Текст книги "Доли секунды"

«Ринг, Марк».

– Да, правильно, смотри на сестру. У тебя не будет проблем, если ты не будешь заниматься ерундой.

– Так, Стас, а у тебя могут быть проблемы, – София сощурилась, посмотрела на мужа лисьим взглядом.

– Дорогая, ты не можешь говорить опасным тоном. У тебя просто не получится. Ты от природы милый ангелочек. Наша Клара вся в тебя. В кого же так Лия пошла?

– Пап, почему ты всю жизнь меня презирал? Почему я не была любимицей такой же, как и Клара? Ты меня порядком обделил. – Лия вскочила, обхватила руками края стола и уставилась в одну единственную интересующую ее точку. Да, она любила своего отца. Он дарил ей только слабый отблеск тепла, в то время как Кларе доставалось все солнце. Казалось, он старался угодить обеим, но попытки были напрасны. Что-то мешало ему. Первенец был интереснее второго ребенка.

– Ничего такого не было. Ты что это? Уже грубить начинаешь. Думаешь тебе все можно? Нет, нельзя. Я тебя наказываю. Домашний арест подойдет? Никакого компьютера, телевизора, интернета!

– Я не смотрю телевизор, интернет не люблю, компьютер и подавно. Ты даже не знаешь этого. Зачем ты так? – Лия начинала дрожать. Именно сейчас ей было очень больно.

– Ну, тогда, тогда…

– А ты лиши ее книг. – Предательский голос Клары зазвучал для Лии, как укол шипов роз.

– Да, точно. Книжный червь должен сидеть в своей норке.

– Стас, это уже слишком. Хватит ее ругать. Она не провинилась. Не провинилась вообще ни в чем. – София пыталась защитить дочку.

– Не вмешивайся, хозяин в доме мужчина. Дело женщин – готовка, стирка и уборка. И да, еще воспитание детей. Уроки и так далее. Мужчины же решают более глобальные вопросы.

– Ты сказал, что воспитанием детей занимаются женщины, так предоставь мне это право. Ты наказываешь Лию за чепуху.

– Пап, это бред. Мама права. И я хочу вам кое-что рассказать. Это касается Клары. Раз вы хотите правды.

– Ты снова будешь обижать свою сестру? Перестань, она устала. Не помнишь что ли, ее повысили? Ей нужен отдых. Правда, же, доченька? – Ярость в зрачках Стаса чудом переросла в цветную радугу. Он смотрел на Клару.

– Э, пап, да. А ты, Лия салфетку обронила, – Клара пыталась спасти свое плачевно состояние шантажом, то есть злосчастной салфеткой.

Лия поняла намек. Что же поделать. Если отец узнает о тайском боксе, ей придется бросить это. Она не может рисковать шансом. Она не может рисковать всем. А может отец поймет ее. Может он поверит ей. Может, стоит рискнуть? Может этот шаг приведет их к пониманию?

– Нет, я должна. – Решение Лии испугало Клару.

– Может, все-таки поднимешь салфетку?

– Подними сама, если хочешь, – Лия взглянула на отца и прочитала на его лице негодование.

– Я знаю, все будет слишком густо. Этого будет очень много, но простите уж. В общем, я занимаюсь тайским боксом и…

– Что? – Родители одинаково удивились.

– Да, это так. Мне это нравится. Вы чувствовали когда-нибудь себя птицей? Я чувствую себя так три раза в неделю. Поэтому, я задерживаюсь. Это не из-за парня. И еще я хочу сказать, что буду участвовать на соревнованиях по тайскому боксу.

– О боги! Лия, ты хочешь кого-то покалечить? Что ты с нами делаешь?

