Текст книги "Рик Саттор. Во славу Империи"

– Тьфу, – сплюнул Саттор, открыв дверцу вездехода.

– Рик!

Майор обернулся на крик и вздохнул с досадой – к нему спешил Макс Колаш. Приятеля Саттор, конечно, был рад видеть, но сейчас он оказался некстати. Рик предвидел ворох вопросов, отвечать на которые сейчас не было времени.

– Макс, давай позже поговорим, – сказал майор, как только Колаш приблизился. – Я возвращаюсь на объект.

– Что-то случилось? – сразу понял тот. – Это из-за одичалого?

– Не только, – Саттор сел в вездеход. – Скоро всё узнаешь.

– Ну, хорошо, – немного обижено ответил Макс. – Тогда до встречи.

– До встречи, – кивнул Рик и захлопнул дверцу. Но прежде, чем отъехал, услышал голос полковника, крикнувшего:

– Колаш, ко мне. Живо!

– Всё узнаешь намного быстрей, – усмехнулся майор, подмигнув приятелю, и вездеход сорвался с места.

Да, маховик по имени Берни Чоу, наконец, начал раскачиваться, запущенный рукой въедливого генеральского сынка. Рик даже вздохнул с умиротворением – он пробил эту незыблемую стену. Но на этом мысли о полковнике прервались, и теперь майор думал о Прыгунове. Он составлял в голове план того, что скажет нервному профессору, чтобы добиться его внимания и понимания. А в следующее мгновение Саттор улыбнулся:

– Настенька.

Именно со встречи с ней Рик и собирался начать. Ее назвал своим парламентером. Девушка была способна выслушать и вникнуть. А еще, имея в ее лице союзника, можно было надеяться на то, что выслушает и профессор. Настя имела свои ключики к отцу, а значит, могла направить его мысли в нужную сторону. Да, определенно стоило начать с младшей Прыгуновой.

– Встретимся мы намного быстрей, солнышко, – усмехнулся Рик и выехал за пределы гарнизона.

Сейчас он не гнал. Ему нужно было время, чтобы собраться с мыслями. Настя Прыгунова была умной девушкой, но и она воспринимала негативно вмешательство военных. Хорошо, хоть немного доверяла одному из них. Саттор хмыкнул и бросил взгляд назад. Он даже надеялся увидеть своего верного врага, но враны вроде бы не было. Впрочем, он так гнал в эту сторону, что вряд ли она сумела бы выдержать темп.

– Интересно, как она меня определяет? – сам себя спросил майор. – Или носится за каждой машиной? Надо спросить у Насти – может, знает… – и врана тоже была на время выкинута из головы.

На объекте царили тишина и умиротворение. Ученые давно покинули охраняемую территорию и вернулись в «улей». Туда же направился и майор, оставив вездеход рядом с КПП. Вопросов ему никто задавать не стал, но в глазах дежурной смены ясно читались любопытство и тревога. Они видели, каким взвинченным был Саттор после изучения данных о прорывах. Однако он пока не спешил ничего объяснять, а сослуживцы не рвались спрашивать майора, уже хорошо зная его норов.

Рик направился под купол. Здесь тоже всё более-менее успокоилось. Фейерверк первых эмоций улегся, и люди вернулись к привычному для них существованию. Майор остановился и задумался: где сейчас может находиться Настя? Девушка почти не отдыхала в эту ночь – значит, могла и отправиться в свою палатку. И в то же время ее маньяк-отец скорей всего был на раскопках, и дочь с той же вероятностью осталась с ним, чтобы присмотреть за взбалмошным родителем.

Подумав еще немного, Саттор направился к маленькому куполу. Здесь по-прежнему стояли роботы-спасатели. Они должны были вести учет тех, кто находится в зоне риска, а кто покинул ее. И майор обратился к роботам. От них и узнал, что госпожа Прыгунова покинула раскопки всего полчаса назад. Рик развернулся и направился теперь к палатке. Но тут его ожидало разочарование: девушка пока не появилась.

