Текст книги "Свет во тьме"

Однако, национальный гнет поддэрживается нэ только зэмельной аристократией. Наряду с ней сущэствует и другая сила – ымпериалистыческие группы, которые мэтоды порабощения народностэй, усвоенные в колониях, пэреносят и внутрь своей страны и такым образом становятся эстэственными союзниками зэмельной аристократии. За ними идут мэлкая буржуазия, часть интэллигэнции, часть рабочей вэрхушки, которые тоже пользуются плодами грабежа. Таким образом, получаэтся цэлый хор социальных сыл, поддэрживающих социальный гнёт, во главе которых стоит зэмельная и финансовая аристократия. Для создания действительно дэмократических порядков нэобходимо прэжде всего расчистить почву и убрать этот хор с полытической сцены…

При тайном голосовании Сталин вместе с Лениным и оными был избран в члены центрального комитета большевиков.

*

2 мая в Барнауле – грандиозный пожар, выгорело около 40 кварталов. [Знак Свыше для России… Любое стихийное бедствие или катастрофа случайно не случаются. Обязательно есть духовная причина. И каждый, желающий получить объяснение или вразумление, его получит… Знак в Барнауле – вся Россия на пороге большого пожара.]

4 мая в Петрограде начинается Первый Всероссийский съезд Советов крестьянских депутатов. В этот же день в российскую столицу пребывает Троцкий со своими штатовскими подельниками «от мировой революции». На пограничной станции Белоостров его встречает делегация от «объединённых интернационалистов» и ЦК большевиков. С Финляндского вокзала его везут на заседание Петросовета, где в память «о прошлых заслугах» предоставляют совещательный голос. И, с помощью своей диверсионной команды, резидент Ордена становится неформальным лидером «межрайонцев».

И вот Троцкий уже на трибуне Крестьянского съезда. Кадет Иван Куторга после его выступления замечает: «О Троцком я слышал как об искушённом посетителе политических собраний. Сегодня я потрясён его чудовищным запасом ненависти, которую он излучал. Он настоящий демон революции! В нём чувствуется нечто страшное. Аудитория на съезде к нему предельно враждебна. Встречала в штыки каждое его слово. Но своей находчивостью и страстностью заставил себя слушать. И победил! По окончании речи даже аплодисменты…»

5 мая образуется новый состав Временного правительства. Две трети министров кадеты (конституциональные демократы), одна треть – социалисты (меньшевики, эсеры).

9 мая ВП отменяет цензуру порнофильмов.

В середине мая в бурлящую Россию прибыла военно-политическая миссия США во главе с Рутом. Посланник президента заявил Временному правительству: США готовы предоставить займ в 8 миллионов долларов при двух условиях: продолжение войны («Не будете сражаться – не получите денег!») и предоставление полного контроля над железными дорогами, особенно Транссибом.

Техническую миссию возглавлял инженер Стивенс. ВП без колебаний приняло оба условия. Стивенс был назначен советником министра путей сообщения. В США началось формирование железнодорожного корпуса для управления железнодорожными магистралями российской державы.

[Марионетки Временного правительства по приказу от кукловодов мировых черномасонов готовили полный «раздрай» для Российской империи. Передача контроля над стратегическими железными дорогами означала одно: страну готовили стать колонией заокеанских хозяев (Ордена) и Острова (Группы). Керенский в своих мемуарах в эмиграции с большой скорбью и почти крокодиловыми слезами отметит: если бы ВП продержалось до конца 1917 года, Россия распалась бы на небольшие республики.]

3 июня начинается (продлится до 24-го) Первый Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов. Среди 1090 делегатов 285 эсеров, 248 меньшевиков,105 большевиков.

Резолюцию большевиков о прекращении войны и передаче власти Советам съезд отклоняет и поддерживает министров-социалистов на продолжение революционной войны. Съезд избирает Всероссийский Центральный исполнительный Комитет (ВЦИК). В его составе 123 меньшевика, 119 эсеров, 58 большевиков. Председателем избран меньшевик Чхеидзе.

Сталин избирается членом ВЦИК и членом Бюро ВЦИК от фракции большевиков.

18 июня начинается последнее наступление российской армии на фронте. В конце июня – начале июля наступление захлёбывается, фронт начинает разваливаться. В этот же день на Марсовом поле проходит полумиллионная демонстрация, организованная Петросоветом. Преобладают большевицкие лозунги «Долой 10 министров-капиталистов!», «Пора кончать войну!», «Вся власть Советам!».