– Это еще не все. Вы не знаете, что происходило со мной в школе. Вы слишком заняты Кларой. С первого класса я была никем в школе. Да и сейчас не особо выделяюсь оригинальностью. Я, так сказать, мышь. Маленькая, беззащитная и к тому же серая. Да, это так. Не удивляйтесь. У меня никогда не было парней. Я всегда убиралась в комнате. Вы считали меня плохой девочкой, но я самый обычный ребенок. Я робкая, застенчивая. Я боюсь отвечать на уроках. Я не умею давать отпор. Я такая, какой вы никогда меня не видели. Вы были ослеплены, в этом нет моей вины. Пап, ты был кротом. Ты был самым слепым ко мне. Видела меня насквозь только Клара. На втором месте мама. Да, мама и ты меня обделила. Вот так. Это моя короткая исповедь. Прошу, поверьте мне.

– Ну что, я могу сказать только одно: ты бросишь этот свой, как там, китайский бокс. Будешь учиться, учиться и еще раз учиться. Какие еще соревнования? Свихнулась что ли? – Это сказал Стас.

– Пап, ты меня не понял, да? Я так и подумала. Но почему мне казалось, что ты поймешь? А ты, мама, что скажешь? Неужели ты, как папа?

– Даже я удивлена, – Клара в стороне не осталась.

– Милая Лия, я и не знала. Я просто в шоке. Я не знала, не знала… – София встала из-за стола и направилась к своей спальне. Она скрылась.

– Вот, смотри, что ты приносишь людям. Одни разочарования! Неблагодарная дочь!

– Папа, а ты никогда меня не понимал! – Лия почувствовала, что не выдержит порыва слез. Она взяла салфетку и разорвала перед носом Клары. – Все, ты довольна? – Лия дрожала. Дрожь барабанила по ее коже. Она не останавливалась. Наверное, это был сигнал к потокам соленых ручейков. Лия не хотела, чтобы папа увидел ее в таком состоянии. Она убежала к себе в комнату.

Молчание. Тишина.

– Ты в порядке? – Стас обратился к Кларе.

– Пап, ты спрашиваешь меня? Я тоже заметила, что у тебя есть любимица. Я тоже заметила, что Лия тебе безразлична. Но почему? Ты же отец. У тебя не должно быть любимых детей.

– Клара, ты такая благородная. Я восхищаюсь тобой. Молодец! Гордость в моем сердце всегда будет за тебя.

– Папа, что с тобой? Ты опять обо мне. Прекрати. Беспокойся за Лию. Мне не пятнадцать. А ей как раз. Она нуждается в поддержке.

– Это будет ей наказанием. Она не говорила вообще ничего о своем боксе.

– Но она сказала о школе, об отношениях, о тебе. Она открылась всем нам.

А знаешь, кому открывают душу? Только близким людям. А ты даже не выслушал ее. Ты даже не поинтересовался. Ты даже не знал, что она любит читать. Ты единственный ничего о ней не знаешь. Пап, почему?

– Клара, прости. Да, виноват. Но она тоже виновата, что не сказал нам о…

– О боксе. Я знаю. Но это не проблема. И наказание, зачем ей давать? Она же любит это дело.

– Бокс – это дело парней, но не хилых девчонок, – Стас громко рассмеялся.

Как трудно тогда, когда ты не знаешь, кто по-настоящему тебя любит. Лия этого не знала. Сейчас в ее душевном домике не было пустого места. Е мокрые щеки уже успели опухнуть. Подушка не была мокрой. Лия предпочитала прятаться за диваном, брать телефон и слушать грустные песни через наушники. Вот так она переживала. Никто не должен видеть ее слез, ее горького состояния. Наверное, горькость шоколада не сравнится с ее горестью. Когда сердце разрывается, поможет лишь одиночество. Тишина и спокойствие. Именно они могут утешить, успокоить. Уединение с собой позволит выплакаться, высказаться о себе. Тишина выслушает каждое твое слово. Она не перебьет. Она станет единственным другом на целом мире, которому можно говорить обо всем. Ее линии тиши, овеют всю атмосферу и принесут душевное равновесие. Но только равновесие. Излечиться от боли, можно будет только с помощью времени.

