Текст книги "Всё о Нью-Йорке"

Период с конца XVIII века до консолидации (1784–1897 гг.)

Войну за независимость США завершали как конфедеративное государство. Их первая конституция – «Статьи конфедерации» – была принята Вторым Континентальным конгрессом в 1777 году и утверждена штатами в 1781 году. С этого момента верховный орган Соединенных Штатов – Континентальный конгресс – был переименован в конгресс Конфедерации, а города, в которых проводились его сессии, становились столицами государства (так называемые пять столиц).

В Нью-Йорке конгресс Конфедерации работал с 11 января 1785 года. С этого дня и до 10 октября 1788 года, когда конгрессу в последний раз удалось собрать кворум, Нью-Йорк был столицей США согласно «Статьям конфедерации».

«Федеральный холл» после перестройки 1788 года

Впрочем, и после вступления в силу новой конституции, по которой в создаваемой федерации верховенство переходило к конгрессу США, Нью-Йорк в период с 4 марта 1789 года до 12 августа 1790 года сохранял столичный статус. Кстати, в городе имелась серьезная оппозиция новому порядку накануне его введения. Губернатор штата Джордж Клинтон не хотел передавать полномочия центральной власти и всячески противился ратификации конституции. Его поддерживала часть нью-йоркских бизнесменов. Однако федералисты во главе с одним из знаменитых ньюйоркцев Александром Гамильтоном, который во время войны за независимость был секретарем главнокомандующего Вашингтона, развернули агитацию в местных газетах и взяли верх в этой борьбе.

Именно в Нью-Йорке, на пересечении Уолл-стрит и Брод-стрит, на месте нынешнего «Федерального холла», 30 апреля 1789 года состоялась торжественная инаугурация первого президента США Джорджа Вашингтона. А во второй половине 1790 года столица страны была перенесена в Филадельфию.

В конце XVIII века зарождалась финансовая мощь Нью-Йорка. Первой ласточкой в деле становления могучей банковской системы города было учреждение в 1784 году «Нью-Йоркского банка». Немало пользы Нью-Йорку принесла работа Александра Гамильтона в качестве министра финансов США в правительстве Джорджа Вашингтона с 1789 по 1795 год.

На Уолл-стрит тогда росло платановое дерево, под которым в течение многих лет собирались нью-йоркские предприниматели, ведшие «неформальную» торговлю, для обсуждения и заключения сделок. А в 1792 году группа бизнесменов решила формализовать эту деятельность, в целях чего заключила так называемое «Соглашение платанового дерева». Так возникла будущая Нью-Йоркская фондовая биржа. Был построен «Тонтин кофе хаус» – первое здание биржи. Вскоре начал выходить биржевой отчет – «Кастомерс афтернун леттер», который в 1889 году стал «Уолл-стрит джорнал» – ныне влиятельнейшей ежедневной газетой, посвященной проблемам бизнеса.

В «Федеральный холл» переименовали «Городской холл» Нью-Йорка в 1789 году, когда в нем после вступления в силу новой конституции начал заседать конгресс США. А за год до этого здание было реконструировано и расширено под руководством Пьера Шарля Ланфана (1754–1825), который позже прославился благодаря созданию генерального плана строительства Вашингтона – столицы страны.

В городе развивалась социальная сфера. В 1791 году была открыта старейшая из действующих до сих пор больница – Нью-Йоркский госпиталь. А всего три года спустя, в 1794 году, вступило в строй новое большое лечебное учреждение – госпиталь «Бельвю» на Ист-Ривер.

В период с начала 1785-го до середины 1790 года Нью-Йорк был столицей США.

