Текст книги "Невменяемый колдун"

Откуда Сонное Покрывало имелось у Эль-Митолана Хлеби, вряд ли кто мог догадаться. Хотя каждый на его месте стремился к подобной собственности и почитал бы за счастье иметь ее в своей сокровищнице. Но если кто-то хоть немного разбирался в предметном волшебстве, то прекрасно знал и о необычайно высокой стоимости магической вещи такой огромной силы. Подобные раритеты создавались изредка и лишь совместными усилиями нескольких Эль-Митоланов. Как минимум трех одновременно. И почти всегда по заказу высших королевских сановников.

Хозяин замка отошел от замершего под покрывалом Кремона и вновь уселся в свое кресло. И опять посыпались вопросы. Вот только ответы на некоторые из них следовали уже с большим опозданием. Словно память для этого погружалась в немыслимые глубины.

– Ты меня слышишь?

– Да.

– Открой глаза. Видишь меня?

– Да.

– Как тебя зовут?

– Кремон.

– У тебя был еще один отец?

– …Был.

– Как его звали?

– …Фолг.

– И какого он рода?

– …Не знаю.

– А первую мать ты помнишь?

– Нет.

– У тебя была только одна мать?

– Да.

– Как зовут второго отца?

– Дарел.

– Как выглядел твой первый отец?

– …Большой и… добрый.

– Он погиб?

– Не знаю.

– Что ты помнишь из последней вашей встречи?

– …Сильный грохот… Стремительный полет… Пыль… И страх…

– Сколько лет тебе тогда было?

– Не знаю.

– Ты уже мог ходить?

– Да.

– Ты уже мог читать?

– Нет.

– А как тебя звал первый отец?

– …Не помню.

– Или он тоже звал тебя Кремон?

– …Не помню.

– Отец Фолг носил боевое оружие?

Больше трех часов Эль-Митолан задавал очень похожие вопросы. Порой только переставляя в них слова с места на место. Наконец, и он явно зашел в тупик, не зная, о чем спросить еще. С минуту поразмышляв над последним ответом гостя, он решительно встал и снял Сонное Покрывало.

Почти сразу взгляд Кремона стал осознанным. Но еще минут пять он не проронил ни слова, прокручивая в памяти все свои ответы. Хозяин кабинета ему не мешал, внимательно наблюдая за всей гаммой чувств, которые проявлялись на лице парня во время этого мыслительного процесса, и ожидая вполне закономерного вопроса:

– Выходит… у меня в раннем детстве был другой отец?!

– Скорей всего.

– То есть наличие отца Фолга еще не доказанный факт?

– Вполне возможно. Дело в том, – пустился в пояснения Хлеби, – что Сонное Покрывало открывает порой такие воспоминания, которые человек не вспомнил бы даже под страшными пытками. Но в то же время и оно не всесильно. Как ты сам понял, некоторые фрагменты твоего раннего детства и ему оказалось восстановить не под силу. Возможно, ты тогда находился просто под опекой некоего Фолга, ошибочно принимая его расположение за отцовские чувства. Или это один из ближайших родственников – дядя, дед, которые всегда о тебе заботились. Может, они и погибли на твоих глазах, но в твоей памяти этот момент отсутствует. Хочу особо выделить: это не значит, что этого момента в твоей жизни не было! Поэтому окончательный ответ на твой вопрос может дать только твой отец Дарел.

– Он? – Кремон в сомнении покачал головой. – Даже не знаю: после пропажи матери в его психике произошли некоторые изменения…

– Полковник Кралси мне написал об этом. Видимо, Дарел очень любил свою жену?

– Невероятно! Тем более что она действительно самая добрая и милейшая женщина в мире. Поэтому отец так тяжело перенес это трагическое известие…

– А что говорит о его здоровье лекарь?

– Самочувствие отца явно пошло на поправку. Особенно в последние месяцы. Все чаще к нему возвращаются моменты полного просветления. Омраченного, правда, тоской и тихою грустью. Он даже провожал меня, когда я уходил из дому. Уговаривал остаться с ним и не подвергать свою жизнь опасностям.

– Значит, если ты улучишь благоприятный момент, то можешь рассчитывать на откровенность и чистосердечный рассказ о твоем детстве?

– Вполне! Никогда в жизни он не уходил от прямых и конкретных вопросов.

