Текст книги "Ты у меня под кожей"

Глава 7

Саша

Не сдержавшись, что есть сил хлопаю дверью, но в тот же момент жалею о своей вспышке. Машина у Рината шикарная. С ней нельзя обращаться так. К тому же подобные выходки не добавляют мне очков в глазах самого Орлова, но… Как он думал, я отреагирую? Ему вообще знакомо такое понятие, как сделка?! Ведь именно сделку мы с ним и заключили. Так какого черта он теперь воротит от меня нос? Чего добивается? У договора всегда две стороны. И лично я готова выполнить взятые на себя обязательства.

– Чтобы увидеться с отцом, тебе достаточно просто попросить, Саша. Необязательно раздвигать передо мной ноги.

Как же чудовищно это звучит!

В такт стуку каблуков в ушах пульсирует кровь и колотится сердце. Я хочу понять. И не понимаю… Что вообще происходит, а?

Поднимаюсь к себе. Сбрасываю с ног туфли. Сажусь на банкетку и начинаю растирать гудящие ступни. Если бы он сказал мне, куда мы едем – я бы подобрала более соответствующий случаю наряд. А так его друзья наверняка решили, будто я вырядилась, чтобы произвести на них впечатление. Интересно, он всех своих любовниц знакомит с ними? Вполне возможно. И наверняка каждая из шкуры вон лезет, чтобы им понравиться в надежде, что это поможет задержаться рядом с Ринатом.

Нет, все же я ожидала совсем другого. Может быть, поэтому то, что происходит в реальности, производит на меня настолько неизгладимое впечатление. Самое смешное, что мне всё-всё в этом вечере нравится. И бар, оказавшийся на самом деле довольно-таки неплохим, и улыбчивые лица друзей Рината. Их простота, незамысловатые разговоры о жизни и даже не всегда удачные шутки, над которыми все равно смеялись. Видно, что эти люди друг за друга горой. Сейчас такую дружбу нечасто встретишь. И совершенно невольно я проникаюсь этим всей своей сутью.

Все портит лишь финал. Ожидание смерти всегда хуже ее самой. Ринат наверняка это знает. И зачем-то специально держит меня в напряжении. Зачем?

Вздыхаю. Сгорбившись, иду в спальню. Раздеваюсь и ложусь в кровать. Знаю, что не усну без таблетки снотворного. Запиваю пилюлю водой, устанавливаю будильник и, несмотря на жару, укрываюсь с головой одеялом. К черту все. Я хочу просто выспаться, чтобы с новыми силами встретить завтрашний день.

Просыпаюсь по сигналу ровно в четыре утра. Могла бы поспать и подольше, если бы собрала вещи в дорогу с вечера, а так приходится пожинать плоды собственной лени. Плетусь к гардеробу. На этот раз я, по крайней мере, в курсе планов Рината. Кладу в спортивную сумку купальник, смену белья, сарафан и на случай, если вечером тот решит вывести меня в ресторан – коктейльное платье. Я готова. У меня остается пятнадцать минут на то, чтобы, никуда не спеша, выпить кофе. На кофемашине по умолчанию установлен режим «латте», я замираю и в последний момент меняю его на «эспрессо». Густой напиток горчит намного сильнее предательских слез. Я пью и глажу пальцами лепестки ирисов, которые чуть подвяли, потому что я забыла поставить их в воду.

Ровно в пять Ринат звонит в домофон. Впускаю его, в последний раз окидываю взглядом свое отражение в зеркале.

– Привет.

Он улыбается уголками губ и на секунду отворачивается, чтобы закрыть за собой дверь. В просторном коридоре мне в тот же миг становится тесно. На самом деле рядом с ним мне тесно даже в собственной коже. Хочется сбросить ее, как это делает змея. Стать другой, лучшей версией самой себя. И от осознания этого становится ужасно страшно. Ведь что бы я ни сделала теперь – моего прошлого не изменишь.

– Привет.

