Текст книги "Не его невеста"

4 глава

Сижу на подоконнике в нашей с Егором спальне, смотрю вдаль. Люблю иногда вот так забраться сюда с ногами, прихватив с собой пару подушек с кровати. Одну подкладываю себе под спину, чтобы комфортно было опираться на оконный откос, а вторую просто обнимаю, прижав покрепче к груди. Вроде мягкой игрушки. Это нехитрое действие дарит мне ощущение уюта.

Из этого окна отлично просматриваются горы. Бескрайние, величественные, с живописными белыми шапками на самых острых вершинах. Обожаю ими любоваться. Произведение искусства, созданное самой природой.

Могу часами сидеть здесь. Думать, мечтать… Зимой еще обязательно беру с собой чашку горячего кофе или какао с молоком, но летом вполне достаточно открытого окна, овевающего лицо свежего ветерка и ярких солнечных лучей, заставляющих иногда щуриться, пряча глаза за ресницами.

Вот только сегодня мне ничего не достаточно. Как ни стараюсь, не могу проникнуться величием природы. Расслабиться, отвлечься, подумать о чем-то приятном. Сижу напряженная вся, как струна, и чего-то жду. Сама не понимаю чего. И лишь когда из гаража появляется и вскоре покидает территорию дома черный внедорожник Глеба, осознаю, что ждала именно этого.

Выдыхаю. Становится легче. Свободнее.

Сразу же достаю из кармана телефон и перезваниваю Ринату. Узнать, что понадобилось ему от меня в такую рань? Вчера ведь написала сообщение, что ухожу на больничный, он ответил «окей». Так что еще?

Оказывается, босс решил справиться о моем здоровье. На вопрос, почему нельзя было написать в мессенджер, нагло заявил, что хотел услышать мой голос.

Кладу трубку злая как собачка. Бесит. И самое обидное, что даже послать его не могу. Прямым текстом. А намеков, даже очень грубых, этот человек не понимает.

Тяжело вздыхаю, тапаю по экрану большим пальцем, листая список контактов. Нахожу номер Егора, нажимаю «Вызвать». Долго слушаю длинные гудки, но любимый не берет трубку. Сбрасываю, набираю еще раз, но результат остается прежним.

Не люблю, когда он не отвечает на мои звонки.

Убираю телефон обратно в карман, смотрю вдаль. На горы.

Почему-то снова хочется плакать. Безо всякой на то причины. Это все чертов ПМС. Гормоны. Будь они неладны. Так хочется ласки, тепла, любви. Объятий. А любимый даже трубку не берет.

Всхлипываю.

Зачем-то начинаю вспоминать, как Глеб сегодня взял меня на руки, прижал к своей груди, и сердце предательски замирает.

Если бы не было между нами той проклятой ночи, возможно, я бы и правда смогла относиться к нему как к брату. Любить его сестринской любовью. И не вести себя, как перепуганная лань, стоит ему подойти ближе.

Подумаешь, поднял на руки? Что здесь такого страшного? Будь он мне настоящим братом, я бы даже значения этому не придала. Ведь брат вполне может взять на руки свою сестру, обнять, поцеловать даже. В щеку, разумеется. Или в лоб. Или в затылок, например. И ничего плохого в этом нет. И дрожать вот так, как я дрожу сейчас, всего лишь представив эти невинные поцелуи в исполнении Глеба по отношению ко мне, совсем неправильно.

Так не должно быть. И эту проблему нужно как-то решать. Потому что Глеб теперь всегда будет где-то рядом.

Близнецам тяжело быть вдали друг от друга. Я видела, как страдал все это время Егор. Хоть и не показывал вида. Представляю, как тяжело было Глебу. У Егора хотя бы была я. А Глеб вообще оставался все это время один.

Я видела, как изменился Егор с тех пор, когда Глеб сообщил ему по телефону, что приезжает. У моего возлюбленного просто глаза светились от счастья.

Да и вчера… Когда они лежали на диване и смотрели фильм. Рядышком, голова к голове. От этой картины просто щемило в груди. Мои такие одинаковые и такие разные мальчики…

Может, я просто люблю их обоих? Одного – как своего мужчину, а второго… Да, как старшего брата. И если первый всегда рядом, то по второму я просто-напросто соскучилась.

Да, соскучилась! Глупо это отрицать.

Помню, когда Глеб уезжал два года назад, я ужасно этого не хотела. После я, конечно, убедила себя в том, что все эти эмоции были вызваны сопереживанием его тяжелой ситуации.

