Текст книги "Камер-паж ее высочества. Книга 2. Часть 2"

«Вот так и знал! – взвыло во мне шестое чувство. – А я ведь предполагал, что будет не все так просто! Вот теперь придется соглашаться сделать это «кое-что», а то, чувствую, домой я не попаду! А я уже начал скучать по маме с папой!»

– Ну, и что теперь я должен сделать? – осторожно задал я вопрос.

Кави внимательно и очень серьезно посмотрел на меня, потом махнул рукой и сказал:

– Пойдем!

Мы с ним вышли из здания, в котором располагался этот тренировочный зал, на площадь. Дойдя примерно до середины, мой наставник остановился и, подозвав меня, указал мне на виднеющуюся вдалеке башню.

– Видишь? – спросил он.

– Башню? – уточнил я.

– Ну, вот, – учитель явно почувствовал облегчение. – Тебе туда.

– Куда? – опять не понял я.

– В башню! – пояснил Кави.

– Зачем? – не, вы не подумайте, я не тупой, просто я люблю ясность, а тут сплошные непонятки!

Мой учитель тяжело вздохнул и пробормотал, как бы про себя, но я услышал.

– И чего ж ты такой дотошный то?!

А потом добавил уже громко:

– Пошли, покажу, а то ты меня своими вопросами замучаешь!

И пошел опять в сторону здания с залом. Я последовал за ним.

Вот только мы не пошли ко входной двери, а обогнули здание слева и вышли к его обратной стороне. Там тоже была дверь, но сделанная из непонятного материала желтого цвета, и она вся была расписана какими-то значками, отдаленно похожими на руны. Но, сколько я их ни разглядывал, ничего знакомого я не нашел.

– Все, налюбовался? – полюбопытствовал он, заметив, что я оторвал взгляд от двери и начал осматривать здание. – Готов слушать дальше?

Я кивнул.

– Так вот, – с абсолютно серьезной миной начал свои объяснения Кави. – Чтобы тебе вернуться домой, тебе необходимо войти вот в эту дверь! – учитель замолчал и махнул рукой в сторону желтой дверки.

– В чем подвох? – осведомился я.

– Чтобы в нее войти, тебе нужен ключ, – пояснил он.

– Дай-ка догадаюсь! – я усмехнулся и посмотрел на него. – А ключ лежит в башне, я прав?

– Да! – не стал отрицать очевидное мой наставник.

– В чем подвох? – подозрения, что все не так просто, вспыхнули во мне с новой силой.

– Да, нет подвоха, кадет! Тебе нужно дойти до башни и взять ключ. Потом вернуться, открыть этим ключом дверь и… проснуться в своей постельке!

– Что, вот так просто? – не поверил ему я.

Он посмотрел на меня и слегка качнул головой.

– Не просто, – возразил он, – но по-другому ты домой не попадешь.

– Это как? Ведь ночь когда-нибудь закончится! – возразил ему я.

– Понимаешь, кадет, в этом месте время, по отношению ко всем известным мирам, течет, как бы, перпендикулярно и для тебя, спящего, пока ты здесь учишься, оно не двигается. А начнет свое движение только тогда, когда ты покинешь это пространство. Так что, ты можешь здесь находиться тысячи лет, а там, для тебя, все еще будет эта ночь.

Когда эти слова дошли до моего сознания, я чуть было не впал в отчаяние. Помогло только знание, что взяв ключ, я все-таки вернусь домой!

– Хорошо! – после продолжительного молчания согласился я с неизбежным. – Показывай, где там эта башня и расскажи, хотя бы вкратце, что меня там ждет.

Глава 3

Мой наставник молчал долго. Так долго, что я уже начал склоняться к мысли, что он мне не ответит, но он, тяжело вздохнув, махнул рукой.

– А! Все равно, ты все увидишь! Короче, тебе нужно дойти до башни. Как ты сам понимаешь, простой прогулки у тебя не получится, а потому, готовься применять все, чему я тебя учил. В башне ты должен найти ключ. Ключом здесь служит кристалл, примерно, вот такого размера, – он развел пальцы руки сантиметров на десять, – насыщенного темно-синего цвета. Тебе нужно его взять и вернуться сюда.

