Текст книги "Рифл шафл"
Автор книги: Юлия Фалалеева
Жанр: Крутой детектив, Детективы
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
– Интересный поворот… Улику я забираю, а вас, гражданка, придётся всю ночь допрашивать по всей строгости закона…
– Всю ночь… Я согласна… – промурлыкала Зинаида и поцеловала жениха.
6
Несмотря на то, что Первое мая был выходным днем – он с самого утра выдался суматошным.
Миша отвёз Зинаиду к себе, а сам отправился на работу, велев девочкам собираться на концерт и ждать его к обеду.
Сначала Зинаида погладила и развешала на плечиках их с Динкой наряды, предназначавшиеся для «торжественного выхода в свет».
Затем, расположившись на маленькой кухне, решила заняться готовкой.
Динка притащила ноутбук и, устроившись тут же за столом, работала над своими снимками, редактируя их в «Фотошопе».
Зинаида, ловко орудуя ножом, чистила картошку. На секунду замерев, она дотронулась до руки девочки.
Динка подняла на неё глаза.
– Дина, ты помнишь, кто тебе делал татуировку? – медленно спросила женщина.
Динка пожала плечами и, помотав головой, снова уткнулась в компьютер.
Зина не отставала, она снова похлопала девушку по руке.
– Не хочешь рассказывать?
Динка, выставила перед собой ладонь с прямыми, плотно прижатыми друг к другу пальцами.
– Нет – так нет!
Зине показалось, что девушка начала волноваться. Наверняка это связано с непутёвой матерью, и ей совсем не хочется обсуждать это именно с ней.
«Ладно, отложим разговор…», – решила Зинаида.
Если у Динки нет настроения, она начинает злиться, и вытянуть из неё какую-нибудь информацию становится невозможно.
А жаль!
Ведь Зиночке так хотелось спросить будущую падчерицу, почему всё-таки та возражает против их с отцом свадьбы. Придётся подождать другого удобного случая!
– Угу-у-у, угу… – вдруг «промычала» девушка и постучала по столу, да так сильно, что вода из кастрюльки с почищенными овощами брызнула в разные стороны.
Зина подбежала к Динке и обняла её за плечи.
Девочка, продолжала «мычать», испуганно тыча пальцем в монитор.
– Успокойся! Что тебя напугало?
На рабочем столе экрана была открыта папка с фотографиями из альбома «Лица земляков». Зина знала, что Динка отбирает лучшие фото для стенда в Доме культуры.
И что? Что её напугало?
Зинаида схватила мышку и стала просматривать все фотографии в папке.
Ничего особенного. Все свои, все знакомые: Михаил в кабинете; Михаил с Антоном на рыбалке; ученики играют около школы; Раиса с корзинкой грибов; женщины с колясками; футбольный матч; Синицын за мольбертом; Зинаида с подснежниками; водители-дальнобойщики; местный фермер с поросёнком на руках; церковь, отец Серафим кормит собачку; Казимирыч жмёт руку Главе поселения… Отличные снимки, ничего особенного Зина не заметила.
– Ы-ы-ы… – девушка вырвала мышку и вернула на экран фото батюшки Серафима, затем, наведя курсор, стала увеличивать изображение. На заднем плане, за скамейкой, на которой был снят священник, стояли двое: Марьяна и статный седой мужчина высокого роста.
– Ну и что? – поинтересовалась Зинаида. – Мало ли прихожан в церкви бывает?
Казалось, что Динка на неё не реагирует. Она свернула изображение, торопясь и нервничая, открыла другую папку. Её руки тряслись. Наконец на экране появилась вся фотосессия, посвящённая отцу Серафиму.
Динка открывала снимки один за другим, пока не выбрала тот, на котором разговаривающие за спиной батюшки получились наиболее крупным планом, а камера запечатлела незнакомого прихожанина анфас.
Динка «вырезала» его лицо и максимально увеличила, поработав с резкостью и цветностью. Получился отдельный портрет.
Портрет показался Зиночке знакомым, но кто это – она не могла припомнить.
– Ты его знаешь?
Динка энергично закивала головой.
Зинаида придвинула к себе ноутбук и, открыв пустую страницу, напечатала «капсом»:
– «Кто он?».