– Надо было спросить и про профессора, – с досадой проворчал Саттор. – Может, она у отца…

Однако бегать и дальше по «улью» не стал. Майор присел у входа в палатку и набрался терпения. Но время шло, а Насти всё не было. Измотанный обилием событий и эмоциями, Рик склонил голову на грудь. Поначалу он боролся с подступающей дремотой, а потом веки сомкнулись, и Саттор задремал, даже не заметив, что этот бой он проиграл…

– Ри-ик, – тихий вкрадчивый голос прозвучал у самого уха, и теплое дыхание пошевелило короткие волосы на виске. – Рик.

Его потрясли за плечо. Саттор сонно вздохнул, шмыгнул носом и потер его, потому что длинная черная прядь, упав на лицо майора, нещадно щекотала. Рик сморщился, чихнул и резко вскинул голову.

– Ай! – вскрикнула Настя, схватившись за скулу. – Вы убить меня хотите, господин военный? – ворчливо спросила она. – Потому засели тут в засаде?

Поднявшись на ноги, Рик ожесточенно потер лицо.

– Простите, – сказал он, виновато глядя на девушку.

– А я-то еще вами умилялась. Такой милый беззащитный майор, а вы просто коварный грызлик. Вот вы кто, господин военный.

– Дайте посмотрю, – Саттор подступил к ворчавшей девушке, но она отвела его руку от своего лица:

– Благодарю покорно, я вам не доверяю, – после устало вздохнула и спросила: – Что привело вас к моей палатке?

– Выполняю обещанию, – улыбнулся Рик. – Я же сказал, что вернусь.

– Значит, это все-таки была угроза, – покачала головой Настя. – Ну, проходите, раз уж пришли. Есть хотите?

Саттор собрался уже отказаться, но желудок, оставленный сегодня совсем без еды, предательски заурчал, и девушка усмехнулась, ответив сама себе:

– Хотите. Тогда давайте поужинаем.

Настя первая скрылась за пологом палатки, Рик последовал за ней. Он присел на раскладной стульчик и посмотрел на девушку, скрывшую зевок в ладони.

– Кстати, Настенька, – заговорил майор, – вы знаете, что одичалые называют грызлю враной?

Она полуобернулась, рассеянно кивнула и полезла в маленький походный холодильник.

– Знаю, конечно, – долетел до Рика ее ответ. – Грызля и означает врана. Точней, это производное. Если дословно, то «врана» – это «вгрызающийся», ну или – «грызущий». Лингвисты переработали в существительное. Но «грызун», сами понимаете, имеет иное значение. Потому назвали «грызликом» или «грызлей». Но «врана» звучит интересней, потому в переводчике оставили вариант одичалых.

Девушка поставила на стол два пайка. Паек состоял из трех блюд: гарнир, основное блюдо и десерт. Порции были небольшими, но четко рассчитанными на насыщение без переедания. Находились они в одном контейнере, но в разных секциях. Однако самым удобным было то, что разогревать паек не требовалось. Две секции из трех нагревались сами, как только удалялась защитная пленка. Это были походные пайки, которые использовались и туристами, и военными, и спасателями. Места занимали немного, храниться могли долго, и вес их был незначительным.

– Приятного аппетита, – улыбнулась Настя, присоединив к пайкам и две бутылки с водой.

– И вам, – ответил Рик и сорвал пленку со своего пайка.

Только когда запах разогретой еды коснулся обоняния, Саттор понял, как проголодался. Рот наполнился слюной, и он гулко сглотнул. Ощутив неловкость, майор взглянул на девушку и уловил ответное сглатывание. Настя бросила взгляд на мужчину напротив и зарделась. Рик улыбнулся.

– Похоже, мы оба безответственно относимся к своим организмам, – сказал он.