Он замолчал, а я просто кивнул в знак того, что понял.

– Да, и еще, – он вдруг наклонился к самому моему уху и тихонько прошептал: – Совет тебе дам, кадет! – он воровато огляделся по сторонам. – Первое – безопасных мест там не будет, от слова вообще. Во всяком случае, пока не возьмешь кристалл. И второе – никому и ничему не верь, прислушивайся к своей интуиции. Запомни, даже твои глаза могут тебя подвести – там не все обстоит так, как выглядит!

– То есть, – так же шепотом решил уточнить я, – когда я возьму кристалл…

– Вот тогда можешь возвращаться прогулочным шагом! – подхватил мой наставник уже нормальным голосом.

– Слушай, – меня съедало любопытство, – а чего ты шептал-то?

– Ну как же? – возмутился он моей непонятливостью. – Я же давал тебе советы, так?

Я кивнул.

– А чтобы ты к ним прислушался, а не пропустил мимо ушей, как случилось бы, если бы я тебе их просто сказал, я и подпустил немного таинственности! – Кави залихватски подмигнул мне и осклабился. – Пойдем, я тебя отведу туда, откуда ты начнешь свое занимательное путешествие!

И, приобняв меня за плечо, он буквально поволок меня к краю двора, больше похожего на маленькую площадь.

– Вот! – гордо произнес он, остановившись на последнем ряду плиток, которыми был выложен двор и кивнул на тропинку, которая начиналась прямо у его ног и убегала в сторону виднеющейся башни. – Отсюда ты и начнешь, кадет! Ну, пожелаю тебе успеха, хотя… А, ну ладно! – он махнул рукой. – Короче, я тебя здесь подожду!

Он чуть отошел в сторону, как-то по-особому щелкнул пальцами, и рядом с ним возникло кресло, на мой взгляд, очень удобное, и небольшой столик с нехилым количеством бутылок различных форм и размеров, с яркими рисунками на них.

Плюхнувшись в кресло и вытянув ноги, с видом безмерно уставшего человека, он потянулся к бутылке, но вдруг оглянулся, увидел, что я стою там, где он меня оставил, и смотрю на него, нахмурился и прорычал:

– Кадет, тебе не завидовать мне надо, а идти и добывать кристалл, если ты, конечно, желаешь вернуться домой! Если нет, то давай, присоединяйся! Я, по младости твоих лет, угощу тебя соком каким-нибудь, или еще чем, что у нас там бывает безалкагольным?

Я перестал пялиться на столик с разноцветными бутылками и, шагнув на тропинку, посмотрел вперед, чтобы понять, что меня ждет.

Нет, так-то я и раньше видел, куда ведет тропинка, но подробно не рассматривал, а вот сейчас решил, что уже пора.

Итак, тропинка шла не по прямой, а петляла из стороны в сторону, как пьяный подмастерье. Видна она была метров на двести, а потом скрывалась в лесу. До леса от нее отходили по разные стороны еще с десяток тропинок, но все они вели в лес, только в разные его места.

А вот лес был каким-то странным. В чем заключалась эта странность я пока не понял, поэтому сделал десятка полтора шагов, решив подойти поближе, чтобы получше рассмотреть детали и понять, что с ним не так.

Я стоял и рассматривал лес, когда услышал за спиной немного насмешливый голос.

– Эй, кадет! – я обернулся и увидел ухмыляющегося Кави с бокалом в руках. В бокале была какая-то жидкость темно-красного цвета. Он отсалютовал мне своим бокалом, жидкость плеснула по стенкам. – Если ты будешь так стоять, то очень скоро сдохнешь!

– Что? – не понял я, но, увидев изменившееся лицо наставника, быстро обернулся.

Все, что я успел – это услышать свист разрезаемого воздуха и почувствовать дикую боль в области шеи.

* * *

Если вам говорят, что отрубать голову – это не больно, не верьте! Либо вам просто нагло врут, либо это говорит тот, кому голову никогда не отрубали!

Я открыл глаза и обнаружил, что лежу на плитах, очень похожих на те, которыми был вымощен двор моего учителя. Шея если и болела, то не сильно.

