Текст книги "Лика. Трагедия в Скалистом"

– К сожалению, я не могу в протоколе опознания написать то, что чувствует ваше сердце. Мне нужны факты, приметы: родинки, шрамы, которые обычно есть на трупе. Здесь ничего нет. Но вскрытия еще не было. Подождем пока с выводами. Отправляйтесь домой, вас отвезут.

Подруги вышли, Тоня придерживала ослабевшую Таню, доставив ее до самой постели, где та, укрывшись одеялом с головой, забылась тяжелым сном.

Лика, осталась ночевать у Косаревых. Утром они все втроем: Тоня и обе девочки, отправились в школу. В обед Ваня зашел к Тоне на работу и сообщил, что после вскрытия тела, судмедэксперты установили, по сохранившимся костям таза, что оно принадлежит женщине. Поэтому поиски Гриши возобновляются. Его отпустили с работы, он едет на катер, который через час отчаливает. Тоня, смотрела на похудевшее, измученное лицо мужа и думала о том, какую страшную и разрушительную силу, всколыхнула Таня, своим проступком.

Поиски прекратили десятого ноября, когда ударил тридцатиградусный мороз. Таня лежала в больнице, в нервном отделении. Она очень похудела, ослабла, но беременность протекала нормально, сделали заключение врачи. Лика жила у Тони, бабушка, мать Тани, также переехала к ней и тоже вызывала опасения. Она часто разговаривала сама с собой, забывала выключить плиту. Тоня, придя с работы, заставала порой такую картину: бабушка сидит у окна и мирно ведет беседы с птичками, а раскаленный чайник плавится на плите. У нее возникала мысль попросить свою мать присмотреть за Таниной мамой. Но потом решила, что довольно и того, что она втянулась в эту драму. Мать была, пожилой женщиной ее сердце надо было беречь. Тоня, разрывалась на части, стараясь выполнить, простой человеческий долг, перед подругой, но это было так непросто. Первым возмутился Ваня. Он устал, от постоянной суеты. Дома было не убрано, еда приготовлена наспех, жена вечно где-то пропадала. Поздно вечером она появлялась и садилась за уроки с девочками, потом начинала проверять тетради своих учеников и засыпала прямо за столом. Проснувшись утром затемно, заканчивала работу с тетрадями и начинала готовить завтрак. Наспех поев, она уходила с девочками в школу.

Вечером, когда девочки убежали в свою комнату, немногословный Ваня сказал:

– Тоня, нам надо поговорить.

Тоня мыла посуду, при этом умудряясь подбегать к стиральной машине: доставать или загружать новую партию белья. Она уже чувствовала недовольство мужа и понимала, что жить жизнью несчастливой подруги нельзя. Но к чувству жалости примешивалось чувство вины, за то, что у нее все хорошо, в отличие от Тани. Она села за стол рядом с Ваней и приготовилась его слушать, заранее зная, что он скажет.

– Тоня, нам надо прекращать жить жизнью своих друзей. Мы, что могли, для них, уже сделали. Не надо втягиваться в сам процесс, это может изменить нашу жизнь, в худшую сторону. Я уже вижу признаки этих изменений и не хочу усугублять их. Очень тебя прошу, займись нашей семьей, наладь наш быт. Луганских из пропасти ты уже не вытащишь, они завязли там прочно. Лика здесь не причем, поэтому пусть бывает у нас. А Таню отправляй на работу, она там быстрее окрепнет и привыкнет жить без Гриши.

– Ты, думаешь, он погиб? – Спросила Тоня мужа.

– Не верю, что он погиб, но он не вернется к твоей подруге, в этом я уверен. Я сам бы на его месте исчез, как бы мне не было плохо без дома и без семьи, это все равно лучше, чем слышать за своей спиной все то, что говорят о его жене.

– У него нет родственников, он из детского дома. Ему и податься некуда.

– Я думаю, мы ничего о нем не услышим и уже не узнаем. – Ваня покачал головой.

