Текст книги "Хранители Эталины. Игры со временем"

– Мы с Феликсом тоже пытались поймать их на копье, но у нас ничего не получилось.

– А знаешь почему? – отозвался хранитель, приводя себя в порядок. – Вы их ловили в резиновых сапогах, боясь получить электрический импульс. Эти твари резину не едят, а когда ноги открыты, то они, приближаясь, готовятся к атаке и снижают скорость, а также, пытаясь укусить, поворачиваются своим плоским телом параллельно поверхности воды. Остается только точно опустить копье.

– Роберт, я был бы более спокоен, если бы ты больше не ходил на рыбалку, – тихо шепнул Луиан сыну, но Амалин все равно услышал и рассмеялся.

– Теперь о готовке. Мангулы действительно ядовиты, если с момента их вылова пройдет более пятнадцати минут. Поэтому, – хранитель положил свою добычу в стеклянный шкаф, разложив по полочкам, и включил что-то наподобие гриля, – нужно успеть приготовить их за это время. Костер также пойдет. Время жарки в этом шкафу – две минуты, на костре – минут семь-восемь. Все готово.

Амалин щелкнул пальцами, и из пола автоматически поднялись стол и скамейки, потом он достал из замаскированного под зелень шкафа тарелки, вилки и ножи. Откинув крышку духовки, хранитель вытащил мангула вместе с полкой-противнем, разрезал на куски и уложил на тарелки, обильно поливая белым соусом. Его сноровке позавидовал бы сейчас любой повар Эталины.

– После ужина я вернусь. Для вас накрыт стол здесь, Алекс покажет. Советую все-таки попробовать мангула. Располагайтесь как дома, смотрите, что хотите, Сандра я тоже пришлю, он не должен нас видеть без масок. Используйте его и Алекса в качестве экскурсоводов. Также я хочу вам всем сделать небольшой пасхальный подарок. Эти кольца с надписью: «Спаси и сохрани» – являются детекторами лжи. Кольцо нагревается, когда кто-то рядом с вами говорит неправду. Этого никто из окружающих не видит, а обладатель кольца всегда чувствует в этот момент тепло.

Раздав всем перламутровые колечки и молча выслушав слова благодарности, Амалин кивнул на прощание и удалился.

– Сейчас появится наш перекошенный товарищ. – Финил поморщился.

– Алекс, – Финил обнял младшего брата за плечи, – вы что, живя здесь, ни разу не видели хранителей без масок?

– Я видел всех, а Сандр – нет. Когда мы пришли сюда, Амалин сказал, что всем хранителям рано или поздно придется покинуть Эталину и отправиться в систему Эдельмент. Амалин также заметил, что способности Сандра уникальны, и он научит его как контролировать поголовье лойдов, а меня возьмет с собой, если я захочу. После ссоры с братом я дал согласие, и мне было многое разрешено.

– Так ты улетаешь, – Дейл явно огорчился, – на сколько?

– Сложно сказать, быть может, через тридцать-сорок лет вернемся, хотя для нас пройдет год или два.

– За это время вы даже не долетите до системы, – вмешался в разговор до сих пор хранивший молчание Вемиан.

– Мы воспользуемся транзитным коридором, на Эдельмент он совсем скоро откроется, и также должны успеть вернуться назад.

– А если не успеете? – голос Луизы явно задрожал.

– Куда они денутся, что вы, женщины, вечно по всякому пустяку переживаете, – раздался раздраженный голос Сандра.

Он подошел к столу и выбрал себе самую большую порцию. Роберт пытался ему помешать, доказывая, что мангулы ядовиты, но Сандр уже отошел с тарелкой вглубь сада.

– Роберт, это действительно наша основная еда, они очень вкусные, – и Алекс в доказательство придвинул к себе порцию.

Вскоре и остальные присоединились к трапезе. Мангулы действительно таяли во рту, отдаленно напоминая нежное мясо крабов. Алекс увлек всех за собой, где за плетистыми цветами их ждал накрытый стол.