После окончания войны в Нью-Йорк хлынул поток переселенцев-янки, преимущественно из Новой Англии. В итоге население города, которое, по данным Бюро переписей США, за целое колониальное столетие выросло с 6 тыс. человек в 1690 году до всего лишь 33 тысяч в 1790-м, в течение следующего десятилетия, к 1800 году, увеличилось еще почти вдвое – до 61 тыс. человек. (Бурный рост численности населения города продолжался на всем протяжении XIX века: в 1820 году она достигла 124 тыс. человек, в 1850-м – 516 тыс., в 1870-м – 942 тыс., в 1880-м – 1 млн 206 тыс. и наконец к 1890 году перевалила через отметку в полтора миллиона, составив 1 млн 515 тыс. человек.)

И все же это было лишь начало волшебного преображения, которое, уничтожая очарование прежнего наивного волшебства, несло ему на смену грандиозные чудеса индустриальной цивилизации. Послевоенный Манхаттан оставался во многом патриархальным. Культуролог-американист А. Зверев так описывает Нью-Йорк конца XVIII века – город детства и ранней юности выдающегося ньюйоркца Вашингтона Ирвинга – и его окрестности: «Миновав две-три улицы, застроенные торговыми домами и конторами банков, можно было выйти к окраинам, где тянулись нескончаемые огороды и высились среди черепичных кровель красные кирхи. Парусники со всего света толпились перед входом в нью-йоркский порт, день и ночь визжали лебедки, но стоило переплыть в ялике реку [причем неважно, Гудзон, Гарлем-Ривер или Ист-Ривер! – Ю. Ч.], и открывались совсем другие виды. Сонная Лощина, воспетая Ирвингом в одном из его лучших рассказов, тогда еще была населена почти сплошь голландцами, здесь все дышало историей и каждая старинная постройка, каждое заброшенное кладбище пробуждали фантазию».

«Век девятнадцатый, железный» быстро разрушил эту идиллию. Впрочем, ее утрата была платой за бурный общественный прогресс. Может быть, в первую очередь это касается сферы культуры. В 1801 году Александром Гамильтоном была основана «Нью-Йорк пост» – газета, выходящая и сейчас как ежедневная вечерняя. В 1805 году в Нью-Йорке начали работать первые бесплатные государственные школы.

В равной мере и сфере человеческого духа, и сфере материального прогресса принадлежит такое событие, как спуск на воду – на воду Гудзона! – Робертом Фултоном в 1807 году первого парохода. (Кстати, Фултон сразу же инициировал создание пароходной линии между Нью-Йорком и расположенным в двух с половиной сотнях километров вверх по Гудзону городом Олбани.) То же касается и отмены рабства в Нью-Йорке в 1827 году, и первого телеграфного сообщения, посланного в 1837 году изобретателем телеграфа – нью-йоркским художником Сэмюэлом Морзе.

В начале XIX века на культурном небосводе Нью-Йорка вспыхивает яркая звезда, имя которой – писатель Вашингтон Ирвинг. В 1807 году он вместе с одним из братьев начал выпускать юмористический альманах «Сальмагунди» – серию забавных зарисовок повседневной жизни города, пользовавшуюся немалым успехом у земляков. Там Ирвинг дал Нью-Йорку прозвище Готам. Это название многое говорило носителям англоязычной культуры. Реальный Готам – деревня в графстве Ноттингем. В английском фольклоре жители этой деревни изображались людьми недалекими и одновременно гораздыми на всякие выдумки. Кстати, об одной такой затее большинство из нас тоже знает с детства благодаря стихотворению о трех мудрецах, блистательно переведенному Самуилом Маршаком.

Создатель телеграфного аппарата (1837) и кода (1838) Сэмюэл Морзе в правах на свои изобретательские патенты был утвержден лишь в 1854 году.

Так вот, в английском оригинале речь идет именно о мудрецах из Готама! Ирвинг наградил свой город этим прозвищем, не без оснований считая, что его жителей роднит с готамцами склонность к дурацкой изобретательности. Ньюйоркцы умеют ценить незлой юмор и потому, насколько нам известно, не очень обиделись на Ирвинга. А прозвище живо до сих пор и, в свою очередь, дало имя городу из весьма популярного цикла кинокартин о приключениях Бэтмена.

