Текст книги "Умбрия – зеленое сердце Италии. Тайна старого аббатства и печенье святого Франциска"

– Они познакомились случайно, на курорте, поговорили, и Вероника графине очень понравилась. Еще бы, воспитанная внучка профессора, из хорошей семьи, с хорошим образованием.

– А ваша девушка из хорошей семьи вдруг все бросила и рванула в приживалки к старухе в маленький провинциальный городок? Ты уверена, что здесь все нормально?

– Как сказал ее дед, она ухватилась за эту возможность, чтобы пожить в Италии, о чем всегда мечтала. Тем более в старом палаццо, с настоящей графиней, вот и приехала. Скорее всего, она не подозревала, что городок хоть и красивый, средневековый, но маленький и знакомств тут будет немного. Думаю, клюнув на титул и слово «палаццо», она совсем по-другому представляла себе жизнь в Спелло.

– Да я, собственно, не об этом. Ты уверена, что она все бросила, вот просто так, и семью, и друзей, и поехала в Италию? У нее не было никаких проблем на родине?

– Ах, вот ты о чем… О проблемах я не слышала, но сам знаешь, что оформление вида на жительство и разрешения на работу дело не быстрое. Вероника поехала легально, и, пока оформлялись документы, все проблемы в России уже разрешились бы.

– Проблемы бывают разные, например, обиженный любовник, которого не поставили в известность…

– Любовника в городе заметили бы, он должен был где-то жить, где-то есть, примелькался бы, нет, любая версия о приезде иностранца не пройдет.

– Ты совсем как полицейский заговорила: «Версия не пройдет». Думаю, что в России мои коллеги не копали. А надо бы. Например, ты знаешь, был у нее бойфренд?

– Не знаю, – опустила глаза Саша. – А девочки? Девочки, похожие на нее?

– Вот именно, что похожие. В Италии большинство девочек в этом возрасте темненькие, большеглазые, с волосами до плеч… Саша, согласись, что ты сделала все, что могла. Пора тебе обратно, отчитываться перед своим профессором. Мало кто смог бы собрать столько информации, поговорить с таким количеством людей за короткий срок, а тебе удалось!

Саша молчала, не зная, что ответить.

– Давай договоримся так. Мы с тобой сходим к падре Сильвано – ты ведь с ним еще не познакомилась? А завтра съездим в Перуджу к Серджио, поговорим с ним вместе. И после этого ты спокойно сможешь уезжать.

– Тебе так не терпится от меня избавиться?

– Алессандра… – Лука серьезно посмотрел на нее. – Это разговор не в то время и не в том месте. Я говорю о том, что здесь ты сделала все, что могла. Тебе надо возвращаться домой. Если захочешь остаться, не вспоминая про Веронику и не за счет своего профессора, – это совсем другое дело. Я не хочу, чтобы ты попала в какую-нибудь историю.

– Так ты допускаешь, что я могу до чего-то докопаться?

– Нет, – вздохнул Лука. – Я о твоем походе в монастырь. Еще неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не я. Ты была в шоке, а вокруг обрывы. Не думаю, что тебя быстро бы нашли, если бы ты в панике свалилась с горы. Вот так-то, синьорина, пришлось бы искать еще одну пропажу.

– Лука, расскажи мне вот что. Найден труп Вероники. Что делают дальше полиция или карабинеры? Есть же правила, теория какая-то для раскрытия преступлений?

– Решила податься в частные детективы? А то смотри, замолвлю словечко в итальянской полиции, – Лука расхохотался. – С твоими талантами с руками оторвут!

Саша решила не обижаться.

– И все-таки? Я серьезно! Мне просто интересно.

– Тебя, наверное, учили этому в институте. Я не буду забивать тебе голову рассказами об объекте и субъекте преступления. Как правило, самый важный вопрос: cui prodest?

– Кому выгодно? Мотив?