Похоже, что хранителям и впрямь некуда было девать крылья лойдов, поскольку и стол, и стулья, и даже висевшая люстра были сделаны именно из этого материала. Создавался эффект полупрозрачной переливающейся радуги. Посуда же была вырезана из разнообразных морских раковин. Над столом летали живые бабочки, а рядом, в цветах и деревьях, кричали попугаи и щебетали мелкие птицы. Сандр уже сидел за столом, накладывая себе в тарелку разнообразные яства. Анавар и Вемианин строго взглянули на него, но юноша никак на это не отреагировал. Алекс приглашал всех, объясняя, что находится в тарелках-ракушках. На столе в вазах лежали расписные яйца, пасха и разрезанные куличи. Помимо традиционных блюд, в раковинах были изысканные морские деликатесы, сласти и зеленые и розовые напитки из водорослей.

Перепробовав это великолепие, компания во главе с Сандром и Алексом отправилась смотреть остальные достопримечательности. После захватывающей экскурсии Амалин подошел к Роберту:

– Пора прощаться. Пойдем, я провожу тебя.

Выйдя за пределы зимнего сада, хранитель вытащил из-за пазухи маленького хорошенького эльтавра и протянул Роберту.

– Это девочка. Воспитай ее, и она не раз поможет в трудной ситуации. Это не все. Пойдем.

Амалин завел гостя в огромный зал, где уже их ожидал Луиан, и показал турболет.

– Это наш походный вариант, он сделан в основном из крыльев лойдов, модель полностью складывается, превращаясь в маленький чемодан.

Амалин начал показывать, как управлять турболетом в полете и как его трансформировать. На глазах изумленного Роберта огромная махина действительно сложилась в небольшой чемодан.

– Чемодан достаточно тяжелый, но слева включается режим невесомости, попробуй сам.

Роберт дотронулся до чемодана и не смог даже пошевелить, потом переключил рычаг и ничего, кроме ручки, в руках не ощутил. Чемодан стал легче пуха.

– Нравится?

– Не то слово.

– Тогда он твой. Бери, турболет еще пригодится, только не ставь его на учет.

Роберт поставил чемодан на место и отрицательно помотал головой:

– Извини, но я не могу принять такой дорогой подарок.

Амалин наклонил голову набок и прищурился:

– Это всего лишь благодарность за то, что спас нашего хранителя.

– Что ты, хранители нам больше помогли. Без них мы бы все могли погибнуть.

– Возможно, но Майкл – мой крестный сын, а для меня его жизнь значит гораздо больше, чем трансформирующийся чемодан. Держи инструкцию по управлению турболетом и ключ-кулон от него, а это список того, что любят эльтавры. Майкл проводит вас. Еще увидимся, а пока – до встречи, – в последних словах проскользнула маленькая ироничная нотка, но она оказалась настолько маленькой, что Роберт ее не услышал.

– До встречи, огромное спасибо, а тебе удачной дороги.

Майкл лихо управлял турболетом с затемненными шторами и распрощался с гостями на границе их страны, улыбнувшись еле уловимой, лукавой улыбкой.

– Так, – Луиан нахмурился, изучая поступившее сообщение, – срочный вызов Совета, боюсь, что проблемы только начинаются. Доставай свой турболет, сейчас его и опробуем.

Покинув пропускной пункт, они летели на всех парах к дворцу Совета. Роберт был прекрасным пилотом, а этот турболет был словно создан для него. Отец, наблюдая за сияющими глазами сына, становился все серьезней и мрачней.

– Что-то случилось?

– Я боюсь, что все, о чем говорил Амалин, правда. Роберт, возьми курс на дом, заберем Льюиса, заседание в пять утра, сейчас только три, время еще есть. Припаркуйся на поляне за дворцом.

Роберт послушно выполнил указание. Они приземлились, сложили турболет, а Луиан достал фонарик.

– Пап, ты куда? – удивленно крикнул Роберт, увидев, что отец направляется в противоположную сторону от дома.

– Не шуми, а следуй за мной.

Роберт, захватив турболет и закутав эльтавра в куртку, поспешил за отцом. Они оказались на кладбище и подошли к семейному склепу Дервилей.