2 июля часть министров Временного правительства подаёт в отставку. В этот же день анархисты призывают к антиправительственной вооружённой демонстрации. Первый пулемётный полк отказывается идти на фронт и выходит на демонстрацию с оружием в руках. Его представители появляются на заводах, фабриках, в других воинских частях и у матросов Кронштадта.

3 июля большевики созывают чрезвычайную сессию рабочей секции Петросовета, но не информируют меньшевиков и эсеров. Получив временное большинство, большевики проводят резолюцию о передаче власти Советам.

Около 8 вечера начальник контрразведки Петроградского округа Никитин получает от агента «Кобра» из штаб-квартиры большевиков чрезвычайное сообщение: большевики намерены на следующий день направить вооружённых демонстрантов, находящихся под их и анархистов влиянием, на Таврический дворец, разогнать делегатов, поддерживающих ВП, объявить о передаче власти Советам и составить новое пробольшевицкое правительство.

Это был план нового переворота и преодоления двоевластия (между Временным правительством и ВЦИК).

Ночью к Таврическому дворцу (штаб-квартире ВЦИК) подходит около 30 тысяч рабочих Путиловского завода. Ожидается прибытие утром вооружённых матросов Кронштадта. Большевики (ЦК, Петроградский комитет, Военная организация и межрайонный комитет) объявляют: «Обсудив происходящие сейчас в Петербурге события, заседание находит, что создавшийся кризис власти не будет разрешён в интересах народа, если революционный пролетариат и гарнизон твёрдо и определённо немедленно не заявят о том, что они за переход власти к солдатским, рабочим и крестьянским депутатам. С этой целью рекомендуется немедленное выступление рабочих и солдат на улицу для того, чтобы продемонстрировать выявление своей воли».

4 июля сотни тысяч вооружённых людей (по большевистским источникам, до полумиллиона) заполонили улицы столицы. В толпе пестрят лозунги: «Долой министров-капиталистов!», «Вся власть Советам!». Большевистские навигаторы направляют часть демонстрантов к особняку Кшесинской.

С балкона их «заряжают» Луначарский и Свердлов: «Изгнать министров-капиталистов! Вся власть Советам!»

Ленин: «Вся власть Советам!», «Да здлавствует социалистическая леволюция!».

Анархисты выдвинули свои лозунги: «Долой Временное правительство!», «Безвластие и самоустройство!».

На углу Литейного проспекта и Пантелеймоновской улицы отряд матросов был обстрелян из пулемёта с верхнего этажа дома, трое кронштадтцев убиты, более десятка ранено. Матросы принялись стрелять во все стороны.

Беспорядочная стрельба, как искры от пожара, затрещала у Николаевского вокзала, на Садовой и Невском.

По мнению историка Родионова, большевики разместили пулемётчиков и стрелков на крышах домов, стрелявших по демонстрантам и правительственным казакам. [Подобный приём провокаций, когда стреляют с чердаков, крыш и окон верхних этажей в обе стороны – по толпе демонстрантов и правительственным войскам – левые радикалы использовали ещё во время Кровавого воскресенья. В июльских событиях неизвестные стреляли с чердаков и окон по толпе вокруг Таврического дворца и в окна дворца. Цель? Читатель, догадайся сам.]

По городу прокатилась волна мародёрства в частных домах, особняках и магазинах. Особенно в них отметились матросы.

Переговоры от большевиков с меньшевистско-эсеровским ВЦИК ведёт Сталин. Его за миротворческую позицию вциковцы прозывают «Умеренным». Но в ночь на 5 июля ВЦИК объявляет в столице военное положение, а демонстрацию – «заговором большевиков во главе с Лениным». Военные власти направляют против демонстрантов войска. В столкновениях убито 56 человек, ранено 650.

5—6 июля разгромлены редакция и типография газеты большевиков «Правда», также их штаб в особняке Кшесинской. Главного предводителя «переворотчиков» вызывают на суд по обвинению в шпионаже в пользу Германии. По решению ЦК Ленин скрывается в подполье.