– Эй, кадет! – услышал я недовольный голос Кави. – И долго ты еще отдыхать собрался? Или тебе домой не нужно?

Я поднялся, оглядел двор. Тут ничего не изменилось, даже учитель сидел на том же месте с тем же бокалом с темно-красной жидкостью. Я схватился рукой за горло, даже покрутил для верности шеей – вроде, все на месте. Но как? Судя по всему, меня ведь убили?! Я помню, что мне было очень больно…

– Ну, чего застыл? – наставник смотрел на меня с ехидной улыбкой. – Ты даже десяток метров не прошел, как уже сдох! Не подводи меня! А то я могу подумать, что плохо тебя учил! Давай, давай, вперед! Марш, марш!

И он так энергично махнул рукой с бокалом, что часть жидкости даже выплеснулась из него.

Я, увидев его раздраженное состояние, плюнул на свои вопросы и вновь шагнул на тропинку. Призвав в руку меч, я осторожно двинулся к лесу, внимательно оглядывая всю местность впереди меня. Мне удалось пройти, наверное, полпути до леса, когда я вдруг услышал сзади тихое поскрипывание, как будто твердая кожа трется о такую же твердую кожу.

Я, резко развернувшись, увидел абсолютно черные глаза, услышал свист разрезаемого воздуха и почувствовал дикую боль в области шеи.

* * *

– Ты долго там валяться будешь?!

Я еще не успел открыть глаза, как услышал недовольный голос наставника.

– Ты даже до леса дойти не можешь! Кадет, вот скажи, нафига я тебя учил и тратил свое время, если ты ничем из того, что я тебе преподал, пользоваться не желаешь?

Я рывком поднялся, пощупал горло, покрутил туда-сюда головой, убедился, что там у меня все нормально и, стиснув зубы, чтобы не брякнуть что-нибудь обидное, опять двинулся по тропе.

В этот раз я прошел всего метров двадцать, как земля около тропинки зашевелилась и поползла, обнажая вырытое и накрытое слоем земли небольшое убежище, рассчитанное на одного человека, и оттуда буквально выскочил какой-то, по-видимому, воин с кривой саблей и молча бросился на меня.

Доспехов на нем не было, как и на мне, но это могло означать лишь то, что они ему не нужны, поэтому расслабляться не стоило.

Я машинально, как учил Кави, принял стойку, которую он называл «небенхуд», мечом назад и далеко выставив левую ногу. Видимо, нападавший решил, что это отличная цель, поэтому махнул своей саблей именно в направлении моей выставленной ноги.

Я, движением своего меча снизу вверх, поймал его клинок, дал ему опуститься до гарды моего меча и потом резким движением вперед, уколом, пробил напавшему на меня горло. Он остановился, меч выпал из его руки, он поднял свои руки к горлу, как будто хотел руками закрыть рану от моего меча, но тут кровь хлынула из раны на горле и почему-то изо рта, и он просто рухнул поперек тропинки.

Я потоптался перед ним, решая, что же мне делать дальше. Я первый раз убил человека, но почему-то вообще ничего не чувствовал, как будто комара прихлопнул. Мне казалось это неправильным, ведь я слышал рассказы, как людей, даже воинов, корежило после первого убийства, а у меня – ничего! То есть, вообще ничего! Типа, ну, убил и убил, делов то!

Постояв и поняв, что никакой реакции от своего организма я не дождусь, я решил двигаться дальше, ведь необходимость дойти до башни и забрать кристалл никто не отменял!

Я занес ногу, чтобы перешагнуть через тело неудачника, напавшего на меня, когда услышал сзади тихое поскрипывание. Я даже не успел повернуть голову, как опять услышал свист разрезаемого воздуха и уже привычно ощутил очень сильную боль в шее.

«Как же так?» – только и успел подумать я.

* * *

– Ты меня разочаровываешь, кадет! – услышал я голос Кави, который потихоньку уже начал ненавидеть. – Конечно, в этот раз у тебя кое-что получилось, но, кадет, я же тебя предупреждал, чтобы ты прислушивался к своей интуиции! А что делаешь ты? Ты прешь вперед, как разъяренный бык, ни на что не обращая внимания! Я тебя огорчу, кадет, – так ты, пожалуй, домой не попадешь никогда!

Я молча поднялся, традиционно проверил целостность горла и не только покрутил головой, но и понаклонял ее то к левому, то к правому плечу, зло зыркнул на Кави, налившего в свой бокал жидкость другого цвета, и, максимально собравшись, опять ступил на тропинку…

В этот раз передо мной оказались два противника, тоже без доспехов, тоже с мечами, как и я, только с полуторниками. Они вышли из леса и как-то очень быстро сократили расстояние. Я встретил их в стойке, которую наставник называл стойкой Виллардита, когда ноги стоят практически параллельно, одна нога чуть отставлена назад и приподнята в пятке. Правая рука с мечом поднята и согнута в локте.

Прелесть этой стойки, как утверждал учитель, в том, что она позволяет и нападать и защищаться, поэтому противнику сложно будет понять, что я собираюсь сделать.

Эти воины подошли почти одновременно. Один из них, он был в каком-то зеленом жакете и, по-моему, был чуть повыше своего товарища, чуть вырвался вперед, одновременно занося свой меч для мощного удара сверху.

Я сделал небольшой шаг вперед и в сторону, сокращая дистанцию и сбивая его удар, одновременно проводя свой удар мечом наискось от его левой ключицы до живота.

Его меч свистнул рядом, чуть правее меня, и воткнулся в землю, а сам он заорал и схватился руками за живот. Я увидел, как алая полоса на его животе, прочерченная моим мечом, как бы нехотя расходится, превращаясь в косой разрез из которого хлынула кровь и полезло что-то на вид сизое, склизкое и неприглядное.

«Наверное, кишки,» – предположил я, но рассматривать времени не было, потому что второй напавший уже с криком опускал свой меч на мою голову.

М-да! Прав был Кави, очень хорошая стойка, удобная! Из нее очень легко двигаться! Вот я и сделал шаг в сторону и шаг назад, вернул меч чуть вперед и вверх, согнув руку в локте, но не стал атаковать промахнувшегося врага, посчитав, что это может быть ловушкой. Возможно я зря перестраховывался, но опыта у меня пока маловато, поэтому я решил с атакой повременить.

Кстати, возможно, это было правильно, потому что мой враг не провалился за мечом, после промаха, а быстро и технично вернул его в исходную позицию. Теперь он стоял напротив меня в атакующей стойке – его правая нога была выставлена вперед, меч, в согнутой в локте правой руке, приподнят и острием направлен мне в голову.

Практически сразу последовала атака мечом сверху. Я сделал длинный шаг влево, пропуская его меч рядом с собой и оказавшись напротив его выставленной ноги, в, так называемой, мертвой зоне, и попытался в свою очередь атаковать, но он, увидев мой маневр, быстро сменил позицию, сделав шаг назад, и моя атака тоже не достигла цели.

Мы оба вернулись к исходным позициям, он – к атакующей, а я к этакой универсальной, из которой с одинаковым успехом можно и атаковать, и защищаться.

Пауза была недолгой, я только успел бросить один быстрый взгляд на своего противника и подивиться его ушам, расположенным почему-то сверху головы, как он вновь атаковал. Я опять сделал шаг вправо, и вновь попытался его атаковать, и все повторилось – мы опять замерли друг против друга в исходных стойках.

М-да, нужно было срочно менять стиль боя, а то опыта у меня, можно сказать, что и нет, и в длительном противостоянии он меня точно ухайдакает. Видимо, моего противника тоже посещали подобные мысли, потому что он в этот раз ударил мечом не вертикально, а горизонтально, примерно на уровне груди.

Я просто отпрыгнул, разрывая дистанцию и уходя от удара. М-да! Прыгать от таких ударов, конечно, можно, но бой так мне не выиграть. Нужно что-то придумать.

Между тем, мой противник снова приблизился и опять махнул мечом горизонтально. Я, так пока ничего и не придумав, опять отскочил назад. Подставлять под его удар свой меч я не рискнул. А вот следующий удар он нанес по-другому. Я бы даже сказал, что это был не удар, а выпад! Он попытался нанизать меня на острие своего полуторника!