– Ты уверен, что сейчас подходящее время – навещать усопших?

Луиан не ответил, подведя сына к резной плите, расположенной между могилами их родных, он нажал на скрытый рычаг и начал ее сдвигать. Плита обнажила скрытую лестницу.

– Да, я думал, что мне сегодня удивляться уже не придется.

– Тебе сегодня спать не придется. Идем.

Они спустились и оказались в длинном, узком коридоре. Роберт едва поспевал за отцом. Коридор закончился тупиком. Отец нажал на одну из плиток, участвующую в оформлении пола коридора, и стена отодвинулась, обнажив небольшую скрытую комнату.

– Смотри, – Луиан посветил фонариком, и юноша увидел, что торцевая стена имеет темную стеклянную поверхность, через которую просвечивались слабые контуры комнаты. Он прижался к стеклу, пытаясь хоть что-то разглядеть.

– Это комната, в котором ты меня когда-то запирал, если я очень плохо себя вел.

– Да, память у тебя хорошая. Если наконечники на ножках кровати повернуть по часовой стрелке три раза до упора, эта дверь откроется. А отсюда обратно попасть еще проще – нужно надавить двумя руками одновременно на два верхних круга.

– Если бы я только знал…

– Понимаю, ты бы там, конечно, не сидел, у меня были такие же чувства, когда мой отец в свое время показал этот ход. Над карцером есть малиновая комната – ваша бывшая игровая, в которой сейчас никто не живет, а рядом с ней…

– Моя, – продолжил Роберт, – и у обеих комнат общий балкон, и, если в той малиновой комнате сделать люк…

– Не надо, он уже есть в ванной комнате. Я им никогда не пользовался, не пришлось, но он в прекрасном состоянии.

– Я все понял, спасибо, пап.

– Это еще не все, – Луиан подвел сына к боковой стороне потайной комнаты.

Роберт напрягся, вглядываясь вглубь комнаты:

– Твой кабинет.

– Да. Ну, открывай.

Роберт руками надавил на два темных кружочка, стена отъехала в сторону.

– Класс, – восхитился юноша, заходя в комнату, – и не надо охране докладывать – куда и зачем идешь.

Стена беззвучно вернулась на место.

– Смотри, как с этой стороны открывается, поворачивай зеркало до упора, теперь сдвинь этот кирпич от камина и переверни вверх ногами нижнюю фотографию с розовым фоном на стене.

Роберт четко выполнил указания, проем снова открылся.

– Да, так, теперь относи свои подарки, оденься, как подобает твоему положению, и через двадцать минут я жду тебя на стоянке.

«Оденься, как подобает твоему положению» – эти слова Роберт всегда воспринимал очень болезненно и никогда не понимал, почему его излюбленный черный кожаный костюм, правда, слегка потертый, но такой удобный, должен быть заменен на красивый клоунский наряд. Ричарду опять повезло, его с собой не брали. А раз он никуда не летит, то его можно задействовать. Роберт лихо открыл дверь в комнату младшего брата и увидел направленный на него лазер.

– Ты когда-нибудь научишь стучаться, или тебе нравится пугать людей? – поинтересовался Ричард, не опуская оружие.

– Извини, я думал, что ты ночью спишь. Ты долго будешь держать меня под прицелом?

– Сколько потребуется. Рядом с дверью стоит тестер на ДНК, определись.

Роберт усмехнулся, пожал плечами, но позволил прибору просканировать себя.

– Замечательно, – Ричард глубоко вздохнул с явным облегчением и опустил лазер.

– Согласен, Рич, но поделись, что случилось.

– Хорошо. Ты только, пожалуйста, не думай, что я схожу с ума. Я сегодня залез на крышу, только не спрашивай зачем. Так вот, с крыши я всех вижу, а меня – никто. Слева, вдоль газона, спешит Льюис, ну и пусть себе идет, лишь бы меня не замечал, но на всякий случай я поближе к правому краю пошел. Смотрю, не идет ли отец, а там подъезжает машина брата, и из нее выходит опять Льюис! Я про все свои дела забыл, наблюдаю за ними, а они почти одновременно с разных сторон вошли в дом. Я не знаю, что делать, собирался слазить с крыши, смотрю – турболет Льюиса летит, дай, думаю, посмотрю, кто из него выйдет.