Но сейчас, когда все давно позади, я ведь по-прежнему отношусь к нему с большим теплом. И не только потому что Глеб без пяти минут мой родственник, брат будущего мужа. Но и просто как человек – он мне очень импонирует. Я, наверное, действительно люблю его как брата. Искренне желаю ему счастья. Разве это плохо?

А вся эта дурацкая неловкость рядом с ним, волнение – результат моих слишком затянувшихся угрызений совести. Давно уже пора смириться и простить себя за ту ночь. Ведь если даже Егор простил…

Это все мое обостренное чувство морали. Утрированное порой. Мы с Егором на тот момент не были вместе. А значит, я его не предавала. Хоть и все мое естество твердит об обратном.

Но и правда, давно уже пора смириться с этим. Извлечь урок и двигаться дальше. И если раньше проблема не стояла так остро, то теперь, когда Глеб вернулся, я просто обязана это сделать. Ради наших с Егором отношений.

Избегать Глеба – не выход. Возможно, наоборот, имеет смысл проводить больше времени в его компании? Чтобы привыкнуть? Чтобы уже оставить прошлое в прошлом и адекватно реагировать на присутствие старшего брата в нашей с Егором жизни.

Размышляю об этом и киваю собственным мыслям. Все-таки созерцание природы как ничто другое способствует наведению порядка в голове. Нельзя бегать от проблемы – нужно ее решать!

Не без удивления отмечаю, что на душе становится легче и спокойнее от осознания этой простой истины. Я испытываю даже некоторое предвкушение – не терпится приступить к решению проблемы как можно быстрее! Жаль только, что Глеб уже уехал…

Телефон в кармане начинает вибрировать. Достаю его, смотрю на экран, и в груди разливается тепло, невольно начинаю улыбаться – звонит Егор.

– Привет, моя девочка! Ну как у тебя дела? – раздается из трубки любимый голос.

– Все хорошо, малыш, – ласково отзываюсь я. – Как у тебя?

– У меня тоже все отлично.

– Вчера ты так неожиданно уснул, – произношу с укором.

– Прости, малыш. Я не собирался. Вырубило меня что-то.

– Что ж, бывает, – вздыхаю я.

– Не расстраивайся, зайка. Сегодня вечером мы все наверстаем, я тебе обещаю, – усмехается он.

– Сегодня вечером не получится, и в ближайшую неделю тоже, – грустно отзываюсь я.

– Почему?

– Потому что рдеют знамена над родиной…

– Чего?

– Ну, месячные пошли.

– А-а-а, – понимающе тянет Егор. – А почему так рано?

– Не знаю, – вздыхаю я.

– Ладно, малыш, не грусти. Купить тебе чего-нибудь вкусненького вечером?

– Я до вечера не доживу, пойду сделаю себе торт.

– Ты смотри там, не переусердствуй. Лучше закажи доставку. Как твоя нога?

– Да нормально нога, Егор. Не переживай, до свадьбы уж точно заживет.

– Кстати, насчет свадьбы. Я сейчас с мамой переписывался. У отца через месяц отпуск, они собираются прилететь к нам. Давай, наверное, будем планировать регистрацию на это время.

Мое сердце начинает учащенно биться от этой новости.

– Через месяц? – растеряно переспрашиваю. – А как же твоя работа? Ты говорил, будет загруз?

– Ну выкрою уж пару дней как-нибудь, – усмехается он.

– А медовый месяц? Мы ведь хотели на Мальдивы…

– Все будет, малыш. Не переживай.

– Мы ведь еще даже не начинали подготовку, а ресторан? Если все уже занято на эти даты?

– Я дам задание Ане найти хорошее ивент-агентство, и нам все быстро организуют.

– Ох, что-то разволновалась я… – прижав трубку плечом к уху, прикладываю ладонь ко лбу, спрыгиваю с подоконника на пол.

Егор смеется.

– Не передумала, надеюсь?

– Нет, конечно! Даже не мечтай, – весело отзываюсь я. Но его вопрос почему-то оставляет неприятный осадок в груди.

– Ладно, зай, мне надо работать, – вновь делаясь серьезным, произносит любимый. – Обсудим всё вечером. Целую.

– И я тебя целую…

Сбрасываю звонок и привычным движением прячу телефон в карман. Я все еще немного оглушена новостью. Растерянно улыбаюсь, приложив обе ладони к щекам.

Боже мой, у меня через месяц свадьба!

