Текст книги "Камер-паж ее высочества. Книга 2. Часть 2"

Еще во время нападений крыс-переростков я заметил, что это чувство начало проявляться чаще и более четко, что ли. А когда я столкнулся с этими агрессивными белками, после того, как они меня убили, наверное, в тысячный раз, это чувство вдруг резко включилось и начало работать.

Только благодаря ему я смог пройти через этот лес. Это чувство предупреждало меня о подступающей опасности волной страха, указывая, с какой стороны этот страх должен прийти. Поэтому прыгающих с ветвей белок я убивал еще в полете.

Потом были какие-то змейки, которые выползали из-под корней деревьев и норовили укусить за ноги, потом еще какие-то жуки, которые выползали прямо из коры деревьев и укус которых приводил к почти мгновенной смерти. Кроме этого были и другие обитатели леса, которые норовили ужалить, укусить, ударить или просто ьодурманить, как тот лиловый цветок, увиденный мной на одной полянке.

К тому моменту, когда я все-таки смог пройти через лес, я научился ходить так, что не колыхнется ни травинка, ни веточка. Я всегда чувствовал направление ветра и шел только против него, я научился слушать и слышать, и уже худо-бедно мог контролировать окружающее меня пространство.

Мне казалось, что прошли даже не годы, а десятилетия, прежде чем я смог пройти через лес и, наконец, увидеть заветную башню на расстоянии метров пятидесяти. Из леса я пока не выхожу, стою, наблюдая за округой.

Интуиция молчит, поэтому внимательно рассматриваю саму башню, пытаясь понять, какие еще сюрпризы меня могут ждать. Вход в башню открыт – гигантские двери или не очень большие ворота, которые служат входом – нараспашку. Вроде бы, все просто – нужно войти в башню, найти кристалл и его забрать.

Но как только я подумал об этом, интуиция просто заревела и окатила меня такой волной, даже не страха, а ужаса, что я невольно поежился!

М-да, напрямую идти нельзя – там явно что-то очень нехорошее.

Я начал, не выходя из леса, смещаться в сторону, пытаясь рассмотреть подходы к башне с других сторон. Даже на мой непритязательный взгляд неопытного подростка, башня видала лучшие времена. Стена, во всяком случае, с той стороны, которая была мне видна, вся в щербинах, а кое-где даже и не достает камней, из которых она сложена.

Сама по себе она невысока, всего три этажа, если считать по пустым оконным проемам.

Я внимательно присмотрелся к стене, потом подумал и решил, что у меня получится. Сделав несколько шагов и выйдя из леса, я замер, попытавшись слиться с окружающим меня пространством. Не знаю, получилось у меня или нет, но вокруг было тихо, и интуиция молчала.

Вот так, замирая после нескольких шагов, я и добрался до башни, для разнообразия, в этот раз без приключений. Замерев, я внимательно осмотрел стену и наметил свой будущий путь.

Оказалось, что лазить по деревьям и карабкаться по стене, это совсем разные вещи, хоть и выглядят похожими. Короче, первые несколько раз я не смог долезть даже до второго этажа, срываясь и падая где-то на полпути, благо, падать было не высоко и боль после падений была вполне себе терпимой. И, наконец-то, упорство было вознаграждено и я, подтянувшись на руках, залез в оконный проем второго этажа.

Внутри башня была невелика – один большой и абсолютно пустой зал, и лестница, ведущая наверх и вниз. Я аккуратно двинулся к лестнице, решив сначала осмотреть третий этаж и, если там кристалла нет, то тогда уже спускаться на первый, против чего восставала моя интуиция.

Эх, а как хорошо все начиналось! Я уже почти поднялся на третий этаж, когда ступенька под моей ногой предательски скрипнула. Я замер, надеясь, что те, кто ждал меня внизу, не обратят на этот скрип внимания, но тщетно! Практически сразу я услышал не то визг, не то рык какой-то явно разъяренной твари, а потом тяжелый топот по лестнице.

Таиться уже не было смысла, поэтому я припустил по лестнице вверх. Поднявшись на третий этаж, я призвал Призрачный меч, но в виде тяжелой шпаги, остановился около последних ступенек лестницы и стал ждать того, кто так спешил со мной встретиться.

