Текст книги "Четыре сыщика"

Глава пятая. Давайте начистоту

– Да, с очкариком мы в пролете, – констатировал Иванцов, когда они брели по бульвару. – Зато одним подозреваемым меньше.

– Ну что, поехали к невесте извиняться? – предложил Филин. – Время-то идет. К тому же мы разворошили этот улей. Кое-кто может заволноваться и начнет заметать следы.

У двери ребята замялись.

– Да ладно вам, – Иванцов нажал на звонок. – Доверимся вдохновению.

– Что, опять? – испугалась Кира.

Но рассуждать было некогда, потому что дверь открылась. Перед ними стояла та самая девушка. Только волосы у нее на этот раз были распущены. При виде гостей она скрестила руки на груди и стала сверлить глазами Митю.

– Ну что? – наконец прервала она молчание. – Нашел папу?

– Мы как раз по этому поводу, – Иванцов положил руку Филину на плечо. – Вот этот – не сын Синельникова. Пришли извиниться за свою ошибку.

– Ну ладно, – Лидия Артёмова улыбнулась и посторонилась, жестом приглашая ребят зайти. – Проходите, что ж у дверей стоять. Раз уж вы пришли извиняться, – продолжала она весело, когда все вошли в комнату, – давайте напою вас чаем.

Она поправила густую копну светлых волос и опять улыбнулась.

Пока Лидия звенела чем-то на кухне, Филин оглядел комнату. В углу, в книжном шкафу, были расставлены высокие книги по искусству, в основном в суперобложках. Сверху на них были навалены пачки газет. Митя приподнял одну из них и удивился. Дата была многолетней давности. Странная коллекция. Отдельно, сложенные в аккуратную стопку, лежали рисунки, выполненные карандашом.

На стене – картинки, тоже карандашные: улица в несколько домов, церковь и колодец. На столе навалены листы белого ватмана, ножницы, везде разбросаны обрезки бумаги.

Лидия вошла и принялась перекладывать все это хозяйство на журнальный столик. Мальчики бросились ей помогать.

– Мы с Аркадием и Николаем готовим работы детей к выставке.

За чаем Филин начал расспрашивать о выставке.

– Будут выставляться работы учеников художественной школы, в которой работает Николай, – объяснила Лидия. – Николай Иванович Пружинкин. Вы ведь о нем уже слышали?

– А что это вы выреза́ли? – поинтересовался Филин, не ответив на вопрос.

– Это паспарту', – объяснила Лидия. – Вот смотрите. – Она взяла одну бумажную рамку. – Рисунок вставляется не сразу в твердую раму. Он вкладывается между ней и паспарту. Для каждой работы оно подбирается отдельно. Для паспартý важен и цвет, и фактура.

– А чтобы работать реставратором, нужно заканчивать специальное учебное заведение? – спросила Кира.

– В общем-то, да, но иногда достаточно иметь просто художественное образование. Вот я, например, обыкновенный художник. Но научилась, мне нравится реставрация.

– Вы занимались графикой? – Кира указала на висящие на стене рисунки. – Любите карандаш? Просто я немного интересуюсь, даже пробую рисовать.

– Я давно забросила, – Лидия махнула рукой. – Уже забыла, как и карандаш держать.

– А что, – Филин покрутил в руках одну из бумажных рамок, – между этими паспарту и рамой можно вставить еще одну картину?

Лидия усмехнулась:

– Ребята, давайте начистоту. Я все знаю. Аркадий мне рассказал. Вы меня подозреваете. Но хочу рассеять ваши сомнения на свой счет. Вы вообще интересовались, сколько стоят картины Ефима Честнякова? Они чудесные, но весьма недорогие. Так посудите сами – зачем мне затевать такое дело? Я ведь люблю Аркадия, он меня. Неужели женщина станет рисковать потерять любимого мужчину? И уж тем более подставлять его.

На улице Филин и Иванцов принялись обсуждать Лидию.

– Да, Синельников не про́мах, красотку себе в жены выбрал. Ничего так мачеха? – поддел Филина Иванцов.

Кира поджала губы:

– Да, красотка, конечно, ничего, только мне не понравилось, как она сказала: работы Честнякова недорогие. А если б были дорогие? Тогда на любимого плевать, что ли? А по поводу ее рисунков… Ну, церковь эта, колодец. Они, конечно, не фонтан. Ясно, почему она решила переквалифицироваться.

