Текст книги "Если сердце любит"

Юлия Ханевская
Если сердце любит

Возрастные ограничения 16+

© Ханевская Юлия

© ИДДК

Пролог

– Мертвецы? Опять! – удивлённо воскликнул граф Адальстейн, уставившись в окно.

В вечерних сумерках были отлично видны тёмные фигуры. Не меньше десятка. Они двигались медленно и неуклюже, странно пошатываясь при каждом шаге. Скривившись от застарелой боли в ноге, бывший начальник Тайной канцелярии тяжело опёрся ладонью о подоконник и нашарил в кармане волшебное пенсне. Водрузив его на переносицу, прищурился. И тут же отшатнулся, громко ругнувшись.

– Локвуд Мракс, виверна тебя раздери! Когда же ты успокоишься?!

Граф чуть ли не бегом двинулся по коридору, на ходу создавая голубые сгустки сигнальных заклинаний. Четыре призрачные стрелы описали круг над головой и в один миг исчезли, отправляясь к адресатам.

Кровавый рубин волшебного кольца засветился ярче обычного, оповещая об опасности.

– Почему не сработали охранные чары? – бормотал под нос маг, спускаясь на первый этаж.

Едва он шагнул на зелёный ковёр фойе, со стороны широкой лестницы, ведущей из западного крыла особняка, послышались взволнованные голоса. Граф нахмурился, придумывая способы выпроводить младших отпрысков обратно в комнаты. Осталось всего ничего до начала обучения в САРМе[1]1
  САРМ – Северная академия рунной магии.


[Закрыть], куда Фабиан с Ванессой должны уехать. Чёртов некромант, не мог две недели подождать!

– Это опять он, да? Хорошо, что мама гостит у Лисандры! – прозвенел голос Несси, всего на пару секунд опередив брата.

Она взволнованно теребила поясок домашнего платья и кусала губы, отчего они казались слишком яркими на фоне светлой кожи и голубой ткани наряда.

– Можешь отзывать армию, отец, – протянул Фабиан, будучи непозволительно спокойным. Как ни странно, он уже успел переодеться в пижамные штаны, накинув поверх халат. – Мы и сами с дохляками справимся.

Посреди зала вспыхнул свет. Из портала вышел высокий молодой мужчина, закутанный в чёрный плащ. На манжетах серебряной нитью вышита эмблема Тайной канцелярии – корона и обвитый змейкой кинжал над ней. Русоволосую голову покрывала шляпа с узкими полями.

– Поднимайтесь к себе, – бросил граф близнецам, краем глаза отметив реакцию дочери на прибывшего. Вздохнул. Строптивица наотрез отказывалась принимать волю отца, пророчившего ей замужество с этим человеком. – Доброго вечера, Рабастан. Не ждал тебя так скоро.

– Как понимаю, опять некромант? – Маг взглянул в сторону младших Адальстейнов, моментально становясь мрачнее. – Солидарен с вашим отцом. Лучше вернуться в спальню. И желательно поставить охранные чары на дверь.

– Вас спросить забыли! – Ванесса скрестила руки на груди и вздёрнула нос, отчего иссиня-чёрные кудри подпрыгнули пружинками на плечах.

– Пойдём. – Фабиан схватил её за локоть и бесцеремонно потянул прочь. Но не к лестнице, а в ближайший коридорчик, ведущий в столовую.

Граф забеспокоился. Уж как бы не нашли способ выбраться наружу, повоевать с нечистью. Проводив их тревожным взглядом, повернулся на вкрадчивый голос прибывшего.

– Когда вы скажете ей?

– Как только ты соизволишь сделать хоть что-то, дабы завоевать её сердце. Слова словами, а магический договор повернуть вспять очень сложно. Я бы не хотел раньше времени огорчать дочь заявлением, что права выбора у неё нет.

– Но ведь так оно и есть.

Маг задумчиво посмотрел на Рабастана Редмонда – своего ученика и преемника, человека немногословного, сдержанного и смертельно опасного для врагов. Откуда столь рьяное желание связать младшую дочь именно с ним? Ведь с её происхождением, красотой, способностями она могла выбирать сама из сотен претендентов. Выйти замуж, когда будет готова. По любви, как старшие сёстры.

