Текст книги "Шагренья. Из рода Чёрных Королев"

– Смею надеяться, обошлось без глупостей? – вскинул седеющую бровь родитель.

Мы синхронно кивнули. Потом стрельнули глазами друг в друга и совершенно одинаково прикусили губу, чтобы не рассмеяться. Отец окинул нас долгим взглядом, пробормотал что-то про избалованную девчонку и ушел в обеденный зал, где наверняка уже собрались гости.

– Вынужден тебя поблагодарить, – первым заговорил жених.

Вчерашней враждебности уже не было, и только напряженные плечи выдавали разлад в его душе. Пожалуй, еще то, что даже в роскошном жемчужно-сером костюме жених умудрился иметь потрепанный вид.

– Не стоит благодарностей, – пропела я, блуждая взглядом по помятому лицу. – Может быть, мне просто хочется загрызть именно тебя.

И пошла к маме, обиженно стуча каблуками.

Удар по больному? Да, это была месть за библиотеку.

Шальдари Арье-Шанаси ненавидела, когда кто-то опаздывал, поскольку справедливо считала, что ничье время в королевстве не стоит дороже ее собственного. Об этом от мамы я слышала не раз и, конечно, прекрасно знала ее взрывной характер. Сама такая. Да и прочие наши, особенно женщины, недалеко откатились. Потому в покои правящей я заглядывала очень осторожно, предчувствуя заслуженный нагоняй.

Белые воины, дежурившие у дверей, предпочли оставить свою принцессу один на один с надвигающейся бурей. Казалось, даже их взгляды замерли.

– Мама? Можно мне войти? – Я пробежала взглядом по личной гостиной ее величества и нашла родительницу сидящей за накрытым к завтраку небольшим столиком.

– Ты опоздала на полчаса, – негодующе вздернула бровь хозяйка роскошных покоев и все-таки сделала мне приглашающий знак.

Несмотря на традиции, в соответствии с которыми женщинам надлежало окружать себя черным и серебряным, а мужчинам – белым и золотым, покои правящей были отделаны деревянными панелями теплого орехового цвета и золотом. Ковер, шторы, статуэтки, рамы зеркал и картин сочетали зеленый, коричневый и золотой. Ведь правящая – не просто женщина или паучиха, она держит в своих изящных пальчиках нити, от которых зависит судьба целого королевства.

– Прости.

А что еще я должна сказать? Оправдываться было бы глупо.

– Твою старшую сестру за подобную выходку я сослала бы на полигон на целые сутки, а потом заставила бы хоть ползком, но самостоятельно добраться до дома, – отчеканила мама, многозначительно поглядев на меня.

– О, я даже не представляла, какие «прелести» воспитания наследницы обошли нас с Аши стороной. – Не дожидаясь приглашения, я уселась напротив родительницы и послала ей извиняющуюся улыбку. – Прости меня, пожалуйста. Это больше никогда не повторится.

Облик правящей, столь же мрачный, как ее черное платье, ничуть не смягчился.

– Опоздание – ерунда, – медленно выговорила она, вылавливая из кислого соуса улитку. – Ты, главное, в самый ответственный момент глупостей не наделай.

Так, понятно. Мама не зря упомянула о возможном наказании сестры. Ее воспитывали, а нас с Аши просто любили. Если верить родовому древу, под которое у нас целый зал выделен, трех принцесс в роду еще ни разу не было. Самое большее – две, и то восемь поколений назад. Поэтому родители просто не знали, что с нами делать. И как-то само собой так сложилось, что из Теонии делали наследницу, а мы с Аши были просто любимыми дочками богатых родителей.

– К своему стыду, должна признать, что тебя толком не готовили к предстоящему, – продолжила мама, глядя на меня тяжелым взглядом, от которого кусок в горло не лез.

Тоскливо покосившись на улиток, я налила себе чай, добавила в него немного молока и потянулась за хлебной палочкой.

– Мам, я не глупая! – напомнила немного обиженно. – И прекрасно понимаю, чем нам всем грозит малейшая моя ошибка.

– Помнится, Ашиса то же самое говорила, и что в итоге? – жестоко заметила Черная Королева.