Лия не знала причину такого поведения отца. Она ничего не знала. Что делать? Руки дрожат, слезы текут, нос не дышит. Именно сейчас она вспомнила о Розе. Роза, Роза. Интересно, поняла бы она Лию? Высказаться можно одиночеству. Но не в этом случае. Лия перестала думать. Она включила только инстинкты. Не слыша родителей, она пустилась бежать из квартиры. Лия громко хлопнула дверью. По улице девушка только бежала. Не останавливалась. Дождь лил. Ямки в асфальте превратились в озерца. Лия даже не обращала на это внимания. Она ловила каждую лужу. Ноги промокли, одежда тоже.

Звонок в дверь. Открывает Марк. Он видит, что перед ним стоит Лия. Его глаза расширились. Что делать? Лия вся мокрая.

– Ошибка? Как так? То есть ты как? Дождь же на улице.

– Отстань. – Она легко толкнула его плечом и вошла в квартиру.

Роза сидела на диване и что-то писала в тетрадь по алгебре. Появление Лии удивило ее не хуже брата. Но девушки понимают друг друга лучше, чем парни.

– Лия? Что случилось? – Роза привстала и отложила тетрадь на край дивана.

– Папа не любит меня ни капельки, – всхлипывала Лия.

– Что? Но как? Ты, наверное, все не так поняла.

– Я всегда все понимаю, – казалось, Лия вспомнила все моменты жизни с отцом, но не увидела солнечных зайчиков, теплых объятий, слов любви. Картинкой пронеслись дни с отцом. Не найдя ласки, девушка упала на колени. Она закрыла лицо руками. Слезы решили не откладывать свой визит и появились мелкими алмазами. Ладони Лии теперь соленые и мокрые.

Роза подошла к ней, села на пол и обняла подругу. Она правильно сделала, как и полагается друзьям. Теперь у Лии было надежное плечо, в которое можно поплакать. Лия обвила руками шею Розы и прижалась еще крепче. Малышу нужна мама, щенку – добрый хозяин, школе – ученики. Лие нужна настоящая подруга. Роза легонько отодвинула от себя лицо грустного ангелочка. Она не призрак, она – хрупкий цветок. Она стеклянная вазочка. Она не пустое место. Роза посмотрела в глубину глаз Лии, вытерла своими пальчиками слезинки с щек цветка и сказала:

– Лия, это испытание. Ты должна быть сильной, чтобы выиграть, чтобы выжить в этом мире. Птица не научится парить в воздухе, пока не упадет. Все мы какое-то время тонем в бездне. Все мы в один миг находимся на дне. Не переживай все это одна. Схватись за мою руку. Только так ты выкарабкаешься. Друг будет всегда рядом. Выше нос, ангелочек. Ты же тайский боксер. Не плачь. Я рядом.

– Роза… – Тихо сказала Лия.

– Что? – Тишиной отозвалась Роза.

– Спасибо…

– Пустяки, давай лучше переночуешь сегодня у нас?

– А разве можно?

– Конечно.

– А родители?

– Да они сегодня в деревне. Выходной же.

– А Марк?

– А он разве помешает?

– Ну, он тупой.

– Хах, Лия ты начинаешь злиться, значит, ты успокаиваешься.

– Да, кажется, я даже улыбнулась. Стой, ты постриглась?

– А это… да. Знаешь, постригла кончики.

– Тебе идет. Ты – красотка.

– Я знаю. У меня самооценка не хромает. Кстати, как там дискотека?

– Почему ты ушла?

– Мне стало плохо от музыки. Ты танцевала со Стасом, да?

– Ну не совсем.

– Как? Я же видела.

– Ты разве не знаешь, что было дальше?

– Нет. Расскажи.

– Да это не важно.

– Как это не важно, разве тебе на меня наплевать? – дверь открылась, и Марк уверенными шагами приближался к девушкам. Он сел рядом с ними.

– Тааак, мне все ясно. – Глаза Розы засверкали блестящими звездочками.