В газете «Живое слово» появляется статья министра юстиции Временного правительства Переверзева, озаглавленная: «Ленин, Ганецкий и Ко – шпионы». (Ганецкий курировал потоки немецких денег для большевиков из банков Дании и Швеции в Россию.) Американский историк Адам Улан отмечает: «Сейчас нет сомнения – как это можно видеть на основе соответствующих документов – что суть обвинений была верной… Ленин брал деньги у немцев…»

[Немцы – прагматичный народ, едва ли они давали деньги «Ленину и Ко» за красивые глаза. Уже в начале Первой мировой «ленинцы» распространили десятки тысяч экземпляров газеты «Товарищ» и сотни тысяч листовок пораженческого содержания в окопах и среди тыловых частей русской армии, изданных немцами на оккупированных землях и в Вильно. «Ленинцы» – платные германские пропагандисты (какими бы партийными интересами они ни прикрывались).]

Генерал Ниссель, глава французской военной миссии в России, в своём докладе французскому правительству охарактеризовал Ленина: «Всегда полностью поглощён тем, чтобы быть „самым левым“ в мире… фанатик, мало озабоченный средствами, которыми он достигает своей цели мировой социалистической революции».

16 июля генерал Корнилов выступает с докладом перед ВП о положении на фронте.

19 июля Корнилов назначается Верховным главнокомандующим. В этот же день Совет Союза казачьих войск России доводит до Временного правительства ультиматум о недопустимости смены Корнилова.

20 июля Главный Комитет Союза офицеров армии и флота разослал по телеграфу военному министру, командующим фронтами постановление о несменяемости генерала Корнилова.

22 июля постановление ВП о созыве Учредительного собрания на 28 ноября. В этот же день Совещание общественных деятелей в Москве направило телеграмму Корнилову о признании преступлением «всякого покушения на подрыв авторитета Корнилова».

*

26 июля в Петрограде начинается полулегальный 6-й съезд РСДРП (б).

27 июля с политическим докладом выступает Сталин:

– …Я пэрэхожу к самому ынтэресному для вас, к событиям 3—5 июля… Для ЦК было ясно, что и буржуа-азия, и чэрносотенцы хотэли бы вызвать нас на виступление, чтобы иметь возможность свалить на нас ответственность за авантюру наступления. У нас было рэшено переждать момент наступления на фронте, дать возможность оконча-ательно провалить сэбя в глазах масс, не под-даваться на провокацию, и пока идёт наступление, ни в коем случае не выступать, выждать и дать Временному правытельству исчерпать себя…

На засэдании бюро ЦИК я, по поручении ЦК, заявил, што наша партыя рэшила нэ выступать. Я им пэредал все факты, со-общил, что дэлегаты пулемётного полка послали своих дэлегатов по заводам и фабрикам. Я прэдложил бюро принять все меры к тому, чтобы виступление нэ состоялось.

Это было по нашему требованию запротоколировано. Господа эсеры и мэнь-шевики, которые тэперь нас обвиняют в подготовке виступления, забывают об этом… Часам к десяти во дворце Ксешинской собираются члены ЦК и общегородской конференции, представители полков и заводов.

Признаётся необходимым перерешать вопрос, вмешаться и овладеть уже начавшимся движением. Било бы прэступлением со стороны партии умыть руки в этот момэнт… Для всех ясно, что виступление всё равно будет, и ЦК с ПК (Петроградский комитет) назначают на 4-е мирную дэмон-страцию…

Випускается листок, содержание которого, вероятно, всем известно. По всэму видно, что нэ предполагался захват власти, ни разгон Советов. Било бы нэразумным, нэлогичным обвинять нас в том, что мы, желавшие перэдать всю власть Совэтам, стремились с оружием в руках захватить власть в свои руки против Совэтов…

Мэжду про-чим о Лэнине. Он отсутствовал… Наше рэшение Лэнин одобрил… Поворотным момэнтом является опубликование докумэнтов об измене Лэнина. Выяснилось, что материал в Ставке имелся давно… Конэчно, тут был явный расчёт на психологию солдат, на которых больше всэго должно было повлиять известие о том, что Лэнин – германский шпион…

Второй факт… что начался прорыв нашего фронта… В связи с этим круто изменилось к нам отношение меньшевиков и эсеров… Люди, говорившие с нами как товарищи, вдруг призвали против нас и для охраны Таврического дворца войска, объявив нас измэнниками рэволюции… за спиной ЦИК, объявившего дыктатуру, начала действовать военная клика…

Я отправился в ЦИК с предложением уладить дело бэз кровопролития… Богданов ответил мне, что они хотят прэдотвратить кровопролитие. Отправились в штаб. Военные встретили нас нэдружелюбно, говорили, что приказ был уже отдан…

Вот та роль, которую наша партия сыграла в эти дни. Партия нэ хотела выступления, партия хотела пэреждать, когда политика наступления на фронте будет дискрэдытирована.

