Текст книги "Спорим, ты влюбишься?"

Глава 4

Мерю площадку у ресторана шагами, мало что замечая вокруг. Наконец приезжает такси, водитель – паренек лет двадцати с небольшим, Лешка Наждаков, живет в моем подъезде на втором этаже. Вот кто так и остался толстым и прыщавым, каким и в детстве был, даже еще больше стал по виду. Видимо, у него нет такого упорства и стимула, какой оказался у Тихомирова. Зато, может, он не такой козел.

Здороваюсь с улыбкой, давая понять, что узнала его, к счастью, парня не тянет трепаться, он молча довозит меня до дома. Вот теперь я точно буду на обсуждении – с момента отъезда прошло всего сорок минут. Самое короткое свидание в моей жизни.

Попытка номер один: жирный минус.

– Ты чего так быстро? – удивленно выходит мама в прихожую. – Забыла чего?

Ага, ударить одному парню между ног за непристойное поведение.

– Да нет, мам, все нормально, – разувшись, иду в комнату, – просто все отменилось. Какие-то срочные дела образовались.

– Понятно, – кивает она. – А это ведь был Тихомиров? – спрашивает в спину. Боже, уровень разведки: обнять и плакать.

Обернувшись, смотрю на маму ясным взглядом.

– Ага, подвез меня до кафе, ему по пути было.

Мама открывает рот, чтобы еще что-то спросить, но я быстренько удаляюсь в комнату и сразу утыкаюсь в телефон. Когда она появляется следом, говорю:

– Мне тут надо с моей дизайнершей поговорить, что-то срочное.

Мама пару минут мнется, вздыхая, но все же уходит, ничего больше не сказав.

Открываю социальную сеть и пишу Алфимовой сообщение. Впервые в жизни, кстати, до этого мы ограничивались лайками и комментариями.

Ленка онлайн, я быстро набираю:

«Привет, как продвигается обольщение?»

Алфимова тут же начинает печатать в ответ.

«Нормально. А у тебя?»

«Тоже ничего».

Ничего. Вот вообще ничего.

«Слышала, ваше свидание продлилось целых пять минут», – и смеющийся смайл в конце.

«Ты что, следишь за мной? Или за Тихомировым?»

«Больно надо. Светка Козырева в машине у ресторана сидела, видела, как вы заходили, а потом ты одна выскочила почти сразу. Что он такого сделал, стесняюсь спросить?»

«Вот пойдешь с ним на свидание – узнаешь».

«Значит, завтра и узнаю».

Я скриплю зубами.

«У вас свидание? В его ресторане?»

«Так я тебе и рассказала».

«Кстати, а как будем проверять подлинность свидания?»

Некоторое время она молчит, потом отвечает:

«Два фото в режиме онлайн, начало свидания и конец, плюс отчет. Идет?»

Ну, разумно.

«Окей», – отвечаю коротко.

«Тогда жди завтра», – и смайл с языком. Стерва.

Я вздыхаю, откладывая телефон. Так Ленка еще и выиграет, что совсем никуда не годится. А я проторчу здесь весь отпуск и без машины останусь. Вот это радужные перспективы!

– Так, ладно, – бурчу себе под нос, – где наша не пропадала. Всегда можно найти лазейку, нужно просто собрать как можно больше информации об объекте.

Остаток вечера я рою интернет. Сначала читаю общие данные, которые есть в сети, а потом принимаюсь за тщательное изучение страниц в соцсетях. Все открыты, ничего интересного, разве что плейлист. Вполне себе качественная музыка, мне нравится. Добавляю себе некоторые композиции, которые особенно приглянулись, и перехожу дальше. Алфимова у него в друзьях везде, а мне теперь и не добавиться даже. После сегодняшней встречи. И как, скажите на милость, мне его вообще окучивать? Вот дура-то, вспылила, только еще хуже сделала. Надо было похихикать с видом полной идиотки и съехать с темы секса. Вряд ли бы он вытолкал меня за дверь, а там, слово за слово…

Вздыхаю. Чего теперь думать об этом, надо искать другие способы.