Глава 4

Таня выписалась из больницы, в начале декабря. Она забрала мать к себе и вышла на работу. Лика стала лучше учиться, каждый вечер, пропадая у Косаревых. Известий о Грише, так и не было. Жена почти поверила в то, что он утонул, но продолжала его ждать. Она не хотела ходить на работу, она вообще не хотела выходить из дому, каждую минуту ожидая, что хлопнет дверь и войдет ее любимый.

Весной родился мальчик, которого мать назвала Гришей. Для Тани Луганской наступили тяжелые времена. Две женщины и дети, жили на бабушкину маленькую пенсию и пособие на ребенка. Несчастная женщина, с больной матерью и грудным ребенком на руках познала теперь не только горе, но и нищету. Помощи ждать было неоткуда, надеяться надо было только на себя и Таня, дождавшись из школы Лику и оставив ее присматривать за ребенком, шла мыть полы в санаторий, где раньше работала администратором. Александр Сергеевич жалея ее, забрал у горничных совместительство и отдал полставки Тане. Те ненавидели ее, и она постоянно слышала за спиной их смешки и терпела мелкие издевательства. Но это все были мелочи по сравнению с унижением, которое она каждый день испытывала на кухне, где выпрашивала остатки продуктов и блюда, не съеденные отдыхающими. Повара, выполняя распоряжение главного врача, ей, конечно, не отказывали, но отдавали несъеденные блюда, с таким видом, что Таня уходила от них всегда со слезами на глазах и комком в горле. Но с продуктами в их городе, как и вообще в стране строящей коммунизм, было всегда плохо. Когда Гриша работал на заводе, он получал продуктовый паек на всю семью и питались они достойно. Сейчас у нее не было ни денег, ни продуктов (полки в магазинах были заполнены в основном консервами из морской капусты и брикетами мороженого минтая). У нее не было времени готовить домашние блюда, и подачки из столовой были единственным выходом. Таня еще больше похудела и совсем не напоминала ту жизнерадостную и красивую женщину, которой была год назад. С Тоней и Ваней она здоровалась, останавливалась поговорить, но в гости к ним больше не ходила, они к ней тоже.

Когда Грише исполнился годик, умерла бабушка, на чью пенсию они и жили. Несчастная мать осталась с двумя несовершеннолетними детьми и практически без денег. Признать Гришу старшего умершим, можно было только через суд и не раньше, чем через пять лет. Поэтому даже на пособие по потере кормильца, у нее не было прав. Таня продолжала мыть полы, выпрашивать на кухне еду и растить детей.

В два года Гришу удалось отдать в ясельную группу. Лика была уже совсем взрослой тринадцатилетней девочкой и настоящей помощницей матери. Она была высокой, в отца, но очень худенькой. Светлые длинные волосы, до пояса она укладывала валиком на макушке и выглядела очень изящной и хрупкой. Единственной ее подругой, так и осталась Вика Косарева. Та тоже выросла красавицей: черноволосая, сероглазая, пониже ростом, чем Лика, но тоже стройная и хорошо сложенная. Когда девочки шли рядом, все же из них двоих, Лика казалась настоящей красавицей. Зато Вика, отлично училась, и никто не сомневался, в том, что она получит золотую медаль.

Танина сердечная рана постепенно затянулась. В этом ей помогла работа и заботы о детях. Мужчин в ее жизни уже не будет, так она решила и полностью посвятила себя семье. Годы шли, политические события в стране привели к критическим последствиям. Наступили страшные девяностые годы. Лика окончила школу, надо было определяться с профессией, а Гриша шел в первый класс. Поступить в престижное высшее учебное заведение без денег, стало невозможно. В приоритете были юридический, медицинский и торговый факультеты. Там родители платили огромные взятки. Не пользовались спросом технические и инженерные специальности.

Лика подала документы в скромный технический институт на специальность: детали машин. Там конкурса вообще не было. А Вика, закончившая школу с золотой медалью, поступила в престижный университет на психолога. С осени девушки включились в учебный процесс. Теперь обе жили в общежитиях, на разных концах города и виделись редко.

