Текст книги "На древней земле"

– Почему?

– Посуди сам: тебе стало легче ориентироваться в жизни, но вокруг сразу выстрелы, кровь, смерть… То ли дело витать в блаженном неведении относительно мерзостности бытия нашего…

– И ты собираешься меня поддевать насчет моего недавнего недомогания? – Зная Малыша, я в этом не сомневался.

– Слышь, ты, Боендаль![1]1
  Великий философ двадцать пятого века, землянин. (Прим. авт.)


[Закрыть] – не дал нам порадоваться встрече Гарольд. – Открой-ка лучше машину! Еще успеете наболтаться о вашем потустороннем мире! – И хихикнул, радуясь удачному намеку на общность моей болезни и способа мышления Малыша.

– Это он всегда так – обижает маленьких! – пожаловался незлобно Малыш и стал ощупывать своими длинными чуткими пальцами замок двери. – Я уже дождаться не мог, пока ты выздоровеешь. Этот хам совсем раскомандовался – каждый день мне давал внеурочные наряды.

– Он что, серьезно? – Я воззрился на Гарольда.

– Да что ты его слушаешь?! – возмутился тот. – Этот длинный шланг вообще за холодную воду браться не хочет. Где прислонится к стене, там сразу и дрыхнет. Только и ищет, где полегче.

– А почему это я должен искать, где потяжелее? – наивно спросил Малыш, весело мне подмигивая.

Планка замка под его пальцами пошла внутрь, и дверь разблокировалась. Мы осторожно ее открыли, заглядывая в салон. Водила был парализован, но не на все сто процентов. Он пытался непослушной рукой вернуть кресло, которое разложилось при ударе, в прежнее положение. Хорошо, что мы успели успокоить его раньше.

– Гарольд! – обратился я к другу. – Иди обыщи того, последнего, моусовца. Ты не забыл, что у него может быть крабер? Забери у него все, что есть. Да, кстати, Малыш, это ты ему поранил ножку?

– Да! Вот таким диском. – Он вытащил из кармана круглый металлический блин, по краям которого хищно торчали изогнутые острые лепестки.

– Это я его научил! – похвастался Роберт, помогая мне связать водилу и запихнуть его в отсек за пассажирскими сиденьями.

– Да, староват только немного твой ученик! – констатировал я.

– Зато какой способный! – с умилением подчеркнул Малыш.

– Разбирайся давай быстрее с приборами, а мы уж тебя сами похвалим! – прекратил пустые разговоры Гарольд, подтаскивая тело убитого мною охотника. – Роберт, снимай амуницию с того молодого лопуха и тело оттащи куда-нибудь подальше с глаз долой. А я раздену этого. Дождемся всех наших – и будем сматываться.

Глава вторая
Плен

Машина летела в тридцати сантиметрах над поверхностью океана. Хоть «летела» – это слишком громко сказано. Она ползла! Со скоростью всего десять километров в час. Это все, что удалось выжать из трофея, отвоеванного у моусовцев. Все-таки при ударе она получила весьма ощутимые повреждения. Если бы не это, со своими заботами пришлось бы нам распроститься. Ибо это была не простая машина, а самый настоящий космический челнок, искусно замаскированный под авто среднего размера, которые преобладали на земных магистралях. А такая шикарная и навороченная вещь не могла принадлежать простым торговцам или пусть даже контрабандистским миссиям и представительствам. В этом нам помог удостовериться и опрошенный водитель, оказавшийся крепким орешком и не желавший вообще с нами разговаривать. Поэтому он и пострадал: антидот мы сберегли – уж больно он дефицитная вещь, а вдруг как придется хорошего человека от домутила спасать. Водила нам выболтал все, что знал. К сожалению, очень мало. Явно недостаточно для выяснения повышенного интереса к моей персоне. Нас озадачило, что кто-то начал меня искать. Неизвестно, везде ли, но на Земле – несомненно. Нерадостное известие. Намного лучше находиться в списках отживших свое или хотя бы в числе якобы пропавших. Как, например, считает принцесса.

Принцесса! При воспоминании о ней у меня болезненно заныло сердце. Неужели она причастна к моему теперешнему положению? Ладно! Я в этом обязательно разберусь! Чего бы это ни стоило!

Но сейчас были другие проблемы. Со слов водилы, искали конкретно меня. Под большим, правда, секретом. И именно в невменяемом состоянии. Значит, моусовцы, как никто более, знают о том, что случилось со мной. Да и убийства во дворце полтора года назад – явно их рук дело. Это еще чудо, что я вернул себе память и здравый рассудок. По словам ребят, они уже и не надеялись на мое излечение. И прибыли мы на Землю только с одной целью – за лекарством. Его нужно было делать каждые пять дней из местных трав и растений и употреблять свежим. Если об этом противоядии знает Моус, то тогда его люди моментально спохватятся, что пропала целая миссия, и быстренько сумеют сложить два и два. Хоть мы и постарались запрятать хорошенько трупы и сделать вид, что случилось тривиальное ограбление, но… Мы ведь не знаем, какими силами они располагают на Земле. Захваченному моусовцу было известно о двенадцати миссиях! Это уже много. А о скольких он не знал? Не знал он также ничего о связях с местными правительствами и царьками. А о том, что эти связи были, говорило и наличие подобного суперавто, да и крабера тоже. Последний был с персональным кодом, и мы боялись без оборудования влезть в систему связи. Пока радовало, что и на крабер никто не пытался дозвониться. Значит, времени у нас еще достаточно. Надо было только успеть добраться до космопорта и как можно быстрее смыться с Земли. Как это банально: всю жизнь мечтал здесь побывать, а стоило оказаться – сразу приходится подаваться в бега.

Цой Тан нам действительно пригодился. Он был неумолкаемым источником информации обо всем нас окружающем и необходимом. Поэтому мы и направлялись не к коммерческому космопорту, через который сюда прибыли, а к иному, военному. Но когда переводчик узнал о выбранном нами маршруте, схватился за голову и стал яростно спорить:

– Напрямую идти к другому острову нельзя! Где-то на нашем пути находится остров Хаос, а на нем обосновалась целая клика самых отпетых негодяев, занимающихся контрабандой, пиратством и, самое страшное, работорговлей!

– Ну ты загнул! – не выдержал Николя. – Да если бы об этом узнали даже местные правительства, то сразу бы разогнали любую шайку подобных отщепенцев! Ведь именно работорговля карается строже всего по кодексу Союза Разума.

– Здесь не придерживаются никаких кодексов! – с горечью возразил Цой. – Мне кажется, что японское правительство их даже поддерживает и пользуется их услугами.

– А что ты скажешь на это? – вмешался Малыш, высветив на экране авто подробнейшую карту. – Где ты видишь хоть малейший островок? Ни новых, ни старых.

– Так ведь ему только лет тридцать. И о нем никогда и нигде не упоминается в официальных источниках. И то если хотят предупредить своих людей: мол, ни в коем случае не суйся в данный район, а то пропадешь.

– А ты сам-то там бывал? Что за остров такой, что его нет на карте даже у таких людей, как моусовцы? С их-то машиной и крабером?

– Я – не был. Почему нет его на карте – не знаю. Но по разговорам нашего шефа покойного с его братом я понял, что остров вырос в результате массового сброса в одном месте океана огромного количества улиц из загальского асфальта. То ли по ошибке, то ли преднамеренно целые куски автомагистралей почти со всего Токио и нескольких мегаполисов сбросили не в океанскую впадину, а на глубину всего-то два километра. Когда отрезки стали торчать из воды, решили, что так еще и лучше. Пилоты дирижаблей даже веселились, подстраивая «новый Эверест» все выше и выше. Эвереста не получилось, так как в правительстве все-таки спохватились и наложили запрет на подобное нарушение. Но остров достиг более чем трех километров в высоту, и за ним закрепилось название более короткое. Потом какие-то ловкачи спаяли улицы острова в местах соприкосновения свежим асфальтом и устроили там жуткую крепость. Ее почти невозможно разрушить.

– Ладно! – решил я прекратить спор. – Все равно пойдем напрямик. С имеющимся у нас на борту оружием нам и три острова не страшны. – Цой Тан на мои слова пожал плечами, как бы говоря: «Я вас предупредил, но решать вам!» – Ты лучше еще раз обрисуй, как там в Токио. Ты ведь оттуда родом.

После его обстоятельного рассказа мы еще больше убедились, что надо прорываться через военный космопорт Токио. Гарольд перечислил перипетии нашего прорыва из коммерческого, сам удивляясь нашему везению. Невероятные проверки и отлаженная служба безопасности. А солдафонов мы знали лучше – там нас не остановишь. Да еще с такой группой! Не знал только, брать нам с собой Цой Тана или нет. Ведь совсем чужой человек. Поди узнай, что у него на уме. Наш автомобиль все так же неспешно продолжал двигаться над спокойной поверхностью океана.

– Ты всегда такой болтливый? – не выдержал Малыш, обращаясь к тараторящему без остановки переводчику.

– Да нет! – Тот грустно вздохнул. – Просто я никогда не был в этом вашем… шарике и чуть не двинулся мозгами, когда меня им накрыли.

– Не дрейфь, парнишка! – хлопнул его по плечу Роберт. – Не так все страшно, как тебе кажется! – Но, поймав мой строгий взгляд, добавил: – Не почувствовав подобного, ты бы никогда не стал настоящим мужчиной.

– Зато когда побываешь, начинаешь сомневаться, а стоит ли становиться настоящим, – возразил Цой Тан.

– Но ты ведь хочешь побывать в других мирах? – спросил я.

– Еще как хочу! – оживился он. – Если возьмете меня с собой – не пожалеете! – Оглядев наши лица, выражавшие явное сомнение, он быстро заговорил, пытаясь придать своему голосу как можно больше уверенности: – Я ведь знаю девять языков, изучил по истории все, что было возможно в моих условиях, хорошо разбираюсь в звездной навигации, смогу назвать любое растение почти во всех мирах и умею умножать в уме семизначные числа. Ну… и меньшие тоже.

– Для этого достаточно калькулятора! – хмыкнул Армата. Но меня сильно заинтересовали его познания в ботанике.

– Чем отличается ядовитая травка крук от эвкина медового?

Ответа на мой вопрос я и сам одно время не знал, но он был тогда для меня жизненно важен. Мне стало интересно, как выкрутится Цой Тан. Но тот меня просто несказанно удивил, ответив после недолгого раздумья:

– У эвкина медового в месте схождения корней имеется шарообразное утолщение, а в остальном они идентичны.

– Да ты, вижу, знаток! – Я даже зацокал языком, выражая свое восхищение. – Где же ты так изучил многочисленнейших представителей флоры?

– Мой отец был профессором Всегалактического ботанического факультета при Токийском университете. Все мое детство и юность прошли между плакатами, фото, голографиями и описаниями того, что растет, пахнет, цветет, стелется, вьется и даже летает или плавает в каких угодно средах обитания.

– Ну надо же! Потрясен! – А ведь меня непросто было удивить. – И где сейчас твой отец?

– Не знаю… – Взгляд Цой Тана мгновенно потух. – Он пропал без вести в последней своей экспедиции. Через полгода университет полностью разгромили толпы взбешенных самураев, и я в шестнадцать лет оказался на улице. А мать погибла, когда мне было два года.

– Сколько же тебе лет сейчас? – Я решил до конца выяснить его биографию.

– Тридцать два.

После этих его слов мы все дружно присвистнули.

– Да ты сохранился как бонбули в собственном соку! – высказал всеобщее мнение Гарольд. – На вид тебе не больше двадцати двух лет!

– Ну, есть у меня кое-какие секреты в питании, – не без гордости стал рассказывать Цой Тан. – Я хоть и не вегетарианец, зато знаю очень много полезных и питательных растений…

– А мунковский дурман где растет? – не выдержал Малыш.

Ответ последовал тут же:

– В глубоководных пещерах на Аиде, восьмой планете системы Сакис.

– Вот дьявол! – в сердцах воскликнул Малыш. – Ведь мы там были, и совсем рядом! Как тщательно скрывается любая информация об этом! Мне, честно говоря, даже не верится, что ты говоришь правду.

– Доказать что-либо мне сейчас трудно… Да и не был я там лично… Но… – Переводчик смотрел искренне и бесхитростно. – Поверь мне на слово, эти сведения я получил от своего отца, а он мне не лгал ни разу в жизни.

– Зачем это тебе нужен был мунковский дурман? – с подозрением спросил я. – И когда?

– Да не так давно… – вмешался Гарольд. – И нужен он был, – быстро взглянул на японца, давая понять, что не хочет вдаваться в излишние подробности, – для твоего блага. Не конкретно, конечно, а косвенно. Или ты подумал, что Малыш имеет подобный грешок? – И засмеялся. – Он и без дурмана в хорошей форме!

Малыш с сарказмом взглянул на веселящегося гиганта:

– Мне все не верится, что так повезло! Постоянно общаться с таким умнейшим человеком! С таким тонким чувством юмора! Ну прямо-таки тончайшим!

Гарри сделал грозное лицо и зарычал по-солдафонски:

– Ты что?! Давно картошку не чистил?!

– Да уж! – Малыш радостно закивал, снова отворачиваясь от штурвала. – Так соскучился, так соскучился! Ты уж, голубчик, уважь – не забудь обо мне… – И под общий смех добавил: – Если, конечно, у тебя картошка уродится!

Армата, сидевший по правому борту сзади, вдруг сообщил:

– Кто-то очень спешит нас увидеть! С моей стороны нам наперерез что-то быстро приближается.

Мы уже все увидели несущийся по воде катер довольно-таки внушительных размеров. Он держал курс прямо на нас. Малыш сделал резкую остановку и сдал назад. Сразу же стало очевидно, что и катер подправил курс на наше смещение.

– На этом корыте не пошустришь! – с досадой воскликнул наш рулевой.

– Но и с нами сильно не пошутишь! – Гарольд удобнее расположился на среднем сиденье. – Можем ведь и коготки показать, а на крайний случай нырнем.

– И будем на водомете ползти в три раза медленнее!

– Зато увереннее! Если они не знают, что это за авто, то, может, вообще не обратят на нас внимания. Может, они сами туристы? – сделал предположение Гарри.

– Туристы на таран не идут… – пробормотал Малыш. – Повернусь-ка я к ним кормой. Если протаранят, меньше пострадаем.

Я одобрительно похлопал его по спине, и наше судно совершило маневр, повернув влево. Но катер и не собирался никого таранить. Не дойдя до нас с десяток метров, он резко свернул в сторону, обошел судно, снизил скорость и пристроился кормой у нас перед капотом. От поднятых при этом волн, которые достали до нашего днища, нас порядочно качнуло. Но не это было опасно. Теперь было видно, что на впереди идущем судне находилось не менее десятка самых отпетых головорезов. Они размахивали оружием разнообразного калибра и свойства и всем своим видом давали нам команду: «Немедленно остановиться!» Малыш с вопросительным видом повернулся ко мне.

– Пробей дырочку в их консервной баночке, – великодушно разрешил я. – Пусть парни искупаются – гляди, какие горячие!

На нашей машине отошла в сторону небольшая пластина, из-за передней облицовки показались темнеющие стволы различного вспомогательного оборудования. Как ни были возбуждены нападавшие, кое-кто из них это заметил. Расстояние-то было метров пять! И стали показывать своим товарищам. Но Малыш уже нажал на клавишу пуска. Крепчайший стержень из спецсплавов, как нож в масло, вонзился под уклоном в корму катера. Через мгновение он вылетел через переднюю часть днища, ниже ватерлинии. На его пути, внутри катера, все было искорежено и пробито. Мотор сразу захлебнулся и замолк, катер осел глубже в воду, хоть и продолжал двигаться по инерции, а из рулевой рубки повалил дым.

Наш автомобиль обошел их судно по плавной дуге справа и пошел прежним курсом. Пираты оказались настоящими морскими волками. Они не стали тратить время на месть, которая могла оказаться бесполезной, а сразу кинулись спасаться. Суетливо, но без особой паники сбросили привязанные к бортовым леерам спасательные клотики в воду. Пока те наполнялись сжатым воздухом, деловито попрыгали за борт, не забыв надуть спасательные жилеты. И тут же стали отгребать от тонущего катера подальше. Только один из них (может, это был владелец?) выскочил на рубку и, судя по его губам, бешено ругаясь, выпустил по нам всю обойму из огромного и несуразного пистолета чуть ли не докосмической эры. Не знаем, сумел ли он спастись от образовавшегося водоворота, но его пули нам никакого вреда не причинили. Да и машине, пожалуй, тоже. Но меня этот момент чем-то озадачил. Я не мог понять, чем именно, но что-то он мне напоминал. Я все еще пытался осмыслить увиденное мной через заднее стекло, как стали поступать новые доклады:

– Прямо по курсу нам навстречу два средних судна! – Малыш.

– Справа какой-то большой корабль! – Армата.

– И сжади, шавой-то дымит за нами на всех парах! – добавил Николя.

– Влево! – скомандовал я. – Будем идти над водой, сколько удастся. – Потом пристальнее всмотрелся в горизонт. – Тем более что я уже вижу землю.

Все прикипели взглядом в том же направлении и стали высказываться:

– Вроде как очень далеко!

– Да нет, это вершина какого-то вулкана!

– И огромного!

– Да нет здесь ничего! – присматривался к карте Малыш.

– Как – нет, если мы видим?!

– Остров Хаос! – объявил вдруг Цой Тан. – Он и далеко, и огромный, и он есть. Хоть вы мне и не верили. Как я говорил, он в высоту более трех километров.

– Дымовой имитатор сработает? – Мне пришло в голову, как лучше уйти под воду.

– Должен! – ответил Гарольд. – Давай включай!

– Момент! Вот так… ага… сейчас, сейчас… О! Повалил дымочек! – обрадовался Малыш. – А теперь ныряем?

– Нет. Сбавь ход, плавно. И вообще замри! А теперь ныряй, завалившись набок.

– Попробуем! – все понял наш шофер и стал возиться с клавиатурой и рычагами управления. Потом пошутил: – Только дышите через раз, обогатитель у нас слабенький, на всех кислорода не хватит. Особенно если большие легкие! – Это он намекал на Гарольда, который был самый широкий в плечах, а грудь его мощно вздымалась от волнения. Если он чего и боялся в жизни, так это нырять под воду. Как угодно и на чем угодно. Но сейчас, хоть и нервничал, старался шутить:

– И особенно если на длинной шее особо болтливая голова!

Остальные все помалкивали и ждали погружения. Еще в самом начале нашего пути по морю мы погружались, пробуя подводную скорость. Надеялись, что она больше, чем на воздушной подушке. Но быстро вынырнули – скорость вообще была мизерная. Действовал только водомет экономхода, главный турбулятор не функционировал. И мы к тому же в спешке не проверили глубину погружения. А теперь придется! Не идти же под самой поверхностью!

У Малыша все получилось даже удачнее, чем он собирался сделать. Мы вообще ушли под воду кормой с задранным вверх носом. Я думаю, это прекрасно было видно со сходящихся к нам кораблей пиратской (скорее всего) флотилии. И даже вздохнул, успокаиваясь.

– Теперь на самую большую глубину! И в противоположную от островка сторону. Слишком уж он негостеприимно выглядит.

– Я же вас предупреждал! – осторожно вставил Цой.

– Пока ничего страшного не произошло, – пробормотал Гарольд, напряженно всматриваясь в стрелку глубиномера. – Малыш, может, достаточно уже? И так ничего не видно за стеклами от темноты. А вдруг во что-то врежемся?

– Рыбы нам не страшны! – беспечно отозвался Малыш и хотел что-то добавить, но его перебил Армата:

– На меня капает вода! Верхний край двери негерметичен!

– Поднимись метров на пять, – посоветовал я, – но с курса не сходи. Отойдем на десяток километров и осмотримся. Да и к вечеру дело, скоро вообще стемнеет. Вряд ли пираты просчитают нашу возможность всплыть снова. И у нас нет времени с ними сражаться. Обойдем лучше по большой дуге, да и дело с концом.