Следующая социальная сесть оказывается куда интереснее в плане информации. Во-первых, Гордей посещает спортзал, есть фотка с указанием адреса. Во-вторых, он бегает по утрам, несколько фоток в районе восьми-девяти утра встречаются в нашем городском парке. Там как раз сделали дорожку вокруг озера. В рестике тоже бывает регулярно. А еще часто встречается с Шагриным, похоже, они неплохо общаются. Димка в школе был в меня безответно влюблен, и судя по взглядам на вечере встречи, школьные чувства до сих пор настраивают его на благосклонное ко мне отношение, хотя я и не ответила взаимностью. Можно будет встретиться с ним и поболтать, ненавязчиво расспросить о Тихомирове.

Написав Димке, которого в сети не наблюдается, я решаю сосредоточиться на утренней пробежке. Случайные столкновения – вот то, что нам надо. И, пожалуй, единственное, что вообще может сработать сейчас.

Утром я несказанно удивляю маму, слиняв еще до восьми. Однако мне не везет, час я упорно брожу по парковой дороге, но Гордея так и не встречаю. Зато, вернувшись, обнаруживаю сообщение от Димки. Как я и предполагала, он не против встретиться. Но только после работы. Снова зависаю у сестры, но она меня в этот раз ничем не радует. Личная жизнь Гордея оказалась для нее недоступна. У нас он особенно не светится с бабами, а про московских, само собой, Ирке не узнать.

– Может, он гей? – высказывает сестра мысль, я кашляю, поперхнувшись чаем. Гей – это вряд ли, если вспомнить, как он меня целовал и обнимал, и еще кое-что, что упиралось мне в бедро… Размер, кстати, весьма внушительный.

Мотнув головой, отгоняю ненужные мысли.

– Думаю, просто скрывает личную жизнь. Или у него ее нет. Ну знаешь, все время на работе, все дела.

– Прямо как ты, – хмыкает Ирка, я показываю язык. Ну да, я тоже живу, можно сказать, работой. Но она у меня действительно интересная. И высокооплачиваемая. А таскаться по барам и клубам не так уж интересно, если не пить все время.

– Я в кино хожу, – говорю ей, – и по магазинам.

– Ага, – кивает она, я только машу рукой. Ну, значит, мы с Тихомировым оба трудоголики, пусть так будет. Это можно тоже использовать, чтобы его зацепить. Мол, не такие уж мы и разные.

Глава 5

Шагрин ждет меня у кафешки в брюках и легкой рубашке, торжественно так выглядит. Я в шортах и футболке с Микки-маусом, вместе мы смотримся забавно. Я вообще-то думала, мы просто посидим, чаю попьем, я съем парочку пирожных, ну, может, три, а тут… Целое свидание. То есть со стороны Димки, конечно. Кафешка небольшая, но уютная, Шагрин нервничает и суетится, даже начинает заикаться немного, а я вспоминаю, что в школе это было куда большей проблемой, чем сейчас.

– Все хорошо, Дим, – говорю с улыбкой, – не надо со мной носиться, словно я звезда Голливуда.

Моника Белуччи в лучшие годы, не иначе, вот не зря Ирка так меня назвала. Примерно так я себя и чувствую. Ну что, вбелучим по булочкам?

– Ну рассказывай, – говорю ему, – чем занимаешься по жизни?

– У меня своя автомастерская, – Димка начинает отчитываться, все еще нервничая, – точнее несколько штук по области.

– Ну здорово, – замечаю ему, – это хороший бизнес, молодец, что раскрутился.

– Сам бы я вряд ли смог так шустро, – Димка делает глоток чая, потирает губы, – Гордей помог.

– Тихомиров? – моргаю я глазами. Шагрин кивает. – Вы хорошо общаетесь?

– Да. Сдружились, когда в институте учились, они у нас рядом были. Ездили вместе в Москву, вот и стали общаться. В школе с Гордеем мы не очень общались, я даже не думал, что он такой… хороший друг, короче.

– В школе с ним вообще мало кто общался, – хмыкаю, не удержавшись. – Все больше гнобили.

– Это да, – Димка вздыхает, делая еще один глоток, и переводит тему: – Ну а ты о себе расскажешь?

Я коротко, но воодушевленно передаю информацию. Пытаюсь как-то вернуться к теме Тихомирова, но так и не выходит, Димка то еще трепло, умудряется болтать без остановки, и все не о том. Часа через полтора я начинаю собираться домой.

– Слушай, – говорит Шагрин, когда мы выходим, – а может, в клуб в выходные махнем?

– Он еще стоит? – усмехаюсь в ответ.

– А то. Его расширили, есть випки, так что необязательно торчать на танцполе. Можем потанцевать. Что скажешь?

– Я подумаю, – говорю ему, уверенная в том, что никуда не пойду.

– Подвезти тебя?

– Нет, я хотела еще в магазин зайти.

На самом деле я просто не хочу светиться с Шагриным. А то получается, каждый день катаюсь с разными парнями, матушка начнет переживать еще. Или того хуже, планы строить. Еще сама найдет, кому меня сосватать. Сиди потом, красней на этих смотринах.

Мы как раз идем к главной улице, когда из «Мерседеса», примостившегося на обочине, вылезают Тихомиров и Алфимова. Она сразу берет его под руку, что-то щебеча.

– О, Гордей, – говорит радостно Димка и тащит меня в их сторону. Парочка, конечно, сразу нас замечает. Ленка выпрямляется, словно кол проглотила, выставляет вперед грудь. Тихомиров переводит взгляд с меня на ладонь, сжатую Димкой, а потом уже на друга. Мы все здороваемся, Димка все еще держит мою руку, и я чувствую себя ну совсем по-идиотски. Аккуратно высвободившись, складываю руки на груди. Ленка тут же произносит:

– Милая футболка, в детском отделе купила?

Гордей переводит взгляд на меня, а потом опускает на Микки-мауса, следом скользит ниже, по голым ногам, а потом медленно обратно, и меня с чего-то охватывает дрожь, даже мурашки по телу бегут.

– Детская бы не налезла мне на грудь, – улыбаюсь Ленке, она только глаза закатывает.

– Ладно, мы с Гордеем пойдем, наверное.

– А вы куда? – только Димка может задать такой некорректный вопрос. Хотя… Я бы тоже могла.

– Хотели в кино сходить, а потом посидеть где-нибудь, – Ленка переводит на меня торжествующий взгляд.

– О, а давайте вместе, – предлагает Шагрин. Тихомиров вздергивает бровь, Ленка открывает рот, а я, схватившись за локоть Димки, щебечу: – Почему бы и нет, отличная идея.

Алфимова закрывает рот и мрачнеет, особенно когда Тихомиров, пожав плечами, отвечает:

– Пойдемте.

– Это не по правилам, – шипит Ленка, когда мы оказываемся вдвоем в фойе, пока парни берут билеты.

– А правила мы не обговаривали, – хмыкаю в ответ. – Так что смирись, Алфимова, твое первое свидание провалилось.

– Сеанс через пятнадцать минут, – радостно сообщает подошедший Димка, – попкорн возьмем?

– Конечно, – широко улыбаюсь, – и пепси, обожаю вредную еду.

Говорю это с таким энтузиазмом, что не заподозрить издевку может только милый Димка. Он убегает за всеми этими атрибутами кино, и мы остаемся втроем. Тихомиров смотрит на меня, сощурившись, явно недоволен. Продолжаю улыбаться.

– Если будешь жрать попкорн с колой, быстро растолстеешь, – замечает Ленка.

– Я никогда не толстею, – отвечаю ей, – фигура такая.

Нас запускают в зал за семь минут до начала, мы проходим в последние ряды и рассаживаемся, я оказываюсь между Гордеем и Димкой. Миленько. Свет гаснет, на экране начинают крутить анонсы, а потом и сам фильм: дурацкую американскую комедию. За сюжетом слежу смутно, Димка не мешает, поглощая попкорн с колой, а я стараюсь аккуратно разглядеть, как ведет себя Ленка. В том плане, не запустила ли свои ручонки куда не следует, она может. Впрочем, тогда у нее есть все шансы завалить задание, потому что Тихомиров завалит ее. Хмыкаю своим мыслям вслух, хотя на экране вообще не смешной момент. Гордей поворачивает голову в мою сторону, я чувствую его взгляд, но специально не смотрю, сажусь удобнее, кладу ногу на ногу и тут же ощущаю его взгляд на ногах. Смотрю в экран, стараясь подавить улыбку. Как ни крути, он все же был не против со мной переспать, значит, интерес я у него вызвала, хоть и плотский. Осталось только правильно повернуть этот интерес от плотского к духовному. Но это не сейчас, не будем спешить.

После мы заходим в кафе, а потом разъезжаемся, Ленка с Гордеем, я с Димкой, решив, что уже поздно и никто не будет меня палить. Только сев в машину, пишу сообщение:

«Не вздумай с ним спать – это как раз нарушение правил. А я узнаю, поверь».

Не знаю, конечно, как, но в нашем городе всегда можно раскопать сплетни, было бы желание.

Алфимова сообщение читает, но ничего не отвечает. Всю дорогу мы едем друг за другом, потом Тихомиров сворачивает в соседний двор, а Димка едет к моему.

– Спасибо тебе за вечер, классно посидели, – улыбается Шагрин.

– И тебе спасибо.

– Насчет клуба подумай.

– Обязательно. Пока.

Вылезаю из машины и, махнув рукой, топаю к подъезду. В окнах уже темно, мои в принципе рано ложатся, так что есть надежда, что сейчас расспросов удастся избежать.

– Ян, ты? – слышу голос, когда мышкой захожу в прихожую.

– Ага, – закрываю щеколду, чувствуя себя семнадцатилетней, вспоминая, как мы с подругами выпивали, а потом старались проскользнуть домой незаметно, чтобы родители не учуяли запах алкоголя. Ох, беззаботное детство.

– Загулялась, – констатирует мама, когда я заглядываю в комнату, она уже в постели, смотрит телевизор на еле слышной громкости.

– Да встретила знакомых. Ладно, я спать, спокойной ночи.

– Спокойной ночи.

Приняв душ, на самом деле укладываюсь. Завтра мне опять рано вставать, караулить Тихомирова на утренней пробежке.

Глава 6

Утром надеваю специально купленный вчера костюм: спортивный топ и леггинсы. Шикарно.

– Ты спортом, что ли, занимаешься? – спрашивает мама из кухни, когда я выползаю в прихожую. Вот ведь жаворонок, а.

– Ага, бегаю, стараюсь держать себя в форме.

– И в кого ты такая молодец? – бормочет мама, эти слова почему-то звучат скорее укором. По крайней мере раньше она часто повторяла: и в кого ты у меня такая ненормальная. Началось это после того, как я, съездив в старших классах в Питер, заявила, что учиться и жить хочу там. Родители посмеялись, на что я сказала: смейтесь, все равно перееду. Что-то их в моих словах насторожило, потому что разговоры на эту тему они не поднимали, а деньги понемногу стали откладывать. Я свое слово сдержала, поступила в университет на экономический, а после окончания осталась в Питере. Сменила общагу на съемную комнату в коммуналке, потом на трешку с двумя подругами, а потом на студию рядом с центром. Сейчас за мое материальное благополучие родители уже не беспокоятся, зато принялись выедать мозг семьей и детьми. Интересно, у них там план по задалбливанию написан или это импровизация? Чем бы мне еще достать свое чадо, а то что-то оно расслабилось.

Доезжаю на машине до парка, бросив ее на стоянке у ЗАГСа, перехожу дорогу и спускаюсь с площади к парковой дороге. Осматриваю ее, и сердце замирает. На той стороне озера бежит мужчина, и хотя ни черта с такого расстояния не видно, я все же сразу уверяюсь в том, что это Тихомиров. Да в этом городе, наверное, больше таких психов нет: бегать по утрам в восемь часов!

Сваливаю с дорожки на площадь и выжидаю там, пока бегун не приблизится. Ну точно он. В шортах и майке с широкими плечами. Весь такой блестит на восходящем солнце прямо. Вспотел видать. Пропустив его, быстро спускаюсь по ступенькам и нагоняю. Толкаю в плечо и тут же говорю:

– Ты что, Тихомиров, спортивной ходьбой занялся?

– Господи, ты откуда свалилась? – спрашивает он через сбитое дыхание.

– Бегом занимаюсь, это же полезно для здоровья, да? Давай, кто первый до Лиры?

– Чего? – смотрит на меня Гордей. – Издеваешься?

– Слабо? Ну, я тебя не виню. Понимаю, не хочешь, чтобы тебя девчонка уделала.

– Белогородцева, – произносит он через зубы, я жду проклятий, но он вдруг произносит: – Хорошо, побежали.

Я первая срываюсь вперед. Лира – это небольшая открытая площадка для летних дискотек. По крайней мере, в нашей юности они были, и собиралась там всякая гопота. Так что зануда и ботаник Тихомиров вряд ли вообще бывал там. Но место знать должен, его все знают.

Вообще, я не то чтобы спортсмен. То есть вообще не спортсмен. Несколько раз в год ответственно решаюсь купить абонемент в фитнес или заняться плаванием, бегом, йогой – короче, всем, что встречу на городских рекламных плакатах. Иногда я даже дохожу до пробного бесплатного занятия, но чаще только до спортивного магазина, чтобы купить для первого занятия одежду и коврик. Коврик – это как талисман и залог того, что когда-нибудь я непременно, точно-точно и на сто процентов. Когда-нибудь.

Конечно, Тихомиров меня уделывает, но, скажу честно, я боролось до последнего: до боли в боку, мушек перед глазами и привкуса крови во рту. Замираю возле Гордея, согнувшись, уперев руки в бока и тяжело дыша. Красная, наверное, как рак вареный. По крайней мере, чувствую себя примерно так.

– На самом деле ты молодец, – усмехается Гордей, уже успевший отдышаться.

– Да ладно? – хриплю я.

– Ага. Я вообще-то КМС по бегу.

Да, Белогородцева, это полный провал. Что же ты, Гордей такой-сякой, нигде этого не упомянул. Вот под такой ранней утренней фоточкой отлично бы смотрелась надпись: КМС по бегу на утренней пробежке. А не вот эти все хэштеги: бег, спорт и прочая фигня. Про фигню это я уже от себя добавила, конечно.

– А я КМС по сдохну от бега, – выпрямляюсь я наконец, – пойду и займусь этим самым в ближайшей кофейне. Не знаешь, где тут она?

Тихомиров усмехается, кивая в сторону площади.

– Не против, если я составлю тебе компанию?

Настроение немного улучшается, хотя не особенно: в боку еще колет, да и вообще, про сдохнуть я почти и не шутила. Мы начинаем медленно двигать в сторону выхода из парка, Гордей вдруг стягивает свою майку, эффектно так, как в рекламе, медленно обнажая красивый мускулистый торс. Я резко отворачиваюсь к озеру, чтобы не глазеть. Краем глаза вижу, как Гордей протирает шею, потом вешает майку на плечо. Ладно, Яна, ничего такого, мужские торсы ты видела, даже не раз, даже спала с ними, то есть с их обладателями. Но такого идеально вычерченного вблизи не видела ни разу.

– А с чего ты вдруг подалась в бега? – интересуется Тихомиров. Да, после моего великого забега логичный вопрос.

– Ну я в Питере бегаю вообще-то… немного… Вот и тут решила начать, все равно делать особо нечего.

Тихомиров никак не комментирует мои слова, спрашивает о другом:

– Как тебе в Питере живется?

– Хорошо. Я еще со школы мечтала туда переехать.

– Климат там своеобразный.

– Мне нравится. Хотя иногда, конечно, пасмурность загоняет в депрессняк.

– Ты там в штанах с начесом бегаешь?

Я смеюсь. Вот может же нормально общаться, если захочет.

Вскоре мы выходим на площадь, а перейдя дорогу, идем к небольшому кафе на углу соседнего с ЗАГСом здания.

– Когда мы мелкими были, тут магазин был, – говорю зачем-то, как будто Тихомиров не знает.

– Бегали сюда за бухлом? – хмыкает он, я только глаза закатываю.

– Ну не все же были такими правильными.

– Откуда ты знаешь, что я правильный? Может, я тайком от всех лакал водку.

– Представляю это зрелище, – улыбаюсь, усаживаясь за столик. Кафешка так себе, но кофе делают, так что переживу.

– Знаешь, ты почти не изменилась, – говорит вдруг Гордей, и я странным образом напрягаюсь.

– Надеюсь, это комплимент, потому что в школе ты наверняка меня ненавидел.

Он усмехается, глядя в окно.

– Наверное, комплимент, – отвечает загадочно. Ладно, лучше не лезть в эти дебри.

– Ну о тебе не могу того же сказать, ты, конечно, очень изменился. Впрочем, и сам об этом знаешь. Когда успел вообще КМС получить?

– Я спортом занимаюсь с первого курса института.

– Круто. И когда ты время находишь? Димка сказал, у тебя своя строительная компания.

Приврала немного, не Димка мне это сказал, а Ирка, но будем надеяться, Тихомиров не будет пытать друга.

– А вы с ним неплохо сдружились, – усмехается Гордей.

– Ну он не пытался завалить меня в первый же вечер.

Так себе шутка, но Тихомиров смеется. На вид, вполне искренне.

– А вы с Алфимовой чего по киношкам ходите? – решилась спросить. Он неопределенно пожимает плечами. Тот ещё ответ, конечно.

Допив кофе, выходим на улицу, Гордей спрашивает:

– Подкинуть тебя домой?

– Нет, у меня тут машина недалеко, – окидываю его таким взглядом, что он сразу спрашивает:

– Что?

– Можно потрогать? – показываю пальцем на его кубики, Тихомиров в удивлении распахивает глаза.

– Ты как малолетка, Белогородцева, – усмехается на мои слова.

– А что, интересно же, каменный он или нет. Ну дай потрогать, тебе жалко, что ли?

Он только головой качает, вздернув брови. Потом разводит руки в разные стороны.

– Ну трогай.

Аккуратно подношу ладонь и надавливаю пальцами на кубики. Капец, реально каменные. Это сколько же времени он в спортзале проводил и проводит, чтобы добиться такого результата. Впрочем, есть за что бороться. Когда тело в итоге становится таким красивым и притягательным….

Я не замечаю, как веду пальцами вниз, и только когда оказываюсь ниже пупка, чувствую захват и поднимаю на Гордея глаза.

– Это уже не пресс, – говорит он, глядя тяжелым взглядом, я краснею, вытаскивая руку из захвата.

– Извини, – буркаю, пряча глаза и испытывая неловкость. – Ладно, мне пора. Пока.

Махнув рукой, разворачиваюсь и быстро иду в сторону машины. Вот ведь идиотка, так хорошо все шло, Тихомиров перестал быть непроницаемым, заговорил нормально – и тут приспичило мне пресс потрогать. Определенно, ему это не пришлось по душе. Злой такой стал. Как будто я с него прилюдно штаны сняла, не знаю.