Тане исполнилось тридцать восемь лет, но она чувствовала себя старухой. Жизнь с каждым днем становилась тяжелее, жизненные трудности: отсутствие элементарных продуктов питания, задержки заработной платы, ставшие регулярными и ребенок первоклассник, тяжким грузом легли на хрупкие женские плечи. Работала Таня по двое суток подряд, но денег не хватало. Почти все заработанное она отправляла дочери, опасаясь, чтобы она не свихнулась с пути. По телевизору каждый день показывали девушек студенток, ставших наркоманками и проститутками. Сердце, от страха за дочь, болело днем и ночью. Вскоре она поняла, что серьезно больна. Постоянные боли в сердце, не отступали. Пришлось обратиться к врачам. Вскоре с диагнозом стенокардия и кучей таблеток, она оказалась на больничном. Это сразу сказалось на ее финансовом положении и Таня, дала себе слово, больше не болеть. Она принимала несколько видов лекарственных препаратов и продолжала работать. Даже кратковременный отдых, не говоря уже о полноценном отпуске, она не могла себе позволить.

Так пролетели еще шесть лет. Лика окончила институт и вернулась домой к матери, устроившись на приборостроительный завод чертежницей. Гриша заканчивал шестой класс. Это был умный, добрый, спокойный мальчик. Никаких проблем с ним у матери, никогда не было.

Острый квартирный вопрос, всегда был насущным в стране, а в их городе особенно. Поэтому обыватели изыскивали все способы, чтобы не упустить из рук, драгоценные квадратные метры. Старая бабушкина квартира, после ее смерти, не отошла ненасытному государству, только потому, что умудренная жизненным опытом Таня, еще при жизни матери прописала в нее дочь. Теперь у Лики был свой угол, и мать мечтала о замужестве дочери и внуках. Пока Лика училась, квартира сдавалась за небольшие деньги заводу, который селил там своих специалистов. Вот и сейчас в ней жил молодой специалист Андрей Замятин. Это был молодой человек, двадцати пяти лет, светловолосый, сероглазый, он чем-то неуловимо напоминал Тане ее пропавшего мужа. Она обратила внимание Лики на него и посоветовала присмотреться к парню. Она так и видела их мужем и женой. Не прошло и полгода, как Андрей сделал Лике предложение. Вскоре приехали его родители, скромные люди рабочих специальностей, выучившие сына на инженера и очень им гордившиеся. Был назначен день свадьбы и начались приятные хлопоты. Таня впервые после исчезновения Гриши, по-настоящему радовалась. Она не жалея тратила на приданное дочери, с таким трудом отложенные деньги: все самое лучшее, покупалось у спекулянтов.

Последний вечер перед свадьбой мать с дочерью сели рядышком, держась за руки. Таня плакала от радости за дочь, но все же решилась на тот разговор, который давно планировала. Она рассказала дочери все, что произошло тринадцать лет назад. Она винила себя и умоляла дочь не повторять ее ошибок.

– Жизнь постоянно искушает нас. Зависть и злость это страшные разрушительные силы, сметающие все на своем пути. Никогда ни кому не завидуй. У каждого своя судьба и каждому отмерена своя доля счастья. Береги себя от дурных помыслов. Есть вечные ценности: любовь, верность, дружба. И есть противоположные: ненависть, измена, предательство, которые определяют сиюминутные, дурные поступки, за которыми следуют страшные, неконтролируемые последствия. Ты поняла меня? Я может, неясно выражаюсь? – Говорила Таня, обнимая дочь.

– Я все поняла мама. Я буду хорошей девочкой. – Смеялась счастливая, в своей неопытности, дочь.

Свидетельницей на свадьбе была Вика. Она продолжала жить в областном центре, училась в аспирантуре и писала кандидатскую диссертацию. Бракосочетание прошло торжественно и пышно. Было много молодежи, молодых буквально засыпали букетами цветов. Стоял август, и даров природы было в изобилии. Свадьба пела и плясала. Таня то смеялась, то плакала. За столом они с Тоней и ее мужем сидели рядом.

