Текст книги "Руки прочь! Он мой, или Как стать счастливой с чужим мужем"

Глава 6

Танька встала с дивана, подошла к окну и попросила меня выключить свет. Она легонько отодвинула штору и стала внимательно изучать, что творится в моём дворе.

– Ну, что там? – нетерпеливо спросила я и встала рядом.

– Всё, как я и предполагала. Слишком банально.

– Ты о чём?

– Вон, видишь, машина стоит прямо у твоего подъезда, а в ней сидят мужчины. Думаю, это по нашу душу.

– Какая именно машина?

– Чёрный джип. Чуть ли не подъезд подпёр, чтобы хорошо видно было, кто выходит, а кто заходит.

– В нашем доме ни у кого такой машины нет.

– Вот и я про то же.

Я почувствовала, как у меня похолодели ноги.

– Тань, а почему Михаил мне не звонит? Если он всё знает, должен позвонить и выпустить пар.

– Зачем? Если он это сделает, ему легче не станет. Михаил действует очень даже правильно. К чему угрозы? У него есть дела поважнее – нужно наладить отношения с домочадцами. Придумать что-нибудь, наврать, сказать, что подставили конкуренты, что фотки не настоящие, а чистой воды фотошоп. Что-то в этом духе. Близкие, скорее всего, поверят, и тогда он из предателя превратится в человека, которого нужно поддержать и пожалеть. Узнав правду, Михаил просто дал команду своей службе безопасности тихонечко решить этот вопрос и наказать тех, кто подгадил его безупречной репутации примерного мужа и семьянина и решил разрушить семейный очаг.

– Танюша, а «тихонечко решить вопрос» это как?

– Очень просто: убрать нас без шума и пыли.

У меня черные букашки запрыгали перед глазами, а руки стали как лед.

– Тань, а почему они сидят в джипе, а не лезут в квартиру? Какого фига нас караулят, если им ничего не стоит ко мне попасть?

– И попадут, даже не сомневайся.

– Когда? – Показалось, что на нервной почве у меня задёргался глаз.

– Ждут, что ляжем спать, свет погасим. Возьмут нас тепленькими…

– Танька, ты серьёзно говоришь или меня пугаешь?

– Ага, мне больше заняться нечем, как тебя пугать.

– Что же нам делать? Тут оставаться реально страшно.

– Вот и я думаю, что же нам предпринять? Уверена, они точно знают, что ты дома. У нас везде свет горит, да и твоя машина стоит на платной парковке, а вот я у них под вопросом. А может и нет… Они, конечно, могут просмотреть запись камеры и понять, заходила я в подъезд или нет, но пока ещё ничего не предприняли.

– Слушай, надо что-то делать. Не можем же мы сидеть и ждать, когда нас придут убивать.

– Однозначно не можем. Но и выйти на улицу тоже не получится.

Я с ужасом заметила, что Танька взяла коньяк и стала жадно пить, как компот, прямо из горлышка. Никакой закуски ей не требовалось. Увидев, как она припала к бутылке, я попыталась отнять спиртное у подруги.

– Таня, ты что делаешь? Сейчас нажрёшься в ноль.

– Именно к этому я и стремлюсь. Напьюсь в хлам, чтобы ничего не чувствовать и не понимать. В таком состоянии будет абсолютно безразлично, убьют меня или нет. Я просто усну и, возможно, не проснусь, но это уже неважно, – произнесла Танька.

Я отняла, наконец, у неё коньяк. В бутылке почти ничего не осталось.

– Дура ты. Нам нужно думать, как смерти избежать, а не как легче умереть.

– Если бы ты не придумала подставу, ничего бы и не случилось.

– Зачем говорить о том, что уже произошло? Танька, хватит выносить мне мозг… Если бы… если бы… Давай лучше думать, как выкарабкаться из жуткой ситуации, в которую влипли. Послушай, мы можем подняться на верхний этаж. Там есть чердак. Он вроде бы закрыт, а на самом деле открыт. Пройдём по чердаку до самого последнего подъезда и выйдем через него.