Увы, у девочки не будет таких привилегий. Ведь она младшая дочь действующего главы рода Адальстейн. Древняя магия выбрала именно её наследницей дара. Он ещё не проявился в полной мере, несмотря на вступление Ванессы в совершеннолетие. Прошла всего неделя. Немного терпения – и станет ясно, в какой форме расцветёт сила предков.

А любовь… Молодость и горячность сами найдут путь к нужным чувствам. Граф надеялся, что рано или поздно сердце дочери оттает и она полюбит жениха. Или хотя бы смирится. Но с её характером! Порой маг жалел, что не Фабиан появился на свет на три минуты позже. С ним всё было бы гораздо проще.

– Пока мы тут беседуем, нежить подползает к порогу, – ворчливо пробормотал он, уходя от скользкой темы. – Пойдём, тебе ещё протокол составлять.

Пожилой колдун и его преемник поторопились к выходу. Снаружи уже слышался шум голосов прибывших агентов ОБР[2]2
  ОБР – отряд быстрого реагирования.


[Закрыть], освещались окна вспышками проклятий. Скорее всего, нежити гораздо больше десятка. Мстительный некромант набирал обороты.

Граф не знал, своё ли имя тот выжигал на трупах, но был уверен в мотивах. Разве есть ещё что-то более разъедающее изнутри, вынуждающее раз за разом строить козни и подсылать группы оживших мертвецов к его дому? Скольким мерзавцам он перешёл дорогу за годы службы! И не перечесть.

Только вот Локвуда Мракса не было среди тех, с кем когда-либо пересекался Адальстейн. И ненависть этого человека оставалась загадкой, над которой уже второй месяц бился один из отделов Тайной канцелярии.

Глава 1
Я не люблю его

– Нет, ты только глянь на него, Фаб! – Я щёлкнула ногтем по стеклу и подпёрла щеку кулаком. – Вот ведь индюк напыщенный!

Отряд из четырёх боевых магов уложился в двадцать минут. Папа даже пальцем не пошевелил, спокойно стоя на крыльце и дымя сигарой. А мистер Заноза в заднице теперь водил волшебным стилусом по зависшей перед ним табличке. Отчёт составлял. Век бы глаза его не видели!

Настроение испорчено вконец. А ведь день прошёл так замечательно! Мы съездили к нашей сестре Лисандре, понянчились с племянницей. Малышка София – чудо, какая замечательная девчушка! Всего пять месяцев от роду, а уже швыряется игрушками при помощи магии. Папа говорит, так рано проявилась сила только у меня. Даже Фаб, несмотря на то что мой близнец, заявил права на волшебство в четыре года.

На обратном пути мы прошлись по магазинам, купив всё необходимое к последнему курсу в академии. Вернее, почти всё. Завтра, пока Фабиан будет сопровождать маму в больницу, мы с Шарлин – самой старшей из нас – отправимся закупаться одеждой. За лето я слегка поправилась, перестав быть излишне худой, и теперь почти все вещи оказались малы.

– Хватит обсуждать со мной жениха… Я тебе не подружка, – скучающе протянул Фабиан.

Происходящее снаружи перестало его волновать, как только последний мертвец рассыпался чёрным прахом.

– Ты мой брат! Между прочим, старший.

– О-о-о эти несчастные три минуты мне до конца жизни аукаться будут.

– И вообще-то, – я сердито зыркнула в заоконные сумерки, – этот тип мне не жених!

На это Фабиан лишь усмехнулся, закатив глаза.

Я вздохнула, в очередной раз удивляясь, как так вышло, что мы настолько отличались друг от друга. Не внешне – тут всё как и должно быть. Яркие зелёные глаза достались нам от мамы, а чёрные волосы от папы. У меня локоны завивались в упругие пружинки, а у брата лишь слегка вились. Но стригся он всегда коротко, так что этого было незаметно.

