Текст книги "Короли и королевы Англии. Романтические истории"

А внешне тем временем все шло своим чередом, и временами казалось, что череда этих событий скорее радостные, нежели печальные.

Ее двор был необычайно великолепен – сюда по наследству от того времени ее неофициального фавора перешли поэты и музыканты, ученые, философы и богословы. Теперь к ним прибавилась высшая знать, ныне раболепием пытавшаяся загладить свое недавнее равнодушие.

Она основывала школы для бедных детей, давала приданое молодым девушкам, не имеющим средств. 7 сентября 1533 г. у Анны рождается дочь, нареченная Елизаветой. Король, Анна и страна были разочарованы. Все хотели наследника престола. Анна кроме разочарования почувствовала и страх за то, что не угодила королю, и обиду на то, что он так небрежно отнесся к ее ребенку. А ведь дочь от Екатерины принцессу Марию очень любил и многое ей прощал.

Но, несмотря на общее разочарование, крещение новой принцессы прошло необычайно пышно – в нем были задействованы все знатнейшие роды королевства, принадлежащие к разным партиям (кто – за Екатерину, кто – за Анну, кто – против них обеих), принцы и принцессы крови, высшее духовенство.

Рождение дочери было, по сути, одной из последних радостей Анны – роды прошли тяжело, они состарили ее, так что Генрих получил дополнительный стимул искать забвения в объятиях Дженни и других мимолетных утешительниц. Знать усиливала свои козни, видя явную слабину в отношениях ее с Генрихом.

Как бы не чувствуя этого, Анна пытается латать семейную лодку с другого края. Зная любовь Генриха к Марии и то, что он скучает по ней (Мария отказалась покинуть отстраненную от двора Екатерину), Анна едет к принцессе. В разговоре она пытается образумить строптивую девушку, действуя и в своих собственных интересах:

– Обращайтесь со мной как с королевой, подчинитесь воле короля (после рождения Елизаветы Марии было предложено отказаться от своего титула и отречься от притязаний на престол. Мария отказалась. – Авт.), и я употреблю все старания, чтобы примирить вас с его величеством. Тогда улучшится и ваше положение.

– Сударыня, – ответила Мария оскорбительно резко, – я не знаю в этой стране другой королевы, кроме моей матери. Вы меня очень обяжете, если передадите мои слова королю.

Анна, побледнев, вышла из комнаты и почти тотчас же уехала. Мария, страстно претендующая на роль мученицы, с гордостью заявила матери:

– Она жестоко мне отомстит.

Но королева не мстила и даже уговорила разозленного на дочь мужа не особенно сильно наказывать принцессу. И даже будет в скором времени протежировать Марии в замужестве. Правда, не состоявшемся, но не по вине Анны.

Ее вины уже почти ни в чем не было – одна беда. Влияние ее падало. Король неоднократно говорил при всех в ответ на жалобы королевы о своей несчастной доле:

– Вы должны довольствоваться тем, что я сделал для вас. И если бы сейчас мне предстояло жениться на вас, то я бы никогда этого не сделал.

Все более усиливающаяся Сеймур открыто носила на груди портрет короля и открыто вешалась ему на шею.

Кроме всего прочего, ей в строку было поставлено еще одно лыко – королева вместе со своим братом Джеймсом раскритиковали поэтические опыты короля, который пожелал, может быть, подобно Нерону, успеха и на ниве искусства. Но хорошо разбиравшиеся Болейны не пошли на поводу у коронованного честолюбия, и Генриху досталось весьма сильно.

Анна Болейн. Портрет работы неизвестного художника. Около 1533–1536 гг.

Но одно событие разом переменило все – Анна вновь забеременела, и король, чувствуя, что здоровье покидает его и поэтому страстно мечтавший о сыне, мигом вернул ей свои любовь и приязнь. Опять ее капризы определяли все течение жизни двора и королевства. Казалось, что вновь восходит звезда Анны.

