Текст книги "Тринадцать сказок Дизеи"

– А мы и не знали, что у Вас такое прекрасное чувство юмора! – смеясь, вспоминали соседи Буку в рыжем парике.

– Мы и не догадывались, что Вы любите животных, вон какой у Вас очаровательный котик! – восхищались они.

– Мы и предположить не могли, что Вы пригласите нас в гости. Раньше Вы будто нас презирали и порой даже не здоровались. Казалось, все наши проблемы не интересуют Вас.

– Разве я так поступал? – задумался Бука, выслушав всех соседей. – Я просто жил, никому не желая зла, спокойно и мудро… – он осекся, посмотрев на Денька. – Выходит… выходит, если бы не ты, который заснул – и этим обратил на себя внимание, я бы…

– И не забудь подумать о работе – может, и в ней что-то пора изменить? – пропустив вопрос, подмигнул Буке Денек. – Кстати, а помнишь, как ты раньше обожал цирк? Пригласил бы… да хоть сотрудницу, которая ходит с тобой на обед. Но главное, – закончил Денек, исчезая в окне, – купи для котенка корм, он ведь не игрушка, о нем заботиться нужно.

В тот вечер в Царство вернулся самый светлый и самый красивый из дней, а в ту ночь на небе зажглась самая яркая и самая необыкновенная звездочка, напоминая Буке о прекрасном, неповторимом и уникальном дне в его жизни.

Приятно наблюдать, как в человеке происходят важные и, главное, своевременные перемены, ведь нрав у времени непростой, и если с ним не считаться, можно запросто лишиться того, без чего человек не бывает счастливым.

Думаю, любому из нас приходилось – и, наверное, не раз – откладывать на завтра запланированные дела. И каждый придумывал для этого искусные и очень похожие на честные оправдания. Вот и вы, кажется, обиделись, уловив в моих словах намек. Согласна, кому приятно слышать, что его упрекают в сговоре с собой?

Интересно, только ли леность лишает нас сил завершать начатое? Или откладывание на завтра – это еще и потаенные страхи: а вдруг не получится, вдруг не мое, вдруг главное произойдет не сегодня, а…

Завтра

На маленькой неприметной планете, где день длится больше года, жизнь течет размеренно и неспешно. Никто не торопится доводить до конца начатое, развивать полезные идеи, принимать быстрые решения – у каждого обитателя этой планеты времени не занимать. И у каждого есть возможность усомниться в главном, отложить на потом непонятное, изменить свое мнение или вовсе передумать что-нибудь сделать…

Как же они говорят? Дайте-ка вспомнить… «Поспешишь – людей насмешишь», «Не надо торопить события», «Надо запасаться терпением», «Не стоит искушать судьбу», «Все, что ни делается, – к лучшему», – слышится то тут, то там на тихой, меланхоличной планете.

Даже удивительно, что иногда на ней случаются такие молниеносные вещи, как, например, любовь – вот и на этот раз стрелы Амура были точны, угодив в сердца прекрасной Адели и мечтательного Ивона.

Впервые молодые люди увиделись у реки, где девушка собирала цветы и травы, а юноша пришел с мольбертом, чтобы запечатлеть красоты пейзажа.

«Но что может быть красивей, чем ее пленительные глаза, ее густые волосы, развевающиеся на ветру…» – задумался Ивон.

«Раньше я никогда не видела здесь этого художника, – опустив взгляд, заметила про себя Адель. – Юноша так не похож на других. Как бы было здорово, если бы он заговорил со мной, тогда я бы пригласила его на чай. Думаю, он рассказал бы мне много интересного», – расфантазировалась она.

«Я бы написал ее портрет, если бы она согласилась, но такая девушка даже не посмотрит в мою сторону», – рассудил Ивон.

«Пожалуй, я слишком самонадеянна», – решила Адель и засобиралась домой, а Ивон не осмелился ее остановить.