– Ты что, подслушивал? – В Лие начали просыпаться чертики.

– А что, нельзя? Зато, я много чего узнал. Значит, я тебе безразличен? – Марк переживал.

– Тебя волнует?

– Э, нет, просто…

– Что просто? Братику кто-то нравится? – Роза включила все свое любопытство, чтобы позлить Марка.

– Ты, Роза, не вмешивайся пока.

– Так тебе хочется знать? – Лия взглянула на него недоумевающими глазами.

– А если и хочется, что с того? Я не хочу быть игрушкой в руках ошибки. – Это он зря сказал. Терпение Лии совсем не вечно.

– Да, мне все равно на тебя, – победа уже была в руках у ошибки.

– Ах ты, – Марк придвинулся к ним вплотную, в особенности к Лие, теперь близость заключалась всего лишь в каких-то сантиметрах. Он приближался все ближе и ближе к Лие. Ее глаза так расширились, что Марк увидел в них свое отражение. Он понял, что Лия краснеет и улыбнулся. Ну вы же знаете о чудодейственной магии улыбки Марка, – Пошлите на улицу, – после этого предложения он отодвинулся, оставив Лию в растерянности.

– Отличная идея. Я только за! – Роза радовалась.

– Но ночь же. – Испуганно говорила Лия.

– Ты же не трусишь? Ты же боксер, ошибка.

– Еще раз так назовешь, не пойду никуда.

– Ну ладно, ладно, ош… точнее Лия.

– Тем более на улице никакая не ночь, а вечер, просто небо затемненное. Затянуто тучами. Дождь же идет.

– Вы хотите под дождь? Это же сумасшествие! – Пучеглазая Лия стала еще пучеглазее.

– Да ты уже со времени нашего знакомства раз сто говорила о чем-то, что сумасшествие – сумасшествие, – Марк дразнил девушку.

– Да ладно, тебе, ангелочек. Тебе нужно забыться. Тебе нужно расслабиться и пожить для себя, а не только для семьи.

– Так, хорошо, но возьмите зонтик.

– Лия, ты что, какой еще зонтик? У нас никогда не было зонтов. Мы любим, бегать под дождем.

– Правда? Но как же? А родители?

– А родители под дождик сидят в теплом домике, – Роза говорила это с каким-то детским акцентом.

– Неужели, я вам не верю.

– Ну не верь. Нам не очень нужно, чтобы ты верила, – Марк уже стал натягивать на себя олимпийку.

– Но я быстро могу заболеть. И потом не пойти в школу. И потом получить двойку, а потом…

Пока Лия тараторила все проблемы болезни, все непредвиденные ситуации, Марк встал и начал рыться в шкафу. Он вытащил из верхней полки толстую шапку. Девушки не знали, зачем ему эта шапка. Не зима вроде.

– Ты не заболеешь, – ну снова эта магическая улыбка проскользнула на лице Марка. Без резких движений, с легким спокойствием, будто он привык делать это каждый день. Он взял эту шапку и с силой натянул на светлую голову Лии. Снова сердце колотилось, будто непрерывно заколачивали гвоздь. Глаза сверкали блеском чистого родника. Она нервно заморгала глазами, ресницы превратились в черный веер. Марк стал подправлять шапку, убирая с ее щек светлые волосы, заправляя их в шапку. Лия снова почувствовала себя ребенком в его руках. Зачем он это делает? – Ну, шапка, по крайней мере, у тебя есть, сейчас подыщу длинный дождевик. А вон он весит. Интересно, откуда у нас взялись дождевики? – Марк разговаривал сам с собой, потому что Лия не могла вымолвить ни единого словечка или звука, а Роза не хотела прерывать этот странный фильм. Парень одел ее в дождевик. Теперь Лия была похожа на божью коровку синего цвета.

– Ого, да ты заботливый, – подкалывала его Роза, – Да ты ни о ком еще так не заботился. Я даже ревную.

– Все, к прогулке готова, и не заболеешь, – Марк встал и потянул Лию за шапку за собой.

– Ай, ай, сейчас слетит.

– Марк, ну не прикалывайся над ангелочком.

– А тебе, не будет холодно?

– Нет, я горячий, – засмеялся Марк.

– Пф, – Лия не удержалась.

– Эй, я тебя же одел, что грубишь?

– Марк, все, пошли уже на улицу. – Роза успокоила их.

Погода ревела. Кто же мог так обидеть природу? Дождь не прерывался, теперь дороги – это реки. Как только умудрялись ездить автомобили? Этот город напоминал Венецию. Небо превратилось в черную пелену. Создавалось ощущение некого чародейства: будто все ведьмы злого мира собрались в своей черной пещере собраний и задумали превратить маленький городок в такую же пещерку. Ясного, голубого неба не было. Это уже колдовство сверхъестественных существ.

– Блин, почему так темно? – Лия вспомнила о своих страхах.

– Лия, не волнуйся, забудь о страхах, – Голос Розы звучал мелодией русалки.

– Бу! – Марк подкрался сзади и схватил Лию за плечи.

– Аааа! – Лия хоть и испугалась, но не растерялась. Она ударила своего обидчика в челюсть.

– Черт, ошибка, ты че такая резкая? – Марк трогал свою челюсть.

– Боже, это опять ты! Вот и получил.

– Ребят, забудьте пока о своих антипатиях в кавычках, у меня такое ощущение, что за нами следят.

– Роза, ты же знаешь, что меня все это пугает. Не будь, как твой брат, пожалуйста.

– Нет, я не вру, пока вы разбирались, друг с другом я заметила какое-то движение сзади нас. Вон те двое стоят и смотрят на нас.

– Ну, подумаешь, оказались рядом, – Марк не поверил Розе.

– Я не прикалываюсь. Они реально ходят за нами. Давайте проверим.

– Ну, предлагай план, – Марк втянулся в интригу.

– Пошлите за мной.

Ребята прошли несколько дворов и оказались напротив разрисованных гаражей.

– Видите, они там, – Роза перешла на шепот.

– Это правда, но что делать? – Лию вновь охватила дрожь.

– Ошибка, не бойся, ты же будешь участвовать на соревнованиях, вот тебе и тренировка.

– Ты будешь участвовать на соревнованиях? – Спросила Роза.

– Потом все скажу, они идут к нам.

Это был парень лет четырнадцати и девушка того же возраста. Выглядели они не дурно, даже богато.

– Эй, вы, давайте поговорим, – сказали незнакомцы.

– О чем, мы знакомы? – Марк вступил в переговоры.

– Нам нужна только она, – девушка указала наманикюренным пальцем на Лию.

Лию охватила волна тревоги. Что ей делать? Зачем им она? Что она сделала?

– Что вам надо от нее? – На этот раз заговорила Роза.

– А у нее хорошие защитнички, – парень усмехнулся. Его голос отдавал хрипотой.

– А ты, что думал, – ответила его спутница.

– Наверное, вы перепутали, – Роза пыталась найти выход из этой сложной ситуации.

– Нет, это она. Ее зовут Лия Лебедева. Это же так?

– Нет. Вы ищите другого человека, – голос Марка становился намного серьезнее, чем его беседы с Лией.

– А пусть она ответит сама, – девушка настаивала.

– Она немая, – это вырвалось у Марка так быстро, что он не смог осмыслить сказанного. Он сразу заметил растерянный взгляд Розы.

– Вы что, играете с нами? – Парень не верил Марку.

– Она, правда, немая. – Роза решила подыграть своему брату. Она почувствовала напряжение Лии. Ее растерянность и неуверенность.

– Да ладно, вы же врете. Мы не любим, когда нам врут. Лия, я обращаюсь к тебе.

Если не заговоришь, Кларе будет не очень-то сладко. – Парень вел эту игру виртуозно. Его шаги близились к победе. Он нашел слабое место Лии. Ведь в ней сейчас бушевало неосмысленное ощущение неизвестности. Что это за люди? Зачем им ее шантажировать? Почему именно ее? Лия не хотела потерь, не хотела причин для ненависти. С ней вел игру профессиональный игрок, знающий свое дело, подготовившийся не на фиаско, а на мгновенную победу. С такими людьми шутить – значит получать поражение. Лия не была готова к такому развитию событий. Она не воин. В ее руках не было даже игральных карт. Все козыри находились в тайнике у незнакомца.

– Это не Лия, сколько раз вам говорить? – В Марке начинало просыпаться чувство ненависти.

– Не хотите по-хорошему, у меня есть плохой вариант. – Это звучало, как готовое предупреждение, будто они знали этот ответ.

Парень просвистел. Это было похоже на сигнал, зовущий армию или шайку. Да, это так. Как бы печально ни было. Из-за гаражей показались головы других парней и девушек. Парни не были адекватными. Они постоянно ругались, матерились, будто это их смысл жизни. От них пахло куревом, но одежда была богатой. Что касается девушек, то слово «скромность» им точно неизвестно. Развязность, доступность были их именами. Они что-то кричали, визжали противными писклявыми голосами. У всех сверкал в глазах нездоровый блеск. Это было похоже на блеск от сверкающего ножа. Лия испугалась по-настоящему. Это была не робость, не застенчивость. Это был реальный дикий испуг. Это было страшнее, чем в ту единственную ночь, когда она осталась дома без родителей. Ее ноги подкосились от усталости, свалившейся на ее суставы. Заметная влажность покрыла ее бледную кожу. Казалось, привидение возвратится, но хриплый голос вновь разбудил ее.

– Лия, ты боишься? Слышишь меня? Я знаю, ты боишься. Я долго к этому готовился. Ты это поняла. Поэтому, лучше будет, если ты выполнишь все, что я тебе скажу. Ты же уже знаешь мои козыри.

– Что тебе нужно? – Ярость обрушилась и на Розу волной непредвиденного цунами.

– Роза, я сама. – Лия была без козырей. Но она была с голосом.

– Какой милый голосок, так давно бы и надо, – спутница незнакомца проговорила это, будто съела тонну сахарной ваты и картофельный мешок зефира.

– Чего вы хотите? – Лия начала переговоры.

– Все очень просто. Вы покупаете у нас вот этот маленький пакетик. – Парень вытаскивает из заднего кармана пакетик какого-то зеленого порошка.

– Что это? – Лия не понимает.

– Это классная вещь. – Парень трясет пакетиком перед носом Лии.

– Это дрянь, – уверенным голосом гремит на странного парня Марк и сбрасывает этот мешочек на землю. Содержимое рассыпается.

– Ээээ, – слышны визги девушек.

Одержимость с легкостью может поглотить человека в пучину неизвестности. Одержимость, присущая наркоманам страшнее обыкновенной пучины. Это уже совсем иное явление. Будто одержимость убийствами появилась у человека. Жертва – это ты. Убийца использует в качестве своего оружия наркотики. Никто не сможет спасти страдающего, кроме его самого. Наркотики пронзают все тело ядовитыми клинками страшной болезни или смерти.

Этим ребятам не повезло. Они заказали свои страдания киллеру. Они не понимали, что совершают самоубийство. Но Марк посягнул на их «божество», он кинул им в руки клинки, разжег огонь.

Глава VII

– Антон, нам надо с тобой поговорить.

Эта фраза предвещает о важном разговоре. Достаточно этих нескольких слов, и сердце опускается по всему телу вниз, уходит дальше ног, теряется в земле и исчезает. Антон сейчас как раз и потерял сердце. После разъяснения, оно должно вернуться на место, ведь его приведут сильные трепетания.

– Дорогая, что произошло? Тебе не нравится новая работа? – Антон пытался завлечь ее игрушками, думал, что это получится.

– Дело не в этом. Мы должны расстаться.

– Что? Это ты говоришь после того, что я тебе сделал? – Сердце Антона долго ждать себя не заставило.

– Мы не подходим друг другу. Ты хочешь превратить меня в свою игрушку для развлечения. Ты повысил меня на работе, которую я не люблю. Ты пытаешься купить меня.

– Разве это плохо?

– Ты даже об этом спрашиваешь. Скажи: чем я тебе нравлюсь?

Если любимая половинка вас спросит об этом, вы должны ответить честно, должны смотреть прямо в глаза своей любви. Этот вопрос равносилен ответу: я люблю тебя. Что же скажет Антон.

– Ты задаешь глупые вопросы.

– А ты ответь.

– Ну… знаешь… ты красивая, фигура у тебя классная.

– Боже, смотри мне в глаза, почему ты рассматриваешь журнал моды?

– Понимаешь, ты просишь такого делового и занятого человека отвечать на смешные вопросы.

– Пф, Господи, надо было слушать сестренку, – Клара пробормотала это себе под нос.

– Что?

– Ничего. Забудь. И что это? Сюда кто-то стучится.

– Да, войдите.

Дверь открылась. Вошли парень и девушка. Когда они увидели Клару, их лица изменились. Нахальные глаза превратились в жестокие, полные ненависти и мрака.

– Макс, Карина? Вы как здесь оказались?

– Мы, папочка, пришли тебя проведать, – Карина будто подчеркнула слово «папочка», при этом значительно посмотрев на Клару.

– Но я не ожидал вас увидеть. Зачем вы пришли? – Антон старался не показывать свою растерянность, но даже Клара почувствовала его напряжение.

– Ты не рад нам? – Карина вела диалог, постоянно смотря в сторону Клары.

– Почему? Просто сейчас же уроки.

– Пап, если ты не в курсе, мы закончили свой учебный день.

– Э, точно, значит вы…

– Значит. Мы пришли поглядеть на твою выскочку-любовницу, – Макс решил вступить в любезную беседу. Его первый шаг попал прямо в цель. Видимо, бессмысленная болтовня ему не по душе. Опытный стрелок никогда не промахнется, он попадет в яблочко.

– Что? Да как вы смеете? – Антон начал бездарно защищать Клару.

– А что, это не так? – Макс настаивал.

– Ты не знаешь ее.

– Сейчас узнаю. Сколько вам лет? – Парень повернулся к Кларе.

– Перестань, Макс! Лишишься карманных денег!

– Нет, они правы, – голос подала Клара, – поэтому, я и хочу с тобой расстаться. У тебя есть семья. Ты должен ее обеспечивать и любить.

– Слушай, а выскочка правду говорит, – Карина прощебетала.

– Перестань! – Антон ударил по лицу свою дочь. Эта сцена шокировала и самого Макса. Крина же пустилась в плачь. Она не знала, что отец так сможет с ней поступить.

– Так вот значит ты как? Значит она важнее меня? Папа! За что? Скажи. Ты заставил страдать маму. Теперь обидел меня!

Карину ранили. Это, конечно не ножевое ранение, это не пуля от пистолета, это не отравление. Это все намного больнее. Это называется предательством. Каждый день Карина наблюдала за своей матерью. Дина думала, что никто не наблюдает за ней, что никто не видит ее мучительных слез. Но горе создает обманчивое пространство. Спрятавшись за диваном, Карина подглядывала за мамой. У дочерей и мам всегда существует невидимая связь, которая чудесной лентой опутывает любимых людей. Дина чувствовала, что что-то не так, что мрак наполняет квартиру день за днем. Она перестала ходить в школу, сославшись на болезнь. Карина каждый день пряталась в своем убежище, высовывала глазки из уголка и видела, как плачет Дина. Плач Дины передавался Карине через эту невидимую связь. Больно было и дочке. Когда мать засыпала, Карина укрывала ее одеялом и уходила из квартиры, чтобы потом якобы прийти из школы.

Когда же, сегодня Карина увидела Клару, ее догадки оправдались. Сердце сжалось в маленький орешек. Удар отца полностью расколол его. Блестящая жидкость хлестнула по твердой щеке Карины. Она отвернулась, чтобы никто не увидел. Ей казалось это слабостью. Но, орешек так быстро не сдается. Она посмотрела на отца раскрытыми глазами, пыталась увидеть какое-то сочувствие.

– Эта дрянь разбивает твою семью, чувствуешь? Скоро от нее ничего не останется. Ты обидел маму, ударил Карину, что будет еще? Вы, дамочка, больно не радуйтесь, он и вас бросит. Дайте-ка мне ваш телефон.

– Зачем? – спросил Антон.

– Это за Карину. За маму потом будет.

– Я дам вам его. Не волнуйтесь. Это единственное чем я могу вам помочь. – Клара не сопротивлялась. Она была очень расстроена поведением Антона. Взяв телефон, Макс что-то поискал там и записал на листок.

– Что ты сделал? – Кларе было любопытно.

– Это уже не ваше дело.

– Хорошо. Но, что вы собираетесь делать?

Ответа не последовало. Макс взял за руку Карину и вывел ее из кабинета отца.

– Вот нахалы! Кого я вырастил? Прости, Кларочка, милая, любимая, – Антон подошел вплотную к Кларе и хотел поцеловать, но…

– И тебе не стыдно?

– Ты о чем это?

– Не прикидывайся глупым. Ты ударил свою дочь, заставляешь страдать свою жену. Ты – чудовище.

– Если уйдешь от меня, сильно пострадаешь.

– Делай что хочешь. Можешь и уволить. С тобой нам обсуждать нечего. Забудь меня. Иди к своей семье.

– Клара!

– Антон, все кончено, – Клара ушла от него.

– Ты еще пожалеешь об этом…

Невозможно описать, как благодарна была Клара сейчас своей сестренке. Лия показала путь к истине. Клара не хотела страданий. Антон не сделает ее счастливой. Она знала это с самого старта фальшивых отношений.

Клара пришла домой с легкой душой. Она хотела сразу же обнять свою сестренку, но ее не было дома. Кажется, никто не волновался за Лию. Мама давно уже заснула в спальне и ничего не знала. Отец же смотрел хоккей по телевизору и пил пиво.

– Где Лия? – Клара выключила телевизор и серьезно спросила отца.

– А, она. Так это… убежала она. Глупая. Да найдет где переночевать. Ты, малышка, не волнуйся за нее. Иди спать.

– Папа, тебе все равно?

– Отойди, пожалуйста, хоккей же.

– Пап, как ты так можешь? – Клара начала задыхаться от волнения.

– Пусть это будет ей наказанием.

– Ты ни капельки не волнуешься? Что ты тогда за отец?

– Я – отличный отец. Я воспитал двух дочек. Только одна не слушается меня, постоянно рвется куда-то, подальше от родного дома. Конечно, я волнуюсь за нее, Клара! Я пытаюсь успокоиться хоккеем. Я хотел позвонить в полицию, но София меня остановила. Она сказала, что Лие нужно время, что с ней не должно случиться ничего плохого. Понимаешь, Клара! Я стараюсь не волноваться, у меня это плохо получается, – Стас начал повышать голос. Он начал путаться в словах.

– Пап, я поняла, – Клара стала немного успокаиваться.

– Давай вместе посмотрим хоккей.

– Да, наверное, так будет лучше.

Клара увидела на полу кучу бутылок из-под пива. Она поняла, что отец пытался заглушить тревогу за Лию. Теперь, Клара была уверена, что отец волновался. Неужели алкоголь может заглушить все потери и утраты? Неужели эта ядовитая жидкость может сравниться с надежным плечом любимого человека, верного друга? Что же находится такого в пиве чего нет в настоящем человеке? Клара не знала о настоящей верности и любви, поэтому взяла открытую бутылку и сделала несколько крупных глотков.