– Хорошо! Этот момент ты выяснишь очень скоро. – Заметив, что гость хочет что-то возразить, Эль-Митолан остановил его поднятой ладонью: – А сейчас я тебе объясню все последующие годы твоей жизни, вполне естественно базируясь на тех знаниях, что дало нам Сонное Покрывало. И тех событиях, которые произошли в последние дни. Вопервых – и это самое важное! – мы понимаем, что дата твоего рождения, записанная в документах, явно ошибочна, и двадцать четыре года тебе исполнилось только два дня назад!

– Не может быть?! – воскликнул Кремон.

– Об этом свидетельствуют все факты! – И, так как гость смотрел на него с недоверием, Хлеби продолжил: – Именно два дня назад ты прочувствовал Предвестие Всплеска: голод и сытость!

– Разве бывают такие Предвестники?! – В словах Кремона звучало нескрываемое изумление. – Почти всегда Всплеск предвещают непомерная сонливость и последующая необъяснимая бодрость. За редкими исключениями.

– Вот именно: исключениями! Мне самому досталось одно из таких: я чуть ли не день плакал от грусти, а потом смеялся как умалишенный. И твой случай как-то раз упоминался в анналах.

– Так что же это получается? – Кремон вскочил на ноги, сжимая кулаки от волнения и покрываясь на лбу мелкими капельками пота. Лицо его с пугающей быстротой становилось то бледным, то излишне красным. Хозяин дома тоже встал и положил руки на плечи гостя. Затем, глядя ему прямо в глаза, торжественно произнес:

– Получается, что ты теперь один из нас! Добро пожаловать в общество Эль-Митоланов!

После этих слов глаза Кремона опасно заблестели и стали наполняться влагой. Но тут же озабоченные складки прорезали его лоб, а голос выдал еще большее волнение:

– Но ведь в течение трех дней после Всплеска надо пройти Обряд Воспламенения?

– Конечно! И ты его пройдешь этой ночью!

– Но ведь для этого необходимо присутствие трех Эль-Митоланов?!

– Естественно! Я тоже помню о такой мелочи…

– Где же мы их найдем? Успеем добраться до Лиода?

– Еще чего! Переться в такую даль. Мне и здесь неплохо!

– Значит, у вас будут сегодня гости? Да еще и Эль-Митоланы?

– Будут. Но это уже мои проблемы! – отмахнулся Хлеби. – И давай сразу договоримся: у меня имеется очень много тайн, в которые я не хочу посвящать никого. Даже своего нового ученика. Ты ведь собираешься просить у меня наставничества?

– Да, конечно, – смутился Кремон. – Просто все так неожиданно на меня свалилось… – Он прокашлялся и произнес официальное прошение: – Прошу вас, уважаемый Эль-Митолан Хлеби Избавляющий, быть моим наставником и обязуюсь в случае вашего согласия выполнять все ваши требования и распоряжения!

– Я согласен взять в ученики Эль-Митолана Кремона и после Обряда Воспламенения обязуюсь обучать его обладанию тайнами мироздания в течение года с сего момента. После этого он вправе закончить обучение, продолжить его или выбрать иного наставника.

– Благодарю вас, наставник! – Новоиспеченный ученик встал на одно колено и прикоснулся лбом к ладони своего учителя. Тот поощрительно похлопал его другой рукой по плечу и заставил подняться на ноги.

– Только не забывай: в некоторые секреты я тебя допускать не буду! Может, со временем, и то не во все. – Хлеби улыбнулся. – Ведь обязался выполнять все мои требования и распоряжения?

– И нарушать свои обязательства я не собираюсь! – Кремон через силу тоже попытался улыбнуться. – Подобной черной неблагодарности вы от меня не дождетесь.

– Ну, вот и прекрасно! После такой продолжительной и эмоциональной беседы я чувствую невероятный голод. Уверен, что нас уже ждут к обеду, и только мой приказ удерживает тетушку от вторжения в эту комнату. Да и ты наверняка успел проголодаться?

– После такого обильного завтрака на три дня можно забыть о пище телесной и вкушать только духовную!

– Только не говори таких сентенций тетушке! А то она не поймет. Решит, что невкусно приготовлено, и страшно расстроится! – Хозяин дома подошел к двери, открыл ее и пропустил гостя на выход: – Спускайся в зал, а я задержусь на десять минут. Надо пригласить моих друзей на ночной Обряд Воспламенения. Так внизу и скажи: я сам спущусь через десять минут!

