Текст книги "Передышка не бывает долгой"

Глава 13

Мрак бросил повод конюхам, повозка Хугилая только-только проехала в сад, долго катила по дорожке между клумбами, явно Хугилай уже знает, где их разместят, а когда остановилась, первым вышел высокий мужчина в дорогом костюме из тонкой кожи, прямоспинный, с надменным лицом, высокомерный и гордый.

Мрак не сразу узнал Манмурта, тот без Хрюнди на руках как будто совсем и не Манмурт, по сторонам смотрит настороженно, подцепил эту хворь у Аспарда.

Хрюндя вырвалась из рук Мрака, ринулась с такой скоростью, что лапки какое-то время просто быстро-быстро скребли по земле, Манмурт чуть пригнулся, а она во мгновение ока в длинном прыжке влетела к нему в объятия.

Из повозки вылез, кряхтя, Хугилай, сказал довольно Мраку:

– Не зря я его взял, Ваше Величество?.. Будет кому отвлечь вашего Хрюндика, пока делами нашей великой державы рулите, как своим конем. Конь у вас, Ваше Величество, чудо.

Мрак сказал с неудовольствием:

– Да что вы все о коне?

– Вы тоже, – сказал Хугилай поспешно, – Ваше Величество, у нас конь еще тот!.. Хвоста, правда, нет, даже не знаю, хорошо это или не совсем, но грива вполне, хоть и покороче.

– Ты мудр, – согласился Мрак. – Умеешь подлизываться. А я думал, только этот расшитый халат носить наловчился.

– Это не халат, – поправил Хугилай с обидой. – Главному управителю так положено. Иначе урон величию! Да не моему, я что, а тцарству Вашего Величества.

Мрак сказал с иронией:

– Да ты все, что ни делаешь, только во славу нашей великой державы!.. Маленькой, но великой.

– В точку, Ваше Величество! Но вы, судя по вашему достойному и вообще великолепному облику и мужской стати, не сидели взаперти, чтобы блюсти достоинство?

– Коня надо выгуливать, – пояснил Мрак строго. – Нельзя ему застаиваться, отек будет, и мысли дурные появятся. И заодно ребенку дал подышать свежим воздухом. Я же тцар, должон о людях заботиться!.. О тебе вот кто заботится?.. Видишь, некому. Хочешь, я о тебе позабочусь?

Хугилай отпрыгнул в панике.

– Ваше Величество! Только не ваша забота!

Мрак изумился.

– Ты против заботы?

– Вашу не всякий выдержит, – пояснил Хугилай нервно, – так что лучше я сам, будто снова неженатый. Себя знаю, прыгать выше головы и пробовать не стану. И горы сдвигать не буду.

Мрак спросил с подозрением:

– Подсматривал?

Хугилай прищурился, в глазах появился хищный огонек.

– Ага, не просто прогулялись?

– Просто, – твердо сказал Мрак. – Во дворце чадно, каша у кого-то подгорела, вот мы на свежий воздух… Разве с ребенком стану во что-то ввязываться?

– Надеюсь, – ответил Хугилай с сомнением, – не станете. Хотя кто знает Ваше Величество… Иногда думаю, всем нам было бы спокойнее, если вы бы снова только звездами… Но тогда бы Барбуссия исчезла. Ваше Величество, час назад прибыли еще послы от Конохмута и Великих Углежогов. Мы по одной дороге ехали, они нас обогнали, ибо верхами.

Мрак полюбопытствовал:

– А кто это?

– Тцарства, – пояснил Хугилай. – Правда, оба такие маленькие, что… но все-таки тцарства.

– И уцелели? – спросил Мрак. – Как?

Хугилай отмахнулся.

– В неприступных горах. Захватить можно, положив половину своей армии, но толку? Там и взять нечего. Это не Барбуссия, где и земли, и море, и леса…

Мрак нахмурился.

– Будем решать. Но Барбуссию обижать не дадим. Если надо, сами обидим, ха-ха!.. Да не Барбуссию, как ты подумал!.. Хотя можем и Барбуссию. Мы за справедливость?

– За нашу справедливость, – подтвердил Хугилай. Посмотрел на каменное лицо Его Величества, добавил, не уверенный, что тот понял: – В нашем истолковании. Кстати, вы обмолвились о ребенке… Уж не Кузю ли катали на коне?

– Детей надо баловать, – ответил Мрак. – Меня вот никто не баловал, вот и вырос волком.

Хугилай вскрикнул испуганно.

– Ваше Величество! Нельзя маленькой Кузе на такого большого коня!

– А что делать, – ответил Мрак сварливо, – когда вокруг одни черепахи, да и те мелкие? Время девать некуды, покатал малость ребенка. Ты же любил кататься?

Хугилай вскрикнул шокировано:

– Ваше Величество!.. Я и родился с седой бородой и в этой мантии!

– Хороший плащ, – согласился Мрак, – Одолжишь на поездку?

– Какую поездку? – спросил Хугилай с подозрением. – Вы должны быть здесь и плести!.. И строить всяческие!.. А вы почему-то веселый, Ваше Величество. Надеюсь, никаких драк при ребенке?

– Как можно, – ответил Мрак солидно. – Это же Кузя!.. Где она появится, там любой войне конец. Что все о Кузе? Хотя бы кто обо мне замолвил…

Хугилай сказал злорадно:

– Вы тцар, Ваше Величество. О других должны бдеть. И радеть всячески. По-всякому. Усердно. А о вас никто, ибо некому. Разве что женщины, они да, выше. Вы вообще-то хорошо устроились!.. Дети невинны. Кого любят они, того любят и боги.

Мрак повел дланью в сторону небольшого терема.

– Чего стоишь, ждешь приглашения? Ты же глава нашей делегации. Иди располагайся. Манмурт не заблудится?.. Ладно, Хрюндя приведет, если что.

– Уже знает дорогу?

– Не только дорогу, – ответил Мрак. – Хрюндя у нас быстро всех схватывает. И утаскивает в норку.

Хугилай поклонился, трое слуг, что прибыли верхами и ожидали молча, вытащили из повозки узлы и понесли за ним в терем.

Мрак проводил их взглядом, пусть устраиваются, побрел через сад к выходу в город.

Прибывших на встречу сразу отличаешь от местных, горделивые артане почти все обнажены до пояса, ходят надменные и хвастливые, напрягают мышцы без всякой надобности, едва ловят на себе взгляды куян, особенно женщин.

А вот вантийцы утопают в пышности одежд, куртки с золотыми пуговицами, брюки из тонкой кожи, все в затейливых шляпах с длинными перьями неведомых заморских птиц, даже сапоги из кожи, похожей на змеиную, хотя вроде бы таких больших змей не бывает. Некоторые даже чешую не соскоблили хвастовства ради.

Старшой у них Бюрсин, ближайший советник их тцара, малорослый и сухощавый, с быстрыми движениями и такой же быстроглазый, постоянно улыбается, на пальцах тесно от колец и перстней, в ушах серьги, золотые, и в обоих вставлены багрово-красные рубины.

Когда в одном ухе, понятно, даже если в правом, а что значит в обоих, спрашивать не стал, тцар знать должен, а если не знает, то какой он тцар?

Мрак поморщился, ну какой он тцар, через три-четыре дня передаст трон звездочету, а дальше – на коня и вскачь по неведомым землям! Передышке в Барбусе конец, у него такой конь, что весь свет проскачет без отдыха, и такая спутница, как Хрюндя!

Улица освещена светом из окон, а перед домами богатых горожан полыхают факелы, на улицах народ – кто гуляет, кто торгует, все лавки открыты, много пьяных, то и дело проходит городская стража, грозно бряцает оружием и бросает по сторонам строгие взгляды.

В двух местах Мрак увидел драки, вспомнил деда Тараса, который говаривал печально, что страсти в человеке никогда не спят, высматривая добычу; а вот рассудок, увы, спит, пока не растолкают. А у пьяных спит мертвецки, пока хозяин не протрезвеет, да и то не у каждого.

В лавках торговля идет бойко, Мрак замедлил шаг у одной, где продают свежую говядину, жарят тут же на вертелах под городской стеной. Между продавцом и двумя покупателями завязался спор, сама ли тцарица правит или ее муж, Иваш Сладкоголосый, водит ее рукой.

Мрак прислушался, торговец убеждает, что Светлана постепенно оставила ему делать то, что Иваш умеет лучше всех в стране – складывать песни, а сама рулит тцарством, как научилась с детства у тцара Додона, у которого сидела на коленях и слушала его речи и указательства, но эти двое твердят, что такого никогда не было, чтоб женщина да правила, деды-отцы такого не видели, значит, и тут правит Иваш, не может женщина сидеть на престоле, ее место на кресле поменьше рядом, где всегда сидит тцарица…

Он не стал дослушивать, у каждого свои доводы, пошел дальше, на перекрестке двое бродячих артистов кувыркаются, прыгают один другому на плечи, а третий играет им на дуде, скверно играет, Таргитай вон как играл, всякий раз даже у него сердце щемило и хотелось взлететь и всех сделать счастливыми, а этот просто сопит…

Чуть вздрогнул, когда слева с крыши на крышу перепрыгнул странный кот, размером с крупного волка, весь черный и со вздыбленной шерстью. Никто не заметил, смотрят под ноги и на встречных, он же привык все замечать в опасной лесной жизни.

Зверь затаился, но смотрит как раз на него, почуял, что Мрак заметил, глаза огромные и выпуклые, как у всех, кто привык охотиться по ночам, из-за них обманчивое впечатление детскости и кротости, хотя кот всегда одолеет собаку такого же размера.

Он погрозил зверю пальцем.

– Сиди смирно, паря. Я не собака, я волк.

Он даже рассмотрел в огромных глазах ночного зверя свое отражение, тот словно старался его оставить в памяти.

Мрак уже сворачивал на другую улицу, но все еще чувствовал на спине долгий взгляд недобрых глаз.

Среди пестрой толпы дважды видел артан. Обнаженные до пояса, мускулистые и горделивые, идут группкой по улице, поглядывая на остальных с презрительной спесью. Так прошел через весь город, хотел было возвращаться, интересного мало, как настороженный слух уловил торопливый шепот:

– Со славами торг не веди, понял? Увидишь слава, сразу уходи!

В тени у дома трое прилично одетых горожан сблизили головы, Мрак слышал, как один ответил тоже шепотом:

– Да почему…

Первый ответил жарко:

– Говорю тебе, узнал от самих славов! Не я, а наш Коротич побывал у них в стране, рассказывает, что их тцара окрутил некий колдун, явившись под личиной самой красивой в мире женщины!

Мрак хмыкнул, а как же иначе, все зло приходит в виде женщины, даже дети знают, а чтоб до тцара такое допустили – то сомнительно, куда местные охранники смотрят.

Третий из горожан сказал с сомнением:

– Мало ли что говорят…

– Но ты же знаешь Коротича, он когда-то обманывал? Ну, разве что при торговле, но то не в счет. Говорят, теперь внутри тцара Славии живет змея, пожирающая его внутренности, если делает что-то не так, как велит сотворивший с ним это колдун! Зато у него долгая, очень долгая, а то и вечная жизнь, однако раз в месяц должен пить кровь убитого младенца.

Мрак видел, как оба слушатели передернули плечами.

– Младенца? – переспросил один. – Который даже не успел насрать ему на колени?

– Вот-вот, – подтвердил первый, – совсем невинного!.. Вроде бы сказал, что каждый день в Славии рождаются сотни, а то и тысячи, так что в стране не убудет, а ему зато здоровье и вечная жизнь.

Мрак хмыкнул, пошел дальше. Славы самые загадочные из соседей Куявии, о них рассказывают небылицы охотнее всего, а вот его и не заметят, как и Барбуссию, тихую уютную Барбуссию, за которой ни великих войн, ни великих кровопролитий, они ужасают народ, но потом воспеваются ими же, как символы доблести и геройства…

Глава 14

Среди ночи Хрюндя решила перебраться из постели Манмурта к Мраку. Он только успел рухнуть на ложе, как в щель из комнаты, где Хугилай и Манмурт, выдвинулась Хрюндя, довольно хрюкнула и неторопливо пошла к Мраку.

Он опустил руку к полу, готовый подхватить, но Хрюндя показала, что уже большая, присела к полу, мощно оттолкнулась всеми четырьмя и тяжело бухнулась Мраку на грудь.

– Умница, – сказал Мрак, – а теперь спи, летом ночи короткие…

Сам спал крепко, но чутко, слышал, как Хрюндя дважды покидала постель, что-то ловила, шуршала в углу, наконец снова влезла к нему, прижалась и сладко засопела.

Утром услышал сквозь сон, как вошел Хугилай. Мрак тут же сел, сбросив одеяло.

– Ну, оправдывайся, – повелел грозно.

Хугилай развел руками.

– Винюсь, Ваше Величество! Не знаю еще в чем, но раз Ваше Величество так решило… Да не по бабам ходил ночью, старые связи восстанавливал. Да, некоторые через постель, но только некоторые. Те, что в конюшне на сене, – не в счет, Ваше Величество!

Мрак потянулся, зевнул.

– И что нам здесь светит?

Хугилай взглянул на него исподлобья.

– Ваше Величество, вам советовать угодное или правильное?

Мрак сказал с неудовольствием:

– Я дурак, что ли?.. Конечно, угодное!..

Хугилай усмехнулся и сказал безжалостно:

– Вашему Величеству отвели хорошие покои, почти такие же роскошные, как у великих тцаров.

– Это ж хорошо? Уважают, значит.

Хугилай понизил голос:

– Вовсе не потому, Ваше Величество.

– Ну-ну?

– Барбуссия, – напомнил Хугилай. – Будут пытаться склонить влиться в их земли добровольно. Хоть и принудительно. Но добровольно, пусть и без песни.

– А не вольюсь?

Хугилай ответил невозмутимо:

– Вольют. Во всяком случае, попытаются договориться между собой, чтобы без драки. Может быть, разделят, хотя что там делить, Барбуссия все-таки… ну, поменьше, чем все три великие страны, вместе взятые!

– Правда поменьше?.. А то у меня карта звездного неба перед глазами, а карту Барбуссии нужно искать….

Хугилай указал взглядом на двери.

– Выйдем в сад? Увидим больше, поймем больше. Да не звезд, люди еще те звезды, смотри в оба да оглядывайся.

Он распахнул двери и с поклоном пропустил Мрака, в саду уже начали появляться гости столицы, Мрак увидел четверых артан, одного слава и еще несколько контов мелких земель, вантийцев пока ни одного, торговые люди еще спят.

Хугилай проследил взглядом Мрака, спросил осторожно:

– Вижу, Ваше Величество думает насчет этих ранних пташек?

– В каком смысле? – буркнул Мрак.

– Подозреваете артан, – пояснил Хугилай, – что это они попытаются заграбастать Барбуссию?.. Силком! И захватят, к нашей беде, артан, как муравьев, откуда и берутся…

– А ты? – спросил Мрак. – Так не думаешь?

Хугилай насупился, пробормотал:

– Они могут. Но я поглядываю и на славов. Эти медведи с каждым годом все сильнее, а еще так давно ни с кем не воевали. Народу тьма, девать некуда.

Мрак взглянул исподлобья.

– Так и Вантит вроде давно не воевал, деньжат поднакопил, три большие армии для него набрать – что продуть ноздри.

– Для Вантита главное деньги, – возразил Хугилай. – А с Барбуссии что возьмешь?

– А престиж?

Хугилай вздохнул.

– Для них престиж в богатстве, давно уяснили. Так что Артания всех опаснее, верно мыслите, Ваше Величество. Артания опаснее. Хотя жизнь она такая, возьмет и что-то переставит, а мы ищем по всей комнате… Так что пока буду сколачивать союз против Артании. Как смогу.

– Крепи оборону, – согласился Мрак. – В союзе с другими получится лучше.

– Верно сказано, – согласился Хугилай и добавил в манере осторожного управителя: – Как получится.

В сотне шагов от дворца за стеной красивых деревьев вышли к пруду, облицованному плитами из розового мрамора. Вода тихая, неподвижная, с правой стороны нападало красных и оранжевых листьев, а в левой части красивые широкие листья с отдыхающими толстыми лягушками, торчат белоснежные кувшинки.

Хугилай внимательно посмотрел на Мрака.

– Ваше Величество искупаться восхотело? Солнышко припекает.

Мрак буркнул:

– Не щас. Там рыба водится?

– А как же, – сказал Хугилай. – У нас на завтрак что? Караси в сметане, уже разведал!.. Из этого пруда караси. Только поймали и сразу на сковородку.

– Караси, – согласился Мрак, – это хорошо. Даже без сметаны. Хотя в сметане да, лучше… А кто ловит?

Хугилай взглянул в удивлении.

– Слуги, конечно. Не тцарское дело в такие мелочи вдаваться.

В середине пруда, как будто подтверждая слова Хугилая, выпрыгнула рыбина, ухватила на лету пролетающую слишком низко мошку.

Мрак прошел мимо, рыба – это рыба, ей место на тарелке. Хорошее место, чистое. Спокойное.

В главном тцарском здании на первом поверхе суматоха, гридни таскают блюда на столы, расставленные в саду, дабы дорогие гости могли на ходу цапнуть кто окорок, кто кубок с вином, и все это, не прерывая степенной беседы.

На крыльцо в солнечное утро вышел мужчина в пурпурном плаще, на плече скрепляющая крупная золотая пряжка, на плечи красиво падают ухоженные волосы, на запястьях по браслету с ценными камешками. Обут в сафьяновые сапоги, что тоже украшены бисером и блестящими камешками.

– Богдан Гатило, – сказал Хугилай тихо. – Думаю, увидел нас в окно, вот и выскочил… Главный советник тцарицы Куявии. Случайно, видите ли, вышел! Такие случайности готовят заранее.

Мрак кивнул, ответил тоже негромко:

– Гутарьте без меня. Я пойду лучше с Хрюндей пообщаюсь.

Гатило увидел советника тцара Барбуссии, вскрикнул удивленно и радостно:

– Благороднейший Хугилай, главный советник Яфегерда Блистательного!.. Как хорошо, у меня как раз свободное время… А на что его лучше всего потратить, как не на беседу с мудрым человеком за чашей хорошего вина?

Хугилай ответил как можно свободнее:

– У меня тоже пара свободных минут.

Гатило заулыбался искренне и счастливо, словно после долгих лет разлуки вернулся в ожидающую его семью.

– Тогда вот тут за дверью моя уединенная комнатка!.. Там и вино припасено… из лучших на свете подвалов.

– Догадываюсь, – ответил Хугилай, – из каких. Я совсем не против, очень даже не против пропустить по чаше. А лучше по кружке.

– Можно и по ковшику, – сказал Гатило бодро.

Он бодро взбежал по ступенькам, распахнул перед Хугилаем дверь, тот вошел в зал, Гатило указал на дверь в левой стене.

– Моя нора. Только для меня и близких друзей.

Он отворил, Хугилай моментально оценил, что комната не такая уж и маленькая, норой назвать трудно, разве что для большой семьи медведей, но медведи семьями не живут.

И очень даже роскошно, отметил он, даже слишком. Явный признак того, что недавно приближен к трону. Еще не успел понять, что не все богатство нужно вот так напоказ. Заставляет склониться немногих, остальных раздражает и вызывает чувство отторжения.

Молод, подумал он с чувством превосходства. Хотя давно трется в помощниках, заприметил его давно, как и прочее окружение царя Додона. Но пока что не соперник, точно не соперник.

Гатило держал дверь распахнутой, ожидая, когда советник Яфегерда переступит порог, а Хугилай сделал этот шаг и сказал благодушно:

– Я тебя давно приметил, ты смышленый, мог бы и раньше стать старшим советником…

Гатило вошел следом, ответил как можно более безразличным голосом:

– Тцарица помощников меняет часто.

– Почему так?

– То ли не то советуют, то ли не так плащи носят, женщин понять трудно. А вот ты уже столько лет… И старший советник, и даже управитель? Правда, Барбуссия мала, можно взять еще должности Главного Рыбака и Старшего Конюха, спина не переломится…

Хугилай весело оскалил зубы, Гатило слишком прям, если так начинает, прямо на лице написано, что начнет уговаривать присоединить маленькую Барбуссию к великой и громадной Куявии. Слишком прост для дипломата, хотя честен, слово держит, чист, стране служит верно, ревностно.

– Удобно, правда? – спросил он весело.

Гатило с почтением усадил его за стол, сам подвинув кресло, выказывая особую почтительность гостю, и лишь когда Хугилай степенно и с достоинством опустил зад на сиденье, оббежал стол и сел напротив.

– Удобно, – согласился он. – Хотя вообще-то сейчас времена трудные для всех… а для Барбуссии, как понимаю, особенно. Над миром сошлись черные тучи, громыхают грозы. Даже большие державы в тревоге, а маленькой так и вовсе…

Насколько же прост, подумал Хугилай почти с сожалением. Не умеет тцарица Куявии подбирать людей. Если предан престолу или ей лично, еще не значит, что и работник хороший. На этом месте нужен не столько честный и преданный, как изворотливый и хитрый.

Гатило смотрит с ожиданием, Хугилай вздохнул, нужно подпустить в голос малость грусти, ответил степенно и с достоинством:

– Привыкли. И как-то держимся. Уже не первое столетие, кстати.

Гатило сказал поспешно:

– Дружище, я же по-свойски! Не подумай, что вдруг вот так в лоб буду уговаривать присоединить Барбуссию!.. Не такой уж я и простак, хотя им кажусь. Мне так удобнее. Хотя было бы здорово для обеих стран, но я понимаю, независимость дороже каких-то мелочей, вроде безопасности и процветания… Все-все, молчу!

– У твоего предшественника был хороший винный погреб, – сказал Хугилай. – Не поверю, что ты не проверил все закоулки в первый же день, как назначили старшим… Угадал? Так что лучше наливай. Вон там в шкафчике серебряные кубки. Точно-точно, проверь!

Гатило вскочил и поспешил к шкафчику. За дверкой, как и сказал Хугилай, со сдержанным достоинством блеснули два высоких серебряных кубка, оба украшены у основания россыпью мелких рубинов. Пить из таких не очень удобно, но это статусные, из них и не пьют в быту.

Хугилай проследил, как тцарский советник бережно снял с полки кубки и переставил на столешницу. Тяжелые дверцы, выказывая великое мастерство столяра-краснодеревщика, медленно закрылись сами.

– Лучшие из вин, – сказал он, – уже перетащил в свои покои?.. Да ладно, все так делают. Это привилегия, раз уж близок к трону. Пить вино из тцарских закромов – наименьшее, что можем. Может, наилучшее… А насчет воссоединения ты прав… но только в случае, если на троне правильный тцар. Если нет, то лучше хоть и корявый, но свой. Отдельный. Выплывать к берегу лучше поодиночке.

Гатило с озабоченным лицом начал рыться во внутренних карманах пурпурного халата.

– Но большой корабль выстоит против любой бури! А мелкие губит даже слабенький шторм… Ага, вот он!

С торжеством выудил небольшой ключик на серебряной цепочке, бросился к массивному сундуку из красного дерева, оббитому широкими полосами железа.

Хугилай сказал ему в спину:

– Потому малые суда держатся берега.

– Вот-вот, – ответил Гатило. – Но разве это хорошо?

Хугилай смотрел, как тот с торжеством достал из сундука кувшин, покрытый пылью и в паутине, заботливо вытер мокрой тряпкой, а когда сковырнул смоляную пробку, аромат дорогого древнего вина медленно и с достоинством потек по комнате.

– За нас, – сказал он с некоторым бахвальством в голосе, – за то, чтобы вовремя подсказывать нашим правителям, как рулить тцарствами без вреда для людей! И страны!

– Хороший тост, – согласился Хугилай.

Он взял кубок, медленно сделал осторожный прочувственный глоток. Гатило с удовлетворением смотрел, как он закрыл глаза и вслушивается в бесподобные ощущения от старого вина, изготовленного давно умершими знатоками.

– Ну как?

– Не скажу, – ответил Хугилай. – Нет таких слов… Неужели секрет утерян?

Гатило сказал с усмешкой:

– Страшатся утерять секреты закалки мечей. Да и новые создают… А вот вино, да… Потому, наверное, если в руке хороший меч, то вино можно добыть?

– Ошибка, – ответил Хугилай. – Кстати, понимаю, почему заговариваешь насчет воссоединения… Знаешь, что наш тцар недавно очень помог Куявии… То ли у Светланы с ним особые отношения, то ли еще что, но…

Он умолк, Гатило выждал чуть, подтолкнул:

– Ну-ну?

– И не думай, – сказал Хугилай решительно. Он допил, поставил кубок на середину стола и поднялся. – Ничего не получится. Яфегерд не настолько расположен к вашей тцарице. Я бы учуял… Спасибо за хорошее вино!

После его ухода Гатило некоторое время сидел неподвижно, старательно процеживал в голове, словно опрятная доярка молоко через свернутую вдвое чистую тряпицу, каждое слово, оброненное Хугилаем, что не только старший советник, но и главный управитель Барбуссии.

Жаль, не довелось побывать тогда на совете, когда прибыл помощник посла Цвигун и доложил, что Кунабель умер от яда, которым пытался отравить тцара Барбуссии.

Тцарица и те, кто присутствовал, держат все в тайне, но все же по оброненным словам удается понять, что Яфегерд раскусил их козни и успел вовремя пресечь, а это говорит не столько о самом тцаре, что взять со звездочета, а о его окружении, в том числе о Хугилае, который фактически руководит тцарством и потому самый главный противник.

Обнадеживает то, что Хугилай совсем не против сближения с Куявией, если здесь на троне будет «правильный тцар». Светлану достойной править такой огромной страной не считает.

Он улыбнулся своим мыслям. Возможно, Хугилаю пора под секретом рассказать насчет притязаний на трон конта Ролдерта.