– Кстати, по поводу дорогие-недорогие… – Филин остановился. – А ну-ка, поехали в штаб. У меня мысль появилась!

– Поздравляю вас! – Иванцов схватил Митю за руку и принялся ее трясти. – Это такой редкий случай.

Глава шестая. Сколько стоят крылатые люди

В штабе сыщики прилипли к компьютеру.

– Кир, как картины называются? – Филин открыл поисковик. – Точное название?

– «Сказка о крылатых людях».

– Кажется мне, эти крылатые люди чем-то отличаются от других, – пробормотал Филин, набивая текст.

– Крыльями, – Иванцов подрыгал ладонями, изображая полет.

Кира засмеялась.

– Вот это номер! – Филин уткнулся в экран, а Иванцов присвистнул.

«Лот № 283 – „Сказка о крылатых людях“, Ефим Честняков. 4 картины. Первоначальная стоимость 8000 руб.».

– На аукцион выставили! Вот это наглость! – Иванцов покачал головой. – Не боятся, что разоблачат.

– А кто разоблачит? – Филин хмыкнул. – Старичок Семёнов? Который даже сфотографировать свое имущество не сообразил? Первому встречному отдал картины. Да если бы Кира не приехала к Аньке, все прошло бы шито-крыто. И все же тут что-то не так. Восемь тысяч… Ну на аукционе повысится, предположим, цена. Но уж не до миллиона. При этом ясно, что затевалась история именно из-за этих картин. Кому-то они очень нужны. Причем легально. А через аукцион очень удобно, со всеми документами.

– Может, какой-нибудь ненормальный коллекционер? – предположила Кира. – Они бывают просто одержимыми.

– Для коллекции можно было бы купить прямо у Семёнова, – возразил Иванцов, – а не затевать всю эту историю.

– А может быть, – Филин поднял палец, – этому типу, который под Синельникова косил, и поручили просто купить. А он решил по-другому это дело обстряпать. Деньги на покупку получил, а обошлись они ему бесплатно. Но не это главное. Что же в этих картинах такого, что они так понадобились? Семёнов утверждал, что реставратор именно их искал.

– Да, – кивнула Кира, – я же говорила, что он по домам ходил, расспрашивал.

– Может быть, ты права, и какому-нибудь сумасшедшему для коллекции не хватает только этих «крылатых людей», – Митя задумчиво почесал лоб. – А может быть…

– Ну что? Что? Не тяни! – Кира нетерпеливо дернула его за рукав. – Если до чего-то додумался, так говори.

Митя покачал головой:

– Я думаю, этот ларчик с двойным дном… Только вот как проверить мою версию?

– Послушай! Это уже нечестно! – возмутилась Кира. – Говори!

– Люди! А аукцион-то завтра! – воскликнул Иванцов и ткнул пальцем в экран.

– Завтра? Серёга, возможно, мы уже надоели твоему отцу, но в этом деле без него никак. – Филин поднялся. – Пошли, по дороге изложу свои предположения.

Когда выходили из штаба, Иванцов слегка склонился к Кириному уху и шепнул совсем тихо:

– Кстати, ты намного красивей Митькиной мачехи.

Парковка у здания аукциона была забита.

– Эх, жаль нам нельзя светиться, – вздохнул Филин. – Посмотреть бы, как торг проходит.

Вся троица сидела в служебной машине Иванцова-старшего.

Накануне вечером они выложили Петру Петровичу всю историю в подробностях. Со всеми нюансами и собственными версиями.

Внимательно выслушав молодежь, Иванцов-старший резюмировал:

– Оснований для задержания того, кто купит картины, нет. Только если им не окажется именно тот человек, который забрал их у Семёнова. Тогда я имею право задержать его на сорок восемь часов. Но в этом случае ваш Семёнов должен будет явиться на очную ставку. Если картины приобретет на аукционе кто-то другой, можно попробовать и его задержать, предъявив ему доказательства, что картины краденые. Но если это будет иностранец, возникнут большие сложности. Ждите в машине. Я на аукцион.