Внешность, рост и худощавое телосложение оставались идентичными у нас лет до четырнадцати. Потом он резко вытянулся, занялся спортом, подкачал мышцы. А я становилась всё больше девушкой – появлялись округлости в нужных местах, рост замер на отметке метр семьдесят. Я наряжалась в платья, отращивала волосы, красилась и сплетничала с подружками о парнях.

В характерах произошли такие же перемены. Хоть Фаб и был всегда чуточку хитрее, манернее, холоднее меня, раньше это не так сильно бросалось в глаза. Теперь всё обострилось. Если я могла вспыхнуть огнём от любой искры, Фабиан независимо от ситуации пребывал в ледяном спокойствии. И тем страшнее оказывался его гнев.

Рабастан Редмонд чем-то похож на него. Но это не помешало нам не поладить с самой первой встречи. Произошло это в прошлом августе, на праздновании нашего с Фабом семнадцатилетия. Он назвал меня «посредственной выскочкой с завышенной самооценкой», а я угнала его карету. Вывела лошадей с территории поместья и напугала их, чтоб те припустили куда глаза глядят. Конечно, одного оскорбления для подобной выходки недостаточно, но и помимо главы Тайной канцелярии нашлись раздражители. Можно сказать, надменное «фи» в мою сторону оказалось последней каплей.

Потом был Рождественский бал у Норрингтонов, на котором Рабастан внезапно пригласил меня на танец. В тот день предчувствие чего-то нехорошего зародилось с самого утра. И всё же я согласилась на один-единственный вальс. За что поплатилась развязанной шнуровкой корсета, едва не свалившегося с меня по окончании танца. Подлец решил отомстить за карету. К счастью, я вовремя почувствовала сползающую ткань, чтобы торопливо скрестить руки на груди и убежать в уборную. Где вытерпела пятнадцать минут хохота Летиции Норрингтон – моей лучшей подруги. Она тогда с полной уверенностью заявила, что не пройдёт и года, как мы весело погуляем на моей с «этим красавчиком» свадьбе.

С тех пор он стал чаще появляться в пределе видимости, бывал у нас дома по рабочим вопросам к отцу, наведывался в академию и даже провёл несколько пар факультатива по разрушению проклятий. Чёртов Редмонд – любимый племянник ректора, и тот с удовольствием предоставлял учебное заведение под его нужды.

В общем, за пятый курс он здорово намозолил мне глаза! И каждое наше пересечение ничем приятным не заканчивалось. Ибо всегда спокойная и рассудительная, я в его присутствии буквально зверела.

– Ладно, уже десятый час. Сегодня мне нужно лечь пораньше. И тебе, кстати, тоже. – Взглянув на брата, я отлипла от подоконника.

– Жаль, не получилось к мертвякам выйти. Мне всегда нравились практикумы некромантии.

– Этот год в академии последний. Возьмёшь тёмные искусства темой выпускной работы?

Фабиана тянуло на более опасные направления магии с самого детства. Странно, что он вообще пошёл учиться вместе со мной, тогда как на материке есть отличное училище для будущих некромантов. Наверное, всё дело в папе. Он не одобрял увлечения Фаба.

– Скорее всего. А ты? В начале каникул говорила, что подумаешь об этом летом.

– Да… – я поморщилась. Лето промчалось слишком быстро. – Но ещё не решила.

Фаб промолчал. Сунул руки в карманы пижамных штанов и улыбнулся.

– Пойдём, пока отец не застукал.

Молча кивнув, зашагала рядом.

Папе неделю назад исполнилось пятьдесят девять. У него уже были внук и внучка от наших старших сестёр, и к нам он относился слишком строго. Будто мы оказались ответственны за все его ошибки в воспитании Шарлин и Лисандры. Фабиану доставалось больше всех. Единственный сын, которого хотели воспитать достойным будущим главой рода. Как назло, он отказывался плясать под родительскую дудку. От него ждали слишком многого. Даже мама принимала сторону отца во всех спорных моментах, на что Фабиан сильно обижался.

У моей спальни брат пожелал спокойной ночи и скрылся за соседней дверью. Я вошла к себе. Со вздохом прижалась спиной к прохладной стене рядом с высоким шкафом и окинула невидящим взглядом комнату.