Пока у меня было несколько мгновений, я окинул взглядом помещения третьего этажа и, к моему удивлению, увидел стоящий прямо посередине стол и лежащий на нем кристалл темно-синего цвета.

Вспомнив, что Кави обещал, что как только я возьму кристалл в руки, то сразу окажусь в безопасности, я, не выпуская из руки шпагу, рванулся к столу и схватил кристалл.

Краем глаза я заметил что-то белое, очень меховое и просто огромных размеров, что рванулось ко мне, перепрыгнув через перила, но кристалл был уже у меня в руке, все пространство заволокла молочно-белая пелена, и когда она разошлась, я увидел, что стою на плитах двора обиталища Кави, а сам он все еще сидит за столиком с бокалом очередного цветного напитка в руке.

– Ну что, кадет, – заулыбался он при виде меня, стоящего с кристаллом в одной руке и обнаженной шпагой в другой, – тебя можно поздравить?! Ты, наконец-то, отвоевал свой путь домой! – и он радостно захохотал. А я стоял, смотрел на этот кристалл и не мог найти в себе силы, чтобы радоваться.

Мой учитель вылез из-за стола и подошел ко мне.

– Ну что, кадет, будем прощаться? – и он протянул мне свою правую руку.

Я посмотрел на нее, а потом перевел удивленный взгляд на него.

– Эх! – он сокрушенно покачал головой. – И все тебя учить надо! Протягивай правую руку!

Я развеял Призрачный меч и протянул ему правую руку, так же, как и он, раскрыв ладонь. Он аккуратно взял мою ладонь своей и легонько ее пожал.

– Вот так у нас принято здороваться и прощаться, – сказал он, а потом хлопнул меня по плечу.

– Пойдем, провожу тебя до двери! – предложил он. Я ничего против этого не имел, поэтому пожал плечами и согласился:

– Пойдем.

– Да, кстати, – вдруг встрепенулся мой уже бывший наставник. – Если вдруг захочешь еще чему-нибудь научиться, – он протянул мне перстенек с синим камнем, – поверни камень вниз, и мы с тобой опять встретимся. Но, предупреждаю сразу, это будет наша с тобой последняя встреча, так что выбирай с умом. Тебе все ясно? – он посмотрел на меня.

Мы уже стояли перед заветной дверью. Я кивнул и поставил кристалл в углубление, расположенное слева от двери…

* * *

– …Волька! – вернул меня из воспоминаний какой-то заполошенный голос Рыка. – Ты там уснул, что ли?!

Я открыл глаза и непонимающе посмотрел на своего товарища.

– Ты посмотри, что происходит! – воскликнул он и бросил взгляд вперед. Я тоже посмотрел вперед, только-только осознав, что мы уже никуда не едем, а стоим, сгрудившись, а прямо поперек дороги, с двух сторон зажатой лесом, растянувшись так, чтобы исключить для нас любую возможность проехать, стоят с полсотни всадников.

Шагах в двадцати перед ними, на могучих боевых конях восседали двое, и одного из них я точно узнал. Это был сэр Реджинальд, граф Дерский.

Глава 4

Две группы людей, стоящих метрах в пятидесяти-семидесяти друг от друга, на какое-то время замерли, как бы разглядывая друг друга. На лицах воинов, стоящих напротив нас, сосредоточенность соседствовала с насмешливыми улыбками.

И если лица графа и его спутника были серьезными и даже, по-моему, хмурыми, как у людей, готовящихся выполнять нелюбимую, но необходимую работу, то вот у их бойцов настроение было, ну-у-у, игривым, что ли. Они то и дело о чем-то друг с другом переговаривались, весело поглядывая на нас, кое-кто при этом даже тыкал в нашу сторону пальцем, при этом делая какие-то замечания, отчего стоящие рядом с ним улыбались.

Их реакция мне была понятна – нас, можно сказать, немного – папа, мама, Крис, сидящий на повозке, в которую родители загрузили что-то по хозяйству, и которой правит старенький кучер, служащий в замке уже незнамо сколько лет, Рык, я и пяток стражников замка, приданных нам их капитаном, Хортом Иствиком, чтобы мы могли добраться до дома без возможных неприятностей. Добрались, блин! Вот и понятно, чему радуются бойцы графа.