Не успел я договорить последние слова, как наш автомобиль налетел на что-то мягкое, но непреодолимое. Весь корпус вздрогнул, а мотор надрывно загудел вхолостую.

– Врезались-таки! – воскликнул Гарольд.

Малыш полностью выключил освещение салона и прильнул к лобовому стеклу. Через несколько мгновений он шумно выдохнул и выдал непристойную руладу вульгарных междометий. А наше транспортное средство дернулось резко назад и стало явно подниматься.

– Куда это мы влипли? – бросил я в окружающую темноту.

– В обычные сети! – ответил голос Малыша. – А может, и в необычные! Мне даже кажется, они отблескивают металлом. И глупо-то как попались! Ведь можно догадаться, что у них акустики есть, да и эхолокаторы не такой уж дефицит в этой заброшенной дыре.

– А что же надо было делать? – раздался голос Арматы.

– Падать на дно и лежать там, как камень! – пояснил наш водитель.

По мере подъема становилось все светлей и светлей. И мы уже отчетливо рассмотрели опутывающую наш трофейный автомобиль прочную металлизированную сеть. Судьба у трофея была явная: переходить из рук в руки.

Пока нас поднимали, мы принялись лихорадочно искать выход из сложившейся ситуации. Фактически выхода-то и не было. Подъем проходил в очень неудобном положении, кормой кверху, применить наше вооружение было почти невозможно. Поэтому встала реальная угроза пленения, если чего не хуже. Спешно придумывались нами разные варианты причины путешествия по этим водам. Да и себя надо было кем-то представить. Самым слабым звеном был Цой Тан. Хотя здешним пиратам, возможно, и наплевать на шайку умерщвленных нами головорезов самураев, наш переводчик мог выторговать для себя лучшие условия за счет знания о миссии пиклийцев. И в какую-то секунду Гарольд моргнул мне в сторону японца и стал разворачиваться для нанесения смертельного удара. Все внутри меня противилось этому, но я никак не мог придумать причину отмены жесткого действия. Спас себя сам Цой, сделав предложение:

– Давайте скажем, что мы плыли на Хаос! Мол, захотелось настоящего дела среди настоящих парней и среди настоящих просторов. Я слышал, что некоторые бравые бойцы уходят от своих атаманов и главарей и рвутся сюда. А здесь их неплохо принимают, дают шанс отличиться. И авто мы специально для этого дела умыкнули. Да и наш курс это подтвердит.

Мы переглянулись и немного задумались. Лишь Малыш продолжал с неимоверной скоростью работать с клавишами управления и программирования. Когда я заметил это, мне пришли в голову некоторые сомнения:

– В нашем случае вообще лучше оказаться без этой машины. Уж слишком она наворочена для простых похитителей. Или даже обычных искателей приключений.

В ту же секунду наш водила отозвался, ни на мгновение не прерывая своих сосредоточенных действий:

– Спокойно, шеф! Я вполне успею запрограммировать этот кладезь новейшей техники на самоутопление. Через полчаса она взлетит и рухнет в воду. Ее даже никто не успеет разблокировать. Я ввожу просто неимоверный код доступа. А за полчаса мы вполне можем осмотреться наверху…

– Слушай! А нельзя потом как-то поднять ее наверх с помощью сигнала или некой команды?

– Можно… но вряд ли я успею…

Малыш висел лицом вниз и удерживался лишь ремнями безопасности. Я же сидел на спинке его кресла, словно на его спине, и разглядывал панель приборов в просвет между своими коленями. Остальные находились в не менее живописных позах.

– И от оружия нашего нам бы избавиться! – дал Цой Тан еще один дельный совет. – Все равно ведь обыщут…

– Складывайте все в сейф! – скомандовал я.