– И что опять Льюис?

– Роберт, ничего смешного, да, он с Каториной, оба довольные и счастливые. Я не выдержал, слез с крыши, потом с лазером прочесал весь дом, но двойников старшего брата не нашел, хотя его комната была закрыта. Я попросил открыть, сказав, что сработала сигнализация, а он ответил, чтоб я ему не мешал, поскольку у него в гостях девушка. Потом я спросил у охранников – не видели ли они Льюиса, и со всех постов мне отвечали, что видели, как он пошел в свою комнату.

– Да, весело ты тут время проводишь. А зачем на крышу полез?

– Я не буду отвечать.

– Давай колись, а то я тоже начну тебя подозревать.

– Вид сверху красивый.

– Красивый и что еще видно? Или кого?

– Ой, ну ладно, скажу, но только по секрету, – за Маргаритой наблюдал.

– Что за птица?

– Не смей так говорить о ней, это дочь садовника.

Роберт почесал в затылке:

– Кажется, припоминаю, шатенка, такая добротная, полноватая, с голубыми глазами и курносым носом, да? У нее еще дочка лет двух-трех?

– Да, она.

– Забудь. Она же намного старше тебя.

– Послушай, она такая добрая, веселая и ласковая.

– Ты влюбился.

– Нет, даже не думал.

Роберт кинул встревоженный взгляд на миловидное лицо брата, фактически повторяющее его черты, и задумался. Кольцо-детектор – подарок Амалина, стало горячим при слове «нет» и тут же снова остыло.

– Рич, скажи неправду.

– Какую?

– Что хочешь, скажи, что два плюс два пять.

– Да хоть шесть. Ну, два плюс два – пять.

Кольцо работало, Роберт почувствовал нагрев и когда сам говорил неправду, и когда отвечал брат.

– Я же опаздываю. Еще одеваться надо. С Льюисами потом разберемся. Я у тебя что-нибудь позаимствую, мне некогда идти к себе.

Роберт принялся рыться в шкафу, не дождавшись разрешения хозяина.

– Я возьму этот серый костюм, чемодан пока спрячу в шкаф, да, позаботься об эльтавре, корми его по инструкции.

Ричард не успел опомниться, а его брат уже переоделся и вручал эльтавра.

– Послушай, Роберт…

– Мне некогда, дверь запри, не выходи из комнаты и держи лазер при себе.

– Роберт… – Ричард тяжело вздохнул и опустил глаза. Брата в комнате не было.

Время вышло, Роберт выглянул в окно, да, так и есть, отец уже ждал его, стоя рядом с турболетом, отдавая последние распоряжения советникам. Он помчался по коридору, но тотчас остановился в раздумье. До центрального выхода бежать надо через весь замок, а вот если воспользоваться потайным коридором, путь сокращается раза в три… Недолго думая, он влетел в кабинет отца. Луиан стоял к нему спиной и рассматривал книги на полках, резко обернувшись на звук открывающей двери.

– Что ты хочешь? – голос был отца, но совсем не его интонация.

– Ничего, – Роберт растерянно смотрел на стоящего человека, пытаясь определить – кто же перед ним: отец или нет. Если это отец, то кто был у турболета?

– Что случилось, сын мой?

– Сейчас отдышусь и скажу.

Роберт тянул время, что-то явно было не так. Но что? Ощущение горячего кольца при слове «сын мой», да что-то еще. Конечно, кольцо-детектор, он тоже должен быть у отца! Однако его не было. Реакция Роберта была молниеносна, – он выхватил лазер, направив его в лоб двойника.

– Подожди, сын мой, у меня нет оружия, ты же не будешь стрелять в беззащитного отца, а?

– Руки за голову!

Роберт был весьма озадачен: перед ним был явно не отец, но почему тогда он так доволен, оказавшись под дулом лазера?