Надо позвонить маме, обрадовать ее. И Вике позвонить, она, в конце концов, будет моей свидетельницей. Если, конечно, ей муж разрешит. Вообще-то звать свидетелями на свадьбу состоящих в браке людей не принято, но что поделаешь, если незамужних подружек у меня не осталось?

День пролетает незаметно. Я напрочь забываю про то, что собиралась приготовить торт, принять ванную, пересмотреть все любимые фильмы. Я забываю даже про Глеба. Полдня болтаю по телефону сначала с мамой, потом с Викой. И если первая сдержанно хвалит нас с Егором в трубку за то, что наконец определились, то вторая пронзительно верещит от радости так, что у меня закладывает ухо:

– А-а-а, наконец-то погуляем на твоей свадьбе! Оторвемся как следует, да, подруга? Я надеюсь, праздник будет с размахом?!

– Ну не знаю, – смеюсь я. – Посмотрим, как получится. Вообще я хотела, чтобы по-скромному всё было, только самые близкие.

– Даже слышать не хочу эту чушь! – возмущается Вик. – Я не для того два года ждала твою свадьбу, чтобы по-скромному гулять. Имей совесть, в конце концов! Я – мать! Год уже дома безвылазно сижу, имею право оторваться хоть раз в жизни, как думаешь?

– Я все понимаю, дорогуль, но пока ничего не обещаю, – говорю ей с улыбкой.

– Ладно, – вздыхает она. – Ну если свадьба у тебя будет скучной, то уж девичник ты просто обязана закатить отменный! Договорились?

– Ух ты, я совсем забыла про девичник.

– Ну даешь. Хочешь, я сама тебе его организую? Обещаю, не пожалеешь!

Я снова смеюсь.

– Слушай, девичник мы еще успеем обсудить. Лучше скажи мне, твой муж разрешит тебе быть подружкой невесты?

– Ой, Наська, да кто его спрашивать-то будет?

– А вдруг ему это не понравится?

– Не понравится? – усмехается Вик. – Нравится, не нравится, как говорится… Моя самая любимая подруга замуж выходит. Я по-любому буду подружкой невесты, это даже не обсуждается. Кстати, а кто будет «дружком»?

– Не знаю, – озадаченно отзываюсь я. – Наверное, Глеб. Но я не уверена.

– Глеб? В смысле брат-близнец твоего красавчика?

– Да, он.

– Хм, как интересно, – тянет подруга. – Прикольные фотографии, однако, получатся… Слушай, а если ты напьешься и перепутаешь их в первую брачную ночь?

Сердце делает кульбит от её неудачной шутки, щеки опаляет огнем.

– Дура, – бурчу я в трубку. – Фигню какую-то говоришь.

– Не, ну всякое же бывает, – смеется подруга. – Ладно, шучу я, шучу.

Мы еще целый час болтаем, обсуждая предстоящее событие. Большую часть этого времени я рассказываю ей, каким будет моё свадебное платье. Пока Милашка, Викина дочь, не начинает капризничать в трубку и настырно требовать маму. Нам приходится распрощаться, и я тут же с нетерпением усаживаюсь за компьютер, чтобы поднять все сохраненные когда-то в браузере вкладки. Вновь просматриваю каталоги приглянувшихся мне свадебных салонов, ищу то самое. Так увлекаюсь, что даже забываю пообедать.

Когда встаю из-за компьютера, за окном уже темно. Время показывает седьмой час, и я решаю позвонить Егору. Узнать, когда они с Глебом будут и что бы хотели на ужин.

– Малыш, – торопливо произносит в трубку Егор после длинной череды гудков. – Я сейчас на кассе в магазине, давай чуть позже перезвоню?

– Да я просто хотела спросить, когда дома будешь?

– Блин… Собирался и совсем забыл тебе написать, – с досадой в голосе отвечает он. – Нас с Глебом сегодня друзья пригласили на вечеринку в честь его возвращения. Там будет чисто мужская компания, поэтому тебя с собой не беру. Будем, скорее всего, поздно. Не жди нас, ужинай сама и ложись спать.

– А-а-а… – растеряно тяну я. – Понятно…

– Позже еще позвоню. Целую, котенок.

– Целую…

Егор отключается, а я крепко сжимаю телефон двумя руками и сажусь на кровать. Настроение с высшей отметки стремительно катится в самый низ. И вроде ничего страшного не случилось. Ну собрался Егор на вечеринку с братом. Он и так довольно редко встречается с друзьями, а тут такой повод. Порадоваться за него должна. Но вместо этого сижу и плотно сжимаю губы. В груди неприятно тянет. Они, значит, где-то там будут развлекаться вдвоем, а я тут скучай одна.