Ох, не просто так папа привечает Рабастана Редмонда! Я боялась, что они всё насчёт меня решили; и среди документов в отцовском столе ещё с прошлого года лежит брачный договор. Подписанный обеими сторонами. Для меня самое страшное – когда не остаётся выбора. И хоть сердце пока никем не занято, а Редмонд – не самый плохой вариант на место будущего мужа, я всё равно отчаянно противилась навязываемой кандидатуре. Ведь совершенно не любила этого человека.

Утро захватило водоворотом суеты.

Фабиан отправился к Лисандре, дабы забрать маму и сопроводить её в больницу. Отец отбыл по делам ещё на рассвете, даже не позавтракав. Об этом мне сказал Хель – наш дворецкий. Он вместе со своей супругой Алевтиной работал на папу более двадцати лет. Обоим уже далеко за шестьдесят. Других работников в поместье не было. Аля отвечала за кухню и уборку в доме, а Хель – за всё остальное. Будучи магами, они отлично справлялись с обязанностями без посторонней помощи. А если требовалось, отец нанимал дополнительный персонал на короткий срок. В основном для ремонта и капитальной уборки сада. Или же подготовки и проведения праздников.

Хель с Алевтиной давно приравнялись к членам семьи. У них домик на территории поместья и свой огород, но иногда они оставались на ночь в особняке в отведённых лично им покоях.

– За вами прибудет карета? – уточнил Хель, провожая меня к выходу.

– Нет, оба наших экипажа заняты, а трястись полчаса до города в казённом не очень хочется. Отец договорился о портале. Удобно: раз – и уже на месте!

– Верно подмечено, – улыбнулся он, придерживая меня за локоть во время спуска по лестнице.

Сегодня я надела зелёное платье длиной чуть ниже колен. Атласные ленты бретелей завязывались в милые бантики на плечах, такая же полоса ткани опоясывала талию. Папа не одобрял подобных вольностей в одежде, предпочитая, чтобы даже в жаркий день я была замотана в длинные тяжёлые наряды. Но он уехал раньше, и я незамедлительно этим воспользовалась.

Погода стояла замечательная. Собирался дождь, и наконец-то палящее уже более трёх недель солнце скрылось за серыми тучами. Не покрытую одеждой кожу приятно обдувал свежий ветерок.

Остановившись на последней ступени, я с нежностью взглянула на морщинистое лицо Хеля. Горько признавать, но от этого человека мы с Фабианом получали гораздо больше тепла, нежели от родителей, выплеснувших все запасы любви на двух старших дочерей.

– Тебе точно ничего не нужно в городе? Может, Алевтине что-нибудь купить?

Вокруг серых глаз углубились морщинки.

– Думаю, она была бы рада тем пирожным с шоколадной крошкой, которые вы иногда для неё покупаете.

Я ничего не успела ответить, прервала вспышка света за спиной. Обернувшись, едва не поперхнулась воздухом.

– Доброе утро, мистер Редмонд, – дежурно поприветствовал Хель. Затем кивнул мне на прощанье и вернулся в дом.

Проводив его тоскливым взглядом, сцепила пальцы в замок. Вновь повернулась к мужчине, вопросительно дёрнув бровью.

– Отца нет дома.

– Я не к нему.

Как обычно, во всём чёрном и своей раздражающей шляпе, хоть в этот раз без излюбленного плаща с эмблемой Тайной канцелярии.

Я молчала, начиная злиться на ветер, щекочущий шею и плечи моими же кудрями. Хотелось немедленно закрутить непослушные волосы в тугой пучок или косу. Упрямо глядя в тёмные карие глаза, ожидала внятного объяснения, какого дьявола он здесь в таком случае забыл.

– Мне выпала честь сопроводить вас. Так как порталами в одиночку вам пользоваться ещё нельзя.

– Я совершеннолетняя, – процедила сквозь зубы, нисколько не пытаясь быть вежливой. – Если не изменяет память, тринадцатого августа вы присутствовали на празднике в честь нашего с Фабианом дня рождения. И даже что-то подарили.