Утром Танин сын, Гриша проснулся и не услышал привычных звуков, всегда долетавших из кухни, когда мама готовила ему завтрак. Он встал, на кухне никого не было. Он прошел в комнату матери, где она лежала всегда на правом краю, кровати. Левый край пустовал, там, когда-то было место отца. Гриша подошел к матери и увидел серое осунувшееся лицо и закрытые глаза. Сын взял мать за руку, рука была твердой и ледяной.

– Мама, мама. – Заплакал мальчик, упав возле нее на колени. Но мама лежала неподвижно. На губах застыла чуть заметная улыбка. Она умерла счастливой.

Глава 5

Вика из худенькой изящной девочки превратилась в стройную, элегантную девушку. Короткая стрижка хорошо сочеталась с интеллигентными чертами лица. Она всегда носила красивые оправы, подчеркивающие ее строгий стиль. Успешно обучаясь в аспирантуре, на кафедре психологии, Вика защитила кандидатскую диссертацию, и заведующий кафедрой предложил ей должность старшего преподавателя. Сотрудники, университета, один за другим покидали малооплачиваемые преподавательские должности, и учебное заведение испытывало жестокий кадровый голод.

Вика, была не из тех, кто гнался за длинным рублем. Ее с детства привлекала преподавательская работа, уже в первых классах, ее любимым занятием была игра с куклами в школу. Ни на одной другой должности, она себя не представляла и с удовольствием стала исполнять новые обязанности. Родители не могли нарадоваться на серьезную и умную дочь, единственное, что беспокоило Тоню – это полное отсутствие вокруг Вики женихов. Личной жизни у дочери не было, а ей шел уже двадцать пятый год.

Не раз она начинала с дочерью разговор, о том, что главное предназначение женщины – это семья и дети. Но Вика отшучивалась или переводила разговор на другую тему. Тоня по-настоящему страдала, когда видела счастливую молодую семью Замятиных. У Лики уже округлился животик. Муж, бережно поддерживая ее под руку, как обычно нес ее сумку. Иногда, Лика, когда была одна, останавливалась поболтать с тетей Тоней. В первую очередь она, конечно, интересовалась Викой: «Как у нее дела? Не вышла ли замуж?». Но на личном фронте у Вики все было без перемен.

Когда Лика родила сына, они с братом, стали часто сидеть с коляской во дворе, Тоня, просто забила тревогу. Она приехала к дочери с намерением, серьезно поговорить. Вика все также жила в общежитии, только в секции для преподавателей. У нее была уютная небольшая комната с санузлом на двоих хозяев. Тоня не предупредила дочь о своем приезде, прекрасно зная ее расписание работы и то, что вечером она всегда дома.

Вика действительно была дома, но не одна. В кресле за письменным столом сидел молодой человек, не старше тридцати лет. Худощавый, черноглазый, темноволосый, невысокого роста. Вика удивилась внеплановому визиту матери, но ничего на этот счет, не сказала. Молодого человека она представила, как своего однокурсника, закончившего факультет иностранных языков. Звали его Игорь Здубровский. Тоня внимательно разглядывала Игоря, пока дочь готовила на крохотной кухоньке чай. Не сказать, что он ей понравился внешне, но одет гость дочери был, очень дорого. Хорошие брюки, дорогой кожаный пиджак, на пальце золотая печатка, на запястье золотые часы. Попив чаю, Игорь попрощался и ушел.

Тоня сразу взяла «быка за рога» и завела с дочерью надоевшую обеим тему о замужестве. О том, что годы уходят, жизнь коротка, а девушки быстро отцветают и уже не возбуждают в мужчинах определенного интереса. Почему она до сих пор одна? А Игорь? Чем он занимается? Давно ли они знакомы?