– Зачем ты принял вид моего отца?

– А вот это неправильный вопрос, совсем неправильный. Слишком рано ты его задал. Очень рано. Но нам хватит и того, что есть. Считай, что ты уже в тюрьме.

Роберт не успел ничего осознать, но от сильного удара он оказался лежащим спиной на полу, его лазер был поднят невидимой силой и, описав круг, застрял в стене. На своей груди юноша ощущал присутствие какого-то существа, намного сильнее его, горло сжимали чьи-то костлявые руки с длинными, тонкими пальцами, но самое страшное, что, как он ни крутил глазами, – никого вокруг себя не видел.

Двойник отца рассмеялся, потом вызвал охрану. Тут же появился Рапид, вообще-то они с Робертом всегда были друзьями-товарищами, но сейчас он вошел, словно на автопилоте, взглянул на валяющегося принца невидящим взором и стал ждать дальнейших указаний. Роберту с каждой секундой дышать становилось все трудней и трудней, но это нечто, хоть и сжимало горло, однако явно не стремилось полностью его задушить. Лжеотец возился с записывающим устройством, потом передал диск Рапиду:

– Держи, запусти запись по всем каналам. Здесь ясно показано, что мой сын пытался меня убить с целью захвата власти. Дополнительно сам выступишь свидетелем, предъявив план переворота, напечатанный на его именном компьютере. А с этими документами срочно лети к Вуйцу, он подпишет. Потом вернешься за нашим принцем и определишь его в Литорн.

Рапид поклонившись, вышел, а двойник подошел к лежащему Роберту, тщетно пытавшемуся освободиться, и что-то вколол в плечо. Невидимая сила отступила, но Роберт не мог пошевелиться, его сознание затуманилось, мысли начали путаться: Вуйц – главный судья Совета; Литорн – новейшая современная тюрьма, построенная по заказу отца и Анавара. Отец… ну где ты?

Глава 3

Роберт очнулся, когда его куда-то тащили. Мельком взглянув на оливковые стены, юноша отогнал последние сомнения, – это был именно Литорн – тюрьма, обладающая шестнадцатью уровнями защиты, побег из которой был полностью исключен. Его охватило отчаяние, – про дикие нравы ее обитателей ходили легенды.

Заключенного доволокли до серой двери и швырнули в камеру, загрохотав за ним целым оркестром замков. Когда Роберт приподнял голову, то решил, что сошел с ума: вокруг него находились только его школьные друзья и товарищи, а их у принца всегда было немало. Его бережно освободили от силовых лучей, уложили на нижний ярус двухъярусной кровати, напоив теплым отваром из душистых трав. Юноша стал потихоньку приходить в себя и оглядываться. Увидеть сразу пятнадцать одноклассников из двадцати в одной тюремной камере – это было слишком. Правда, здесь не было его самого закадычного друга – Феликса. Но после недавних событий Роберт мало доверял своему зрению, воспринимая происходящее как сон или видение. Ребята расступились, и к нему подошел Файл – староста их класса.

– Ты можешь идти? – поинтересовался он, присев на край кровати.

Принц кивнул, хотя и не был уверен в своих силах.

– Тогда попробуй встать.

Роберт самостоятельно встал, сделав несколько шагов в сторону небольшого затемненного окна, от движения голова закружилась, и он остановился.

– Хорошо, пойдем.

Файл взял его под руку и подвел к противоположной стороне камеры, нажав на несколько плиток в определенном порядке. Стена отъехала, а потом бесшумно сомкнулась за ними. Потайная комната была просторной и светлой, в ней было много больших экранов, столов, диванов и кресел. Один из экранов показывал камеру, которую они только что покинули. В комнате, помимо них, находился еще один человек, которого Роберт никак не ожидал здесь увидеть. В роскошном кожаном кресле, в костюме начальника тюрьмы, как на троне, восседал Анавар Фетакли. Он оторвался от экранов, оценивающе разглядывая гостей.

Правитель усадил ребят за стол, предлагая печеный картофель с горячим фантом:

– Угощайтесь, а ты, наверное, последний раз ел только у Амалина?