Тэм не менее, виступление стихийное… состоялось, и партия, нэ желая занимать положение прохожего, сочла своим долгом вмешаться в движение… Наша партия всегда шла с массой… Она сыграла роль регулятора.

Вот всё, што я хотел сказать о политической деятельности ЦК. Наша партия была единственной партией, оставшейся с массами в их борьбе с контрреволюцией, и мы сделали всё, чтобы выйти с чэстью из создавшегося положения.

Присутствующие одарили оратора долгими и продолжительными аплодисментами.

27 июля Сталин выступил с заключительным словом. Многие присутствующие обратили внимание, что оратор говорил без акцента:

– Никто из товарищей не критиковал политической линии ЦК… ЦК выставил три основных лозунга: вся власть Советам, контроль над производством и конфискация помещичьей земли. Эти лозунги снискали себе симпатии среди рабочих масс и солдат. Эти лозунги оказались верными, и мы, борясь на этой почве, не потеряли масс. Это я считаю основным фактом, говорящим в пользу ЦК. Если ЦК в самые трудные моменты даёт верные лозунги, значит в основном он прав.

Критика касалась не основного, а второстепенного. Она сводилась к указаниям на то, что ЦК не связался с провинцией и деятельность его проявлялась главным образом в Петрограде. Упрёк в оторванности от провинции не лишён основания… что ЦК фактически превратился в ПК, справедлив отчасти. Это так. Но здесь, в Петрограде, куётся политика России. Здесь таран революции. Провинция реагирует на то, что делается в Петрограде…

Известно, что ЦИК решает вопросы революции, не спрашивая провинции. У них в руках весь правительственный аппарат. А у нас? Единственный таран – революционный рабочий и солдат…

Были упрёки частного характера. Товарищи говорили о неудаче восстания 3—5 июля. Да, товарищи, это была неудача, но это было не восстание, а демонстрация. Прорыв на фронте и изменническое поведение напуганных поражением мелкобуржуазных партий, партий эсеров и меньшевиков, повернувшихся спиной к революции, объясняют неудачу революции, а не неудачу нашей партии…

Мы – самая передовая часть пролетариата, мы несём ответственность за всю революцию. Мы должны сказать правду о событиях… об уклонении товарищей Ленина и Зиновьева от явки властям… Нет гарантий, что если их арестуют, они не будут подвергнуты грубому насилию… пока ещё идёт глухая борьба между властью официальной и властью фактической, нет для товарищей никакого смысла являться властям. Если же во главе будет стоять власть, которая сможет гарантировать наших товарищей от насилия, они явятся.

30 июля Сталин докладывал о политическом положении. И снова речь его звучит на чистом русском:

– Вопрос о современном моменте есть вопрос о судьбах нашей революции, о силах, двигающих революцию, и о силах, подкапывающихся под неё. С чего пошла революция? С коалиции

4-х сил: пролетариата, крестьянства, либеральной буржуазии и союзного капитала… Царизм оказался изолированным и тихо и спокойно помер. Эти четыре силы Февральской революции, шедшие вместе, имели разные цели. Либеральная буржуазия и союзный капитал хотели маленькой революции для большой войны. Но масса рабочих и крестьян шла не для этого на революцию. У них были другие цели: покончить с войной и побороть помещиков и буржуазию. Вот основы противоречия революции…

Кризис 20—21 апреля был первым проявлением этих противоречий… В результате массового движения получилось коалиционное правительство. Принцип коалиции, как показал опыт, – самое лучшее средство в руках буржуазии для того, чтобы одурманить массы и вести их дальше за собой…

Между тем война продолжается, разруха растёт, революция продолжается, получая всё более социалистический характер… поскольку большевики являются глашатаями пролетарской, толкая нас на путь необходимости перешагнуть через революцию буржуазную к революции социалистической…