Однако дома Адель не нашла утешения. Она села почитать книгу, но та показалась ей неинтересной. Она пошла было в сад пересадить цветы, но поймала себя на мысли, что делать ей этого не хочется – любимые занятия перестали привлекать девушку, а на новые не находилось сил. Адель стала рассеянной, беспокойной, печальной…

– Сходи к Дизее, – посоветовала Адели подружка, не без труда выведав, что все мысли девушки занимает художник. – Дизея самая мудрая из всех, кого я знаю. Думаю, она умеет заглядывать в будущее. Пусть и тебе расскажет, суждено ли вам познакомиться и быть вместе.

– А вдруг… – испугалась Адель.

– Даже если окажется, что у вас нет общего будущего, ты перестанешь мучить себя бесплодными надеждами и со временем забудешь о нем.

– Но я не знаю Дизеи, не знаю, где ее дом.

– Да, это непросто – ее найти. У Дизеи нет постоянного места жительства, а все ее пристанища так не похожи одно на другое. То ее привлекает роскошный дворец, то она разбивает палатку прямо в лесу, то скрывается в неприметном домишке где-нибудь на окраине. Говорят, к ней приводят лишь интуиция и сильное желание что-то узнать.

Долго бродила Адель узкими тропами да глухими закоулочками, пока ноги не привели ее к покосившемуся, поросшему диким виноградом дому. Крепкие лозы и густая листва, будто паутиной, оплели его стены – Адель не сразу поняла, что стоит прямо у распахнутого окна.

– Я бы посоветовала тебе, Ивон… – услышала девушка.

Вкрадчивый голос Дизеи звучал столь волнующе и загадочно, что Адель – вопреки своим принципам и исключительной порядочности – не выдержала и заглянула в окно.

«Ивон?! Его зовут Ивон?» – покраснела Адель.

В темной комнате, которую освещали лишь огоньки свеч, перед Дизеей сидел тот самый художник!

Адель затаила дыхание.

– Тебе нужно отправиться на планету, сутки которой длятся всего двадцать четыре часа. Там день так стремительно сменяется ночью, а ночь – днем, что жители часто путают даты, с удивлением замечая, как незаметно пришла зима, или весна, или лето. Если ты хочешь поскорее узнать, что тебя ждет, отправляйся туда – завтра наступает там быстро.

«Значит, он тоже хочет заглянуть в будущее… – догадалась Адель. – Но что важнее для Ивона: его творчество, его работа, деньги? Он мечтает познакомиться с девушкой? Что желает увидеть он на планете, где завтра приходит как непрошеный гость», – рассуждала она, одновременно понимая, что визит к Дизее потерял смысл – из услышанного ей и так стало ясно, как поступить.

«Путешествие! Вот что точно меня ожидает!» – улыбнулась сама себе девушка и отправилась готовиться к многообещающему приключению.

«Думаю, в Ивоне живет самый главный человеческий страх, – покидая заброшенный дом, рассуждала Дизея. – Он боится себя. Он мучается в сомнениях и за смелостью готов лететь на край света. Уверена, что и Адель мечтает о дальней дороге. Только найдется ли там рецепт для тех, кто не верит в себя, в свои силы? Кто предпочитает не брать на себя ответственности только потому, что существует вероятность отрицательного результата?»

Два разных космических корабля несли к загадочной планете Ивона и Адель. Разные ожидания и мысли занимали воображение юноши и девушки.

Когда же воздушное судно, в котором находилась Адель, совершало посадку, она увидела через стекло иллюминатора, как незнакомая девушка машет ей рукой. Адель присмотрелась: «Эта девушка похожа на меня как две капли воды! – ахнула она, не веря своим глазам. – Может, это и есть я, только со стороны?» – предположила она. И в то же мгновение девушка поманила Адель.

«Да-да, я пойду за тобой, обязательно пойду», – кивнула своему двойнику Адель, растворяясь в нем, будто кучевое облако в голубом небе.