– «Он следил за мной!», – быстро напечатала девочка в ответ.
– «Ты уверена?».
– «Да!».
– Тук, тук… Чем мои хозяюшки занимаются? Почему не чувствую запаха жареной картошечки? Эй! Вы что там разглядываете? Даже не слышали, как я вернулся! – обиделся подполковник.
Зинка торопливо скрыла переписку, и на экране снова появился портрет незнакомца.
– Откуда у вас это фото? – подполковник вопросительно посмотрел на Зинаиду.
– Миш, кто это?
– Я тебе показывал два дня назад. Это – Клод Эйдэн. Вечером распечатаешь мне все снимки, на которых он есть, – приказал полицейский дочери. – А ты давай, ставь картошку, – второй приказ был адресован Зинке. – Не голодными же на концерт идти. А ну, как в животе урчать будет?
* * *
Официальная часть торжественного собрания длилась почти два часа.
После выступления руководства всех мастей началось награждение лучших работников поселения. На сцену вызывались и рабочие местного молокозавода, и песчаного карьера, и учителя, и врачи, и трактористы… Представитель областной администрации вручал грамоту, жал руку, а нарядные старшеклассницы одаривали награждённых букетиками тюльпанов.
Динка вертелась около сцены, успевая запечатлеть на фотокамеру каждого из передовиков.
Она – глухонемой фотограф – в посёлке ценилась за профессионализм. Динка охотно подрабатывала на местных свадьбах и юбилеях.
Растерянный Михаил приятно удивлялся спросу на Динкины услуги. Сначала он категорически запрещал дочери брать деньги. Но потом смирился. Да много и не давали… После издержек на «расходники» девчонке оставалось две, иногда – три тысячи рублей, которыми она ужасно гордилась и с удовольствием тратила.
Молоденький веснушчатый парнишка-повар единственного сельского ресторанчика – вместо того, чтобы пройти через всю сцену и спустится в зал по ступенькам – ловко спрыгнул рядом с Динкой и, улыбаясь, вручил ошарашенной «фотографше» свой букет.
Динка сначала растерялась, но затем, приняв цветы, присела перед кавалером в глубоком реверансе.
Все, кто наблюдал эту сцену, одобрительно захлопали.
Парень, смутившись, направился к своему месту, а довольная Динка, отдав тюльпаны Зиночке «на хранение», снова вернулась к своим обязанностям.
Зинаида с Мишей переглянулись.
От нахлынувшей сентиментальной радости Зинка опустила лицо к букету, сделав вид, что нюхает розовые «чахлики», а растроганный Мишка незаметно смахнул слезу и погладил свою женщину по руке.
Наконец, ведущий объявил выход Святослава Цветова.
На сцене появился небольшой столик, стул, и ещё какие-то коробки, по всей видимости, являющиеся частью магического реквизита.
Зрители замерли в ожидании.
Диночка, занявшая своё место в первом ряду рядом с отцом, тотчас забрала у Зинаиды букет и глядела на сцену, все время поглаживая пальцами гладкий целлофан упаковки.
Свят «не оправдал ожиданий» Зинки, появившись на сцене вовсе не в смокинге с бабочкой и цилиндре, а в темно-синих, безукоризненно сидящих на нём джинсах, чёрной майке, выгодно облегающей его спортивную фигуру, и ярко-жёлтых мокасинах.
«Щеголь!», – подумала Зинка. – «Но хорош!».
Встав на средину сцены, Цветов приложил руку к сердцу, блеснув на запястье браслетом часов. Порывисто поклонился так, что Зина – сидящая в первом ряду – увидела, как раскачивался золотой медальон на массивной цепочке, когда фокусник на секунду замер, опустив голову.
Затем он выпрямился и, откинув со лба густые тёмные волосы, обратился к собравшимся. Свят кратко, без лишних слов, объяснил присутствующим, что, находясь здесь на отдыхе, он не планировал давать концертов и, к сожалению, не имеет с собой реквизита для зрелищных номеров.
– Будем работать с тем, что есть! – возвестил Свят и поднял над головой карточную колоду.
Зал зааплодировал – представление началось!