– Хорошо, наставник! – Кремон стал спускаться по лестнице, а в голове еще мелькали хаотичные воспоминания сегодняшнего дня.

«Неужели я стал Эль-Митоланом?! И даже получил в наставники самого Хлеби? Пусть даст судьба здоровья и много лет жизни дяде Кралси за его невероятную предусмотрительность и безграничное ко мне расположение! Ведь только он и смог уговорить меня не идти прямиком в Альтурские горы. И только по его настоянию я оказался здесь… А что же с отцом? Неужели он мне не родной? Или у меня действительно был когда-то наставник Фолг? Странно! Мне никогда не рассказывали о нем. Даже имени такого нет среди родственников. Ни среди живых, ни среди умерших…»

Конная прогулка

Возле огромного стола в зале хлопотали обе женщины из прислуги, почти закончив сервировку и расстановку холодных блюд. Тетушка Анна руководила ими так, словно они накрывали для самого короля, а, увидев сошедшего вниз гостя, всплеснула руками:

– Наконец-то! О чем так долго можно беседовать?

– Да мы и успели-то поговорить только о главном, – пожал плечами Кремон.

– Это о чем же?

– Господин Хлеби объявил меня Эль-Митоланом и согласился стать моим наставником! – выпалил Кремон, при этом на его лице читались и восхищение, и не до конца осознанное понимание случившегося.

– Как я рада за вас! – воскликнула тетушка Анна.

– Примите и мои поздравления, господин Эль-Митолан! – Коперрульф поднялся из кресла возле камина, и они обменялись крепким рукопожатием.

При этом гость немного смутился:

– Прошу вас не обращаться ко мне так официально. Хотя бы на время моего ученичества. Я буду чувствовать себя легче и естественней, если вы будете называть меня просто Кремон.

– Хорошо, Кремон! – тут же согласилась тетушка. – Но почему не спускается мой племянник? – Услышав, что тот будет через десять минут, старушка дала команду прислуге нести первое блюдо и указала гостю на стул рядом со своим. – Раз ты теперь ученик, то это отныне твое постоянное место. Мне будет удобнее за тобой ухаживать.

– Да уж, будет кому подкладывать в тарелку! – хмыкнул Коперрульф.

– Конечно! – домоправительница строго посмотрела на дворецкого. – Молодой человек явно лучше воспитан и не станет возражать, если дама за ним поухаживает за столом. Ты не представляешь, Кремон, как они вдвоем ко мне относятся. Установили правило, по которому я не имею права ничего класть в их тарелки! Ссылаясь на то, что не хотят никого утруждать.

– Да я тоже… – начал было Кремон, но старушка даже не дала ему договорить и перебила, сердито блестя глазами:

– Надеюсь, я не ошиблась в вашей благовоспитанности, господин Эль-Митолан? – Приняв растерянное молчание парня за согласие, он вздохнула с удовлетворением: – Вот и прекрасно! У нас есть несколько минут, и я покажу тебе твою комнату. Это здесь, прямо по коридору.

Оглянувшись на веселящегося дворецкого, Кремон направился по коридору вслед за тетушкой. Пройдя несколько дверей, она открыла последнюю из них справа и по-хозяйски обвела рукой:

– Обстановка довольно скромная, но если хочешь, поставим тебе любую мебель. Вот здесь ванная комната, вот здесь туалет. Халаты, пижама, запасные одеяла и полотенца. У тебя еще три минуты, прошу к столу не опаздывать!

С этими словами она, как вихрь, пронеслась по комнате, что-то поправляя и подравнивая, и выскочила в коридор. Кремон не стал слишком присматриваться к обстановке, лишь отметив, что его рюкзак находится здесь же, на широкой тумбочке возле двери, а сразу поспешил в туалет по давно назревшим надобностям. Затем умыл наскоро лицо и, чувствуя, что явно не уложился в отведенные ему три минуты, побежал в столовую.