Удивительно было пребывать в своем и будто не в своем теле! Но именно это необычное ощущение добавило Адели смелости – на чужой территории она почувствовала себя более защищенной, чем на родной планете. «Кажется, странное перевоплощение, – так Адель назвала то, что с нею произошло, – мне очень к лицу».

И она, не задумываясь, куда идет, легкой походкой отправилась по манящей тропинке.

«Откуда-то я знаю эту реку и помню запахи этих цветов…» – остановилась Адель на поляне, наслаждаясь ароматами благоухающих трав и слушая пение птиц. И вдруг она почувствовала, что на нее смотрят. Она обернулась: перед ней с кистью в руке стоял Ивон.

– Вы художник? – как-то само собой вырвалось у Адели.

– Я очень надеюсь, что стану им, – немного смутившись, ответил Ивон.

– Как бы мне хотелось пообщаться с творческим человеком, – созналась Адель.

Уже через час юноша и девушка сидели в уютном кафе, пили горячий чай, и Адель увлеченно рассказывала Ивону о себе, своих мечтах, желаниях, планах.

– Как быстро пролетело время… – искренне удивился Ивон, неожиданно осознав, что за окном вечереет, и Адели показалось, это смутило его.

– Но ведь у нас был прекрасный день, не правда ли, Ивон? – улыбнулась Адель. – А впереди завтра, и послезавтра, и послепослезавтра. И все они принадлежат нам – теперь я в этом не сомневаюсь.

Так прошел день у Адели. Она вернулась домой в прекрасном расположении духа. Вера подарила ей крылья, наполнила жизнь яркими красками, помогла запастись терпением, и еще Адели очень хотелось, чтобы время хоть на пару часов сократило ее ожидание.

А вот когда после путешествия Дизею вновь разыскал Ивон, на нем лица не было! Поначалу Дизея даже испугалась за юношу:

– Неужели твое будущее столь безнадежно? Или ты плохо провел время?

– Время прошло незаметно, – начал рассказывать Ивон, – но так же безрезультатно, как в наших краях.

– Вот как… – Дизея была очень удивлена. – Ты не встретился там со своею мечтой?

– Я видел ее, что с того. Она снова пришла к реке – думаю, только для того, чтобы послушать пение птиц.

– Ты спросил у нее об этом?

– Нет, а зачем? Чтобы она сказала, что я недостоин ее внимания?

– Ты всегда думаешь за кого-то? А я вот считаю, что собственные предположения относительно других могут быть и обманчивыми… Ну-ну, продолжай.

– Она посмотрела в мою сторону.

– И?

– В ее глазах было нечто такое… Но если не суждено чему-то свершиться… – сбивчиво объяснял Ивон.

– Значит, ты даже не решился заговорить с ней. Похоже, я зря отправила тебя в путешествие… – перебила Дизея юношу. – Ивон, ты увидел лишь то, что разрешил себе увидеть. Когда мы что-то себе представляем, значит, планируем, а возможно, и программируем. Только имея представление о том, чего мы хотим, мы можем рассчитывать на осуществление наших желаний. Пойми, завтра приходит к тому, кто старается ему в этом помочь.

Но Ивон не соглашался.

– У меня было мало времени!

– У тебя достаточно времени на нашей планете, но ты не пользуешься и этим, – возразила Дизея. – Что ж, боясь оступиться, бойся остаться ни с чем – создать общее будущее без того, о ком ты мечтаешь, к сожалению, невозможно. Ты, Ивон, хотел знакомства с Аделью, но был ли к нему готов? – Думаю, изменить что-то вокруг себя можно лишь при условии, что ты меняешь что-то в себе или хотя бы совершаешь нетипичный для себя поступок, – говорила Дизея, но Ивон не слушал ее.

Ах, Амур, видел бы ты, как Адель ждала завтра!

«И если бы он попросил о весне,

Я даже зимою нашла бы подснежники,

Себя забывая, стирая все «не»,

Мечтая о ласке, внимании, нежности», – с трепетом писала девушка в своем дневнике.

