Текст книги "Трое и боги"

Глава 11

День клонился к вечеру. Усталые кони едва тащили ноги. Обгорелые дома Новограда остались за спиной, дорога вела мимо постоялого двора к Вечному Городу, скрытому пока что горами песка. Олег подумал досадливо, что ни один зверь не сравнится по выносливости с человеком. Тот бы уже добежал до городских стен.

– Переночуем здесь, – решил он. – Летняя ночь коротка. На рассвете будем в твоем Вечном.

Кони встрепенулись, видно, такие слова понимали. Без понуканий вбежали во двор, послушно стали у коновязи. Мальчишка принял поводья, а Олег с Корой поднялись в харчевню.

В помещении пили и ели, словно никто и не уходил. Ему показалось даже, что мелькают одни и те же лица. К счастью, на этот раз к ним никто не цеплялся, не задирался, даже странно было ужинать в мире, не драться, не бить кого-то по голове.

Комнату им отвели сравнительно чистую, светлую, хотя и очень тесную. Олег швырнул мешок на пол, сел и начал стягивать сапоги. Кора опустилась на ложе, ее большие глаза не отрывались от могучего варвара, а тонкие пальцы медленно расстегивали пряжки на платье.

– Спи, – сказал он. – На рассвете должны быть в Вечном.

– А ты?

– Я лягу на полу, – объяснил он.

Ее глаза стали еще больше.

– Что случилось? Ты думаешь, вдвоем не поместимся? Я занимаю совсем мало места.

– Да нет, – ответил он с неловкостью, – ты будешь храпеть, стягивать одеяло, брыкаться во сне. А я варвар, понимаешь? Зашибу спросонья.

Она внезапно улыбнулась как ясное солнышко:

– У нас говорят: если бьет, то любит… Я не знаю, не проверяла. Как ты думаешь, это правда?

Он ответил затравленно:

– Я волхв-травник, не толкователь снов. Ты засыпай скорее. Встанем на рассвете!

Она нырнула под одеяло, смотрела озадаченно. Глаза стали круглыми, как у молодого совенка, удивленными. Пухлые губы приоткрылись в ожидании. Олег расстроенно ходил взад-вперед, запускал обе пятерни в волосы. Зеленые глаза в свете факела блестят сухо, словно редкие в ее краях драгоценные камни.

– Ты не ложишься, – напомнила она тихо.

– Спи, – сказал он настойчиво.

Стараясь не смотреть в ее сторону, Олег с каменным лицом вышел и плотно прикрыл дверь. Лесенка вела на крышу, он вдохнул всей грудью еще теплый, но уже чистый, без пыли воздух.

Небо было звездное, из-за темного виднокрая медленно выплывает луна. Маленькая и блестящая, как щит телохранителя кагана, она блистает холодно и надменно. Ее призрачный свет подсвечивает снизу облака, но здесь, на крыше, черно, как в пещере.

Олег прислушался, опустился на корточки. Редкие гуляки не в счет, в такую темень держат пальцы на рукоятях ножей и всматриваются в тени вокруг, а на небо никто не смотрит. А кто и смотрит, тех можно не принимать в расчет. Тех не слушают ни в одном племени.

Знакомая дрожь пробежала по телу. Мышцы свело судорогой, ощутил головокружение. Стиснул зубы, приготовившись к боли, но на этот раз лишь потемнело в глазах. В следующее мгновение нахлынула волна чужих запахов, чувств, звуков. Постепенно распространил власть на преображенное тело, с силой оттолкнулся от крыши.

Никто не заметил, как огромная черная тень пронеслась над городом и ушла в сторону Вечного Города.

…Эта ночь для него была странная и удивительная. Едва ли не впервые не чувствовал страха высоты. Более того, беспричинный восторг обуял, наполнил мышцы силой. Теплый воздух стремился держать, вздымать выше, не давал упасть. Приходилось стараться, чтобы суметь опуститься к самим крышам, лететь так, что едва не задевал орущих котов и прочую мелкую нечисть древнего города.

О мудреце не вызнал, да и не надеялся, но рассмотрел Город с высоты, понял о нем многое, как многое понял и о себе.