– Конечно. В случае с Вероникой мотив непонятен, отсюда и сложность. Она никому не перешла дорогу, у нее не было врагов или финансовых проблем. Знаешь две причины, по которым чаще всего происходят убийства? Это деньги и любовь. Ну, за исключением случайного хулиганства. Именно деньги и любовь на протяжении всей человеческой истории приводили к преступлениям.

– А наркоман?

– Чаще всего ему нужны деньги.

– А алкоголик, убивающий собутыльницу?

– Если отбросить убийство по неосторожности, причины все те же: приревновал к соседу или не получил денег на бутылку.

– Как все просто и в то же время сложно…

– Cui prodest! Поэтому я и интересовался личной жизнью Вероники, возможно, нам просто не хватает информации. И еще… В первую очередь мы ищем убийцу в близком кругу, в семье. Ты не поверишь, но большинство преступлений совершают те, с кем жертва была прекрасно знакома, а не случайные люди.

– Значит, в случае с пропавшими девочками ты в первую очередь изучил бы семью?

– Ты уже и этим решила заняться? Да, и полиция, как ты видела в документах, первым делом проверила семейные связи и проблемы. Не забывай, что в случаях пропажи девочек нет явных признаков преступления, а значит, возбуждено дело об исчезновении, а не об убийстве.

– Поэтому никто и не старается?

– Знаешь, Алессандра, расследование это… как кулинария!

– То есть? – засмеялась Саша.

– Вот ты делаешь салат, объединяешь разные продукты. Или что-то решила испечь. Собираешь блюдо из общепринятых ингредиентов, иногда импровизируешь и делаешь свой вариант. Что-то сочетается прекрасно, что-то не подходит. Но ты пробуешь, фантазируешь, в итоге все сочетается прекрасно, и рождается очень вкусное блюдо. Например, печенье. Пробуешь добавить корицу, но она не подходит к остальным ингредиентам. Тогда добавляешь миндаль – и все получается идеально! Так и мы, собираем результат из мелких деталей. Когда одна порой не сочетается с другой, мы пробуем и заменяем одну деталь другой. В конце концов вырисовывается стройная картина. И преступник пойман.

Саша задумалась, потом медленно кивнула, соглашаясь. И снова рассмеялась:

– Испеки мне убийцу!

– Примерно так! – рассмеялся в ответ Лука.

Они некоторое время посидели у старого фонтана, наблюдая за жизнью маленькой площади. В голове у девушки потихоньку начал складываться план действий, но посвящать в него комиссара она не собиралась, прекрасно представляя его реакцию.

16

Падре Сильвано ждал их после вечерней мессы. Когда Лука и Саша подошли к небольшому старому храму, народ уже расходился, невысокий полноватый священник средних лет разговаривал с пожилой и такой же кругленькой синьорой. При виде комиссара и девушки, поднимающихся по лестнице к храму, священник быстро распрощался с прихожанкой и поспешил им навстречу.

– Комиссар Дини? Синьора, – вежливо склонил он голову в сторону Саши.

– Просто Лука. Я здесь неофициально, семья убитой девушки попросила съездить на место ее гибели, поговорить с людьми, которые ее знали, мы здесь просто как друзья. Как вы знаете, расследование ведут карабинеры.

– А вы та самая русская аристократка, о которой рассказывала уважаемая графиня Розати? – улыбнулся падре Сильвано Саше. Глаза Луки округлились, и он состроил гримасу за спиной священника.

– Она о вас очень хорошо отзывалась и сетовала, что вы ее больше не навещаете.

– Обязательно навещу, – заторопилась Саша. – И я… ну, не совсем аристократка… Семья дедушки… А я так, седьмая вода на киселе.

Они удобно устроились на широкой скамье у стены храма.

– Что я могу вам рассказать, – задумался падре Сильвано. – Я не очень хорошо знал синьорину, мы встречались в доме графини Розати. Вероника еще плохо говорила по-итальянски и почти все время молчала. Она производила впечатление приятной и образованной девушки. Думаю, другую графиня и не пригласила бы.