Мать буквально засыпала дочь вопросами и вскоре выяснилось: Игорь с первого курса ухаживает за Викой. Он окончил факультет иностранных языков. Уже несколько раз делал предложение, но дочь стеснялась своего не очень высокого социального статуса. Вот сейчас, когда она стала старшим преподавателем, ей не стыдно знакомиться с его родителями. Они в начале девяностых, стали торговать бытовой техникой, сейчас имеют сеть магазинов и очень, очень обеспечены. Сам Игорь, сейчас, учится в школе бизнеса в Америке и скоро возвращается в Союз, где будет продолжать дело родителей, а те наоборот, собираются на покой.

Тоня не верила своим ушам: ее скромница дочь, оказывается, уже давно имеет богатого и перспективного жениха. А мать об этом и не знает. Она пожурила для порядка Вику и завела разговор о свадьбе, нечего, мол, тянуть, с этим важным событием. Дочь молчала, сама понимая, что и так уже затянула сватовство. Мать продолжала обрабатывать Вику, пока та не поклялась ей, что поторопится со свадьбой. Только тогда, успокоенная Тоня, поехала на автовокзал, последний автобус в Скалистый, отправлялся через час.

Через два дня дочь позвонила родителям, обрадовав, что свадьба назначена уже через неделю. Жених торопится, так как скоро уезжает в Америку, завершать образование. Тоня чуть не прыгала от счастья. Стоял апрель, весна звенела капелью, птичьи трели неслись из всех уголков, садов, парков. Тоня с Ваней поехали в областной центр, забив машину подарками. Там было постельное белье, сервизы, скатерти, одеяла, подушки. Все тщательно подобранное и скопленное, несмотря на трудные годы.

Дочь уже переехала к жениху, он жил отдельно от родителей. Тоню и Ваню покоробило то, что их серьезная дочь поступила легкомысленно, перед таким важным событием. Они долго искали адрес, который им дала Вика, и вскоре оказались на окраине города возле нового, сверкающего стеклами высотного дома. Вокруг дома благоустроенный двор, сиял чистотой. Стоянка для машин охранялась. Родители оставили машину там, куда им показал охранник, и робко направились к единственному подъезду, возле которого были насажены невиданные вечнозеленые растения. «Кажется это туя» – неуверенно сказал Ваня, а Тоня только кивнула.

Они зашли в подъезд и оказались в огромном помещении с мраморным полом и хрустальными светильниками. Подошел охранник и вызвал лифт. Внутри, тот сверкал разноцветными лампочками, освещавшими панели из теплого натурального дерева. Одна стена была полностью зеркальная и отражала строгого охранника и их вытянутые от удивления лица. Лифт вознесся на последний, пятнадцатый этаж и Тоня с Ваней оказались на площадке с единственной квартирой, дверь в которую была открыта. Оттуда доносился голос их дочери. Вика выпорхнула и, обняв родителей, повела их внутрь квартиры. Там бедные провинциалы совершенно оробели. Дочь провела их в гостиную, размером с небольшой спортзал. Огромный белый ковер, почти полностью покрывал паркетный пол. Мягкая мебель, тоже белая, яркими пятнами смотрелась на фоне бледно сиреневых, идеально гладких стен. Окно во всю стену, было завешено нежно сиреневыми шторами. Перед окном стоял большой плоский телевизор, такого они еще ни у кого не видели. Рядом располагались высокие, тонкие колонки. Дочь включила телевизор, и там замелькали артисты в невиданных нарядах, зазвучала диковинная музыка. Совершенно растерянные родители уселись на краешек дивана, продолжая оглядываться по сторонам. Вика в легком домашнем костюмчике, убежала на кухню и прикатила стеклянный столик, уставленный бутылками и закусками. В зал вошел Игорь, в пушистом домашнем халате, чисто выбритый и благоухающий дорогими духами. Он поздоровался с Тоней и познакомился с Ваней. Все расселись вокруг стола. Ваня, был настолько потрясен, той обстановкой, что говорить совсем не мог. Разговор поддерживала Тоня.

Дети поставили в известность родителей, что свадьба, как и планировалось, состоится послезавтра. Все уже организовали Игорь и его родители. В загородном ресторане будет застолье, а на следующий день, молодые улетают на остров, в Карибском море, где модно проводить медовый месяц. Правда месяца у них в распоряжении нет, только неделя, а потом Игорь улетит в Америку завершать образование, ему осталось учиться три месяца. Вика вернется домой и будет ждать возвращения мужа.