Святослав Цветов спустился в зал и предложил зрителям разобрать все до одной карты из колоды, не показывая ему, какую карту вытянул каждый. Затем, бегом вернувшись на сцену, он взял микрофон и попросил обладателей карт подниматься с места в любой очерёдности. При этом он – ни разу не ошибившись – называл и значение карты, и масть. Восторженные участники действа тут же показывали всем карту, точно соответствующую названию. Некоторые скептики щупали карты и рассматривали их на свет, однако ничего не обнаружив, не могли скрыть недоумения.
Десятки смельчаков бурно изъявляли желание принять участие в следующих фокусах.
Свят не возражал, наоборот, он выбрал самых «горлопанистых» зрителей.
Трое подвыпивших по случаю праздника мужиков под одобрительное улюлюканье зала прошли на сцену.
Иллюзионист предложил им дождаться, когда он скроется за кулисами, и выбрать из колоды по одной карте на их усмотрение. Карты следует показать зрителям и запомнить. Далее: выбранные карты следует вернуть в колоду, перетасовать и только после этого позвать его обратно.
Троица приступила к исполнению задания.
В гробовой тишине каждый из находившихся в зале чувствовал себя заговорщиком против именитого артиста.
Мужики, посовещавшись, выбрали трёх королей: червонного, бубнового и трефового.
После того как тщательно перетасованная колода была возвращена вернувшемуся на сцену иллюзионисту, тот, в свою очередь, ещё несколько раз эффектно перемешал карты, применяя различные флориши, и наконец установил колоду в серебристую подставочку продолговатой формы.
Затем, обращаясь к публике, маг поинтересовался: знает ли кто-нибудь «волшебные» заклинания… Любые.
На сцену вышла молодая мамаша, ведущая за руку мальчонку лет пяти.
– Никиточка, скажи волшебные слова, – обратилась она к сыну.
– Рэкс! Пэкс! Фэкс! – выкрикнул мальчуган, ничуть не смутившись.
В этот момент, на глазах у всех, одна карта из колоды стала медленно подниматься над остальными. Поднявшись во всю длину, она упала на стол.
Свят сделал приглашающий жест, и «азартные эксперты» делегировали бойкому Никитке право взять со стола карту и показать залу.
– Это одна из выбранных вами карт? – улыбаясь, спросил фокусник.
Зал бурно зааплодировал, а стоящие на сцене изумлённо рассматривали короля червей, передавая карту друг другу.
– Никита, повтори заклинание ещё раз!
– Рэкс! Пэкс! Фэкс!
Вторая карта, самостоятельно вылезшая из колоды, также не подвела мага, впрочем, как и третья.
– Браво! Браво! – скандировал зал.
Свят поднял руку вверх, призывая к тишине.
– Я прошу, чтобы сейчас ко мне поднялась девушка! Любая девушка, которую вы все хорошо знаете…
Тут произошло неожиданное. Пока поселковые девчата размышляли: поддаваться или нет соблазну поучаствовать в представлении и выйти на всеобщее обозрение – с первого ряда почти одновременно сорвались и ловко взобрались на сцену две стройные, высокие барышни. Они подбежали и встали около Цветова.
Все произошло так быстро, что Зина опомнилась только тогда, когда поняла, что по обе стороны от иллюзиониста стоят Идочка и Динка.
Господи!
Динка по губам прочитала приглашение! Хотя, ничего удивительного: первый ряд, и сцена так близко, что можно дотянуться рукой.
Зинка с тревогой посмотрела на Мишу – тот пожал плечами: мол, пусть поучаствует, раз хочет!
Зиночка стала гипнотизировать Святослава взволнованным взглядом. Он понял, что её волнует, и ободряюще улыбнулся.
– Ну-с, милые дамы, не знаю, как вы это сделаете, но вы должны выбрать одну карту – только одну карту! – и назвать её залу.
Девчонки стояли рядом, передавая колоду друг другу.
Зинке на секунду показалось, что они похожи. Обе длинноногие, худенькие, с яркими голубыми глазами, казалось, они различаются только цветом волос. Диночка была пепельная блондинка, а тяжёлые кудри Артемиды имели цвет горького шоколада. «А может… Они просто похожи молодостью… Просто молодые…», – грустно улыбнулась Зинаида.
Наконец девушки, взявшись за руки, шагнули к микрофону.