Перед Россией стояло два пути: либо прекращается война, разрываются все финансовые связи с империализмом, революция двигается дальше, расшатываются основы буржуазного мира, и начинается эра рабочей революции; либо другой путь – путь продолжения войны, продолжения наступления, подчинения всем приказаниям союзного капитала и кадетов, – и тогда полная финансовая зависимость от союзного капитала (в Таврическом дворце были определённые слухи, что Америка даст 8 миллиардов, даст средства восстановить хозяйство) и тожество контрреволюции. Третьего пути быть не может, третьего не дано…

Что такое Временное правительство? Это – кукла, это – жалкая ширма, за которой стоят кадеты, военная клика и союзный капитал – три опоры контрреволюции… Но поскольку развиваются силы революции, взрывы будут, и настанет момент, когда рабочие поднимут и сплотят вокруг себя бедные слои крестьянства, поднимут знамя рабочей революции и откроют эру социалистической революции на Западе…

*

На съезде происходит объединение большевиков и фракции «межрайонцев» во главе с Троцким, сидевшим (по своей личной просьбе, в знак солидарности с большевиками) в «Крестах». Одно из обвинений в его адрес (от гражданской контрразведки) – шпионаж в пользу США.

По решению съезда, в состав ЦК снова вводится Сталин, и впервые в нём значится Троцкий. {С объединением «ленинцев» и «троцкистов» появляется новая политическая группировка, в терминологии автора – большевички.}

12 августа в Москве открывается Государственное совещание. Присутствуют более 2500 участников: 488 делегатов Государственной Думы всех созывов, 129 представителей от Совета крестьянских депутатов (КД), 100 от Советов рабочих и солдатских депутатов (РСД), 147 от городских дум, 117 от армии и флота, 313 от кооперативов, 150 от торгово-промышленных кругов и банков, 176 от профсоюзов, 118 от земств, 83 от интеллигенции, 58 от национальных организаций, 24 от духовенства и т. д.

Председательствовал Керенский. Открывая заседание, он заявил, что «железом и кровью» раздавит все попытки сопротивления правительству.

В выступлениях Корнилова, Каледина, Милюкова, Шульгина сформулирована следующая программа: ликвидация Советов, упразднение общественных организаций в армии, война до победного конца, восстановление смертной казни на фронте, суровая дисциплина в армии и в тылу – на фабриках и заводах.

Атаман Каледин отметил, что в грозный час тяжёлых испытаний на фронте и в тылу, от полного политического и экономического развала и разрухи, от гибели страну может спасти только действительно твёрдая власть, не связанная узкопартийными групповыми интересами, свободная от необходимости после каждого шага оглядываться на всевозможные комитеты и советы и отдающая себе ясный отчёт в том, что источником суверенной государственной власти является воля всего народа, а не отдельных партий и групп.

Вопреки запрету Керенского главнокомандующий Корнилов на совещании выступает с программной речью. В ней звучит идея: «Для окончания войны миром, достойным великой, свободной России, нам необходимо иметь три армии: армию в окопах, непосредственно ведущую бой, армию в тылу – в мастерских и заводах, изготовляющую для армии фронта всё ей необходимое, и армию железнодорожную, подвозящую это к фронту».

В записке Временному правительству главнокомандующий детализирует программу: введение на всей территории России в отношении тыловых войск и населения юрисдикции военно-революционных судов с применением смертной казни за тягчайшие преступления, преимущественно военные; восстановление дисциплинарной власти военных начальников; введение в узкие рамки деятельности комитетов и установление их ответственности перед законом.

Керенский на словах поддержал генерала-патриота, желавшего остановить развал на фронте и в тылу, но, увидев угрозу лишиться личной власти, встал в тайную оппозицию, затем и в открытую. {А главное, будучи черномасоном высоких посвящений, тайно и явно воевал против истинных патриотов страны по приказам своих заморских хозяев.}

14 августа в Казани на складах, разбросанных по городу, взрываются снаряды. Пожар на пороховом заводе вызывает цепную реакцию пожаров и уничтожение заводов. Погибает 21 человек, 172 (в том числе 30 детей) ранено. 542 здания разрушены (152 полностью). 12 000 пулемётов уничтожено (в Первую мировую было произведено и доставлено на фронт 30 000 пулемётов). Взорвалось около миллиона снарядов. Около тридцати тысяч тонн нефти выгорело. Большая часть взрывчатых веществ была затоплена водой из водохранилищ, что предотвратило ещё большую катастрофу.