Однако сама королева знала: это произойдет лишь в том случае, если она родит сына. Если же снова дочь, то неизвестно чем все это может кончиться.

Тем временем в январе 1536 года умирает королева Екатерина – и одной заботой у Анны становится меньше. По крайней мере, теперь никто не сможет даже помыслить, что она занимает чужое место. Отныне королевское место – только ее.

Подобные мысли прибавили ей сил. К ней вернулись самоуверенность, а вместе с ней и капризность. И раздражительность. Одной из жертв, которых вновь стал Генрих. Но король, желая наследника, пока стискивал зубы и терпел.

Терпеть, как выяснилось, королю предстояло недолго – судьба, казалось, уже отметила зловещим крылом чело королевы. События следовали одно за другим.

Первым камешком, опрокинувшим лавину, стал разговор королевы с одним из своих дальних родственников – Френком Вестоном. Молодой придворный, будучи женатым, решил, однако, пойти по стопам своего короля и начал успешно ухаживать за одной из фрейлин Анны – ее двоюродной сестрой Маджи Шельтон. Королеву это беспокоило и с той точки зрения, что Шельтон была помолвлена с одним молодым приближенным короля – Генрихом Норисом. Обо всем об этом и заговорила Анна с Вестоном:

– Сэр Френк, зачем вы ухаживаете за Маджи, вместо того чтобы сидеть дома с женой?

– Ах, ваше величество, сидеть дома с женой… на это сейчас мало кто способен. – Анна при этих словах покраснела от гнева. Видя это, молодой человек поспешил изменить русло разговора. – Если вы хотите знать правду, то во дворце есть некто, кого я люблю более жены и больше, чем Маджи.

– Это еще кого?

– Вас.

– Сударь, после этих слов нам не о чем более говорить. Этими словами вы оскорбили меня – попрошу вас удалиться. Более я не желаю с вами иметь никакого дела.

Но Вестон не спешил уходить. Тоже войдя в раж, он крикнул:

– А вы что же думаете, что Норис приходит в ваши покои ради этой пустышки Шельтон? Нет! Он приходит сюда ради вас!

– Уходите, уходите, я не желаю ничего слушать, – королева властно указала на дверь.

А, оставшись одна, все же подошла к зеркалу – неужели она, уже немолодая женщина, сейчас уже, прямо скажем, и не особенно красивая, да вдобавок к тому же еще и беременная, может внушать кому-то столь однозначные чувства? «Чушь», – сказал ей разум. «Значит, еще могу», – гордо и радостно спросила душа. Женщина расслушала голос рассудка – другой голос был приятный.

Жаль, король этого не понимал – взволнованный смертью Екатерины, испуганный отлучением от церкви (именно в это время была написана знаменитая папская булла, отлучавшая Англию и ее короля от католической церкви), он искал по-прежнему забвения не в объятиях Анны, а Дженни Сеймур. Как-то раз королева неожиданно вошла в одну из комнат дворца. Там она застала короля и Дженни. Девушка сидела на коленях у Генриха, принимая и отдавая ему ласки. Увидев жену, Генрих замер в неловкой позе, а бесстыдная Сеймур поплотнее устроила руку короля на своей обнаженной груди. Анна не выдержала:

– Я вас люблю, – с болью вскричала она. – Я не могу этого терпеть.

Только теперь король вскочил, отбросив в сторону любовницу:

– Не тревожься, сердце мое, все еще для тебя уладится.

В ответ на эти слова Анне торжествующе улыбнулась растрепанная и обольстительная Дженни, которая даже не удосужилась одеться и, казалось, ждет лишь момента, когда королева выйдет за дверь, чтобы вновь отдаться Генриху.

