Текст книги "Азбука спасения. Том 18"

Никодим Благовестник

Для чего Бог, сотворив Адама и Еву, попустил им впадение в искушение соблазном от змия (дьявола), вкушением запретного плода в раю?

Сотворив Землю и все что на ней, Бог в шестой день сотворил человека по образу Своему и по подобию, одарив его разумом, свободной волей и совестью для различения добра и зла. Наделив человека такими дарами, Он поставил его царем над всем сотворенным животным и растительным миром, позволил нарекать всем имена, что свидетельствует о дарованной ему от Бога власти. Но при этом Бог насадил посреди Рая и древо с плодами, запретив вкушать от него, научая таким образом Адама послушанию Отцу Небесному, чтобы человек в дарованной ему жизни, творил только добро и отвращался от зла. Но Ева, жена Адама, а по ее научению и сам он, пали вкусив от запретного плода, тем самым нарушили заповедь, за что понесли наказание, были лишены вечной жизни и изгнаны из Рая.

И воззвал Господь Бог к Адаму и сказал ему: (Адам,) где ты? Он сказал: голос Твой я услышал в раю, и убоялся, потому что я наг, и скрылся. И сказал Бог: кто сказал тебе, что ты наг? не ел ли ты от дерева, с которого Я запретил тебе есть?

Для чего же Бог, сотворив первых людей, насадил дерево посреди Рая с соблазнительными плодами и попустил дьяволу искушать человека? Ответ на этот вопрос является тайной Домостроительства Божия, которая, впрочем, открывается для тех, кто покорил себя заповедям и стал уже причастником небесного сокровища – благодати Духа Святого, научающего человека всему и помогающему постигать неведомое для всех прочих.

Рождаясь на земле, и имея возможность наслаждаться всеми красотами жизни, человек, вместе с тем, ограничен краткостью жизни и послушанием Творцу, Который запрещает ему противозаконные греховные наслаждения. И те, которые оказывают Богу послушание, спасаются, те же которые попирают Законы Божии и неблагодарны Ему за дар жизни, страдают здесь от скорбей и болезней, а души, по исходу из тела, погибают в геенне огненной.

Если любите Меня, соблюдите Мои заповеди. И Я умолю Отца, и даст вам другого Утешителя, да пребудет с вами вовек, Духа истины, Которого мир не может принять, потому что не видит Его и не знает Его, а вы знаете Его, ибо Он с вами пребывает и в вас будет (Ин.14:15—20).

Таким образом, становится понятным замысел Божиего Домостроительства относительно человека. Он желает из дитя воспитать мужа совершенна, позволив ему впадать в искушения и нести за это наказания, чтобы человек, наконец, понял, что без Божией помощи он сам по себе ничего не представляет, но немощен, наг и нищ. Временная земная жизнь становится испытанием свободной воли каждого человека в выборе добра и зла, внутренним гласом чего вспомоществует совесть.

ЛЮБОВЬ КО ГРЕХУ

Своей любовью ко греху мир настолько слился со злом, что зло и мир звучат как синонимы. И, таким образом, любовь к миру создает любовь ко греху и злу. Преподобный Иустин (Попович)

Апостол Иоанн Богослов

Не любите мира, ни того, что в мире: кто любит мир, в том нет любви Отчей. Ибо всё, что в мире: похоть плоти, похоть очей и гордость житейская, не есть от Отца, но от мира сего. И мир проходит, и похоть его, а исполняющий волю Божию пребывает вовек (1Ин.2:15—17).

Преподобный Иустин (Попович)

Толкование на 1-ое соборное послание святого апостола Иоанна Богослова

1Ин. 2:15. Не любите мира, ни яже в мире. Аще кто любит мир, несть любве Отчи в нем.