Когда возвращался, все тело сладко ныло от усталости. Никогда так долго не держался в воздухе. Но голова ясная, мысли носились как тараканы на горячей сковородке. Хотя измученное тело просило отдыха, не ринулся сразу на знакомую крышу, а бесшумно сделал круг на высоте, стараясь не пересечь лунный свет.

Ясность мыслей и осторожность, которую глупый дударь зовет трусостью, помогли заметить тень от трубы на крыше, которой раньше не было. Вернее, тень была, но она удлинилась беспричинно, еще и показывала выступ, которого у самой трубы нет.

Он взмыл выше, кровь хлынула в мышцы сильнее. Сложив крылья, камнем рухнул вниз.

Человек вскрикнул как заяц. Страшные когти распороли спину и шею. Олег на всякий случай ударил клювом, закрыл глаза и расслабил мышцы. Снова боль, судорога, потеря памяти… Но очнулся сразу, под ним был залитый кровью человек. А его пальцы впивались в залитую кровью спину. На голове тоже кровь и след, будто ударили кинжалом. Или клювом с кинжал размером.

Он соступил, перевернул чужака. Тот все еще сжимал длинный узкий нож. Олег наступил на кисть, выдернул из вялых пальцев. Человек смотрел в ужасе на обнаженного незнакомца, что высился над ним на фоне острых звезд.

– Кто… ты?

– Здесь спрашиваю я, – сказал Олег, голос еще был хриплый, с птичьим клекотом. – Кто тебя послал?

Человек смотрел расширенными глазами.

– Колдун… Я не знал…

– Кто послал? – потребовал Олег строже.

– Я сам…

– Врешь.

– У приезжих бывают деньги… Пока не успели все истратить… Надо пошарить…

Олег внимательно рассматривал распростертого человека. Тот слишком хорошо сложен, такие мышцы не нарастают сами. Вон та появляется от усиленных занятий с мечом, та от натягивания тетивы, а эту развивают долгие часы бросания дротика. Ежедневно и год за годом. Такой не пойдет в простые грабители.

Человек лежал распластанный на спине, истекая кровью. Испуганный и потрясенный. Но взметнулся так стремительно, что, не ожидай Олег именно такого броска…

Он перехватил кисть с узким ножом, повернулся и резко наклонился, словно решил хоть запоздало поклониться киммерийскому кагану. Звонко хрустнули кости. Человек упал на колени, закашлялся. На ровную глиняную крышу с кровью вылетели выбитые зубы.

– Если есть еще ножи, – сказал Олег приглашающе, – можешь еще… У тебя вторая рука цела, да и зубы не все еще на крыше.

Человек поднял голову. В глазах ненависть, но теперь и страх. Варвар не выглядел неуклюжим медведем, как ему обещали.

– Тебе не уйти…

– Это я уже слышал, – сказал Олег. – Ничего нового не скажешь?

Он ухватил врага за волосы, оттянув голову назад, другой рукой поднял нож. Рассвет уже отогнал тьму на востоке, лицо показалось Олегу знакомым. Если бы не разбитые губы да не смертельная усталость…

Тот прохрипел:

– Меня ты сумел взять за горло… Но сумеешь ли так же взять… злого колдуна, что сегодня вломился в башню… которую ищете?

– Какую мы ищем?

– Башню… Аристея…

Сердце Олег ухнуло в пропасть. Еще и колдун… Он в птицу научился оборачиваться без магии, так Мрак оборачивался волком, но это все. А с колдуном так просто не справишься. Но воспользоваться магией – вызвать на себя удар бога!

– Я попробую, – сказал он с усилием. – Я попробую…

Лезвие коснулось горла. Глаза разбойника полезли на лоб.

– Ты… ты зарежешь меня… безоружного?

– А кто просил тебя бросать оружие?

Он полоснул по горлу, оттолкнул, избегая тугой струи крови. Тело задергалось, дважды подпрыгнуло и затихло. Олег забыл о нем раньше, чем обошел крышу, отыскивая свою одежду.

Ее не было.

Когда он осторожно влез в окно, Кора спала. Тихонько закрыл ставни, повернулся, стараясь ступать на цыпочках, вздрогнул.

Кора уже сидела на ложе, бледная и с распухшими губами. Глаза ее даже в полумраке стали зелеными и светились, как у хищного зверя.

– Где ты был?

– Спи-спи, – сказал Олег раздраженно. – Это я тебе снюсь.

Она встала на ложе, руки уперла в бока. Глаза ее сверлили варвара с головы до ног, задерживая иногда взгляд. Распухшие, словно от долгого плача, губы начали сжиматься в тонкую линию, словно капкан на зверя.

– Без штанов?

– А что?.. Есть у меня один друг, ему всегда девки снятся голыми…

Одежду отыскал в сундуке, торопливо оделся. Кора соскочила, он чувствовал ее близкое присутствие за спиной. От нее пахло расстеленной постелью, теплым молоком и свежим сеном.

– Я понимаю, – сказала она глухо, – ты варвар, у тебя дикая кровь… Но все-таки бегать голым по улицам… Хотя ты сложен как бог, но в таком виде испугаешь даже женщин. Если, конечно, выскочишь внезапно. Ты был, как я понимаю, в том доме с крышей из красной черепицы?.. Там смазливая девка, но она крашеная, ноги у нее волосатые…

– Как ты все замечаешь, – сказал он с досадой. Мысли крутились вокруг могучего колдуна, который отыскал жилище Аристея. И вломился? Жив ли еще мудрец? Или убит, как был убит единственный, кому он доверял свое местожительство?

– Да, замечаю!

– Что-нибудь перекусить есть?

– Ах, тебя даже не покормили?.. И ты бегал к такой? Конечно, теперь ты готов коня съесть!

– Я съем тебя, – пообещал он, – если сейчас же не покормишь.

Ее глаза блистали бешенством. Она поедала его глазами, сдирала кожу, рвала мясо и ломала кости. Потом во взгляде что-то неуловимо изменилось. Похоже, поверила, ведь варвары в самом деле едят печень своих врагов. Тем более могут съесть молодую и сочную девушку.

Быстро заметалась, на столе, как в пещере волшебника, появились мясо, хлеб, зелень. Олег ел много и торопливо. Утолив голод, пообещал:

– Ладно, есть тебя не буду. Сегодня. Что ты хочешь? Ты хотела поехать со мной, я тебя не звал. Но сейчас тебе, похоже, очень хочется со мной расстаться.

Ее лицо стало бледным, а глаза все еще злые.

– Я за все сокровища мира не проеду с тобой больше и шага!

– Вот и хорошо, – сказал Олег с облегчением. – Баба с возу…

Но когда он пошел седлать коня, оба были оседланы, а Кора привязывала мешок на заводного. Олег удивился:

– Ты же не собиралась ехать со мной?

Ее глаза блеснули, как стальные клинки.

– Кто тебе сказал, что я поеду с тобой?

– Гм… показалось. Прости.

Она подошла к коню.

– Я возвращаюсь в Староград.

Олег вскочил в седло по-киммерийски. Повернул коня, оглянулся. Она стояла в той же позе, голову отвернула так, что видел только кончик розового уха. Серьга поблескивала, как застывшая капля родниковой воды. Черные как смоль волосы падали густыми волнами на плечи. Сердце сжалось: чем-то неуловимым напомнила рыжую Лиску.

– Тогда нам по пути, – сказал он с усилием. – Тебе будет безопаснее рядом. Хоть здесь и близко, но многое может случиться даже между взмахами твоих ресниц… хотя они у тебя и очень длинные.

Она посмотрела недоверчиво, словно ожидая подвоха. Олег добавил на всякий случай:

– И такие пушистые.

Лицо ее посветлело, видимо, солнечный луч был близко. Губы чуть шевельнулись, словно хотели раздвинуться, но не решились. После паузы она наклонила голову:

– Я поеду при тебе до Старограда.

Глава 12

Таргитай потерянно шел по Городу. Впервые остался один, без могучего Мрака и всезнающего Олега. Они говорили, что и как делать, вели и направляли. С ними не приходилось делать то, чего больше всего боялся и не любил, – думать. Самому принимать решения. Не зря же Боромир говаривал: советуйтесь с Таргитаем и делайте наоборот…

Двое воинов в добротных доспехах остановились у ворот богатого дома. Один, широкоплечий, со шрамами на лице и длинным носом крючком, внимательно посмотрел на Таргитая:

– Гаран, ты не пробовал нанимать варваров? Погляди, этот выглядит так, словно может в одиночку выстоять против троих!

Другой, в дорогих блестящих доспехах, окинул Таргитая взглядом, полным презрения:

– У быков еще больше мускулов! Но разве их не пасут наши дети?

– Но выглядит он так… А нам нужны люди.

– Брось! Я собью его одним пальцем.

Таргитай поспешно прошел мимо, на спине ощущал их взгляды, любопытный одного и враждебный другого. Что за беда, подумал он тоскливо, почему мужчины при встрече с незнакомцем сразу начинают ревниво мерить взглядами ширину плеч, рост, прикидывать, как ловчее сбить с ног…

Он попробовал держать спину прямой, как у Мрака, но та упрямо выгибалась горбиком, как у трусливой черепашки. К тому же поймал себя на том, что держится ближе к стене, взгляд становится пугливым…

Так вовсе волхвом стану, подумал сердито. Ну нет рядом Мрака! Значит, надо идти так, будто могучий оборотень все время незримо рядом.

Он с усилием выпрямил спину. Огромный Меч учуял изменение, перестал мозолить хребет. Похоже, тоже злился, если хозяин уступал кому-то дорогу. Разлегся удобно, грелся под утренним солнцем.

Когда ему становилось грустно, всегда хотелось есть. Он зашел в ближайшую харчевню. Жена хозяина, зазывно улыбаясь, поставила перед ним глубокую миску парующего супа. Таргитай жадно потянул носом, торопливо ухватил ложку. Чудно, что только сейчас зашел сюда, а в животе уже криком кричат лягушки.

Псу, который вылез из-под стола и смотрел неотрывно злыми глазами, швырнул кость из супа. Пес обнюхал, снова поднял лобастую голову и уставился на Таргитая долгим жутковатым взором. Таргитай забеспокоился: собаки его любили. Как и все другие звери.

– Хозяйка, – спросил он дрогнувшим голосом, – почему ваш пес на меня так злобно смотрит?

Она всплеснула руками:

– Фу, такая жадная собака… Как не стыдно? Он всегда так смотрит, когда едят из его миски.

Таргитай посмотрел на похлебку:

– И его еду, похоже.

Он шел уже по другой части Города, когда впереди послышался конский топот. Редкие прохожие шарахались к стенам. Один зло выругался:

– Эти люди Гарана… Черт бы их побрал!

– Гости, а ведут себя в нашем Городе как завоеватели, – отозвался другой.

– Постарел наш правитель, постарел…

Посреди узкой улочки неслись во весь опор трое всадников. Таргитай сразу узнал двоих: длинноносого, который предлагал нанять его на службу, и второго, высокомерного, в богатых доспехах, на добром коне. Третий в таких же блистающих доспехах, перья на шлеме, узкий меч у бедра. Кони под ними рослые, но сухие, с тонкими ногами.

Передний всадник, красивый и блистающий, увидев, что простак в звериной шкуре стоит как столб посреди улицы да еще раскрыл рот, дивясь на чудеса большого города, ухмыльнулся и начал поднимать для удара плеть. Длинноносый крикнул что-то предостерегающее.

Плеть уже почти коснулась деревенского разини, когда тот, вместо того чтобы отшатнуться, прыгнул вперед и ухватил всадника за ногу. Рывок получился страшен. Сухо треснули ремни. Конь упал, страшно завизжал, взбивая копытами пыль. Всадник описал дугу в воздухе, грохнулся как груда железа. Его перевернуло несколько раз, двое просто чудом успели шарахнуться в стороны и пронеслись мимо, со скрежетом царапая стену доспехами. Конь наконец поднялся, дрожал, глаза дикие. Он выглядел голым, оставшись внезапно не только без всадника, но и без седла, попоны, всей сбруи.

Всадник, что скакал последним, с проклятиями развернул коня. Конь храпел, вздымался на дыбы, но седок свирепо развернул его в сторону золотоволосого варвара.

Едва в его руке блеснула узкая полоска железа, Таргитай лапнул рукоять Меча и стоял так, чувствуя под пальцами рифленый булат, который так радостно держать в руке. Он слышал, как ахнули сразу появившиеся зеваки, а у варвара, как все видели, когда поднял руку к Мечу, страшно вздулись груды мышц, где ни капли жира, а только тугие и упругие, как канаты баллисты, жилы.

Длинноносый, который еще в прошлый раз отнесся без вражды к варвару-деревенщине, снова закричал. Слов Таргитай не понял, но явно что-то предостерегающее. Всадник заколебался, но все же начал приближаться к варвару. Глаза стали всего лишь осторожными.

Таргитай хищно улыбнулся, подражая Мраку, медленно потащил из-за спины Меч, длинный, блистающий, не всякий взрослый мужчина смог бы просто поднять такой огромный меч. В городах знали, не все варвары в племени бывали воинами, но когда ими становились и являлись со своими длинными мечами в цивилизованные города, то о них с первых же шагов начинали складываться легенды.

Длинноносый всадник сумел обогнать человека с мечом, предостерегающе вскинул руку:

– Мы не хотим ссориться!

Таргитай ответил медленно:

– Я тоже.

– Но ты сбил на землю нашего друга!

– Он сам наткнулся.

Третий всадник с мечом в руке медленно подъезжал сбоку. Таргитай посоветовал длинноносому, который вступил с ним в переговоры:

– Скажи этому ослу… что позорит коня, убираться. Он не отделается так легко, как этот.

Всадник с беспокойством посмотрел на того, кто отделался легко. Тот ворочался со стонами в пыли, пытаясь подняться. Руки подламывались, он падал лицом вниз. Лицо разбито в кровь, а блистающие доспехи смяло, как старый папирус под ударами копыт.

В глазах длинноносого всадника промелькнуло одобрение.

– Да, я думаю, он отделался… гм… Могло быть хуже. Эй, Гаран, ты проиграл мне две золотые монеты!

Третий всадник, спрятав меч, по широкой дуге объехал Таргитая, спрыгнул возле сбитого на землю. Тот поднялся на ноги лишь с его помощью, но тут же с криком рухнул, завалился навзничь. Лицо обезображено. Он сплевывал кровь, глаза ненавидяще смотрели на спокойного варвара.

Тот, что с перьями на шлеме, высокомерный, в богатых доспехах, на добром коне, обернулся к Таргитаю. Глаза красавца воина метали молнии.

– Я убью тебя!

– Я здесь, – ответил Таргитай приглашающе. Меч в могучих руках блистал весело и яростно.

Тот сделал движение двинуться навстречу, но длинноносый воин ухватил за руку:

– Погоди. Кто во всем нашем войске смог бы сорвать вот так Гарана с коня?

В трех шагах лежали седло, попона, лопнувшие ремни и подпруга. На коне, что все еще дрожал и приседал, как испуганная коза, болталась уздечка. Таргитай ощутил, как взгляд воина в блестящих доспехах наконец-то стал осторожным, ощупывающим.

– Посади свинью за стол, – сказал Таргитай медленно, гнев начал разгораться только сейчас, похоже, он в самом деле из Гипербореи, – так она и ноги на стол? Если вас пускают в этот город как гостей, то и ведите себя как гости!

Горожане, которых набежало невесть откуда, приветствовали отважного варвара криками. Из окон высовывались дети и женщины, весело верещали. Одна девушка бросила Таргитаю цветы.

Высокомерный сплюнул под ноги.

– Видите? Я ж говорил!.. Эти варвары сразу становятся популярными, едва входят в города. Они, видите ли, за справедливость!

Вдвоем помогли сбитому вскарабкаться на коня. Носатый украдкой подмигнул Таргитаю. Похоже, все же побились о заклад, и этот выиграл.

Таргитай проводил их долгим взглядом, лишь тогда позволил себе отпустить рукоять Меча. Под одобрительные крики он пошел посреди улицы, бессознательно замедляя шаг. Руки чуть раздвинул в стороны, будто горы мышц в самом деле не дают им места. Так, наверное, должны ходить очень сильные мужчины.

Так по крайней мере ходит его кумир, Мрак.

Весь день пробродив по городу, потеряв деньги, или, скорее всего, их украли, он вернулся на постоялый двор. Не решившись просить еды – все равно не дадут, – голодный, поднялся в комнату. На столе лежала корка хлеба, съел с жадностью.

Не придумав, как убить время до возвращения друзей, которые все найдут и все сделают, вылез через лаз на крышу. Там, прислонившись к печной трубе, сидел, играл, подбирал слова новой песни. Когда сзади послышались осторожные шаги, лишь насторожился, но играть не перестал. Если человек старается подойти неслышно, он не должен жрать столько лука и заходить с подветренной стороны. Боги, он еще и со стороны солнца, так что по тени видно каждое движение! Ну, не надо быть всечующим Мраком или осторожным Олегом, чтобы заметить и приготовиться.

Таргитай выждал, а когда молниеносно повернулся, в его руке вместо дудочки был Меч. Кончик острого, как бритва, лезвия смотрел прямо в грудь несчастного.

Тот ахнул, белый, как их пески.

– Нет!.. Достопочтенный!.. Я не враг… я только с посланием…

– Говори, – пригласил Таргитай.

– Я не воин…

– Это видно с Авзацких гор.

– Откуда?.. Гм… Меня послал сам князь Велтимир.

Таргитай молчал, старался смотреть угрюмо. Хорошо за спиной Мрака: можно быть слабым, можно дудеть… А если Мрака… Когда Мрака не станет, кому-то из оставшихся двоих придется идти впереди и принимать удары первым. Вряд ли это сможет Олег.

– Я не подданный князя, – ответил он осторожно.

– Князь приглашает тебя, могучий воин, к себе на пир.

Слуга выпрямился, но варвар разочаровал. Вместо радостного вопля, вместо того чтобы тут же заторопиться к князю, пока все не выпили и не съели, с неудовольствием отшатнулся:

– Я пью только родниковую воду… А ем просто и без затей.

– Достойно воина, – тут же нашелся слуга, – но это в квесте! А ты ж отдыхаешь?

– Я в этом самом, – сообщил Таргитай, – в квесте. По самые… словом, по развилку. Даже когда сплю, я квестую.

– Достойно великого воина, – поклонился посланец, – но князь еще и желает взять тебя на службу!

Опять варвар не обрадовался. Синие глаза блеснули грозным предостережением.

– Я никому не служу.

– Разве такое возможно?.. Впрочем, в простых племенах… Тогда приходи на пир. Князь желает поговорить с могучим воином. Уже весь Город знает, что через городские ворота вошел герой, который поверг наземь свирепых воинов Гарана!

– Только одного, – запротестовал Таргитай.

– Но мог бы и других, так рассказывают. Все ждут, бьются о заклад, мудрецы предсказывают, матери наряжают своих дочерей, а родители указывают на тебя детям.

Таргитай ощутил себя сбитым с толку.

– Почему?

– Герои двигают мир, разве не знаешь? Остальные просто живут, а герои – действуют. Жизнь простого человека можно предсказать от рождения до смерти, а жизнь героя… Они лепят будущее! А кто знает грядущее? С приходом героя в мир приходит новое. На тебя сейчас смотрит весь Город. И каждый хотел бы пригласить к себе в дом, если бы не страшился князя. Это его право. Потом можно и другим.

Таргитай мысленно пробежал по Городу. Искали в харчевне, на улицах, базаре… Но князь и его двор скорее могут знать великого мудреца своего Города, чем простой люд. Так что придется пить вино – невежливо отказываться. Зато поест вволю, в этом наверстает. Поест и за тех, кто сейчас ищет Аристея.

Он со стуком вдвинул Меч в ножны:

– Я иду.

Седые волосы князя падают на плечи редкими космами, лицо как яблоко, побывавшее в костре. Глаза выцвели от старости, но в них Таргитай увидел мудрость и затаенную усмешку.

– Приветствую тебя, князь, – сказал Таргитай.

Сзади зашипели подобострастные голоса:

– Поклонись, варвар!.. Поклонись ниже!.. Спина не переломится!

Таргитай смотрел прямо на князя. Тот повел рукой:

– Приветствую и тебя в моем городе. О тебе сразу пошли разговоры. Я хотел бы взять тебя на службу.

Таргитай покачал головой:

– Не служу.

Глаза князя были внимательными.

– Подумай. Когда варвары приходят в большие города, они нередко становятся начальниками отрядов! Даже полководцами. Мы знаем случаи, когда бывшие варвары унаследовали королевства.

Таргитай снова покачал головой:

– Мне это не интересно.

Князь подался вперед, глаза стали острыми. Таргитай чувствовал, как они буквально вонзились в его лицо.

– А что тебе интересно?

– Дорога, – ответил Таргитай мечтательно. – Синее небо над головой, широкая бескрайняя степь… Можно даже без дороги, сам выберу, сам отыщу… Хочу чувствовать конские бока между колен… Я хочу пить из чистейших родников, хватать рыбу в новых реках, видеть дальние вершины гор… И ехать, ехать, ехать…

– А золото? Сокровища?

– Только видеть дорогу поверх ушей моего коня, – повторил он. – Разве это не сокровище?

Князь некоторое время всматривался, даже отлепился от резного трона, наклонился к Таргитаю. Брови сомкнулись на переносице. Похоже, поверил. Именно таких речей и ждали от варвара. Варвары, дети природы, мечтательны и непрактичны. Это не горожане, что за всю жизнь не видят за высокими городскими стенами ни рассветов, ни закатов. Да и вообще неба не видят.

Поверили, понял Таргитай. А я всего-навсего подбираю слова и мелодию к песне. Самому эта дорога в печенках. На печь бы теплую, укрыться шкурами да орешки лузгать. И в тепле помечтать о дальних дорогах, синем небе над головой, вершинах далеких холодных… бр-р-р-р!.. гор, противном коне под задницей, которого надо кормить, поить и чистить…

– Да, говоришь искренне… – проговорил наконец князь понимающе. Его старческие глаза заволокло мечтательной дымкой. – Тем более я хочу тебя держать вблизи.

Таргитай отступил на шаг. Синие глаза стали холодными. Он чувствовал враждебность окружающих. Здесь было совсем не так, как в Городе, где он словно купался в улыбках, одобрительных выкриках.

– Меня никто не сможет удержать.

Князь шелохнул кистью, придворные начали быстро покидать тронную залу. Таргитай ощущал злые взгляды, но решил не обращать внимания.

Когда они остались одни, князь сказал усталым старческим голосом:

– Сядь рядом. Мой голос слаб. Я не становлюсь моложе.

Глаза не отрывали взгляда от Таргитая, пока тот придвигал скамью, садился. Казалось, он пытался по движениям понять юного варвара, угадать, чего ждать и как можно приручить. Когда Таргитай поднял голову, приготовился слушать, губы князя чуть раздвинулись в нерешительной улыбке.

– Ты дик, но я чую в тебе странное достоинство. Мне хочется тебе доверять…

– Варвару?

– Удивлен? Как раз мы чаще доверяемся чужим, чем тем, кто рядом. Особенно доверяем варварам, ибо у них еще сохранились понятия чести, верности слову, что давно потеряно нашими людьми. Не спорю, наши умнее и развитее варваров. Не обижайся, это все-таки города. Но когда перед человеком становится выбор: с кем дружить – не очень умным, но честным и порядочным, или же умным, но от которого неизвестно чего ждать, то почти каждый… нет, каждый без колебаний выбирает первое.

Неслышно появились слуги, поставили стол с яствами. Князь сделал приглашающий жест. Таргитай проигнорировал чудеса поварского искусства, отрезал заднюю ногу кабанчика. Князь наблюдал со странной усмешкой.

Таргитай сказал сочувствующе:

– Гадкая у вас жизнь.

– Ну, в каждой жизни есть свои светлые стороны. К счастью, города привлекают варваров отовсюду. Те вливают свежую кровь в сморщенные жилы древних народов, становятся военачальниками, меняют жизнь… сами меняются, конечно. Вот я и хотел тебе предложить стать… военачальником!

– Я не люблю воевать, – сказал Таргитай. – Я вообще не люблю драк.

Светлые глаза пробежали по его лицу.

– Да, мне рассказали, как ты проводишь время с дудочкой… И тех троих ты мог бы повергнуть с легкостью. Они сами тебя задели, право было на твоей стороне.

– Не люблю драться, – повторил Таргитай.

– Но ты им не уступил дорогу?

– Я уступаю старым, женщинам, калекам. А эти трое не были калеками.

– Ну, один из них будет, как мне сообщили… Впрочем, я понимаю тебя, воин. Возьми еще зелени. Здесь едят с зеленью.

– Как козы?..

– Тогда у меня к тебе просто просьба. Не князь с тобой говорит сейчас, герой. Говорит просто старый больной человек, который смертельно напуган. Огромная беда надвинулась на мой народ.

Таргитай насторожился, начал жевать медленнее. Ему вовсе не хотелось выступать спасителем, да еще целого народа. На это есть Мрак, на худой конец Олег.

Краем глаза уловил движение за портьерой. Князь продолжал медленно, теперь и Таргитай видел в его глазах нескрываемый страх:

– Меня предупредили, что придет страшный зверь. Явится в облике свирепого варвара… Мне даже сообщили его имя.

Он перевел дыхание, страх сжимал горло, а когда выдавил слова через сжатое страхом горло, его едва было слышно:

– Его зовут… Таргитай.

Таргитай иногда завидовал Олегу, тот в любых ситуациях мог держать каменное лицо. Тем более Мрак, ему хоть «гав» скажи над ухом, не дрогнет. Но здесь, пожалуй, дрогнул бы и железный Мрак.

Таргитай поперхнулся, вино брызнуло на стол. Глаза полезли на лоб. Князь дернулся, будто получил в лоб.

– Вот видишь!.. Ты тоже устрашился, едва услышав его имя. Я всегда верил, что герои знают друг о друге…

Таргитай кое-как восстановил дыхание.

– Нет, просто обожгла эта красная пыль… Это точно не яд? Зачем ею портите хорошее мясо?

– Перец? С ним любая еда вкуснее. Впрочем, это одно из извращений города. Так ты что-то слышал об этом варваре?

Таргитай признал неохотно:

– Кое-что слышал. Мол, недотепа, дурак… А что вы знаете о нем?

– Вещуны говорят по-разному, но все сходятся в одном, что этот свирепый варвар не знает пощады. Он огромен и зол, росту в нем… ну, будет выше тебя на голову, а то и полторы, в плечах так широк, что не обхватить руками, а голос подобен реву быка. Где он проходит, кровь течет рекой, остаются горящие города и трупы, трупы. Говоришь, он дурак? Но откуда варвару быть мудрым? Сила – уму могила.

Мысли Таргитая разбежались как вспугнутые тараканы. Пока пытался собрать в кучку, князь ел молча.

– Когда он явится?

– Должен вот-вот прийти. Как я обрадовался, когда боги послали светлого героя в наш Город! Когда я услышал, как ты поступил с теми тремя, я понял, что тебя послали сами боги.

– Я пришел сам, – ответил Таргитай. В синих глазах снова блеснуло предостережение. – Богов бы я сам послал, тем более чужих. Ладно, останусь в Городе на пару дней. В это время, обещаю, сумею защитить королевство от этого чудовища.

– А потом?

– Я не могу жить в каменном городе. Мне нужен простор, хочу поверх ушей коня видеть дорогу, что мчится навстречу и бросается мне под копыта… ну, моему коню под копыта. Мы с конем жаждем пить воду, которой еще не коснулось ни солнце, ни даже воздух…

Князь тяжело вздохнул:

– Ладно. Думаю, что все, чему предназначено случиться, – случится. А пока будь моим гостем. Не слугой, не стражем, а именно гостем. Которому я вручаю судьбу своего королевства.

Таргитай с неудовольствием двинул плечами.

– Не хотел бы брать в руки… такое.

– Герой, это говорит лишь о твоем благородстве! Сколько с радостью бы ухватились! Даже не задумываясь, удержат ли их слабые руки. Только бы попользоваться, ухватить, цапнуть…

Долго ели молча. Таргитай ощутил, что наслаждается едой. Сочное мясо таяло во рту, а молоденькие кости трещали на крепких зубах. Он съедал хрящи, высасывал костный мозг, а потом, разохотившись, хватал зажаренные в масле куски мяса, нашпигованные орехами – простыми, как в их Лесу, и крупными, извилистыми, странными, но с пряным запахом, от которого голод разгорался только пуще.

Князь ел медленно, неспешно. Царственным жестом бросал в рот обжаренных в сухарях скворцов, перепелок, долго и тщательно жевал, затем выплевывал остатки. Зубы уже не те, понял Таргитай с сочувствием.

Так же князь поступал и с птицей крупнее. Таргитай не знал их, только видел, что одни зажарены целиком на вертеле, другие запечены в тесте, третьи пеклись в ароматных листьях.

Когда принесли ароматные, душистые вина, Таргитай ощутил желание хотя бы отхлебнуть, удержался с трудом. Помнил, как выглядят те, кто употреблял хмельное. Отодвинул с вежливым поклоном:

– Я думаю, чистая вода здесь не намного дороже…