Уладиться вряд ли что уже могло: король начал усиленно муссировать разговоры, что он женился на Анне из-за того, что на него были наведены чары. Что есть-де, мол, демоны, которые имели власть влюблять людей в злых духов. И было понятно, кого король имеет в виду под злым духом. Действительно, сильно подурневшая Анна могла сойти за жертву сговора со злыми силами, которым в обмен на трон она отдала свои молодость и красоту, – так она постарела и подурнела.

Она пыталась поймать короля наедине, дабы пристыдить его и потребовать прекращения распространения этих сказок. Но лучше бы она этого не делала. Король был при этой интимной встрече пьян и напуган собственными выдумками, поэтому, не желая разговаривать со своей женой, он ударил ее и вышел за дверь. Удар пришелся в грудь, и, падая, Анна ударилась об пол животом.

Может быть, это стало причиной, что в день похорон Екатерины – 29 января 1536 г. – она родила мертвого ребенка. Мальчика. Судьба отвернулась от нее безвозвратно, отвернулась за миг до ее торжества.

Генрих, узнав об этом, гневный пришел к ней:

– Теперь ясно, что Бог не дает мне наследников через вас, – была его первая фраза жене, убитой горем.

Анна молчала. Замолчал и король, потом решительно встал:

– Когда вы оправитесь, я с вами поговорю.

Анна выздоравливала медленно – и она сама, и ее окружение были почти уверены в трагической судьбе королевы. Муж посетил ее один только раз. И Анна начала утешать его, обещая в следующий раз родить королю сына. Но ее примирительно-покорный порыв натолкнулся на холодное жестокосердечие короля, уже сделавшего в душе окончательный выбор.

– Я не хочу более иметь наследников от вас, – слова прозвучали грубо и по тону, и по смыслу.

– Это ваше жестокое обращение убило нашего сына, – прокричав это, Анна потеряла сознание.

Это было началом конца. И конец этот Анна приблизила сама, дав своим подругам прекрасное обвинение против себя – обвинение в государственной измене. Ибо в веселой Англии неверность жены королю было государственным преступлением.

Анну – но без причин – обвинили в измене мужу с четырьмя придворными. Это были, прежде всего, Вестон и Норис – королева не забыла двойного, по сути, дела признания молодого Вестона, и, оправившись от болезни, она решила отомстить королю его же оружием. Но, хотя она и была образованной женщиной, она забыла мудрую латинскую пословицу: «Что позволено Юпитеру, то не позволено быку». И свершив сей опрометчивый шаг, сама стала этим жертвенным быком, у которого был один путь – на бойню.

Ибо ее глупая измена – более от ненависти к королю и его любовницам, более из чувства самоутверждения и своеобразной гордости, нежели по зову чувств или плоти, – дала в руки королю и его клевретам прекрасное оружие, которым они не замедлили воспользоваться.

Дело по обвинению Анны шло чрезвычайно быстро и чрезвычайно тайно. Слухи донеслись до публики уже тогда, когда и Анна, и ее возлюбленные уже сидели в Тауэре. Туда же Генрих приказал бросить и брата Анны – Джорджа. Король не простил ему критики своих баллад. Ныне молодого лорда Рочфорда обвиняли в кровосмесительной связи с сестрой…

Королева с гневом отвергла все обвинения в своей неверности – гордость не позволила ей признать явное перед лицом своих заклятых врагов – родовитых аристократов, из которых Генрих выбрал судей своей жены.

Она хотела насладиться своей последней местью – несмотря на всеобщее знание всех обстоятельств своих похождений, сейчас возложить всю ответственность перед будущим судом потомков за сегодняшнее злодеяние лишь на короля. Она стояла на этом твердо.

Король предложил ей в обмен на жизнь согласиться на развод, но Анна отказалась, предпочтя смерть бесчестью: ведь в случае этого ее дочь теряла все права на престол. Приближенные короля нашли аргументы, согласно которым брак Генриха с Анной был объявлен недействительным, но Анна этого не признала. Как не призналась и в прелюбодеянии.