Динка держала в поднятой руке карту и показывала её зрителям.
– Дама пик! Мы с Диной выбрали даму пик! – громко объявила внучка Аркадия Казимировича.
Теперь настала очередь Святослава Цветова.
Он достал металлический поднос, повертел его в руках, дал посмотреть девушкам, после чего водрузил на стол. Затем попросил у публики какой-либо бумаги.
– Лишь бы хорошо горела, – пояснил он.
С задних рядов передали свёрнутую трубочкой газету.
Святослав смял бумагу и, положив на поднос, поджёг её.
Пламя быстро прогорело, оставив после себя кучку пепла.
Фокусник демонстративно снял часы и, взяв с подноса щепотку пепла, начал втирать его во внутреннюю сторону предплечья.
Зрители недоуменно наблюдали за происходящим.
Сделав несколько подходов к подносу за пеплом, Цветов наконец стряхнул с руки остатки жжёной бумаги и продемонстрировал руку.
На его предплечье – от локтя и до кисти – появилась чёрная надпись: «Дама» и знак масти пик.
Зал хлопал стоя!
Но даже в таком шуме оваций Зиночка услышала, как кто-то из областников настойчиво уговаривал главу района устроить ещё один концерт Цветова на юбилее губернатора, в концертном зале «Эдем». Взволнованный глава в свою очередь сослался на Аркадия Казимировича, который тут же начал расшаркиваться и обещать, что обязательно решит этот вопрос…
После концерта жители Озёрного долго не расходились – ждали, когда выйдет Цветов. И когда иллюзионист появился в дверях, толпа захлопала и засвистела, в очередной раз выражая признательность кумиру.
Цветов был в сопровождении четы Синицыных.
Следом за ними вышло областное и районное начальство.
«Обрабатывали, наверное, насчёт выступления…», – подумала Зиночка. – «Интересно, согласился или послал куда подальше… А Синицыны откуда появились – на концерте их не было видно? Вероятно, позже подошли…».
Внезапно Динка – стоявшая под руку с отцом – высвободилась и, подбежав к Святу, поцеловала его в щеку. Моментально смутилась и неловко вручила артисту букетик тюльпанов.
– Вот такие, вы, коварные девушки, – грустно рассмеялся подполковник. – Одни для вас в лепёшку расшибаются, а вы – к другим бегите…
Вернувшись к отцу, Динка – словно торопясь – потянула его за руку.
Недовольный Миша как-то грубо одёрнул дочку и, приобняв Зиночку, зашагал по направлению к дому. Динка виновато плелась сзади.
Если бы в тот момент Миша, Зинка и Диночка оглянулись, то увидели бы, как пристально смотрит вслед их троице почётный член Международной федерации общества магии – Свят Цветов.
7
Утром позвонил Марк Израилевич.
– Зиночка, у нас форс-мажор! – его старческий голос прозвучал взволновано.
– В чём дело? – участливо поинтересовалась Зинуля.
– Заказчица проявила инициативу, доплатив весьма крупную сумму.
– Странно… – Зина помолчала. – Инициатива радует, но возникает вопрос. Что взамен?
– Сроки! Сроки, Зинаида Львовна! Она просит ускориться, насколько это возможно.
– Ускорится! – воскликнула ошеломлённая Зинка. – Куда ещё ускориться? Ну… Не знаю…
В трубке было слышно, как сокрушенно вздыхает старый Марк.
– Может… Разделить рукопись и передать ещё кому-нибудь? – озвучила Зина первую мысль, которая пришла ей в голову. – Как такой вариант?
– Исключено! – категорически отрезал работодатель. – Это очень специфичный заказ, Зинаида… Очень! Видите ли, голубушка, одним из условий было то, что перевод должны делать именно вы, и никто другой. Вот такие дела!
– Почему именно я? – Зинка ощутила тревогу.
– Не имею понятия… Я и сам был удивлён. Эх! Старый я дурак, обрадовался таким деньжищам! Я ведь, Зиночка, уже всё потратил: аренду оплатил, налоги, сырье… Если помните, у нас последнее время дела шли не очень… Сами знаете, без заказов сидели… Зиночка, выручайте! – его голос дрогнул.