Время тянулось бесконечно. Ребята молчали. Они уже столько раз перебирали версии, что, кажется, обговорили все.

Наконец, в дверях показался Пётр Петрович. Он остановился, загородив выход, изображая, что ищет что-то в карманах. Следом, почти наткнувшись на него, вышел высокий мужчина в длинном сером плаще. В руках у него была большая папка.

Иванцов прошел в машину.

– Выкупил за шестнадцать тысяч. Лот был выставлен без проблем. Права на продажу картин были. Прилагалась экспертная оценка подлинности и определена примерная цена. А она действительно невелика. Создалось впечатление, что экспертиза была самая официальная. Но с такой ценой покупка и не могла привлечь к себе внимания. Тематике торгов картины соответствуют.

– Петр Петрович! – Митя в волнении сжимал ладони. – Вам удалось проверить мою версию?

– Дмитрий, похоже, ты прав. Как следует рассмотреть картины мне не удалось, но, когда этот тип упаковывал их в папку, я подошел совсем близко. И, хотя он явно торопился, мне все же удалось кое-что разглядеть.

– Но как же быть?

Митя попытался вскочить, но ударился макушкой об потолок машины.

– Спокойно! На таможню вызван эксперт-искусствовед. Уж он-то разглядит все!

Тем временем человек с папкой прошел и сел в черную иномарку с затемненными стеклами, стоящую совсем рядом. Видно было, как он разговаривает с тем, кто сидит на заднем сиденье. Иванцов-старший открыл дверцу, одновременно открылась и задняя дверца иномарки. Из нее, натянув шляпу почти на глаза, выскользнул полный мужчина и быстро зашагал между машинами к выходу с парковки.

Филин ударил ладонью по сиденью:

– Пружинкин!

В таможенном досмотровом центре мужчина в длинном плаще сидел, развалившись на стуле, периодически поглядывая на дорогие часы. Лицо его было непроницаемо.

Филин, Иванцов и Кира наблюдали, как Иванцов-старший беседовал с начальником таможенной службы. Рядом стояла маленькая женщина в очках.

– Ну что же так долго? – в волнении шептала Кира.

– А этот держится классно, – заметил Иванцов. – Ни один мускул не дрогнет.

Наконец, таможенник вскрыл пластиковую упаковку и извлек на свет картонную папку. Вот они, «Крылатые люди». Ребята подались вперед.

– Сейчас наш эксперт-искусствовед произведет визуальный осмотр картин и проверку сопроводительной документации, – объявил таможенник.

Мужчина пожал плечами.

У женщины в руке откуда-то возникла лупа. Согнувшись над «Крылатыми людьми», она приступила к осмотру. Это происходило дико медленно – так, во всяком случае, казалось нашим сыщикам.

Наконец процесс завершился, и женщина искусствовед по очереди перевернула картины.

На оборотных сторонах оказались карандашные рисунки. Какие-то портреты, по несколько на каждой.

Кира тихо охнула, а Иванцов больно ткнул Филина в бок.

– А вы оказались правы, дружище! Последняя версия имеет место быть…

Женщина-эксперт вновь достала лупу. На этот раз осмотр тянулся еще медленнее. Женщина замирала надолго над каждым рисунком, водила лупой, возвращалась к предыдущей картине и снова склонялась над ней.

– Я закончила, – наконец, произнесла она и подошла к Петру Петровичу. Ребята замерли, а Кира схватила Иванцова за руку и что есть силы сжала ее. – Предполагаю, что экспертное заключение поддельное.

– Как? Это не Честняков? – воскликнул Иванцов-старший и склонился над картинами.

– Честняков. Но в документе не указано, что на оборотной стороне ни много ни мало – Илья Репин.

Филин, а вслед за ним Кира, пренебрегая приличиями, бросились к картинам.

– Четыре Репина?!

Эксперт улыбнулась, глядя на ребят, и покачала головой:

– Один.

ЭПИЛОГ. Кому нужны сказки?

Филин уже в четвертый раз набрал номер Иванцова, когда тот, наконец, ответил:

– Чего названиваем, уважаемый?

– А ты чего не отвечаешь?

– Что за волнительный голос? Дело закончено. И проведено великолепно. Исключительно благодаря вашей смекалке и дедукции, мой друг! В чем и примите наши искренние поздравления.