[Крупнейшие катастрофы – пожары в Барнауле и Казани – небесные знамения для всей России. Измена небесным избранникам-помазанникам, царю Николаю Второму и царице Александре Фёдоровне, (избранным Свыше, а не навязанным диктаторам незаконным военным переворотом сниже), лишает страну и её народ небесного Покрова. И тут как тут – полчища злобных демонов от Злобнейшего Злобных сниже, творящих чёрные дела.]

20 августа Керенский и ВП дали согласие на объявление Петрограда на военном положении.

21 августа – на подчинение Петроградского округа Ставке главнокомандующего.

Ряд частей, по решению Временного правительства и приказу Ставки главнокомандующего, двинулись на Петроград. Перед Россией встала дилемма. В условиях почти анархии и разрухи какую диктатуру выбрать: правую или левую?

Начальник штаба Ставки генерал Лукомский запросил разъяснения. Корнилов ответил: «…имеет цель защитить Временное правительство от нападения большевиков и Советов, повесить германских шпионов во главе с Лениным, далее – разогнать Советы…»

24 августа в телефонном разговоре с Керенским Корнилов говорил о передаче власти и поста министра-председателя в руки главнокомандующего. Керенскому предлагается пост товарища (заместителя) и портфель министра юстиции, Савинкову – военного министра. Керенский начинает тайно и провокационно противодействовать.

26 августа Керенский на заседании ВП объявляет действия главнокомандующего «контрреволюционным мятежом» и требует себе диктаторские полномочия. Большинство министров выступают против и за разрешение кризиса мирным путём. Керенский истерично бросает: «Мы между молотом корниловцев и наковальней большевиков!» {Черномасонским хозяевам Керенского не нужна сильная Россия. А военная диктатура может вернуть Россию в «клуб больших политических игроков». }

В газете ВЦИК «Известия» печатается программная записка главнокомандующего (переданная Корниловым лично Керенскому), которая преподносится как программа контрреволюции. И заявление Керенского: «26 августа генерал Корнилов прислал ко мне члена Государственной Думы В. Н. Львова с требованием передачи Временным правительством всей полноты военной и гражданской власти с тем, что им по личному усмотрению будет составлено новое правительство для управления страной…»

Львов отрицает версию Керенского: «Никакого ультимативного требования Корнилов мне не предъявлял. У нас была простая беседа, во время которой обсуждались разные пожелания в смысле усиления власти. Эти пожелания я и высказал Керенскому. Никакого ультимативного требования (ему) я не предъявлял и не мог предъявить, а он потребовал, чтобы я изложил свои мысли на бумаге. Я это сделал, а он меня арестовал. Я не успел даже прочесть написанную мною бумагу, как он, Керенский, вырвал её у меня и положил в карман».

Публичный ответ Корнилова:

«Телеграмма министра-председателя за №4163 во всей своей первой части является сплошной ложью, не я послал члена Государственной Думы В. Н. Львова к Временному правительству, а он приехал ко мне как посланец министра-председателя… Таким образом свершилась великая провокация, которая ставит на кон судьбу Отечества.

Русские люди! Великая родина наша умирает. Близок час её кончины. Вынужденный выступить открыто – я, генерал Корнилов, заявляю, что Временное правительство, под давлением большевистского большинства Советов, действует в полном согласии с планами германского генерального штаба и, одновременно с высадкой вражеских сил на рижском побережье, убивает армию и потрясает страну внутри… Я генерал Корнилов – сын казака-крестьянина – заявляю всем и каждому, что мне лично ничего не надо, кроме сохранения Великой России, и клянусь довести народ – путём победы над врагом – до Учредительного Собрания, на котором он сам решит свои судьбы и выберет уклад новой государственной жизни.

Предать же Россию в руки её исконного врага – германского племени – и сделать русский народ рабами немцев – я не в силах. И предпочитаю умереть на поле чести и брани, чтобы не видеть позора и срама русской земли. Русский народ, в твоих руках жизнь твоей Родины!»

Керенский предпринимает ещё одну провокацию. Он вызывает командира корпуса, двигавшегося к столице, генерала Крымова через его приятеля генерал-полковника Самарина (помощника начальника кабинета Керенского) в Петроград.

После «аудиенции» с Керенским Крымов погиб. Керенский объявил о его самоубийстве. {C чего бы это кадровому военному в решающий момент для Родины стреляться? Читатель, подумай: это убийство или самоубийство? По мнению автора: 99 против одного, что – убийство.} Через неделю Самарин «за отличие по службе» {Может, он и застрелил Крымова?} был произведён в генерал-лейтенанты и оправлен командующим Иркутским военным округом.

29 августа Керенский издаёт указ об отчислении от должности и предании суду «за мятеж» {При том, что решение о введении военного положения в Петрограде было принято ВП и Ставкой} генерала Корнилова и его сподвижников. Себя Керенский объявляет Верховным главнокомандующим. Корнилову тайно предлагается покинуть Ставку и бежать. Корнилов отказывается. От верных ему частей передают: «Скажите одно слово, и все корниловские офицеры отдадут за вас без колебаний свою жизнь». Корнилов ответил: «Передайте Корниловскому полку, что я приказываю ему соблюдать полное спокойствие; я не хочу, чтобы пролилась хоть одна капля братской крови».

Керенский обращается к большевичкам. Временное правительство официально признаёт их и просит о помощи «от корниловских мятежников». Большевички в срочном порядке реанимируют и вооружают Красную гвардию и высылают пропагандистов навстречу корниловским частям. [Так командор крупной черномасонской ложи Керенский «вырыл себе яму». От Корнилова ему предлагался пост товарища (первого заместителя) и портфель министра юстиции, от большевичков же пришлось бежать в женском платье на посольской машине с флагом своих хозяев с туманного Альбиона.]

29 августа противники Корнилова разобрали железнодорожное полотно на участке Вырица – Павловск. А большевицкие профи-агитаторы распропагандировали наступающие части. Корниловское выступление проваливается. Корнилов и его сподвижники арестованы.

30 августа Керенский объявляет Директорию с собой во главе и «Совет пяти» (или коллегия) из пяти министров ВП с чрезвычайными полномочиями. Первый – министр-председатель Керенский, 2 – министр иностранных дел Терещенко, 3 – военный министр Верховский, 4 – морской министр Вердеревский, 5 – министр почт и телеграфов Никитин. Россия вступила в краткий период бонопартизма. [Но тянет ли Керенский на Наполеона? Скорее на клоуна в женском платье.]

1 сентября Директория объявляет Россию республикой. И юридически распускает IV Думу.

9 сентября Троцкий избирается председателем Петросовета РСД (рабочих и солдатских депутатов).

14 (по 22) сентября в Петрограде в Александровском театре проходит Всероссийское демократическое совещание. По данным «Известий», в нём участвует 1582 делегата. От Советов РСД – 230, от Советов КД – 230, от профсоюзов – 100, от городских самоуправлений – 300, от земств – 200, от организаций армии и флота – 125, от общей кооперации – 120, от национальных организаций – 60, от рабочей кооперации – 38, от казачьих организаций – 35, от экономических организаций – 33, от Союза железнодорожников – 27, от торгово-промышленных служащих – 20, от земских комиссий – 20, от продовольственных комитетов – 17, от Учительского союза – 15, от Почтово-телеграфного союза – 12, от фельдшеров – 5, от Союза женских демократических организаций – 2, от Союза увечных воинов – 2. Эсеров представляли 582 участника, меньшевиков – 172, большевичков – 136, «трудовиков» – 55, украинских эсеров – 23, бундовцев – 15, других национальных социалистических партий – 28, около 400 записались как беспартийные.

На заседании президиума был сформирован Всероссийский демократический совет (Предпарламент). Был создан очередной вариант Временного правительства центристского толка, а Директория упразднена.

Большевички в Предпарламенте получили только 58 мест из 555. После внутренних споров они бойкотировали Предпарламент. Дан так отозвался о нём: «…В результате Демократического совещания мы получили даже не коалиционное правительство, а какой-то коалиционный недоносок: ни один из сколько-нибудь видных вождей социалистических партий в правительстве не участвовал, но и «министры-капиталисты» не принадлежали к руководящим буржуазным партиям, а были сплошь «дикими».

25 сентября – образование четвёртого варианта ВП во главе с Керенским. Половина министров – кадеты, половина – социалисты.

С 29 сентября по 6 октября российская армия терпит поражение в Моонзундском сражении. Немецкие войска захватывают важные острова, контролируя выходы из Финского залива, и вторгаются в Эстонию. Главными фигурами в Военном бюро большевичков становятся Сталин и Дзержинский.

*

На улице Сталин столкнулся с мужчиной в цивильном костюме. Мужчина пробормотал что-то извинительное и добавил: