Текст книги "Разведена и очень опасна"

Глава 5

Этим утром, я почувствовала, что по-настоящему счастлива. Я открыла глаза и посмотрела на лежащего рядом со мной мужчину.

– Привет, – смущаясь, произнес Лось.

– Привет.

– Я вчера был, кажется, пьян. Ты прости меня.

– Ничего страшного. Все было прекрасно.

– Ты думаешь?

– Я в этом уверена.

– Тебе понравилась эта ночь?

– Она была восхитительной. Я уже давно не чувствовала себя такой желанной.

– Правда?

– Что – правда?

– Тебе действительно было хорошо? – принялся пытать меня Лось.

– Ас тобой разве может быть плохо? Ты просто супермужчина!

Лось взял мою руку, опустил глаза, словно провинившийся школьник.

– Саня…

– Что?

– Я даже не знаю, как тебе это сказать.

– Говори.

– Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж и родила мне ребенка.

– Что?

– Короче, я делаю тебе предложение, – окончательно смутился Лось.

– Ты хочешь на мне жениться?

– Ты даже не представляешь, как сильно я этого хочу. Ты не представляешь…

Прижав к груди подушку, я громко рассмеялась и почувствовала, как на глаза навернулись слезы.

– Ты, как истинный рыцарь, переспав со мной, решил жениться? – спросила я сквозь истеричный смех. – Чтобы брат не разозлился? Трахнул – и сразу в загс!

– Я и раньше с тобой спал. Это не первая наша ночь. А что касается рыцаря, то я всегда был при понятиях и всегда хотел с тобой жить. Я уверен, что тебе со мной будет по-настоящему хорошо и я смогу тебя осчастливить. Уверен. И не нужно говорить, что я боюсь твоего брата. Я его не боюсь и никогда не боялся. Я просто его уважаю. По-настоящему уважаю.

Лось посмотрел на меня, словно гипнотизер, и продолжил:

– Со мной ты будешь просто женщиной, обыкновенной женщиной, которая будет заниматься чисто женскими делами и заботами.

– Обыкновенной женщиной?

– Нуда, – снова смутился Лось.

– Я не хочу быть обыкновенной женщиной и боюсь, что у меня ничего не получится. Я всегда была необыкновенной.

– Извини. Я, наверно, просто неправильно выразился.

– Ничего страшного. Просто меня никогда не привлекали обыкновенные женщины, обыкновенные мужчины, обыкновенные семьи, обыкновенные судьбы и вообще обыкновенная жизнь.

– Я завалю тебя красивыми платьями, осыплю розами, серьгами, кольцами. Я окружу тебя теплотой, любовью, заботой. Ты будешь путешествовать, наслаждаться жизнью и даже, если захочешь, просто ее прожигать, я никогда не откажу тебе в этом. Я не хочу, чтобы наши отношения оставались карточным домиком, который ты можешь разрушить в любой момент. Я этого не хочу! Ты единственная желанная женщина, которая у меня когда-либо была. Я больше не хочу тебя потерять.

– Ты так говоришь, будто, кроме меня, действительно никого не любил. Уж в это я не поверю.

– А я и не собираюсь от тебя что-нибудь скрывать. У меня было много женщин, но я никогда не знал любви. Ни до тебя, ни после. Я узнал ее только с тобой. Ты дала мне эту редкую возможность.

Я слушала эти слова и понимала – в них фальшь. Я понимала, что Лось не врет, у него есть огромнейшее желание превратить мою жизнь в сказку. Я вспомнила свою прошлую семейную жизнь, в которой не было ни радости, ни праздников, а только будни и которая, по своей сути, была огромным обманом со всеми вытекающими, унылыми и однообразными последствиями. Я обманулась в том, что смогу прожить с этим мужчиной всю жизнь.

– Игорь, сейчас не время говорить подобные вещи. – Этими резкими словами я хотела перебить мысли, которых сама боялась. – Сейчас не время.

– Но почему?

– Как ты можешь задавать подобный вопрос?! Совсем недавно чуть было не убили моего брата, он сейчас в реанимации. Вчера я убила Колесника, и теперь неизвестно, какие будут последствия, а ты говоришь о замужестве! У меня столько проблем! Какое, к черту, замужество?!

– Все эти проблемы разрешимы.

– У меня брат в реанимации!

– Врачи надеются, что Женька будет в полном порядке.

– Дай Бог, чтобы врачи не ошиблись. – Я взглянула на ужасно несчастного Лося и попыталась остудить свой пыл. – Игорь, твое предложение слишком не ко времени, пойми. Брат передал все дела мне, а я возьму и выйду замуж… Как это будет выглядеть?! Ты предлагаешь мне счастливую семейную тихую жизнь, а при моей работе это невозможно! А если я рожу ребенка, что будет тогда?! Что?!

– Ничего особенного.

– Как ничего? Ты хочешь сказать, что делами будет заправлять беременная баба или баба с крохотным ребенком на руках?! Я буду отдавать указания своим ребятами, а в промежутках кормить ребенка грудью?! Ты вообще представляешь себе эту картинку?!

– Ты хочешь сказать, у тебя никогда не будет семьи? – окончательно сник Лось.

Не знаю. Я еще об этом не думала. Криминальный мир – вот моя семья! Криминальный мир и мой брат.

– Но ведь все женщины мечтают о семьях.

– Пусть они и дальше мечтают. Я не все!

После того, как я выкрикнула «Не все», Лось закрыл мой рот своей мощной ладонью и убежденно сказал:

– Все. О счастливой семье мечтают все. Ты просто не хочешь себе в этом признаться. По-моему, ты бежишь сама от себя. Если ты не сможешь заниматься делами, ими смогу заниматься я.

– Что ты имеешь в виду?

– Я сказал, что я во всем смогу тебе помогать. Если ты отойдешь отдел, ими смогу заниматься я.

– Ты хочешь занять мое место?! – опешила я.

– Я хочу, чтобы ты была счастливой женщиной.

– Я не верю в женское счастье!

– А зря. Я бы смог тебе его дать. Если ты не хочешь говорить на эту тему, я не буду настаивать. Но знай одно – я буду ждать тебя всю жизнь. Если придет момент и ты захочешь узнать, что такое женское счастье, можешь всегда рассчитывать на меня. Мое предложение будет в силе всю жизнь. Никогда не забывай об этом.

Лось взял меня за плечи и снова жадно притянул к себе. Простыня слетела с моего тела. Лось засмотрелся на мою грудь и принялся целовать соски. Я слегка закрыла глаза и попыталась убедить себя в том, что Лось прав, женское счастье есть, только я от него бегу, потому что не верю в долговечность. Слишком много вокруг одиноких женщин, которые когда-то отдали себя мужчине и в результате остались одни. Слишком много вокруг распавшихся, а некогда счастливых семей. После развода во мне что-то надломилось, что-то сломалось и что-то безвозвратно ушло. Слишком много было надежд и слишком много разочарований. Я долго шла к тому, к чему пришла сейчас, и не могу отдать все, что имею, в руки мужчине. Что это, женские страхи или трусость?

Чувствуя дикую страсть, я притянула Игоря к себе и принялась целовать. Он застонал, закрыл глаза и зашептал самые нежные и самые прекрасные слова, которых мне так не хватало все эти годы.

Я очнулась только тогда, когда во дворе кто-то громко посигналил, требуя хозяев дома выйти во двор. Отстранившись от Лося, я посмотрела на валявшуюся на полу одежду и произнесла испуганно:

– Кто это?

– Не знаю. Пацаны, по-моему, приехали. Больше некому.

– А почему без звонка?

– У меня, наверно, мобильник разрядился. Ой, черт! Так и есть – я вчера его не включил.

– Иди к ним! – быстро скомандовала я и накинула на себя простыню.

– А ты? – Лось вскочил с кровати и стал одеваться.

– Я оденусь и тогда выйду.

– Хорошо.

– И волосы поправь! – крикнула я ему вслед.

– Причесать, что ли?

– Причеши. У тебя пушинки на голове.

– Подумаешь, пушинки. Я же спал.

– Причешись, чтобы никто ничего не заметил.

– А кого мы боимся? – не понял меня Лось.

– Это я так, на всякий случай сказала…

– Хорошо. Ну, я пошел.

На улице раздался еще более мощный сигнал, и Лось направился к двери, но я не могла не сказать ему то, что тяготило меня сейчас больше всего:

– Игорь, смотри, никому…

– Ты о чем? – нахмурился он.

– Никто не должен знать, что у нас было.

– Ты за кого меня принимаешь? – В его надломившемся голосе послышалась обида. – Много лет назад уже было подобное, и до сих пор никто не догадывается. Можешь не переживать за свою репутацию, я никогда ее не уроню. Считай, что ты просто поправила свое здоровье, и все.

При слове «здоровье» Лось усмехнулся и вышел из комнаты. Как только за ним закрылась дверь, я стала быстро одеваться. Увидев валявшиеся под кроватью мужские трусы, сунула их под подушку.