– Не закончено, – буркнул Филин.

– Я вас не понимаю! – Иванцов громко вздохнул. – Картины отправлены на экспертизу. Но и без нее ясно, что все затевалось из-за Репина. Нам же объяснили компетентные люди, зачитали даже информацию из какой-то научной книжки: «Известно, что один из четырех рисунков „Сказки о крылатых людях“ Ефима Честнякова был выполнен на оборотной стороне эскиза Ильи Репина, с которым он дружил и переписывался». Вот оно, двойное дно, как ты и предполагал. Этот набросочек может стоить не один миллион, как думаешь? Пружинкин пока на подписке о невыезде. Потом суд. Чего еще-то?

– Нужно сходить в одно место. Не знаешь, где Кира?

Ответ последовал после небольшой паузы:

– Мы осматриваем город.

– Ясно. Жду вас в штабе.

Когда подошли к дому Лидии Артёмовой, Кира удивленно остановилась.

– И зачем нам к ней?

– Все нужно доводить до конца, – Филин угрюмо рассматривал носки кроссовок.

Лидия отрыла дверь. На ее лице отразилось удивление:

– А, сыщики! Ну, проходите. А я все еще вожусь с паспарту. Работ много. Мы ведь теперь с Аркадием вдвоем занимаемся выставкой. Ее все равно решено провести. Дети-то ждут.

Воцарилось неловкое молчание. Лидия прошла в комнату и указала ребятам на стулья:

– Проходите, садитесь. Извините, ничем не угощаю, время поджимает. У вас какое-то дело?

Усевшись у заваленного бумагой стола, Кира и Иванцов переглянулись.

Филин оперся на спинку стула и кивнул на рисунки на стене.

– А что, Лидия, художника из вас не получилось? Поэтому вы решили заняться чужими картинами? Это у вас лучше получается?

У Лидии застыло лицо.

– Да, мне нравится моя работа, – на слове «моя» она сделала ударение.

Филин подошел к шкафу с книгами:

– Так говорите, забыли, как карандаш держать? А это? – Он указал на полку: – Изучаете, что в мире интересного? Где, например, можно найти утерянные наброски великих художников? А вот это что? – Он вынул лежащие поверх книг рисунки. – Репетировали? Действительно, один рисунок на обратной стороне картины Честнякова мог бы привлечь внимание. А если все сзади изрисованы, так это просто художник взял использованные листы. Ведь за Честняковым такое водилось, по бедности. И шедевры свои вы состарили, это для реставратора несложно. Все продумали. Таможенники, конечно, ничего бы не поняли. Но экспертиза разберется, можете не сомневаться. Вашу манеру вычислят.

Филин сложил рисунки веером:

– Извините, но портреты – уж совсем не ваше. Это я еще в прошлый раз заметил. Колодец у вас гораздо лучше получился.

Лидия побледнела и вплотную подошла к Мите. От прежней милой невесты Синельникова не осталось и следа.

– Говоришь, экспертиза разберется? Но ей не с чем будет сравнить. Бумага хорошо горит, – она с силой выдернула у него листы.

Филин усмехнулся.

– А Пружинкина тоже спалите?

– Пружинкин не спалится. Выкрутится, а меня не сдаст. Если б не его жадность, все прошло бы прекрасно! Затеял историю с реставратором, чтобы бесплатно получить картины, вместо того чтобы их просто купить. Идиот. А вам вряд ли поверят. Детские выдумки! И Аркадий поверит мне, умной женщине, а не трем подросткам, решившим поиграть в детективов.

Кира встала и резко отодвинула стул:

– Так кого же вы любите? Одного обманываете, другого тоже, да еще толкнули на преступление. И все это ради денег?

Лидия засмеялась и медленно стала рвать рисунки:

– Девочка! Это в сказках люди любят, живут долго и умирают в один день. Но кому нужны сказки? Только сумасшедшим коллекционерам.

Как только вышли на улицу, Кира взорвалась:

– Это же надо! А по виду и не скажешь! Красивая! И пусть говорит что угодно. Сказки людям нужны!

Иванцов тихонько пожал ей руку, а Филин вынул из кармана мобильник:

– Ну конечно нужны! Особенно когда они записаны на диктофон. Умная-то она умная, а попалась на избитую удочку.