Тут по щекам лизнуло лёгким жаром, и я поторопилась отвести взгляд. На самом деле его презент сейчас при мне. Он решил поиздеваться, вручив молодой девушке вместо традиционных украшений посеребрённый кинжал с колдовской росписью по лезвию. А в комплект к нему кожаную подвязку на бедро. Сам того не ожидая, попал в цель. Оружие я любила. И сегодня впервые за лето, выбираясь в город одна, решила подстраховаться на случай нападения бандитов. Некромант, осаждавший отца, заставлял задуматься о собственной безопасности.

– Это приказ вашего отца, – отстранённо проговорил Рабастан, подавая мне руку. – Не тяните время. Через десять минут мне нужно быть в другом месте.

– Ладно, – скрепя сердце вложила пальцы в его затянутую перчаткой ладонь.

Легко сжав их, он потянул на себя, вынуждая приблизиться ещё на шаг. Приобнял за талию и прижал к себе, утягивая в сияющий золотом водоворот.

Перемещение было быстрым. Тишина сменилась множеством звуков оживлённой улицы торгового квартала. Убедившись, что брусчатка не уплывает из-под ног, я поторопилась высвободиться из крепкой хватки и отступить на шаг.

– Спасибо. – Мазнув по его лицу быстрым взглядом, осмотрелась. Мы стояли как раз перед тем магазинчиком, у которого я собиралась встретиться с Шарлин.

– Когда будете готовы отправиться обратно, сожмите этот портал и подумайте о нужном адресе.

Я недоумённо взглянула на протянутый белый камушек. Размером не больше серебряной монеты, чуть приплюснутый с двух сторон.

– А как же приказ, запрещающий мне перемещаться в одиночку?

Редмонд впервые за утро улыбнулся. Мимолётно, одним уголком губ, а у меня в груди уже поднималась ярость. Выхватив портал, прошипела:

– То есть не было никакого приказа, да?

– До встречи в академии, Ванесса, – он чуть склонил голову и повернулся уходить.

Мне оставалось лишь сверлить широкую спину негодующим взглядом. Магическое кольцо на пальце тревожно светилось сапфиром, готовым выпустить любое проклятье, что первым взбредёт в голову. Но тут меня словно током пронзило:

– Стойте! – выкрикнула ему вслед. – То есть как в академии? Что это значит?

Рабастан на мгновение замедлил шаг, но не обернулся. Вскоре он скрылся за первым поворотом.

Глава 2
Бабочка с голубыми крыльями

– Тётя Несси! Тётя Несси! – звонкий голос Джеймса окатил спину потоком тёплой энергии.

Отбросив мрачные раздумья о причинах появления отцовского протеже в академии, я обернулась. Широко улыбнувшись, раскинула руки и наклонилась, дабы подхватить бегущего ко мне по тротуару мальчишку. Пятилетний сын сестры – чудесный ребёнок с торчащими во все стороны огненно-рыжими кудрями, россыпью веснушек на курносом носу и тёплыми карими глазами. Он был очень похож на своего отца, лорда Генри Крейна – не блиставшего красивой внешностью, но безумно обаятельного. Папа, глядя на внука, каждый раз сокрушался, что от черноволосой зеленоглазой сестры тот вообще ничего не перенял. «Уверена, что ты его мать?» – в шутку спрашивал он, на что Шарлин закатывала глаза и фыркала.

– Лисёнок! – Расцеловав племянника в обе пухлые щёчки, поставила его на ноги. Я хоть и поправилась за последние месяцы, но вес растущего, словно на дрожжах, Джейми уже надолго удержать не могла. – Привет, Шарлин! А он вытерпит поход по магазинам? Ты же знаешь, одним часом мы не управимся.

Сестра обняла меня, затем взяла Джеймса за руку.

– Его заберёт Генри минут через сорок. Давай забежим куда-нибудь, выпьем кофе? Я не успела позавтракать.

– И моложеное! – тут же вставил ребёнок.

– И мороженое, – уверенно кивнула я.