Глубоко вдохнуть. Медленно выдохнуть. Ни в коем случае не поддаваться эмоциям!

– Тогда была надежда, что в Аши нет сил удерживать нити. – Справиться с нервами и рассуждать здраво получилось. – Если бы так и было, ее оборот бы прошел, как у любой другой девушки в королевстве. Впервые прорвавшаяся магия не затмила бы разум, и ее жених бы не пострадал.

Мама кивнула и насадила на вилку другую улитку.

– В случае с тобой подобный вариант не исключен, – напомнили мне осторожно. – Ты даже не вторая, ты третья дочь. К тому же рожденная в зрелом возрасте. Концентрация силы может быть ничтожно мала.

Прошедший месяц меня корежило и ломало, а голову постоянно занимала одна-единственная мысль – как не убить, но и самой не погибнуть, не создать проблем родным, всему дворцу и, возможно, половине столицы? Невзирая на все это, всплеска надежды сейчас я не почувствовала.

– Было бы неплохо. – Горло внезапно начало саднить, пришлось сделать глоток горячего чая, чтобы продолжить говорить. – Но вряд ли судьба будет ко мне настолько благосклонна.

– Счастлива, что ты это понимаешь, – впервые за утро улыбнулась мама. И уже мягче, будто извиняясь, добавила: – Без лишних иллюзий жить проще.

Разочарование я утопила в чашке. В матовой поверхности разбавленного молоком чая отражался грустный силуэт девушки.

– Это больно, – решила тем временем использовать утро по назначению и провести со мной вводную беседу ее величество.

– Что именно? – Неловкая шутка.

– Все, – лаконично сообщила она, охотясь на очередную тушеную улитку. Когда наколола ее на вилку, все-таки пояснила: – Несмотря на болтовню о традициях, жених будет напуган предстоящим, поэтому тороплив и груб. Расслабься и терпи. Первый оборот – это тоже дико больно.

Самообладание меня все-таки подвело.

Кончики пальцев кольнуло. Чашка со звоном лопнула в руках, весь стол оказался забрызган коричневой жидкостью. Уже через миг я отсекла себя от силы, но всплеск незамеченным не остался. Дыхание было частым и тяжелым.

– Спасибо, мама, ты меня очень утешила! – с чувством выдохнула я.

– Боль не утихнет, пока окончательно не пробудится магия, – невозмутимо закончила повелительница Шанаси, в то время как приходили в действие бытовые заклинания и пятна на кружевной скатерти растворялись.

– Что будет потом? – Не то чтобы мне было на самом деле интересно, но нужно же знать, с чем имеешь дело.

– Единственный раз в жизни ты потеряешь контроль над телом, разумом, даром – вообще надо всем. – Скрывать от меня что-либо она не собиралась.

От вопроса, что же остановит меня от того, чтобы, разорвав мужа, сровнять с землей половину города, я воздержалась. Сама догадалась: усталость. Первый оборот вкупе с пробуждением силы – дело наверняка утомительное. Я только вот чего не понимаю… Зачем кровь? Почему пробудившаяся паучиха так агрессивна? Понятное дело, мы и во вменяемом состоянии далеко не ласковые котята, но чтобы вот так… И почему это случается именно с женщинами нашего рода? Зачем нужна такая кровавая инициация? Каким образом она связана с уровнем дара?

Я посмотрела на серьезное мамино лицо и решила жажду новых знаний пока оставить при себе. Вряд ли она знает. Не удивлюсь, если я – единственная, кто вообще задумался о таких «мелочах». Как правило, Черные Королевы воспринимают церемонию как данность. Как необходимую жестокость.

– Следуя правилам, я сейчас должна обсудить с тобой каждое мгновение того, что тебя ждет в тот день, – нарушил задумчивую тишину размеренный голос ее величества. – Максимально подготовить.

Смущались, очевидно, тоже немногие.

– Не стоит. – Я затрясла головой. – Поверь, в прошлые два раза я все прекрасно усвоила!