Андрей Лобов
Витамины Memory Up

На улице завывал осенний ветер, стемнело, а в штабе уютно светила лампа в торшере с большим абажуром, шло мягкое тепло от двух обогревателей и пахло свежезаваренным утесным чаем Да Хун Пао.

– Может, хватит уже пить эту гадость? – вздохнула Лена, включая кофемашину.

– Я вычитал, что именно этот сорт улучшает приток крови в мозг, снимает усталость, – начал было Филин, потом махнул рукой: – В общем, умнее будешь.

– Да куда мне больше-то? – пожала плечами Лена. – А ты пей-пей.

Аня, сидевшая в кресле под теплым пледом, едва подавила смешок, а Филин насупился. Он хотел было что-то сказать, но его опередил Иванцов. Он отложил камеру наблюдения, с которой возился уже полвечера, пытаясь приделать к ней аккумулятор.

– Полагаю, что дело не в статье, которую прочел наш уважаемый друг, а в Николае Белове.

– Выскочка из десятого «А»? – приподняла бровь Лена и подошла к столу с чашкой кофе.

– Пожалуй, я не был бы столь критичен, – начал Иванцов.

– Он просто гений, – перебил его Филин, все еще глядя исподлобья на Лену. – Никогда не поверю, что он просто так взял и стал таким за пару лет. Кто о нем знал раньше, а? Теперь статьи для школьного сайта пишет, отличник, в олимпиадах по городу один из первых, школьный совет возглавляет и вообще… Я узнал, что он пьет Да Хун Пао, и решил проверить – может, дело в чае.

– Получается? – улыбнулась Лена.

– Пока непонятно, – вздохнул Филин.

– Мить, да забей ты на него. Тоже мне кумир. Может, он и гений, звезда школы и все такое, зато у тебя мозги так хитро устроены, что любой обзавидуется, – отложила в сторону книжку Аня. – Но знаешь, насчет допинга, может, ты и прав.

– Аня, и ты туда же? – фыркнула Лена.

– Я вот вспомнила тут. Сейчас, – сказала Аня и начала искать что-то в телефоне. – На днях в чате школьном было. Удалили быстро, но я сфоткала. Ага, вот оно, ловите.

В чате детективного агентства появился скриншот экрана, а на нем цветастая картинка со схематичным изображением мозга и молниями вокруг, больше всего места занимали продолговатые белые таблетки и надпись:

«Витамины совершенствующие память и способствующие необыкновеной успешности -

Memorry UP!

Стань гением всего за месячный курс!

Сегодня скидка!»

Филин чуть не выронил чашку с чаем. Он откинулся на спинку кресла, сощурил глаза и слегка прикусил губу. Те, кто его хорошо знал, поняли бы, что в голове у него сейчас выстраиваются головоломные комбинации и самые невероятные версии.

– Не-не, вот только не надо опять, – замахала руками Лена. – Я еще от прошлых поисков шпионов не отошла.

– И вот это прям в школьном чате нашей параллели, – сказала Аня и покачала головой: – Совсем с ума посходили.

Филин отложил телефон и на секунду задумался:

– Я давно ищу способ раскачать мозг. Вот только сперва бы проверить.

– Да там любая химоза может быть, ты чего! И это точно незаконно. Производство таблеток под строгим контролем, – сказала Лена и тут же сосредоточилась, что-то вспоминая: – Слушайте, так это же те самые витамины, из-за которых неделю назад на уши всех старшеклассников поставили. Директор даже собрание с ними устраивал, призывал на провокации не реагировать и обещал награду за информацию о продавце. Кто это только продает?

– Предлагаю с этим и разобраться, – сказал Филин, у которого уже загорелись глаза от предвкушения интересного дела. – Получится проверить состав?

– Думаю, что с лабораторией папа поможет, – кивнул Иванцов.

– Отлично. Это какое-то секретное производство. А может быть, их специально тестируют на школьниках? Правильно, законно ведь не могут, а проверить лучше всего на тех, кто еще только развивается.

Всех вокруг увлекал ураган энергии, исходивший от Филина всякий раз, когда на горизонте появлялась какая-то загадка или тайна. Аня и Иванцов внимательно рассматривали объявление, Филин, слегка прикусив губу, о чем-то напряженно думал. И даже Лена, которая не очень верила в загадочность витаминов, подсела к ним поближе.