Роберт кивнул, он действительно был безумно голоден, поэтому от своей порции отказываться не стал:

– Может быть, объясните, что тут происходит? – поинтересовался он, почувствовав, что жизнь налаживается.

– Конечно. В свое время Амалин настоял на строительстве этой тюрьмы, предоставив подробные схемы и чертежи. Он показал мне будущее, и я ужаснулся: мою страну ждет полное уничтожение, детей – рабство. Но мы приложили все усилия, чтобы защититься. Благодаря информации о дне и часе нападения, были обустроены и скрыты наши базы под Литорном. Официально здесь предусмотрен только один парадный вход, а на самом деле – бесчисленное количество входов и выходов. Правда, далеко не все они удобны, но бывают ситуации, когда выбирать не приходится. Воспользоваться потайными ходами могут только обладатели особых кулонов. Каждый из них индивидуален и позволяет открывать любые двери тюрьмы, для остальных кулон является всего лишь безделушкой. В Литорне существуют двойные правила, – одни – для всех нас, а другие – для посторонних, последним довольно проблематично попасть сюда на работу или в заключение. Фактически, Амалин заполнил всю тюрьму своими хранителями, как в качестве заключенных, так и в качестве надзирателей. Поэтому не сильно удивляйся, – живут здесь дружно, каждый – как ему нравится, но, помимо избранной работы, почти все участвуют в охоте на лойдов и хордов. Со слов хранителя, именно с твоего появления начнутся изменения в нашей привычной жизни. Кстати, расскажи, как ты очутился здесь, я в жизни не поверю, что ты пытался убить своего отца. Только с начала и подробно: все с того момента, когда я видел тебя последний раз на Пасху.

Роберт кивнул и рассказал все, что помнил. Файл и Анавар напряженно слушали, не перебивая. Особенно их заинтересовал рассказ о невидимке.

Анавар задумчиво смотрел вдаль.

– Да, Амалин как-то показывал мне это существо в действии.

– А откуда ты так хорошо знаешь хранителя?

Анавар раскинулся в кресло, неспешно начав рассказ:

– Давай вернемся к истокам. Корабли нашей страны достигли Эталины первыми, хранители только лаконично сообщили координаты пригодных зон для поселения, продолжая заниматься своими важными делами. Пришлось самостоятельно начинать освоение планеты, гораздо позже прилетели твои родные и остальные корабли. Воздух был пригоден для жизни, однако спустя некоторое время мои люди подхватили неизвестный вирус, их охватывала сильная слабость, а температура поднималась к заоблачным высотам. Заразился и я. Лекарства не помогали. Тогда казалось, что все кончено, пришел конец, поэтому, чтобы больше никого не заразить, я покинул пределы базы. Понимая, что меня будут искать, я не хотел быть обнаруженным, умело скрывшись в каскадном лесу. Начало резко темнеть и холодать. На меня летел лойд. Я не представлял тогда всей опасности, которую он несет, поскольку в ночное время поселенцы не имели права покидать базы, да и все равно мне было в тот момент. Лойд летел, постоянно меняя направление, при этом так красиво переливаясь, что я остановился, завороженно смотря на него. Тогда-то и появился Амалин. Он убил лойда ловким ударом меча, забрал меня в свои лабиринты, напоив травами, горьковатыми на вкус. Моя температура быстро нормализовалась, я тут же почувствовал себя абсолютно здоровым. Однако мой спаситель не торопился отвечать на вопросы и рассказывать о себе и своих людях, он был в такой же маске, и полностью видеть его лица я не мог. Впрочем, хранители многому научили меня. Их знания помогли без особых потерь освоиться нам на Эталине. Мы смогли победить болезни, научились опасаться ядовитых растений и опасных животных. Взяв с меня слово, что я никому не буду говорить об их базе, Амалин проводил меня к группе охранников, тщетно искавших меня. Причем поиск, начавшийся после моего ухода, продолжался три часа, хотя в гостях у хранителей я провел почти неделю. После этого случая мои люди пытались найти Амалина и его соратников, но все было тщетно. Лишь три года назад снова состоялась наша встреча. В то время мы тщетно пытались бороться с хордами, с этими гигантскими ящерицами – хамелеонами со змеевидными хвостами, поскольку они жаждали жить на Эталине в одиночестве, в десятки тысяч раз превосходя нас по количеству и постоянно живя под землей, представляли для людей постоянную угрозу неожиданного нападения. Но самое страшное, – мы не могли полноценно засеивать поля, все посевы уничтожались ими сразу после появления всходов. Я находился в сильном смятении. Однажды, когда я размышлял о будущем в одиночестве на набережной, рядом со мной зазвучал знакомый голос:

– Я бы на твоем месте так не расстраивался. Знаешь, воевать с хордами – много ума не надо, с лойдами намного сложнее. А от них страдают не только люди, но и весь животный мир. Хорды не так уж сильны и умны, как вы думаете. До Пасхи вполне реально можно разгромить их основные силы на побережьях Северного и Западного морей, при этом освоив плодородные территории. Запомни, лишь уничтожив маток, можно сократить в разы численность этих тварей. Вы не знаете, как найти этих дам, а я подскажу их координаты, но взамен для борьбы с лойдами вы отдадите мне сто юношей с защитой, которая устанавливается при рождении детей в богатых семьях, желательно, – детей членов Совета. И важен их добровольный приход.

Я был поражен, что хранитель совсем не изменился, у меня создалось впечатление, что с момента нашей встречи прошло не более суток, хотя минуло несколько десятков лет.

– Совет Эталины на это никогда не пойдет, – покачал я головой, – юношей с защитой не так уж и много, к тому же их богатые родители вряд ли согласятся отдать своих детей.

Но я представил его Совету: предложение было встречено бурными овациями одобрения, о том, что придется отдавать своих сыновей, в тот момент никто не думал, поскольку просто не верили в возможность хотя бы такой победы над хордами. Сто человек, которых лично отберет себе хранитель или шанс спасти планету от голода, – вопрос решился моментально, договор был подписан. Амалин предоставил точные координаты расположения маток хордов, после чего мы нанесли точечные удары. Хорды понесли серьезные потери, с тех пор мы с ними оказались на равных позициях, отвоевали лучшие земли под поля, продолжая войну уже с твердой верой в победу. Хранитель представил совету список тех, которых он должен был забрать для борьбы с лойдами. И что тут началось: угроза голода миновала, хорды наполовину разгромлены, а вот отдать именно своих детей – знатных и богатых юношей – желающих не нашлось. Совет запретил охоту на лойдов, соответственно, признав незаконным подписанное ранее с ним соглашение. Я предложил Амалину выбрать всех ребят из моей страны, но он ответил, что у меня не будет столько юношей с защитой, а договор будет приведен в исполнение. Тогда охрана Совета попыталась его схватить, но хранитель рассмеялся и исчез. В буквальном смысле. Только что тут стоял, и словно его никогда и не было. В тот же день бесследно исчезли все парни, которых по списку отобрал себе Амалин, причем они были похищены даже из закрытых и тщательно охраняемых комнат. Что и говорить, хранителей не раз пытались найти, но безрезультатно. А меня Амалин довольно часто забирал к себе в гости, и я имел уникальную возможность общения с ребятами, ставшими хранителями, кстати, они все здесь – в качестве заключенных или надзирателей, только члены Совета об этом не знают. В свое время именно Амалин настоял на строительстве этой тюрьмы, несмотря на то, что хранитель не относится серьезно к хордам, он продолжал мне помогать, предоставляя бесценные сведения об их местоположении. А ты сам прекрасно знаешь, что эти твари постоянно перемещаются в песках, нанося внезапные удары.

Анавар прервал свой рассказ и встал.

– Роберт, на сегодня наш разговор окончен. Ты должен хорошо отдохнуть. Продолжим беседу в другой раз. Файл, возвращайтесь, пока камеры слежения выключены, скоро будет вечерний обход, ночью проверяющие покинут тюрьму, и все вернется на круги своя.

Остальные ребята не спали, но тихо лежали в кроватях, в комнате горели голубые ночники. Роберт подошел к своей кровати, борясь со сном, с трудом заставил себя прочитать правило Серафима Саровского, рухнул на кровать и моментально уснул.

Файл подошел к нему, покачал головой, снял сапоги и, заботливо накрыв одеялом, погасил свет.

Роберт проснулся посреди ночи, ближе к рассвету. Комната была озарена мягким голубым светом, а все ребята бесшумно одевались.

– Вы куда? – шепотом поинтересовался он, боясь спросить лишнего.

С верхнего яруса кровати свесился Файл и, улыбаясь, громко сказал:

– Мы тут ведем себя, как мыши, чтобы он мог выспаться. А он просыпается с нами без пятнадцати пять. Интересные дела.

Файл лихо соскочил с кровати, внимательно взглянув на Роберта.

– Если, хочешь, пошли с нами, сам все увидишь.

Роберт не заставил себя долго ждать, спрыгнув за остальными ребятами в образовавшийся проем между кроватями.

Это было ни с чем не сравнимое ощущение полета, они плавно летели вниз в огромном цилиндре. Встречные потоки свежего воздуха снижали скорость, замедляя падение. Внизу открылся люк, и все плавно приземлились на землю, вернее, почву, однако, с легкой руки первых переселенцев, поверхность Эталины дружно продолжали называть землей. Роберт замер от восторга: в еле видных лучах восходящего светила слева величественно раскинулись бархатные пустыни, сзади неприступными крепостями стали величественные скалы, а перед ними простирался лес с высокими каскадными деревьями и небольшими тепловыми гейзерами. Справа располагалась горная цепочка, к которой и направлялась их группа. Неожиданно одна из гор выкинула фокус: из нее в виде гигантского цилиндра выдвинулась часть породы навстречу им. Торец раздвинулся, и из него сложились каменные ступеньки. По ним ребята поднялись наверх, цилиндр начал плавно задвигаться обратно.

– Где мы? – поинтересовался Роберт.

– В церкви, мой дорогой, ну где же еще!

Голос был радостен, приветлив и до боли знаком.

– Феликс! – Роберт кинулся в объятия вышедшего человека с самой лучезарной улыбкой на устах.

Его закадычный друг был голубоглазым шатеном, однако в красавцах никогда не числился. Он был невысок, угловат и немного прихрамывал, поскольку левая нога от рождения была короче правой. Зато его улыбка, озарявшая все вокруг себя, компенсировала недостатки внешности, притягивая людей, как магнит. Феликс был приемным сыном отца Даниила, а Роберт, в детстве постоянно тяготившийся дворцовой жизнью, вел себя не всегда идеально, и в наказание его часто отправляли к духовному отцу их семьи – священнику Даниилу. Феликс всегда бурно радовался его появлению, их дружбу невозможно было разорвать, но рано или поздно наступала пора возвращаться домой. И опять Роберт не мог долго находиться без своего закадычного друга. Родители, наконец, поняли, что все его плохое поведение – просто желание жить рядом с Феликсом. После серьезного разговора, отец с сыном пришли к простому компромиссу: ему было позволено жить в семье отца Даниила, но время от времени появляться дома. Роберт был безумно счастлив этому решению, и все свои школьные годы дружно прожил вместе с закадычным другом, не слишком часто навещая родной дом. Однако после окончания школы их пути разошлись: Феликс, всю жизнь мечтавший стать врачом, пошел учиться на хирурга, а Роберт, питавший огромный страх перед этой профессией, на сей раз не стал поддерживать друга. Он вернулся домой, поступив на факультет дипломатии и иностранных языков. Отец был рад его выбору, так как всегда видел в среднем сыне своего преемника. Но дружба с Феликсом не угасла, – они встречались в центральном храме по воскресеньям и церковным праздникам. С детства они привыкли помогать отцу Даниилу на службе и, когда немного подросли, стали вместе петь в церковном хоре. Петь они любили так: один начинал фразу и тянул ее до конца, а второй начинал с середины, в конце их голоса объединялись, потом менялись ролями.