Совершенно обалдевшие родители слушали будущего зятя, ничего не понимая. Америка, бизнес, Карибское море, эти слова настолько не вязались с их реальной жизнью, что звучали как песня на незнакомом языке. Так и не сказав ни слова, они выпили чай вперемешку с шампанским и очень противным ликером зеленого цвета. Поели икры, потом загадочных морских обитателей, напоминавших раков и уехали на такси в гостиницу, которую им снял Игорь.

Стремительно пронеслась, хорошо организованная свадьба. Молодые улетели на отдых, а родители, не успев опомниться, оказались опять в Скалистом.

Лика не смогла быть на свадьбе лучшей подруги, не с кем было оставить полугодовалого сына Петрушу. Она с любопытством ждала, когда Вика вышлет фотографии. Тетя Тоня, ничего толком не рассказала про замужество дочери, на все ее вопросы, отвечая, что сама все увидит на фотографиях и узнает из рассказов подруги.

Фотографии были готовы через месяц, в том числе снимки с острова в Карибском море. Толстенький альбом, который рассматривала Лика, был полон, казалось, картинками из сказок. Вот Вика в необыкновенном платье кремового цвета, со шлейфом и букетом неизвестных цветов. Вот она протягивает руку, и Игорь одевает ей кольцо с бриллиантами. Вот они выходят из лимузина, невеста уже в другом платье и с колье на шее и диадемой в волосах. Вот семейный снимок в аэропорту с родителями. Потом идут уже совсем экзотические виды чудесного острова, где молодые купаются, загорают или сидят в ресторанчике, стены, которого, увиты розами. Лика опять и опять просматривала фотографии, и в ее душе зарождалась зависть. Она прекрасно понимала: у нее никогда не будет бриллиантов, путешествий и таких платьев как у Вики. Все, все на этих снимках кричало о том, что подруга счастлива, богата, что ей очень, очень повезло.

Тоня по лицу Лики видела, какие чувства кипят в ее душе. Пожалев подругу дочери, не стала показывать ей снимки из фешенебельной квартиры, где молодые теперь будут жить. Но зерно зависти, уже упало в благодатную почву и начало давать корни, когда нибудь вырастут и плоды. Ни о чем больше не могла думать Лика, кроме как о своей несчастной жизни: серой и убогой квартире, с обстановкой, купленной еще родителями. У них нет машины, нет красивой одежды, украшений. Им с Андреем никогда на эти предметы роскоши не заработать.

Прошло три месяца, все это время подруги не виделись. В разгар лета, Вика с мужем приехали в Скалистый. Игорь только что вернулся из Америки, получив диплом. Как и планировалось, родители передали ему свой бизнес, а сами перебрались на черноморское побережье, купив там дом. Игорю предстояла огромная работа, он задумал полностью обновить ассортимент своих магазинов и перестроить помещения и склады. Вика была беременна и через четыре месяца собиралась в декретный отпуск.

Скалистый очень понравился Игорю. Он задумал купить там дом. Хороший особнячок на берегу Сани, трехэтажный, со всеми удобствами, стоил недешево. Но деньги нашлись и вскоре молодые стали каждые выходные приезжать из города на отдых. Игорь много работал, целебный свежий воздух заряжал его энергией на целую неделю. Вика тоже с радостью приезжала на родину, теперь она могла видеться с родителями каждую неделю. Все были довольны, только не Лика. Часто видеть богатую и успешную подругу стало для нее невыносимо. Вика приглашала ее к себе в гости, она сначала к ней ходила. Трехэтажный особнячок, был не очень большим, но уютным и с хорошим ремонтом. Во дворе стояла дорогущая иномарка, которую намывал сторож.

– Вы совсем буржуями стали, мне уже неудобно к вам ходить. Я здесь чувствую себя бедной родственницей. – Сказала как-то Лика Вике.