– Столько дел навалилось, – рассеянно ответила Анастасия. – Папа вообще со вчерашнего дня не спал, я хотя бы подремала немного. Сейчас заставила уйти, еле накормила и уложила отдохнуть. Когда он видит цель, становится как робот. Может по нескольку дней обходиться без сна. Перекусывает на бегу, только воду пьет в больших количествах. А потом валится с ног в совершенном изнеможении.

– И вы следом за ним.

– Если не я, то кто? Папа мне как отец и ребенок одновременно, – девушка вздохнула и пододвинула к себе паек. – Давайте есть, пока не остыло.

– Давайте, – ответил Рик, и в палатке на некоторое время наступила тишина.

Саттор поглядывал на девушку, но она явно старалась не глядеть на своего гостя. Настя смущалась, и это неожиданно умилило майора. Он вдруг ясно ощутил ее хрупкость и уязвимость и даже разозлился на профессора, который в исследовательском азарте совершенно не замечал, что выматывает не себя одного.

Она все-таки осторожно посмотрела на Рика, перехватила его взгляд и, поперхнувшись, закашлялась. Саттор… растерялся. Постучать девушку по спине, как сделал бы это в похожей ситуацией с сослуживцем, отчего-то не решился. Как-то неловко было бить Настю, даже из желания помочь ей. Рику показалось, что он может сделать больно и обидеть гостеприимную хозяйку. Блажь, конечно, но именно эта мысль пришла в голову, когда он смотрел на тоненькую женскую фигурку, на острые плечики и узкую спину, сейчас хорошо видную, потому что Настя отвернулась.

– Воды, – сипло попросила она.

– Что? – переспросил Рик.

– Воды, пожалуйста.

– Черт, простите, – очнулся майор и, открыв бутылку с водой, протянул ее девушке.

– Вы меня извините, – сделав глоток и отдышавшись, всё еще сипло сказала она. – Мне очень неловко.

– Ерунда, – оборвал ее Саттор. – Это мне неловко, что никак не помог вам. Простите.

Настя обернулась, встретилась взглядом с Риком и вдруг судорожно вздохнула. После спрятала глаза, в последний раз кашлянула в кулак и опять взялась за ложку, прилагавшуюся к каждому пайку. Майор смотрел на нее и чувствовал, как и его щеки начинают гореть. Не от смущения, но от стыда за свое бездействие. Саттор криво усмехнулся. Хорош защитничек.

– Только без шуточек, пожалуйста, – не глядя на него, сказала Настя.

– Я над собой издеваюсь, честно, – ответил Рик. – Мне стыдно.

Девушка вскинула на него удивленный взгляд, и Саттор засмотрелся. Ее темные глаза еще влажно поблескивали после слез из-за кашля. Белки немного покраснели, но такими они были и раньше – от усталости. Майор чуть склонил голову к плечу, продолжая изучать глаза Насти. Она снова потупилась, скрывшись за черными длинными ресницами, облизала губы и поджала их, уже явно начав нервничать.

– Вы не могли бы не смотреть на меня так… – немного ворчливо попросила девушка.

– Как? – машинально отозвался Рик.

– Пристально, – ответила она. – Или я снова подавлюсь.

– Нет, – Саттор, наконец, отмер и улыбнулся, – не надо. Я больше не буду, честно.

И он отвел взгляд, теперь стараясь смотреть куда угодно, только не на Настю. Майор попытался сосредоточиться на предстоящем разговоре, но это привело к тому, что мысли опять свернули к Прыгунову, и Рик подумал, что было бы неплохо и вправду тормознуть раскопки, чтобы дать дочери профессора отоспаться и отдохнуть. Не удержавшись, Саттор все-таки снова посмотрел на Настю. Увидел, как она украдкой сцеживает зевок в раскрытую ладонь, и раздражение стало сильней. Захотелось высказаться на счет нерадивого родителя, но Рик сдержался, понимая, что этим может сжечь протянувшийся между ним и младшей Прыгуновой мостик. Не хотелось терять не только союзника в ее лице, но и доверие, так неожиданно появившееся между представителями двух противоборствующих на Демосе лагерей.