– Падре, а почему графиня пригласила Веронику? – спросил Лука. – Зачем столько волокиты, проблем с приглашением девушки из далекой России?

– Думаю, тут дело в личной симпатии, – ответил падре Сильвано. – Графиня ди Розати почти не выходит из дома последние годы. Родственников, которые стали бы жить с ней, у нее нет. Та категория женщин, которые становятся сиделками, не смогла бы удовлетворить ее жажду общения. Наверняка вы сами видели ее горничную.

– Но среди так называемых «баданти», сиделок и прочих горничных, тем более из Восточной Европы, встречаются приличные люди с высшим образованием, многие говорят по-итальянски. У них есть все те качества, которые смогли бы понравиться графине.

– Вы не поняли, – мягко улыбнулся падре и пояснил: – У них нет главного, они в любом случае будут прислугой по найму. Я ни в коем случае не хочу их обидеть, но дело обстоит именно так. А графине хотелось бы иметь равного собеседника, пусть даже молодую девушку.

– Вы хотите сказать, что у Вероники было чувство собственного достоинства? – спросила Саша.

– Более чем, – ответил священник. – Вот вы, уважаемая синьорина, начали объяснять мне, что не считаете себя аристократкой. Вероника бы промолчала, приняла как должное.

– А что случилось той ночью, вы видели тогда девушку? – это спросил уже Лука.

– Я рассказывал вашим коллегам… – священник задумался. – Вот вам опять пример, – он повернулся к Саше. – Девушка хотела не просто принять участие в церемонии, а быть равной в кругу высшего общества Спелло. Это было невозможно, но я с радостью нашел ей место среди женщин со свечами.

– Она была довольна?

– Во всяком случае, казалось, что она обрадовалась, поблагодарила. Я пригласил сестру Лавинию, которая помогает мне здесь, в храме, – это монахиня из монастыря бенедиктинок, – она все объяснила девушке и выдала одежду.

– Вероника обязательно должна была вернуть ее ночью?

– Можно было и утром, но даже если она решила сделать это после церемонии, я, честно говоря, не понял, зачем надо было идти ночью на кладбище.

– Может быть, она была не одна?

– Знаете, синьорина, в Спелло не принято ходить на свидания на кладбище. Да я и не слышал ничего о каком-либо ее amico di cuore[3]3
  Сердечном друге.


[Закрыть], в первую очередь об этом знала бы графиня.

– Что же она там делала?

– Единственное, что я могу предположить, – любовалась долиной.

Они поблагодарили священника и медленно пошли вниз по лестницам, к центральной площади.

– Вот об этом я, кстати, тоже думал, – внезапно нарушил молчание Лука.

– О чем?

– О том, что ты не откажешь себе в удовольствии прогуляться ночью на кладбище… А там достаточно монашке мимо проскользнуть, как синьорина Алессандра с громким воплем свалится с крепостной стены.

Они решили перекусить в местной энотеке, упомянутой во всех известных путеводителях. Вернее, перекусывал Лука, а Саша взяла бокал вина, после пирожных из Фолиньо она не могла и думать о еде.

Тут подоспел хозяин энотеки. Он поинтересовался, откуда прибыли гости, восхитился итальянским языком девушки из России и тут же выгрузил на стол множество журналов и буклетов, не только расхваливающих его заведение, но и рассказывающих о лучших умбрийских винах последних лет. Он принес им по бокалу красного вина, потом что-то более терпкое и сладкое. На пятом или шестом бокале Лука поблагодарил хозяина, скривил рот, получив счет, в который все выпитые или слегка отпитые ими бокалы были, естественно, включены. Расплатившись, вывел Сашу на свежий воздух.