– Вот придурок, штаны на голое тело надел.

Наведя последние штрихи перед зеркалом, я вышла в каминную комнату и поприветствовала приехавших парней.

– Саня, ты проснулась? – естественным тоном спросил меня Лось. – А я хотел тебя будить.

– Я услышала, как во дворе посигналили, и тут же вскочила.

Вован пододвинул мне стул и принялся оправдываться:

– Сашка, мы за тебя испереживались. Договорились созваниваться каждый час, оказалось, твой мобильник отключен, да и Лося тоже. Вы зачем их выключили? Сами без связи остались и нас на измену посадили.

– Я свой мобильник выключила сразу, как убила Колесника, – произнесла я ледяным голосом. – А ты, Лось, зачем свой телефон отключил?

– Он у меня разрядился, а подзарядка дома валяется. Сегодня заряжу.

Я приняла суровое выражение лица и произнесла холодно:

– Такие мелочи могут нам дорого обойтись!

Я и сама не понимала, почему проявляла такую строгость к человеку, с которым совсем недавно лежала в одной кровати. Мне хотелось показать ребятам, что он ничем не выделяется из них и что у меня с ним нет никаких личных отношений. Лось почувствовал это и тут же вспылил:

– Я что, с подзарядкой в кармане должен бегать?!

– Хотя бы и так, – все так же холодно отвечала я.

– Она выпирать будет!

– Ну и пусть выпирает. Она ж у тебя сбоку будет выпирать, а не спереди.

– А если спереди?

– Тоже неплохо – это лишь подчеркнет твое мужское достоинство.

Лось злобно глянул в мою сторону.

– Мне зрительно увеличивать мужское достоинство незачем. Оно и так в полном порядке. Замучился уже от теток отмахиваться!

– Что, так тетки достали? И много теток?

– Хватает.

– Поздравляю. Но все твои оправдания не принимаются – твой телефон должен быть включен двадцать четыре часа в сутки. Сегодня мы без связи остались и пацаны не знали, что думать.

– А ты меня предупредила, что хлопнешь Колесника и мне придется ночевать в этом доме. Я до последнего думал, что буду спать в своей квартире.

– Ребята, да ладно вам, – вмешался Вован. – Ругаетесь, как маленькие. Просто мы все за вас переживали. Слава богу, что вы живы и здоровы. Давайте лучше говорить о делах.

– Давайте… – Я закинула ногу за ногу и осторожно глянула на Лося, который был жутко обижен и, закурив сигарету, демонстративно отвернулся от меня. – Лось, а тебя не интересуют наши дела? – спросила я жестко, хотя мысленно ненавидела себя за то, что обращаюсь подобным образом с человеком, который мне очень дорог.

– Я все внимательно слушаю, – начинал терять терпение Лось.

– А почему ты тогда отвернулся?

– Потому, что я курю и не хочу, чтобы в твою сторону шел дым.

– Надо же! Раньше ты так никогда не делал. Так сильно заботишься о моем здоровье?

– Конечно.

– Так сильно, как будто я беременная?

Уставший слушать наши пререкания Вован слегка закашлял и посмотрел на нас непонимающими глазами.

– Ребята, да хватит вам, – не выдержал он наконец. – Вас вообще одних нельзя оставлять. Непонятно, какая кошка между вами пробежала. Санька, ты что, и вправду беременная?

Я почувствовала, как меня бросило в жар, и отчаянно замотала головой.

– С чего это я должна быть беременной? Ветром, что ли, надуло? Вы что все несете?! Сейчас вообще не знаю, до чего договоримся. Давайте лучше о делах.

– Вот это верно. Давайте о делах, – поддержал меня Вован и принялся отчитываться, что успел сделать.

Закончив, он внимательно посмотрел мне прямо в глаза.

– Саня… – назвав мое имя, Вован снова замолчал.

– Что? – Я почувствовала, что что-то неладно, и занервничала. – Говори. Я уже черт-те сколько лет Саня. Ну говори, не молчи!

– Саня, я хотел тебя спросить…

– Спрашивай, мать твою!

– Это ты убила Колесника? У меня перехватило дыхание.

– Я. А что, непохоже?

– Похоже.

– Почему ты задаешь мне этот вопрос? Думаешь, что у меня духу не хватило бы или я стрелять не умею?!

– Совсем нет. В этом я никогда не сомневался. Такой характер, как у тебя, еще поискать надо.