– Два? – Правящая удивленно изогнула смоляную бровь. – Насколько помню, тебе разрешили присутствовать, только когда готовили Ашису. Когда все это проходила Теония, я даже Аши сочла слишком юной, чтобы слушать о таких вещах.

Сквозь напряжение на миг пробилась улыбка – и тут же растаяла на моих губах.

– Помню, мы с Аши тогда жутко обиделись и пошли подслушивать…

До обретения второй ипостаси нам обеим тогда было далеко, и родительские наставления старшей сестре воспринимались как захватывающая сказка. Мы толкались, каждая желала отвоевать себе место с более выгодным обзором, хихикали, зажимая рот ладошкой, и ели пирожные. Хорошее было время!

– Где? – требовательно рыкнула правящая, сжимая вилку побелевшими пальцами.

Ясное дело, что не под дверью – там же охрана.

– Так я и призналась!

– Шагренья Арье-Шанаси, я приказываю! – повысила голос мама.

– Хоть пытай, – весело усмехнулась я и поискала взглядом новую чашку взамен уничтоженной, но таковой поблизости не наблюдалось.

Место было тайное, только наше с Аши. И хотя от моей любимой сестры не осталось почти ничего, я все еще цеплялась за наше общее прошлое. И выдавать общие секреты не спешила.

Они только наши, на двоих.

– Ладно, потом разберемся, – махнула на меня рукой мама. – На самом деле я хотела поговорить с тобой о другом.

Красивое лицо оставалось спокойным, разве только чуточку печальным, но на дне черных, как сама ночь, глаз ее величества промелькнуло что-то такое, отчего я напряглась. Медленно-медленно, вызывая легкую дрожь, по спине стекала капелька.

– О чем?

– Ты – слабая. – Мама всегда отличалась излишней прямолинейностью. – Неподготовленная. Никто не может гарантировать, что уровень силы достаточно высок, чтобы у меня не было причин опасаться.

Угу, слышали, знаем.

Я мрачно кивнула.

– Но это не избавляет меня от необходимости следовать традициям.

– Никоим образом, – подтвердила Черная Королева. – Напротив, это делает тебя особенно уязвимой. И мы с отцом очень боимся за тебя.

Страх немного отпустил. Моя всегда сдержанная, даже жесткая мама позволила себе проявить чувства. А я испугалась, глупая. С непривычки, наверное. Жаль, утешить ее ничем не могла.

– Одну дочь мы почти потеряли и повторения с тобой не хотим, – продолжала меж тем правящая, как-то странно поглядывая на меня. – Поэтому мы решили немного нарушить правила… Твой отец предложил, а я согласилась… В общем, твоему жениху подмешают кое-что, после всего он будет совершенно обессилен и не сможет сопротивляться, если вдруг у него возникнет такое желание.

Ушам своим не поверила. Может, я все-таки свихнулась от постоянных стрессов? И челюсть на всякий случай придержала.

– Что?! – только через минуту наконец смогла выразить шок словами.

– Я собираюсь его опоить, – повторила мама и блеснула сталью во взгляде.

Мейхем уже успел заслужить мою неприязнь, и все же что-то внутри было категорически против.

– Так нельзя!

– Дорогая, я не спрашиваю твоего разрешения, – обманчиво мягко улыбнулась она мне. – Просто мы с твоим отцом решили, что ты должна знать.

– Вот спасибо! – Я начинала тихо звереть.

– Потом поблагодаришь, – совершенно серьезно заявила правящая.

Дыхание вырывалось из груди со свистом. Хотелось что-нибудь здесь расколотить.

– Мама, ты лишаешь его шанса защитить себя! – беспомощно выдохнула я, то сцепляя, то расцепляя пальцы.

– Точнее, возможности навредить тебе! – расставила верные с ее точки зрения акценты родительница. И уже мягче продолжила: – Драгоценная моя, ты выбрала сильного мага и наверняка очень сильного паука. Я понимаю твое желание в первый раз быть с симпатичным мужчиной, но считаю нужным подстраховаться.

Она права. В чем-то. Но я уже сейчас чувствую себя монстром.

Я не хочу этого делать!