Где-то высоко в небе раздался протяжный рокот грома. Шарлин застегнула верхние пуговки на ярко-зелёном жилете Джейми и зябко поёжилась. Её длинное платье из синего атласа выглядело весьма внушительно: с корсетом и рукавами в три четверти. Я бы уже задохнулась в такой экипировке. Но сестра – мерзлячка.

– Как ты ещё не околела?! – воскликнула она, критично оглядывая моё лёгкое платьице.

– Мне предстоит часто переодеваться. И вообще, последние деньки лета! Я стараюсь выжать из них всё возможное. После обеда договорилась с Фабом сходить на речку.

– Вряд ли у вас получится. Сегодня и завтра по прогнозу гроза.

– Вода во время дождя особенно тёплая.

– А молнии? Не вздумай, Несс!

За разговором о погоде и моей несерьёзности мы подошли к летнему кафе под огромным радужным куполом. Магия держала его на весу без каких-либо креплений и столбов. Заняли один из пустующих столиков. Народа здесь мало: воркующая друг с другом парочка, компания ребят лет четырнадцати – наверняка адепты, выбравшиеся за покупками к очередному учебному году. Ещё был одинокий мужчина в сером костюме и нахлобученной на глаза шляпе. Судя по нетронутой чашке чая перед ним, он кого-то ждал. Зацепившись взглядом за его головной убор, я слегка помрачнела, вновь вернувшись мыслями к Редмонду.

– Тётя Несси, тебе грустно? – Джеймс соскочил со стула и подошёл ко мне.

– Нет, милый, просто вспомнила кое-что неприятное.

– Расскажи.

Племянник обладал особым даром – он очень тонко считывал настроение людей. Пока только близких, но папа уверен, что магия с возрастом окрепнет и разовьётся. Не до такой степени, как у нашего дяди Бернарда, который был эмпатом, но Шарлин всё равно это пугало. У неё особых способностей не имелось, волшебница она весьма посредственная. Да и не стремилась никогда к большему, считая своим предназначением материнство и семейный очаг.

– Не приставай к ней, Джеймс, – натянуто улыбнулась она, притягивая сына к себе. Стукнула пальцем по дощечке меню: – Какое мороженое будешь?

– То же, что и тётя.

Он взобрался обратно на стул и сложил руки на коленях, как самый примерный мальчик в мире. Удивительно, но его привязанность ко мне иногда ставила в тупик всех членов семейства. Шарлин вздохнула, неопределённо махнув в мою сторону ладонью, и выбрала чашку чёрного кофе с шоколадным пирожным.

– Точно, пирожные! Надо купить для Алевтины, напомни мне, пожалуйста. Когда с основными покупками закончим. – Сестра утвердительно кивнула. Перед ней возник её заказ. – Та-а-ак, а мы с Джейми будем… Клубнично-банановое с вафельной крошкой. Да?

– Да!

Когда заказ принесли, ребёнок сосредоточился на порции десерта, а я вновь скосила взгляд на незнакомца в шляпе.

– Ну выкладывай, – вздохнула Шарлин, – что стряслось?

– Рабастан Редмонд, – кисло протянула я и отправила в рот первую ложечку мороженого. – Вчера вечером домой приходил, составлял протокол об очередном нашествии нежити на наш газон… А сегодня сопроводил сюда. Ещё сказал, что мы в академии встретимся. Он слишком часто в последнее время оказывается рядом! Это раздражает. Отец явно занимается сводничеством.

– А что не так с Редмондом? – вскинула бровь Шарлин. – Красив, единственный наследник влиятельного рода. Будущий полноправный глава Тайной канцелярии, между прочим. Не зря же наш папа его столько лет готовит. Насколько мне известно, он последний год помогает с руководством. Потом уйдёт на пенсию не только по бумагам, но и по факту. Парень станет вторым человеком в королевстве.

– Парень? Он старше тебя на пять лет.

– Ему двадцать девять, а не пятьдесят.

– Неважно, – я нахмурилась, уткнувшись взглядом в жёлто-розовую сливочную массу. – Я не хочу выходить замуж по расчёту. Я вообще в ближайшие несколько лет женой становиться не собираюсь. Знаешь же о моих планах, Шарлин.

– Ну, под венец пока никто не тащит. Академия скоро останется за спиной, пора определяться с женихом. Тем более что он сам плывёт в руки.

Продолжать тему не хотелось. Позиция сестры ясна, она ничем не отличалась от мнения родителей. Это удручало. Пока меня поддерживали только Фабиан, занявший нейтральную позицию, и Лисандра, вообще не принимающая всё это всерьёз. Её последний совет звучал как: «Поменяй имидж! Сделай с собой что-нибудь… внезапное. Покрась волосы в зелёный или серьгу в нос вставь. Глядишь, женишок сам отвалится». На столь радикальные меры я вряд ли пойду, но идею взяла на вооружение.

С неба начали срываться капли дождя. Покончив с едой, мы отправились в магазин, стоявший первым в очереди. В «Салоне леди Жюли» наше семейство значилось постоянными клиентами. Выбор там большой, одежда считалась лучшей из всего, что мог предложить торговый квартал.

– Генри знает, где мы будем? – забеспокоилась я, взявшись за бронзовую ручку в виде бутона розы.

– Да, я предупредила его.

Оглянувшись на сестру, краем глаза выхватила серую шляпу в толпе. В груди что-то неприятно шевельнулось. Приглядевшись внимательнее, никого подозрительного не заметила.

– Что? – удивилась Шарлин, приняв моё замешательство на свой счёт.

– Показалось… Неважно. – Мотнув головой, подхватила цепляющегося за мой подол Джеймса на руки и вошла внутрь.

Колокольчики на входе звякнули второй раз, оповещая, что сестра вошла следом. Навстречу выпорхнула худенькая блондинка в лиловом платье, оголяющем плечи.

– Ох, леди Адальстейн! Здравствуйте! Сейчас позову хозяйку.

Шарлин достала переговорное зеркальце и принялась вызывать мужа. Я неторопливо двинулась меж рядов с вешалками и манекенами, рассматривая наряды. Джеймс увязался следом, периодически проверяя на ощупь приглянувшиеся ему ткани. В основном это были яркие, блестящие, переливающиеся всеми цветами радуги. Я внутренне содрогалась, не представляя, как такое вообще можно на себя надеть.

– Кого я вижу! Дочка старого Ворона Адальстейна! – ворвался в тишину знакомый голос. – Последний раз покупали свадебное платье для вашей средненькой. Как она поживает, кстати?

– Замечательно, – ответила Шарлин. – В мае родила дочку.

– Какая радость! А младшая замуж когда?

Я вынырнула из рядов, показываясь хозяйке салона.

– Пока не собираюсь. Мне бы пару нарядов в академию, включая форменный, и несколько на выход. Почти все платья стали мне малы.

Леди Жюли была невысокой шатенкой немного за пятьдесят. Яркие синие глаза, красивая улыбка и всегда безупречно подобранная одежда сильно её молодили, так что истинный возраст совершенно ей не подходил.

– Так-так, что мы тут имеем? – заулыбалась она, осматривая меня с ног до головы и обратно. – Отлично! Многое из последней коллекции может подойти. А теперь подробнее, что бы ты хотела на себе увидеть?

– Минимум пышных юбок, тугих корсетов и утяжеляющих элементов. Но слишком уж открытое папа не позволит, заставит вернуть. Против ярких цветов ничего не имею, но я не должна бросаться в глаза, словно рождественская ель. Верхняя одежда и обувь не нужна. Да и летняя, пожалуй, тоже. Осень-зима… Вдруг до весны ещё пополнею.

– Сара, Карина! Всё слышали?

Начался настоящий хаос. Вверх взлетали всевозможные платья вместе с вешалками и нестройным рядом отправлялись куда-то в глубь магазина. Я отошла к Шарлин, дабы не путаться под ногами, пока не позовут на примерку. Джеймс весело смеялся и подпрыгивал, пытаясь ухватить за подол танцующие под потолком юбки.

– Генри задержится, – сестра казалась расстроенной. – Должен забрать Джеймса и отвезти к его родителям. Они давно просили внука на выходные.

Крейн работал в бюро расследований. Он иногда оставался на работе лишние часы после ночной смены, но Шарлин не жаловалась на это.

– Не страшно ведь. Если малыш начнёт капризничать, отправишься домой, а я сама закончу покупки. Думаю, здесь приобрету большую часть необходимого. Потом останется заскочить в пару мест за мелочёвкой.

– Ты не понимаешь! Он был чем-то взволнован и… так замученно выглядел. Эта работа его когда-нибудь убьёт.

– Не накручивай себя. Лучше примерь что-нибудь. Вот увидишь, сразу станет легче!

Меня позвала леди Жюли, и я скрылась в примерочной. Следующие полтора часа показались чередой нескончаемых демонстраций того, как на мне сидит то или иное платье. Шарлин неспроста вызвалась помогать – она обладала хорошим вкусом и не обманывала, если что-то не шло.

В итоге я стала обладательницей гораздо большего количества отличных нарядов, чем собиралась покупать изначально. Оплатив доставку по адресу, проводила взглядом уплывшие пакеты и облегчённо выдохнула.

– Спасибо тебе, Шарлин! Мы сделали большое дело. Не оставили меня голой накануне отъезда на учёбу.

Сестра улыбнулась и подняла сына на руки. Он уже клевал носом. Приближалось время полудня, пора было укладывать его на дневной сон. Пока мы пропадали в магазине, прошёл дождь. Теперь небо прояснилось, воздух пах свежестью, а от мощёных тротуаров поднимался лёгкий пар.

– Держу пари, через час снова будет жара! И ты пожалеешь, что так тепло оделась.

Шарлин качнула головой. Спустилась с лесенки в три ступени и обернулась. Я ещё стояла на пороге салона и щурилась на выглянувшее из-за облаков солнце. Сестра вдруг рассмеялась, привлекая внимание. Джеймс смешно морщился, пытаясь сдуть севшую ему на нос маленькую бабочку. Она медленно двигала бледно-голубыми крыльями и улетать явно не собиралась.

Засмотревшись на эту картину, я ощутила странную тревогу.

Время замерло, замедляя чужие движения, превращая воздух в сгустившуюся субстанцию, похожую на клей. Не понимая зачем, повернула голову вправо, в третий раз за сегодня выхватывая среди спешащих по своим делам незнакомцев человека в сером костюме. Вернее, его шляпу, скрывающую за полями половину лица. Медленно опустив глаза, посмотрела на губы. Чётко очерченные, напряжённо сжатые. Красивые. Вот они расслабляются, приоткрываясь. Мужчина делает вдох и шепчет что-то.

А в следующую секунду голова взрывается от истошного крика.

Кричит сестра. От ужаса.

Бабочка на носу Джейми вспыхивает маленьким пламенем, обжигая кожу. Взлетает и раздваивается, создавая свою копию. А потом каждая из новых бабочек превращается ещё в несколько. Огненные мотыльки оседают на волосы и одежду Шарлин, цепляются за ребёнка. Он начинает плакать, не до конца осознавая, что происходит. Вокруг создаётся суета и шум спешащих на помощь людей.

Я, с трудом скинув оцепенение, бросаюсь вперёд. Выхватываю мальчика из рук упавшей на колени сестры, пытаюсь затушить всполохи огня на его жилетке и шортах. Ужасаюсь красным пятнам, расползающимся по коже после контакта с крылышками. Шепчу контрзаклятье, рассчитанное на огненные чары, но оно не помогает. Выбрасываю перед собой руну воды и окатываю нас троих проливным дождём.

Огонь исчезает, но бабочки всё ещё летают над нами, а крылья их опять обретают красно-рыжий цвет.

Вдруг кто-то дёргает меня в сторону. Грубо отнимает ребёнка. Я кричу и вырываюсь, пытаясь перехватить его и снова прижать к груди. Из всей какофонии звуков слышу лишь разрывающий душу детский плач и гулкие удары собственного сердца.

Затем мне зажали рот, подхватили стальной хваткой под грудью и утянули в темноту портала.