– Тогда в чем дело? – Я почувствовала, как меня снова зазнобило, и потеряла терпение. – Вован, да, что ты молчишь?! Нахохлился, как хрен знает кто! Проверяешь мои нервы?! Хватит ходить вокруг да около.

– Извини. Просто вокруг этого убийства складывается какая-то непонятная ситуация. Сначала мне позвонил Глеб.

– А кто такой Глеб?

– Это правая рука Колесника.

– И что?

– Глеб предъявил нам настоящий ультиматум. Он потребовал, чтобы мы выдали тебя людям Колесника в двадцати четырех часов, иначе начнутся военные действия и нам не сдобровать. Я сказал, что ты к убийству не имеешь никакого отношения, что оно случилось после твоего ухода, но он и слушать не захотел. Глеб далеко не дурак и этого не схавал.

– Гад этот Глеб, – перебила я Вована. – Гад. Он всегда на место Колесника метил. Это он видимость создает. Он меня благодарить должен за то, что я его освободила от его так называемого шефа. Уж кто-кто, а он в этой ситуации ничего не потерял, а только приобрел власть и деньги. Именно так, как он об этом мечтал. Это ему перед другими нужно делать вид, а в душе он несказанно рад.

– Да, но затем дело приняло совсем другой оборот. Вчера вечером Глеб позвонил и извинился.

– Извинился?! – не поверила я своим ушам. – Как? За что?

– Я и сам опешил. Извинился за то, что они подумали на тебя.

– Что подумали?

– То, что Колесника убила ты.

После этих слов на моем лбу выступил холодный пот и я мысленно попыталась призвать свой разум хоть к какой-нибудь логике.

– Глеб хочет сказать, что Колесника убила не я?

– Не ты, – скромно пожал плечами Вован.

– А кто?

– Киллер, который стоял за шторой.

Лось моментально среагировал, он затушил сигарету и повернулся ко мне. Услышанное так поразило его, что он забыл про все наши споры. Я истерично рассмеялась и повторила то, что произнес Вован:

– Киллер, стоявший за шторой…. Так это же я сама придумала!

Вован вновь пожал плечами, почесал затылок и продолжил:

– Блин, я сам ничего не могу понять. Ты как в воду глядела, когда говорила про киллера. За шторой действительно стоял киллер.

– В ресторане, за шторой? Ты ничего не перепутал?

– Нет.

– Вот так просто стоял, а потом…

Нервно сжав кулаки, я посмотрела на Вована безумно уставшими глазами и потом растерянно развела руками.

– Ребята, я ничего не пойму. Меня что кто-то подставить хочет?! Колесника убила я! Сама, лично, из его же оружия. Я отдала этот пистолет Лосю. Этот ствол принадлежит Колеснику. Я у него его хитростью отобрала. И пуля, которая была в этом стволе, находится в голове у Колесника. Любая экспертиза может это доказать. Лось, ствол, который я тебе отдала, у тебя?

– У меня, – кивнул головой Лось и продолжил: – Саня, только я что-то не пойму, ты кому что именно собираешься доказывать?

– Вам всем! У меня такое впечатление, что вы мне не верите!

– Все пацаны тебе доверяют, и никто не сомневается в том, что это ты убила Колесника. Дай Вовану договорить, и тогда мы точно будем знать, от чего нам нужно отталкиваться и что предпринимать дальше..

Да здесь и рассказывать особо нечего, – совсем смутился Вован. – Я уже и сам запутался, но, как я понимаю ситуацию, могу сказать одно: Сане больше ничего не угрожает, она может смело возвращаться к себе на квартиру или в дом, короче, куда захочет. Глеб точно перед нами извинялся и сказал, что киллера чуть было не взяли. Это был молодой мужчина. Он стоял за шторой и хотел уйти через черный ход, но в тот момент к ресторану подъехали менты. Он вытащил пистолет и бросился к черному входу. Люди Колесника хотели его остановить, устроили пальбу, но тому удалось уйти. При этом он ранил одного из людей Колесника и сам был ранен в плечо. У черного хода его ждала машина без номеров. Вот и вся ситуация. Теперь люди Колесника пытаются его найти. В конце концов, у него пуля в плече и он должен обязательно обратиться в какое-нибудь медицинское заведение за помощью… Не будет же он сам себе пулю доставать. Да и внешность его запомнили, несмотря на то что черная шапочка была натянута почти до глаз. Эту информацию нам выдал один из людей Колесника, который общается с нашими. Так что, Саня, я еще раз повторяю: тебе больше ничего не угрожает.