– Ты в прошлый раз забыла у меня сумочку. А вчера уже я забыл её тебе вернуть.

– Ох… А я даже и не заметила.

Забираю потеряшку и, зачем-то распахнув молнию, заглядываю внутрь. Что хочу там увидеть? Не знаю. Просто тяну резину.

– Так ты готова?

– Угу.

Откладываю сумочку и тянусь к баулу с вещами, но Ринат меня опережает. Взваливает сумку на плечо, отчего его мышцы обозначаются сильней и выступают вены. Во рту пересыхает. И нет, никакой он не культурист, что бы там Юлька ни говорила. Но он… идеален. Худой, но не тощий. Мускулистый, но не раскачанный до смешного. Заматеревший, но не обрюзгший, как тот же Жданов.

Наши взгляды встречаются. Я сглатываю, однако во рту действительно настолько сухо, что этим я делаю только хуже. Горло немилосердно дерет.

– Все в порядке? – мне кажется, его глаза под непроницаемыми стеклами солнцезащитных очков смеются. А я, наверное, и есть смешная. Именно так себя ощущаешь, когда после долгих никому не нужных метаний решаешь себя продать, а потом выясняешь, что ты и даром никому не нужна.

– Да, можем идти.

От моего голоса веет могильным холодом. Настроение опускается до нуля.

– Пробок быть не должно. Может, доедем даже быстрее, чем планировал. Это действительно хорошее место для отдыха.

– Ты собираешься там со мной спать?

– А это все, что тебя волнует? – мне кажется, что Ринат крепче вцепляется в руль.

– Я хочу знать, что меня ждет.

– Говоришь так, будто я веду тебя на заклание. Хотя на деле…

– На деле я тебе сама предложила себя. Можешь не напоминать. Я это прекрасно помню.

Ринат резко выворачивает руль. Съезжает на поросшую пыльной давно не кошеной травой обочину и бьет по тормозам. Оглушенная волнами исходящей от него ярости, я в страхе вжимаюсь в кресло.

– Хотя на деле там отличное место. Тебе понравится. Я заказал курс массажа и СПА-процедур.

Он не говорит – он цедит. Мое тело охватывает дрожь. Я часто возвращаюсь к нашему прошлому и, возможно, поэтому забываю о настоящем. О том, что он больше не тот влюбленный в меня мальчишка, с которым я бешено целовалась, забывая вообще обо всем. Он – человек, наделенный едва ли не безграничной властью. Безжалостный и опасный. Человек, от которого зависит судьба моего отца. И моя судьба тоже. И кстати, вполне возможно, что этот человек до сих пор на меня обижен. Мужчины злопамятны, а в свое время я здорово проехалась по его гордости. Такое простит не каждый. Так почему, даже осознавая это, рядом с ним я забываю, кто я, а кто он? Не потому ли, что сам Орлов ведет себя так, будто решил по-настоящему за мной поухаживать? Взять хотя бы эти цветы, или встречу с друзьями… Или злосчастный СПА.

– И-извини.

Ринат бросает на меня еще один долгий взгляд, кивает чему-то своему и снова выезжает на дорогу. Его глаз я не вижу, они надежно спрятаны за стеклами очков, а потому трудно судить, что он на самом деле чувствует. Пока я мечусь, не зная, как поступить, чтобы сгладить ситуацию, Орлов включает радио громче. Намек более чем прозрачный. Остаток дороги молчим. Так что к месту отдыха я приезжаю взвинченной до предела. Ринат прав – мне надо расслабиться. Но его присутствие этому не способствует. Особенно, когда я понимаю, что для нас заказан-таки один на двоих номер.

– Красиво. Не возражаешь, если я займу эту половину шкафа?

– Валяй. Я-то вещей, считай, и не брал.

Разговор прерывает звонок телефона. Он достает последней модели айфон, смотрит на экран и, бросив мне «Я на минутку», выходит на балкон, ясно давая понять, что этот разговор не для моих ушей. Пожимаю плечами и берусь за сумку. Я не из любопытных. Как раз успеваю разложить свои немногочисленные пожитки, пока он наговорится.

– Все нормально? – спрашиваю, когда Ринат возвращается.

– Угу, – отводит от меня равнодушный взгляд и сверяется с часами, – завтрак начинается в семь, так что мы как раз вовремя.

– Ты пойдешь так?

– Нет, пожалуй. Сразу шорты надену. Да и ты можешь переодеться в купальник. После завтрака у нас по плану бассейн.

От этого его «у нас» у меня теплеет внутри. Опасное… Очень опасное чувство.

– Сразу после еды не рекомендуют плавать, – бурчу из вредности, а сама глаз не могу отвести от его тугой задницы. Собственно, почему бы и нет? Раз уж он решил переодеться при мне, наверное, глупо скромничать. Хорошо хоть спиной повернулся.

Интересно, означает ли это, что мне тоже не стоит стесняться? Тянусь к краю сарафана, но в последний момент понимаю, что не могу вот так… Не могу! Хватаю купальник и трусливо сбегаю в ванную.

В ресторане с удивлением понимаю, как же на самом деле голодна. От поджаренного хрустящего бекона исходит изумительный аромат. Жадничая, я нагружаю себе полную тарелку. Сверху – яичницу, тосты, побольше зелени. Набрасываюсь на еду. И осекаюсь, наткнувшись на его взгляд. Откладываю приборы. Нащупываю салфетку.

– Я выпачкалась?

– Нет.

– Тогда почему ты так смотришь?

– Любуюсь. Люблю, знаешь ли, когда у женщины хороший аппетит.

За хороший аппетит я расплачиваюсь безжалостными тренировками в зале. После тридцати уже невозможно есть и не поправляться. Если ты, конечно, не ведьма.

– Вполне возможно, я умру в планке, сгоняя это добро.

– Тебе не понадобится стоять в планке.

– Это почему же?

– Потому что есть масса более приятных способов согнать жирок.

Приборы, которые я вновь взяла, звякают о тарелку. Хорошо, что я ничего не жевала в этот момент – не то бы наверняка подавилась. Чувствую, как вверх по груди растекается жар. Обычно у брюнеток более смуглая кожа. Румянец на такой практически незаметен. Я же, как та Белоснежка. Кровь с молоком.

– Я тебя смущаю? – тихо спрашивает Ринат.

– И не надейся. Нет такого, что бы могло меня смутить в разговорах о сексе. Собственно, как и в нем самом.

Я не знаю, зачем это говорю! Хоть убейте – не знаю. Наверное, не хочу, чтобы он питал какие-то иллюзии на мой счет. Потому что, когда они развеются, мне будет больно. Мучительно больно. Невыносимо. Смертельно. Как уже было однажды, когда я узнала, что Ринат на меня поспорил. Я ведь тогда почти поверила в целительную силу его любви.

– А кто вообще говорит о сексе?

– Нет? – не знаю, куда себя деть со стыда. – Тогда о чем ты говоришь?

– О массаже и СПА-процедурах.

Ринат касается губ салфеткой, хотя они безупречно чистые, откладывает в сторону и медленно встает.

– Ринат… – выдыхаю я ему в спину, но он даже не оборачивается.

– Пойдем, Саша… Я, кажется, вижу свободные шезлонги. Надо успеть занять, пока никто другой этого не сделал.

Более идиотской отговорки найти трудно. СПА-отель, в который он меня привез, наверняка очень дорогой. Никаких толп отдыхающих здесь нет и близко. Я опять все испортила. У бассейна между нами устанавливается натужное молчание.

Дура! Ну, какая же я дура…

Ринат стаскивает через голову футболку. Снимает шорты. Чуть в стороне от нас плещется стайка девиц. Их интерес я замечаю сразу. Потому что сама женщина, и до того, как со мной случилось несчастье, изменившее меня навсегда, я точно так же, как они, заглядывалась на красивых парней, обсуждала с подружками их достоинства и глупо хихикала… Это было так давно, но с тех пор ничего не изменилось. Так что я ничуть не удивляюсь, когда самая бойкая девица – милая рыжуля с пышными формами, провожаемая смешками подруг, выбирается из бассейна и походкой от бедра шагает прямиком к Орлову.

Нет сил на это смотреть. Нет сил и желания. Меня душит глупая ни на чем не основанная обида. Обида не на Рината, и даже не на себя. На жизнь… Почему мужикам подчинены все времена года, тогда как женщине в распоряжение дана лишь весна?

Понимаю, что плачу. Плачу! Я… взрослая тетка, обросшая, казалось бы, непрошибаемой броней. Пряча слезы, закрываю глаза, разбегаюсь и с разгона сигаю в воду. Теперь моих слез никто не увидит, и даже красноту глаз можно списать на воздействие хлорки.

Плаваю долго. Разными стилями, пока не выбиваюсь из сил. Как будто я не на отдыхе, а как минимум готовлюсь к олимпиаде.

– Наплавалась?

– Угу, – забираю из рук Рината полотенце и, делая вид, что вытираю волосы, тайком оглядываюсь по сторонам.

– Кого-то ищешь?

– Нет!

– Хорошо. Тогда вытирайся поскорей. Уже пять минут, как начался наш сеанс в СПА.

– Почему же ты меня не поторопил?

– Кажется, плаванье доставляло тебе удовольствие, – отвечает он тихо. И опять его слова, эти странные интонации… заставляют мое сердце биться чаще, разгоняя кровь.

– Спасибо, – срывается с языка. Хотя ему вряд ли понятно, за что я его благодарю, и вообще… как-то не в тему звучат мои благодарности. Зато от души. Если честно, я даже не помню, чтобы какой-то другой мужчина относился ко мне и моим желаниям с такой чуткостью. Я думала, что в бассейне выплакала все глаза, но навернувшиеся на них слезы убеждают меня в обратном.

Глава 8

Саша

– Сюда, мадам…

Несмотря на плохое настроение, улыбаюсь девочке-балийке. Она очень приветливая и услужливая. У нее милый акцент. Да и это её «мадам», которое она повторяет при каждом удобном случае – сплошное умиление.

– Вы можете принять душ, после чего вас ждет джакузи. Вы уже выбрали, какой экстракт будем добавлять в воду?

– Нет… А из чего выбираем?

– Лаванда, роза, валериана и хвоя. Наверное, роза, да? – улыбается девушка еще шире и косится в сторону другой комнаты, в которой переодевается Ринат. Ее предположение понятно. Я с мужчиной. Ванна с лепестками роз – наверное, самая популярная в таких случаях.

– Нет. Я бы предпочла валериану.

Мне не помешает немного успокоиться. Валериана – то, что нужно, да.

Если балийка и удивляется, то виду не подает. Низко поклонилась и, снова заулыбавшись, напоминает:

– Первым делом душ, мадам. Все необходимое я приготовила.

Под необходимым подразумеваются халат, шапочка, одноразовые трусики и тапки. Моюсь, разворачиваю трусы. Ну, уж нет. Черта с два. Я ни за что не решусь появиться перед Ринатом топлес. Интересно, а Орлов наденет это сомнительного вида бикини? Представив его в таком виде, начинаю давиться смехом. Подобные скачки настроения явно не к добру. Усилием воли беру себя в руки. Натягиваю на тело мокрый купальник и иду в комнату с королевских размеров джакузи. Залипаю на открывающийся из окна во всю стену вид. Лес, излучину реки, переливающуюся серебром на солнце.

– Забирайся в воду. Отсюда картинка не хуже.

Как я могла не заметить Рината?

Киваю, поднимаюсь по ступеням и осторожно ступаю в ванну. Морщу нос от странного запаха, исходящего от воды. Орлов, до этого внимательно наблюдавший за мной, закусывает щеку.

– Это валериана.

– А-а-а…

– Все верно? Ты же ее хотела?

Ну вот! Он опять надо мной смеется. Сажусь резко, своей ногой задеваю его икру, поросшую короткими жесткими волосками. Я настолько наэлектризована, что это незначительное касание током проходит по телу. Отдергиваю ступню и отъезжаю задницей к самому бортику. Максимально далеко от него.

– Да. Её, – облизываю губы. – Ты не против?

– Абсолютно.

К счастью, наедине мы остаемся недолго. К нам присоединяются две массажистки и, заняв каждая свое место, синхронно приступают к массажу воротниковой зоны, пока остальное тело разогревается. И это такие обалденные ощущения, что на некоторое время я теряю бдительность и забываю об Орлове вообще. Меня убаюкивают волшебные движения рук, звуки легкой музыки для медитации и успокаивающие ароматы трав. Я расслабляюсь и снова чуть глубже сползаю в бурлящую воду. В тот же миг моей ступни касаются его пальцы.

– Извини.

– Саш, расслабься, – повторяет он, не открывая глаз. А я, наоборот, не могу себя заставить закрыть их. Смотрю, как смуглые руки балийки скользят по его покрытой брызгами воды коже, и с ревностью отмечаю, как хочу быть сейчас на ее месте. Пальцы Рината сжимаются на моей щиколотке. Проходятся вверх-вниз. С губ срывается тихий вздох. В тот же миг его глаза открываются. И этот взгляд из-под отяжелевших век, кажется, лишает меня всякой воли. Если бы мы были одни, я бы умоляла его, чтобы он не останавливался. Чтобы потушил пожар, причиной которого стал.

– Мадам, нужно перейти на стол.

– Да-да, конечно.

Резко встаю, в голове кружится. Балийка подает мне полотенце, и я кутаюсь в него, краем глаза отметив, что Орлов таки побрезговал одноразовыми трусами. Но ведь это в ванной. А сейчас ни мне, ни ему без них не обойтись. Минеральный скраб наносится на все тело. Точно так же, как и жижа для обертывания. Довольно неловкая ситуация, которую максимально корректно разруливают балийки. Ринат уже лежит на столе, когда я возвращаюсь, переодевшись. Взгляд в пол, тело прикрыто огромным полотенцем. На секунду мне даже становится жаль, что я не могу его рассмотреть повнимательнее. Но я тут же одергиваю себя.

Скраб, душ, обертывания… И вот мы в жиже из водорослей, пованивающих морской капустой, наконец, остаемся одни. Дискомфорта больше нет. Мне так хорошо, что я не могу не сказать:

– Спасибо тебе.

– За что?

– За этот день. Я давно так не расслаблялась.

– А теперь расслабилась, значит?

– Да. Насколько могла. Ситуация с отцом – это не то, что можно легко отпустить.

– Я понимаю.

– Правда?

– Угу. Саш…

– М-м-м?

– А как ты узнала, что мы со Ждановым на тебя поспорили?

– Случайно подслушала треп ребят.

– Круто ты меня тогда обломала.

– Ты заслужил.

– Да, наверное. Если бы мы спорили на то, что я с тобой пересплю.

– А на что же вы спорили, если не на это? – удивляюсь я.

– На то, что этого не сделает Жданов. Я сказал, что ты в жизни не подпустишь к себе такую гниду, как он.

По прошествию стольких лет, наверное, глупо реагировать так, но… у меня в носу щиплет и в горле случается какой-то коллапс. Приходится несколько раз сглотнуть, чтобы я смогла выдавить:

– Как видишь, ты ошибался.

– Если бы ты не уехала, мы бы все прояснили еще тогда.

– Это ничего бы не изменило.

Мне хочется верить, что не изменило бы. Мне жизненно важно верить! Иначе… Нет, к черту сослагательное наклонение. Но когда я закрываю глаза, меня целиком поглощает прошлое.

Об их пари со Ждановым я действительно узнаю случайно. И это становится для меня шоком. Нет, на что способны замкнутые в одном пространстве сопляки, я прекрасно знаю. Так что сам факт спора отнюдь не становится для меня неожиданностью. А вот то, что в нем участвует Ринат – единственный мужчина, которому я позволила настолько к себе приблизиться… убивает. Ведь я обнажила перед ним душу, я ему поверила, тогда как думала, что веры во что-то светлое во мне уже не осталось. Ради него я собрала себя по кусочкам, замазала трещинки, содрала струпья с незаживающих ран. А потом – один нечаянный разговор, и все мои усилия идут прахом.

Я помню тот день, как вчера.

– Саша, девочка моя, я уже не могу…

– Ну, хорошо-хорошо, – шепчу я. Так удивительно – еще вчера рядом с ним я горела костром до неба, а сегодня с трудом терплю на себе его ставшие вдруг чужими руки, – задержись сегодня в бане. Я приду.

– Ты серьезно? – его глаза горят.

– Конечно, серьезно. Неужели похоже, что я шучу?

Ринат снова набрасывается на меня, но я ухожу от его объятий, сославшись на то, что в кабинете нас запросто могут увидеть. Занятие заканчиваю на автомате. Внутри все звенит. Я разлетаюсь на части… Единственное, что удерживает меня воедино – упрямство и желание ему отомстить, прежде чем от меня самой ничего не останется. Погружаюсь в какой-то транс. В нем провожу остаток вечера, в нем иду на свидание к Ринату. До этого мы никогда не заходили с ним далеко. Максимум – он ласкал мою грудь через одежду. Может быть, потому, что меня лишили этого – прелюдии, предвкушения первого раза, с ним я не хочу торопиться и по максимуму наслаждаюсь совершенно невинными поцелуями и ласками. Меня они заводят. Но прямо сейчас я преследую совсем другую цель.

Ринат ждет меня в самом дальнем закутке. Полностью одетый. Вскакивает, когда я захожу и запираю на засов дверь. Его слегка потряхивает. Вижу, как он волнуется. Мальчики всегда волнуются, когда перед ними женщина постарше. Еще немного, и в штаны кончит, а мне это совсем не надо. Тянет ко мне руки, однако я не позволяю себя коснуться.

– Не так, – командую я. – Кругом!

– Саша…

– Кругом, сержант! Ты что, не слышал команды?

Он удивленно вскидывает брови, но потом, решив, что происходящее – такая игра, улыбается во весь рот и послушно отворачивается. Я веду ладонями по его бокам. Он дрожит как осиновый лист. Как трогательно! – мелькает издевательская мысль. Расстегиваю ремень. Широкий, солдатский. Ну, а каким ему еще быть? Выдергиваю из петелек. Стаскиваю через голову футболку, а чтобы он ничего не заподозрил, скольжу губами вдоль позвоночника. Сейчас аромат мыла на его коже гораздо сильней.

– Саша, Саш… Мне кажется, я уже не могу. Подожди, солнышко…

Сдергиваю с него штаны вместе с трусами. Они стреножат его в щиколотках, но он этого даже не замечает, продолжая толкаться бедрами в стену и вряд ли контролируя себя.

– Саш…

– Попроси меня хорошо.

– Пожалуйста, я хочу тебя.

– Очень хочешь?

– Очень. Никого так не хотел.

Прикусываю его холку, завожу за спину одну руку, другую.

– Что ты делаешь?

– Сковываю тебя.

– Зачем? – он такой обезоруживающе доверчивый. Моя улыбка больше походит на оскал. Я прочно стягиваю его запястья армейским ремнем. Проверяю на прочность и, полностью удовлетворенная, отхожу в сторону.

– Саша… Ты куда? Саш? Что происходит?

– Даже не знаю, сержант. Наверное, ты проигрываешь спор.

Его глаза широко распахиваются. Я улыбаюсь и под его недоверчивым взглядом выхожу из бани. На секунду прислоняюсь к шершавому дереву лбом. Еще немного – говорю себе. Нужно просто дойти до своего домика. Делаю первый шаг, второй. У плаца замечаю группку парней во главе со Ждановым.

– Бойцы… Там вашему товарищу нужна помощь, – киваю в сторону бани.

Взаимовыручка – одно из основных правил здесь. Мужики непонимающе на меня косятся, но все же идут, куда велено. Я представляю картину, которая их там ждет, я полностью довольна собственной местью. Я… разлетаюсь на куски под громкий гогот добравшихся до бани бойцов и их скабрезные шуточки.

– Мадам!

– Да? – с трудом прихожу в себя.

– Уже можно смывать…

Водорослевое обертывание смывается не так просто. Я с остервенением тру себя мочалкой, и когда возвращаюсь к массажному столу, чтобы завершить СПА-курс положенным массажем, моя кожа розовая, как у новорожденного поросенка. Ринат уже лежит на столе, и на этот раз справившись быстрей меня. Я укладываюсь на живот и отдаюсь в умелые руки массажистки. Размеренные поглаживания погружают меня в легкий транс. От кончиков пальцев на ногах вверх. Выпадаю из реальности и вновь в нее врываюсь. О, да… Это невероятно хорошо. Замираю, когда пальцы подбираются к внутренней стороне бедер. Я думала, мы уже закончили с ногами, странно. Странно и невыносимо приятно. Я чуть сильней развожу ноги. Руки тут же проникают глубже. А вот это уже точно ненормально. Резко оборачиваюсь. И замираю с открытым ртом. За спиной – Ринат. А балиек уже и след простыл.

– Ч-что ты делаешь?

– Массаж. Ляг, тебе будет хорошо.

Ляг? Как будто это так просто! Меня раздирают сомнения. То, что он делает, настолько приятно, что я не могу отказаться от этого, но и смотреть, как его пальцы скользят так близко к самому сокровенному, не могу тоже. Поэтому послушно ложусь. От моей сонливости не остается следа. Я вся – натянутый до предела нерв. По мере того, как его пальцы продвигаются глубже, с моих губ начинают срываться странные звуки. Я настолько мокрая, что если он меня коснется…

– Аа-а-ах… – всхлипываю, когда его пальцы задевают мои налившиеся губы. Хочется, чтобы он не останавливался, хочется впустить его глубже. Но он отступает на изначальные позиции. Касается губами ямочек на пояснице. Поглаживает кожу на ягодицах. Мне мало этого. Я бесстыже привстаю.

– Ринат…

– Попроси меня хорошо.

Я понимаю, что он возвращает нас в ту сцену из далекого прошлого. Теперь он хочет, чтобы я просила. И я слишком слаба, чтобы не сделать этого.

– Пожалуйста, – хриплю я, – я хочу тебя.

– Очень хочешь?

– Очень.

Он касается лбом моей ягодицы и таки скользит вниз по моим губам, пока не добирается до бугорка клитора. Пачкает его моими соками. Делает скользким, усиливая ощущения. Я опускаюсь, придавливая его руку своими бедрами, и отчаянно трусь. Мну в руках полотенце, прежде чем Ринат высвобождает их и заводит за спину.

– Что ты…

Одну, вторую. Перехватывает свободной рукой, прочно меня фиксируя. И тем самым выталкивая меня на какой-то совершенно новый запредельный уровень похоти.

– Пожалуйста.

Бедра подаются вперед. Мне мало одной стимуляции клитора. Я хочу ощутить его глубоко в себе. Всегда этого хотела… Два пальца одним слитным движением медленно-медленно погружаются внутрь. Я скулю, движения ускоряются. Трение самого чувствительного местечка о полотенце невыносимо. Равно как и настырные толчки. Я взрываюсь в самом мощном оргазме за всю мою жизнь.