– Наташка, ты гений!

– Ничего гениального. Главное, чтобы ты могла идти, а то, я смотрю, готовенькая уже.

За считаные минуты я собрала дорожную сумку для поездки на море, достала пару париков, которые кто-то из родственников подарил мне на день рождения. Они хранились у меня уже много лет, и понятное дело, я их не надевала, не было случая. А сейчас такой случай как нельзя кстати подвернулся.

– Держи, – протянула я Таньке длинноволосый парик.

– Ух ты! Откуда он у тебя?

– Даже не помню. Кто-то подарил.

– Классный подарок. Своевременный… – Танька напялила парик на голову.

Она залезла в мой шкаф и после недолгих поисков вытащила на свет божий просторное широкое платье. Недолго думая, она надела его, взяла с дивана подушку и подложила под платье на живот. Получилась длинноволосая беременная женщина. Таньку было не узнать.

Я критически оглядела ее со всех сторон.

– Обалдеть можно! Классно придумала!

– Наташка, чего у тебя только нет: и парики, и платья безразмерные, и даже накладные животики.

– Тань, а может, подушка – перебор? Ты переигрываешь.

– Да ничего подобного! Беременную женщину никто ни в чём не заподозрит. Мы с тобой выйдем, я с животом, ты с дорожной сумкой. Со стороны будет выглядеть так, будто ты везёшь подругу в родильный дом. Собрала ей вещи в больницу.

– Будем надеяться, они следят только за одним подъездом, и последний подъезд, не имеющий ко мне отношения, их интересует меньше всего.

Подхватив дорожную сумку, я направилась в прихожую, а Танька замешкалась. Обернувшись, я увидела, что она опять схватилась за бутылку.

– Ты что творишь?! Хочешь, чтобы я тебя на руках вынесла? У меня сил не хватит. Не обижайся, но ты в последнее время в ширь попёрла. Нужно вес сгонять.

– Сама как свиноматка, – обиделась Танька. – Нормальные вдовы после гибели мужей худеют, а ты прёшь как на дрожжах.

– Это потому, что у меня нервы крепкие. Ну-ка, отдай бутылку! – Я отняла коньяк. – Завязывай пить…

– Наташка, не ругайся, но у меня такого стресса и страха в жизни ещё не было. Я, можно сказать, иду на погибель.

– На какую погибель ты идёшь?! Мы, наоборот, уходим от гибели. Хватит пить, – твёрдо произнесла я и отобрала бутылку.

– И зачем ты только всё затеяла? – вновь принялась причитать Танька. – А я, дура, какого рожна повелась на это? Нужно было расспросить тебя подробнее, на что меня подбиваешь, и сказать, что не собираюсь участвовать в сомнительных авантюрах. Я играю только в честные игры, рисковать своей жизнью вслепую не хочу и не буду.

– Тань, ну что теперь говорить про то, что случилось. Если бы да кабы… Всё, проехали, вбей ты себе в голову эту мысль. Я даже в страшном сне не могла представить, что последствия будут именно такими. Это бабка Антонина виновата. Она, зараза такая, в очередной раз надо мной посмеялась, – пробормотала я и тут же прикусила язык.

«Вот балда, потаённые мысли вслух произнесла, сама того не желая», – ругнула я себя мысленно.

– Какая ещё бабка Антонина? – тут же зацепилась за мои слова Танька.

– Да это я так, сама не понимаю, что ляпнула. От переживаний голова идёт кругом, плохо соображаю.

– У тебя разве бабушка жива? Если я не ошибаюсь, нет. А кого ты имеешь в виду и в чём она виновата?

– Тань, ну что ты сразу цепляешься к словам? Чушь я сморозила. Ерунду произнесла на нервной почве, а ты подхватываешь.

– Ну ладно, ерунду так ерунду.

Перед выходом я ещё минуту всматривалась в глазок, пытаясь понять, не караулит ли нас кто на лестничной клетке.

– Ну, что там? – взволнованно поинтересовалась Танька.

– Вроде всё чисто.

– Я слышу, как громко и часто бьётся твоё сердце, – прошептала она.

– А я твоё тоже слышу.

– Я это к тому сказала, что раньше думала, у тебя сердца нет.

– Тань, если тебе хочется порассуждать на тему какая я плохая, сейчас не время. Ты думаешь, я не пожалела о своей затее? Уже сто раз пожалела. Нужно было придумать что-то другое.

– Нужно вообще женатых олигархов не трогать, а если трогать, то так варварски с ними не поступать.

– Имелись бы холостые, на чёрта бы мне женатый сдался? Один холостой был и тот на тот свет отправился.

Мы вышли на площадку и буквально на цыпочках стали подниматься по лестнице, боясь, что нас услышат. Боялись даже дышать. Как я и думала, дверь на чердак была притворена так, что посторонний решил бы – свободного доступа на крышу нет, и повернул обратно, но стоило толкнуть дверь, как она без труда открылась.

Как только мы забрались на чердак, тут же закрыли за собой дверь и всё так же осторожно пошли в сторону последнего подъезда. По дороге изрядно подвыпившая Танька несколько раз роняла подушку, но тут же её поднимала и засовывала под платье.

– Послушай, оставь её здесь. Что будет, если она у тебя вылетит, когда мы выйдем из подъезда?

– Сейчас я её потуже привяжу.

– Говорю же, оставь её на чердаке.

– Нет, – упрямо сопротивлялась Танька. – Фишка в том, что из подъезда выйдет беременная женщина. Это точно не вызовет подозрений.

– Только если у беременной подушка вывалится через пару минут, это конец.

Упёртая Танька снова прикрутила подушку и, как только мы дошли до двери, ведущей в последний подъезд, перекрестилась. Я нервно улыбнулась, потянула на себя дверь и облегчённо вздохнула, потому что очень сильно переживала, что дверь может быть закрыта.

Мы спустились на первый этаж и вышли на улицу. Танька тут же выпятила живот и поверх толстых линз очков, которые тоже нашлись в моих закромах, оставшись после какого-то гостя, посмотрела на двух здоровых мужчин, вышедших из джипа покурить. Они зорко оглядывали всех, кто выходил из дома.

– Наташка, смотри, как они на нас смотрят, – испуганно прошептала Танька.

– Не обращай внимания. Пусть смотрят. Иди, не дергайся.

– А вдруг мы вызывем у них подозрение?

– А я считаю, самое правильное вообще на них не смотреть и не думать о том, что они о нас думают.

Но видимо, Таньке коньяк хорошенько дал в голову. Вместо того чтобы как можно скорее покинуть наш двор, она еще сильнее выпятила живот и направилась к джипу.

– Тань, ты с ума сошла? Что творишь? – только и смогла сказать я, но было поздно…

Глава 7

– Ребята, до роддома подкинете? Тут недалеко. Меня и мою сестру. Вон она с вещами для стационара стоит. – Танька махнула в мою сторону рукой. – Рожать еду. Вызвала «Скорую», а она уже час едет, всё никак не доедет.

– Мы не можем, – покачал головой поджарый мужик. – Человека ждём.

– Такси возьмите, – сказал его напарник-амбал и ухмыльнулся.

– Все только советовать могут, а довезти беременную женщину до родильного дома некому, – укоризненно проворчала Танька.

– А что муж-то? – бросил ей вслед амбал.

Но поджарый тут же его одёрнул:

– Да ладно тебе, она же беременная.

– А к нам какие претензии? Кто-то же ей брюхо икрой набил. Пусть с него и спрашивает.

– Муж объелся груш! – с вызовом произнесла Танька и нарочито громко обратилась ко мне: – Ну что, сестрица, пошли ловить такси. Мужики перевелись. Ходи роди тут перед ними – им всё по барабану. Что за люди пошли? Никакого человеколюбия…

– Какие женщины, такие и мужчины. Нужно уметь не только ноги раздвигать, но и сохранять хорошие отношения с отцом ребенка, – сквозь зубы процедил амбал.