Когда Вован замолчал, я стала нервно ходить по комнате. У меня голова шла кругом. И все же я пыталась привести мысли в порядок.

– Получается так… – принялась я рассуждать вслух. – Получается, что не только я хотела убить Колесника. Его заказал кто-то ещё… Конечно, Колесник перешел дорогу не только нам. Всю свою недолгую жизнь он был в полном дерьме и ссорился со всеми, кто хотя бы просто не так посмотрел в его сторону. Врагов у него было намного больше, чем друзей. У Колесника были проблемы и с наркотиками, он умудрялся конфликтовать даже с мелкими торговцами – брал нужные дозы и всегда забывал за них заплатить. У него были огромные карточные долги и крупные долги в казино. Этот человек просто оброс врагами и теми, кто испытывал к нему неприязнь. Кто угодно мог его заказать, даже собственная жена.

– Жена? – по-мальчишески удивился Лось.

Представь себе, даже жена. Ты удивляешься, как будто в первый раз слышишь о том, что жены заказывают собственных мужей. Тем более если муж конченый наркоман, бабник, деспот и занимается криминальными делами. Какой женщине не захочется освободиться от такого малоприятного букета и зажить нормальной, полноценной жизнью? Так что Колесника мог заказать кто угодно. Жена, друзья, враги… Получается, что, когда я разговаривала с Колесником в ресторане, киллер уже стоял за шторой. Он пришел намного раньше, чем мы. Он нас уже ждал, а следовательно, заранее знал об этой встрече. Видимо, Колесник поделился своими планами на день, а поделиться он мог с кем угодно. И тут такой непредусмотренный вариант: я сама убиваю Колесника и ухожу из ресторана. Это не входило в планы киллера. Видимо, он растерялся и не успел покинуть ресторан – кто-то сразу вошел в зал и не дал ему этого сделать. Началась паника. Все это время киллер стоял за шторой. У него просто не было возможности уйти, но, когда он услышал, что уже на подходе милиция, нервы не выдержали и он рискнул уйти. Кстати, человек может пострадать ни за что. Просто за то, что постоял за шторой. И даже если его найдут, он никогда не докажет свою невиновность. Значит, с меня обвинения сняты и мне опасаться больше нечего.

– Поздравляю, – захлопал в ладоши Лось.

– Спасибо!

Но вдруг Лось перестал хлопать и остановил на мне задумчивый взгляд. Такая резкая перемена его поведения не могла не удивить.

– Лось, что-то не так? – забеспокоилась я.

– У меня, кажется, есть подозрение…

– Говори.

– А вдруг ничего этого не было?

– В смысле?

– В смысле того, что, может, и не было никакого киллера. Может, этот Глеб все нарочно придумал.

– Что значит нарочно? – совершенно не поняла я Лося.

– А для того, чтобы мы потеряли бдительность и ты вышла из укрытия. Короче, для того, чтобы тебя хлопнуть без особых забот.

– Ты хочешь сказать, как только я вернусь к себе домой и расслаблюсь, со мной сразу расправятся? Ты это хочешь сказать?

– Это мое предположение. Глеб мог повести нас по ложному следу, чтобы мы потеряли бдительность.

В разговор влез Вован:

– Лось, я так не считаю.. Эту историю я слышал не только от Глеба, но и от других людей. Это люди все взрослые, при понятиях и откровенным враньем не занимаются. Они сейчас заняты поисками этого киллера, бросили на это все свои силы.

– Значит, мне повезло. Все обвинения сняты. Прямо фантастика какая-то! Мне нынче подфартило!

Я обвела мужчин счастливым взглядом и подарила им свою шикарную улыбку.

– Я получила моральное удовлетворение и отомстила за брата! Я это сделала! И мне за это ничего не будет! Я возвращаюсь домой! Черт побери, я возвращаюсь домой!

Глава 6

Я и не удивилась тому, что вновь оказалась в одной машине с Лосем, который старался даже не смотреть в мою сторону.

– Тебя куда? – с поддельным безразличием в голосе спросил он и закурил сигарету.

– Я бы хотела заехать к подруге.

– Ты хочешь, чтобы с тобой был я или пусть едет кто-нибудь из ребят?

– Ты на меня обижен? – спросила я.

– На обиженных воду возят, – все с тем же безразличием ответил Лось и посмотрел на часы. – За что я могу обижаться? Я от всей души сделал тебе предложение, а ты культурно мне отказала. Это твое право. Ты к Ритке собралась?

– К ней.

– Тогда я тебя отвезу, а у подъезда тебя будет ждать машина с нашими ребятами.

– Поедешь заряжать телефон?

– Сегодня от тебя таких бобов получил…

– Извини, если обидела, – повинилась я.

– Все нормально. Я и в самом деле перед тобой виноват. Оставил нас без связи.

Когда мы подъехали к подъезду моей подруги детства, я коснулась небритой щеки Лося влажными губами и вдохнула аромат его умопомрачительного одеколона.

– У тебя такой одеколон приятный.

– Обыкновенный одеколон, – слегка растерялся он.

– Странно как-то, подзарядку с собой не берешь, а одеколон не забываешь.

– Да одеколон у меня в машине валяется постоянно. Это я сейчас его открыл, перед тем, как ты в нее села. Хотелось, чтобы в машине пахло прилично.

Я улыбнулась и обвила массивную шею Лося своими руками.

– А сам зачем надушился?

– Я уже сказал тебе, чтобы пахло прилично, – окончательно растерялся Лось.

– А мне кажется, ты просто хочешь мне понравиться.

– Я уже ничего не хочу. – Лось опустил глаза и заметно занервничал.

– Вообще ничего?

– Вообще ничего.

– И меня ты тоже не хочешь?

– Не хочу.

– Не ври. Я чувствую, как ты меня хочешь. От тебя исходит невероятная энергетика.

– Что от меня идет?

– Сексуальная энергетика.

– Саня, прекрати надо мной издеваться! Ты посмеяться решила? – обиделся Лось. – Скажи, посмеяться? Знаешь, над чувствами нехорошо смеяться. Даже очень нехорошо. Я, пожалуй, вот что, наверно, сделаю…

– Что?

– Я женюсь.

– Что?

– Женюсь, чтобы ты перестала шутить над моими чувствами. Женюсь, чтобы побыстрее тебя забыть.

– Ты всерьез?

– А почему бы и нет? Мне уже давно пора семью заводить, а с тобой каши не сваришь. Я человек приземленный, совсем не такой, как ты. Мне семья нужна. Наследник или наследница. Я после себя что-то оставить должен.

– У тебя есть кандидатура? – Я прекрасно понимала, что Лось говорит мне все это только для того, чтобы позлить меня, но, несмотря на это, чувствовала настоящую раздирающую ревность.

– Кандидатура в наше время не проблема, тем более что я мужчина видный.

– А помнится, еще вчера вечером ты говорил мне, что будешь ждать меня всю жизнь, что твое предложение остается в силе на всю жизнь. Говорил так или не говорил?

– Говорил, – кивнул головой Лось. – Но я мужчина, и у меня есть чувство собственного достоинства.

– А я и не трогаю это твое достоинство, – обиженно хмыкнула я и ощутила какую-то внутреннюю пустоту. – Разве что только вчера ночью немного потрогала…

Лось никак не отреагировал на мой юмор, притормозил рядом с домом моей подруги и помог мне выйти из машины. Когда мы шли рядом, я вдруг подумала, что бессмысленно сопротивляться чувствам, которые я испытываю к этому мужчине. Бессмысленно и бесполезно, потому что, как бы я ни гнала от себя эти мысли, мы были жертвами одной судьбы и крутились в одном круге. Его мужская сила сделала свое дело, и будто вихревой поток понес нас друг к другу. Возможно, та встреча с Лосем, которая произошла много лет назад благодаря моему брату, была фатальной. В глубине души я понимала, что либо этот мужчина станет моей погибелью, либо он по-настоящему меня осчастливит. Все эти годы после нашего расставания мы мысленно шли навстречу друг другу, хотя и держали это в тайне. Немая жажда встреч, постоянные мысли о прошлом, целое море взглядов, которые мы бросали друг на друга… Все это сделало свое дело. Значит, вчерашняя ночь была далеко не случайной, а она связана со всем, что происходило с нами в последнее время.

Мысли об этом заставили меня взять Лося за руку и посильнее ее сжать. Вся моя наигранная строгость, все мое показное безразличие не имели под собой реальной почвы и были мне уже в тягость. Я очень хотела прекратить лгать самой себе, но мне трудно было это сделать. Я боялась дать слабину, но понимала, что обязательно к этому приду, потому что этот мужчина мне близок и уже давно дорог. Его чувственная притягательность была безусловной и действовала на окружающих, словно магнит. Мы были людьми жестокого криминального мира, который диктовал нам свои условия и подчинял своим правилам, но это колдовское взаимное влечение выводило нас за рамки этих правил и заставляло нас не страшиться того, что творилось внутри нас.

Поднявшись вместе со мной на нужный этаж, Лось нажал на звонок и после того, как Рита открыла мне дверь, поспешил со мной распрощаться.

– Я сейчас позвоню Вовану, чтобы машина с кем-нибудь из ребят ждала тебя у дома.

– А ты? – спросила я.

– Что – я?

– Чем будешь заниматься ты?

– Я… Не знаю. Наверное, поеду домой и поставлю свой телефон на подзарядку, – как-то грустно улыбнулся Лось.

– А ты будешь по мне скучать?

– Зачем тебе это?

– Просто хотела бы знать.

– Ты же знаешь, что если я буду тебе необходим, то ты мне позвонишь и я приеду по первому же требованию.

– А если я просто соскучусь? Я могу позвонить?

– Можешь мне звонить в любое время суток. Зачем ты спрашиваешь?

Я не нашла, что ответить, а Лось и не ждал ответа. Он развернулся и пошел по лестнице вниз. Закрыв за ним дверь, я посмотрела на растроганную подругу и выдавила из себя улыбку.

– Рита, привет! Черт знает, сколько времени тебя не видела. Ты что такая грустная?

– Увидела, как по тебе мужик сохнет. Красивый мужик. Я б за такого полжизни отдала.

– Еще чего не хватало – за мужиков свои жизни раскидывать. Поверь мне, ни один мужик этого не стоит! Ни один! Даже одного дня, подаренного тебе свыше, не стоит, а ты говоришь про жизнь!

Мы с Риткой обнялись. Я любила свою подругу, несмотря на то что мы жили в разных жизненных измерениях, которые практически не соприкасались, но все же довольно часто виделись. Скромная, даже можно сказать, старомодная девушка Рита, с которой мы просидели десять лет за одной школьной партой, далеко не с первого раза поступила в свой обожаемый медицинский институт, а теперь усиленно готовилась к защите диплома, который должен быть обязательно красным, потому что в усидчивости, трудолюбии и целеустремленности моей подруге не было равных. Я же никогда не отличалась хорошими отметками в школе, разве что по физкультуре, и не мечтала об институте, поэтому не бредила о красном дипломе. Несмотря на то что мы были совершенно разные, мы очень дорожили нашей дружбой. Рита никогда не любила тот мир, в котором крутилась я, и желала мне совсем другой участи, но я приняла свое решение и никто не мог на него повлиять. Я приезжала к Ритке и словно возвращалась в свое прошлое, где было тихо и спокойно, тепло и уютно, светло и по-своему празднично. Я возвращалась в обычную жизнь, где никогда не была лидером, где пахло борщом или Риткиными пирожками, где меня ждала милая девушка в больших толстых очках, просиживающая за конспектами и учебниками массу времени.

– Ритуль, у тебя, как всегда, чем-то вкусненьким пахнет… – Я повела носом и блаженно закатила глаза.

– Да я тут рассольник сварила…

– Ну ты даешь!

– Горячий еще. – Рита заметно смутилась и покраснела.

– И кому ты только готовишь? Я бы себе ничего не стала готовить. Если только для кого-то.

– А я не одна. У меня гость. – Рита смутилась еще больше и виновато опустила глаза.

– Я не вовремя? Хочешь, заеду к тебе в следующий раз? У меня столько неприятностей… Я хотела немного душу отвести, забыться, что ли. А ты сразу бы сказала, что не одна. Я бы тебя сразу поняла.

– Сашка, ну о чем ты говоришь! Ты же знаешь, что я тебе всегда рада. В любое время дня и ночи. Только я хочу, чтобы ты меня правильно поняла, чтобы ты нормально это восприняла. Для меня очень важно твое мнение, и я меньше всего на свете хочу тебя хоть чем-то обидеть.

– Рит, я не понимаю, о чем ты.

Не выпуская моей руки, Рита повела меня на кухню, где я увидела своего бывшего мужа, который сидел за кухонным столом и ел рассольник. Увидев меня, он испуганно кивнул мне головой и растерянно сказал:

– Здрасте.

– Здрасте, – от неожиданности буркнула я и посмотрела на уже опустевшую тарелку с рассольником. – Рассольник кушаешь? – как-то глупо поинтересовалась я и отпустила руку Ритки.

– Ем.

– Вкусно?

– Очень.

– Тогда наяривай. Ритка тебе добавки даст. Я таких никогда не готовила.

– Ты вообще ничего не могла приготовить, – начал приходить в себя мой бывший муж.

– Да я и сейчас не научилась.

– А что так?

– Некогда мне. Работы много.

– Говорят, у тебя работа тяжелая. – С каждой фразой мой бывший муж оживал прямо на глазах, но все же испуг не покидал его.

– Легкой работы вообще не бывает. А у меня работа самой большой степени тяжести, так что ты от меня правильно сбежал. Я бы тебя так никогда не кормила.

– Во-первых, я от тебя не сбежал, а ты меня сама выставила, вернее, создала все условия, чтобы я побыстрее тебя покинул и никогда не жалел об этом. Во-вторых, меня не нужно кормить. Я устроился на хорошую и высокооплачиваемую работу.

Слегка побледневшая Ритка не смогла не встрять в разговор и не высказать свои переживания по этому поводу:

– Ребята, если вы друг другу неприятны, вы мне обязательно скажите. Я и сама не знаю, как сегодня получилось. Я не рассчитывала, что вы здесь встретитесь. Саша, пойдем в другую комнату.

Я уже окончательно пришла в себя и решила не огорчать подругу.

– Зачем? Ты хочешь сказать, что одному из нас нужно уйти? Не вижу в этом большой необходимости. Я не видела своего бывшего мужа несколько лет и в честь такого случая я могу сесть с ним за один стол и съесть тарелку твоего вкусного рассольника.

– Правда? – Ритка заметно обрадовалась и, чтобы убедиться, что я не шучу, спросила еще раз: – Сань, ты, правда, будешь рассольник?

– Буду.

– А ничего, если Артем здесь посидит?

– Пусть сидит. Я его двигать не собираюсь. Я с другой стороны сяду. Ты вообще чего так разволновалась? Думаешь, с претензиями приставать буду или скандал устрою? Да я с этим человеком черт знает сколько лет не живу! И если я с ним когда-то была в браке, это не значит, что он на всю жизнь остался моим крепостным.

От моих последних слов бывший муж выронил ложку и заерзал.

– Ну вот и замечательно, вот и прекрасно, – защебетала Ритка. – Я просто боялась, вдруг ты еще подумаешь чего. Поймешь неправильно. А ведь мы подруги и обижать друг друга не должны.

Ритка, остынь. Все нормально. Мужик неплохой, терпеливый, чистоплотный. Душ регулярно принимает, свое нижнее белье всегда сам стирает. У нас с ним по этому поводу скандал всего один раз был. Он в тазике носки вместе с трусами замочил и под ванну поставил. А потом про них просто забыл. Сама понимаешь, что из этого приключилось. Я через несколько дней чуть от запаха не упала. Жалко, в доме противогаза не было. Но это было всего один раз. Я ему за это хорошенько вставила. Атак все постирушки всегда на его совести были, – принялась я нахваливать бывшего мужа. – Средствами личной гигиены пользуется регулярно. В еде неприхотлив. Мы с ним бедненько жили, экономили на всем – что можно и чего нельзя. Бывало, я ему макароны отварю, маргарина просроченного кину, он все слопает и даже ничего не прочувствует. Одним словом, метет все, что видит. Гвоздь прибить или еще что-нибудь в этом духе – он всегда мастер. По хозяйству с ним тоже проблем не было. Выгуливать его часто не нужно. Даже если одного на улицу отпустишь, все равно обратно вернется. В чужие руки не пойдет. Даже если кто-то косточку покажет, с чужих рук не возьмет. Насчет прививок… Я его медицинскую карту давно не видела, но думаю, что привит по полной программе. Из болезней в детстве ветрянкой болел. Мне его матушка показывала фотографию, где он зеленкой по самые уши был разрисован. Да… Ты ему уши береги. Ему если ветром надует, то это труба. Он тебя своими ушами изведет. Устанешь греть. Будешь над ним с синей лампой сидеть до одурения. Так что, чтобы он тебя не доставал и не канючил, надевай на него шапку даже летом. А ежели не захочет, то натолкай ему туда ваты побольше. То, что не будет слышать, это ерунда. Главное, чтобы хорошо видел, а слышать не обязательно. И еще. Если на улицу выпускаешь, хоть не надолго, одевай все старенькое, потому что очень сильно пачкается. Я ему один раз чистенькие штанишки надела, так он их все грязью запачкал. Где-то споткнулся, упал и пришел с дырками на коленях. Пришлось латки ставить. Ты лучше на улицу сама его выводи. Сядь на лавочке, возьми книжку и наблюдай, как он по двору бегает.