Зинаиде стало жалко старика: она представила, как предательски начинают трястись его покрытые коричневыми пятнышками бледные руки, как, волнуясь, он трёт виски и держится за сердце.
– Марк Израилевич, успокойтесь… Я постараюсь. Изо всех сил постараюсь.
Нажав кнопку отбоя, Зинка со злобой швырнула ни в чём не виноватый айфон в угол дивана. Пообещала, теперь осталось выполнить…
«Работай, негр, солнце ещё высоко! И вы, Анисим Титович, подсобите, разбудите в моих венах кровь усердного писаря!», –мысленно обратилась к пращуру Зинаида и решила заняться переводом тут же.
Из чёрной тетради
…
Подчиняясь велению тайного Ордена, Блёсом перевёз Покорную к Великолепному.
Теперь они почти не виделись.
Великолепный объяснял Покорной, что Святой Блёсом имеет много порученных ему Орденом дел, и все они связаны с визитами в дальние страны.
Покорная была окружена заботой и вниманием. В её распоряжении круглосуточно были слуги и медперсонал.
Доктора навещали раз в неделю, брали анализы, делали ультразвуковое обследование и доброжелательно улыбались. На вопросы Покорной отвечали, что всё в порядке, и что все идёт своим чередом. В дальнейшие разговоры не вступали, ссылаясь на запрет Ордена.
Проживая в отдельной половине дома, она имела свой выход в огороженный сад, где ежедневно совершала прогулки, полезные в её положении.
Как-то вечером, присев на скамью отдохнуть, ей показалось, что она слышит голос разговаривающего с Жителем Пелопоннеса Блёсома. Разговор шёл о деньгах.
– Сто миллионов долларов! Цена вопроса – сто миллионов долларов! Мальчишка, прекрати истерику. Мы дадим тебе столько денег, что таких Покорных ты сможешь иметь сотнями.
Ответ Святого Блёсома ей расслышать не удалось. Покорной показалось, что её возлюбленный о чём-то просит собеседника.
– Сегодня крайний срок, ты должен исчезнуть… В противном случае – погибнете оба. Поверь, у нашей организации неограниченные возможности! И запомни, чтобы ни случилось, ты должен исчезнуть минимум на двадцать лет. В течение двадцати лет ты обязуешься не искать встреч с Покорной и плодами священной реинкарнации.
Сердце Покорной начало колотиться в груди. Она встала со скамейки и попыталась крикнуть, но в этот момент потеряла сознание.
Когда она пришла в себя на своей кровати в окружении заботливых медсестёр и врача, то, не переставая, просила позвать к ней Блёсома.
Персонал вежливо улыбался, люди, окружавшие её, ни слова не понимали из того, о чём она говорила на непонятном для них языке огромной страны, занимающей одну шестую часть суши…
Зиночка на минуту остановилась. Её осенило: «Выходит, Покорная была родом из России?».
Только почему автор решил именовать её «Покорной»? Не красивой, не умной… Или, наоборот, глупой, а именно – покорной?
После прочитанного Зиночка скорее назвала бы главную героиню «Легковерной». «Бедный ребёнок, которого родит эта глупышка? Какая участь ему уготовлена?» …
Далее на нескольких страницах описывались беседы Великолепного с Покорной.
Он внушал девушке, что её беременность – плод его трансцендентной деятельности. А она – всего лишь сосуд, используемый для великой миссии реинкарнации. Он разглагольствовал так красноречиво, что, в конце концов, ему удалось заставить её поверить в эту муть. В результате она смирилась с мыслью, что плод внутри неё – ей не принадлежит!
Зинаиду просто трясло от возмущения. Однако вспомнив о том, что данная рукопись – не что иное, как фантазии извращённой графоманки, постаралась отбросить от себя нахлынувшие эмоции.
Спустя неделю появился Великолепный Пришелец, несмотря на его приподнятое настроение, он сообщил Покорной две неожиданных и не очень приятных новости.
Первая заключалась в том, что на благо высших целей Блёсом должен отречься от Покорной и навсегда исчезнуть из её жизни.
А вторая новость заключалась в том, что один из членов тайного Ордена любезно согласился предоставить личный самолёт. На котором она – Покорная – в сопровождении Жителя Пелопоннеса отправляется на свою далёкую холодную родину, где силами Ордена уже подготовлены все условия для её удачного разрешения от бремени.
Поднявшись на борт самолёта, Покорная вздрогнула, увидев в интерьере дорогого убранства салона портрет в позолоченной раме. На портрете был нарисован арабский шейх, подаривший ей перстень, и красивый молодой мужчина со знакомым лицом. Это лицо она много раз видела на первых полосах газет и журналов.
Далее, рассказывалось, о перелёте. О приказе Жителя Пелопоннеса принять Покорной новые документы, в которых было изменено всё, кроме имени. О состоянии здоровья и мыслях Покорной до наступления срока «земной материализации трансмиссионных клеток, воплотившихся в плод» …
* * *
Зинка почувствовала, что в глазах начинает двоиться.
«Хватит на сегодня! Мне срочно нужно отвлечься. А ещё лучше прогуляться. Почему бы не дойти до Динки? Может, взять девочку и вместе с ней пройтись до озера? А чтобы прогулка была не только развлечением, но и полезным мероприятием, можно лекарственных трав насобирать», – подумала Зинуля и, достав маленький ярко-синий рюкзачок, положила в него несколько пищевых пакетов и садовые ножницы.
Около церкви она увидела Лену Синицыну, беседующую с батюшкой Серафимом.
Поравнявшись с ними, поздоровалась, и хотела пройти мимо, но Лена, крепко схватила её за руку.
– Зинаида Львовна, подождите, – попросила девушка. – Вот, консультируюсь у отца Серафима. Меня подруга попросила стать крестной матерью её дочурки. Девочка родилась прошлой осенью, назвали Раиса – по святцам. Вот я и думаю: если крестить будем в конце мая – каким именем нарекать следует, может, лучше тем, которое в православном календаре на этот день выпадет? А что, пусть даже зовут двойным именем. Мне так нравится! Например: Анна-Мария, Эмма-Виктория или Эва-София… Только с Раисой… Ума не приложу, какое имя красиво сочетаться будет? Имя Раиса – какое-то несовременное: «покорная, уступчивая»…
– Почему покорная? – взволнованно спросила Зина
– Значение имени такое… В интернете посмотрите. Но я не про это… Как думаете, крестить Раисой или все-таки другим именем?
– Можно и другим православным именем, – тихо произнёс отец Серафим. – Как решите – так и будет.
– Отец Серафим, а Марьяна в церкви? – поинтересовалась Зина.
– Нет! Даже не попрощалась со мной, записку оставила, мол, нашла жилье, переехала, больше в церкви помогать мне не будет, – ответил священник. – Так и Михаил Григорьевич заходил, расспрашивал, куда она подевалась. Ещё спрашивал, откуда я её знаю, да где её найти можно. А я мало что знаю… Знаю, что душа заблудшая, судимая была, срок отбывала… Ну… Что знал – всё сказал. Хорошая помощница, теперь снова кого-нибудь искать придётся.
– Зинаида Львовна! – Лена нетерпеливо снова дёрнула за рукав Зинулю. – Что думаете насчёт второго имени?
– Думаю, нет, – ответила Зинка. – Крестите Раисой и голову не морочьте.
Дина с удовольствием отозвалась на предложение прогуляться.
Пока она одевалась, Зинуля похозяйничала на кухне, соорудив пару бутербродов и прихватив из холодильника бутылку воды.
После того как провизия и фотокамера были уложены в рюкзачок, девушки наконец пошли к озеру.
Вода ещё была холодная, поэтому купальщиков на берегу не наблюдалось.
Динка сфотографировала с берега рыбаков в лодках, заплывших на середину водоёма. Затем стала фотографировать Зиночку, внимательно разглядывающую несколько сорванных травинок.
В травах Зинаида разбиралась отлично. Бабушка, прошедшая всю войну фельдшером, сборам из лекарственных растений иной раз доверяла больше, чем сертифицированным таблеткам.
Главное – собирать в правильное время и заготавливать правильным способом. Ну и, конечно, доза!
«Все есть лекарство, и все есть яд – все дело в дозе!», – цитировала Гиппократа бабуля.
Лес в мае – самое подходящее место для сбора трав.
Заготовку Зинка начала с «живучки ползучей», самой распространённой по лесу цветущей травы. Она сидела на корточках и, не торопясь, срезала стебли с яркими усатыми соцветиями. Синие, сиреневые и голубые мелкие цветочки неприхотливого растения – растущего прямо под ногами до глубокого лета – не раз спасали при тяжёлой простуде и температуре.
«Хорошо, что выбралась!», – похвалила сама себя Зинаида. – «А то окончится месяц-май, и целебные свойства большинства трав сойдут на нет…».
Видимо, из вежливости Динка поинтересовалась: «Нужна ли помощь?».
Так как ножницы были одни, Зина тут же снабдила девочку пакетом и, разыскав чуть поодаль низкорослые кустики брусники, велела собирать молодые листочки.
Глядя на мелкие кожистые листики, Дина приуныла и жестами поинтересовалась: сколько нужно собирать.
– Чем больше – тем лучше, – медленно произнесла «травница». – У меня в гараже места много, не переживай, сколько насобираешь – столько и насушу.
– А для чего они? – Дина спросила на жестуно.
– Скорее – от чего! От поноса, – усмехнувшись, пояснила Зина.
При этом она поводила рукой по животу и согнулась пополам с несчастным выражением лица.
Хитрая Динка сделала вид, что не поняла ответа, тогда Зинке пришлось легонько подтолкнуть девушку в сторону зарослей брусники, добавив жестами, что разъяснение последует позже.
Оставшись в одиночестве, Зинаида механическими движениями срезала траву, отряхивала ее от прилипших сосновых иголок, методично отламывала сухие или повреждённые отростки и, стараясь не помять, укладывала в пакеты.
Её мысли непроизвольно вертелись вокруг имени Раиса. Покончившая с собой соседка и героиня рукописи Покорная – чьё имя, как выяснилось, соответствует имени Раиса – что это: совпадение или ключ к тайне?
Конечно, может быть, что эти события никоим образом и не связаны между собой… Вполне допустимо, что автор рукописи и знать не знал ни о какой связи имён.
Покончив с «живучкой», Зина встала. Ноги порядком затекли, она попрыгала на месте и огляделась по сторонам.
«Нужно ещё берёзовых серёжек срезать…», – вспомнила Зиночка.
Она подошла к деревьям и взглядом эксперта оценила их состояние. Осуществив «фейс-контроль», принялась срезать зеленовато-крапчатые «гусенички».
«Обычное дерево берёза – отличное лекарственное растение!», – Зинуля опять вспомнила бабушкины слова. – «Целебными свойствами обладают все части берёзы. Однако собирать их нужно в разное время! Берёзовый сок – он лучший в марте, пока не сошёл снег. Брать полезный сок следует только из ровной старой берёзы с широким стволом. У молоденьких берёзонек сок ещё слишком водянистый. Отверстие просверливать нужно только с южной стороны, чуть выше колена взрослого человека. Под наклоном вставлять в неглубокое отверстие в два-три сантиметра кусочек бересты или пластиковой трубки. За сутки дерево отдаёт до двух литров сока, только жадничать не следует, чтобы растение не загубить!».
Бабушка еще говорила, что больше литра брать не нужно. Почки берёзы следует заготавливать в апреле. А вот серёжки – именно в мае! Тогда их можно использовать для восполнения дефицита витаминов. Лечить заболевания крови и суставов.
Чтобы дотянуться до веточек повыше Зинка решила забраться на старый, поросший мхом, пенёк. Она уже, было, поставила на него одну ногу, но пень вдруг накренился и перевернулся вверх корнями. Зина от неожиданности выругалась и, взмахнув руками, рассыпала половину собранного «урожая».
– Чёрт! – в сердцах выкрикнула женщина.
Нагнувшись, она попыталась собрать упавшие на землю серёжки, которые рассыпались среди старой прошлогодней листвы, обильно покрывающую заваленную сучковатыми корягами землю.
Ей показалось, что поверхность – на которой находился пень – более рыхлая. Она подошла поближе и попыталась продавить почву ногой. Раздался странный – какой-то слегка шелестящий звук – а нога коснулась чего-то мягкого.
Отступив, Зинаида вооружилась крепкой длинной палкой. Пошурудив ей в том самом месте, она разгребла листву и ветки, из-под которых проглядывала поверхность чёрного мусорного мешка.
Как человек, проведший всё детство и юность у бабушки в деревне, Зинаида прекрасно знала, как огородники делают компост, сваливая скощенную траву, листья и сорняки в пластиковые мешки и оставляя их преть на зиму, до следующих посадок.
Но зачем тащить мешок в лес, прикапывать в земле, а сверху устанавливать фальшивый пень?
Слишком сложно и неоправданно трудоёмко.
Сердце у Зиночки неприятно сжалось – стало страшно. Мелькнула нехорошая догадка, уж больно этот выглядывающий из земли мешок напомнил сцену из детективного сериала.
Зинаида глубоко вздохнула, взяла ножницы и, подойдя, надрезала плотный полиэтилен. Кончики ножниц зацепились за какую-то ткань и вытянули из прорези несколько сантиметров цветастого шёлка.
Зинка отскочила как ошпаренная.
Она узнала эту ткань – именно такой расцветки платье было на Марьяне в момент их последней случайной встречи.
Достав дрожащей рукой из кармана джинсов телефон, она набрала номер Михаила.
В трубке зазвучал «Турецкий марш»… Еще раз… И еще раз…
Зинаида перезвонила Антону.
– Здравствуйте, Зинаида Львовна, – раздался бодрый голос капитана Шилова. – Как у вас дела?
– Спасибо, Антон, дела у меня хорошо. Я нашла труп! – закричала Зинка, боясь, что из-за плохой связи Шилов её не услышит.
– Вы где находитесь? – его голос стал серьёзным.
Зинка подробно рассказала как добраться до места и, отключив телефон, поспешила к Динке.
По её бледному лицу и плотно сжатым губам девушка сразу поняла, что случилось что-то нехорошее.
На все требования Зинаиды немедленно отправиться домой, она отвечала категорическим отказом, требуя объяснения. А когда Зинаида, не выдержав, разрыдалась в голос – достала из рюкзачка воду и принялась поить её словно маленькую, придерживая дно бутылки.
– Дина, пожалуйста, иди домой, – стуча зубами, повторяла Зинаида.
Рядом послышались шаги – из-за кустов прямо на них вышли Синицыны. Юрий держал под мышкой мольберт, а в руке у Леночки была объёмная пляжная сумка.
– Что за крик? А драки нет! Привет, соседи! – начал, было, разговор Юрий, но, увидев зарёванное лицо Зинаиды, осекся.
– Господи, как хорошо, что вы здесь… – пробормотала Зинка.
– Мы, вообще-то, каждый день здесь, практически в одно и то же время. Юрий рисует, а я спортом занимаюсь – мне форму терять никак нельзя! А у вас что стряслось?
– Юра, Лена, я вас очень прошу, проводите Динку домой!
Супруги переглянулись.
– Так всего полвторого дня, Зинаида Львовна! Вы чего-то боитесь? Тут до трассы – триста метров. Насколько я знаю, Дина часто одна гуляет, – упёрлась Лена.
– Она не хочет уходить! – пожаловалась Зинаида.
– Ну не хочет, так не хочет! Совершеннолетняя уже… Вы из-за этого расстраиваетесь? Ладно, извините, что вмешались… Мы уходим.
– Подождите!
Зинаида встала спиной к Динке, чтобы та не могла видеть её лица.
– Я сейчас вам кое-что скажу, только вы, пожалуйста, не меняйте выражения лица… Чего бы вам это ни стоило, чтобы Диночка не догадалась. Я, кажется, нашла труп, зарытый в земле. Тут недалеко. Полиция уже едет. Я категорически не хочу, чтобы девочка это видела. Пожалуйста…
Зрачки у Ленки увеличились, а рот приоткрылся, но она совладала с собой, не проронив ни слова. Юрка тоже стоически держал себя в руках.
– Сейчас что-нибудь придумаю, – сказала Леночка. – Она по губам, правда, всё понять может?
Зинка утвердительно кивнула.
Лена подошла к Динке и взяла её за плечо. Девчонка капризно дёрнулась и присела на траву, завязывая пакет с брусничными листьями, при этом специально отказываясь смотреть на Лену.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