Вскоре Егор перезванивает мне, рассказывает подробнее, куда именно они идут и с кем, а мне так сильно хочется попросить его взять меня с собой!.. Но это кажется унизительным. Захотел бы, сам пригласил. Ну и что, что мужская компания? Раньше его это не останавливало.

В итоге я желаю им приятного вечера и отключаюсь.

Ужинаю в одиночестве, брожу по дому, словно тень. На душе очень тоскливо.

Решаю по совету Егора лечь спать. Что мне еще остается делать? Утро вечера мудренее, как говорит моя мама.

Долго не могу уснуть одна в холодной постели, а когда наконец засыпаю, кажется, что проходит совсем немного времени – и меня будит Егор.

Обнимает, нежно целует в щеку. От него снова пахнет алкоголем.

– Котенок, – сонно бурчу я. – Ты вернулся? Который сейчас час?

– Поздно уже. Спи, малыш, – шепчет он на ушко, подминая меня под себя в своих объятиях.

Но сон стремительно покидает меня, стоит вспомнить о своей обиде – Егор снова оставил меня одну, отправившись развлекаться с Глебом. Даже не позвал с собой.

– Мы ведь хотели сегодня вечером обсудить нашу свадьбу, – напоминаю ему с укором.

– Обсудим завтра. Спать хочу, зай. Завтра работу никто не отменял.

– Хорошо. Спи.

Коротко чмокаю его в нос, пытаюсь выбраться из душных объятий.

– Ты куда? – лениво шепчет он, пытаясь меня удержать.

Вообще-то никуда. Просто не хочу обниматься. Ничего не могу поделать со своей глупой обидой. И признаться ему в этом не могу. Ведь объективных поводов обижаться у меня нет.

– Не спится мне, – в итоге говорю неправду. – Пойду чай попью.

– Я тебе там пирожное привез. В холодильнике.

Почему-то после этих слов в груди начинает тянуть. Грустно улыбаюсь.

– Егор? – зову его шепотом, сидя уже на краю кровати.

– М? – не открывая глаз, отзывается он.

– Ты меня любишь?

– Конечно, зай, – бурчит сонно и отворачивается на другой бок.

* * *

Плотнее запахиваю халат, туго завязываю его поясом и отправляюсь вниз, на кухню. Пересекаю темную гостиную, и тут меня поджидает сюрприз. Глеб сидит на диване, широко раскинув руки в разные стороны. В одних брюках. Босой. С обнаженным торсом.

Смущаюсь сначала, как школьница. Потом заставляю себя вспомнить, о чем думала днем. Глеб мне как брат. Его бесспорно изящный мужественный торс мало чем отличается от торса Егора. Я не должна так реагировать.

– Привет, – тихо произношу, приближаясь к дивану. – Ну, как вы посидели с друзьями? Все хорошо?

– Хорошо, – негромко отзывается он.

Я замечаю в его руке открытую бутылку с каким-то напитком. Боржоми? Это что-то новенькое.

– Чего не ложишься спать? – спрашиваю, стремясь завязать нормальный, человеческий разговор. Без всей этой дурацкой неловкости и смущения.

– А ты почему не спишь?

– Не спится, – пожимаю плечом. – Хочу выпить чаю. Составишь мне компанию?

Глеб слегка вздергивает брови. Кажется, мое предложение его удивило.

– Ну нет так нет, – тут же включаю я задний ход, делая шаг назад в сторону кухни.

– Почему нет, – ровным голосом отзывается Глеб. – Составлю.

Поднимается с дивана, берет валяющуюся на сидении футболку и ловким движением рук натягивает её на себя. Идет за мной.

Приходим на кухню. Я ставлю чайник. Заглядываю в холодильник и достаю оттуда белую коробку с логотипом известной кондитерской. Выкладываю на тарелку разнокалиберные пирожные, каждое из которых выглядит и пахнет просто восхитительно. Ставлю эту красоту на стол перед Глебом.

Как ни пытаюсь внушить себе, что должна чувствовать себя легко и непринужденно в его компании, получается не слишком хорошо. Все равно испытываю волнение и ничего не могу с этим поделать. Наверное, ночь – не лучшее время для сближения с «братом».

Ставлю дымящие ароматным напитком чашки перед Глебом, сажусь за стол, и мы одновременно начинаем пить чай. Молчим. Неловкость сгущается в воздухе, и я мысленно даю себе затрещину, заставляя собраться.