– Да прекрати ты! Женщина на сносях. Сейчас разнервничается, схватки прямо здесь начнутся, и будешь сам у неё роды принимать, – попытался образумить его поджарый.

Но Танька уже остановила такси и, усаживаясь на заднее сиденье, махнула мне рукой, чтобы я быстрее выходила из ступора и садилась рядом с ней. Я быстро юркнула в салон, машина тронулась с места. Я покрутила пальцем у виска, дав Таньке понять, что она чокнутая.

– Сама такая, – пробурчала она. – Зато теперь будь спокойна, что нам ничто не угрожает. Нас не опознали. Так бы они подозрительно смотрели нам вслед и гадали, кто мы такие, а теперь точно знают, что вышли беременная с сестрой и отправились в роддом, – прошептала она, чтобы таксист не слышал.

– Да уж… А ты хоть представляешь, какому риску нас подвергла? А если бы у тебя подушка выпала? А если бы они согласились нас до роддома подбросить?

– Наташка, прежде чем хоть в чем-то меня упрекать, извилинами пошевели. Какой роддом? У них совсем другая задача. Они на посту, бросать нельзя, их же за это вверх ногами повесят. А если честно, сволочи они редкостные. Ты только представь, если бы к ним и в самом деле беременная женщина обратилась, а они бы гадости начали говорить… Уроды, честное слово…

– Согласна. Надо же – брюхо с икрой! У него самого мать-то есть? Я бы на месте беременной женщины по морде ему врезала, чтобы знал, гад. Пусть бы только попробовал меня тронуть! И всё же, Танька, ты очень сильно рисковала. Коньяк тебе явно на пользу не пошел…

– Именно по этой причине я и старалась не подходить близко и не дышать на этих подонков.

– Да от тебя за версту разит.

– Тем не менее они ничего не почуяли. Наташка, считаю, я всё сделала правильно. Эти придурки думают, что мы ещё в квартире. Хорошо, что ты решила свет в квартире оставить. Пусть у них даже мысли не возникает, что нас там нет. Представь их физиономии, когда они в квартиру войдут и увидят: везде свет горит, а нас нет.

– Разнесут, подонки, квартиру. А там и так бардака хватает.

– В нашей с тобой ситуации это не самое главное. Важно, что мы останемся живы.

Танька вдруг завозилась и вытащила из-под платья подушку.

– Всё! Родила! – громко и торжественно произнесла она.

Шофер обернулся и уставился на нее.

– Не понял… – нервно сказал он и постарался улыбнуться, но улыбка напоминала нервный тик.

– Что непонятного? Родила подушку, – веселилась Танька.

– Надо же, а я думал, вы беременная…

– К счастью, нет и не предвидится.

– Думал, вы рожать едете. Переживал. Ещё хотел спросить, как себя чувствуете.

– Чувствую себя отлично и вам желаю того же.

– Признаться честно, у меня разные пассажиры были, но такие…. Впервые встречаю.

– Значит, запомните надолго.

– Куда вас доставить?

– Отвезите нас, пожалуйста, в какую-нибудь гостиницу.

– Хорошо.

Таксист нажал на газ, и машина помчалась по улицам.

Ночь мы с Танькой провели в небольшом отеле в самом центре города. Танька быстро приняла душ и юркнула в постель. Я же сидела на подоконнике, смотрела на ночную Москву и чувствовала себя несчастной и опустошённой. Ещё совсем недавно мне казалось, что я выбрала правильную тактику и олигарх, чьё семейное положение заметно пошатнётся, у меня в кармане. Но оказывается, я ошиблась и только усугубила ситуацию, а точнее, сделала её по-настоящему критической. И всё потому, что я действовала в одиночку, а бабка Антонина пока не ударила палец о палец, чтобы приворот начал работать.

Интересно, Антонина подошла к нашему разговору серьёзно? Или у нее какие-то свои соображения на мой счет? Уж она-то должна знать, что меня интересуют только рекордно короткие сроки. Ждать присушку годами мне некогда.

– Наташка, ты обладаешь удивительной способностью находить богатых мужиков. Ты коллекцию, что ли, хочешь собрать, чтобы тебе все завидовали? – задумчиво произнесла Танька, высовывая нос из-под одеяла.

– Тупая людская зависть интересует меня меньше всего на свете. Наплевать мне на завистников.

– Но ведь тебе действительно можно позавидовать. Не каждая так умеет – менять богатых мужиков как перчатки. У тебя на олигархов особый нюх.

– Если бы ещё удавалось опустошать их кошельки. От покойного мужа мне ничего не досталось.

– Как это «ничего»? А тачка наикрутейшая? Ты в браке была совсем чуть-чуть, а успела такое шикарное авто отхватить…

– Наикрутейшую тачку содержать мне сегодня не по зубам. Вся наикрутейшая недвижимость и наикрутейшие счета отошли проституткам из эскорт-услуг, которых так обожал мой покойный супруг.

– Я думаю, девчонкам ничего не досталось, кто их подпустит к деньгам? Всё прихапали владельцы фирм. Интересно, как сложилась их судьба? Наверное, с таким кушем со спокойной душой закрыли свои фирмы и рванули куда-нибудь в тёплые страны покупать замки, яхты и частные самолёты.

– Я об этом даже думать не хочу. Так гадко на душе становится. Второго такого промаха не допущу. Если повезет и второго богача захомутаю, сразу при жизни заставлю составить такое завещание, чтобы мне отошли все заводы и пароходы, чтобы я стала единственной владелицей. Я всё же надеюсь, что Михаил одумается, бросит жену, детей, начнёт тратить безумные деньги на подарки и на мне женится.

– Для этого у него должен отказать разум. Ты же видишь, как он дрожит за свою семью.

– Придёт время, и Михаил будет дрожать за меня. Я считаю, несмотря на ужасную нынешнюю ситуацию, он всё равно у меня на крючке.

– Единственной наследницей по завещанию ты не станешь. Если у первого всякие фирмы досуга, то тут дети, жена… Разные вещи. Нет, я Михаила, конечно, не хороню раньше времени, но тут, мне кажется, ловить нечего. Да и любое завещание отсудить можно.

– Это мы ещё посмотрим. Всё решаемо. Второй раз наступать на одни и те же грабли не буду. Сейчас я уже не такая дура, как в первый раз. После смерти Самуила я попробовала оспорить завещание, ведь я как-никак официальная жена, но не смогла. Не вытянула. Тогда я была настолько разбита и подавлена… Сейчас бы такое не допустила.

– Знаешь, после того, как на тебе женился самый завидный холостяк России, которого женить в принципе было невозможно, поползли слухи, будто он попал под твоё магическое влияние.

– Это как понять?

– Мол, ты его приворожила. Говорили о каком-то чёрном привороте.

– Ты же понимаешь, что это бред. Если бы привороты действовали, даже страшно представить, сколько женщин рванули бы к колдуньям. Самуила бы давным-давно женили, еще до меня. Если злые языки считают, что я сделала приворот, почему у меня он получился, а у других нет? Зависть, зависть людская… Разве можно заставить полюбить насильно?

– Согласна. Я тоже считаю, что никаких приворотов не бывает. Но иногда начинаю сомневаться, ведь есть бог и есть дьявол. И если есть чёрная магия, то она идёт от дьявола, конечно. Нормальный человек никогда не будет играть судьбой, ведь за всё приходится платить своей жизнью, годами, которые не проживёшь, а уйдёшь раньше времени. Те, что поговаривают, будто ты занимаешься чёрной магией, утверждают, что Самуил из-за этого так рано и ушёл. Мол, приворожённые долго не живут, у него было к тебе болезненное влечение, а вовсе не любовь. В последнее время он очень сильно пил, исхудал, поговорить с ним было невозможно. Выглядел как зомби, честное слово… Часто сам не понимал, что делает. Из-за выпивки стал отходить от дел, много терял в материальном плане. Люди считают, что это проделки беса, мол, Самуил просто погибал на глазах ещё при жизни, одной ногой в могиле стоял, попал в аномальную зависимость. Настоящая любовь окрыляет, а колдовская губит. Загнала в землю.