Той стало неудобно, провожая подругу, она подарила ей, золотую цепочку и совсем новую кофточку. Лика промолчала и подарок взяла.

Андрей заметил изменения в характере жены. Она стала замкнутой, молчаливой, на его ласки отвечала очень сдержанно. Он не спрашивал ее ни о чем, ему казалось она слишком ответственная мать. Лика действительно ни на шаг не отходила от Петруши, ребенок был для нее главной ценностью. Она уже думала о его будущем, что они смогут ему дать. Сравнивая доходы их семьи с Викой, она понимала, что ничего, ничего они своему ребенку не в состоянии дать. Они бедны, и ни какой перспективы, выбраться из нищеты, нет. Муж добросовестно ходит на работу, получает зарплату, которая уходит на коммунальные услуги и питание, иногда самую необходимую одежду. Так пройдет вся жизнь? Ее любимый сын никогда не получит престижного образования? Никогда у них не будет такой машины как у Вики? Такой дом как у Здубровских им никогда не купить? Но это же несправедливо! Почему они, с Викой имея равные стартовые возможности, оказались в разных мирах? Лика мучительно переживала свою бедность, не решаясь сказать мужу о том, что ее волнует.

Наступила осень, холодный пронизывающий ветер принес дождь и плохое настроение. Петруша заболел бронхитом, вскоре его и Лику направили в областную больницу с подозрением на пневмонию. Они пролежали там почти месяц. Вика регулярно навещала подругу с сыном, приносила фрукты, соки, а в день выписки приехала за ними, чтобы забрать пораньше. Андрей приедет за ними на служебной машине вечером, после работы.

Лика с Петрушей вышли из больницы. На улице возле новенькой иномарки, их ждала Вика. Она была на восьмом месяце беременности и сама водила автомобиль. Усадив подругу с сыном в салон, Вика уверенно повела машину по направлению к своему дому. Лику мучила зависть. Самой водить машину, она и не мечтала, у них с Андреем не было денег на покупку даже старого отечественного автомобиля. А у Вики собственная иномарка! Как несправедливо устроена жизнь! Одним она дает все, другим ничего!

Когда подъехали к сверкающему стеклянными балконами дому, Лика была основательно расстроена, но то, что она увидела дальше, повергло ее в полное отчаяние. Шикарная квартира с дорогущей обстановкой довела ее до нервного срыва. Она оглядывала окружающие ее вещи, сидя на диване в гостиной и кусала губы, на глаза наворачивались слезы. Петруша играл с плюшевой кошкой, сидя, на белом пушистом ковре. Вика на кухне готовила обед. Она, вошла в комнату, радостно сказав:

– Через десять минут будет все готово! Пойдемте мыть руки. Что с тобой Лика? На тебе «лица нет»?

– Вика, ну почему так несправедливо устроена жизнь! Извини меня за эти слезы, но контраст, между тем как живут наши семьи, слишком бросается в глаза, мои нервы просто не выдержали.

– Что же нам теперь делать? По другому, мы жить не можем. – Виновато ответила Вика.

– Увидев все то, что я сегодня увидела, вести прежнюю жизнь уже невозможно. Нам надо что-то предпринять, возможно, открыть свое дело. С Игорем можно посоветоваться?

– Конечно, вечером приедет твой Андрей, и Игорь вернется с работы. Поговорите с ним. А сейчас бери Петрушу и пошли обедать.

Большой овальный стол, покрытый лимонной скатертью, сверкал белоснежными тарелками, чашками, чашечками, мисочками, блюдечками различной формы. Вика приготовила паровые котлетки из телячьей вырезки. К ним подала картофельное пюре, зеленого цвета, заправленное шпинатом. В мисочках, закрытых крышками, источал аромат осени, суп из тыквы. Из крохотных рюмочек, ласково подмигивали глазки яиц, сваренных всмятку. В центре стола красовалось блюдо с домашними помидорами и пучки различной зелени. Все было вкусно, полезно и аппетитно выглядело. Лика вспомнила их с Андреем поздние ужины с жирными мясными супами, макаронами с тушенкой или жареной колбасой и ее передернуло. Петруша уплетал за обе щеки все, что ему давали. Дома накормить сына удавалось с нескольких попыток.