Рику тут же пришла на ум древняя пьеса, которую и по сей день любили поднимать из забытья. «Ромео и Джульетта». Он невольно хохотнул от аналогии и покачал головой.

– Что вас рассмешило? – спросила девушка, отодвинув полупустой паек. Она снова взялась за воду и посмотрела на Рика.

Не желая говорить того, что было на уме, Саттор ответил первое, что пришло в голову:

– А вы говорили, что не пойдете со мной на романтический ужин из пайков. Однако первая заманили меня на него.

Настя приоткрыла рот, хватанула ртом воздух, а затем ощетинилась:

– Никуда я вас не заманивала! Сами пришли ко мне, вход в палатку своим телом перегородили, а я всего лишь пыталась быть гостеприимной.

– Да это же просто шутка, Настя, – опешил Рик. – Почему вы рассердились?

– Ваши шутки совершенно неуместны, – ответила девушка.

Она поднялась из-за стола, взяла паек и вышла из палатки. Саттор вышел следом, но увидел, что Настя просто выкинула полупустую упаковку в утилизатор и уже возвращается назад. Он отошел с прохода, чтобы пропустить раздраженную хозяйку палатки. Она прошла мимо, бросила на гостя угрюмый взгляд и вернулась на свой стул. После этого демонстративно посмотрела на полупустой паек майора, зевнула и скрестила руки на груди, всем своим видом показывая, что Саттору пора уходить.

– Да что я такого сказал? – возмутился Рик. – Может, неудачно пошутил, и теперь что – расстрелять меня из-за этого? Что случилось?

– Ничего, – буркнула Настя и нахохлилась, совсем как ее отец.

Саттор вернулся за стол, сел напротив, зеркально отобразив позу девушки, и задумчиво посмотрел на нее. Младшая Прыгунова была обижена, а еще раздосадована, и Рик никак не мог понять, из-за чего. Ну, фыркнула бы, как делала до этого, а тут – сама оскорбленная невинность. Или это усталость так действует? Скорей всего… Или… или он попал в точку? Ну, почти попал.

– Я вам… – начал майор и осекся, понимая, что вопрос, который вертелся на языке, может вызвать взрыв, и тогда точно: прощай, переговоры и доверительные отношения. Да и зачем было спрашивать о личном, когда он приехал сюда совсем с иной целью? Наверное, тоже усталость, раз вдруг расслабился и позволил себе увлечься хорошенькой девушкой. Не до этого. И Саттор перефразировал: – Я к вам не просто так приехал. Есть важный разговор. Действительно важный, Настенька. И я прошу вас выйти со мной за территорию «улья».

– Я вас и здесь готова выслушать, если у вас и вправду деловой разговор, – всё еще сухо ответила девушка.

– Здесь нас могут услышать, а речь пойдет о безопасности людей. Это очень важно.

Она с минуту сверлила майора суровым взглядом, однако сдалась и поднялась на ноги.

– Хорошо, идемте. Но если вы еще раз пошутите…

– Я – сама серьезность, – заверил Настю Саттор, и она направилась на выход из палатки.

Девушка шла впереди, не спеша обернуться на своего спутника, Рик не нагонял и не пытался привлечь внимания. Понимал, что ей надо остыть, а ему самому собраться с мыслями, вдруг улетевшими совсем в ненужную сторону. Майор поглядывал на напряженную спину Насти и сожалел, что и сам стал причиной, по которой она не могла лечь спать. Там ведь и папенька ее проснется и помчится на раскопки, а верная дочь следом… Но разговор откладывать было нельзя, и Саттор сосредоточился на цели своего появления, на время откинув жалость и сочувствие.

Из-под купола они вышли, по-прежнему не разговаривая. Но тут Рик нагнал девушку, и она остановилась.

– Ну? – спросила она, независимо поведя плечами.

– Пройдемся, – предложил ей майор.

Настя подняла взгляд на небо, где уже начали зажигаться звезды, и усмехнулась. Саттор на провокацию не поддался и «не вспомнил» о том разговоре, в котором поздняя прогулка поминалась вместе с романтическим ужином и пайками. Девушка расслабилась.