Ну-ну! Я вас, весельчаков, запомнил, может, конечно, не всех, но четверых – точно! Так что, если ваш граф все-таки решит на нас напасть, то я постараюсь вас найти и вот тогда мы повеселимся вместе, правда, в связи с моей недавней ночью, я думаю, что недолго!

Внимательно разглядывая стоящих перед нами бойцов, я, абсолютно бессознательно, положил руку на рукоять меча. Стоп! На рукоять меча?! У меня не было меча! Я, что же, уже абсолютно бессознательно, при любой угрозе призываю меч?! М-да!

С одной стороны, это хорошо, но с другой – это может вызвать ненужные мне вопросы, типа: «А откуда меч, если его только что не было?» И что тогда говорить? Рассказывать всем глазастым и любознательным о Призрачном мече? Хрен вам, а не пассатижи!

Но, вообще-то, с этим нужно что-то делать! Вон как Рык на меня косится и старается, чтобы между нами было какое-то пространство! А еще он подозрительно посматривает на рукоять Призрачного меча, которую ему с его места видно. Он точно знает, что когда мы тронулись в путь, никакого меча у меня не было!

Да, видимо, тогда, при моем пробуждении, напугал я его знатно! Я улыбнулся, вспомнив лицо Рыка, после того, как он меня разбудил, но тут же одернул сам себя. Не время! А, кстати! Я посмотрел на призванный мной меч, рукоять которого оглаживала моя правая рука.

Хм, да! Полуторник, или, как его некоторые называют – бастард. Ну, кто бы сомневался! Уроки Кавендиша все-таки даром пройти не могли! Я выбрал самое практичное оружие, для меня, во всяком случае, если придется драться верхом. Двуручник мне пока не по силам, а короткий меч, он на то и короткий, чтобы быть грозным оружием в умелых руках на малых дистанциях!

Да, а с Рыком нужно вопрос как-то решать, а то не дело, что мой товарищ меня так… не, он не боится, у меня сложилось впечатление, что он вообще ничего не боится, кроме как потерять кого-то из близких, а вот меня он теперь… опасается. Да, точно! Именно опасается!

И это неправильно. Не знаю, может, рассказать ему о мече? Или нет? Ладно, над этим вопросом я подумаю после того, как закончится это приключение, просто нужно об этом помнить и не откладывать наш разговор надолго, а то мало ли…

От Рыка, мой взгляд скользнул дальше, по нашим, собравшимся компактной группой. Крис, сидел на повозке с раскрытым ртом и выпученными глазами, но страха на его лице не было, скорее удивление и неудовольствие. Всем своим видом он показывал, что все происходящее его удивляет и нервирует. Ну да, он же не знает о попытке захвата замка графом, поэтому и не понимает всей опасности этой ситуации.

Кучер, правящий повозкой, сидел, сгорбившись, закрыв глаза, и что-то тихонько шептал, я видел, как шевелятся его губы. Взывает к богам он, что ли?

Воины, приданные нам Хортом Иствиком, угрюмо смотрели на развернутый строй, стоящий напротив и не ждали для себя ничего хорошего, однако, судя по коротким фразам, которыми они перебрасывались между собой, сдаваться они не собирались и готовились к бою, скорее всего, последнему.

Отец тоже смотрел на стоящих перед ним воинов безо всякого страха, только явно решая, как лучше будет биться. И вообще, весь его вид говорил о том, что он, как будто, не решает, как лучше провести этот бой, чтобы по возможности не пострадала его семья, а с изумлением прикидывает, где он такую прорву народа хоронить будет?!

Мама… М-да. Мама смотрела на стоящих перед ней воинов, зло прищурив глаза и изогнув губы в презрительной улыбке. Да уж! Я поежился. Может, такое настроение отца, оно не просто так, и он знает о маме что-то, чего не знаю я? Интересно! И если это так, то, действительно, где мы их всех будем хоронить? Хотя… зачем? Бросим тут, кому надо – тот подберет!