И только во время обеда Кремон понял, почему ухмылялся дворецкий. Тетушка Анна только тем и занималась за столом, что подкладывала новому жителю подопечного ей дома все, на что падал ее взгляд. Нельзя было сказать, что Кремон съел мало или ел без аппетита. Наоборот, все было превосходно приготовлено и просто поражало своими вкусовыми качествами. Но ведь и желудок не безразмерный! Вначале пришлось расстегнуть ремень на две дырочки, потом чуть ли не полуразлечься на стуле, а потом вообще оставить попытки что-либо проглотить. Откушанная пища буквально стояла в горле и норовила выпасть обратно при малейшем наклоне вперед. Но домоправительница и не думала прекращать свои «ухаживания». Лишь только ее подопечный на мгновение закрыл глаза при тяжком вздохе, как его тарелка тут же наполнилась десертным блюдом из тертых яблок с изюмом и сметаной под шоколадным соусом. Глаза Кремона открылись и тут же расширились от ужаса. И с такой мольбой посмотрели на хозяина дома, что тот не выдержал и сжалился над своим учеником, справедливо полагая, что умирать парню от переедания еще рановато.

– Так, заканчиваем обед! Дел у нас невпроворот. Идем в конюшню! – И первым поспешил к одному из выходов, ведущих во внутренние помещения, не обращая внимания на причитания тетушки:

– А пудинг?! А кисель?! А соки?! Куда ж ты тянешь голодного человека?..

– Нет, что вы! Я сыт! Огромное спасибо, все было очень вкусно! – зачастил Кремон, торопясь за наставником и опасаясь, как бы его вновь, силой не усадили за стол.

Пока мужчины проходили мимо большой кухни, кладовых, ведущих куда-то вниз и вверх лестниц, Хлеби давал краткие пояснения, перемежая их добродушными подтруниваниями:

– Вот здесь у нас и готовят все те удовольствия, от которых ты не мог отказаться за столом. Понравилось? Да, с моей тетушкой ты быстро станешь весьма солидным и весомым мужчиной… Там у меня подвалы с вином, в подвалах справа – моя нижняя лаборатория. Там, кстати, и будем проводить ночное Воспламенение. Если сил у тебя, конечно, хватит!.. Но я думаю, за ужином тетушка вниманием тебя не обойдет. Поможет подкрепиться!..

– Умоляю!.. – Кремон страдальчески схватился за живот, но договорить ему не дали.

– Умолять будешь ее. Она у нас строгая! Но если сильно попросишь, всегда даст добавки! – И хозяин дома вместе с дворецким весело заржали, видя, с каким ужасом молодой человек оглянулся назад. – Здесь – сауна и небольшой бассейн с холодной водой, – продолжил, отсмеявшись, Эль-Митолан. – А эта дверь ведет во внутренний двор. Расположение дома надо выучить в первую очередь и помнить все коридоры и двери с закрытыми глазами. Место у нас хоть и спокойное, но бдительности терять не стоит. Коперрульф тебя ознакомит со всеми сигналами тревоги и действиями после них. Как мой ученик, в случае опасности ты тоже встаешь на охрану поселка. Сейчас мы выберем тебе коня, какой тебе понравится. Или ты предпочитаешь похаса?

В этот момент они вошли в огромное приземистое здание конюшен и остановились у вольеров с похасами. Животные сразу зашевелились в стойлах, поднимая головы и поглядывая на мужчин большими и добрыми глазами. С первого взгляда была видна необычность их породы. И не только благодаря ярко-желтой окраске густого меха, но и внушительной высоте в холке. На спину такого похаса вряд ли взберется без стремян даже тренированный наездник. Мощные, мохнатые ноги животного завершаются большими утолщениями внизу величиной с голову взрослого человека. Считалось, что чем больше эти утолщения, тем животное выносливей и работоспособней. И похасы Эль-Митолана выглядели в этом плане просто превосходно. И не только в этом: их головы находились немного выше над туловищем, и это сразу бросалось в глаза. Особенно опытному наезднику.

– Какие они высокие! И шеи длинные! – выразил свой восторг Кремон. – Неужели они достают до земли?!

– О! До этого еще далеко. – В ответе Коперрульфа послышались и гордость и надежда одновременно. – Но дело к этому идет…

– Надо только почаще привязывать их за хвост и тянуть при этом за уши! – пошутил хозяин дома и засмеялся, очевидно вспомнив поговорку: «Если хочешь остаться без рук, потяни похаса за уши!»