Увы, но судьба Адели мало зависела от Амура. Меткий стрелок честно выполнил свою работу и теперь лишь с грустью наблюдал за тем, как, окрашивая утро золотыми лучами солнца, вступает в свои права ЗАВТРА. И в нем нет счастливых Ивона и Адели.

Да, грустная история, но как бы там ни было, завтра – плохое или хорошее, серое или яркое, с пустыми хлопотами или интересными событиями – приходит к любому. Пришло оно однажды – нет, скорее, прилетело на крыльях мечты – в один замечательный сад.

На крыльях мечты

В чудесном саду, в котором растут благоухающие цветы, густые кустарники и раскидистые деревья, однажды появилась на свет гусеница.

– Как тебя зовут? – увидев новую жительницу сада, спросило у гусеницы Солнце, выглянув из-за тучки.

– Я не знаю, – растерялась гусеница.

– Ты совсем юная и такая наивная. Спроси у своих родителей.

Гусеница огляделась по сторонам.

– Но вокруг только листья. Они темно-зеленые и так вкусно пахнут. А больше никого, – огорчилась она. – Наверное, у меня нет родителей, если они не рядом.

– Удивительно, – Солнце задумалось. – Что ж, для начала надо дать тебе имя… Знаешь, я буду звать тебя Юки, – улыбнулось оно. – Ну а теперь ты можешь приступить к завтраку.

И Юки с аппетитом принялась за ароматные листья шелковицы.

Шли дни. Каждое утро Солнце будило гусеницу ярким лучом света.

– А ты подросла, – подмечало Солнце.

– Твоя кожа стала приятного молочного цвета. Ты просто прелесть, – хвалило оно Юки.

Гусеница быстро привыкла к такому вниманию. Она с радостью ждала нового летнего дня, чтобы погреться на солнышке и отведать любимой шелковичной еды. Ей очень нравилось беззаботно проводить время, и все было бы хорошо, если бы однажды в ее легкую, беспечную жизнь не ворвалась…

Именно ворвалась! Сказать по-иному, наверное, невозможно.

Как-то в жаркий полдень Юки заметила парящую в саду красавицу: ярко-желтые крылышки с оранжевой крапинкой, усики-завитки, изящный полет… Юки была очарована. Никогда не доводилось ей видеть подобного. На мгновение гусенице даже показалось, что обаяние этой пришелицы может затмить само Солнце.

– Кто ты? – взволнованно пошептала Юки, когда незнакомка присела на цветок.

– Меня зовут Соня. Ты что, никогда не видела бабочек?

– Нет, – честно созналась Юки. – Ты очень красивая. Как Солнце. Или как летний день. Или… – Юки не находила слов, чтобы выразить свое восхищение.

– Спасибо, – поблагодарила бабочка и сказала, что Юки может стать ее подругой, если захочет, но сейчас ей пора улетать.

Если захочет?! Да Юки и мечтать об этом не смела!

«Невероятно! Вот это удача!» – не могла поверить своему счастью Юки, вдруг осознав, что знакомство с Соней – самое прекрасное событие в ее жизни.

– Жду тебя завтра, – на прощание сказала Юки новой подруге, а когда та улетела, ей почему-то взгрустнулось.

«Как плохо, что у меня нет таких замечательных крыльев, и я не могу летать… Все, что я умею, это плести из слюны нить и качаться на ней…» – задумалась гусеница. Ей захотелось взмахнуть крыльями и подняться высоко в небо, и чтобы Солнце восхитилось ее необыкновенной красотой… Эти мысли не покидали ее до самого вечера, а уже с утра Юки услышала звонкий голосок Сони:

– А вот и я! Привет. Ты звала меня – и я прилетела.

– Я очень рада тебе, – созналась Юки.

– Давай поиграем во что-нибудь интересное, – предложила Соня.

Юки растерялась:

– Я не знаю никаких игр, и летать, как ты, я не могу…

– Ничего страшного, – приободрила подругу Соня и стала показывать Юки, как изящно умеет она перепархивать с цветка на цветок.