Ее брат и трое возлюбленных, как люди чести, видя, что королева не сознается ни в чем, также сочли молчание единственно возможным для себя. Им обещали жизнь в обмен на признание, но они предпочли умереть, но не наговаривать на женщину, которую любили и уважали.

Королева из окон своей тюрьмы видела их казнь. Скоро наступила и ее очередь – она была казнена 19 мая 1536 г… Все видевшие ее в последние годы и минуты свидетельствовали о чрезвычайной силе духа, о мужестве и гордом спокойствии, не покидавшем ее до последней минуты.

Казнь Анны Болейн

Она попросила, чтобы ей разрешили самой дать сигнал к казни. И когда этот миг наступил, она сама положила голову на плаху, махнула рукой палачу и успела – до того как упал тяжелый меч – прошептать:

– Господи, прими мою душу!

Король не присутствовал на казни – он уехал на охоту. И как только раздался выстрел, возвещавший смерть той, которую он обещал любить до самой смерти, Генрих махнул рукой:

– Дело сделано! Спускайте собак, будем веселиться.

В тот же день, когда тело Анны еще не остыло, Генрих женился на Дженни Сеймур.

Глава IV
Эдуард VI – король-дитя

В окружении Генриха VIII немало было искренних приверженцев старины и сторонников реформ. Сторонники и противники реформ враждовали между собой, но пока бразды правления находились в крепких руках короля, отличавшегося настойчивым, властным характером и пользовавшегося широкой популярностью в стране. Однако со смертью Генриха положение, по-видимому, должно было существенно измениться. Престол Англии переходил теперь к сыну Эдуарду, которому в то время не было еще и десяти лет. В таком возрасте Эдуард, конечно, не был способен самостоятельно руководить государством, а потому встала проблема выбора подходящего регента. При таком раскладе враждующим партиям открывался полный простор, ибо над ними уже не было той власти, которая могла бы их сдержать.

Эдуард VI, родившийся в третьем браке Генриха VIII, был долгожданным наследником. Однако он отличался слабым здоровьем, бледный мальчик с серыми глазами и спокойным выражением лица. Уже в возрасте 13 лет он очень интересовался богословием. Один из современников так писал об Эдуарде: «Нет таких занятий, которыми бы король увлекался так же страстно, как чтением Священного Писания; он прочитывает ежедневно по десять глав этой книги с самым большим вниманием». Между тем Эдуард отнюдь не был добрым к окружающим и чувствовал влечение только к пуританской реформации.

Оставляя своему малолетнему сыну престол, Генрих очень хорошо знал, что враждующие партии не упустят случай и постараются подавить друг друга, присвоив себе право полного господства в управлении. Однако такой исход дела был для короля очень и очень нежелателен, ибо сам он не был ни католиком, ни протестантом и старался все партии держать в равновесии. Генрих надеялся, что такое же равновесие удастся сохранить и после своей смерти, в том правительстве, которое должно было заменять малолетнего Эдуарда.

За два года до смерти Генрих отправился во Францию, чтобы принять участие в развернувшихся там военных действиях. Перед отъездом он написал завещание, в котором назначил шестнадцать высших государственных сановников своими душеприказчиками и поручил им в случае смерти коллективно править страной до совершеннолетия Эдуарда. В этом временном правительстве представителей враждующих партий было приблизительно одинаковое количество. Хотя потом Генрих был вынужден изменить свои планы. Его мучила болезнь, он беспокоился за будущее своего малолетнего сына, а потому стал чрезвычайно подозрительно относиться ко всему, что не соответствовало его планам и намерениям.

В конце декабря 1546 г. Генрих VIII, умирая, приказал принести завещание и в присутствии нескольких свидетелей сделал в нем некоторые поправки: из состава правительства были исключены трое сановников за различные прегрешения. Сэр Энтони Браун пытался ходатайствовать за одного из них, епископа Уинчестерского Гардинера, но король пригрозил опалой и самому Брауну. Что интересно, умирающий король удалил из правительства наиболее известных представителей католической партии, тем самым создался существенный перевес сторонников реформ.

