьет. Она не могла позволить себе поддаться соблазну и позволить этому мужчине полностью овладеть ее чувствами, не сейчас, когда столько поставлено на карту. Он не должен никогда узнать ее секрет.