Я сделал шаг вправо, одновременно с его выпадом, и сделал ответный выпад со своей стороны. Мой противник явно не успевал вернуть свой меч, чтобы защитится, хотя и попытался это сделать.

Он не успел совсем чуть-чуть, можно сказать, ему не хватило какого-то мгновения! Но он не успел! Мой меч, видимо, попутно ломая ему ребра, с противным хрустом вошел в грудину. Меч выпал из его руки и он обеими руками схватился за клинок моего меча, торчащий из его груди. Что он хотел сделать, я не понял, но глаза его закатились, в уголке рта появилась тонкая кровавая дорожка, его колени подогнулись и он опустился сначала на них, а потом вообще завалился набок.

Я нагнулся, чтобы вытащить меч из его тела, когда услышал за спиной знакомое негромкое поскрипывание.

Я даже не успел что-либо сообразить, а тело начало двигаться само. Я, не разгибаясь, кувырком ушел вперед, а потом, сразу же откатился в сторону, и только после этого рывком поднялся на ноги.

Что характерно, во время этих акробатических трюков, меча у меня в руке не было! Как впрочем, и в трупе того незадачливого мечника. Судя по всему, я его успел развеять, и вот теперь, стоя, наконец, лицом к лицу с тем, что меня все время резал со спины…

О! Поправочка! Не резал, а резали – их, оказывается, было двое! Так вот, я уже даже не задумываясь, призвал свой меч. Ощутив в руке привычную тяжесть, я пару раз взмахнул им и опять встал в стойку «небенхут», поджидая очередных врагов.

Вообще, приближающиеся ко мне ребята, любители нападать со спины, были странными. Одеты они были в длинные, красные, расшитые золотыми, ну, или под золото, нитями, халаты из-под которых виднелись какие-то черные штаны, заправленные в сапоги, у которых мыски были загнуты вверх.

На головах у них были какие-то не то шапочки, не то повязки, лица закрыты повязками, оставляя открытыми только глаза, кстати, черные, сейчас я это разглядел уже отчетливо. В руках у обоих были не мечи, а какие-то странные шпаги, судя по внешнему виду и по тому, как они их держали, довольно тяжелые и длинные, где-то на треть длиннее моего меча.

Они не спеша приблизились, расходясь по сторонам, очевидно, желая напасть сразу с двух сторон, что, можно сказать, гарантировало им победу. Допустить это я не мог, поэтому, выбрав одного из них, провел против него быструю атаку, простым прямым выпадом.

Моя атака не вызвала у него затруднений и он легко, я бы даже сказал элегантно, увел своей шпагой мой меч в сторону, после чего сразу же атаковал тоже прямым выпадом, целя мне в грудь, в надежде, что я не успею вернуть назад меч, чтобы защититься.

Ну, я и не успел, вот только подозревая, что он может предпринять нечто подобное, был готов и, резко повернувшись боком, пропустил его клинок рядом с грудью. М-да! Он был близок, очень близок! Его клинок вспорол ткань моей куртки, а я, в ответ, ухитрился воткнуть ему свой меч между ребер.

Я успел заметить, как его глаза стали стекленеть, но в этот раз я не услышал знакомый свист рассекаемого воздуха, а почувствовал сильнейшую боль в груди. Ее как будто рвало на части! Скосив глаза, я увидел кончик шпаги, торчащий из моей груди.

«Я совсем забыл про второго!» – успела мелькнуть запоздалая мысль, прежде чем я опять, в очередной раз, умер.

* * *

– Кадет, я вот не пойму, ты – дебил?! – услышал я возмущенный голос наставника, еще до того, как открыл глаза. – Ты что, не видел, что эти два придурка со шпагами?!

Я лежал молча, даже не собираясь ему отвечать, да и, по-моему, мой ответ был ему не нужен.

– Давай, давай, поднимайся! – Кави устал ждать моей реакции на свои слова и решил показать, что он в курсе, что я уже пришел в себя.

Я понял, что в этот раз мне от нравоучений не отвертеться, поэтому быстро поднялся на ноги и посмотрел на учителя. Он все еще сидел за столиком, только цвет жидкости в бокале поменялся на синий.

«Интересно, он выбирает цветовую гамму напитков по какому-то принципу, или пьет так, как придется?» – мелькнула у меня мысль. Мелькнула и тут же пропала, задавленная здравым смыслом. Не хватало еще задать ему этот вопрос!

– Давай, подходи, не бойся, уходи – не плачь! – он энергично махнул мне рукой.

Я подошел к нему, терзаемый мрачными предчувствиями, и не ошибся. Кави явно был не в духе.

– Я так и не услышал, ты видел, что твои оппоненты были вооружены тяжелыми шпагами, или ты в это время витал в своих эротических фантазиях? – он с любопытством смотрел на меня.

– Где витал? – решил уточнить я. Вообще-то, его речь я понял, так сказать, по наитию, потому что несколько слов были мне неизвестны, и пришлось просто догадываться об их значении просто по общему смыслу.

– А! – махнул он рукой. – Не о том думаешь! – потом отпил синей жидкости из бокала и посмотрел на меня.

– Ну? – поторопил он. – Я все же надеюсь услышать ответ!

– Ну, видел! – коротко ответил я.

– А скажи мне, кадет, ты для чего призвал именно меч? Чтобы легче было самоубиться? – как бы удивился мой наставник.

– И ничего я не призывал, он у меня остался еще после первой пары! – пояснил я.

– Трындишь, кадет! Меня не обманешь, смотри! – и наставник кивнул подбородком куда-то вперед.

Недоумевая про себя, я перевел взгляд туда, куда указал учитель и…

М-да! Хорошо, что Кави в этот момент на меня не смотрел, потому как подозреваю, что, с выпученными глазами и отвисшей челюстью, видок у меня был еще тот! А все потому, что прямо в воздухе развернулась картина моего недавнего боя, причем даже со звуком.

Вот я сражаюсь с первой парой, вот я протыкаю второго, он заваливается набок, утаскивая за собой мой меч, вот я нагибаюсь, чтобы его вытащить, и тут у меня за спиной появляются эти двое… со шпагами.

Вот я, так и не вытащив свой меч из тела поверженного врага, срываюсь в кувырок, вот откатываюсь в сторону… Хлоп! Картинка замерла.

Я, уже не обращая внимания на некую сказочность представившейся возможности, вовсю следил за своими действиями, отмечая удачные действия и не оставляя без внимания допущенные ошибки. Должен признаться, очень наглядно получилось, в плане разбора собственных ошибок.

– Ты чего замер? – учитель удивленно смотрел на меня, а я, невидящим взглядом, пялился на замершую картинку и пытался понять, можно ли было убить второго раньше, уже после его второй атаки сверху?

Я перестал раздумывать над этим вопросом и посмотрел на Кави. Тот, уловив мой взгляд, ухмыльнулся и ехидным голосом сказал:

– А теперь, кадет, задача на сто миллионов! – он сделал небольшую паузу, явно наслаждаясь моментом. – Найди на этой картинке свой меч!

Мне не нужно было его искать, я и так знал, что его нет, что я его развеял, а потом снова призвал, поэтому я, на всякий случай, еще раз поглядел на недавно убитого мной человека, так и лежащего, скрючившись, на боку, а потом перевел взгляд на наставника.

– Ну, и что дальше? – угрюмо задал я ему вопрос, понимая, что ничего хорошего в ответ не услышу!

– Кадет, или ты во время этого боя вообще мало что соображал, поэтому не запомнил этот момент, либо ты сознательно пытался меня обмануть! Если это так, то советую больше так не делать, а то результат может очень сильно тебе не понравиться, понял?

Я принял к сведению и кивнул головой.

«Я еще не идиот, пытаться тебя обмануть, когда у тебя такие возможности! Я-то думал, что ты вообще не смотришь за тем, что происходит, а тут, оказывается, есть такое… такое… Ну, ва-аще!»

Наставник опять глотнул из бокала и осведомился:

– Ну, может, ты уже, наконец, расскажешь мне, почему ты, видя, что сражаться тебе придется против вооруженных тяжелой шпагой, призвал именно меч? Чем ты руководствовался?

И он с любопытством уставился на меня.

Я пожал плечами.

«А действительно, почему? Я ведь даже не подумал, что можно призвать не меч, а, допустим, тоже шпагу… Привычка, что ли?»

– Не знаю, – честно признался я. – Наверное, по привычке.

Учитель усмехнулся, но как-то грустно, а не зло.

– Я заметил, – сказал он уже обычным тоном, – что из всего клинкового оружия больше всего тебе понравилось работать именно с мечом, но это не всегда оправдано. Вот в данном случае, например, – он как-то затейливо махнул рукой, и остановившаяся картинка вновь задвигалась.

Я смотрел, как начал свою атаку, как противник ловко парировал мой выпад…

– Обрати внимание, – услышал я голос наставника. Он уже поднялся с кресла и, остановив картинку, подошел к ней. – Ты явно не успеваешь за ним! Он быстрее! Вот, – учитель рукой указал на положение моего меча, а потом на положение шпаги моего врага. – Тебе просто повезло, что у этого персонажа не хватило мастерства, а то он убил бы тебя уже первым выпадом! И уклониться ты бы не смог! Если бы он развернул шпагу вот так, – учитель прямо на картинке, обеими руками начал показывать необходимые действия, и картинка начала меняться, согласно его движениям! Вот это да! Я восхищенно наблюдал за сменой действий на картинке. – Эй, ты чему восторгаешься, кадет?! – прервал мое восхищение от увиденного недовольный голос Кави.

– Здорово! – не удержался я.

– А то! – польщено усмехнулся мой наставник. – Ладно, не отвлекайся!

И он продолжил свои объяснения с манипуляциями, в результате которых я оказался буквально насажен на шпагу моего противника.

– Вот так! – закончил разбор этого боя Кави. – Ну, а про то, что ты совершенно забыл про второго нападавшего, я даже говорить не буду, ты все последствия ощутил на собственной шкурке. Запомни, чем легче клинок, тем он быстрее! В этой ситуации ты, в принципе, действовал правильно и отставание своего оружия пытался компенсировать увеличением своей скорости, но тебе не хватило опыта и мастерства. И то и другое ты и будешь приобретать по дороге к башне.

Он помолчал, потом убрал картинку и вернулся к своему креслу, но сразу садиться в него не стал, а посмотрел в сторону башни, почему-то покачал головой и тяжело вздохнул.

– Давай, кадет, дерзай! Я верю, что, в конце концов, у тебя все получится!

Я тоже вздохнул и опять шагнул на тропу…

* * *

Я уже не знал, сколько времени я нахожусь на этой планете, под названием Полигон, где никогда не наступала ночь, ну, во всяком случае, для меня. Все, что я делал, это убивал и умирал, потом воскресал и снова убивал… Никаких перерывов. Убил, умер, воскрес, выслушал наставника, и снова – убил и снова – умер…

Сколько попыток мне понадобилось, чтобы добраться до леса, я не знаю. В какой-то момент я принялся их считать, но на шестой сотне я сбился, да и надоело уже! Как только меня ни убивали! Меня рубили мечом и саблей, кололи шпагой, резали ножами, пару раз даже душили, как-то ухитрились проломить мне голову эфесом короткого меча…

В общем, умирал я часто, и смерть моя была весьма разнообразна. Но были и плюсы!

Теперь каждый мой бой тщательно разбирался, опять прокручиваясь в виде движущихся в воздухе картинок, которые Кави называл непонятным словом «кино», а просмотр боя, его разбор и замечания, называл почему-то «разбор полетов». Почему так, я не знаю, а на мой вопрос, почему полетов, ведь никто не летал, все ходили по земле, усмехнулся и ответил:

– Вот это-то и плохо, что никто не летал! Пойми, кадет, чтобы достигнуть башни, нужен полет фантазии на крыльях вдохновения!

– Чего? – я прямо оторопел, услышав подобное от моего наставника.

– Так, ничего! – тут же посерьезнел он. – Продолжаем!

Так что, в результате этих разборов полетов, я понимал все, допущенные мной ошибки, и в будущем старался их не делать.

В какой-то момент я решил, что можно попробовать достичь леса не по главной тропинке, а по одному из ее ответвлений…

У меня ничего не получилось, меня убили и там, но учитель, снисходительно ухмыльнувшись, заметил:

– Ну, наконец, ты начал подключать мозги!

Впрочем, от ехидных замечаний в свой адрес, по результатам разборов, это меня не уберегло.

Я стал замечать, что мое мастерство все-таки потихонечку растет, потому что с противниками в начале тропы я уже разбирался довольно легко. Вот только стоило мне разобраться с одним, как ему на смену выходили двое. Убив двоих, я был вынужден, в следующий раз, сражаться с тремя, потом с четырьмя!

Правда, должен признаться, больше четырех противников у меня пока не было, и я вполне успешно мог им противостоять, но зато менялось их оружие, и они могли появиться отовсюду, с любой стороны, даже сзади, и это невзирая на то, что я только что там проходил и точно помнил, что в этом месте никого не было!

Кроме того, часто испытывая боль, оттого, что убивали меня с завидной регулярностью, я стал легче ее переносить, что ли, то есть, на легкие раны я теперь вообще не обращал внимания, как будто их нет.

Попутно я выяснил, что двигаться к лесу нужно только по тропинкам! Как-то, решив срезать, я сошел с тропинки, но шаге на пятнадцатом я услышал громкое «пух-х-х!» и открыл глаза во дворе учителя, который прямым текстом заявил, что больше так делать не надо, ни к чему хорошему это не приведет!

Я уже довольно успешно сражался не только против обладателей клинкового оружия. Я научился убивать сражающихся пиками-рансор, копьями, моргенштернами, алебардами, просто дубинками, булавами, и даже с такими редкими видами оружия, как пернач, чекан и глефа. Я научился менять вид своего оружия по ходу боя, молниеносно развеивая старое и вызывая новое. Я выяснил, против какого оружия каким сражаться удобнее всего.

Единственное, что было мне недоступно – это бой обеими руками. На мой вопрос, нельзя ли поучиться работать двумя руками, Кави покачал головой.

– Понимаешь, кадет, для того чтобы научиться сражаться двумя руками, нужен талант и определенное строение организма. У тебя этого нет. Я могу, конечно, показать тебе технику, но у тебя ничего не получится с ней, да плюс, ты собьешь свою технику владения клинковым оружием. Так что успокойся и прими это как данность – обоеруким бойцом тебе не стать!

И вот, наконец, я ступил под своды леса, радуясь, что первый этап преодолен. Правда, радость моя была недолгой. Откуда-то появилась целая стая каких-то существ, размером с кошку, очень похожих на крыс-переростков. Прежде чем я успел что-либо предпринять, они сходу вцепились мне в ноги!

Боль была очень сильной, даже не смотря на то, что я стал менее чувствительным к боли, я не выдержал и заорал, а потом призвал боевой нож и начал кромсать этих тварей, но не успел убить всех, кровь вытекала из меня слишком быстро, и я потерял сознание.

Проходить этих крыс я научился, наверное, смертей после пятидесяти, но на смену им пришли какие-то животные, чем-то похожие на белок.

Они были небольшими, в длину сантиметров двадцать пять-тридцать, но имели кинжально острые когти, которыми, судя по всему, цеплялись за деревья и острейшие зубы, которыми рвали мое тело, несмотря на одежду. Они прыгали сверху, с ветвей деревьев, стараясь попасть на спину, чтобы вцепиться в шею! Если им это удавалось, то шансов остаться живым у меня не было!

Я опять умирал, воскресал, выслушивал ехидные замечания учителя, входил в лес…

Еще во время моих попыток дойти до леса, у меня время от времени появлялось такое чувство, которое предупреждало, что что-то делать не нужно, хотя, вроде бы, предпосылок к этому не было никаких. Я называл это чувство предупреждалкой, а Кави, когда я ему о нем рассказал, назвал интуицией.

Так вот, я заметил, что эта интуиция никогда не предупреждает напрасно, а потому начал следовать ее подсказкам. Вот только возникало это чувство не так уж и часто.