Генрих VIII умер в конце января 1547 г., и через три дня Эдуард VI был официально провозглашен королем Англии. Затем в торжественной обстановке вскрыли завещание покойного монарха, дабы узнать его волю относительно порядка государственного управления в период малолетства нового короля. Сановники наделялись равными правами, все проблемы должны были решать сообща и друг перед другом не имели никаких преимуществ. Было назначено также 12 советников, которые вообще не имели никакой власти, а должны были помогать сановникам советами в случае каких-либо затруднений. Единственное, чем было недовольно новое правительство, – это отсутствие так называемого «протектора» государства и воспитателя короля. Такого человека они хотели выбрать из своей среды. По решению большинства почетное звание протектора принял граф Гертфорд. Он к тому же являлся братом Джейн Сеймур, матери Эдуарда, а значит, доводился молодому королю дядей.

Новоучрежденное правительство прежде всего позаботилось о своих собственных интересах. Основываясь на показаниях некоторых приближенных Генриха, протектор и правители поспешили привести в исполнение те обещания, которые будто бы высказывал умирающий король относительно награждения высших государственных деятелей за отличную службу. Члены правительства получили высокие титулы, большие имения, солидные денежные награды. В частности, сам протектор именовался теперь герцогом Сомерсетом.

13 марта 1547 г. от имени короля Эдуарда был издан документ, в силу которого Сомерсету предоставлялась в Англии почти полная королевская власть до тех пор, пока малолетнему Эдуарду не исполнится 18 лет. В документе прежде всего утверждалась необходимость избрания герцога Сомерсета на должность протектора и воспитателя короля. Затем протектору предоставлялось право распоряжаться по собственному усмотрению всеми иностранными и внутренними делами государства и руководствоваться только своей мудростью и благоразумием. В помощь протектору назначались прежние советники, но их положение существенно изменилось. Теперь и сановники, и советники обладали одинаковыми правами. Правда, Сомерсет недолго пребывал в должности протектора, вскоре его подсидел граф Варвик, получивший титул герцога Нортумберленда.

Портрет Эдуарда VI. Художник Г. Эворта

Позже архиепископ Кентерберийский Кранмер старался очистить учения и обряды церкви от остатков папизма. Преобразования увенчались изданием так называемой «Книги молитв» и утверждением нового исповедания англиканской церкви, названного «42 статьи».

«Книга молитв» осуждала литургию, алтарь, посох, церковные украшения. Менялось содержание и некоторых молитв. Многие епископы времен Генриха VIII были арестованы за староверство.

Сам Эдуард, несмотря на свою молодость, принимал живое участие в распространении евангелического учения, уверенно подписывал врагам веры смертные приговоры. Причем опале подвергались даже его родственники. Например, сводная сестра короля Мария терпела сильные гонения за свою преданность католицизму. Она была вынуждена укрыться в Норфолке.

Интересен тот факт, что Мария имела законные права на корону, однако Эдуард под давлением Нортумберленда завещал престол внучатой племяннице Генриха VIII Джейн Грей. В отношении нее Нортумберленд настроил свои планы. Он хотел выдать шестнадцатилетнюю Джейн за своего сына и таким образом достичь верховной власти.

Эдуард VI умер через три дня – официально от туберкулеза, как и его дед, – после утверждения завещания, в возрасте шестнадцати лет, при очень подозрительных обстоятельствах. Скорее всего, виной этому был герцог Нортумберленд. Тот распорядился удалить из покоев Эдуарда всех лечащих врачей. У постели появилась знахарка, давшая королю дозу мышьяка.

Сперва это взбодрило юношу, а потом состояние его резко начало ухудшаться, тело покрылось язвами, и Эдуард VI скончался.