– Нам нужен план, кто чем займется. Какие мысли? – спросил Филин и тут же ответил: – Я могу взять на себя слежку за Беловым. Мне кажется, что он эти витамины давно принимает. Может, они как раз из той секретной лаборатории, где его преобразовали в гения с суперпамятью.

– Уф, может, конечно-о-о, – протянула Лена. – Но я бы поискала поближе. Надо заказать пробную партию.

– Друзья, я займусь этим, – кивнул Иванцов. – Закажу пробный курс, а заодно попробую выяснить, кто же их продает.

– Жалко, что не видно, с какого аккаунта реклама отправлена. В чате параллели старшеклассники же запостить не могли, – задумалась Лена.

– Да, не могли, – протянул Филин и тут же вскочил: – Вспомнил! Могли! Я у информатика как-то видел веб-интерфейс, так там пароли к нескольким школьным аккаунтам точно есть. Кстати, наверное, у старшеклассников реклама в чатах должна была появиться раньше.

– Я спрошу у своих в группе, может, есть контакты старшеклассников-рокеров.

– А я в спортсекции, – добавила Аня.

– Смотрите, в «необыкновеной» буквы «н» не хватает, с запятыми беда, кто-то безграмотный писал, – показала Лена на листовку.

– Спасибо, Лен! Я что-то не заметил. Теперь у меня есть догадка, кто это сделал, – улыбнулся Филин. – Безграмотность – маскировка, для отвода глаз, чтобы думали совсем в другую сторону. Ведь никто не поверит, что отличник напишет такое.

Филин налил себе еще остывшего чая, отпил и поморщился:

– Горячим вкуснее. Впрочем, похоже, что все же чай работает, – мозги шевелятся что надо.

* * *

Серые бетонные гаражи тянулись унылыми рядами вдаль. Моросил мелкий дождь, а под ногами то тут, то там попадались лужи такого размера, что Лене приходилось обходить их вжимаясь в стальные двери гаражей.

Она остановилась и еще раз посмотрела адрес, что скинул ударник из ее группы. Там значился номер гаража сто двадцать восемь.

Вздохнув, Лена продолжила пробираться вперед. Она уже раз десять за сегодня обругала и Филина с его идеями, и изготовителей этих витаминов, из-за которых ей пришлось ехать на край города, а потом по разбитой дороге топать к гаражному кооперативу. Досталось от нее и рок-группе старшеклассников Jialez, которая не могла найти себе для репетиций местечко поближе.

Наконец, на одной из недавно покрашенных в серый цвет дверей Лена увидела цифры 128. И тут же до нее донеслись пара фальшиво взятых нот и нечеткий слайд на электрогитаре. Лена остановилась рядом с дверью, выдохнула и потянула на себя металлическую дверь. Музыка тут же прекратилась.

Внутри гараж оказался очень теплым. Обшитый деревянными рейками, которые, как вспомнила Лена, папа называл почему-то вагонкой. Три ярких лампы с желтым светом добавили уюта и какого-то домашнего настроения.

Группа Jialez репетировала в полном составе – ударник, клавишник, бас-гитарист и гитарист, он же вокалист Кирк. Во всяком случае, так его представил Лене участник ее группы, сказав, что это в честь гитариста «Металлики».

– Привет! – попыталась улыбнуться Лена. Улыбка вышла натянутой и слегка неловкой.

– Ты че здесь делаешь? – спросил ударник.

– Я к Кирку.

– Слышь, Васька, фанатка к тебе пришла! – прыснул от смеха басист.

– Ахах, – заржали остальные, а ударник выдал небольшую сольную партию на барабанах.

Лена сперва покраснела и хотела было сразу уйти, но тут же вспомнила, с какими сложностями добиралась сюда, и стиснула кулаки. Все накопленное раздражение удвоилось. Лена четко поняла, что еще немного, и она либо расплачется, либо кого-нибудь побьет.

– Да не знаю я эту мелкую, – отмахнулся вокалист, одетый в черный худи с принтом «Металлики». – Короч, ты дверью ошиблась.