Потому что весь мир лежит во зле, перемешан со злом, крепнет и исполняется злом. Грех очень находчиво и умело с помощью сокровенных узких маленьких входов (удовлетворения чувствам), которые с трудом могут быть выделены и различены, входит в мир и оставляет отраву в природе и сущности мира. Своей любовью ко греху мир настолько слился со злом, что зло и мир звучат как синонимы. И, таким образом, любовь к миру создает любовь ко греху и злу. И святой Иоанн Богослов пишет: Аще кто любит мир, несть любве Отчи в нем. (Кто любит мир, в том нет любви Отчей.) И что это за любовь Отча? Это любовь, которая обнаруживается во всем Божественном, бессмертном, вечном, в благости, истине, правости, любви, мудрости. Это особый, иной мир, который полностью создан на всем том, что Божественно, бессмертно, истинно, праведно, премудро и вечно.

Что подразумевается под «яже в мире»? Святой Иоанн Богослов нам это разъясняет:

1Ин. 2:16. Яко все, еже в мире, похоть плотская, и похоть очес, и гордость житейская, несть от Отца, но от мира сего есть.

Мир святой евангелист считает любовью ко греху, плотской похотью, невоздержанностью глаз, житейской гордостью, что суть первейшие грехи, первейшие орудия греха. Посредством любогреховности (т.е. любви ко греху) тело становится жаровней греха, рассадником греха. И ненасытные глаза увлекают человеческий род в грех. Глаза являются самыми ненасытными, самыми жаждущими и алчущими похотей греховных. Если человек не будет их обуздывать мудростью и воздержанием, если их не обновит милостью, если их не утихомирит покаянием, если их не смягчит милосердием, тогда они полностью поглотят грехи, и те, в свою очередь, наполнят и опустошат душу. Горе человеку, у которого такие глаза, кто использует глаза как орудия неправды (Рим.6:13). Счастлив же тот человек, который уши и глаза использует как орудия праведности (Рим.6:13). Каков третий грех, который включает все грехи? – Это гордость житейская. Это первый грех для всех людей, грех сатаны и источник всех грехов. Таким он был от начала и таким пребывает всегда.

Мы можем сказать, что гордость – это все-грех. Каждый грех своим жизненным нервом исходит от нее и поддерживается ею. Гордость житейская состоит из бесчисленного количества разных видов гордости, маленькой и большой, кратковременной и долговременной. Упомянем главнейшие. Гордость по причине славы (научной, государственной и т.д.), гордость по причине красоты, гордость по причине богатства, благодеяний, по причине милости, удач. Ведь разве существует добродетель, которой бы грех не смог превратить в порок (если мы не внимательны)? Так гордость в молитве превращает молящегося в фарисея и постящегося в самоубийцу.

Так же каждый грех есть в действительности грех по причине гордости, потому что сатана есть сатана по причине гордости. Если бы не существовало гордости, то не существовало бы и греха ни в ангельском, ни в человеческом мире, ведь она «несть от Отца». От Отца – Единородный Сын Божий. И Он вочеловечился, воплотился и облекся смирением со всеми Своими Божественными совершенствами. И в Его Евангелии главной заповедью, все-заповедью (заповедью заповедей) является смиренномудрие (Мф.5:3). Да, смиренномудрие – это единственное лекарство от гордости и остальных грехов.

1Ин.2:17. И мир преходит, и похоть его; а творяй волю Божию, пребывает во веки.

Мир плотских похотений временен, мимолетен, тленен, поскольку грех – это чисто темная сила, которая из своего логова убивает человеческую сущность и делает ее смертной, временной, тленной.

Посредством всех грехов человек действительно исполняет волю творца всех грехов, то есть дьявола, который обеспечивает исход человека в полную смерть, в полную мимолетность и недолговечность.

Грех делает в человеке неустойчивыми и извращенными средства и органы мышления, человек помрачается и начинает все свои тленные творения, свои идеи и страсти боготворить и превращать в главную свою заботу, смысл и цель жизни. Это главный образец каждого вида человеческого идолопоклонства, во всех сферах жизни – в культуре, в науке, в философии, в искусстве, в политике и религии. В противоположности вышеназванному стоит Богочеловек, Который показывает, каким образом как Человек Он господствует над каждым видом «превременности» и смерти и становится бессмертным и вечным. Как же? – Тем, что исполняет творческую волю Божию, творяй волю Божию, пребывает во веки. И воля Божия где выражена? В Богочеловеке Христе и в Его Евангелии. Следуя Евангелию, человек исполняется бессмертия, вечной жизни и делается нетленным. И кто действительно бессмертен? Всякий, кто есть истинный христианин.

Святитель Игнатий (Брянчанинов)

Общество человеческое предало и променяло любовь к Богу на любовь ко греху

Кто во время земного странствования своего исповедует Господа исповеданием, завещанным от Господа, кто докажет жизнью, что он точно исповедует Господа своим Господом и Богом, того Господь исповедует Своим учеником, Своим присным, исповедует не только пред вселенной, исповедует пред Богом-Отцом. Исповедание Богом-Сыном человека пред Богом-Отцом есть введение этого человека в теснейшее единение с Богом. Богом установленное, богоугодное исповедание человеком Бога есть знамение избрания Богом того человека. Включение в число избранных есть плод благого произволения человеческого.

Исповедание слабое, двусмысленное не принимается, отвергается, как непотребное, как недостойное Бога. Недостаточно исповедание в тайне души: необходимо исповедание устами и словом. Недостаточно исповедание словом: необходимо исповедание делами и жизнью. Иже бо аще постыдится Мене, сказал Господь, и Моих словес в роде сем прелюбодейнем и грешнем, и Сын Человеческий постыдится его, егда приидет во славе Отца Своего со Ангелы святыми. Не только должно исповедать Господа, не только должно признать Божество и владычество Его, – должно исповедать учение Его, должно исповедать заповеди Его.

Заповеди исповедуются исполнением их. Исполнение их, в противность обычаям, общепринятым в человеческом обществе, есть исповедание Господа и слов Его пред человеками. Общество человеческое названо грешным и прелюбодейным, потому что оно, в большинстве своем, уклонилось в греховную жизнь, предало и променяло любовь к Богу на любовь ко греху. Обычаи, господствующие в мире, имеющие значение закона, превысшего всех законов, противны, враждебны жительству Богоугодному. Жительство Богоугодное служит предметом ненависти и насмешек для гордого мира. Чтоб избежать ненависти мира, его преследований и стрел, сердце слабое, неутвержденное верою склоняется к человекоугодию, изменяет учению Господа, исключает себя из числа избранных.

Кого Господь возлюбит и кого восхощет избрать для блаженной вечности, тому посылает непрестанные скорби, в особенности, когда душа избираемая заражена миролюбием. Действие, производимое скорбями, подобно действию, производимому ядом. Как тело, принявшее яд, умирает от естественной ему жизни, так и душа, вкушающая скорби, умирает для мира, для плотской жизни, родившейся из падения и составляющей истинную смерть. Посему кто отказывается от скорбей, тот отказывается от спасения: ибо Сам Господь сказал, что не идущие за Ним с крестом своим недостоин Его, что желающий спасти душу свою в веке сем, погубит ее для вечности. Слова Христовы непреложны и всячески сбудутся, почему и должно распинаться по слову Его, или яснее, на кресте словес Его, хотя плоть и вопиет против распятия.

Для благодушного и мужественного перенесения скорбей должно иметь веру, то есть веровать, что всякая скорбь приходит к нам не без попущения Божия. Если влас главы нашей не падает без воли Отца Небесного, тем более без воли Его не может случиться с нами что-либо важнейшее, нежели падение с головы волоса. Далее рождается в скорбях благодушие, когда мы предаемся воле Божией и просим, чтоб она всегда над нами совершалась. Также в скорбях утешает благодарение, когда благодарим за все случающееся с нами.

Напротив того, ропот, жалобы, расположение плотское, то есть по стихиям мира, только умножают скорбь и соделывают ее нестерпимою. Святой Исаак сказал, что «тот больной, который при операции сопротивляется оператору, умножает только свое мучение», почему покоримся Богу не одним словом, но и мыслию, и сердцем, и делами. Презрим мир и мнение его, потому что Спаситель говорит нам: кто постыдится словес Моих в сем роде грешном и прелюбодейном, того и Аз постыжусь пред Отцем Моим и Ангелами Его (Мк.8:38). От угождения миру теряется дерзновение к Богу, а от презрения к миру делается христианин Богу свой и со многим дерзновением обращается к дому Его, веруя слову Его как слову Божию, а не с двоедушием, от которого ослабляется действие слова Божия за неверие, сопряженное с двоедушием.

Уснувшие сном уныния восстаньте! Расслабившие себя двоедушием укрепите себя верою! Смягчите ожесточенные сердца Ваши усердною молитвою и слезами. Приступите к Господу со смирением, и вместится в Вас слово Его, и благодать Его и воскресит мертвые души Ваши! Если слово судится и осуждается, то оно остается без пользы, если же примется со смирением, то, хотя наружность его жестка, но плод духовное утешение, рождающееся от познания и приятия Истины, в которой спасение.

Святитель Феофан Затворник

Коль скоро есть страсть, или любовь ко греху…

Греховное расположение, иначе греховная склонность, страсть, есть постоянное желание грешить известным образом, или любовь к греховным каким-нибудь делам или предметам. Так, например, рассеянность есть постоянное желание развлечений, или любовь к ним.

Такие пристрастия или греховные склонности в нравственной жизни имеют великое значение. В них крепость зла, как в добрых расположениях крепость добра. Что крепости в государстве, то они в душе. Через них грех или сатана воздвигает себе крепости в сердцах и из них безопасно действует, не страшась как бы противной стороны. Страсть в отношении к деятельности человека есть истинное духовное рабство: ибо человек ею, как ведомый, ведется на зло, даже сознавая свою беду, даже не хотя уже его. Как невольника связанного влечет пленивший куда хочет, так делает и страсть с грешником. «Велико, говорит св. Златоустый (Бесед. 7 на 2 Кор.), обычая мучительство, потому что он превращается в истинную потребность». Имже кто побежден бывает, сему и работен есть (2Пет.2:19). Творяй грех, раб есть греха (Ин.8:34).

Природа человеческая здесь терпит полное унижение от греха. Иной и воздержится мало, но потом, при случае, как огонь, воскипает страсть и увлекает к обычным делам. Иной терзается, мучится, окаявает себя, когда страсть утихает, но лишь придет она в движение, беспрекословно покорствует ей и охотно предается в руки мучителя своего. У иного сила ее до того доходит, что ни убеждение, ни страх, ни стыд, ни беды, ни даже смерть не сильны отвратить его от дела. Человек, работающий страсти, есть беднейшее существо. Если смотреть на страсть в отношении к Богу или на ее значение в нравственном мире, то она есть истинное духовное идолопоклонство. Коль скоро есть страсть, или любовь ко греху, то предмет его, как идол, стоит в сердце, которое потому становится для него капищем и в жертву ему приносится все с охотным послушанием всякий раз. Не можете Богу работати и мамоне, сказал Господь (Мф.6:24). Чье сердце пристрастилось ко греху, для того он Бог. Посему для чревоугодника чрево – Бог (Флп.3:19), для лихоимца деньги (Кол.3:5).

Откуда страсти? Ни один человек не рождается со страстью определенною. Каждый из нас приходит в свет сей только с семенем всех страстей самолюбием. Сие семя потом жизнью и свободною деятельностью развивается, растет и раскрывается в большое дерево, которое ветвями своими покрывает всю греховность нашу, или всю область грехов, потому что всякий грех непременно уже укрывается под ним или висит на какой-нибудь его ветке. Главнейшие ветви самолюбия суть гордость, лихоимание, сластолюбие. От сих отрождаются уже все другие страсти, но между ними не все одинаково важны. Замечательнейшие суть блуд, чревонеистовство, зависть, леность, зло-памятование. По силе своей они равняются первым, с которыми вместе составляют семь начальнейших страстей, ибо суть возбудители греха и родители всякой другой греховной склонности и страсти.

Отсюда видно, что все страсти состоят между собой во взаимной связи и взаиморождении, подобно добрым расположениям, и имеют различную силу и греховную тяжесть. Нет сомнения, что всякая страсть есть тяжкий и смертный грех, ибо отдаляет от Бога и погашает ревность к богоугодной жизни. Однако ж, страсть тем злее и преступнее, чем злее и безнравственнее ее предмет, чем существеннейшее нарушаются ею обязанности и чем она застарелее.

Никак не должно думать, что страсти образуются естественно, сами собою. Всякая страсть есть дело наше. Позывы на то или другое греховное происходят из растления нашей природы, но удовлетворять ему, тем более неоднократно, до привычки, состоит в нашей воле. Так, гордость утверждается частым гордением, леность частою недеятельностию, зависть частым завидованием, сварливость частою бранью и проч.

В составе страсти должно различать сердечное расположение и привычные действия, удовлетворяющие страсть. Когда человек бывает в состоянии образовавшейся страсти, тогда то и другое, можно сказать, равносильно. Но прежде, нежели страсть придет в силу, хотя расположение страстное, или страсть, в сердце уже есть, но привычка к действиям соответственным может быть очень слаба. Наоборот, когда человек войдет в себя, поймет свою опасность от страсти и решится погасить ее, страсть уже ненавидится, гонится и преследуется человеком, но привычка к действиям, удовлетворяющим страсть, к которым настроены части и силы души и тела, долго еще соблазняет, иногда вырывает удовлетворение как бы против воли, иногда увлекает как бы неудержимо. Потому-то долго, долго надобно трудиться над искоренением внедрившегося порока, пока действия и движения сил привыкнут к противоположным оборотам.

Об искоренении страстей надо писать целые книги… Потому здесь упоминается о сем малое нечто. То нерешительный признак, что кто-нибудь исправляет свое сердце, если он удерживается только от внешних дел, соответствующих страсти, ибо при сем может и любовь страстная таится внутри, и, следовательно, по сердцу сей человек может оставаться страстным неуправляемым. Также вспышка ненависти на страсть и недовольство собою за нее, думание и передумывание, как отучить себя от страсти и победить страсть, нерешительный того признак, ибо это состояние минутное: пройдет, и сердце опять помирится со страстью.

Но если кто с сей минуты негодования на страсть примет твердое и решительное намерение преследовать ее и, не жалея себя, начнет искоренять ее, то такое устремление против страсти есть истинное начало исправления, а благонадежность исправления зависит от постоянства и неизменности намерения и действования против страсти, ибо конец венчает дело. Хорошее начало есть половина дела, но другая половина исполняется уже в конце начатого поприща, или лучше, до самой смерти человеку страстному, исправляющему себя, должно думать, что он сделал только половину или только начал. От дел страстных иногда скоро отвыкают, но так как силы души подвижнее членов тела вещественных, то вообще не советуется верить погашению страсти, будто ее нет уже, или она умерла. Во всякое время ее лучше сравнивать с прикинувшейся змеею, которая при всяком удобном случае готова уязвить, или с обмершим насекомым, которое при благоприятных обстоятельствах легко оживает.

Посему бдеть надо и молиться! Немалая, впрочем, в сем отношении разность у стоящих в добре людей, именно у тех, кои не рабствовали прежде страстям, с теми, кои рабствовали им, но исправились. Что прилично одним, то не всегда может быть принимаемо другими. Те могут действовать с большею свободою, последним должно всегда ходить так, как около огня. Сим же решается недоумение: как же некоторые святые позволяли себе льготы и утешения? Нам же почему необходима такая строгость?! Потому что они были целы, а мы были изломаны. Как тем, у кого были вывихнуты какие-либо члены, по установлении последних на своих местах не позволяют действовать свободно, а предписывают крайнюю осторожность, так и тем, кои падали в страсти и исправились, нужна строгая осмотрительность во все дни жизни их.

ПЛЕН ГРЕХУ

Неисполнение заповедей порабощает душу греху (страстям): «…всякий, делающий грех, есть раб греха» (Ин.8:34). Инок Никодим

Иисус Христос (Спаситель)

Истинно, истинно говорю вам: всякий, делающий грех, есть раб греха. Но раб не пребывает в доме вечно, сын пребывает вечно. Итак, если Сын освободит вас, то истинно свободны будете (Ин.8:34—36).

Святой Макарий Великий

Ни один член души и тела не свободен и не может не страдать от живущего в нас греха.

Преподобный Исаак Сирин

Кто не удалится добровольно от причин страстей, тот невольно увлекается в грех.