Ну а Рык… Как я уже сказал, по-моему, Рык опасался больше меня, чем тех, кто стоял перед нами.

Мои мысли текли неторопливо, я бы даже сказал – лениво. Граф со своими воинами ничего не предпринимал, мы, естественно, тоже. Так вот стояли и смотрели друг на друга.

– Граф, – вдруг раздался громкий мамин голос, – если вы такой тупой, то специально для вас я повторю – даже не пытайтесь!

Только тут я обратил внимание на то, что граф ведет себя странно, точнее, он никак не ведет себя, а вот его внешний вид – меняется. Он почему-то покраснел, его глаза начали увеличиваться и, по-моему, просто далековато и мне плохо видно такие подробности, даже вылезать из орбит.

Его спутник, застывший на своем коне, являл собою наглядный символ вопроса, настолько изумленным он выглядел.

Я посмотрел дальше и увидел, что воины, сопровождающие графа, перестали шутить и смеяться, а, приготовившись к бою, напряглись и замерли.

– Ну? – как-то нетерпеливо подогнала графа матушка, слегка повысив голос. Ничего себе! Это новоиспеченная баронесса, и так с графом?!

«Мне кажется, я явно что-то упускаю, или просто не вижу! – подумал я, наблюдая за происходящим. – Мама просто так себя вести не будет! Что-то происходит, что-то явно происходит! Только вот, еще бы понять, что!»

На всякий случай, или еще почему, я так и не понял, но зачем-то переключился на магическое зрение и от удивления даже присвистнул.

Теперь-то я понял, чему изумлялся спутник графа, и почему у его хозяина или начальника, не знаю их взаимоотношений, такой вид! Они оба, вместе с их конями, были настолько плотно упакованы в магические потоки красного цвета, исходящие от мамы, что я удивился, что они вообще еще могут хоть чем-то двигать, как граф. Да они и дышать-то должны через раз и то с разрешения матушки!

Заинтересовавшись еще одним потоком, но уже какого-то светло-серого цвета, я взглядом проследил его направление. М-да! Воины графа замерли не потому, что изготовились к бою, а потому что им просто приказали замереть и не двигаться! Вот это у мамы сила! Полсотни обученных мордоворотов превратить в деревянных истуканов – это, я вам скажу, что-то с чем-то!

Я мысленно погладил себя по голове. Какой я все же молодец, что напросился в ученики к бывшему последнему защитнику крепости Редарис. Да, Гранур Гон Дель Реввик много мне дать не смог – заклинаний общей магии он знал не так уж и много, но зато он научил меня различать и разбираться в заклинаниях, творимых другими!

Только благодаря этому я смог разобрать, что и как делает матушка. Но мама то какова, а?! Да с ее теперешней силой, мне кажется, она в споре может и архимага уделать! Не зря же она, время от времени, смеясь, говорила, что «труп оппонента – самая убедительная победа в интеллектуальной дискуссии»!

Наблюдая за происходящим и пытаясь проанализировать свои наблюдения, я в какой-то момент перестал следить за происходящим, и вернулся в действительность, услышав громкий мамин голос:

– Граф, у меня такое ощущение, что вы хотите что-то сказать! Уж не прощения ли попросить, а?

И она сделала кистью руки какой-то замысловатый жест.

Граф как-то сразу сгорбился, потом зачем-то потер себе горло рукой, покрутил головой туда-сюда и мрачно уставился на нашу группу.

– Ну? – мамин голос сменил издевательские нотки на угрожающие.

– Баронесса! – а вот в голосе графа преобладал осуждающий тон. – Ну, зачем вы так? Мы не желали вам ничего плохого, клянусь честью!

– Вот как? – в голосе мамы было целое море недоверия. – Именно поэтому вы привели с собой столько нежелальщиков? Чтобы уж не желать наверняка?!

– Баронесса, я же поклялся своей честью, что мы не желаем вам ничего плохого, как вы можете так говорить?! – негодующе воскликнул граф. – А я никогда не нарушаю своих клятв, это вам может подтвердить любой!

– Ну, хорошо! – мама явно была с этим утверждением не согласна, но решила сейчас по этому вопросу не спорить, а послушать, что будет дальше. – Так зачем вы, граф, перекрыли нам дорогу, да еще такой толпой?

– Простите, баронесса, – голос графа, нужно отдать ему должное, звучал довольно миролюбиво, – а вы не могли бы освободить от вашего заклятия и моих людей, а тоя все-таки, как их сюзерен, отвечаю за их жизнь и здоровье! Вы можете продолжать не давать им двигать ногами и руками, но все остальные возможности верните, пожалуйста.

Мама, чуть подумав, согласно кивнула и сделала рукой еще один жест. От перегородивших нам дорогу воинов раздался слитный вздох облегчения. Услышав такую реакцию на свое действие, матушка хмыкнула и вернулась к разговору.

– И что теперь? – она выжидательно смотрела на графа, но было видно, что она готова, в случае, если ей что-то не понравится, вернуть все, как было совсем недавно.

– Баронесса, – как ни в чем не бывало, сказал граф, – вы разрешите нам с моим другом подъехать поближе, а то не хочется кричать. Тем более, что тема, ну, не то, чтобы щекотливая, просто не хотелось, чтобы о ней знало слишком много народа!

Мама задумалась ненадолго, а потом кивнула. Как хорошо, что я вовремя включил свое магическое зрение! Я увидел, у графа и его спутника исчезает магический поток, который сковывал их и их коней. Этот магический поток, он как будто бы растаял в воздухе!

Кони графа и его спутника, получив свободу, стояли и обалдело мотали головами, и двигаться вперед не спешили. Впрочем, граф и его спутник их и не торопили, очевидно, понимая, что животинкам тоже нужно прийти в себя.

Наконец, через какое-то время, когда кони успокоились, граф с сопровождающим, пустив их шагом, медленно и как-то торжественно приблизились к нашей группе. Когда до нас оставалось всего несколько шагов, матушка коротко бросила:

– Стойте!

И выехала чуть вперед, встав как бы во главе нашей компании.

И только тут я обратил внимание, что пока я был занят разглядыванием графа и его спутника, мама успела поставить мощный щит, прикрыв им всю нашу компанию!

Граф послушно остановился, а потом, усмехнувшись, сказал:

– Баронесса, позвольте представить вам моего друга детства Бриана.

– Бриана… – матушка тоном дала понять, что хочет услышать полное титулование друга детства графа.

– Просто Бриан, миледи! – вклинился в разговор, доселе молчавший спутник графа. – Я не благородный, миледи! – пояснил он, склоняя голову в изящном поклоне.

– Вот как?! – мамины брови взлетели, что свидетельствовало о крайнем изумлении, и она с удивлением и интересом посмотрела на графа. Я ее прекрасно понимал! Оказывается, гордый и напыщенный граф не чурался общения с простыми людьми, да и не стеснялся его, судя по тому, что его друг, по-видимому, сопровождает его повсюду.

Кстати, удивлены были почти все в нашей компании, и я в том числе! По поведению графа во время предыдущего визита невозможно было предположить, что он вполне спокойно может общаться с простолюдинами.

– Бриан, – матушка, в ответ, тоже вежливо склонила голову, – меня зовут Ария де Гриз, баронесса Вудрон, это, – она указала на батю, – мой муж – Эрик де Гриз, барон Вудрон, а это наши дети, – она рукой указала в нашу с Рыком сторону, – Волан и Рык.

Я слегка обалдел. Вот это да! Матушка прилюдно причислила Рыка к своим детям! Да нет, я не слегка, я сильно обалдел! Судя по пришибленному виду полуорка, Рык тоже пребывал в таком же состоянии.

– Барон! – вежливо поклонился отцу Бриан. – Волан, Рык, – так же вежливо кивнул он нам.

– Бриан! – почти одновременно произнесли мы с Рыком и склонили головы в вежливом поклоне.

– Ну, а я представляться не буду, – со смешком заметил граф, – вы меня и так все знаете! – он поморщился. – Да, уж!

Когда представление друг другу закончилось, граф предложил:

– Баронесса, а нельзя ли нам побеседовать с вами, так сказать, без лишних свидетелей?

Матушка буквально на мгновение задумалась, а потом весело тряхнула головой. – Ну, а почему бы и нет, вот только я хочу, чтобы члены моей семьи тоже присутствовали при разговоре. Это возможно?

Граф безразлично пожал плечами.

– Ну, если вы так хотите, то почему бы и нет, вот только стоит ли им знать?

– О чем? – взгляд матушки построжел, а сама она напряглась.

– Нет, нет! – граф замахал руками. – Ничего такого! Просто, баронесса, речь пойдет о том, что хранится в вашем замке за закрытыми дверями… – он сделал паузу и посмотрел на матушку, – … если это вам о чем-то говорит!

Мама, в ответ, усмехнулась и кивнула.

– И вы все равно настаиваете на их присутствии? – переспросил граф.

– Настаиваю! – матушка не колебалась ни мгновения!

– Хорошо! – ответил граф и шагом направил своего коня в сторону. Отъехав шагов на двадцать, граф остановился и посмотрел на нас.

– Так, Волан, Рык, вы – со мной! Остальные остаются на месте! Эрик, – она посмотрела на отца. Тот наблюдал за ее действиями, но на его лице была улыбка взрослого, наблюдающего за своим неразумным дитем, когда оно, это дите, пытается сделать что-то, что кажется ему очень значимым, а для родителя – это всего лишь мелочь, не стоящая внимания. Мама, встретив взгляд отца, смутилась и как-то неуверенно произнесла: – Поехали, послушаем, а?

– Конечно, поехали, дорогая, – все еще улыбаясь, согласился отец, наклонился и поцеловал ее. – Командир ты мой!

Мама покраснела, непонятно от чего – то ли от смущения, то ли от удовольствия, но я подозреваю, что и от того, и от другого, и тоже пустила свою лошадь шагом.

Как только мы подъехали, первым разговор начал Бриан.

– Госпожа баронесса, – с легким поклоном начал спутник графа, – пару дней назад вы захватили несколько наших коней… Нет, нет! – он замахал руками, увидев, как матушка вскинулась, нахмурив брови. – Мы не оспариваем этот момент, просто… – он замялся. – Я очень привязан к своему Боливару…

– К кому? – невежливо перебила его матушка.

– К коню, – пояснил Бриан. – Боливар – это мой конь! Я его взял еще несмышленым жеребенком, вырастил, выдрессировал. Он мне как друг, понимаете?

По лицу мамы было ясно, что она совершенно ничего не понимает, но она все равно согласно кивнула.

– Так вот, – продолжил после маминого кивка Бриан, – нельзя ли, госпожа Ария, выкупить у вас моего Боливара? Я готов хорошо заплатить за него!

– А… – начала матушка.

– Среди ваших коней его нет, – поспешил сообщить друг графа, – судя по всему, вы оставили его в замке…

– Да, – подтвердила его догадку матушка, – мы взяли с собой не всех коней. Кое каких мы так и не смогли приручить и оседлать!

– Вот! – неизвестно чему обрадовался Бриан. – Наверняка, Боливар вам тоже не дался, он очень гордый!

Он с такой гордостью и любовью говорил о своем коне, что я невольно проникся к нему симпатией, хоть так и не полюбил этот вид передвижения. Но раньше, чем Бриан продолжил расхваливать своего четвероногого друга, моя матушка вдруг нахмурилась и резко подняла руку с раскрытой ладонью, прерывая Бриана.

– Скажите, граф, – напряженным тоном произнесла она, – а та сотня воинов, в лесу, которые сейчас нас окружают, это тоже ваши люди?

– Что? – не понял сразу сэр Реджинальд. – Какая сотня? Какие люди? Все мои люди – вон, со мной!

Потом до него, видимо, дошло.

– Что-о-о?! – взревел он раненым быком. – Где?!

– В лесу, – терпеливо пояснила ему матушка, одновременно пальцами правой руки делая какой-то хитрый жест, как будто что-то рисуя. – Пытаются нас окружить.

– Баронесса, – быстро зататраторил граф, – я и мои люди готовы вас защищать…

– Полноте, граф, – усмехнулась матушка, – эти люди не пытаются окружить именно нашу группу – они пытаются окружить вас! Поэтому, мне кажется, что вам стоит подумать о собственной защите!

– Бриан! – резко бросил Реджинальд.

– Уже в пути! – весело козырнул его друг и умчался к строю графских воинов, на скаку выкрикивая какие-то приказы. Воины графа зашевелились, их строй дрогнул и начал изменять положение, выстраиваясь двумя параллельными линиями, развернутыми лицом к лесу.

Поняв, что они обнаружены, неизвестные воины стали появляться из леса. Какое-то время и граф, и мы с тревогой наблюдали за появляющимся отрядом, а потом граф вдруг ругнулся вполголоса и с удивлением произнес:

– Что, братец все же решился избавиться от меня?

В ответ на эту тираду, отец задумчиво посмотрел на сэра Реджинальда, а матушка удивленно изогнула правую бровь. Я не отреагировал никак, все эти семейные разборки были для меня далеки, пока не задевали нашу семью.

От вышедших из леса, с двух сторон от дороги, воинов, отделился всадник и поскакал к нашей группе, стоящей отдельно ото всех. На всаднике был добротный доспех, но какой-то странный – он не сверкал в солнечных лучах, а отливал какой-то матовой белизной, как будто серебро, но только матовое. На голове его был закрытый шлем с личиной, а у седла приторочен двуручник.

Подскакав к нашей группе, в которой все смотрели на него насторожено, а отец, демонстративным движением, при его приближении, поправил свой бастард, тоже притороченный у седла.

Видимо, этот жест не остался незамеченным неизвестным всадником, потому что первое, что он сделал, подскакав к нам, это показал пустые руки, как бы демонстрируя, что пришел с миром. Но наша компания продолжала смотреть на него с настороженностью.

– Сэр Эрик де Гриз, барон Вудрон? – безошибочно выбрав взглядом отца, обратился к нему вновь прибывший.

– Это я! – кивком подтвердил его догадку отец, а я, на всякий случай, положил руку на рукоять меча, а то мало ли… Кто знает, что у этого неизвестного на уме.

– Я – Эмери Ван Боском, барон Блэквуд, – произнес воин, снимая шлем с личиной. – Послан Его светлостью герцогом Ренка для защиты вас и вашей семьи от нападения сэра Реджинальда, графа Дерского.

– Эмери… – укоризненно качая головой, произнес граф. – Ты меня разочаровываешь! Я уже не говорю о том, что слышать от тебя такое очень обидно! А еще друг детства, называется.

Барон Блэквуд действительно выглядел смущенным. Его широкое лицо с крупным носом и широким ртом с большими пухлыми губами, обзавелось румянцем, судя по всему, стыдливым, а карие глаза глянули на графа с откровенной обидой.

– Реджи, ты прекрасно знаешь, что я не мог не исполнить приказ! – с укоризной в голосе воскликнул барон. – А убедить графа Рональда, что ты на такое не способен, мне не удалось!

– Угу! – задумчиво произнес сэр Реджинальд. – Значит, старина Рональд! Хм, странно все это!

– Да, нет же, Реджи, – тряхнув черными, как смоль волосами, возразил сэр Эмери, – после твоих покушений на брата, граф Ван Хайм тебе не верит! Вот и все!

– Ага… – все еще задумчиво подтвердил граф Дерский. Потом встряхнулся и лукаво глянул на друга детства.

– А ты, Эмери, несмотря ни на что, продолжаешь мне верить!

– Да, Реджи! – твердым голосом произнес барон Блэквуд. – Несмотря на то, что ты старше меня на три года и тебе всегда удавалось настолько заморочить мне голову, что я с трудом мог отличить, где правда, а где только твоя фантазия, я тебе верю! Да и с покушениями этими… – начал было барон, но потом осекся и виновато посмотрел на графа. – Прости…

– А! – безучастно махнул рукой граф. – Брось! Давай, закрыли тему!

Барон согласно кивнул.

Мы с родителями очень внимательно слушали диалог двух друзей. По ходу их разговора, лицо бати меняло свое выражение с хмурого на озадаченное, а брови матушки ползли вверх все выше и выше.

Не знаю, какие выводы из их разговора сделали родители, а мне, честно говоря, не все было понятно из их разговора, но, сопоставив, услышанное сейчас с тем, что рассказывал о графе капитан замковой стражи Хорт Иствик, подумал, что в его рассказе было не все так однозначно, как мне показалось вначале.

– Ну, что, Эмери, – после непродолжительного молчания вновь заговорил граф, – теперь, когда ты убедился, что на семью барона Вудрон никто не нападает, ты дашь нам с ними просто поговорить? Поверь, я приехал просто поговорить, клянусь!

В ответ на это барон просто кивнул, и собирался было отъехать, когда вмешалась матушка.

– И что, барон, вы вот так взяли и поверили слову графа? – с недоверчивой миной на лице осведомилось она.

– Конечно, миледи! – спокойно ответил ей барон Блэквуд. – Граф ведь поклялся, а все в герцогстве знают, что граф никогда не нарушает своих клятв!

С этими словами, барон пришпорил своего коня и двинулся к своему отряду, не дожидаясь матушкиного ответа.

– Очевидно, не всем в герцогстве это известно, – тихо пробормотала матушка, но все, стоящие рядом, ее услышали.

Я перевел взгляд с мамы на графа, который смотрел вслед отъехавшему барону, и на губах которого играла грустная улыбка.

– Граф, я приношу вам свои извинения, – услышал я твердый мамин голос, – но я обязана была проверить!

Сэр Реджинальд, не переставая грустно улыбаться, только качнул головой.

– А! Пустое, баронесса. Я понимаю, что обстоятельства подвигли вас на эту необдуманную проверку, но впредь советую быть осторожней и деликатней! Все-таки, благородные, в связи со своим, несколько отличным от остальных воспитанием, люди очень щепетильные, когда дело касается их чести. В другое время, я бы счел эту вашу проверку оскорблением, но, учитывая обстоятельства нашей с вами первой встречи…

И граф развел руками.

Матушка побледнела, но нашла в себе силы признать, что была неправа.

– Простите еще раз, граф, – начала она, но была остановлена решительным жестом графа.

– Я же сказал, баронесса, пустое это! Вам не за что извиняться! – в голосе графа явно звучало раздражение. – Лучше, давайте перестанем терять время и, наконец, поговорим о том, ради чего я и остановил вас!

– Давайте! – коротко обозначила мама свое согласие.

– Скажите, баронесса, – осторожно начал граф, – а вы знаете, что находится в замке за теми закрытыми дверями, которые пока никому не удалось открыть?

– Да, известно, – матушка спокойно смотрела на графа Реджинальда, в ожидании следующего вопроса.

– И, раз вам известно, что находится за этими дверями, вы понимаете, насколько важно будет для всех, если мы сумеем их открыть?

Мама просто кивнула головой, пока никак не комментируя слова графа.

– Мы с моей супругой готовы оказать вам помощь в открытии этих дверей… – предложил граф и, замолчав, посмотрел на матушку.

– И что вы хотите взамен? – мама с любопытством смотрела на графа.

– Доступ к телепорту! – быстро сказал наш собеседник.

– К телепорту? – удивилась мама.

– Так! – сэру Реджинальду что-то не понравилось в мамином вопросе. – Так вы знаете, что находится в замке за закрытыми дверями, или вы меня обманули, чтобы вытянуть из меня эти сведения?! – взревел он.

– Знаем, знаем, – матушка продолжала смотреть на него с улыбкой превосходства. – Кстати, те двери, о которых вы говорите, они, конечно, закрыты, чтобы туда не шастали все, кому не лень… – матушка продолжала улыбаться. – Но вот насчет того, что их никому не удалось открыть – это вы погорячились!

– Что?! – на лице графа было написано просто безмерное удивление. – Не может быть! Я знаю, что брат привозил сильнейших архимагов герцогства, и у них ничего не получилось! Вообще ничего! А вы утверждаете, что вам удалось?

– Ну, если вы дадите мне свою клятву, которую никогда не нарушаете, то я вас, пожалуй, удивлю, – улыбаясь, предложила мама.