Текст книги "В погоне за счастьем"

– Банально говорить о том, что всё не так, как может казаться с первого взгляда, правда? – усмехаюсь, с трудом подбирая слова. Не желая усугубить ситуацию ещё больше. – Алька врёт. Всем. Облегчая этим свою идеальную жизнь.

– Макс.., – роняет тихо, с ощутимой обидой, которая слышится в дрожи её голоса. Считывается в уголках губ, так и опускающихся все ниже. В глазах, заволакивающихся блеском слёз, вопреки моему желанию видеть в них отголосок манящей улыбки. – Для чего ты здесь? Кто я такая, чтобы оправдываться?

Та, ради которой стоило вернуться. Пусть и на недолгий отрезок времени. Так и распирает сказать, но где-то то внутри щёлкает маячок, призывающий мыслить более здраво, рационально.

– У тебя есть с собой копии документов? – уточняю нейтрально, пытаясь закрыть образы и слова, мелькающие с её присутствием в памяти.

– Подать заявление в ЗАГС можно и здесь, не обязательно ради подобной мелочи ехать в столицу, – хмыкает, сохраняя бесстрастное выражение лица. Лишь только губы при этом немного вздрагивают, порождая желание незамедлительно же в них впиться.

– После всего, что между нами было я действительно обязан на тебе жениться, – протягиваю, как-то по дурацки улыбаясь в ответ. Наблюдая как она поджимая губы, с доли секунд борется с собой, проваливая попытку сохранить безучастный нейтралитет. Закусывает нижнюю, кратко со смешком выдыхая, произнося более мягко:

– Ты повторяешься, Макс. Учти, на третий раз я вполне могу согласиться.

– Непременно учту, – смеюсь, пожимая ее мизинец, протянутый в мою сторону в знак применения. И от этого наивного жеста в груди прокатывается ощутимая волна теплоты. И хочется придушить Альку. За её несвоевременное вторжение. За то, что своим присутствием на вокзале украла у меня подобно неповторимый миг: сойдя с поезда, в желанных объятиях, почувствовать себя по настоящему дома.

Машинист даёт второй гудок. Перрон пустеет, оставляя при себе сопровождающих и наскоро докуривающих перед отъездом людей.

– Пошли, – притягивая к себе её руку, плавно приподнимаю за плечи, направляя в сторону приступка вагона. Без намека на пошлость, (как хотелось бы верить), подсаживаю вверх, помогая подняться. Дожидается наверху, уводя в сторону подруги, занявшей две свободные лавочки.

Поезд трогается и я вновь поднимаю вопрос о наличии при себе документов. С облегчением выдыхая, удовлетворившись ответом. Неспешный разговор, по обыденному с ней, затрагивает разные темы. Вызывает оттенки эмоций, контрастирующих с пустой болтовней, которая окружает меня повсеместно. Эта девчонка другая. Или же другой рядом с ней я? Нелепое недоразумение. Настоящая беда.

Скорость её ответов доходит до минимума. За окном рассвет набирает мощь, а Лика периодически по-детски трёт глаза. В очередной раз замолкаю, решая боле не мучить своим общением. Зову тихо:

– Иди ко мне.

Распахиваю объятия, прикладывая на грудь и пряча под полами куртки хрупкое тело. Она засыпает практически сразу. Усмиряя, выравнивая дыхание. Вызывая боязнь лишний раз пошевелиться, нарушив столь хрупкий сон. Наполняя лёгкие приятным цветочным запахом, исходящим от шелковистых волос. Высекая его оттенки в ячейках памяти.

– Эй, – призывает тихо нахохлившаяся девушка, сидящая напротив.– Из нас троих на этих лавочках спит только Веста, да и вагон, если ты не заметил на большую часть заполнен, так может ты перестанешь вести себя столь интимно, вызывая у присутствующих ассоциации прилюдного секса?

Приподнимаю голову вверх, отрываясь от умиротворяющего аромата, напитавшего пшеничные пряди, устало отмахиваясь от раздражающего фактора коротким ответом:

– Сделай отложение, говори тише.

– Давай без прелюдий, – усмехается глухо. – Мне она дорога и поэтому уточнить данный факт является на ровне с долгом.

Прищуриваю глаза, молча растягивая губы в улыбке, включая девчонке зелёный свет.

– Какого чёрта ты отталкиваешь её в френд– зону, лишая большего, когда держишь в руках так, будто перед тобой бесценное сокровище, способное от неловкого жеста разбиться?

– В моей ситуации нет возможности вести себя иначе – шепчу в ответ.

– Ты по природе такой правильный или это приобретенное отклонение? -, качая головой откровенно язвит а ответ.– Насколько мне известно, не куришь, наверняка и не пьешь. Думаю, ещё и спортом занимаешься. Бегаешь там по утрам или ходишь в зал с бассейном неподалеку от дома. Так? – бросает вызов, обязуя ответить. Вытаскивая тонкую пачку с зажигалкой из небольшого, но увесистого рюкзачка.

– Да всё я могу, – приглушенно усмехаюсь, не особо желая ввязываться в подобные дискуссии.– Просто не делаю из потребностей идолов, на которые стоит молиться. Развить тему подробнее, выйдя с тобой на перекур не проблема, хотя из подобных» увлечений» больше предпочитаю кальян и обстановку потише. Но чисто теоретически… Вопрос ни в этом, а в том, что я бы не стал тревожить её сон, будь даже сильно зависим от вредной привычки.

– Так на фига её мучить? – кривится в ответ, наверняка прикручивая к озвученным мною фразам вихрь из собственных мыслей. – Неужели ты настолько слепой, чтобы не видеть происходящего… Это ведь даже не намеки. Прямой текст без цензуры, прописанный в каждом жесте. В ней же нет и на каплю этой способности крутить мужиками по своему усмотрению. Если и отдаётся, то вся без остатка. Не думая о себе…

– Я уезжаю через пять дней, – обрываю её монолог сухой вставкой. – У меня не закрыли контракт.

Лицо девушки захватывают противоположные оттенки эмоций, а звонкий выдох тяжким грузом срывается с приоткрытых губ. Пачка сигарет заметно сминается по краям в замке тонких, напряжённых пальцев.

– На смену этому контракту вполне ожидаемо придет другой, – добиваю брюнетку целенаправленным ударом. – Ей же для счастья необходимо стать собой, а не чьей-то тенью. Упущенные возможности не всегда удаётся вернуть. А обрекать своим» хочу» на то, чтобы день за днём корить себя о не сделанном… Непростительно для обоих.

– Лаконично, – хмыкает недовольно.– А что, если Веста тебя не дождётся?

– В этом случае придется признать своё поражение, – шепчу, усмехаясь её непонимающему взгляду.– А этого я не люблю, – дополняю, наверняка неслабо её беся.– Поэтому и не предлагаю ей ждать.

– А в итоге к ней подкатит тот, кто пообещает бросить мир к ногам. И поверь мне, устав от такой головоломки как ты – она поведется на то, что проще.

Мазнув взглядом, застолбляет свое место рюкзаком, скрываясь в стороне тамбура. Я же, в попытке расслабиться, крепче сжимаю объятия, слыша в ответ более громкий выдох. Ощущая, точно поглаживающее движение, сползание вниз по груди невесомой ладошки. Зарываясь носом в мягких волосах, едва касаясь губами затылка. Прикрываю глаза, молча досиживая оставшуюся часть пути, то и дело гоняя в голове мысли о том, как она отнесётся к предложенной мной альтернативе. Рискнёт ли попробовать или же останется верной выбору. Не своему…

В три станции до конечной шум в вагоне достигает своего апогея и как бы ни хотелось продлить дольше безмятежное мгновение, Лика плавно отстраняется с долей неловкости заглядывая в глаза.

– Поедешь со мной? – уточняет задумчиво.

– Подожду тебя у Вуза, – соглашаюсь, не спеша раскрывать карты, – а потом ты прокатишься со мной. Это не далеко. Три станции метро без пересадки.

– Во сколько встречаемся? – влезает брюнетка, не трогающая меня остаток пути.

– Возвращаемся на вечерней…

– В случае звонков родителей сослаться на дополнительные занятия? – хмыкает в ответ издеваясь.

Не комментирую, пропуская вперёд людей, старающихся в первых рядах, безликой толпой, покинуть вагон, разбежавшись по вокзалу в поисках короткого пути до метро. Скрепив пальцы вокруг тонкого запястья, выводя Лику одной из последних на опустевший перрон, двигаясь вне скопления людей к дальнему выходу. На удивление многих, именно он открывает более удобную и прямую дорожку до станции.

Разговаривая обо всём, незаметно добираемся до искомого Вуза, поражающего размахом своей территории и количеством корпусов. Первый взгляд на подобное многообразие создаёт впечатление о катастрофической нехватке экономистов в стране. Подобный монстр фабрикует их в год с несколько тысяч, выплевывая за свои пределы не подготовленными к реалиям жизни, в которой по предварительным обещаниям их везде и всюду ждут.

Предъявляя пропуск охране, скромно улыбается, роняя в мою сторону:

– Экзамен длится два часа. Я наберу.., – тушуется, пряча глаза, дополняя тихо, – Только у меня номер другой, – ухмыляясь, киваю в ответ, слыша вместо объяснения, в такт уходящим шагам, – Я позвоню.

Смиренно жду окончания заявленного отрезка времени, прохаживаясь по окрестностям, прилегающим к Вузу. Набирая номер друга, кратко здороваюсь, подтверждая прибытие к заранее оговоренному часу. Уточняя наличие нужного мне человека на рабочем месте. Удовлетворённо улыбаюсь яркому солнцу, распаляющему до бела серый асфальт. Город окутан видимой дымкой, но, несмотря на её отталкивающий вид, притягивает взгляд своим разнообразием и яркостью красок. Это тебе не привычные тихие улочки, не меняющиеся годами. Здесь, порой, к вечеру привычная картинка в корне отличается от той, что запала в память с утра.

Краткий сигнал смс символизирует о возвращении к главному входу. Беглый взгляд на часы позволяет с уверенностью утверждать, что ничто не выходит за рамки разработанного мной плана. Перехватываю Лику на лестнице, особо не расспрашивая о исходе экзамена, понимая по довольной улыбке, что всё прошло как надо. Можно смело поставить галочку в графе о успешной сдаче. Если только она не решит вычеркнуть её за ненадобностью.

– Куда мы едем? – уточняет, всматриваясь в озвученный маршрут на карте.

– Хочу предоставить тебе возможность выбора, которого тебя лишили. Тебе понравится, – улыбаюсь, невесомо заправляя на ушко выпавшие на глаза пряди из хвоста, завязанного ей на скорую руку. Отчасти небрежно, но до безумия привлекательно. Настолько, что так и хочется запустить пальцы вглубь расслабленных прядей, притянув её этим жестом к себе.

Знакомая дорожка от метро к институту занимает не более пяти минут. Я веду её вне толпы. По красивым, уютным двориками, полюбовно прозванными» пьяными» в пору моего студенчества. В них мы просиживали окна меж парами. И алкоголя в этих посиделках не было. Шум, нам, то правда… а с чего прицепилось название? Чёрт знает. Веду её по длинному мосту, перекинутому через Москву реку. Останавливаясь на середине и показывая с высоты красоты Замоскворечья. Не столь шумного района, находящегося в десяти минутах ходьбы от центра. Довожу до родного Вуза. Заворожено поднимает глаза, скользя по окнам до шпиля. Напоминая мне день моего знакомства с истуканом, занявшим почетное место в сердце.

– Забелин! – едва не сшибает с ног Ромка. Вернее Роман Анатольевич, ныне ректор основополагающей кафедры. А в недалёком прошлом один из моих сокурсников. – Кто б мог подумать, что застану тебя здесь в горячий сезон!

– Привет, – пожимаю руку, приобнимая.

– Вот он – счастливый человек. Спортивный стиль, красивая девушка рядом, не то что я. Костюм, бухтящий Андрияныч под ухом и полное отсутствие личной жизни, – иронично жалуется, вбирая в ладонь настороженно протянутую вперёд руку Лики, на которой оставляет в полупоклоне галантный поцелуй.

– У меня отпуск, – комментирую сухо, дополняя язвительно:– А у тебя жена и двое детей.

– Роман, – представляется томно, не обращая внимания на комментарий. Перехватывая мой взгляд, оправдываясь поспешно :

– Да понял я, понял. Давай в зал. Андрияныч сегодня засиживаться не планировал.

Покрепче сжимаю маленькую ладошку, не вдаваясь в комментарии о поведении друга. Кратко описывая предлагаемую мной ситуацию, факультеты Вуза и новые возможности.

– Макс, я не смогу, – стопорится у входа в аудиторию, боязливо осматриваясь вокруг.

– Просто поговори с ним, – прошу как можно мягче, обрамляя бархатное лицо руками. Соединяя в одну линию, мечущиеся от страха глаза.– Это то, чего ты хотела. Не надо принимать глобальных решений в эту секунду. Но не отказывай себе в этом шансе.

Тяжёлая дверь открывается и на пороге возникает седовласый мужчина, в противовес заложенному в памяти образу, облаченный в обыденную одежду, а не в строгий костюм.

– Добрый день, молодые люди. Проходите, юная леди, присаживайтесь. Посмотрим, стоите ли вы пары десятков минут, оставшихся у старика в дефиците.

– Наговариваете на себя, Карл Андрияныч, – усмехаюсь, с теплотой приобнимая бывшего преподавателя.

– Да нет, Максим. Это у вас всё ещё впереди, а в мои года остаётся только почаще пинать твоего бестолочь друга, дабы наконец – то сделать из него достойного человека, да надеяться, что остатки сил вложены в молодежь не зря… Сам то где взлетел нынче? Был бы в Москве, наверняка о тебе бы услышал.

Пропускаю Лику вперёд, на последок пожимая в знак поддержки её ледяную руку. Андрияныч прослеживает этот жест улыбающимся взглядом, обязуя, в попытке скрытия распирающих эмоций, скорее озвучить ответ на его вопрос.

– Пару лет побарахтался в родном городе, нарабатывая стаж. Сейчас завершаю контракт в пригороде Берна.

– И не возвращайся, – выдаёт скупо.– Не обрезай себе крылья.

Глубоко выдыхаю, пытаясь ответить на это предположение беспечной улыбкой, слыша строгое:

– По знакомству и рекомендациям я не беру. Это не обсуждается. Если в девочке нет способностей и потенциала– считай зашёл в пустую поведать старика. Тянуть никого я не стану. Ручаться перед комиссией тоже. Не те года.

– Она справится с вашим тестом, – заверяю спокойно. – Да и с остальным тоже. Надо только дать шанс.

Кивает, захлопывая на глухо дверь. Оставляя с пару минут бесцельно вглядываться в однотонное деревянное полотно, стоящее перед глазами.

– Что это было, Забелин? – издевается пристроившийся в сторонке Роман.– Не знал бы тебя– ни в жизнь не поверил. Такая опека… Проснувшийся с годами отцовский инстинкт или же светлые чувства? – ерничает, понижая голос до минимума.– Из первого возраста девушка выросла, а вот для второго – порядком не доросла… Дилемма, – смеясь, разводит руками.

– Присмотри за ней, если решиться сюда поступать, – опуская сарказм, выдаю задумчиво.

– Отгонять за километр заинтересованных малолеток? – ухмыляется, скалясь.

Кривлюсь в ответ, не разделяя веселья.

– Забелин– это Москва, – комментирует более серьезно. – Лучше бы ты засунул её в небольшой пригород, оградив от соблазна, раз уж собираешься взрастить неиспорченной для себя.

– Я здесь, чтобы расширить ей рамки, Ром, – вздыхаю устало, – а не сужать их по примеру её отца.

– Что ж, – завершает, подводя рациональный итог:– Запасайся терпением или же возвращайся.

Андрияныч выходит раньше заявленного, сохраняя на лице маску хладнокровия. Пропускает Лику вперёд, выдерживая молчаливую паузу. Проговаривая уверенно и чётко:

– Копии документов и результаты экзаменов нужно сдать сегодня Роману Анатольевичу, чтобы попасть в списки. С таким аттестатом проходной балл уже заслужен. Сегодняшний тест я зачту как вступительный. И, если девушка решиться…, – похлопывает меня по плечу, собираясь скрыться в привычной аудитории, вынося на последок.– Могу поздравить. В девушке ты не ошибся.

***Лика***

– Что теперь, Макс? – уточняю, несмело произнося его имя. И, в тоже время, чётко выводя каждую букву. Словно стараюсь сделать акцент на обращении. А изнутри, кажется, вся свечусь. Не в силах скрывать всепоглощающего чувства с которым вышла из старой аудитории. Хранящей особенный запах, делающий её на удивление уютной. Многократно усиливающий странное ощущение своего успеха; уверенности в своих силах; родства души… И это абсолютно не вписывается в контекст внушаемых отцом истин. Аксиом с припиской» ты должна», " тебе надо», " обязана», вместо того, чего я хочу, к чему расположена и, что сейчас так трепетно чувствую.

Недолгий диалог с добродушным профессором, не был схож с обязанностью, которую я испытывала на вступительных экзаменах экономического факультета. Эта дискуссия, спор, если так можно выразиться, был приятным и отчасти забавным. Словно разговор по душам с любящим дедом, имеющим в своем наследии пару десятков обожающих его внуков. Человек, сидящий напротив, позволял мне высказаться. Отстоять свое мнение. Право. Говорить то, что чувствую. Думаю. Вводил в ступор. Зарождая азарт, отстоять свою точку зрения, мгновенно набрасывая яркими штрихами проект, вырисовывающийся в сознании на ту или иную заданную им ассоциацию. И пусть этот» эскиз» состоял всего из пары десятков предложений, озвученных на выдохе. Не думая. Стараясь передать картинку, возникшую перед глазами максимально живо и правдоподобно. Прочувствовать самой. Пропустить эмоции сквозь своего оппонента. Убедить мне поверить. За короткий период времени, исчезающий с бегом стрелки по циферблату антикварного секундомера, удерживаемого в морщинистых руках. Стараясь показать, что я достойна сойтись с ним на равных.

Его улыбка четко отпечаталась в памяти. Порождая растянуть губы в ответной. И даже сейчас, при одной мысли, уже находясь за сотни метров от не столь громоздкого здания института, я всё ещё, по-дурацки продолжаю улыбаться прохожим.

Спотыкаюсь, подхваченная Максом у кромки дороги. За своими мыслями, в последний момент замечая напротив светофор, горящий огненно– красным.

– Беда, – протягивает с укором. И точно в подтверждение его слов, обдавая потоком ветра, в десятках сантиметров от нас проносится спортивный автомобиль, явно превышающий установленные скоростные барьеры.

Макс прижимает меня к себе. Утыкая в грудь. Позволяя на секунды закрыть глаза, под грохот его сердца. Того, что сейчас отбивает ритм, точно барабанная установка. Хаотично стучит внутри, сбивая дыхание, касающееся моих волос.

– У нас в запасе уйма времени, – проговаривает неспешно.– Куда ты хочешь поехать?

«С тобой хоть на край света..» – врывается в мысли, а на деле я молча пожимаю плечами, позволяя осуществить выбор ему.

– Пошли, а то простоим здесь до следующего запрещающего, – бросает более весело, сдвигая меня с места.– Покажу тебе место, где исполняются любые мечты.

Скептически фыркаю на его слова, понимая, что мои, в этом случае, недосягаемы. Нельзя просто загадать то, чтобы он был рядом и глупо надеяться на исполнение заветного желания. Нельзя… Для этого необходимо что-то делать. Только вот что?! Когда Макс так близко и так далеко от меня. До изнемогания по нему. Желания прикоснуться. Не по– дружески. По другому. Чёрт его знает как… Как к мужчине, которого я люблю. По которому изголодалась за минувший год. Я ждала его возвращения сильнее наступления любого праздника или вручения желанного подарка. И вот он здесь. Рядом. А я никак не могу развязать ленту и сорвать упаковку. Добраться до того, что спрятано от глаз. Внутри…

Мы пересекаемся один из мостов, направляясь к другому. С долей негодования осматриваюсь по сторонам, стараясь выхватить взглядом некое препятствие. Очередной светофор, напротив которого можно постоять рядом, также прижавшись друг к другу… Растянув минуты в счастливую вечность.

Спустя сотни метров, исчезнувших под ногами, выходим на площадь, ведущую к Кремлю. «Манежная», красуется на табличке, прописанный на двух языках. Территория, пестрящие яркими красками, толпами туристов и броской архитектурой, лаконично совмещающей в себе старину и современность.

– Сюда, – зовёт Макс, утягивая в центр невообразимого блестящего круга у резного входа на территорию башен.

Иду, огибая желающих занять место, к которому он меня столь быстро тащит. Заводит в центр на незначительное возвышение. Разворачивает лицом к городу, оказываясь за моей спиной. Фиксирует левую руку на моем животе, вкладывает свободной небольшую монетку распахнутую ладонь.

– Загадывай, – шепчет, склонившись надо мной, тем самым крепко прижимая к себе.– Проси, что угодно и бросай назад, стараясь не выйти за очерченный контур. До него два с половиной метра. И не убей меня, пожалуйста, – дополняет с улыбкой, слыша которую я прикрываю глаза, монотонно проговаривая в ответ:

– Поцелуй меня…

«И будь рядом..» хочется дополнить в повисшую между нами паузу, но, кажется, я и так попросила достаточно много…

Его выдох касается кожи раньше, чем слова срываются с губ, переводя мою фразу в шутку про обещания, которых ждут минимум три года… А я бы и готова их ждать, пребывая хоть на долю уверенной, что ему это надо… Нужен. Очередной отрезок времени, разъедающий меня изнутри.

Настроение улетучивается, а монетка выпадает к ногам. Откатывается вниз. Остаётся в границах очерченного круга. Застолбляя за собой желание, которого по сути я так и не загадала.

Макс пытается восстановить равновесие. И это у него получается. Свести разговор к иным темам. Вовлечь меня в диалог, заменяющий с ним нечто большее. И, одновременно, делящий на двоих простые моменты. Наполненные радостью, смехом и новизной впечатлений. А в перерывах я просто любуюсь им. Со стороны. С глупой улыбкой, которую он точно не замечает, интерпретируя по своему усмотрению. Три года… Чёрт бы его побрал. В каждой шутке, как говорится, есть своя доля правды… Я буду ждать? Риторический выходит вопрос. Будто есть другой вариант развития событий. Будто кто-то способен затмить его образ. Взгляд. Улыбку. Заставить передумать в выборе пути предначертанного судьбой…

Лимит времени, столь щедро расписанный Максом, как – то внезапно подходит к концу. И мы, точно опомнившись, спешим к метро. Держась за руку. Смеясь, спускаемся по эскалатору, перескакивая через ступеньку. Спешим успеть на вокзал к последней электричке, идущей в наш город. Протискиваемся к кассам, натыкаясь на Аленку, встречающую нас неодобрительным взглядом. Взмахивающую в воздухе тремя билетами с просьбой поторопиться, чтобы занять хоть какие– то места и не ехать полпути стоя. Идем к мосту, что возвышается над путями, настигая в конце ступеней подошедшую к перрону электричку. Лишь в этот момент Макс выпускает мою руку из захвата своей, устремляясь в толпу, в попытке занять ограниченные места. Аленка, наблюдая за этим, как– то недовольно вздыхает, а я умиляюсь, закусывая губы. Ощущая в этом нелепом поступке смысл фразы» быть с ним, как за каменной стеной " … И конечно же, главное в ней всё– таки» быть с ним…»

*** МАКС***

– Можно тебя на минутку? – уточняет брюнетка, смерившая меня напряжённым взглядом. Отвлекая от диалога, который стараюсь спокойно вести. – Скрасишь мой перекур кратким рассказом о стране из которой недавно вернулся? Безумно хочу когда-нибудь её посетить, – протягивает с улыбкой заметая следы.

– Конечно, – парирую сухо, приподнимаясь с места. Направляюсь за ней в сторону тамбура.

Раздвижные двери хлопают за спиной и лицо моей собеседницы, укрывшийся за железной перегородкой вагона, приобретает иные черты, нежели секунды назад. Из голоса пропадает любой намек на дружелюбный тон. Сдержанность сменяется нервозностью, с которой она прикуривает сигарету, ходящую маятником в тонких пальцах. Прячу руки в карманы, ожидая начала её монолога. В котором если и собираюсь участвовать, то лишь посредственно. Позволяя девчонке высказать в глаза мне то, что думает. Не перекидываясь на пребывающую в неведении подругу.

– Лучше бы ты просто переспал с ней и свалил! – начинает сердито.– И сам бы наигрался и разочарования в этом случае у Весты было бы меньше! Пережить подобную выходку проще, чем отпустить то ощущение счастья в котором она с тобой пребывает. Ты раздавишь её. Уничтожишь своим молчанием. Она же, дура, надеется на большее, а ты… Даже не сказал об отъезде. Так? Иначе её взгляд был бы другим. Я знаю. Не нашел время, да? Выглядит по скотски как– то… Уж отпусти девочку и не мучай, раз она никак не вписывается в твои жизненные планы!

– Я её не держу, – парирую отстраненно.

– Да ладно? – выдыхает дым, громко смеясь. Продолжая безвкусно: – Напомни, когда ты вновь сваливаешь из страны?

– Через пару дней, – уподобляясь ей, произношу отстраненно.

– И новый контракт тоже будет, – заключает серьёзно. – Такие как ты не останавливаются на достигнутом. Даже ради любви, – добавляет с долей иронии. – Объяснись с ней и раскрой глаза на полную картину происходящего.

– Иначе что? – вскидывая бровь, усмехаюсь в ответ. – Обличишь меня мерзавцем, который нарочно влюбил в себя непорочную девочку ради того, чтобы ею воспользоваться? Сомневаюсь, что Лика с тобой согласится. В моих действиях нет никого умысла или подтекста, – выдыхаю, теряя интерес к продолжению разговора. Бросая напоследок брюнетке, задумчиво всматривающейся в меня, – И, кстати, противозаконного тоже нет. Тебе вообще нечего мне предъявить. Или ты собралась на поклон к её отцу со своими домыслами и догадками? Так давай. Помоги запереть её дома и внеси свой вклад в то, чтобы она продолжила жить по указке, никогда не став самой собой.

– А если я расскажу о том, что ты её любишь? – не унимается, продолжая меня доставать.

– Давай, – осаждаю спокойным тоном.– В красках. А то не поверит.

Наверняка ей остаётся, что мне сказать. Да, только двери за спиной уже хлопают. И я считаю до десяти. Мысленно. Чтобы обрести спокойствие, возвращаясь к той, от кого не возникает подобного желания– уходить. Искать темы для разговоров. Прятать взгляд в минутах молчания. Запоминая черты. Мимику. Сдерживая себя лишь в одном: не забрать себе то, что волей случая, слишком не вовремя, попало мне в руки.

***

Утром следующего дня я был в районе, где живёт Лика. Припарковал машину у дома матери. Зная наперед, что её здесь не будет до вечера. Стоял, облокотившись на капот автомобиля, вызванивая необходимого мне абонента. То и дело возвращаясь глазами к пустым окнам родительской квартиры, в которую бы мог без труда её привести. Банально пригласить на чай, или… Почему– то моя холостяцкая берлога, в ассоциации с ней совсем не сходилась. Выглядела слишком пошло, заставляя гнать прочь мысли, что вторжение с ней на свою территорию добром для обоих не кончится. А мозолить глаза прохожим, из которых каждый второй тебя знает, своим хождением с Ликой в сплетении улиц, тоже казалось для неё не слишком то и безопасным. Вспомнить хотя бы мою предыдущую встречу с её матерью. Хотя, был бы на её месте отец, впечатлений добавил бы в разы больше.

Проблема в том, что своими действиями мне вовсе не хотелось бы её напугать или отвернуть от себя, но и на то, чтобы держать себя в рамках приличия, рядом, приходилось затрачивать слишком много сил. Подавляя бушующие эмоции. Никогда прежде показное бесчувствие не давалось с подобным трудом. Присказка гласящая нечто, вроде, «я не могу быть с тобой, но и не могу без тебя», всегда казалась лишённой рационализма. Ну не можешь – пошли её к черту, раз и навсегда смирись с мыслью, что она не твоё. Не можешь без неё? Так откинь в сторону всё, что мешает. К чему придумывать лишние оправдания своей трусости и неспособности действовать?! С теорией всегда как– то проще. На деле сложнее. И вопрос далеко не в понятии смелости. Держать её рядом, насыщая надеждой, достаточно подло. Подобный эгоизм никогда не числился определяющим качеством в чертах моего характера. И сейчас это играет далеко не на руку. Сколько раз в течении ближайших месяцев я смогу вырваться за пределы чужой страны? С натяжкой два. И то, после согласия с начальством, что для этого существует весомый повод. А если останусь на следующий контракт? Москва, по сравнению с тем, что имею сейчас кажется абсолютно бесперспективной. В этом её подруга права. И всё же выход есть. Как без него? Для того, чтобы забрать с собой ту, что как магнитом тянет сюда, требуется обычная учебная виза. При условии, что студент переходит в местное учебное заведение, после, как правило, второго курса. Поступить сейчас, без подготовки, уже нет никакого шанса. Требования в разы выше. Этот вариант развития событий, подразумевает под собой как минимум год ожидания. При другом раскладе можно сократить временной разрыв, открыв ей разовый Шенген. С годовым пребыванием в стране, позволяющий супруге, официально работающего на чужбине, не добиваться лишних официальных бумаг. В этом случае осталось всего-то на ней жениться. Дождавшись совершеннолетия. Во избежание многих проблем. И проецирование этой цепочки от чего-то вызывает на губах улыбку. Далеко не нервную. Спокойную. Хотя и подразумевает под собой действие, являющееся крайней стадией безумия.

– Привет, – протягиваю в ответ на её улыбку, считывающуюся в коротком» да». – Выходи, если готова. Жду во дворе дома напротив.

Лика появляется в зоне видимости спустя пару минут. Свободная белая майка поверх джинсовых шорт вздымается на ходу, создавая иллюзию, что надета на голое тело. И, если бы она не накинула поверх спортивную тонкую кофту, сдерживающую воздушный «полет», этот образ зашкалил бы за максимум по шкале измерения своей сексуальности.

Ключи от машины, вместе с руками скрываются в карманах куртки. Пресекая желание усадить Лику в салон, скрывшись от лишних глаз где-нибудь за городом, в абсолютно безлюдном месте.

– Прогуляемся? – дёргает меня чёрт предложить в ответ на её очередную попытку к сближению. Оставляя на моей щеке, в знак приветствия лёгкое касание губ, напоминающее хоть и дружеский, но всё же поцелуй.

Она не высказывает на этот счёт каких– либо возражений, начиная неспешный, ни к чему не обязывающий разговор. Позволяющий пресечь ассоциациативный ряд мыслей, осаждающих меня некоторое время назад.

Увлечённые друг другом, минуем двор, намереваясь пересечь проезжую часть. Отвлекаясь на пронзительный звуковой сигнал, за доли секунд до попадания в «волну», от проезжающей мимо поливальной машины, предупреждающей об единственном исходе неизбежного. С лица вмиг стекают прохладные капли. Впитываясь в ткань футболки, также промокшей насквозь. Часто моргающая Лика, стоящая рядом, с доли секунд молчит, плавным движением языка облизывая влажные губы, а потом начинает заразительно смеяться, оглядывая себя сверху донизу. Убирает влажные пряди с лица. Вымокшая буквально до нитки. Отлепляет от тела прилипшую майку. Ставшую и вовсе прозрачной на её коже. И в этот момент приходит мой черед онеметь, не с первого раза реагируя на звучащий от неё вопрос :

– У тебя здесь есть во что здесь переодеться?

Отрицательно машу головой, задирая вверх край футболки, чтобы вытереть излишнюю влагу с лица.

– Тогда пошли, – зовёт с улыбкой, вбирая мои пальцы в свою ладонь.– Моя квартира ближе. У отца очередной семинар, а мамы в такое время не бывает дома. Проще высушить тебя на месте, чем заниматься после ещё и машиной.