– Танька, мы же с тобой нормальные, здравомыслящие женщины. Самуил никогда не был трезвенником и прожигал жизнь на полную катушку. Пил до меня, пил со мной… В его жизни ничего не изменилось. Не любовь загнала его в землю, а трагическая случайность. Ему психотерапевт хороший требовался, чтобы на путь истинный наставил. У меня, к сожалению, не получилось. Такое впечатление, что люди от зависти просто сошли с ума. Какой приворот в двадцать первом веке? Смешно. Как хорошо, что мне плевать на чужое мнение. Я выше этого. Всё, что происходит в жизни, имеет рациональное объяснение. Просто я умею получать то, что хочу… Главное, не упустить свой шанс. Знаешь, я не могу ненавидеть людей, которые говорят про меня плохо и мне завидуют. Своими разговорами и поведением они признают, что я лучше их.

– Наташка, я с тобой полностью согласна и верю тебе. Я твоя близкая подруга. Если бы ты действительно чем-то таким увлекалась, обязательно бы мне рассказала. Я и не слушаю сплетников, которые треплются, что ты получила Самуила в собственность и использовала на полную катушку благодаря умелому колдовскому привороту. И сейчас ты выбрала себе принца масштабом не меньше, чем Самуил. Я думаю, ты просто редкостная хищница. Умеешь виртуозно крутить мужиками и высасывать из них все соки, – сонно произнесла Танька и… захрапела.

Видимо, наконец-то коньяк подействовал.

Глава 8

Я сидела на подоконнике, смотрела на ночную Москву, и тяжелые думы терзали меня. У меня в душе в последнее время творится что-то невероятное. Настроение меняется каждую минуту – то чувствую себя потерянной до слёз, то начинаются приступы паники и необъяснимого страха, то ощущаю себя абсолютно счастливой, наполненной любовью ко всему человечеству.

После смерти мужа мне постоянно снятся странные сны, будто я лечу вниз с огромной скалы, испытывая при этом ужас и восторг одновременно. Я живу словно по инерции и совершенно не знаю, что ожидать от завтрашнего дня. Трудности не пугают меня, но что-то их стало очень много…

Я всегда понимала, что линия жизни – не прямая и не ровная. Она порой красива, с неожиданными поворотами и зигзагами удачи. Я никогда не понимала тех, для кого жизнь – набор графиков и четких расписаний.

Родители пытались составить для меня жизненную программу со школьной скамьи. Я должна была окончить школу, потом университет, выйти замуж, родить двоих детей, трудиться до пенсии, спокойно жить на пенсии и плавно перейти в мир иной. Если я пыталась жить не по их программе, они тут же начинали меня осуждать. Вечно воспитывали и пытались лишить права выбора.

Своей программой они разрушали мою жизнь и вгоняли в депрессию, совершенно не желая признавать, что это моя жизнь… Они не понимали, почему я не вышла замуж за своего одноклассника, который очень долго за мной ухаживал, ведь, по мнению родителей, он приличный человек из очень хорошей семьи. Но я рассуждала так: порядочный человек – не профессия, не повод для любви и уж тем более не повод для вступления в брак.

Но родители постоянно твердили, что одной быть плохо, соседи судачили и сплетничали. Когда я говорила, что не готова нарушить свое одиночество, потому что мне нравится быть одной, они начинали стыдить меня, мол, со мной что-то не так. На самом деле со мной всё было так, просто я не желала, чтобы кто-то нарушил мои мечты и вторгся в мою жизнь.

Меня раздражали семейные рассуждения о сложностях и ужасах жизни, которая, по их словам, состоит из одних проблем и неприятностей. Вечное нытье, что жизнь несправедлива и тяжела. Я же мечтала о легкой жизни. Не позволяла негативным событиям влиять на мое позитивное видение мира.

Одним словом, я не хотела жить так, как жили родители, а они жили плохо и скучно, глядя на мир сквозь призму негативного восприятия. Я не хотела, как они, соглашаться в этой жизни на меньшее и считала, что обладаю большими возможностями. Нужно только дать им нужный толчок. Мне не хотелось обманывать ни себя, ни свой потенциал.

В отличие от родителей я умела забывать всё плохое. Не таила злобу, не жила обидами, не думала каждую минуту о неприятностях и не тащила разный хлам в свою душу. Я научилась не просто жить со своими проблемами, но и полюбить их.

Я осознавала, что жизнь слишком коротка и не надо тратить её на сожаления и огорчения. Время – субстанция дорогая. Я умела вовремя отказываться от ненужного… Сторонилась чужих мужчин, чужой любви, фильмов, книг, чужих жизненных проблем… Точно так же и с родителями. Я не позволила им навязать мне свои взгляды на жизнь.

Мы часто спорили:

– Мама, нельзя всю жизнь думать только о плохом. Почему тебе кажется, что все желают тебе зла?

– Потому что я жизнь прожила, у меня колоссальный опыт. Мы с отцом лучше знаем, как надо жить.

– Но ведь весь твой опыт негативный. Пойми, от этого происходят все беды. Нужно учиться мыслить в позитивном ключе. Наши мысли, как ни банально звучит, материализуются. Когда ты о чем-то думаешь негативно, ты приближаешь негатив к себе.

– Как можно думать о хорошем, если в жизни всё плохо?

– Что плохо-то?

– Всё!

– Что «всё»?!

– Цены растут каждый день, люди вокруг злые и лживые. Начальник сволочь, вечно гнобит на работе, а отец – законченный кобель, испортил мне жизнь. Вчера я видела, как он мило ворковал с соседкой.

– Возможно, соседка мыслит позитивно, не то что ты. Может, отца к ней тянет потому, что у неё всё всегда хорошо.

– Его к ней тянет, потому что он по жизни настоящий кобель.

– В принципе, любой мужик по своей сути кобель.

– Что б ты понимала… Вот выйдешь замуж – нахлебаешься.

– А я не хочу выходить замуж для того, чтобы хлебать. Я выйду замуж для того, чтобы стать счастливой.

– Все так говорят, а потом всю жизнь мучаются.

– Я не все.

– А чем ты лучше других?

– Тем, что я – это я. И я хочу жить счастливо.

– Ну и как ты себе это представляешь?

– Нужно стараться выбирать правильные позитивные мысли, точно так же, как выбираешь одежду в шкафу. Если я чего-то очень сильно хочу, то часто себя представляю в желаемой ситуации, и это рано или поздно происходит… А плохие мысли доходят быстрее, потому что у них энергетика сильнее. Если у человека появляются тревога, беспокойство, то, думая об этом часто, он невольно своим поведением начинает провоцировать некоторые события, сам того не осознавая. Получается, он сам под воздействием своих навязчивых мыслей спровоцировал ситуации. Поэтому не нужно муссировать свою тревогу. Важно отгонять нежелательные мысли, чтобы на них не зацикливаться и они не диктовали тебе действия. Позитивный настрой и вера в то, что всё будет хорошо, помогают справляться с неприятностями и стимулируют выработку гормона радости, который повышает иммунитет. Человек окружает себя мыслеформами и тем самым посылает запрос во Вселенную, будь то позитив и уверенность либо сомнения и страх. В результате Вселенная ему отвечает и он получает то, что хотел.

– Меньше книжек заумных читай, – только и смогла сказать мне мать. – Нет, какая все-таки скотская и ужасная вокруг жизнь, – вновь застонала она.

Мать шокировало, что я цинично отношусь к мужчинам и живу по принципу: если не используешь ты, используют тебя. Я же всегда сравнивала мужчин с собаками и считала, что с ними не нужно заморачиваться, ведь они просты в управлении. Как и собаки, мужчины очень любят ласку и внимание, а больше всего на свете терпеть не могут короткий поводок, поэтому им обязательно нужно оставлять личностное пространство и иллюзорную свободу.

Мама твердила, что цинизм не принесёт мне счастья. Я же привыкла брать, а взамен давать крохи, приучая тех, кто рядом, радоваться этим крохам. Я всегда считала, что, независимо от моего заработка и положения в обществе, мой мужчина обязан меня содержать, дарить подарки и радовать. А мои карьера и доходы – это совсем иная песня. И одно другому никак не мешает.

Родителям всегда нравились простые парни, а я никогда не понимала, зачем мне такой… Мой мужчина должен быть круче меня, иначе я не смогу его уважать. Я считаю, мужик на то и мужик, чтобы зарабатывать, радовать любимую, содержать семью. Испокон веков мамонта поймать – его дело, а накормить приготовленным мамонтом семейство – дело женщины.

Бывает неясно: вот девушка тянет последние соки из мужика и возмущается, что он ей машину или шубу не покупает… А мужику просто не на что… Значит, когда мужа выбираешь, смотри лучше. Выходишь за простого слесаря – не мучай мужичонку своими требованиями и претензиями. Надо жить по средствам и подарки ждать тоже по средствам.

Проблема в том, что далеко не все женщины готовы и умеют принимать подарки, повышенное внимание, сюрпризы, денежную помощь. И виновато в этом воспитание наших бабушек, которые нам вбивали в голову, мол, женщина должна надеяться только на себя, а подарки, особенно без повода, – это подачка либо подкуп.

В нашей стране чувствуется перекос: если хочешь состоявшегося мужчину – тебя обвинят в меркантильности. Но для многих мужчин считается нормально жить от зарплаты до зарплаты, по вечерам пить пиво с друзьями и валяться на диване перед телевизором. Не зря говорят: чем больше мужчина вкладывает в женщину, тем больше её ценит. Но требовать яхту от слесаря, конечно, глупо. Я считаю, женщина должна постоянно что-нибудь желать. И это делает ее мужчину мужчиной!

Из-за своего воспитания я наделала много ошибок. Раньше часто попадала в ситуации, когда не я пыталась пользоваться мужчиной, а он мной, при этом не вкладывая в отношения ни копейки. Сыграло роль то, что я изначально преподносила себя как человека самостоятельного…

Никогда не забываю высказывание Карла Лагерфельда: «Я никогда не осуждал женщин, которые хотят хорошей жизни, я лишь не понимал мужчин, которые жалуются, что женщинам нужны только деньги… А сами ведь смотрят на ухоженных, в красивых платьях, с длинными волосами, от которых приятно пахнет парфюмом и на руках аккуратный маникюр… Говорят, красота требует жертв… Чушь! Красота требует денег!». Это так.

Споры с родителями остались в прошлом. Я такая, какая есть, и мне не нужно кого-то изображать и под кого-то подстраиваться. И пусть я не оправдала родительских ожиданий и не поддерживаю разговоров о том, что весь мир дерьмо, а жизнь крайне неприятная штука, они смирились и даже уже не обижаются на меня за то, что я не из их теста.

Я гордая, потому что в моей жизни было много людей, которые хотели меня обидеть. Я сильная, ведь меня закалили люди, которые мне делали очень больно. Я смелая оттого, что уже ничего не боюсь. Я всегда улыбаюсь, не показываю плохого настроения. Для всех у меня всё хорошо. Мне проще запереть свою боль в себе и никому не показывать, что очень часто она жрёт меня изнутри. И всё же я пересиливаю себя и стараюсь не думать о плохом. Я верю, что впереди у меня только хорошее.

Я волновалась: когда же начнёт действовать приворот бабки Антонины? Меня не сильно волновал тот факт, что кто-то подозревает меня в привораживании олигархов. Говорить можно сколько угодно, а вот доказать невозможно. К счастью, в нашем обществе полно скептиков, которые не верят в привороты и другим не советуют.