– Так о чем вы хотели со мной поговорить? – спросила она, снова бросив взгляд на небо.

Рик поднял голову, посмотрел на звезды, затем на мгновение прикрыл глаза и представил, что он стоит на лугу за отцовской фермой, и из конюшни доносится тихое лошадиное всхрапывание. За конюшней находится дом, где гостеприимно светятся окна, и в одно из них смотрит четырехлетняя девочка. Она высматривает своего старшего брата, ждет, чтобы он поглядел с ней сказку перед сном, которую покажет фея Розалинда – любимица обоих младших Сатторов. И сколько бы ее ни уговаривали лечь, она обязательно дождется…

– Рита, – само собой сорвалось с языка, и Рик открыл глаза.

– Кто такая Рита? – напряженно спросила Настя.

– Моя младшая сестренка, – с улыбкой ответил майор. – Рыжая шустрая таракашка. Ей четыре года, и я – ее личное божество местного масштаба, – он негромко рассмеялся, после покачал головой и закончил устало: – Просто вспомнился дом. Я давно там не был… Соскучился по Рите, по отцу, по Рине.

– А Рина?

– Жена отца, – ответил Саттор и отмахнулся и от этих воспоминаний. – Итак, о деле, – взгляд девушки, еще секунду назад бывший рассеянным, изменился. Она посмотрела на мужчину, стоявшего рядом, и серьезно кивнула, готовая слушать. – Начну с главного. Настя, я прошу вас дать обещание, что этот разговор останется между нами. Это важно.

– Ну… ладно, – пожала плечами дочь профессора, но Рик этим не удовлетворился. Его взгляд стал строгим, и девушка, вздохнув, ответила: – Обещаю держать язык за зубами. Не скажу даже папе.

– А вот ему сказать нужно, но после того, как вы осознаете необходимость мер, которые я собираюсь огласить, – майор дождался очередного кивка, отметил, что Настя стала собранной, и ощутил удовлетворение.

После этого указал взглядом вперед, и девушка не стала сопротивляться. Они неспешно шли по защищенной территории, и Рик рассказывал ей о том, до чего успел докопаться и додуматься.

– Вы хотите сказать, что Шакалы знают о наших раскопках больше нас? – перебила его девушка.

– Похоже на то, – кивнул Саттор. – И не спешите говорить, что это бред.

– Но это…

– Сложите мозаику, и вы это сами увидите, – теперь прервал Настю майор. – Они появились после опубликования сообщения о некой находке: медальона или чего-то вроде этого. На этом медальоне был рисунок. И раз он привлек внимание нанимателя Шакалов, значит, ему этот рисунок знаком. Тот что-то означает, может быть – принадлежал кому-то, о ком мы пока не имеем понятия, но прекрасно осведомлен тот, кто стоит за наемниками. И пока не было найдено подземного здания, специалисты, прибывшие вместе с Шакалами, вели свою работу. Но сейчас никаких работ, кроме ваших, на Демосе не ведется, иначе мы бы знали о них. Зато они кружат вокруг «улья». Добавим сюда то, что я рассказал вам о передаче сведений и прорывах, и тогда моя версия обретает смысл. Как вы считаете?

Девушка отвернулась. Она, сложив на груди руки, сделала несколько шагов в сторону. Настя думала, и майор был этим доволен. Наконец, она обернулась. Рик разглядел в ее глазах тревогу и подошел ближе.

– Они ждут обнаружения своей цели, так? Мы выполним черную работу, а они…

– Придут, чтобы забрать результат. Не всё, только то, что им нужно. Это будет нападение – масштабное, отчаянное и кровопролитное. Один шанс из тысячи. Потому что второго не будет.

– Но вы ведь нас защитите? – нервно спросила Настя, зябко обняв себя за плечи, несмотря на духоту местной ночи.

И майор едва не потер руки – он достиг своей цели. Девушка осознала и испытала страх. Это было то, что нужно. Страх был той самой эмоцией, на которую Рик сделал ставку. И он собирался еще больше усугубить его.

– Скажите, Настенька, когда придется бросить дело, которому посвящено много времени и сил, как поступят ваш отец и те, кто разделяет его взгляды? Как поступите вы сами?

– Бросить? – глаза девушки расширились. – То есть всё, что мы обнаружили…

– Да, всё это. Раскопки, находки – всё.

– Но это невозможно! – воскликнула Настя и осеклась под внимательным взглядом майора. Она выдохнула, заставив себя успокоиться, и продолжила: – Вы нас охраняете, значит – защитите…

– Отдав свои жизни, пока вы будете трястись над камнями? – с мягкой улыбкой спросил Саттор. – Вы желаете мне смерти? Или им, – он кивнул на один из постов, неподалеку от которого они остановились. – Хорошо, мы умрем за ваши камни, но что будет потом, когда наемники прорвутся на объект? Посчитаете ли вы свои раскопки дороже собственных жизней, раз уж наши считаете бесполезными?

– Я никому не желаю смерти! – воскликнула Настя. – Я говорю о том, что у вас есть оружие, есть корабли с пушками…

– Мы не сможем ими воспользоваться, – прервал ее Рик. – Корабельные пушки сметут половину всего живого с поверхности Демоса. Всё, что у нас есть, – это личное оружие, понимаете? Мы ведь астронавты, и вести бой в космосе нам намного привычней, чем сражаться на поверхности планеты. И вооружение у нас соответственное. В рукопашной с противником мы не сходимся. Бой ведем – машина против машины.

Но мы сделаем то, что должны, и поляжем, чтобы защитить эгоистов, которые презирали нас, считали никчемной помехой на пути к великой цели. Однако вы так и не ответили на мой вопрос: что вы все будете делать, когда противник ворвется на объект? Кинетесь на защиту своих находок и умрете, или же отдадите их Шакалам и обесцените нашу смерть? Я готов умереть за вас, а на что готовы вы?

– Хватит! – воскликнула девушка. – Зачем вы всё это говорите?

– Я хочу, чтобы вы расставили верные приоритеты, – жестко отчеканил Саттор. – Взаимодействие или прежнее упрямство и бесконечные споры? Я нарисовал вам, скажем так, радужную картину, когда военные занимают позицию щита, оставив ученым их временное единение с вожделенными находками. Теперь нарисую реальную картину. Мы не оставим вас на объекте. Щит будет. Но это лишь часть наших сил, то есть заведомое уменьшение боевой мощи. Вторая часть придет на объект, чтобы вывести вас всех, под прикрытием доставить до кораблей и эвакуировать. И с чем мы столкнемся? С воплями об отсутствии гордости или же с невозможностью бросить дело всей жизни? Сколько мы будем уговаривать, собирать и выводить людей, пока наши товарищи буду гибнуть под натиском Шакалов? И сколько поляжет гражданских, пока мы доберемся до кораблей? Сколько нужно времени, чтобы ученые осознали, что камни не стоят человеческой жизни?

Девушка протяжно вздохнула. Она отвернулась от Саттора, не спеша ответить.

– Чего вы от меня хотите? – негромко спросила Настя, так и не обернувшись.

– Чтобы вы облегчили будущее и себе, и нам, – ответил майор. – Я хочу, чтобы вы донесли до отца необходимость избавиться от ненужных вам людей и техники.

– Но на объекте нет лишних людей, – девушка, наконец, обернулась. – Рик, вы просто не понимаете: у нас каждый человек на счету. Они все на своем месте, и если убрать хотя бы треть, скорость работ снизится…

– Отлично, – оборвал ее Саттор. – Снижение темпа позволит и нам лучше подготовиться. Поймите, Настя, мы говорим с вами не о прекращении работ на раскопках. Я предлагаю наиболее выгодный для всех вариант. Профессор продолжает свои изыскания и рвется в недра Демоса, но составляет список людей, которые наименее нужны ему. Также указывает технику, которая не является приоритетной. Предлагаю избавиться от большинства лабораторий, потому что ни вы, ни мы больше не будем складировать ваши находки, а значит, исчезнет возможность их немедленного изучения. Всё, что вы поднимете на поверхность, должно быть доставлено в гарнизон, откуда грузовой корабль увезет всё это на Землю. Так результаты ваших трудов избегут возможности быть брошенными в критический момент. И таким образом мы уменьшим количество возможных жертв. К тому же будет составлен четкий план эвакуации, который должен быть согласован и утвержден вашим отцом, чтобы в момент нападения он сам строго ему следовал. Но главное, все производимые действия должны выглядеть его решением, чтобы не вызывать лишних подозрений. Всё это вы должны довести до сведения вашего отца – это ваше задание.

– А что будут делать военные?

– Мы будем готовиться. Запомните, Настенька, каждая потерянная жизнь – это невосполнимая потеря. Упущенное время – катастрофа, которой можно было бы избежать. И чтобы не оплакивать первое, нельзя допустить второе. Вы понимаете, что я хочу сказать? Уже через четыре дня Шакалы придут за новой информацией и узнают, что вы добрались до открытых уровней. Мы не знаем, что произойдет дальше. Я считаю, что их цель – что-то конкретное, потому они будут ждать дальше. Брать целое здание глупо – им его не удержать. Нападения на своих подданных император не простит – это объявление войны Гее, а за Геей стоят союзные силы Альянса, и в первую очередь один из мощнейших во Вселенной горианский космический флот. Потому настоящий прорыв будет один, действия решительные, а затем Шакалы покинут Демос и затеряются среди множества планет Альянса и не только. Потому время на подготовку встречи остается. Но расслабляться нельзя. Нужно использовать с толком каждую минуту.

– Я вас услышала, Рик, – ответила Настя. – И я поговорю с отцом.

– Вы – прелесть, – улыбнулся Саттор. – Завтра я приду к вам, и вы мне скажете, когда профессор будет готов к беседе. После этого ему нужно будет покинуть объект и приехать в гарнизон по какой-нибудь необходимости, чтобы поговорить с Чоу.

– Папа не выносит полковника.

– Я тоже там буду. И вы с ним приезжайте – так переговоры пройдут спокойней, и результат будет достигнут в кратчайшие сроки.

– И лучше без Чоу, – проворчала Настя. – Я его тоже не выношу.

– Без него нельзя, – усмехнулся Рик. – Вообще-то он женщинам нравится.

– Значит, я неправильная женщина, – девушка передернула плечами. – Мне он совершенно не нравится. Кроме физиономии, еще и мозги иметь надо. Без них картинка остается картинкой, без сути и смысла.

Майор снова усмехнулся. Он Чоу в наличии ума не отказывал, только считал, что полковник пользовался им не в полной мере. Однако спорить с Настей не стал.

– Я буду рядом, – повторил Рик.

Девушка кивнула, принимая слова Саттора. После подавила зевок, но Рик заметил. Теперь задерживать Настю смысла не было: он сказал всё, что хотел.

– Вы устали, – сказал майор. – А я вынудил вас потратить время на меня. Идите отдыхать, у вас был долгий день.

– Обычный, – пожала плечами Настя. – Но я и вправду валюсь с ног. Спокойной ночи, Рик.

– Я провожу вас.

– Я помню дорогу, – усмехнулась девушка. – Но если вам так хочется…

– Хочется, – ответил Саттор и не удержался: – Прогулка под звездами – это даже романтичней ужина из пайков.

Настя сузила глаза, собираясь ответить, но вдруг махнула рукой и ворчливо ответила:

– Это вы вытащили меня, я всего лишь покорилась грубой силе.

– Еще бы, я же успел подкрепиться, – деловито произнес майор.

– Накормила на свою голову, – сказала девушка и улыбнулась.