После сытного обеда, ребенок уснул у мамы на руках и женщины унесли его спальню, которая потрясла Лику не менее чем гостиная, столовая и санузел. Подруги попили чаю на лоджии, где росло множество цветов. Потом пошли убирать посуду. Собственно и убирать было нечего, фарфор и приборы просто поставили в посудомоечную машину, а сами, включив огромный телевизор, сели смотреть популярный сериал. Вика следила за сюжетом с неподдельным интересом, Лика же была взвинчена, мысли ее то – ускользали ввысь за мечтой, то – падали на землю, поняв ее несбыточность.

Потом проснулся Петруша, вскоре приехал Игорь, а следом за ним Андрей. Лика специально провела мужа по всем комнатам, необычной квартиры, следя за его реакцией.

– Тебе нравится? – Шепнула она мужу, когда они сели на диван в гостиной.

– Ну, нравится. – Ответил тот без эмоций в голосе.

– А ты хочешь так жить?

– Кто же не хочет?

– А что ты сделал, для того чтобы жить вот так? Чтобы выбиться в люди?

– Я, окончил институт, у меня высшее образование. Я инженер конструктор и мне моя работа нравится.

– Что нам дает твоя работа? Зарплаты хватает только на самое необходимое. А я хочу жить, так как Здубровские. Хочу такую квартиру, машину иномарку хочу. Дачу, посуду, сыну образование хочу!

– Постой, постой. Даже жадная старуха, в сказке, свои желания соизмеряла с возможностями золотой рыбки. По крайней мере она была последовательна в процессе стяжательства. А ты дорогая жена хочешь все сразу! Так не бывает! У нас тоже все будет. Может не такое дорогое и шикарное. Подожди, дай время. Я только начал свою карьеру, но я не дурак, у меня есть цель: стать главным инженером, потом директором завода. Ну а дальше я не загадываю, я пока не настолько амбициозен. Хотя кто его знает, каким я буду потом. – Он откинулся на спинку дивана, лицо его приобрело мечтательное выражение. Впервые он разговаривал с женой на такую серьезную и важную для него тему и Андрею это понравилось. Но жена злым шепотом, чтобы ее не слышали хозяева, возразила:

– А у Вики с Игорем все есть уже сейчас! А ваш алкоголик директор, не имеет и десятой части, того что имеют они. Игорь умнее его в разы! Вот у кого надо учиться! Поговори с ним, может он возьмет тебя к себе, в свой бизнес, научит чему нибудь!

– Я не буду с ним говорить ни о чем таком. Какой еще бизнес? Я даже не знаю, что это такое. Я учился на инженера. Зачем я полезу к нему, в его бизнес?

– Затем, что я хочу жить по-человечески! Ты понимаешь? Хочу! И имею на это полное право! – Жена почти кричала, закрывая рот рукой.

– Лика, успокойся, у них своя песня, у нас своя.

– Я сама поговорю с Игорем, – решительно ответила она.

– Идите к столу! – Раздался веселый голос Вики. – Все готово! Но я не могу отойти от плиты! Мойте руки и садитесь за стол!

Лика взяла на руки сына, и супруги не глядя друг на друга, пошли в столовую. На ужин Вика сделала в духовке индейку с сыром и кабачками. Петруше, рисовую кашу с овощами, на которую он буквально набросился.

После того как женщины выпили немного вина, а мужчины коньяка, осмелевшая Лика, обратилась к Игорю:

– Игорь, я давно у тебя хотела спросить, как ты сумел достичь такого финансового благополучия?

– Ты думаешь, я его достиг? – Спросил он усмехнувшись.

– А кто же, если не ты?

– Родители мои.

– А как им это удалось?

На лицо Игоря набежала тень. Было очевидно, что на этот вопрос ему совсем не просто отвечать. Он, молча, доел кусок индейки, запил минеральной водой и начал говорить: