Текст книги "Иисус. Историческое расследование"

Ирод и Мариамна

Две могучие силы – стремление Ирода к абсолютной власти и ненависть иудейского истеблишмента к идумейскому Сыну Беззакония – превратили личную жизнь Ирода в ад и разорвали его семью на части, как Юпитер и Солнце разорвали в свое время на части планету Фаэтон.

Для легитимизации собственной династии Ирод женился на последней принцессе из династии Маккавеев, Мариамне, которую он любил до безумия.

Условием их брака было помазание ее младшего брата Аристобула в первосвященники. Аристобул стал первосвященником в 17 лет, и когда народ увидел его в священническом облачении, иудеев охватил экстаз при виде последнего представителя законной династии[160]160
  Иосиф Флавий. Иудейские древности, 15, 36, 3.


[Закрыть].

Эта радость оказалась для Аристобула роковой. Он был убит, не достигнув совершеннолетия. Потом Ирод убил свою жену, которую он не перестал исступленно любить и после смерти, а потом – обеих ее сыновей, которые не скрывали ненависти к убийце матери и как потомки Хасмонеев были в глазах народа легитимней его самого.

Сыновья Мариамны, и особенно старший из них, Александр, были два спесивых бездельника, слишком высокомерных, чтобы скрывать от окружающих свои планы, и слишком глупых, чтобы успешно претворить их в жизнь. Александр обещал трем молоденьким евнухам, которых он развратил, горы золота после свержения своего отца, которого он именовал «старым повесой, красящим себе волосы»[161]161
  Иосиф Флавий. Иудейская война, 1, 24, 7.


[Закрыть], а брат его, ненавидевший свою жену, не переставал с упоеньем ей рассказывать, как, придя к власти, он посадит своих мачех за ткацкий станок[162]162
  Там же, 1, 24, 3.


[Закрыть].

Сыновья Мариамны были осуждены на смерть римским судом во главе с проконсулом Сатурнином и прокуратором Волумнием. Против них нашлись многочисленные свидетели: спартанец Эврикл, нанятый ими для убийства царя, и даже цирюльник Ирода Трифон, которого подговаривал к убийству Ирода отец очередного из Александровых возлюбленных.

Однако иудейская элита, ненавидевшая Ирода – а за ней и наш главный источник, Иосиф Флавий, – объявили этих вздорных, болтливых и, вероятно, стремившихся к смерти отца юнцов невинными жертвами, оболганными жестоким тираном. Так же, как и в случае рабби Бабы бен Бута, приговор римского суда был объявлен следствием всеобщего заговора, а признания цирюльника – «каким-то умопомрачением»[163]163
  Там же, 1, 27, 5.


[Закрыть].

Сразу после смерти сыновей Мариамны фарисеи организовали против Ирода новый заговор с участием его младшего брата Ферора. В числе прочего они вовлекли в заговор дворцового евнуха Багою, пообещав ему вернуть мужское естество с помощью своих магических способностей. Ирод распорядился казнить и фарисеев, и Багоя, и тех «всех своих близких, которые поверили предсказаниям и речам фарисеев»[164]164
  Иосиф Флавий. Иудейские древности, 17, 2, 4.


[Закрыть].

После этого в стране воцарился террор.

«Сходки были запрещены гражданам… везде был установлен строжайший надзор. Многие люди были открыто и тайно уводимы в крепость Гирканию и там предаваемы казни. Как в городах, так и по большим дорогам имелись смотревшие за этим шпионы»[165]165
  Там же, 15, 10, 4.


[Закрыть].

Еще более неприятной, чем заговоры и восстания, была для Ирода упорная теологическая оппозиция. Из невнимательного чтения «Иудейской войны» может сложиться впечатление, что иудейская элита смирилась с владычеством римлян, а недовольство было делом рук санкюлотов из «четвертой секты» – разбойников, нищих, обездоленных и маргиналов.

Ничто не может быть дальше от истины. Революции, в отличие от бунтов и погромов, никогда не бывают делом люмпенов. Точно так же как Французская революция 1789 года или Октябрьский переворот 1917-го, Иудейская война имела свои истоки в мировоззрении интеллектуалов и элиты: в тотальном, глобальном неприятии фарисеями власти чужаков: идумеян и киттим.

Люди, защищавшие Храм от Помпея в 63 г. до н.э., были фанатики, но не маргиналы. Члены Синедриона, потребовавшие в 48 году казни Ирода, были фанатики, но не маргиналы. Тем более не маргиналами были члены Синедриона, отказавшиеся признать его Мессией, и рабби Менахем, покинувший Иерусалим ради дела Бога-Царя со своими ста шестьюдесятью учениками в золотой броне.

Именно в это время, еще при Ироде и вовсе не в маргинальной среде, а среди образованных и ненавидящих его знатоков закона, продолжают эволюционировать главные идеи иудейского милленаризма, появившиеся впервые при восстании Маккавеев, и прежде всего идея о том, что мученик, павший за свободу Израиля, обретает физическое воскресение и жизнь вечную.

Наше восприятие фарисеев сформировано по умолчанию двумя тысячелетиями пропаганды. Талмуд представлял их невинными жертвами проклятого Ирода. Христиане клеймили их, как Ленин – меньшевиков. Иосиф Флавий, как и Талмуд, обелял иудейскую элиту и сваливал ответственность за войну на «разбойников» и «зилотов».

По удивительному стечению обстоятельств все эти совершенно разные источники – раввинистический иудаизм, ортодоксальное христианство и даже римский перебежчик Флавий – были жизненно заинтересованы в одном: в том, чтобы представить фарисеев верными слугами истеблишмента.

Но простая историческая правда заключается в том, что именно фарисеи – официальная национал-теократическая элита, частично перебитая еще в самом начале правления Ирода, были главной оппозицией ему, точно так же как спустя 20 веков именно официальное мусульманское духовенство служило главной оппозицией шаху Ирана; что именно они создали и развили практику мученичества с целью получения вечной жизни. И более того, сама идея вечной жизни и воскресения была разработана исключительно в военно-прикладных целях, для успокоения и ободрения свидетелей/шахидов.

Несмотря на свою оппозицию римлянам и идумейской династии, фарисеи – служивая теократическая бюрократия – являлись костяком иудейского общества: именно они вели книги, разбирали ссоры и выносили судебные решения. Римское государство, особенно в колониях, было совершенно рудиментарным и охотно отдавало управление завоеванными провинциями в лизинг местному административному аппарату.

В результате Иудеей от имени римлян и Ирода управлял административный аппарат, чья идеология строилась на ожидании настоящего Мессии и восхвалении мучеников, стяжавших вечную жизнь в борьбе против неверных.

Римское владычество стояло на пороховой бочке.

Восстание Иуды и Маттафии

Несмотря на все прогнозы о страшном конце Сына Беззакония, катастрофы, обещанной Ироду, всё никак не происходило.

Он перепробовал девять жен и переменил четырех патронов (Цезаря, Кассия, Антония и Октавиана), родил семерых детей и казнил троих; он сооружал храмы Августу и насыпал искусственные горы. Он был уже стар, а катастрофы всё не было.

Наконец мстительный и параноидальный старик заболел.

«Его мучили внутренние нарывы, особенно же страшные боли в желудке; ноги его были наполнены водянистой прозрачной жидкостью. Такая же болезнь постигла и низ его живота; на гниющих частях появлялись черви; когда он хотел подняться, дыхание причиняло ему страшные страдания как вследствие зловония, так и вследствие затруднительности своей; всего его охватывали судороги, причем царь обнаруживал неестественную силу»[166]166
  Там же, 17, 6, 5.


[Закрыть].

Болезнь его и была объявлена долгожданною катастрофой. «Богобоязненные люди, которые по своим знаниям умели объяснять такие явления, говорили, что теперь Предвечный наказывает царя за его великие беззакония»[167]167
  Там же, 17, 6, 5.


[Закрыть].

Именно во время смертельной болезни Ирода двое из этих богобоязненных людей, два фарисея, знаменитейшие знатоки закона, Иуда и Маттафия, среди бела дня в окружении толпы сорвали с ворот Храма водруженного туда Иродом золотого орла.

«Что может быть почетнее и славнее, как умереть за заветы отцов; кто так кончает, душа того остается бессмертной и вкушает вечное блаженство», – говорили Иуда и Маттафия своим приверженцам[168]168
  Иосиф Флавий. Иудейская война, 1, 33, 2.


[Закрыть].

Если Флавий прав и не допускает здесь анахронизма, то перед нами такая деталь, которую трудно переоценить. Ведь еще во II в. до н.э. тексты фарисеев нигде не говорили о бессмертии души. Книги Даниила и 2-я Маккавеев обещали мученикам физическое воскресение. И вот Иуда и Маттафия, в 4 г. до н.э., обещают тем, кто сделается мучеником, именно что бессмертие души.

Фактически Иуда и Маттафия подняли восстание и попытались захватить Храм (во всяком случае, чтобы сорвать с ворот Храма золотого орла, толпа должна была собраться именно у этих ворот), но Иосиф Флавий, как всегда, когда он говорит о соотечественниках, всячески пытается преуменьшить насильственность их действий. По его словам, это военачальник Ирода напал на толпу, и, более того, приверженцы Маттафии даже не стали сопротивляться, в надежде на мученический венец[169]169
  Иосиф Флавий. Иудейские древности, 17, 6, 3.


[Закрыть]. Если верить Иосифу Флавию, они, как и христианские мученики впоследствии, только и хотели, чтобы их распяли.

Это стремление к мученичеству было охотно удовлетворено. После казней умирающий Ирод, которому были прекрасно известны настроения народа, повелел запереть членов знатнейших еврейских семейств на ипподроме и перебить их в момент его смерти, ибо, мрачно пошутил умирающий Антихрист, «только в таком случае народ почтит его искренним горем»[170]170
  Там же, 17, 6, 5.


[Закрыть].

Глава 6
«Четвертая секта»

Пока Ирод был жив, он сдерживал недовольство железной рукой, но сразу же после его смерти по всей Палестине громыхнуло: огромные толпы, стекавшиеся на Пасху в Иерусалим, захватили Храм. В Галилее Иуда, сын «могущественного атамана разбойников Езекии, которого Ирод с большими трудностями одолел»[171]171
  Иосиф Флавий. Иудейские древности, 17, 10, 5.


[Закрыть], «собрал около города Сепфориса огромную толпу отчаянных людей, сделал набег на царский дворец, захватил всё находившееся там оружие, вооружил им всех своих приверженцев и похитил все находившиеся там деньги»[172]172
  Иосиф Флавий. Указ. соч., 17, 10, 5.


[Закрыть].

Другой повстанец, Симон, «разграбил и сжег царский дворец в Иерихоне»[173]173
  Там же.


[Закрыть], дворец Ирода в Амафе был «сожжен толпой бродяг»[174]174
  Там же.


[Закрыть] и даже некий Афронг, «всего-навсего простой пастух»[175]175
  Там же, 17, 10, 6.


[Закрыть], вознамерился стать царем.

«Где только ни собиралась толпа недовольных, она тотчас выбирала себе царя, на общую гибель. Цари эти наносили римлянам незначительный вред, зато свирепствовали среди своих собственных единоплеменников»[176]176
  Там же, 17, 10, 8.


[Закрыть].

Сыновьям Ирода было не до подавления мятежей: они спешно отправились в Рим торговаться за престол. Император Октавиан Август сначала разделил страну между тремя из них: Архелаем, Филиппом и Антипой, а в 6 году н.э., взбешенный жестокостью Архелая и его неумением контролировать ситуацию, переподчинил ее южную часть, Иудею, непосредственно легату Сирии Квирину, после чего Квирин, в налоговых целях, объявил о всеобщей переписи населения. Ведь оно теперь подчинялось непосредственно римлянам, и для налогообложения его надо было учесть.

Перепись, затеянная Квирином, немедленно привела к новому восстанию, которое возглавили Иуда из Галилеи и фарисей, имя или прозвище которого было Цадок, т.е. Праведник.

Этот Иуда и этот Праведник играют значительную роль в нашем повествовании, потому что наш главный источник по истории Израиля того времени, Иосиф Флавий, называет их основателями «четвертой секты»[177]177
  Там же, 18, 1, 1.


[Закрыть].

«Четвертая секта»

В восемнадцатой книге «Иудейских древностей» – в абзаце неточном, пристрастном и зацитированном до дыр – Иосиф Флавий сообщает, что иудеи его времени делились на четыре «эйресиса». Слово это – αρεσις – впоследствии в христианском новоязе стало значить «ересь», но во времена Флавия оно еще ничего такого не значило, а значило просто «школа», «направление», «выбор».

Три из этих школ, по словам Иосифа Флавия, были очень древние. Это были саддукеи, фарисеи и ессеи. Они существовали «не со вчерашнего дня, а издревле»[178]178
  Там же, 18, 1, 5.


[Закрыть].

А вот «четвертая школа», она же сикарии и зилоты, появилась только что. Она была основана Иудою и Цадоком. С точки зрения тогдашнего читателя уже это обстоятельство лишало эту «четвертую школу» какой-либо легитимности. Ведь религия – это не какой-нибудь вам iPhone, который обязательно должен быть последней модели. Религия, особенно в Античности, была чем древней, тем истинней.

Именно поэтому монотеистические реформаторы VII в. до н.э. никогда не претендовали на новизну своего учения. Они всегда утверждали, что их учение было самым правильным потому, что оно было самым древним. Они всегда могли предъявить в подтверждение этого тезиса «древние книги», кстати найденные в Храме.

Иосиф Флавий описывает ессев и «четвертую секту» как во всём противоположные друг другу.

Ессеи – это исключительно мирная секта. Они «больше, чем другие, связаны между собой любовью»[179]179
  Иосиф Флавий. Иудейская война, 2, 8, 2


[Закрыть] и «стараются распространять мир»[180]180
  Иосиф Флавий. Указ. соч., 2, 8, 6.


[Закрыть]. Тот, кто вступает в их общину, должен поклясться, что «никогда ни по собственному побуждению, ни по приказанию не причинит зла». Он будет удерживаться от разбоя и «хранить верность правительству, ибо всякая власть от Бога»[181]181
  Там же, 2, 8, 7.


[Закрыть].

Напротив, приверженцев «четвертого эйресиса» отличает «ничем не сдерживаемая любовь к свободе». «Идти на смерть они считают за ничто, равно как презирают смерть друзей и родственников, лишь бы не признавать над собою главенства человека»[182]182
  Иосиф Флавий. Иудейские древности, 18, 1, 6.


[Закрыть]. Именно «четвертый эйресис», мятежники и разбойники, и несут ответственность за Иудейскую войну.

Отличительными чертами ессеев, согласно Иосифу, являются следующие. Они являются гемеробаптистами – то есть крестятся каждый день, смывая с себя грехи, и верят в бессмертие души. Секс они отвергают и размножаются исключительно внеполовым путем, то есть за счет прозелитизма. Они также «преследуют особую святость» и отличаются фанатическим соблюдением закона, до такой степени, что даже не какают в субботу, что при их скудной диете нетрудно, а в остальное время они зарывают экскременты особой лопаточкой, которую всегда носят с собой. Имущество у них общее.

О ритуалах и обычаях «четвертой секты» Иосиф Флавий не говорит ничего.

Нетрудно заметить, что Флавий приписывает ессеям все те характеристики – любовь к ближнему, миролюбие и покорность властям, – которые впоследствии будут приписывать себе христиане. Как и в случае с талмудической притчей о жестоком царе Ироде и рав Бабе бен Буте, который даже после жесточайших мук отказывается его проклинать, мы снова встречаемся с хорошо разработанным мемом, настаивающим на кротости и миролюбии, свойственной носителям этого мема.

Однако утверждение Иосифа Флавия о мирном характере ессеев странно контрастирует с его же описанием несчастий, постигших ессеев в период восстания.

«Их завинчивали и растягивали – пишет Иосиф, – члены у них были спалены и раздроблены; над ними пробовали все орудия пытки, чтобы заставить их хулить законодателя или отведать запретную пищу, но их ничем нельзя было склонить ни к тому, ни к другому. Они стойко выдерживали мучения… улыбаясь под пытками, посмеиваясь над теми, которые их пытали, они весело отдавали свои души в полной уверенности, что снова получат их в будущем»[183]183
  Иосиф Флавий. Иудейская война, 2, 8, 10.


[Закрыть].

Если верить этому абзацу, то получается, что во время Иудейской войны римляне только и делали, что зачем-то пытали мирную секту, исполненную любви к окружающим, зарывающую какашки лопаточкой и проповедующую, что всякая власть от бога. Непонятно, с какой стати ярость римлян обратилась на этих мирных людей, которых они были должны на руках носить как образцовых подданных.

Несмотря на все эти практические вопросы, легенда про миролюбивых ессеев, которые тысячелетиями «не знают денег» и живут на берегу Мертвого моря «среди пальм»[184]184
  Плиний Старший. Естественная история, V, 17.


[Закрыть], была удивительно популярна среди интеллектуалов всех времен и народов.

Немудрено поэтому, что когда в 1946 году в кумранских пещерах были обнаружены первые свитки Мертвого моря, их авторы сразу и безоговорочно были отождествлены с кроткими и миролюбивыми ессеями.

Тождество это, увы, оказалось несколько преждевременным: свитки Мертвого моря больше всего напоминают литературу, которая может обнаружиться в тренировочном лагере «Аль-Каиды[185]185
  Организация, запрещенная в России.


[Закрыть]».

Книга Еноха

Мы уже подробно разбирали здесь «Свиток войны Сынов Света против Сынов Тьмы» и предположили, что перед нами – религиозно-тактическая диспозиция, которая могла вдохновлять галилейских разбойников, воевавших в 37 г. до н.э. против Ирода.

Посмотрим теперь на другой важнейший кумранский текст. Он называется «Книга Стражей», и он написан от лица праведника Еноха.

В Св. Писании было много книг, написанных от лица пророков. Некоторые из этих пророков – например, Иезекииль – даже видели Бога. Некоторые – например, Иеремия – только слышали его.

Енох, от имени которого написана «Книга Стражей», превосходил их всех. Он не просто говорил с Богом – он был взят на небо и сделан бессмертным.

Автор «Книги Стражей», бессмертный Енох, был седьмым по счету потомком Адама и, таким образом, живым свидетелем эпохи творения мира – обстоятельство, которым не мог похвастаться даже сам Моисей. Поэтому его рассказ начинается не с каких-нибудь хананеев или египтян. Его рассказ начинается с причины появления в мире зла.

Согласно Еноху, зло на земле произошло оттого, что ангелы, Сыны Неба, совокупились с дочерями человеческими. Они-то и научили людей всем грехам цивилизации, как-то: заклинаниям, ворожбе, металлургии, письменности, румянам, а также употреблению в пищу мяса. Енох сообщает своим слушателям имена этих нечестивых сынов Неба:

«И вот имена их начальников: Шемьяза их начальник, Аратакоф, второй за ним, Рамтаэль, третий за ним, Кокабэль, четвертый за ним,… эль, пятый за ним, Рамаэль, шестой за ним, Даниэль, седьмой за ним, Зикиэль, восьмой за ним, Баракэль, девятый за ним, Азаэль, десятый за ним, Эромони, одиннадцатый за ним, Матариэль, двенадцатый за ним, Ананэль, тринадцатый за ним, Ставэль, четырнадцатый за ним, Шамшиэль, пятнадцатый за ним, Шахриэль, шестнадцатый за ним, Туммиэль, семнадцатый за ним, Туриэль, восемнадцатый за ним, Йомиэль, девятнадцатый за ним, Йеддаиэль, двадцатый за ним. Это начальники начальников десятков». (4Q201 1/1 Енох. 2:7)[186]186
  Книга Еноха цитируется, как правило, по единственному российскому переводу А. В. Смирнова, выполненному в 1888 г. Перевод Смирнова выполнен с эфиопской книги Еноха, впервые опубликованной в начале XIX в. Для своего времени он был замечательного качества. С тех пор, однако, нам стало известно значительно больше вариантов текста, и в случае важных разночтений автор оставляет за собой право пользоваться кумранским текстом, как в данном случае, а также текстом George W. E. Nickelsburg and James C. VanderKam, 1 Enoch: The Hermeneia Translation, Fortress Press, Minneapolis, 2012. На сегодняшний день это наиболее точный перевод, учитывающий все варианты и разночтения. Кроме того, в русском и западном переводах приняты разные разбиения: перевод Смирнова разбит на 20 главок, западный – на 107. Автор использует разбиение Смирнова.


[Закрыть].

Эти имена падших ангелов вряд ли заинтересуют современного читателя. Вряд ли он увидит в них глубокий смысл. Однако мы хотели бы напомнить этому читателю одну вещь, а именно: в Жреческом Кодексе вообще не было ангелов. Никаких: ни падших, ни действующих.

Ангелы – очень редко, и то по технологической надобности – появлялись только у Девтерономиста. При этом никаких имен у них не было; первый известный по имени ангел – Гавриил – появляется только в Книге пророка Даниила.

Важность имен ангелов заключается в данном случае в том, что это священные имена. А с точки зрения волхва тот, кто знает священное имя – тот имеет власть над носителем этого имени. Учитывая, что Рамаэль, Туммиэль и пр. обучили человечество ремеслам и заклинаниям, знание имен этих ангелов давало исчерпывающее знание всех этих, несомненно, греховных, но всё-таки очень полезных областей человеческой деятельности.

После того, как ангелы развратили землю, седьмой сын Адама Енох по просьбе Господа обратился к ним с гневным укором. Падшие ангелы испугались и попросили Еноха заступиться за них перед Господом.

«И они просили меня написать за них просьбу, чтобы чрез это они обрели прощение, и вознести их просьбу на небо к Богу» (1 Енох. 3:8).

Ангелы, как мы видим, в этом тексте не могли подняться на небо. Но Енох, несмотря на то, что он был человек, не испытывал подобных препятствий. Он накатал за падших ангелов просьбу и отправился к Господу на небо, чтобы ее вручить.

На небе Енох попал в большой дом, сотканный из льда и пламени: «И я вошел в огненное пламя, и приблизился к великому дому, который был устроен из града [льда]; стены этого дома были подобны мозаике из града, и почвою его был кристалл града. Его крыша была подобна пути звезд и молний с огненными херувимами между нею и водным небом. Пылающий огонь окружал стены дома, и дверь его горела огнем» (1 Енох. 3:24–26).

В череде этих дворцов из льда и пламени находился великий престол.

«И из-под великого престола выходили реки пылающего огня, так что нельзя было смотреть на него. И Тот, Кто велик во славе, сидел на нем; одежда Его была блестящее, чем само солнце, и белее чистого снега. Ни ангел не мог вступить сюда, ни смертный созерцать вид лица самого Славного и Величественного» (1 Енох. 3:33–35).

После того, как Енох предстал перед престолом Всевышнего, он, как и Моисей, был вынужден носить покрывало на своем челе. При этом самого Господа, как и Моисей, он не видел. Он слышал только глас его, повелевший ему предстать не перед Господом, а перед его Святым Словом.

Слово Господа отказывает падшим ангелам в их просьбе, смиренно поданной через Еноха. Он сообщает им, что нет прощения для тех, кто, будучи духовными и святыми, осквернился с женами и кровью плотской родил детей.

«Скажи им: „Для вас нет мира“», – говорит Слово Господа (1 Енох. 3:55).

После этого ангелы устраивают Еноху краткую экскурсию по небу, в ходе которой он постигает всё устройство мироздания.

В ходе этой обзорной экскурсии Енох видит устья всех рек и место, куда впадает вода бездны. Он видит Хранилища Ветров и Краеугольный Камень Земли. Он видит Врата Ветров и Врата Звезд, и не только видит, но и рассчитывает их движения в книге, записанной для него ангелом Уриилом. Если говорить в современных реалиях, то ангелы преподали Еноху краткий курс классической и квантовой физики вкупе с теорией струн, космологией и единой теорией поля.

По нынешним временам такая экскурсия не кажется за большое дело: кого же из святых ангелы не водили по небу?

Но следует напомнить, что ортодоксальный иудаизм не знал таких экскурсий. Господь вручил Моисею Тору – но он никогда не озаботился объяснить ему устройство неба и земли. Пророк Даниил видел будущее: но он опять-таки не видел ни Звездных Врат, ни Хранилищ Ветров. Енох был первый из пророков, который получил от ангелов Знание об Устройстве Мироздания. Говоря по-гречески, он получил от них гнозис.

Более того, физической составляющей мироздания гнозис Еноха не ограничился. Во время своего познавательного путешествия Енох своими глазами увидел некий горный хребет и рядом – некое «прекрасное место». Его спутник ангел Руфаил объяснил ему, что эти места предназначены для пребывания душ праведников.

«Эти прекрасные места назначены для того, чтобы на них собирались духи – души умерших» (1 Енох. 5:3).

И снова эта информация не покажется современному читателю важной. Кто же не знает, что души праведников попадают на небо?

Но, во-первых, в «Книге Стражей» речь не идет о небе. Енох видит «горный хребет» и «твердые скалы». Речь идет о каком-то вполне физическом месте на земле, где, тем не менее, находятся души праведников.

А во-вторых, это – наряду с приведенными выше высказываниями фарисеев Иуды и Маттафии – один из первых иудейских текстов, в котором мы видим ясное, несомненное, очевидное обещание бессмертия души.

2-я книга Маккавеев и 12-я глава Даниила содержали совсем другое обещание. Они обещали праведникам физическое вокресение тела. «Псалмы Соломона», написанные в 50-40-е гг. до н.э., тоже не обещали спасения души. Они обещали праведникам неуязвимость, «ибо печать Бога на праведниках, чтобы они спаслись» (Пс. Сол. 15:6). Даже «Свиток войны», написанный в 40-30-х гг. до н.э., ничего не говорит о бессмертии души. Он обещает физическое преображение природы и воскресение.

Енох тоже обещает праведникам физическое воскресение. Но, помимо этого, он – как и Иуда с Маттафией – утверждает, что души праведных в ожидании этого физического воскресения обитают в неких прекрасных местах. Он даже видит эти места собственными глазами. Он – свидетель наличия этих мест.

Откуда взялась эта теологическая новация? Мы можем предположить, что она явилась результатом целой череды провальных восстаний. В самом деле – милленаристы обещали физическое воскресение мертвых еще со времени восстания Маккавеев, и каждый раз обещанное почему-то срывалось.

Это обстоятельство, несомненно, могло дать пищу скептикам, особенно после страшного разгрома 37 г. до н.э. и долгого триумфального царствования Ирода. Община нуждалась в каком-то новом дополнительном стимуле для верующих, и именно его предлагает книга Еноха.

От имени одного из самых первых людей, смертного, вознесшегося на небо и ставшего бессмертным, она заверяет паству: физического воскресения не обязательно ждать. Душа умершего праведника тут же будет обслужена в некоем прекрасном месте по пятизвездочному разряду. Конечно, Мессия обязательно придет и спасет мир. Но еще до того, как это произойдет, праведник спасется от мира.

Как мы уже сказали, физическое воскресение и Страшный суд тоже значатся у Еноха в программе. В своем странствии по небу Енох видит великую Гору, которая есть «престол, где воссядет Святый и Великий, Господь Славы, вечный Царь, когда Он сойдет, чтобы посетить землю с милостью» (1 Енох. 5:28).

Приходу Вечного Царя и Господа Славы будет предшествовать грандиозная космическая катастрофа.

«Поколеблются возвышенные горы, и высокие холмы опустятся, и растают, как сотовый мед от пламени» (1 Енох. 1:6).

За катастрофой последует Страшный суд. Святый и Великий явится со своим воинством с неба на гору Синай.

«Всё, что на земле, погибнет, и совершится суд над всем и над всеми праведными» (1 Енох. 1:7).

Во время Страшного суда Господь Славы отделит праведников от грешников. Праведники, т.е. цадиким, сыны Цадока – это сами члены общины, а грешники – это все те, кто ей не принадлежит. Судьбы их переменятся – грешники, которым сейчас принадлежит власть на земле, будут низвержены в геенну огненную, а праведники будут сиять.

«Для избранных же настанет свет, и радость, и мир, и они наследят землю; а для вас, нечестивые, наступит проклятие» (1 Енох. 1:20).

За Страшным судом последует радикальная перемена. Земля будет очищена от всякого насилия, неправды и греха, и все смертные сделаются праведными, то есть разделят верования членов общины.

«И все сыны человеческие должны сделаться праведными, и все народы будут оказывать Мне почесть и прославлять Меня» (1 Енох. 2:51).

Эта радикальная перемена в устройстве общества будет сопровождаться столь же радикальной переменой в устройстве природы. Явится новое небо, а земля, очищенная от всякого насилия, будет рожать стократ.

«Деревья веселия насадятся на ней… и от всякого семени, которое будет на ней посеяно, одна мера принесет десять тысяч, и мера маслин даст десять прессов елея» (1 Енох. 2:49).

Разумеется, всё это счастье на земле будет уделом только цадиким/праведников, но не грешников. Грешники будут уничтожены и ввергнуты во тьму. Праведники же получат в свое распоряжение Древо Жизни, то есть сделаются бессмертными.

«Когда всё будет искуплено и окончено для вечности, оно будет отдано праведным и смиренным. От его плода будет дана жизнь избранным; оно будет пересажено на север к святому месту – к храму Господа, Великого Царя» (1 Енох. 5:29–30).

Как мы уже говорили, Книга Стражей во многом напоминает 7-ю главу Даниила. Снова перед нами Апокалипсис, Страшный суд, воскресение мертвых и возвеличение мучеников. Даже члены общины, которой книга адресована, точно так же называются «святыми», кедошим, хотя не менее часто они называются «праведниками», цадиким.

Однако ее отличия – и от Даниила, и от остальной библейской традиции – феноменальны.

Тора объясняла существование зла на земле первородным грехом, то есть преступлением самого человека. Это он, ничтожный смертный, вопреки воле Господа поел с Древа Познания, и его экстрадировали из Рая, как нашкодившего мигранта.

Книга Еноха представляет нам радикально другую версию событий: главной причиной существования зла является не человек, а падшие ангелы! Заметим, что в Торе, в том эпизоде из Книги Бытия, в котором говорится о совокуплении Сынов Божиих с дочерьми человеческими, нельзя сыскать ни грана осуждения: Книга Бытия (а точнее, Яхвист) просто сообщает факт, но не больше, и даже говорит, что от этого союза родились «сильные» и «славные» люди (Быт. 6:4). «Падшими» этих ангелов называет только книга Еноха, и более того – у нее эти падшие ангелы обращаются за заступничеством к человеку, они просят замолвить словечко за них!

Согласно Торе, человек был выселен из Рая из опасения, что он станет бессмертным. «И сказал Господь Бог: вот, Адам стал как один из Нас, зная добро и зло; и теперь как бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно» (Быт. 3:22).

Согласно Книге Стражей, Господь, наоборот, сделает праведных и святых бессмертными. Он отдаст им Древо Жизни: «От его плода будет дана жизнь избранным; оно будет пересажено на север к святому месту – к храму Господа, Великого Царя» (1 Енох. 5:29–30).

Согласно Торе, Бог поселил человека в земном раю, а потом он изгнал его из этого рая. Согласно Книге Стражей, Господь только создаст этот рай, причем создаст он его для избранных.

Перед нами книга, которая переворачивает все представления традиционного иудаизма. Зло в ней – результат деятельности не человека, а ангелов. Древо Жизни – не запретное, а, наоборот, обетованное. Человек не изгнан из Рая, а, наоборот, вернется в него в будущем.

Тора подчеркивает ничтожество смертного перед лицом Господа. Жрец и Девтерономист запрещают смертному лицезреть Бога. Тем менее он может разгуливать по небу, как по полю, топча босыми ногами звездную пыль и инспектируя жилищные условия звезд и луны. Однако именно это делает в Книге Стражей Енох. Он выше Моисея – если Моисею Господь вручил законы, касающиеся обустройства земли, то Еноху ангелы читают краткий курс основ мироздания. Взятый живым на небо, он совершает экскурсию к ледяным дворцам, окруженным рекою пламени, и видит Ворота ветров. Он становится обладателем гнозиса. Он постигает устройство мироздания подобно ангелу, и лицо его начинает сиять.

И, наконец, отметим еще два важных теологических момента.

Во-первых, Енох – впервые в истории иудейских апокалипсисов – видит места, где блаженствуют души праведников. И, во-вторых, «Книга Стражей» исповедует в чистом виде то, что в иудаизме потом называлось ересью Двух Властей в Небе[187]187
  О Двух Властях в Небе см. подробней: Alan F. Segal, Two Powers in Heaven, Brill Academic Publishers, 2002.


[Закрыть].

Одна из этих властей – сам Господь. Он невидим и непостижим: «Hи ангел не мог вступить сюда, ни смертный созерцать вид лица самого Славного и Величественного» (1 Енох. 3:35).

Вторая власть – Это Господне Слово. Он видим и постижим. Это Слово, очевидно, и есть Святый и Великий, Вечный Царь, который сойдет, чтобы посетить землю с милостью. Именно тогда он воссядет на Горе-Престоле, к подножию которой будет пересажено Древо Жизни.

Из «Книги Стражей» получается, что в мире существует два бога. Один – трансцендентный и внемирный, которого нельзя видеть. И другой – его Слово, Мемра, Логос, исполнительный директор Всевышнего, доверенное лицо, которому поручено голосовать от имени Яхве на акционерном собрании мироздания. Этот-то исполнительный директор и сойдет в мир по доверенности от бога и будет править обновленной землей.