А после Соня рассказывала Юки о том, сколько увлекательного видит она, когда парит над землей.

Вечером Соня улетела, пообещав Юки навестить ее завтра.

«Как же мне не повезло в жизни, ведь я никогда не смогу увидеть то, что открыто для взгляда Сони, никогда и никому не смогу поведать удивительные истории», – рассуждала перед сном Юки. В ту ночь она долго не могла заснуть, а наутро, когда к ней заглянуло Солнце, гусеница даже не улыбнулась ему.

– Что-то случилось, Юки? – забеспокоилось Солнце. – Ты заболела? Тебя кто-то обидел?

– Я жду Соню. Она обещала прилететь. Мы подружились, – нехотя ответила Юки и отвернулась от Солнца.

– Как здорово ждать гостей, но вместо этого я вижу в твоих глазах грусть. Почему?

– Не знаю… – вздохнула гусеница. – Соня такая красивая… И наблюдательная… И… – Юки запнулась. – У Сони есть крылья! – восхищенно закончила она.

– Ты тоже красивая, – заметило Солнце. – И ты тоже умеешь ценить красоту, которая тебя окружает. А крылья…

Но Юки не дала Солнцу договорить.

– Я все делаю хуже Сони. Даже когда она что-то спрашивает, я не могу так интересно рассказать, как она. Она лучше, чем я…

– Ты преувеличиваешь, Юки, – снова возразило Солнце, но гусеница и слышать ничего не хотела.

– А вдруг Соне было скучно со мной, и больше она не прилетит? – волновалась она.

Но Соня прилетела – и в тот день, и на следующий. Она прилетала, когда Солнце стояло в зените, и, отдыхая от жары, рассказывала, что видела по пути, а Юки воображала, что это она летит над землей и машет прекрасными желтыми крыльями.

– Соня самая замечательная подруга на свете, – говорила Солнцу Юки, не замечая, как с каждым днем становится все печальней и печальней.

Солнцу было жаль Юки: оно понимало, что маленькая гусеница тратит все свои силы на то, чтобы понравиться Соне.

«Бедная моя Юки, я вижу, как сложно тебе: ты все время сравниваешь себя с Соней, тебе кажется – Соня лучше. Ты даже чувствуешь себя виноватой из-за того, что не можешь делать то, что умеет Соня…» – расстраивалось Солнце, не понимая, как помочь Юки.

Однажды хмурым утром ветер пригнал с севера тучи, и Солнце не смогло пробиться сквозь них, чтобы приласкать Юки своими теплыми лучами. Дрожа от холода, Юки решила забраться в свернутый лист шелковицы, но поняла, что он уже кем-то занят.

– Соня? Ты? – обрадовалась Юки, но из листа высунулась незнакомая взрослая гусеница.

– Привет! Меня зовут Вера. Чем занимаешься? – поинтересовалась Вера у Юки.

– Здравствуйте… – Юки запнулась. – Я жду подружку, она вот-вот должна появиться.

– И что будете делать? – спросила Вера.

Юки растерялась еще больше.

– Ничего особенного, – пролепетала она.

– Ничего особенного? – удивилась Вера. – Странно. А вот когда я была молодой, я только и думала о том, чтобы сделать что-то особенное. И, конечно, я очень хотела, чтобы мне поскорее разрешили плести шелковые нити. Ты ведь тоже гусеница тутового шелкопряда, а значит, умеешь плести чудесные крепкие нити, из которых потом получается шелк.

«Простите, что вмешиваюсь, – вежливо извинилась Дизея. – Но, кажется, не все понимают, о чем идет речь? Я поясню.

Когда-то, много-много веков назад, люди, наблюдая за жизнью тутовых гусениц (а назвали их так, потому что эти маленькие насекомые питаются исключительно листьями тутового, или шелковичного, дерева), обнаружили, что гусеницы умеют плести шелковые нити. Оказывается, у каждой из них над нижней губой есть маленький бугорок, из отверстия которого сочится клейкое вещество, превращаясь на воздухе в шелковую нить. Именно из этих крепких нитей люди научились делать чудесной красоты ткани для платьев, туник, белья.

Раньше такие гусеницы были на вес золота – чтобы стать их обладателями, люди шли на большие хитрости…»

– Нити я плету, чтобы качать, как на качелях, Соню, – созналась Юки. – Или чтобы самой качаться. Но больше всего на свете мне бы хотелось, чтобы у меня были такие же красивые крылья, как у нее. Чтобы я могла порхать с цветка на цветок, как она.

– Ты и вправду странная, – хмыкнула Вера. – Завидуешь обыкновенной бабочке, которая умеет летать. Поверь, придет время – и у тебя появятся крылья. Соня ведь тоже раньше была гусеницей. Любая гусеница рано или поздно превращается в бабочку: сначала оплетает себя нитью – становится куколкой – и спит в собственном «домике», то есть в коконе, а примерно через месяц проделывает в нем отверстие и вырывается наружу бабочкой, с теми самыми крыльями, о которых мечтаешь ты.

– Соня была гусеницей?! У меня будут крылья?! – опешила Юки.

– Я бы могла рассказать тебе об этом подробнее, но извини, очень спешу. Начинается день, и пора приступать к делу. Сегодня я сплету много-много нитей для шелкового белья, и его будут носить красивые женщины, восхищаясь нежностью и легкостью ткани. А я смогу гордиться собой. Подумай, возможно, и ты захочешь этим заняться – тогда у тебя в жизни появится другая мечта, – закончила Вера и ухватилась за бороду ветра, который понес ее восвояси.

«Почему Вера решила, что я завидую Соне? – недоумевала Юки. – И правда ли, что у меня появятся крылья?»

Эти вопросы ужасно взволновали гусеницу, но боясь, что ее засмеют, она не решилась задать их ни Соне, ни Солнцу, – тревога и недоверие поселились с тех пор в ее сердце. Все чаще раздражалась Юки на подругу по пустякам. То ей не нравилось, что Соня задерживается, то Юки обвиняла бабочку в том, что та делает ее несчастной…

И вот однажды Юки показалось, будто с ней происходит что-то неладное. Вдруг гусенице стало зябко и захотелось спрятаться во что-нибудь теплое – и тогда она принялась старательно наматывать на свое дрожащее тельце нитку шелка до тех пор, пока могла двигаться. Лишь почувствовав усталость, Юки закрыла глаза и провалилась в глубокий сон.

Поначалу сон был легким и сладким. В нем Юки парила над землей, любуясь деревьями, травами и цветами.

– Я лечу! Лечу! – ликовала она, поднимаясь все выше и выше. – Как здесь интересно и красиво! – восхищалась Юки, вспоминая рассказы Сони.

Но очень скоро в ее сны снова пробрались сомнение и тоска. То Юки мерещилось, что крылья не вырастают, то будто у нее их кто-то крадет…

Долго ли спала Юки, она не поняла – запомнила только, как выбиралась из кокона, расправляя… да-да! Крылышки бабочки!

Юки торжествовала:

– Значит, Вера говорила мне правду! Здравствуй, Соня! Здравствуй, Солнце! Сейчас мои крылья подсохнут – и я прилечу к вам! Вы увидите, как они прекрасны! Вы изумитесь, глядя, как легок и красив мой полет!

Однако счастье Юки было недолгим. Первый взмах крылышек и…

Увы, взлететь Юки не удалось. А все дело в том, что тельце бабочки тутового шелкопряда пухлое и тяжелое, а крылья короткие и маленькие. Поднять себя в воздух такой бабочке очень тяжело – она лишь трепещет слабыми крылышками, вяло передвигаясь и шевеля усиками.

Не понимая, что происходит, Юки подобралась к луже, чтобы увидеть себя «в зеркале»… Одутловатое брюшко, серые невзрачные крылышки-коротышки…

– Это я?! Я?! Неужели этот маленький неуклюжий уродец – моя розовая мечта? – и Юки горько заплакала.