– Не надо, пожалуйста. – Как быть, я не знала, поэтому принялась просить. Мне никогда ни в чем не отказывали! – Кто может знать наперед? Вдруг он сможет защититься, не навредив мне? Мы должны оставить ему шанс выжить.

– Боюсь, лапушка, когда под угрозой окажется его жизнь, он меньше всего будет думать о том, как не навредить тебе, – с легкой ноткой сожаления в голосе возразила мама. – И даже если на миг вообразить, что все сложится неплохо… Его замок находится у самой границы с каменными демонами, а я не хочу отпускать тебя так далеко.

Приговор. И обжалованию он не подлежал.

Ну как же она не понимает, что уничтожает и меня заодно?! Я действительно слишком слабая и просто не смогу жить с этим.

Возражений, доводов и аргументов имелось немало, этот разговор мог продолжаться до рассвета, но, прежде чем я успела облечь мысли в слова, в дверь настойчиво постучали. Трижды, с особыми промежутками. Это был условный стук шер-лаше моей матери, используемый только в исключительных случаях. Поэтому ее величество среагировала мгновенно:

– Войди.

Танаиза пурпурной кометой влетела в личную гостиную своей госпожи, плотно прикрыла за собой дверь, активировала звукоизолирующие щиты и тихо, но отчетливо произнесла:

– Ашиса пропала. Опять.

Глава 3

Случившееся не явилось такой уж большой неожиданностью. Аши сбегала иногда… Но как же не вовремя! Хотя и понятно: кругом суета, все готовятся к свадьбе, шепчутся о том, что последует после… она, конечно, все теперь иначе воспринимает, но ведь понимает же! И такое не забывают. Такое нельзя забыть. Даже думать не хочу, какие чувства всколыхнула в моей сестренке вся эта обстановка.

– Съездишь за ней? – Этим вопросом мама сильно ошарашила меня.

– Я?!

До сих пор мой контакт с миром за пределами дворца Шанаси был сведен к минимуму. Нет, я выходила, конечно. Несколько прогулок, пара праздников девчонок моего возраста, как-то раз Аши тайком взяла меня с собой, когда ездила смотреть дом будущего мужа, еще раз я прицепилась к маме и ее шер-лаше, когда они отлавливали Ашису, уже такую, немного не в себе, какая она теперь. И дважды гостила в поместье у родственников отца.

Мизер. Впрочем, и этого оказалось достаточно, чтобы моя жизнь не была скучной.

Но отправиться самой…

– А кто? – Мама будто даже удивилась. – Мы с Теонией будем заняты гостями, твой отец нужен здесь. А у вас с Аши теплые отношения, с тобой она пойдет. К тому же ты знаешь, где искать.

– Л-ладно.

Непривычно.

– Возьмешь с собой Лалиссу и двоих воинов, из тех, что служат у нас давно, – продолжала давать наставления правящая. – На примерку немного опоздаешь.

– Хорошо, мама.

Выходя из ее покоев, я для себя решила, что поручение не такое уж и неожиданное. Кто еще сможет уехать и вернуться, да еще привезти с собой Ашису так, чтобы этого не заметили чужие?

Плачевное состояние средней дочери родители скрывали, как могли. Даже в кругу семьи предпочитали делать вид, что ничего особенного не происходит. И пусть с ее инициации прошло четыре года, а замуж Ашиса так и не выходит… она не наследница, а стало быть, имеет право немного покапризничать. Наши женщины, в особенности те, у кого уровень магии достаточно высок, вообще отличаются порывистостью, вспыльчивостью и эксцентричностью. Глупо от одной из Черных Королев ждать поведения словно по заранее выстроенной схеме. Собственно, никто и не ждал, и ситуация в нашей семье как что-то из ряда вон выходящее не воспринималась.

Лалиссу я встретила в одном из коридоров дворца кокетничающей с молодым воином. Вернее, это он всячески демонстрировал интерес к вейле, она же явно давала несчастному понять, что предпочитает сама охотиться. И «дичь» выбирает постарше и побогаче. А каким взглядом она проводила мелькнувшего в дальнем конце коридора одного из бывших кандидатов в женихи…

Жестом велела ее поклоннику удалиться.