Она глупо хихикала, изредка икала и спотыкалась на крутых лестницах Спелло. Лука отнял ключи, которые она пару раз уронила на мостовую, отпер дубовые двери в вестибюль, потом в квартиру и, выгрузив девушку на кровать и проверив, хорошо ли захлопнулась дверь, отправился к себе в отель.

17

Саша проснулась рано от сильной головной боли. Во рту все пересохло, болел желудок, страшно хотелось пить. Голова же просто раскалывалась. При мысли о том, сколько вина разного вида и градуса она вчера продегустировала, Саша застонала.

«Попробуйте теперь вот это! Ну? Что скажете? Особенное, правда? – вспомнила Саша вчерашний вечер и услужливого хозяина энотеки. – Боже, да я теперь месяц спиртное в рот не возьму», – подумала она.

Контрастный душ и бокал сока из холодильника придали бодрости, и девушка уже в сносном самочувствии собралась на завтрак. Готовить дома снова не пришлось, ведь она намеревалась позавтракать с Лукой.

– А, русская принцесса, – радостно приветствовал ее Лука. – Как головка? Не болит? Ах, болит? Говорят, русские легко водку пьют. А тут хорошее умбрийское вино не пошло.

– Лучше бы я пила водку, – пробурчала Саша. – Такого похмелья, как с вашей перемешанной бормотухи, точно бы не было.

Они позавтракали и, как и договаривались, отправились в Перуджу.

В этот раз дорога была длиннее.

Утренние поля в долине

Выехав из-за стен Спелло, Лука не стал поворачивать на трассу, а проехал вдоль стен города на горе, потом мимо небольших домиков, разбросанных по улице, и выехал к старинному парку с мраморными скульптурами и видневшейся в глубине живописной вилле в стиле загородных дворцов Палладио. Он ехал, не торопясь, и Саша успела заметить радугу, игравшую в струях воды, орошающих парковые лужайки.

«Надо будет сюда обязательно зайти», – подумала девушка. Вилла показалась ей невообразимо прекрасной.

А потом, когда два розовых города Умбрии оказались на одном расстоянии, живописно устроившись в предгорьях Суббазио, за стеклом машины разлились ярко-фиолетовые лавандовые поля. Зрелище оказалось настолько неожиданным, что Саша даже ахнула. Довольный произведенным эффектом, комиссар повернул влево, не доезжая до Ассизи, и они выехали на трассу.

– Это так, отдельные кусты и всякие прочие цветочки, основное цветение в июле.

– Просто нереально! Лаванда в Умбрии?

– Конечно, тут и производство есть. Чего они только из лаванды не делают, от игрушек в лавандовых цветах до всяческих сувениров, мыла, парфюма и прочего. И фотосессии проводятся. В июле здесь прекрасно!

– Надо же, жаль, что мало кто об этом знает. Ведь любителям Италии и лаванды одновременно не придется изменять Апеннинам с Провансом, все под рукой!

За окном замелькали поля, фермы и густые леса, и снова показалось, что никакой столицы здесь не может быть и в помине. Но не прошло и двух минут, как впереди появилась Перуджа – сплав терракотовых крыш и сумрачных средневековых переулков, монорельсовых вагонов метро над городом, современных многоэтажных зданий и сельских маленьких домиков с каминными трубами и садами. И снова на всех уровнях то подъемы, то спуски, многочисленные лестницы, без которых, наверное, не обходится ни один город в этой гористой итальянской провинции.

* * *

Жандармерия находилась вне средневекового центра Перуджи, и уже вскоре они свернули на одну из запруженных машинами улиц, опоясывающих центр на холме.

Лука еще в пути набрал номер Серджио, и лейтенант карабинеров встретил их у входа.

Объятия были еще крепче и теплее, чем в полицейском участке Фолиньо. Еще дольше не умолкали воспоминания, взаимные приветы родителям, всем общим знакомым, и Сашу неприятно кольнуло прозвучавшее имя бывшей девушки Луки. До этого момента она и не подозревала о ее существовании, хотя странно было бы, не имей комиссар серьезных отношений в прошлом. Или в настоящем? Она ведь ничего на самом деле не знает о его жизни. Настроение сразу испортилось. «Похоже, я ревную», – разозлилась Саша.

Слава богу, вскоре перешли к делу, за чашечкой традиционного эспрессо.

– Не из автомата, – гордо сообщил Серджио. – Мы кофемашину поставили. Так, как мой помощник варит кофе, никто здесь не может.

Кофе и вправду оказался отменным.

Ничего нового в присутствии Луки Саша не услышала. Прозвучала история, которую девушка знала уже наизусть, и даже сообщение о том, что пропавшие девочки похожи на Веронику, Серджио не впечатлило.

– Сам понимаешь, пока нет достаточных оснований, никто не будет объединять дела. Тем более что они находятся в юрисдикции разных ведомств, – карабинер повернулся к Саше. – Не думай, что мы не занимаемся убийством русской девушки. Не все происходит так быстро, как хотелось бы, и не буду я рассказывать всего, что мы делаем, просто права не имею. Поверь, Алессандра, и родным девушки передай, мы поймаем убийцу. Сколько бы времени ни прошло.

Серджио заверил Луку, что прошлое Вероники тщательно проверялось, карабинеры работали во взаимодействии с российской полицией, но ничего заслуживающего внимания не нашлось. К моменту отъезда в Италию бойфрендов, о которых знали бы семья или друзья, у девушки не было. Скорее всего, она и в Италию бы не отправилась, будь у нее личная жизнь в России.

– Cui prodest? – важно изрекла девушка, а комиссар отвернулся, чтобы не засмеяться вслух.

– В том-то и дело, что непонятно. Надеюсь, ты не подозреваешь, что твоя соотечественница узнала страшные тайны графини Розати и старуха наняла киллера? Или они не поделили прекрасного мачо из солнечного Неаполя? Сразу тебе скажу – о таких мотивах можешь даже не задумываться. И я, кстати, не шучу, чего только не бывает в нашей практике. Но не в данном случае.

* * *

Распрощавшись с Серджио, Саша с Лукой прошли немного по улице и поднялись на лифте в старый центр Перуджи. Девушка смотрела по сторонам, радуясь новой встрече с городом, напомнившим ей мозаику. Здесь старые и новые стеклышки складываются в один яркий и невероятно приятный рисунок, эдакие американские горки, только дух захватывает: то на холм, то с холма, то вниз, то вверх по крутым лестницам. А вокруг серые камни Средневековья, разноцветные домики более поздних времен, а то и трехэтажный чудо-лифт из современности, поднимающий на следующий уровень этого города.

Центральная площадь Перуджи

Взяв Луку под руку и не беспокоясь о крутых подъемах и ступенях, она разглядывала таблички с названиями улиц, восхищаясь увиденным: улица Ведьм вела на площадь Дракона, а под городом спрятались древние подземелья. Они прошли по корсо Вануччи, вышли на площадь к собору и знаменитому фонтану, а потом, выбравшись из фланирующей по пешеходной улице толпы, свернули в один из темных и сырых переулков с позеленевшими от времени камнями-ступенями узких лестниц.

Лука уверенно ориентировался в сплетении старых улочек и за очередным поворотом нырнул в невысокий проем между домами, откуда они сразу попали в распахнутые двери маленького ресторанчика.

– Лука! Ciao, campione! – им навстречу, широко распахнув объятия, уже шел высокий и светловолосый парень в белом колпаке и длинном фартуке поверх потрепанных джинсов.

– Чао, Фабио! – так же распахнув руки, Лука двинулся к повару.

– Что за прекрасное создание?! – Фабио прикрыл глаза рукой, изобразив, что он ослеплен красотой Саши. – Добро пожаловать, bella signorina! Твой столик свободен, – он обнял Луку за плечи и повел их к темному дубовому столу у стены, увешанной плакатами и фотографиями.

– Лука! – к столику уже спешил другой парень, точная копия первого.

– Марио! – в ответ распахнул объятия Лука.

– Нам, как всегда, вашу фокаччу, вино на твой выбор, – улыбнулся комиссар шумным хозяевам заведения. – А вот пиццу мы возьмем… Я, пожалуй, «Маргариту».

– А я «Наполи», – выбрала Саша, – и… А, вот, калабрийскую закуску.

Саша никогда не пробовала ничего калабрийского и из всех предлагаемых вариантов антипасто выбрала именно это блюдо.

– Они братья, неаполитанцы, – объяснил Лука, когда парни отправились выполнять заказ. – Не смотри, что светловолосые, и такое бывает. Поверь, подобную пиццу – настоящую, неаполитанскую – ты даже в Неаполе не везде найдешь, и дело не в дровяной печи.

Фокачча оказалась такой вкусной, что Саша даже не заметила вкуса вина, так была занята лучшей лепешкой в своей жизни. А калабрийская закуска – нарезка из различных видов салями и копченой ветчины – оказалась огненно-острой из-за огромного количества приправы, один в один напоминающей кавказскую аджику, вдобавок к острым самим по себе колбаскам.

– Калабрия, что ты хочешь, – сказал Лука, увидев Сашины муки с закуской. – У них там один острый перец и растет, ну, еще бергамот. – С чувством превосходства северного итальянца, а тем более «элиты нации», тосканца, он оглядел Сашину тарелку. Вечный антагонизм севера и юга проявился во всей красе.

Пицца была действительно выше всяких похвал. Саша съела ее всю, до корочки, которую обычно складывала на краешек тарелки, и, смущаясь, попросила еще фокаччи – с собой. Но сначала Лука уговорил ее на простую пасту с неаполитанским соусом, уверяя, что у братьев она получается просто изумительно.

– Потрясающе! – поблагодарила она братьев. – Просто супер, никогда такой пиццы не ела!

В подтверждение своих слов девушка сфотографировала Марио у печи. Затем с широкой лопатой, на которой пиццу укладывают в печь. И наконец, с готовой румяной, пышущей жаром пиццей на плоской лопате на фоне горящей печи. Потом она сфотографировала Луку и Фабио, Луку и Марио, а после неаполитанцы заставили Луку сделать снимок Саши в обнимку с обоими братьями.

– Твой лучший сувенир из Италии, – самодовольно заявил Фабио, состроив умильную физиономию перед объективом.

В машине Лука повернулся Саше:

– Ты сколько уже здесь, неделю? Обратные билеты куплены?

– У меня есть еще неделя, – ответила девушка.

– Она тебе не нужна. Нет, погоди, выслушай меня и не перебивай. Ничего другого ты не узнаешь. Поэтому давай поменяем билеты, и завтра мы с тобой оба уедем. Я – во Флоренцию, ты – в Москву. А потом, да хоть через три дня, ты вернешься, но уже не сюда, а в Тоскану. Если хочешь, я прямо сегодня куплю тебе билеты. Это не проблема. Или давай вернем деньги за обратный билет твоему профессору, и ты просто останешься здесь. Но будешь свободна, это будет твое личное время. А эта тема для тебя закрыта.

– Ну… Я почти согласна, но все же уехать вот так не могу. – Саша откинулась на сиденье. – Лука, еще совсем немного, ну… три дня, ладно? Потом я сама поменяю билеты и уеду. И ничего со мной не случится, никуда я не полезу, обещаю!

Звонок телефона комиссара прервал их разговор.

– Да, падре. Да, конечно, с удовольствием. Разумеется, мы будем, спасибо. – Лука отключился.

– Вот и достойное завершение твоей миссии! Мы приглашены на аперитив перед ужином к госпоже графине. Падре Сильвано нам его любезно передал.