Было это 6 июля 1553 г.

Глава V
Елизавета I, великая королева

Бывает, что судьба единственного человека оказывается чрезвычайно весомой для судеб мира. Примеров тому множество. Но случается – хотя и гораздо реже, – что само рождение совсем еще крошечного человечка способствует великим событиям. Или, наоборот, эти события способствовали рождению пока малого существа, которое в дальнейшем должно способствовать причине своего детерминированного первотолчка.

Так произошло и с рождением Елизаветы Тюдор, будущей королевы Англии, которая своим появлением на свет была обязана великим событиям в истории страны и Европы, и этим же своим появлением, в свою очередь, она как бы предопределила некоторые из этих событий. Не говоря о том, что ее дальнейшая жизнь и деяния легли весомой мерой на чашу весов мировой истории.

Она станет последней королевой в новой для Англии династии Тюдоров. Ее отец – Генрих VIII – сын основателя династии, был вторым сыном в семье и в силу этого готовился к духовной карьере, что позволило ему получить блестящее образование в принятом тогда гуманистическом направлении. Смерть его старшего брата Артура сделала его не только наследником престола, но и почти сразу же и женатым человеком, ибо из политических соображений он был вынужден жениться на вдове брата Екатерине Арагонской. В этом же году он по смерти отца стал королем Англии.

Вступив на престол восемнадцатилетним юношей, Генрих поначалу увлекся пышностью своего положения и предался традиционным для монарха занятиям, монарха эпохи наступающего Гуманизма. С одной стороны, он активно участвует в европейских войнах, присоединившись к своим родственникам Фердинанду Испанскому и императору Максимилиану в их антифранцузской лиге. Его войска одерживают победы во Франции, в Шотландии. Через несколько лет затишья война против Франции возобновится, ибо Генриха обуяет идея завоевать Францию. И казалось, он уже был близок к этой цели – в 1523 г. его войска были от Парижа на расстоянии 11 миль. Но это был предел – сил у короля англичан больше не было. И скоро он заключает мир, направленный на достижение провозглашенного им и его советниками принципов европейского равновесия, что при наличии хорошего войска делало его непререкаемым авторитетом в Европе и даже принесло ему неофициальное звание второго папы.

С другой стороны, он приобретает известность как покровитель наук, прежде всего гуманитарно-богословских и изящных искусств.

И весь этот многогранный общеевропейский в буквальном смысле авторитет он в 1527 г. бросит под ноги своей страсти. Речь идет об Анне Болейн, матери Елизаветы.

Она была моложе своего будущего супруга и нынешнего господина на 16 лет и уже этим имела фору перед более зрелой и не любимой Генрихом Екатериной, которая к тому же все никак не давала Англии наследника. Отец ее был послом Генриха во Франции, мать происходила из рода герцога Норфолкского (была его дочерью). Болейн росла при дворе короля Франции Франциска I, жена которого Клавдия любила девочку за живость характера и миловидность. В 16 лет Анна появляется при дворе Генриха. К этому времени ее мать и старшая сестра уже успели побывать любовницами короля и теперь объясняли преимущество данного положения Анне, которую сознательно готовили с детства к роли фаворитки и подставили королю, как только девушка расцвела первой красотой, «красотой дьявола». Плюс французский лоск, веселый нрав, артистизм (все это при целенаправленных наущениях матери и сестры) начали сводить короля с ума. Он расстраивает свадьбу Анны с сыном графа Нортумберленда под предлогом, что она достойна лучшей партии, дает отцу Анны титул лорда Рочфорда, щедро одаряет остальных членов фамилии. А уж благодарная фаворитка старается за все семейство.

Именно одурманенный ею и получив клятвенные заверения, что уж она с наследником не подкачает, Генрих начинает бракоразводный процесс и обращается к папе за разрешением. Папа Климент VII заботился только о благе своего клана Медичи и поэтому не рискнул пойти против воли императора Карла V, угрожавшего не только папе, но и всей Италии (а Карл был племянником Екатерины Арагонской).