В 1809 году Ирвинг издал книгу «История Нью-Йорка от сотворения мира до конца голландской династии», полную прозрачных намеков на современную автору общественную и политическую жизнь города и страны. При этом он прибег к блестящей мистификации, приписав авторство некоему пожилому джентльмену Дидриху Никербокеру. Яркий образ старомодного голландского ньюйоркца господина Никербокера также очень быстро стал символическим, а его имя – нарицательным. В дальнейшем Вашингтон Ирвинг многие страницы своих обретших популярность в Европе и мире произведений посвятил живописанию нью-йоркского прошлого и красот природы, и мы в своей книге не пожалели места для обширных цитат. Надеемся, что читатели не в претензии.

Разноплановыми, но весьма важными для сферы культуры были те два факта, что Нью-Йорк в 1830-е годы стал общенациональным центром аболиционизма – борьбы за отмену рабства – и что в городе в 1830—1840-е годы начали во множестве возникать гимнастические залы вроде приобретшего широкую популярность «Института физического развития» доктора Рича. В 1845 году была создана первая нью-йоркская бейсбольная команда – естественно, «Никербокеры». С 1851 года выходит «Нью-Йорк тайме» – публикующаяся и ныне ежедневная газета, которая стала одним из культурных символов города.

Быстро развивались экономика и коммунальное хозяйство Нью-Йорка. В 1807 году был составлен, а в 1811 году принят окончательно так называемый план Рандела – программа расширения города, в соответствии с которой незастроенная, преобладающая часть территории Манхаттана должна была приобретать вид правильной «решетки» благодаря пересечению проспектов (авеню) и улиц (стрит) под прямым углом. В дальнейшем эта программа неукоснительно воплощалась в жизнь.

С 1819 года начал функционировать, а 26 октября 1825 года был полностью завершен Эри-канал (Гранд-канал), связавший Нью-Йорк постоянно действующими водными артериями с центральными районами США и Канады, которые превращались в главный центр развития мирового сельскохозяйственного производства. После этого Нью-Йоркский порт превратился в осуществляющий наибольшие объемы работы порт мира и оставался таковым вплоть до 1985 года. Пика своего влияния на хозяйственные процессы он достиг во второй половине XIX века: его доля в американском экспорте в 1874 году составила 61 %, а доля в американском импорте в 1880 году достигла 70 %! К 1910 году обе эти доли существенно снизились, но, тем не менее, находились на уровне 47 %, обслуживая практически половину экспорта и импорта США.

Начиная с 1837 года в течение пяти лет строились объекты акведучной системы водоснабжения «Кротон». Через этот акведук начало осуществляться снабжение пресной водой с материка, из Кротонского водохранилища, расположенного на севере округа Уэстчестер. До этого ньюйоркцы довольствовались поставками бутилированной воды. В торжественное празднование вылилось открытие распределительного резервуара «Кротон», состоявшееся 14 октября 1842 года: в нем приняли участие действующий и два бывших президента США, а также губернатор штата Нью-Йорк.

В Кирквилле (Нью-Йорк) находится исторический парк штата «Старый Эри-канал». Сейчас этот канал используется главным образом для водного туризма и отдыха.

В том же, 1842 году горожан начал обслуживать омнибус с конной тягой, который оставался на улицах Нью-Йорка вплоть до Первой мировой войны. 3 октября 1851 года была открыта Гудзонская железная дорога; она продлила существовавшие в регионе железнодорожные пути до города Нью-Йорка. А венцом достижений первой половины века стало проведение в Нью-Йорке Всемирной выставки 1853 года. Специально для нее был построен роскошный «Кристал палас» («Хрустальный дворец»). К сожалению, простоял этот выставочный павильон недолго: 5 октября 1858 года он сгорел дотла.

Не могли остановить прогресс и различные испытания и стихийные бедствия, которым Нью-Йорк подвергался в первой половине века. Вспомним о том, что в ходе англо-американской войны 1812–1814 годов Верхняя Нью-Йоркская бухта была заблокирована британскими кораблями. Однако в самом городе никаких разрушений не было, в отличие, например, от Вашингтона, большую часть которого в августе 1814 года захватил и сжег английский десант.

А вот Норфолкско-Лонг-Айлендский ураган 3 сентября 1821 года вызвал такой шторм, что окрестные воды затопили все улицы города к югу от Канал-стрит. К счастью, по тем или иным причинам было зафиксировано совсем немного смертей. Зато произошел оползень в районе бухты Джамайка. Этот ураган – единственный в истории, который нанес прямой удар по региону современного Нью-Йорка.

16 декабря 1835 года в городе вспыхнул Великий нью-йоркский пожар. Дул сильный ветер, из-за чего пламя быстро распространялось.

Пожарные сперва были бессильны, поскольку при температуре существенно ниже нуля замерзала вода в пожарных трубах и помпах. Жители сначала переносили товары и вещи в церкви, надеясь, что они не подвластны огню, однако он был такой мощный, что вспыхнуло и несколько церквей. В конце концов, чтобы остановить распространение огня, спасатели вынуждены были взрывать здания, находившиеся на его пути. Пожаром была уничтожена большая часть города к югу от все той же улицы Канал-стрит.

Великий нью-йоркский пожар 1835 года довершил уничтожение старого города, начатое пожарами периода Войны за независимость.

Отметим еще одну особенность этапа. В 1820-е – первую половину 1840-х годов, когда бурно росли промышленность, торговля и банковский сектор Нью-Йорка, город одновременно достиг пика этносоциальной однородности. Нет, конечно, его жители не утратили вдруг по какому-то волшебству свои давние английские, голландские, французские, африканские и т. п. корни. Однако до 95 % их были рождены в Америке и с детства ощущали себя гражданами США! К тому же огромным было преобладание протестантов – представителей среднего класса. И в массе своей биржевые брокеры, банковские служащие, ремесленники, мастеровые, купцы, лавочники, моряки, грузчики, хорошо (по тогдашним меркам) оплачиваемые рабочие испытывали тягу к гражданственности. Они добровольно обеспечивали противопожарную безопасность, осуществляли охрану правопорядка, выполняли другие задачи в сфере общественного самоуправления.

Однако ситуация резко изменилась в конце 1840-х годов. Если социальные характеристики немцев, массово эмигрировавших в город после поражения революции 1848 года, были сходны с характеристиками ньюйоркцев, то нахлынувшие сюда в результате «картофельного голода» на родине ирландцы в этом плане существенно отличались. Вчерашние крестьяне в массе своей были неграмотными, не имели никакой профессиональной квалификации и исповедовали католицизм. Уже к 1850 году ирландцы составляли четверть населения города! И прежний жизненный уклад Нью-Йорка рухнул в результате разразившегося «социального землетрясения».

Нью-йоркское сообщество попыталось оперативно отреагировать на изменения. Был создан полицейский департамент города Нью-Йорка, резко расширилась сеть государственных школ. Однако этого оказалось недостаточно. Главная проблема заключалась в том, что кануло в небытие сообщество единомышленников. Город стал ареной длительного, острого, хотя и скрытого, гражданского конфликта. «Коренные» ньюйоркцы создавали неформальные сети организаций с целью самозащиты; в ответ ирландцы, чтобы защититься, формировали свои банды. К тому же в дело вмешалась грязная политика. Рост преступности подпитывала борьба этнических группировок за «хлебные» должности в органах местного самоуправления, за контроль над муниципальными департаментами (включая полицейский) и процессом использования выделяемых им средств.

С конца XVIII века в Нью-Йорке постепенно набирала силу группировка «Таммани холл», превращенная в свою «политическую машину» Демократической партией США, которая оформилась в 1828 году. В то время она представляла интересы рабовладельцев-плантаторов Юга и связанной с ними части торгово-банковских кругов страны.

Город Нью-Йорк и пролив Ист-Ривер в 1848 году

С конца 1840-х годов «Таммани холл» сделал ставку на поддержку со стороны ирландских иммигрантов и во многом благодаря этой поддержке в 1854 году выиграл выборы мэра. В следующем, 1855 году Фернандо Вуд стал первым мэром Нью-Йорка от «Таммани холла». Этап господства этой организации в политической жизни города продлился вплоть до Великой депрессии 1929–1933 годов.

Весьма неприглядную роль часть нью-йоркской верхушки играла во время Гражданской войны. Кстати, как раз накануне ее, в 1861 году, мэр Вуд предложил осуществить сецессию (отделение) Нью-Йорка от США и образовать нейтральный суверенный город-государство, с тем чтобы избежать военных неприятностей. Однако нью-йоркская общественность отвергла это предложение, несмотря на поддержку его со стороны «змей-медянок» (такое прозвище получили сторонники плантаторского Юга, проживавшие в штатах Севера).

Вообще, Нью-Йорк, который был издавна связан с Югом экспортом хлопка, работорговлей, финансовыми операциями, являлся главным оплотом «змей-медянок». Уже после раскола город снабжал Юг оружием, а часть его «элиты» продолжала вынашивать планы отделения Нью-Йорка от Союза.

Летом 1863 года, в разгар решающей Геттисбергской битвы, «змеи-медянки» спровоцировали в городах Севера ряд мятежей против набора в армию, сыграв на том, что по закону о наборе состоятельные граждане имели возможность откупиться от солдатчины, заплатив 300 долларов (очень большие по тем временам деньги). Самый крупный из подобных мятежей – так называемые «призывные бунты» – разворачивался в Нью-Йорке в течение пяти дней, начиная с 13 июля 1863 года. «Медянкам» удалось повести за собой ирландских бедняков и натравить их на чернокожих жителей.

Вид Нью-Йорка с высоты птичьего полета в 1865 году

Вид на улицу Уолл-стрит от угла с Брод-стрит (1867). Слева – колонны здания таможенного управления США (сейчас Национальный мемориал «Федеральный холл»)

Эти события оцениваются как самое худшее проявление гражданского неповиновения за всю историю США. А в 1865 году, сразу после окончания войны, Нью-Йорк вместе со всей страной был потрясен убийством и похоронами президента Авраама Линкольна…

Послевоенный период великий американский писатель Марк Твен, живший тогда в Нью-Йорке, окрестил «позолоченным веком». В политической сфере продолжал бесчинствовать «Таммани холл». Безудержная коррупция и всепроникающее взяточничество представляющих его должностных лиц стали поистине притчей во языцех, войдя даже в американские пословицы и поговорки.

Особенно прославился на коррупционном поприще некий Уильям Марси Твид, больше известный как «Босс» Твид. В 1867 году он стал единоличным руководителем «Таммани холла». Твид со своей шайкой взял под полный контроль управление Нью-Йорком и довел разграбление городской казны до невиданных ранее масштабов, прикарманив десятки миллионов долларов.

Однако уже стали мощной социальной силой средства массовой информации. Редакторы и издатели нью-йоркских газет (из которых на протяжении рассматриваемого периода особенно выдающихся успехов достигли Джеймс Гордон Беннетт, Джозеф Пулитцер и Уильям Рэндолф Херст) развернули настоящую битву за читателя. В итоге они обрели популярность не только в Нью-Йорке, но и по всей стране.

Одна из знаменитых карикатур Томаса Наста называется «Тамманиринг» (в оригинале использована игра слов: «ринг» по-английски означает как «кольцо», «круг», так и «шайка», «банда»).

Это понятие стало именем нарицательным.

Репортажи журналистов того направления, которое вошло в историю как движение «разгребателей грязи», и блестящие политические карикатуры Томаса Наста (ему принадлежит хрестоматийное изображение «Таммани холла» в виде свирепого тигра, на цирковой арене терзающего демократию в человеческом обличии) сделали свое дело. На выборах 1871 года победили кандидаты от оппозиции. В результате «Босс» Твид был в 1873 году осужден за подлог и кражу и посажен в тюрьму. Хотя вскоре «Таммани холл» вернулся к власти, все же его монополия была подорвана. А главное – эти события послужили предупреждением всем нечистоплотным, зарвавшимся политиканам.

Иммиграция продолжала нарастать чрезвычайно высокими темпами. Пропускными пунктами служили сперва открытый в 1855 году приемник Кастл-Клинтон, а затем – открытый в 1892 году Иммиграционный центр Эллис-Айленд.

В ознаменование всемирных заслуг США и Нью-Йорка Франция подарила Америке величественную статую Свободы. Установленная в

Верхней Нью-Йоркской бухте на островке Бедлоус, она сделалась знаменитой буквально сразу после своего открытия 28 октября 1886 года.

Свет первоначального факела статуи Свободы привлекал множество птиц, которые десятками и сотнями гибли в его чаше.

Однако не все проходило гладко. Люди, приехавшие в Нью-Йорк в поисках лучшей жизни, зачастую вынуждены были выполнять тяжелую работу за мизерную плату и жить в очень плохих условиях.

Иммигрантские слои города были благоприятной средой для развития столь различных течений, как тред-юнионизм (вспомним хотя бы знаменитый «антикапиталистический» профсоюз «Индустриальные рабочие мира»), социализм, анархизм. Возникали этнические преступные группировки, процветали бандитизм и рэкет.

В общественное разложение вносили свой вклад высшие классы. Они развращали взятками полицию, имели на содержании организованные преступные группы и привлекали их к подавлению политических противников.

Пионером среди «разгребателей грязи» в фотожурналистике стал Джейкоб Риис. В 1890 году он задокументировал тяжелые жилищные условия квартиросъемщиков-эмигрантов в цикле фотоснимков «Как живет другая половина». Его шокирующие сюжеты прорвали плотину равнодушия.

Работа Рииса получила сочувственный и весьма одобрительный отклик со стороны другого знаменитого ньюйоркца – будущего президента США Теодора Рузвельта. Последний только начинал свою политическую карьеру. В 1886 году он проиграл выборы мэра города.

Нью-Йорк середины 1880-х годов: полисмен сопровождает богатое семейство в одном из «неблагополучных» округов города

Каток на замерзшем пруду в Центральном парке (зима 1862 года)

Зато десятилетием позже, в 1895–1897 годах, Рузвельт взял реванш: занимая должность главы соответствующей комиссии, он провел коренную реформу полицейского департамента города Нью-Йорка, резко повысив эффективность его функционирования.

На рассматриваемом этапе город интенсивно благоустраивался. Обо всем рассказать невозможно, поэтому упомянем главные, на наш взгляд, события. В 1858 году по инициативе радеющих об общественном благе представителей нью-йоркской купеческой аристократии был открыт Центральный парк, который стал первым ландшафтным парком в городах США и самым большим городским парком Америки. Кстати, его созданию предшествовал проведенный в 1857 году конкурс проектов, который выиграли архитекторы Фредерик Ло Олмстед и Калверт Воке.

С 1868 года в городе развивается новый вид транспорта: строятся так называемые «элс» – высотные железные дороги. К середине 1870-х годов их линии были проложены вдоль Второй, Третьей, Шестой и Девятой авеню. Скорость перемещения жителей по городу благодаря «элс» заметно возросла, однако одновременно этот вид транспорта стал источником громкого шума и загрязнения окружающей среды.

Первым из зданий Нью-Йорка статус самого высокого в мире получило в 1890 году здание «Нью-Йорк уорлд билдинг он Парк-роу», высота которого составляла 91 метр. Оно было снесено в 1955 году.

Нью-Йорк интенсивно застраивается.

В 1869 году – том самом, в котором Уоллстрит и всю Америку потряс знаменитый финансовый кризис «Черная пятница», – на 18-й улице был сооружен первый доходный дом. В 1871 году железнодорожный магнат Корнелиус Вандербильт на 42-й улице открыл вокзал «Гранд сентрал депо». В 1879 году было закончено возведение грандиозного собора Святого Патрика. В 1880 году, когда, кстати, в Нью-Йорке появилось электроосвещение, был построен первый доходный дом класса люкс «Дакота». В 1882 году на Пятой авеню возвели роскошный особняк-дворец Вандербильта. В 1897 году открывается крупнейший в мире отель «Уолдорф-Астория». Вообще, в конце XIX века в городе разворачивается интенсивное высотное строительство, которое как бы предвещало «небоскребный бум» следующего столетия.

Развиваются средства связи. Александр Грейам Белл, в 1876 году получивший патент на первый практически пригодный телефон, в следующем, 1877 году демонстрирует свое изобретение в Нью-Йорке. А уже в 1879 году на Нассау-стрит открывается первая телефонная станция.

Выдающийся предприниматель Корнелиус Вандербильт свой первый бизнес создал в возрасте шестнадцати лет, взяв на это в долг денег у матери.

В последней четверти XIX века в городе появляется ряд учреждений культуры мирового значения. В 1877 году в Нью-Йорке открывается Американский музей естественной истории. Еще в 1870 году группа деятелей искусства и филантропов приступила к реализации идеи создать в стране художественный музей, коллекция которого не уступала бы ни одной из европейских. И в 1880 году был открыт Метрополитен-музей (Столичный музей искусства), который стал крупнейшим в США и вошел в число величайших музейных учреждений мира.

В 1883 году оперная компания «Метрополитен-опера» открыла театр на Бродвее, который быстро превратился в один из центров мировой музыкальной культуры. А в 1891 году знаменитый филантроп-миллионер Эндрю Карнеги построил первый в Нью-Йорке большой концертный зал «Карнеги холл». На торжественном вечере в честь его открытия приглашенным дирижером был великий россиянин и выдающийся «гражданин мира» Петр Чайковский.

Что касается Гарлема, то он, по выражению одного из авторов, на протяжении значительной части XIX века был «синонимом» изящного, элегантного образа жизни. В первые годы столетия он был районом ферм. В 1820 году в местной общине проживала всего лишь 91 семья, имелись церковь, школа и библиотека. Богатые владельцы ферм, которых по зародившейся еще в голландский период традиции называли «патронами», имели усадьбы главным образом на здешних высотах, с видом на Гудзон и заречье.

В 1831 году деревню с городом связала Нью-Йоркско-Гарлемская железная дорога – та самая, которая двадцатью годами позже была соединена с железнодорожной сетью штата, что привело к продлению ее путей до южной части Манхаттана. В 1850—1860-е годы Гарлем начал приходить в упадок. Многие крупные земельные владения пошли с молотка на аукционах. Участки массово захватывались скваттерами-ирландцами.

В 1873 году деревня Гарлем прекратила существование, войдя в состав города Нью-Йорка. Последний, заняв весь остров Манхаттан, продолжил расширение за счет материковых территорий нынешнего Бронкса. А Гарлем начал возрождаться с 1880 года, когда до этого района были доведены линии нью-йоркских высотных железных дорог. Особняки и многоквартирные дома вырастали как грибы после дождя. В 1889 году был открыт «Гарлем опера хаус». Излучая оптимизм, «Гарлемский ежемесячный журнал» в 1893 году утверждал: «…Даже для самого поверхностного наблюдателя очевидно, что центр моды, богатства, культуры и интеллекта в ближайшем будущем должен переместиться в древний и почтенный поселок Гарлем». В действительности события развивались иначе, однако об этом мы расскажем в последующих разделах.

Говоря о развитии культуры, нельзя не упомянуть о том, что значительную часть своей жизни провел в Нью-Йоркском регионе великий американский поэт Уолт Уитмен. Не откажем себе в удовольствии привести относящуюся к началу последней трети XIX века зарисовку из принадлежащего перу этого знаменитого ньюйоркца произведения «Демократические дали»: «После довольно долгого отсутствия я снова (сентябрь 1870) в Нью-Йорке и в Бруклине. Я поселился здесь на несколько недель отдохнуть. Великолепие и живописность этих двух городов, их океаноподобный простор и грохот, их ни с чем не сравнимое местоположение, реки и бухта, сверкание морских приливов, новые высокие здания, фасады из железа и мрамора, величавые, изящные, ярко расцвеченные, с преобладанием белых и синих красок, развевающиеся флаги, бесчисленные корабли, шумные улицы, Бродвей, тяжелый, глухой, музыкальный, не смолкающий и ночью гул; конторы оптовиков, богатые магазины, верфи, грандиозный Центральный парк и холмистый парк Бруклина; я брожу среди этих холмов в великолепные осенние дни, размышляю, вникаю, впитываю в себя впечатления от толпы горожан, разговоры, куплю-продажу, вечерние развлечения, пригороды, – все это насыщает меня ощущениями мощи, избытка жизненных сил и движения, возбуждает во мне непрерывный восторг и вполне удовлетворяет и мои аппетиты и мой эстетический вкус. Всякий раз, когда я переправляюсь на пароходике через Северную или Восточную реку [соответственно Гудзон и Ист-Ривер. – Ю. Ч.] или провожу время с лоцманами в их рубках, когда я толкаюсь на Уоллстрите или на золотой бирже, я чувствую все больше и больше (да позволено мне будет признаться в моих личных привязанностях), что не одна только природа величественна своими полями, просторами, бурями, сменой дня и ночи, горами, лесами, морями, – что творчество, искусство человека может быть так же величественно разнообразием хитроумных изобретений, улиц, товаров, зданий, кораблей: великолепны спешащие, лихорадочные, наэлектризованные толпы людей в проявлении своего многообразного делового гения (отнюдь не худшего гения среди всех остальных), величаво могущество тех неисчислимых и пестрых богатств, которые сосредоточены здесь» (перевод К. Чуковского).

Процитировав Уитмена, естественно будет перейти к рассказу о развитии района Бруклина. С Манхаттаном и Нью-Йорком, дополнив паромные переправы, первая из которых была создана еще в 1733 году, его, теперь уже неразрывно, связал законченный в 1883 году знаменитый Бруклинский мост. Автора книги поразил текст на мемориальной доске, водруженной на мосту в 1951 году Бруклинским инженерным клубом на средства, собранные по публичной подписке. Приведем его полностью, причем те, кому довелось или доведется увидеть это творение человеческого гения, поймут, почему слово «Мост» мы пишем с большой буквы (хотя в оригинале все буквы одинакового размера): «Строители Моста посвящают [этот панегирик. – Ю. Ч.] памяти Эмили Уоррен Роблинг (1843–1903), чьи вера и мужество помогли разбитому параличом супругу Кол. Вашингтону А. Роблингу (1873–1926) закончить строительство Моста по планам его отца Джона А. Роблинга (1806–1869), который отдал свою жизнь Мосту». Убеждены, что в число выдающихся ньюйоркцев должна быть включена вся семья Роблинг – создатели Бруклинского моста.

А с начала XIX века территория нынешнего района Нью-Йорка была ареной консолидации – административного объединения. Первым крупным его актом стало слияние деревни Бруклин с одноименным тауном в 1816 году. В 1834 году эта единица обрела новый статус – города Бруклин. В 1851 году в округе Кингс появился второй обладатель подобного статуса – город Уильямсбург. Однако уже в 1854 году Уильямсбург, побывший самостоятельным городом всего три года, вместе с тауном Бушвик влились в Бруклин, который стал третьим по численности населения городом США.