А еще через минуту она заметила, что к ней летит Соня, грациозно перепархивая с цветка на цветок. От отчаяния Юки захотелось испариться, как испаряется утром роса, или исчезнуть, как облачко за горизонтом.

«Это все ты! Это ты виновата, Соня! Если бы я когда-то тебя не увидела, не захотела летать, как ты…» – думала Юки, молясь про себя о том, чтобы Соня ее не узнала.

Присев рядом с Юки, Соня участливо поинтересовалась, может ли она чем-то помочь.

– Нет, – изо всех сил сдерживая слезы, пробурчала в ответ Юки.

– Какой знакомый голос, – удивилась Соня. Она действительно не узнала в пухленькой бабочке Юки. – Когда-то у меня была хорошая подружка, гусеница, – сказала Соня. – Но однажды она исчезла, я долго искала ее, но, к сожалению, не нашла. Я до сих пор тоскую по ней. Твой голос напомнил мне Юки. Тебе, правда, не нужна помощь? – еще раз заботливо переспросила Соня и, не получив ответа, поднялась в синее небо.

– Улетай, быстрей улетай, – тихо шептала ей вслед Юки, дрожа от злости и ярости.

– Не вини других в том, что сама выбирала… – вдруг услышала она за спиной.

Юки обернулась.

– Не узнаешь? Я Вера – та самая гусеница, которая звала тебя плести шелковые нити. Теперь я, как видишь, тоже бабочка. И, заметь, как две капли воды похожа на тебя. Но я совершенно из-за этого не страдаю.

Юки присмотрелась – у бабочки действительно были короткие серые крылья и пухлое тяжелое тельце.

– Ты сама выбрала Соню в подруги, – продолжила Вера, – сама придумала, что должна быть на нее похожей, сама вообразила, что ничего прекрасней нет в мире. Ты сама решила, что Соня главнее тебя, и сама признала себя ни к чему не пригодной. Ты возвеличила Соню в ее собственных глазах, а себя наградила страданиями, которых, по сути, не существует. И Соня не виновата в том, что ты ничего не предложила со своей стороны. Она и сейчас не понимает, что произошло, тоскует по тебе. И вы бы действительно могли еще долго оставаться подругами, если бы тебя не подвели зависть и неуверенность. Не вини Соню, лучше успокойся и посмотри на то, что произошло, другими глазами.

– Но как это? – Юки была сражена тем, что сказала ей Вера.

– Постарайся принять себя такой, какая ты есть: со всеми слабыми и сильными сторонами, и тогда будет проще понять, чего тебе по-настоящему хочется. Только не смори на других, не копируй их поведение, их желания. Загляни внутрь себя – и ты осознаешь собственные потребности, избавишься от напряжения. Ты увидишь, что дружба без соперничества и зависти – это реальность, что осуществлять задуманное – это прекрасная возможность воплотить в жизнь то, что еще никому до тебя не приходило в голову. И это, поверь мне, легко, главное – побороть страх и чуть-чуть потрудиться.

– А ты? – перебила бабочку Юки. – Что ты будешь делать теперь? Ведь ты была счастлива плести нити, а сейчас превратилась в бабочку. А делать шелк умеют только гусеницы, разве не так?

– Так. Но теперь я могу откладывать яйца, из которых появятся гусеницы и будут плести новые нити. Всегда можно найти для себя что-то интересное. Важно не отвлекаться на подражание. Не сомневайся, рано или поздно и ты сделаешь правильный выбор, просто на это необходимо время. И еще, – напоследок добавила Вера, – всегда помни, что только ты одна знаешь наверняка, что тебе нужно в жизни для счастья.

Кстати, хочу поинтересоваться у вас, читатели, а что нужно вам? И разве никогда не доводилось вам с вожделением засматриваться на чужое, завидовать чьему-то успеху, заимствовать идеи и даже посягать на то, что вам не принадлежит?..