Но Генрих уже закусил удила – и вместо папы он апеллирует к университетам и парламенту, который будет заседать целых семь лет. За это время церковь в Англии будет полностью национализирована, что во многом повлияет на судьбу Европы и уж тем более Англии. А все любовь.

И, действительно, за всеми перипетиями своей борьбы с Римом Генрих не забывал и об Анне. 25 января 1533 г., еще до официального развода с Екатериной, архиепископским судом в Кентербери он втайне обвенчался с ней.

Но еще до этого ни король, ни, естественно, Анна не делали секрета, а, наоборот, подчеркивали всеми силами свою связь: Генрих брал ее с собой во все поездки и появлялся перед народом бок о бок с Анной. Что нравилось Анне, но не зрителям этого действа, так как честолюбивая и надменная выскочка была антипатична большинству англичан.

Однако Генриху было глубоко наплевать на мнение всех, ибо он исповедовал принцип абсолюта власти земной и даже покушался уже на власть небесную (в 1534 г. он объявит себя верховным главой англиканской церкви). Пока же он жалует Анне титул маркизы Пемброк, а 1 июля 1533 г. торжественным образом венчается на царство. 7 же сентября этого года у нее родится дочь Елизавета.

Рождение дочери стало началом конца Анны. Генрих мечтал о сыне, и теперь были обмануты его самые сокровенные надежды. К тому же он уже давно был пресыщен женской лаской, и грубая чувственность нуждалась в постоянных эротических встрясках, чего молодая мать дать пока не могла, а молодая королева, уверенная, что уже всего и так добилась, отныне давать не хотела. Как вскоре выяснилось, себе же на горе.

Генрих стремительно охладевал к ней, и дело не поправила даже вторая беременность (которая прервалась после одной грубой сцены с Генрихом. Анна родила мертвого мальчика. Это был почти уже конец, который она не хотела осознать).

Да, рождение Елизаветы 7 сентября 1533 г. стало тяжелым разочарованием для обоих родителей, хотя они и пытались это скрывать. Гадалки и астрологи предсказывали появление на свет мальчика, в честь не родившегося еще младенца в королевстве устраивались рыцарские турниры и тому подобные мероприятия. В королевской канцелярии даже уже лежали письма к другим европейским монархам, дабы последние знали: у английского короля родился наследник.

Девочку нарекли Елизаветой, окрестив в церкви монахов-францисканцев в Гринвиче. Анна к тому времени оправилась от разочарования и постаралась превратить крестины дочери в политическую демонстрацию, а также сделать церемонию максимально пышной. Генрих VIII был вовсе не так великодушен; на крестинах его не было, единственное, что он сделал – это пожаловал девочке титул принцессы Уэльской.

Елизавета I

С детства Елизавете недоставало любви и нежности. Родители уже в трехмесячном возрасте передали ее на попечение многочисленных кормилиц, нянек, воспитателей и слуг. Многие из придворных к тому же не были в восторге от «маленькой незаконнорожденной дочери сожительницы короля». Причина неприязни заключалась в том, что папа римский еще до рождения Елизаветы издал буллу, объявлявшую брак Генриха VIII и Анны Болейн, а также рожденных в нем детей незаконными. Через некоторое время враги королевы Анны и принцессы Елизаветы появились во дворце. Это были сводная сестра принцессы Уэльской Мария, дочь Генриха от его брака с Екатериной Арагонской, и ее ближайшее окружение.

А Анна, брошенная королем, решила не отказывать себе в чувственных удовольствиях, приносивших ей столько приятных минут еще в дни самой голубой юности, и завела себе нескольких фаворитов.

Генриху, попавшему под обаяние фрейлины жены Дженни Сеймур, это было на руку, ибо он уже решил для себя, что лучшим выходом из создавшегося положения будет смерть Анны, и с все возрастающим нетерпением ждал повода.