Хоть мне и не хотелось это делать, но мы спешно затолкали наш арсенал за спинку последнего сиденья, где находился управляемый с панели сейф. Туда же затолкали крабер и домутил с антидотом – редчайшие вещи в этой части Галактики. Малыш тут же несколькими взмахами над клавиатурой его закрыл, и, если не считать нескольких ножей, мы остались совсем безоружными. В это же время солнечные лучи пробились к нам сквозь последние метры воды, а еще через минуту мы полностью вынырнули на поверхность и, раскачиваясь в огромном трале, стали приближаться к самому большому из пяти кораблей, стоящих полукругом.

– Значит, так! – Я щелкнул ногтем большого пальца себя по зубам. – Мы все сошлись месяц назад! Где-то крали, где-то требовали, но потянуло на большие дела. Решили податься сюда. Авто увели случайно, у троих бродяг типа нас. Оно в нерабочем состоянии, слушается только ручного управления. Не предпринимать ничего суперактивного без согласования со мной. Если нас разделят, действовать по обстановке, на свое усмотрение. Цой Тан! – Я обратился к переводчику. – Ты теперь в нашей команде! Это не самый подобающий момент для поздравлений, но хочу отметить, что мы переживаем не лучшие времена. Могу лишь пообещать, что, когда выберемся из всей этой передряги, ты станешь настолько состоятельным, что сможешь заниматься, чем тебе заблагорассудится. Хоть флорой, хоть фауной, хоть поиском своего отца.

При моих последних словах японец покраснел от волнения:

– Я даже не знаю, где его искать…

– Поверь мне: тебе будут предоставлены невероятные возможности. Но! И нагрузка на тебя предстоит немалая. Ты должен будешь досконально изучить местные структуры острова, если таковые тут имеются, влиться в них и давать нам полную информацию. Ведь тебе, как местному, это будет намного проще. И со временем мы все обязательно выберемся отсюда.

– Не волнуйтесь… шеф! Я не подведу!

Голос Цоя был тверд и решителен. Мне бы его уверенность! Особенно в его же отношении. Но рискнуть стоило. В худшем случае – он знал о моусовцах и о моем розыске; если за нами следили по морю от самого берега, то врагам и так это известно. Значит, на нас напали совсем по другим причинам. А в лучшем случае – наш переводчик действительно может оказать нам неоценимые услуги.

Тем временем трал стал опускаться на палубу, и мы коснулись днищем нашего челнока твердого пластикового покрытия. В последнюю секунду я все-таки решил оставаться невменяемым. Гарри даже поклялся, что у меня получается прикидываться дебилом гораздо лучше, чем командовать. А Малыш просто умолял нас как можно дольше тянуть время. Для большей мороки он заблокировал все двери, кроме задней правой, и наш выход проходил в лучах закатного солнца, словно небольшое шоу. Для большего эффекта не хватало лишь добавить бурные аплодисменты при появлении каждого члена нашей команды да убрать самое разное, но мощное оружие из рук пиратов. Они в количестве более полусотни оцепили наше авто кольцом, располагаясь на палубных надстройках и готовясь в любую секунду открыть шквал огня. Видимо, потопление нами первого катерка они восприняли очень серьезно.

Если бы они просто ждали, то и мы бы не спешили выходить. Но из динамиков рявкнул хриплый голос, на местном языке скомандовав:

– Выйти наружу! Немедленно! Считаю до трех! – И после очень быстрого счета: – Раз, два, три! – Тут же раздалась автоматная очередь – и разрывные пули застучали по левому борту. Броня выдержала прекрасно, но все же одно из стекол покрылось трещинами. Тот же голос продолжил: – По счету «три» открываем по вам стрельбу зенитными снарядами! Раз!..

Цой Тан тут же открыл работающую дверь и замахал белым платочком. При этом он как можно истеричнее просил не стрелять. Вылезши из машины, он стал очень быстро лопотать, показывая руками то в сторону острова, то в океан и постукивая по крыше авто. Признаться, я в эти минуты здорово поволновался, ведь мы были полностью во власти так мало нам знакомого человека. Но как бы то ни было, после некоторой беседы Цой нагнулся и перевел для нас:

– Они приказывают выходить по одному и подходить для таможенного досмотра.

– Именно таможенного?! – не поверил я.

– Да, именно так!

– Тяните время!!! – шепотом напомнил нам склонившийся над панелью Малыш.

Переводчик нам подмигнул и сказал:

– Ну, тогда я пойду первым!

Затем он приблизился к стоящим немного в стороне двоим типам ну совсем непривлекательной наружности. Но видимо, это были профессионалы своего дела. За минуту они так выпотрошили Цой Тана, что на нем не осталось даже трусов. И лишь затем по одной отдали ему все части одежды. Солнце тем временем наполовину ушло в воду, а одним краем спряталось за островом. Но отсутствия света не наблюдалось: со всех сторон включились мощные прожекторы. Скрупулезность при обыске играла нам на руку. Вторым из машины вылез Роберт и, ссутулившись, испуганно озираясь, приблизился к месту осмотра. У него не было ни единой металлической вещи. Хотя ремень у него тоже изъяли. После этого состоялся наш выход. Гарольд тянул меня за руку, а я прикрывался ладонью от яркого света. Цой давал тем временем пояснения о моих неполноценностях, а мнимый брат гладил меня по голове, успокаивая и наущая, как малое дитя. При этом среди пиратов раздались пренебрежительные смешки и выкрики, которые я понял и без перевода. Тем более что многие говорили на галакто. Предлагалось тут же меня бросить за борт, на корм рыбкам. Но говорилось это беззлобно, скорее от желания позубоскалить. Поэтому Гарольд не слишком зыркал на советчиков, давая себя обыскать и отобрать холодное оружие. Из моих карманов выгребли различный мусор, который, по словам «брата», служил мне вместо игрушек. Но «таможенники» не обращали на протесты никакого внимания. Они складывали найденные у нас вещи на большом куске брезента, расстеленного возле леера. Когда обыскивали Армату и Николя, хриплый голос, принадлежащий невидимому командиру, рявкнул:

– Кто еще остался в машине?!

– Наш водитель! – Гарольд поднял голову, пытаясь рассмотреть говорившего. – Это корыто с сюрпризами: как только убираешь руки с приборов управления, включается какой-то газ. Глаза слезятся вовсю! – Затем закричал в сторону авто: – Кидай эту рухлядь и выскакивай! Если брызнет в глаза, здесь промоешь!

Наша уловка явно действовала. Даже несколько пиратов, подошедших ближе, тут же отошли на пяток шагов назад. Они опасливо поглядывали на открытую дверь, и кое-кто даже вздрогнул, когда Малыш выпал из салона и на четвереньках стал отползать от машины. Лишь после этого откуда-то вынырнул подвижный молодой парень, деловито напялил на себя противогаз и заглянул внутрь опустевшей машины. Показав остальным, что все чисто, он подозвал невысокого толстяка, заставил надеть такой же противогаз, и они вдвоем юркнули в машину. Малыш уже стоял голый и с возмущением разглагольствовал:

– Ребята! Да что ж это такое! У меня всего-то два диска, а вы и те забираете! Нечестно как-то! У вас вон сколько пушек, а боитесь оставить у меня пару железок. Или не доверяете таким же, как вы?

– Во-первых, ты далеко не такой, как мы! – заговорил наконец-то один из «таможенников». А во-вторых, наш капитан никому не доверяет! – И он кивнул в сторону самой высокой надстройки.

Мои товарищи проследили за его взглядом и с восхищением замычали. А Малыш даже застеснялся и спешно прикрылся одной из проверенных уже частей одежды. Мне вроде как не подобало следовать их примеру, ведь дебилу все равно, о чем идет речь. Но тоже не удержался и мельком взглянул сквозь пальцы наверх.

Атаманша у пиратов действительно являла собой просто чудо. Она была одета в нечто напоминающее кожаные доспехи. И эти доспехи просто идеально подчеркивали ее компактную фигурку. Лицо не особо выделялось красотой, к тому же от края левого глаза до самого подбородка тянулся длинный шрам, но в остальном выглядела как богиня. Волосы были уложены в кокон, а в ушах красовались две огромные серьги с драгоценными камнями. На специальном поясе висели несколько ножей, небольшой парализатор и мечта каждого воина космоса – игломет. Завершали вооружение два меча, рукоятки которых торчали из-за спины.