– Это ты ошибся, когда псевдоним выбирал, – не выдержала Лена и сделала шаг вперед. – Чисто сыграть не можешь, слэм твой так вообще лучше бы я не слышала. Ты гитару вчера в руки, что ли, взял?

С каждым словом Лена подходила все ближе и ближе, и раздражение перерастало в уверенность. А вот юные рокеры, наоборот, притихли и напряженно на нее смотрели. Кирк побледнел, и у него задергался правый глаз. Но вдруг он расхохотался, и от неожиданности Лена остановилась.

– Будет меня малая учить! Да ты гитару-то в руках держать умеешь?!

– А ну, дай, – протянула она руку, и Кирк, снова усмехнувшись, снял с плеча гитару.

– Слышьте, сейчас она кузнечика запилит, – засмеялся Кирк, когда Лена дернула пару струн и начала их подкручивать.

– Ага, или гаммы играть начнет, – загоготал ударник.

– Не, ща…

Но не успели они договорить, как гараж резко заполнило соло из «…And Justice for All». Лена играла сосредоточенно, иногда поглядывая на гитару, но чаще в сторону и вниз. Ее пальцы летали по гитарному грифу, а голова слегка покачивалась в такт. Глаза гаражных рокеров округлились. Замерев, они наблюдали за ней, как за чудом, боясь помешать происходящему случайным неловким движением.

Лена доиграла и закрыла глаза, слушая отзвуки финального аккорда. От напряжения ладошки у нее вспотели, а еще не ко времени зачесался нос. Но она стояла не шевелясь, наслаждаясь тем, что соло получилось идеальным.

– Вот, блин, – только и выдохнул ударник.

– Слышь, Васька, похоже, вместо тебя у нас новый гитарист.

– Ага, точно. Тебе до нее…

– Вы че, совсем оборзели? Ищите себе другой гараж тогда, придурки! – сорвался на друзей Кирк.

– У меня своя группа есть, не переживай, – протянула ему гитару Лена. – Я по делу пришла. Расскажите, было у вас в чатах что-нибудь про витамины для мозга Memory Up? Может, кто-то из друзей покупал или принимал?

– Если б ели, здесь не сидели бы, – вздохнул басист.

– Кто как, – нахмурился Кирк. – Ну, может, и было в чатах, что с того?

– Остались фотки объявлений, и когда они появились?

– А ты че, в копа играешь? – проворчал Кирк.

– Не играю, – спокойно произнесла Лена и улыбнулась как можно дружелюбнее. – А вот насчет того, чтобы все-таки перейти в вашу группу гитаристом, начинаю подумывать.

– Да, давай! – оживился ударник.

– Заткнись ты уже, Ник. Ну были, были эти самые витамины. Месяца полтора назад, потом еще иногда появлялся пост. Подумывал взять курс, а то ЕГЭ скоро, а у меня с ним так себе. Только стоят не по-детски. Эти вот?

Кирк быстро отыскал в телефоне скрин и показал Лене. Картинка на нем была совсем другой. Более аляповатая, с темным силуэтом, весьма смахивающим на Белова. Но изображение витаминов было точно таким же. Текст же был куда проще: «Хочешь быть умным, как Белов? Покупай витамины для ума». Далее шел адрес чата.

– А ты знаешь вот этого, Белова? – произнесла Лена задумчиво.

– Сашку-то? Конечно, кто его не знает.

– Синтезатор у меня месяц назад купил, – вдруг вклинился в разговор клавишник. – Мне деньги были нужны, я свою «Ямаху» ему втюхал, а себе купил вот подешевле.

– Задорого? – уточнила Лена.

– Ну, в магазине сейчас такую не возьмешь, так что продал дороже, чем покупал. А он даже не торговался.

– Ладно, спасибо вам, – кивнула Лена и пошла к выходу. У самой двери гаража она обернулась и посмотрела на Кирка: – Занимайся больше, чтобы всякие мелкие не играли лучше тебя.

* * *

На улице продолжался нескончаемый дождь, а в штаб-квартире детективное агентство наконец-то собралось полным составом. Неделя выдалась напряженная, из-за большого количества контрольных и дополнительной нагрузки по «делу о витаминах» удалось встретиться только вечером в пятницу.

На столе под мягким светом лампы лежали четыре распечатанные рекламы витаминов из разных чатов и планшет с графиком появления объявлений. Филин расхаживал по комнате с чашкой чая и о чем-то думал.

– Вы заметили странность? – спросил он, наконец, и показал на одну из распечаток. – Упоминание Белова есть только на объявлениях, которые появились два месяца назад. При этом тогда их было всего несколько за пару недель. Спустя месяц количество объявлений растет, а портрет Белова исчезает.

– Даже стиль поменялся и лучше стал.

– При этом я выяснил, что доступ к школьным аккаунтам в чатах есть как на компе у информатика, так и в режиссерской актового зала. А доступ кто туда имеет?

– Старшеклассники, которые у нас все концерты и организуют, и обслуживают, – кивнул Иванцов.

– Вот что я думаю, – остановился Филин и посмотрел на друзей: – Белова похитила или завербовала секретная служба. Там ему эти самые витамины стали давать курсами. Не так давно ему удалось их оттуда похитить, а может, он каждый раз их похищает. Кладет за щеку, но не ест, а выносит потом с собой.

– Фу, какая гадость! – поморщилась Лена. – И потом слюнявые продает?

– Ну, может, и иначе как-то выносит, не важно. Важно другое. Что может быть лучшей рекламой и доказательством, что они работают? Только он сам. Вот Белов и стал этим… амбассадором своих витаминов.

– Кем-кем?

– Послом, или, говоря языком обыденным, главным представителем, – уточнил Иванцов. – Но почему он позднее убрал свой силуэт?

– Это как раз понятно. Мы ведь с вами быстро догадались, что это он продает, остальным бы больше времени потребовалось, но и они тоже догадались бы. Как только дело пошло, он сразу решил от лишних ссылок на себя избавиться, – произнес Филин и, довольный, уселся за стол.

– Все же мы пока не уверены, что он с таблетками связан, – покачала головой Лена. – У нас все улики слишком косвенные. Даже то, что он с легкостью синтезатор купил, не означает, что на деньги за витамины. Кстати, я за неделю нашла четверых, кто эти витамины покупал, но сделка проходила анонимно, и продавца они не видели.

– А эффект, какой эффект от витаминов, они сказали? – спросил Филин и от волнения прикусил губу.

Казалось, что существование подобных витаминов и возможность их заполучить интересовали его намного больше, чем желание выяснить, кто их продает.

– Да непонятно. Кто-то еще не пробовал – до летних экзаменов хочет подождать. Кто-то говорит, что вроде помогает и память лучше стала.

– Ой, – вдруг хлопнула себя по лбу Аня. – Совсем забыла, смотрите кого я нашла через знакомых с гребли.

На экране ее смартфона появилась страничка из социальной сети. С небольшой фотографии на них смотрел старшеклассник, подписанный как Алексей Скворцов.

– Это из десятого «А», того же, где Белов учится. Гоша с гребли его знает, я попросила пообщаться. Ловите скрин.

Все зашли в чат детективного агентства и открыли скрин переписки.

Привет) Я слыхал, ты те самые витамины пил. Есть смысл?

Здоров! Ага, третий курс пью. Огнище!

Серьезно или прикалываешься?

С чего? Какие приколы? За год троек словил до жути.

Ща четверть без них.

Башня работает потрясно, эффект сверхъестественный, прям натуральный Memory. Скоро Белова уделаю))

Хах))) Лады, может, тоже заценю.

– Я проверила, с оценками все так и есть, кроме физры, все четверки и пятерки.

– А вот это зацепка, – взволнованно сказал Филин. – Значит, и впрямь работает…

– Полагаю, что стоит их приобрести для анализа, с папой я договорился.

– Да-да… Приобрести.

Филин сидел и смотрел в одну точку, слегка покачиваясь на стуле. На удивление друзей, он не высказывал сотню новых версий или предположений. Это настораживало.

– Митя, все в порядке?

– Хм, неужели Белов и впрямь нашел витамины, чтобы прокачать мозг?

– Так, даже не думай их пить, – прервала размышления Филина Лена. – Сперва затестим состав. Вот купим, проверим, потом выводы будем делать.

– А на продавца засаду устроим! – воскликнула Аня, но тут же нахмурилась. – Вот только, ребят, где мы столько денег возьмем?