Когда он выполнил приказание, а понятливая наперсница с помощью магии защитила нас от любопытных ушей, я чуть слышно произнесла:

– Извини, что нарушаю твои планы, но ты мне нужна. Сейчас. Будешь сопровождать меня в поездке в город.

Одного мгновения оказалось достаточно, чтобы шер-лаше прокрутила в голове мой распорядок ночи вместе со списком дел, которые требовалось срочно переделать, оценила выражение лица своей госпожи и вспомнила что-то, мне пока неведомое. Ее вид стал серьезным, собранным и самую малость обеспокоенным.

– Что-то случилось?

– Ашиса.

Больше объяснения были не нужны. Не говоря ни слова, Лалисса унеслась подготавливать вылазку.

Я же прошла в свои покои, отыскала в гардеробной фиолетовый с серебром плащ. По причине домашнего образа жизни надевать его доводилось крайне редко, так что на поиски пришлось потратить некоторое время. Когда же я успешно справилась с задачей и как раз возилась с последней застежкой, вернулась Лалисса. Она окутала меня легким мороком, который никому не позволит запомнить внешность черноволосой девушки в фиолетовом плаще, после чего мы стали спускаться.

У одного из выходов для слуг ждал неприметный черный экипаж без всяких опознавательных знаков.

Сегодня мы – заурядные жительницы Паутины из среднего сословия. По ночам на узких улочках столицы таких разъезжает немало.

Внутри, впрочем, были мягкие сиденья, обитые бархатом, и специальные ящички с припасами: морсы, остывший чай, орехи и сухофрукты. Все же маскировка не является достаточным поводом отказывать себе в удовольствиях.

Только мы забрались внутрь – экипаж с шорохом устремился вперед по улицам-ниточкам. Они были очень узкие! Черные дома по краям казались жутковатыми изваяниями, затаившимися монстрами. В фальшивом лунном свете и отблесках развешанных повсюду фиолетовых сфер на серой дороге играли лиловые искры, тут и там попадались черно-серебристые деревья – все это придавало нашей мрачной атмосфере неповторимый флер таинственной сказочности.

Я всматривалась в окно так жадно, что кончик носа касался прохладного стекла. Мимо проносились магазинчики со сверкающими вывесками, многочисленные лесенки и переходы, худощавые мужчины, нарядные женщины, уличные торговки со змеиными глазами. Едва не на каждом повороте попадались таблички с напоминанием, что в городе превращаться нельзя. Да-да, именно так! Только за пределами столицы, наверху. На энергетической паутине – это вариант для очень сильных магов или если в опасности жизнь и надо защищаться. Иначе слишком много свободы и как итог слишком много разрушений.

Пришлось прикусить губу до крови, чтобы отогнать почти детский восторг и напомнить себе, что это не развлекательная поездка. Но все равно перестать смотреть я не могла.

– Как бы там ни было, думаю, оно того стоит, – упали в темноту экипажа тихие слова моей шер-лаше.

– Ты о чем? – Так сразу поймать нить разговора не удалось.

– Эта твоя инициация – премерзкая штука. – Она облекла в слова очевидное. – Но в результате, как ни посмотри, одни плюсы! Ты похорошела. Шани, ты даже не представляешь, насколько преобразилась! Скоро ты сможешь дотягиваться до нитей. И тебе можно будет свободно перемещаться по Паутине…

Иными словами, я получу то, что все другие девушки из простых паучьих семей имеют просто так, мне же для этого придется пройти унизительную и болезненную процедуру, а потом убить. Вот счастье-то! И чего, интересно, я еще не на седьмом уровне подземного мира от счастья? Наверное, потому что мы и так под землей.

Существующий расклад, похоже, только мне одной кажется неправильным, неестественным, каким-то уродливым. Остальные воспринимают происходящее как должное.

Но сердиться на подругу не стала. Она понятия не имеет, о чем болтает. На свое же счастье.

Пожалуй, только Ашиса могла бы меня понять, но в нынешнем ее состоянии на такое чудо рассчитывать не приходилось.

А все так хорошо начиналось… Правящая Черная Королева Шальдари Арье-Шанаси родила трех дочерей, что само по себе уже являлось чудом. Теония, отцом которой стал несчастный паук, загрызенный ее тогда еще высочеством во имя подчинения ее магии, сразу стала любимицей всей Паутины. Ну как любимицей… Просто случая, чтобы правящая родила от первого мужа, давно не было, это считалось хорошим знаком, и на старшую принцессу возлагали большие надежды. Она их оправдывала, народ ее любил, знать боялась – в общем, все шло как надо.

Через несколько лет на свет появились мы с сестрой. Родись мальчики, в этом не было бы ничего необычного. Просто воины, маги, сильные пауки. Их воспитали бы должным образом, в свое время одарили бы богатством и титулами и обязали служить сестре до последней капли серебряной крови, если потребуется. Но три принцессы оказались неожиданностью, с которой поначалу даже не знали, что делать.

Варианты были разнообразные, порой страшные, но в итоге все улеглось: старшую воспитывали, нас с Аши обожали. Когда же выяснилось, что мы тоже унаследовали родовую силу и, возможно, повзрослев, сможем прикоснуться к нитям, ничего не изменилось. Одной принцессы Шанаси было достаточно, мы же так и остались просто дочками.

Четыре года назад, даже чуть больше, когда в Ашисе пробудилась ее магия, родителей поджидал еще один сюрприз. Нитей мы сможем не просто касаться при надобности, но и удерживать их, выплетать новые силовые паутины. Иными словами, являемся полноценными Черными Королевами. Теония почему-то пришла в бешенство и окончательно отдалилась от нас, а родители просто объяснили все про церемонию.

В назначенную ночь Аши выбрала жениха.

Им стал Герд Лаш-Крэри – белый паук, один из сильнейших в своем роде, богатейший аристократ Паутины, талантливый художник и страшный бабник. А еще он был просто фантастически красив. Даже красивее, чем столица и дворец Шанаси, вместе взятые, а ведь они по праву считаются произведением искусства. Мне тогда еще и пятнадцати не исполнилось, но даже мое сердечко пару раз сладко замерло. Впрочем, Герд обращался со мной, как заботливый старший брат, и полудетская влюбленность быстро переросла в восхищение.

Должна заметить, выдержке этого паука могли позавидовать лучшие мамины шпионы, которых учат молчать под пытками. Выбор второй принцессы его совершенно не напугал. Лаш-Крэри был весел, учтив, обаятелен, он всю ночь танцевал с Ашисой, одаривал ее знаками внимания, даже подарок преподнес.

Оракул определил пик раскрытия силы только через полтора месяца.

И начались чудеса. Многочисленные любовницы Герда были оставлены, он сутками пропадал во дворце Шанаси, рисовал портреты Ашисы, ухаживал. Он же вежливо, но недвусмысленно поставил на место Теонию, которая ревновала к силе и все чаще была с нами груба. Покорил родителей, смешил меня, заставил верхнюю паутину засверкать магией, будто капельками росы, в ночь своего признания в любви.

Сердце невесты дрогнуло, она ответила взаимностью.

Все это послужило поводом для слухов, которые, подобно ядовитым змеям, поползли по узким улицам столицы. Болтали разное. Что Аши, удержав свою паучиху в момент помутнения, станет сильнее Теонии. Что в таком случае она захочет отнять у нее нити. Что старшая принцесса этого ни за что не допустит. Злые языки сходились в одном: между Ашисой и Гердом действительно возникло что-то настоящее, что-то такое, что прежде не было доступно Черным Королевам. А вот насчет того, хорошо ли это, мнения разнились.

Дома зерна от плевел отделяли, но сила Аши просыпалась крайне медленно, до последних дней она не чувствовала ни нитей, ни своей второй сути. И хотя Оракул по-прежнему твердил, что три принцессы одинаково сильны, все поверили в благоприятный исход ситуации. Аши всегда была милой, спокойной и какой-то кроткой. И пусть где-то в потаенном уголке ее души сидит большущий паук! Разве может он оказаться чудовищем? Разве может она разорвать на куски того, кого любит до безумия?

Влюбленные были счастливы, и их настроением заразились все прочие обитатели дворца, вплоть до последнего слуги.

Первый удар грянул за три ночи до церемонии. Шер-лаше Ашисы, которую с колыбели учили служить принцессе даже ценой жизни, если потребуется, с отравленным кинжалом в руках бросилась на свою госпожу. Аши чудом осталась жива. В то утро она впервые почувствовала свою паучиху. Позже, под пытками ее наперсница клялась, что ее подкупили каменные демоны, но представить доказательств не смогла. И по Паутине поползли слухи, будто несостоявшееся покушение – это дело рук принцессы Теонии.

Та, естественно, свою вину отрицала.

Злоумышленницу казнили. Аши была сама не своя от горя, будто потеряла одну из сестер.

Дурным знаком это не сочли и в назначенную ночь отгуляли свадьбу. Праздник был самым красивым и веселым за последнюю сотню лет и символизировал для закрытого паучьего общества надежду и веру в лучшее.

Ближе к рассвету взволнованные влюбленные скрылись в ритуальной комнате.

Когда же с наступлением новой ночи мы заглянули туда, внутри все было в крови, повсюду валялись куски сломанной мебели и части тела Герда. Аши сидела на полу ровно в середине огромного холодного помещения, в большой серебристой луже. Она обхватила себя за плечи, трясущимися губами напевала глупую детскую песенку и раскачивалась из стороны в сторону.

Ее паучиха погибла, была уничтожена ужасом произошедшего. Магия ушла совсем, погасла, подобно искорке. А сама Аши навсегда останется шестилетним ребенком с телом молодой женщины.

Только Герда она помнит, до сих пор любит и бежит к нему, едва представится возможность.

Экипаж чуть качнулся, останавливаясь. Приехали.

Я нехотя выплыла из вязких дум и оглядела сквозь окно величественный темный особняк. Здесь не было сада, фонтанов или беседки, и все же это место мало уступало Шанаси. Витало вокруг него что-то мрачное и чисто городское.

Ашиса всегда приходила сюда. Не в склеп, где покоилось то, что осталось от ее любви, не в ритуальную комнату, где все случилось, и даже не в оранжерею, которую Герд выстроил специально для нее. Всегда сюда. В его дом. В место, где они должны были прожить долгую счастливую жизнь.

Отогнав от себя колкую дрожь, которая неизменно охватывала меня рядом с этим местом, я без посторонней помощи выбралась из экипажа. На полпути к крыльцу вспомнила о своей шер-лаше и бросила ей, не оборачиваясь:

– Подожди меня здесь.

Дверь оказалась не заперта, даже немного приоткрыта.

Я храбро шагнула в просторный холл. Шаги тут же отозвались эхом, и их отзвуки разлетелись по всему первому этажу. Фиолетовая тьма, сочащаяся из узорчатых светильников, казалась осязаемой, густой. И даже идти из-за нее было трудно.

Никто меня не встречал, вокруг вообще не было ни души. Дом стоял запертый, не оставили ни одного слуги, чтобы присматривать за ним. Только у Аши были ключи, и она иногда забиралась сюда.

Подышав немного на озябшие ладони, я мазнула взглядом по серому от пыли зеркалу и отправилась искать сестру. Камины несколько лет не растапливали, поэтому в красивом особняке в центре Паутины, казалось, навсегда поселились холод и сырость.

Где могла быть сестра, я приблизительно знала.

Комната Герда, его художественная мастерская…

Аши нашлась в галерее, примыкающей к мастерской. Она сидела прямо на холодном полу, светлая юбка была вся в пятнах от пыли. Сестренка неотрывно смотрела на высвобожденную из чехла картину. Ночь, серебряный лунный свет, дворец вдалеке и на фоне всего этого крупным планом Герд и она сама. Художник свое ремесло знал, полотно было прекрасно. Оно светилось, будто луна внутри была настоящая. Казалось, дотронешься – и утянет, поглотит. Впрочем, все это было лишь игрой теней и особой паучьей восприимчивости.

Меня Ашиса заметила, только когда я подошла вплотную и тронула ее за плечо.

Обернулась. Улыбнулась по-детски светло и одновременно как-то болезненно.

Как говорить с ней в такие моменты, я не знала. Но мне повезло, она первая прервала молчание:

– Прости, что ушла, никому не сказав. – Новая улыбка была просто виноватой. Как у ребенка, который опасается наказания. – Мне так хотелось ему рассказать, что ты скоро выходишь замуж и что твой жених тоже белый паук. Но знаешь… кажется, он меня не услышал.

Сердце ожившим камнем болезненно пульсировало в груди. Бедная моя сестричка…

Заставив себя улыбнуться, я посмотрела в насупившееся лицо Аши.

– Пойдем домой, ладно? Там родители беспокоятся, а я опаздываю на примерку.

– Свадебного платья? – Ее оживленность выглядела неестественной.

– Угу.

К настроению больше подошло бы слово «саван». Роскошный такой, черный, пышный и с очень узким корсетом. Я видела эскиз.

– А разрешишь мне посмотреть?! – Тонкая ручка сестры невесомо вцепилась в мою руку.

– Если тебе хочется.

Я набросила чехол на картину, обняла Аши за плечи, и мы пошли к выходу.

К портнихе опоздали на целых два часа, но она не посмела выказать недовольства.

– Мои поздравления, ваше высочество. – Она светилась точно жемчужина. – Пусть все пройдет, как надо. Клянусь, я сделаю вас красивейшей невестой всех подземных королевств!

Если отбросить ненадолго знания о том, зачем все это нужно, в целом план был симпатичный.

Интуитивно пробежав взглядом по мастерской в поисках места, где можно было бы спрятаться, и не найдя такового, я вверила себя цепким лапкам придворной портнихи Кажетты и ее несомненному таланту. Аши и Лали, которые вошли вслед за мной, тихонько прикрыли дверь. Их будто и не заметил никто.

Эта худенькая женщина с замысловатой прической и начавшими появляться на лице морщинами, бесспорно, знала свое дело. Поглядеть хотя бы на ее собственное платье. Оно сочетало в себе бордовый, розовый, сиреневый и лиловый цвета, состояло из невероятно узкого корсета, асимметричного ворота и асимметричных же юбок, которые слева были пышными, как у бального платья, а справа оставляли открытой ногу до самого верха бедра. И при всем этом наряд Кажетты не казался броским. У пауков весьма своеобразные понятия о приличиях, и ей странным образом удалось удержаться на грани.

Встретив нас у входа своих владений, Кажетта провела высокородных посетительниц через несколько рабочих помещений в королевскую примерочную. Я бывала здесь неоднократно, но все равно с интересом глазела по сторонам. Манекены, полуготовые наряды, ткани, ножницы, иголки и булавки в невероятном количестве – и все это стояло, лежало, висело и просто валялось в самых неожиданных местах. Пухленькие швеи-полукровки, но смесь кого с кем, я затруднялась определить, занимались своим делом, но при нашем появлении вскочили и раскланялись. Две вейлы средних лет, но все еще красивые и притягательные, тихо скучали в одной из общих примерочных, шептались о чем-то своем и вяло листали модный журнал. На нас они реагировали столь же бурно, как и работницы Кажетты.

А в дальнем, запрятанном от посторонних глаз помещении рождались ткани. Оттуда слышался слабый треск и жужжание. Крошечные блестящие жучки и паучки выплетали особые паутины и нити. И равного их творениям не было ни под землей, ни на ее поверхности. Так говорили, во всяком случае. За пределами Паутины действовало несколько мануфактур, доходы от которых составляли почти половину казны Шанаси, но Кажетта как-то умудрилась завести собственных крошечных мастеров. Не просто завести, но подчинить, заставить себе служить.

Оглядевшись, я вслед за портнихой шагнула в комнату, предназначенную специально для приема правящей и членов ее семьи, и решила на всякий случай предупредить:

– Госпожа Кажетта, я хотела бы чего-то более скромного и традиционного, – и на всякий случай еще уточнила, а то мало ли какие там у нее традиции: – В общепринятом смысле.