Повод нашелся – один из возлюбленных Анны Генри Норис поднял на балу специально уроненный королевой платок и, страстно глядя на объект своей любви, подал его хозяйке. Влюбленные забылись, но противники Анны не дремали – на следующий день королева была в Тауэре вместе с Норисом и еще тремя молодыми людьми, с которыми Генри разделял ее благосклонность. В ходе расследования Анне помимо этих четырех связей было инкриминировано кровосмешение со своим братом лордом Рочфордом. Суд был скорым, и все шестеро были приговорены к смерти.

Анна умерла под рукой палача 19 мая 1536 г., а на другой день Генрих обвенчался с Дженни Сеймур, наградившей на следующий год его сыном Эдуардом и умершей почти сразу же после родов. Следующий брак – на Анне Клевской, – который вскоре стал не нужен, был заключен чисто по политическим мотивам, и за сменой ситуации в Европе последовал почти мгновенный развод.

Пятая жена – Елена Говард – кончила свою жизнь в 1542 г. аналогично с Анной Болейн.

Последняя жена Генриха – Екатерина Парр – закрыла своему мужу глаза 28 января 1547 г..

Елизавета лишилась матери в возрасте 2 лет 8 месяцев. Это событие не задело трехлетнюю Елизавету, она только лишилась титула принцессы Уэльской, ибо была объявлена незаконнорожденной. Генрих продолжал любить дочь «издали», так как у него хватило ума не перенести свою ненависть на ребенка. Принцесса Мария после казни Анны Болейн перестала испытывать к Елизавете ненависть, поскольку права сводных сестер уравнялись. Однако позже между Марией и Елизаветой опять вспыхнула вражда. Мария Тюдор в конце концов вообще приказала сестре покинуть дворец.

Тем временем после смерти отца на престол вступил сын Генриха Эдуард, которого все знают в основном по роману Марка Твена «Принц и нищий». Сказка, но с реальными картинками того времени. Время, действительно, ни в коей мере нельзя было назвать чересчур добродушным. Скорее даже наоборот.

Средневековье вообще не особенно ценило человеческую жизнь. Это касается всех стран. Дополнением для Англии и ее морали служит долговременная война розы, окончательно приучившая всех к виду крови, бесконечная война с Францией (т. н. Столетняя война) и то обстоятельство, что будущая Великобритания начинает вступать в эпоху первоначального накопления капитала. Все, что было защитительного для человека, отдельного, маленького человека, в государственной системе и официальной религиозной (католической) морали начинает стремительно размываться. Всяческая этика становится неприемлемой, мешающей и просто лишней, когда начинается вековая гонка за золотым тельцом. Отсюда знаменитые законы об огораживании и о бродяжничестве, обрекавшие бедноту на изгнание, фактическое рабство и постоянный ужас близкой возможной смерти. Толпы нищих и бродяг заполняли Англию (так, в одном Лондоне при Елизавете их было более 50 тысяч из 200 тысяч жителей города). Выброшенные из привычной жизни, отчаявшиеся и озлобленные, они были готовы к самому жестокому к себе отношению, но подобную же жестокость были готовы применить и ко всем другим. Они были готовы на все, и самая энергичная их часть составит скоро силу и мощь Англии, выведя ее на первое место в тогдашнем мире.

Этим блестяще воспользуется Елизавета, пожалуй, первая из европейских монархов своего и последующих времен усвоившая азы социальной демагогии, умеющая в нужное время польстить собственным подданным. И благодаря своему политическому чутью и такту умевшая показать, что действует в полном согласии с интересами общества, всецело разделяет его стремление и обуреваема лишь одним желанием – быть полезной своему народу и его заботы и желания пропускать через свое сердце. Разумеется, при полном сохранении принципа примата королевской власти, власти абсолютной и всеобъемлющей.