– Как успехи с открытием филиала? – интересуюсь, изобразив на лице непринужденную улыбку.

– Продвигается потихоньку, – отвечает Глеб. – Ты не передумала насчет работы у меня?

– Нет, – кручу головой, удерживая двумя руками горячую кружку перед собой.

– Как твоя нога? Ты вроде уже не хромаешь?

– Почти не болит. Врач явно погорячился с двумя неделями больничного. Думаю, вполне хватило бы и недели.

– Скучно без дела? – понимающе смотрит на меня Глеб.

– Да, очень, – признаюсь я. – Но зато будет время заняться подготовкой к свадьбе. Мы наконец определились с датой, Егор тебе не говорил?

– Говорил, – сухо кивает Глеб.

Я смотрю на его равнодушное лицо, и что-то неприятное сворачивается тугим комом в груди.

– Ты как будто не рад за нас.

Он отвечает не сразу. Словно теряется в первое мгновение. Но потом вновь принимает невозмутимый вид.

– С чего ты взяла? – усмехается.

– Не знаю даже. Просто мне так кажется. Чувствую, что ли, – неловко улыбаюсь и пожимаю плечами.

Он коротко вздыхает, опускает взгляд, крутит в руках свою чашку. Молчит.

– Значит, я угадала, да? – спрашиваю с неестественной улыбкой на губах, чувствуя, как к горлу подступает ком.

Глеб поднимает голову и пронзительно смотрит мне в глаза.

– Я действительно не испытываю каких-то радостных эмоций по случаю вашей с Егором свадьбы, Настя. Но ты не должна принимать это на свой счет. Я просто такой человек.

– Какой – такой? – переспрашиваю рассеянно.

Глеб пожимает плечами.

– Флегматичный. Я не знаю. – Один уголок его губ тянется вверх. – Не парься.

– Я бы не назвала тебя флегматичным, – возражаю я, внимательно глядя в его глаза.

– А каким бы назвала?

– Не знаю. Но не флегматичным. Ты можешь быть очень даже… эмоциональным. В некоторых ситуациях.

Глеб криво ухмыляется:

– Ну да, я не совсем робот.

С моих губ срывается смешок, я прикрываю рот, смущаясь своей реакции. Смотрю на него с улыбкой.

– Ты совсем не робот, – делаю акцент на слове «совсем». – Скажи, а… У вас все хорошо с Егором? Ты больше не обижаешься на него? За прошлое.

– Я физически не могу обижаться на него дольше нескольких дней, Настя, – заверяет он.

– Может, ты слишком много работаешь? И забываешь о простых радостях жизни. Поэтому так? – продолжаю докапываться я.

– Может быть… – задумчиво произносит Глеб, откидываясь на спинку стула и глядя на меня из-под опущенных ресниц. – Может быть.

– Значит, надо это исправлять.

– Как?

– Предлагаю на выходных сходить нам втроем в парк аттракционов, например. Что скажешь? Покатаемся на американских горках.

Глеб склоняет голову на бок и скептически усмехается. Словно я несу какой-то бред.

– Ну или можно что-то поинтереснее придумать, – задумчиво стучу указательным пальцем себе по губам, после чего с энтузиазмом предлагаю: – Например, сплав по горной реке? М? Как тебе?

Теперь Глеб уже не усмехается. Он широко улыбается, обнажая ровный ряд белых зубов. И смотрит на меня, как на какую-то идиотку.

– Еще варианты есть? – спрашивает, не скрывая веселья.

– Можно придумать при желании, – улыбаюсь и пожимаю плечами я.

– А что это вы тут делаете? – раздается сбоку, и мы с Глебом одновременно поворачиваем головы на звук.

Егор стоит на пороге кухни. Сонный, растрепанный, в одном нижнем белье – опирается плечом на дверной косяк и смотрит на нас, щуря глаза от света.

Я открываю рот, чтобы предложить любимому присоединиться к чаепитию, но Глеб меня опережает.

– Да вот, Настя тут предлагает на выходных отправиться на сплав по горной реке, – со смешком говорит он.

Егор трет тыльной стороной ладони правый глаз, после чего переводит на меня взгляд и смотрит удивленно.

– Мне кажется, нам всем не помешает хороший отдых, – натянуто улыбаюсь я ему. – Тем более, сейчас как раз сезон.

– Спасибо, но я пас, – с невеселым смешком произносит Егор.

– Что, зассал? – ухмыляется Глеб.

– Сам ты зассал. Я на этих выходных планировал поработать.

– Ну ты как хочешь, а мы с Настей поедем. Да, Настя?

Я нервно улыбаюсь, чувствуя себя полной идиоткой. У меня и в мыслях не было ехать куда-то вдвоём с Глебом. Но как сказать об этом вслух, чтобы никого не обидеть?

Егор снова переводит на меня взгляд и смотрит так строго, что мне становится не по себе.

– Тебе так сильно хочется туда ехать? – интересуется, вздернув бровь.

Я неуверенно пожимаю плечами:

– Только если ты тоже поедешь.

– А как же твоё колено?

– Да оно уже почти не болит. До выходных совсем заживёт. К тому же там руки работать будут, веслами грести. Колено напрягать не нужно.

– Ладно, – вздыхает Егор и снова трет ладонью глаза. – Если так сильно хочется. Поедем.

– У меня есть знакомый парнишка, как раз занимается организацией сплавов, – воодушевленно произносит Глеб, подпирая кулаком подбородок. – Завтра тогда позвоню ему.

– Заняться вам нечем, – недовольно отзывается Егор. – Настя, пойдём спать.

– Допьёт чай и пойдёт, – отвечает за меня Глеб невозмутимым тоном.

Егор бросает в него острый взгляд. Потом переводит внимание на меня, и на секунду мне кажется, что они с Глебом поменялись местами. Сейчас у Егора взгляд ничуть не менее тяжелый, чем у его брата.

– Окей, допивай, – сухо произносит он. – Я подожду.

– Давай, я тебе тоже чай налью? – спохватываюсь я. – Будешь? Кстати, пирожные очень вкусные, спасибо большое! Сам попробуй…

– Спасибо, я не хочу, – обрывает меня Егор. С каменным лицом проходит в кухню, берет стул, разворачивает его спинкой вперёд и садится, продолжая смотреть на меня в упор.

Я беру свою кружку и допиваю горячий чай практически залпом, обжигая горло.

– Я все, – поднимаюсь из-за стола и торопливо задвигаю свой стул. – Спокойной ночи, Глеб.

– Спокойной ночи, – отзывается старший брат.

Я бросаю на него короткий взгляд и замечаю на губах Глеба едва заметную улыбку.

Мы с Егором поднимаемся наверх, в нашу спальню. Я буквально на физическом уровне чувствую, как он раздражен. Хочется спросить, в чем дело, но язык не поворачивается. Чувствую себя провинившейся перед ним, хоть умом и понимаю, что ничего плохого не сделала. Может, я снова слишком себя накручиваю?

И все же мне не показалось. Едва дверь спальни за нами закрывается, Егор окидывает меня холодным взглядом и строго интересуется:

– И с каких это пор ты стала увлекаться сплавами по горным рекам?

– Да я не увлекаюсь, просто давно уже хотела попробовать. Мне кажется, будет здорово…

– А почему мне раньше никогда об этом не говорила?

– Я не знаю, Егор, – растерянно отвечаю я. – А почему ты со мной таким тоном разговариваешь? Я в чем-то перед тобой провинилась?

– Да нет, – пожимает плечами он. – Меня просто немного удивляет, что ты с Глебом обсуждаешь планы на выходные, а не со мной.

– Да просто разговор зашел…

– Очень интересно, каким образом он у вас туда зашел?

– Ну если хочешь, я могу тебе дословно передать.

– Не надо, – резким тоном возражает Егор, отворачивается от меня и идет к кровати. – Ложись спать. Мне завтра рано вставать.

Бросаюсь за ним и осторожно касаюсь его руки.

– Егор, ну ты что, обиделся, что ли? Я правда не хотела ничего такого. Глеб сказал, его мало что радует последнее время, я предположила, что это из-за отсутствия полноценного отдыха. Если бы я знала, что это так тебя заденет, я бы не стала ничего ему говорить, честное слово!

– Ладно, Насть, – устало отвечает Егор, накрывая мою ладонь своей рукой и легонько сжимая. – Все нормально. Давай спать.

– Давай…

Мы укладываемся в кровать. Я крепко обвиваю руками шею любимого, пытаясь объятиями показать, как он мне дорог. Егор сдержанно целует меня в висок и настойчиво высвобождается из моих рук, чтобы в следующее мгновение повернуться спиной.

Второй попытки обнять его я не предпринимаю. Перекатываюсь на спину, лежу, смотрю в потолок. На сердце так нехорошо. Я ведь и правда ничего плохого не сделала. Но почему-то все равно чувствую себя виноватой.