Во все времена люди пытались вывести новую породу с более длинной шеей. Но до сих пор это так никому и не удалось. Из-за этой особенности строения тела похасы могли употреблять в корм только кустарники, низкие ветви деревьев или очень высокую траву. Из-за чего оставались в очень большой зависимости от человека. В диком состоянии животные быстро слабели от голода и оказывались легкой добычей хищников. Из-за короткой шеи похасы не могли поднять пропитание с земли, разве что передними ногами, с неимоверным трудом, становясь на колени.

– Ну что, понравились? – Хлеби подтолкнул залюбовавшегося на животных Кремона. – Выбираешь себе сразу?

– Хотелось бы еще и лошадей посмотреть, – ответил тот, пытаясь разглядеть вторую половину конюшен.

– Тогда пошли. А управлять ими умеешь?

– Конечно! Дядя Кралси постоянно брал меня с собой в конюшни королевской кавалерии. И даже хвастался моими успехами перед нашими соседями.

– Да? Ну, раз он хвастался, тогда тебя не надо будет поднимать с земли и лечить ушибы! Уж он-то точно был одним из самых лучших наездников и почитателей лошадей. По мне, так я бы до сих пор разводил только похасов. Если бы не Коперрульф! Вот он – настоящий фанат коневодства.

– Да и вы уже давно ко мне присоединились, – возразил дворецкий. – Последние годы только на Смелом выезжаете на прогулку.

– Конечно! Разве откажешь себе в удовольствии промчаться на таком красавце? – воскликнул хозяин замка, входя в стойло и здороваясь со стройным животным, которое радостно заржало при его появлении. Сразу было видно, что человек и конь очень дружат. Хлеби гладил скакуна по шее и скармливал что-то припасенное заранее со стола.

Коперрульф не останавливаясь потянул молодого Эль-Митолана дальше.

– А вот это моя кобылка. Смотри, какая прелесть! Полночь называется. Из-за синих и темно-желтых пятен окраски. Она еще жеребенком мне из-за цвета понравилась. А умная какая, не поверишь! Ее даже жеребцы слушаются!

– Не может быть! – засомневался улыбающийся Кремон. И сразу получил возмущенный ответ:

– Еще как может! – Затем Коперрульф махнул рукой приближающемуся конюху: – Эй, Дани, помоги господину Эль-Митолану осмотреть и выбрать для себя личную лошадь! Он теперь будет жить у нас и должен иметь подходящий выезд. Сразу и оседлай для первой прогулки и знакомства.

Но Кремон его уже не слышал. Он чуть ли не вприпрыжку стал обходить и осматривать все стойла. Чувствуя, как от радости колотится сердце и ноги приплясывают от нетерпения. Еще совсем недавно Кремон и представить не мог, что у него будет своя собственная лошадь! Пусть временно, пусть только на один год! Пока на один, а там видно будет. Но своя! С которой он обязательно постарается подружиться. И ведь есть из чего выбирать: даже при беглом и невнимательном осмотре Кремон насчитал более двадцати взрослых и обученных работе под седлом животных. Это – не считая молодняка, который носился по большому закрытому вольеру. Два раза парень обошел конюшню, не решаясь сделать окончательный выбор. Но еще с первого раза уделяя все свое внимание только одному стойлу. Там стоял великолепный жеребец совершенно черной масти и, казалось, совершенно не реагировал на нового человека. Когда Кремон был поблизости, то даже отворачивался, словно стесняясь. Но когда парень уходил к дальним вольерам, украдкой выглядывал из своей загородки. Словно присматривался и приценивался он, а не к нему.

Уже проходя по третьему кругу, Кремон окончательно решился и остановился напротив черного. Стал медленно протягивать руку к загривку, как бы не обращая внимания на предупреждающий окрик конюха:

– Господин!..

Но в последнее мгновение отдернул руку от громко щелкнувших зубов выбранного им коня.

– Ах, ты… – Но достать коротким хлыстом провинившееся животное конюх не смог: конь преспокойно отошел в угол и снова принял вид невинной скромности и целомудрия. – Самый вредный жеребец на конюшне! – пожаловался Дани. – Что он только не вытворяет! Господин Эль-Митолан его уже и продать решил, да господин дворецкий хочет сберечь для потомства.

– И как же зовут этого хулигана?

– Зовут так же, как он и выглядит: Торнадо!

– В таком случае оседлайте мне именно его!

– Но, господин… – растерялся конюх. – Этот конь вряд ли вам подойдет для прогулок.

– Седлай! Хочу посмотреть его в деле. Может, он просто от скуки дебоширит? Попробую его перевоспитать.

– Да уж кто только не пробовал… – пробормотал Дани, снимая седло со стены и заходя в вольер. – Всех то куснуть, то сбросить пытается. Уж больно вредный!

На удивление, конь с полным равнодушием дал себя оседлать, накинуть и затянуть узду. Но когда вышли в проход между вольерами, неожиданно рванул с места в галоп, спеша вырваться на пространство и там порезвиться. Вот только конюх был парень не промах, да и характер своего подопечного знал прекрасно. Он просто повис на узде, и Торнадо остановился как вкопанный.

– Вот так он всегда! – Дани замахнулся на коня, но не ударил. – Вы уж смотрите за каждым его движением.

– Постараюсь, – пообещал Кремон, надевая на обувь позванивающие шпоры из тусклой меди. Затем взял хлыст из рук конюха и ловко взлетел в седло. – А что он любит из подарков?

– А ничего! – с досадой бросил конюх, продолжая вести коня за повод к выходу, где уже гарцевали на своих любимчиках хозяин замка и дворецкий. – Чем его только не угощали. Слопает, а потом за руку куснуть пытается!

– А как он к хлебу относится?

– Равнодушен.

– А к моркови?

– Не любит.

– Сахар ест?

– По настроению.

– А рыбы давать не пробовали?

– Он ведь не кошка! – обиделся конюх.

– Один конь любил корень петрушки…

– Этот даже запаха петрушки не переносит!

– Странный он какой-то! – воскликнул удивленный Кремон.

– Не странный, а вредный! И кличку ему надо было дать Вредный.

Когда они появились из конюшни, остальные наездники так и замерли. Даже их кони уставились на своего товарища с удивлением. На немой вопрос конюх пожал плечами, как бы снимая с себя всю ответственность:

– Я предупредил господина…

– Раз предупредил, тогда поехали! Йе-хой! – выкрикнул залихватски Хлеби. Но тут же осадил своего коня, что-то вспомнив, и достал у себя из кармана широкую черную ленту. Видимо, Дани прекрасно знал о ее назначении, так как уверенно и ловко обвязал этой лентой шею Торнадо. И тут же кавалькада из трех всадников тронулась в путь. Выехав с внутреннего двора сквозь разошедшиеся створки ворот, они неспешной рысью проскакали мимо нескольких возделанных полей, узкое пространство между памятным грибком и не менее памятным озером, и подковы коней звонко застучали по каменной дороге, разделяющей долину на две части. Сразу налево отходила хорошо укатанная грунтовая дорога и терялась среди круто вздымающихся холмов. Хотя издалека, с окраины поселка, эти холмы вначале показались Кремону намного ниже, чем на самом деле.

– Это Южная дорога! – пояснил Коперрульф, двигаясь вровень с молодым Эль-Митоланом. – Она идет почти рядом с границей до самой реки Юзва. Где-то на середине этой дороги стоит небольшой городок Черби. Но так как оттуда до Лиода такое же расстояние, как и от нас, то этой дорогой почти никто из путешественников не пользуется. Только местные земледельцы, лесорубы да редкие торговцы. Чаще всего наши прогулки проходят именно в том направлении: намного интереснее и увлекательней. А вдоль озера пейзаж слегка однообразный. Зато воздух бодрит, особенно в жаркую пору.

Кремон слушал ничего пока для него не значащие сведения вполуха. А сам почти все внимание сосредоточил на поведении коня. Опыт у него благодаря дяде Кралси был отменный, но именно поэтому он не доверял Торнадо полностью. Уж слишком тот слушался и безропотно выполнял любые команды. И показывать свой норов вроде бы не собирался. Даже шпоры еще ни разу применить не пришлось. Будто Кремон с конем знакомы с самого детства и смирней коняги не сыщешь в целом королевстве.

Заметив, что скачущий рядом всадник крепко сжимает поводья, дворецкий одобрительно кивнул:

– Правильно! Эта скотина только и ждет, когда ты расслабишься хоть на секунду. Если бы не его породистая осанка и грациозность, давно бы продали первому встречному.

– Зато как легко и плавно идет! – не сдержался от заслуженной похвалы Кремон. – Будто и нет на нем седла с наездником.

– Да, красив скакун! И силы в нем так и играют! Но насколько прекрасный он имеет вид, настолько и несносный характер. А наказаний сколько на его шею досталось – не сосчитать. И все без толку! Только коварней пакости выдумывает.

Немного вырвавшийся вперед Хлеби остановился возле трехметрового столба, аккуратно выложенного из резаного камня. Когда спутники его догнали, он пояснил специально для своего ученика:

– Это маяк внутреннего охранного полукруга. Через пять километров находится такой же, но уже внешнего контура. По два подобных расположено на Южной и Лиодской дороге. И четыре – на тайных лесных тропах между ними. Мой дом расположен в самом центре полукруга. Раз в месяц каждый такой маяк надо осмотреть и добавить силы проницания. Скорей всего на тебя ляжет ответственность за эти мероприятия.

Кремон прекрасно знал, что в охранном периметре не может быть внутренних раскрытых углов, поэтому решил блеснуть своей осведомленностью:

– Значит, с другой стороны у вас второй периметр?

– Зачем же тратить столько энергии зря? Ведь там непроходимые скалы!

– Ну и что? Опытному отряду не составит большого труда их преодолеть.

– На этот случай у меня там расположено несколько очень опасных и коварных ловушек.

– Вряд ли это остановит умелых скалолазов, несущих с собой соответствующие приборы и защитные амулеты. Да и с озера злоумышленники могут незаметно подкрасться.

– С озера? – с иронией переспросил Хлеби. – Это озеро вдается глубоко в Сорфитовые Долины. И ни один сорфит, а уж тем более таги, не пересечет на этом озере намеченную границу.

– Но ведь граница для того и сделана, чтобы ее нарушать… – не унимался новый ученик.

– За двести лет сорфиты и таги ни разу не нарушили условия договора!

– Но ведь может некая угроза просто пройти через их территорию?

– Ни одно разумное существо не может пройти через их государство! Даже драконы не залетают в их воздушное пространство. Возле Альтурских гор сорфитяне повесили такое сильное боевое заклятие, что перепонки у небесных разбойников моментально превращаются в мыльную бумагу, и те просто-напросто разбиваются при падении.

– Я слышал об этом, но всегда сомневался в действенности такого заклятия. Но раз вы говорите…

– Вот и правильно, не сомневайся!

– А почему же тогда мы не соорудим такую же защиту на своей границе? – Голос Кремона неожиданно задрожал. – Сколько невинных жертв удалось бы спасти!

– Я тебя понимаю и тоже когда-то задавался таким вопросом. Но дело в том, что заклятие это древнее, ему уже тысяча лет. И как оно действует, остается большой загадкой нашего времени. В том числе для самих сорфитов и тагов. Ходит только легенда, что при сотворении этого заклятия погибло сто лучших магов из их числа.

– Вот это да! – воскликнул парень в изумлении. – Так много?! И это при том, что Эль-Митоланы в Сорфитовых Долинах вообще большая редкость. Поговаривают даже, что там началось некое вырождение среди обладающих тайнами мироздания.

– А тебе известно, что раньше у них было Эль-Митоланов больше, чем во всем мире?

– Первый раз слышу!

– Тем не менее это чистая правда. Ладно, – Хлеби еще раз полюбовался окрестностями и повернул своего коня. – Едем обратно к замку. Надо провести целую серию приготовлений к обряду. Да и с гостями хочется поболтать.

– Разве мы ждем гостей? – удивился дворецкий.

– Инкогнито приедут два моих старых друга! – многозначительно ответил хозяин замка. – Ты ведь знаешь, они не любят шума и тетушкиных угощений.

– Аа! Ну да, ну да… – не менее туманно подтвердил Коперрульф, исподтишка бросая косой взгляд на Кремона. Тот заметил странные интонации, но виду не подал, продолжая внимательно следить за своим конем. Торнадо отрешенно перебирал ногами, видимо со скорбью осознав, что такого опытного наездника ему не одолеть. «Не стоит даже пытаться: вон как в седле уверенно сидит! Как цепко держит поводья и красиво держит прямую спину! С таким седоком лучше не капризничать: живо окровавит бока колючими шпорами да отстегает хлыстом по чему попало». Так, наверное, думал конь. Вернее, Кремон решил, что конь думает именно так, и улыбнулся с превосходством.