Текст книги "Ну, вы даёте! Сказки-пародии"

Керосиновый свет

Певица «А. Самострелова» дала интервью молодым людям с подробностями своей личной жизни.

 
У старинной Керосинки
Сгнил зажимчик под фитиль.
Время ей идти в починку
Или сразу на утиль.
 
 
Даже дно дало протечку,
Помутнел стекла колпак.
 
 
У неё спросила Свечка:
«Не зажгут тебя никак?
 
 
Вот и я лежу огрызком
Среди этой черноты.
Не светила даже близко
Я в потемках так, как ты.
 
 
Поделись своим секретом,
Как ты светишь столько лет».
 
 
«Нет секрета вовсе в этом, —
Керосинка ей в ответ, —
 
 
Заменяла я частенько
У зажима фитили,
Чтобы ярче через стенку
Свет они давать могли.
 
 
На зажим годились те лишь,
У кого длиннее стать,
Чтоб могли свободно в теле
Керосин в себя впитать.
 
 
Вот сейчас в себе прижала
Я полоску фитиля.
Поработал он хоть мало,
Но и им довольна я.
 
 
У него весь в керосине
Несработанный конец.
Пусть светил он светом синим,
Я довольна. Молодец!
 
 
Ты тут как-то намекала
Подключить к сети меня,
Вставить лампочку накала,
Чтоб подальше от огня.
 
 
Нет уж, я пока не дура.
С фитилём надёжней всё ж.
Мне важнее процедура.
Не понять вам, молодёжь».
 

Без рецепта

По мотивам фильма «А. плюс М.. Дождались», в котором сообщается о состоявшейся, наконец, их свадьбе.

 
Видно с ним не всё в порядке,
Огурец не рос на грядке.
Через месяц, наконец,
Дал побеги огурец.
 
 
Как ни пыжился страдалец,
Стал огурчик только с палец.
Раз не хочет вширь он лезть,
Сорван был таким как есть.
 
 
Огурцы хоть уважают,
Всё же нет их в урожае.
Стали думать и гадать,
Что же в банку закатать?
 
 
Огурцы солить не хитро,
Только банка на три литра.
Хоть круглы её бока,
Но рецепта нет пока.
 
 
Подобрать рецепт не шутка.
Овощ ждёт вторые сутки —
Ссохся раза в полтора,
Стала вялой кожура.
 
 
И огурчик без рецепта
Закатали в банку эту.
Банка в деле. Ведь она,
Хоть рассолом, но полна.
 

Одноклеточная неудача

Сценарий передачи «Пусть говорят», посвящённой тридцатилетию светской львицы «К. Топчан», аналогичен сценарию прошедшей ранее передачи, посвящённой юбилею певицы «К. Торбудайте».

 
Одноклеточные обе,
Только всё ж для куража
Инфузория амёбе
Вдруг решила подражать.
 
 
В цитоплазме хоть имела
Два ядра, а не одно,
Макронуклеус из тела
Убрала она давно.
 
 
Через рот свернула глотку,
Слишком разница видна.
Микронуклеус в серёдку
Передвинула она.
 
 
Зря страдалица пыхтела,
Ведь, надеясь на авось,
Ей убрать реснички с тела
Своего не удалось.
 

Прятки

По сообщению в телепередаче «Ты не поверишь» певица «А. Самострелова» в качестве режиссёра проводила репетицию своих «Рождественских встреч» в холодном зале. Артисты были согреты скорым застольем.

 
Поиграть решила в прятки
У чулана Мышеловка.
Гвоздь держал скобу за пятку,
А крючок – наизготовку.
 
 
Час была она на взводе,
Ей играть хотелось очень,
Всё как прежде было, вроде,
А играть никто не хочет:
 
 
«Ах, опять сидеть в печали.
Лень сыграть со мной, старушкой?
Ладно, ешьте сыр вначале,
А потом пойдут игрушки».
 

Нежный свист

Писатель «М. Унылов» высказался о песнях «С. Бухайлова», как похожих одна на другую.

 
Чтобы вовремя быть снятым,
Куплен Чайник со свистком.
Был свисток слегка помятым
И торчал как в горле ком.
 
 
Раньше воду кипятили,
Обходившись без свистка,
Только чайник стал утилем
И, увы, без кипятка.
 
 
Удивилась вся посуда:
«Что за новый аппарат?
Появился он откуда?
Неужели нам он брат?
 
 
Что за странный набалдашник
На его надет сосок?
Пусть он нам скорей покажет
Свой особый голосок».
 
 
Новый Чайник рад похвастать:
«Я и вправду голосист.
Всем свистел я! Ну, а вас-то
Очарует точно свист.
 
 
Наливайте воду срочно
И поставьте на плиту.
Как нагреете, так точно
Вам доставлю радость ту».
 
 
Закипела, забурлила
Скоро в чайнике вода.
Свист звучал довольно мило,
Подвывая иногда.
 
 
И пошли хвалы артисту.
Только он концерт даёт,
Каждый слышит в том же свисте,
Что-то нежное, своё.
 

Нелепое расхождение

Певец «Ф. Лопатов» исполнил песню «Мы так нелепо разошлись» очень схожую с известной песней «Не отрекаются, любя», исполняемую певицей «А. Самостреловой».

 
Стоит Кастрюля на огне,
Вода кипит давно под Крышкой.
«Неплохо ты лежишь на мне,
Решая так свои делишки.
 
 
Тебе бы только пузо греть, —
Ворчит на Крышку зло Кастрюля. —
Во мне воды уже на треть,
А положили в воду дулю.
 
 
Пыхтеть от пара и греметь
Я не хочу с тобою в паре.
Ты не жалеешь стенок медь.
Из-за тебя мой край ошпарен.
 
 
Я подготовлена для щей.
А ты нужна лишь для итога.
Чуть-чуть подвинься, сделай щель,
Ослабь давление немного».
 
 
И Крышка сделала зазор.
Пары горячие подули.
Ход испарения был скор —
Воды уменьшилось в кастрюле.
 
 
«Как мы нелепо разошлись.
Воды сейчас совсем не будет», —
Стекала с Крышки каплей слизь,
Что накопилась на посуде.
 
 
«Не отрекаются, любя, —
Кастрюля к Крышке с комплиментом. —
Я не устану ждать тебя.
Будь снова нужным элементом.
 
 
Прижмись плотней к моим краям,
Ведь жизнь кончается не завтра».
Но видно некий был изъян —
Слетела Крышка вниз внезапно.
 

Петрушка и Салат

По мотивам телесериала «Орлова и Александров».

 
Она красива, строен он,
Но быть в желудке всем когда-то.
 
 
Состряпать некий закусон
С Петрушкой вздумалось Салату:
 
 
«Любой продукт в закуску гож.
Кто хочет быть её начинкой?
Порежет всех сегодня нож,
И сладкий кто, и кто с горчинкой.
 
 
Скорей, вперёд, под нож, друзья!
Ведь нет прекраснее момента.
Познайте радость бытия
В закуске быть ингредиентом».
 
 
Друзья призыву поддались.
И как венец такой закуски
Лежал поверх Салата лист,
А рядом с ним Петрушки кустик.
 

Несгораемые

Пародия на песню «И. Нидвораева» и «Ю. Пшенгусяковой» «Новый год без тебя».

 
Сосновая Щепка и дуба Полено,
Друг к другу прижавшись студёной порой,
В поленнице лёжа, что оба нетленны,
Всерьёз рассуждали под снега горой.
 
 
К Полену себя приспособила Щепка:
«Какой ты тяжёлый! И вправду бревно.
Хоть ты и шершавый, прижал меня крепко.
Побыть под таким я мечтала давно.
 
 
Какое занятие всё же простое
Лежать налегке от зимы до зимы.
И нам ни о чём волноваться не стоит,
Ведь в самом низу упакованы мы».
 
 
«Погода не лётная выдалась вроде, —
Полено заёрзало, – снег не летит.
Добавилось холоду в этой погоде,
А значит и печка опять закоптит.
 
 
В золу превращусь Новогодней я ночью,
Хоть дерево было из твёрдых пород.
Здесь праздник кому-то, а мне, между прочим,
Скорее получится наоборот.
 
 
И верно, ведь всё в этом мире не вечно,
А все мы мечтаем о доли иной.
В последний я раз поваляюсь беспечно.
Ты, милая, будь этой ночью со мной».
 
 
И Щепка Полену ответила робко:
«Теперь не боюсь никаких я невзгод.
Полезу с тобой в Новогоднюю топку.
Какой же, поверь, без тебя Новый год?
 
 
Наверное, будет обоим нам жарко,
Но всё же должны мы друг другу помочь.
Ведь главное, чтобы горели мы ярко».
Мороз пожалел Новогоднюю ночь.
 

Нет примадонне

По мотивам телепередачи «Аллочка против Сонечки».

 
Как-то стала Поварёшка
Со столовой спорить Ложкой,
Кто из них в простом супу
Чаще черпает крупу:
 
 
«Ты послушай, дорогуша!
Лишь за стол садятся кушать,
Только я собой одна
Выскребаю всё до дна.
 
 
И, хочу тебе заметить,
Кто продукты ловит эти,
Не кладёт их прямо в рот,
А рукой меня берёт.
 
 
И затем движеньем нежным
По тарелкам белоснежным
Разнесёт с крупой бульон
Из кастрюли мною он.
 
 
Хоть кастрюля не бездонна,
Всё же я в ней примадонна,
И моя стальная стать
Может всю крупу достать.
 
 
Ну, а ты своим черпалом
Даже в четверть не попала,
А из всех твоих заслуг
Ткнула раз в морковь и лук».
 
 
Ложка ей съязвила тут же:
«И судья меж нас не нужен,
Ёмкость больше хоть твоя,
Чаще в крупы тычу я.
 
 
Ты, похоже, постарела.
Чтобы слить всё в шесть тарелок,
Ты ведь только что сейчас
Ткнулась в суп двенадцать раз.
 
 
Ну, а я, увидишь скоро,
Зачерпну его раз сорок,
Твой встречая взгляд тупой,
Появлюсь всегда с крупой.
 
 
Арифметика простая —
Ты изгибом хоть крутая,
Поумерь, подруга, тон.
Нет на кухне примадонн».
 

Неприметный Гусь

Писатель «М. Унылов» всегда удивляется, что его не узнают. В одном интервью он назвал не обратившую на него внимание девушку-продавца моделеобразной лягушкой.

 
Притащил невесть откуда
Гусь в курятник каталог.
В нём картинок разных груда.
Он их курам приволок.
 
 
«Посмотрите, эй, пеструшки!
Про гуся ведь книга вся.
Я от пяток до макушки
На того похож гуся.
 
 
Посмотрите, очень разный
На картинках я везде.
Ваш же вид жабообразный
Не увидишь в ней нигде.
 
 
Вот – украшен черносливом,
Вот – я в яблоках лежу,
Вот – в зелёных я оливах.
Вам завидно, погляжу, —
 
 
Продолжает Гусь задорно,
Всем вещая свой рассказ. —
Вот – я в красных помидорах
Со стола гляжу на вас.
 
 
Я – звезда, и не иначе.
Все картинки про меня.
Ваш же облик лягушачий
Я давно бы поменял.
 
 
Посмотрите, в этой книге
Вся цветная лишь печать.
Вы гуся из высшей лиги
Начинайте замечать».
 
 
«Что же это за изданье? —
У Гуся спросил Петух. —
Прочитай его названье,
Если можно, громко вслух».
 
 
Гусь уставился в обложку,
Книгу к клюву поднеся,
И прочёл, присев немножко:
«Сто рецептов из гуся».
 

Пластинка для Патефона

По мотивам фильма «Дочка матери» о певице «К. Торбудайте».

 
Без шипа почти на больших оборотах
Ожившая тихо Пластинка кружит.
Звучать необычно Пластинке охота,
Но голос её под иголкой дрожит.
 
 
Пластинка на диске лежит Патефона,
Из дырки Пластинки маячит штырёк.
По правилам, видно, хорошего тона
Пластинке, хрипя, Патефон вдруг изрёк:
 
 
«Вертись, не вертись, не получится песни.
Трагедий желать я тебе не хочу,
Но только тебе-то должно быть известно,
Ты вертишься, так как тебя я кручу.
 
 
Как будешь ты петь без трубы и иголки?
Звучаний немало от них рождено.
Без них никакого в тебе нет и толку —
Не сможешь стать тем, кем бы быть суждено.
 
 
Не в шутку тебе говорю, а ехидно,
Без всяких сюсюканий, нрав мой крутой.
Иглу подниму, пусть тебя будет видно,
Но только пойдёт оборот холостой.
 
 
Ты, вижу, уже четвертак разменяла,
Чтоб новую жизнь начинать, наконец.
Таких же, как ты, вон на полке немало,
И каждая в мыслях, что я ей отец».
 
 
«Да, я не певица, я просто артистка, —
Пластинка замедлила в голосе темп. —
Тебе попадались одни аферистки
И дуры, а я-то другое совсем.
 
 
Ты лучше смени вечный гнев свой на милость,
Меня закали, нужный звук мне придай,
Чтоб я с каждым разом сильней становилась,
Нормально и клёво работать мне дай.
 
 
Пока столько лет я на полке пылилась,
Собой заполняя конвертик простой,
Иголка твоя о пластинки тупилась,
Вот я оттого и звучу с хрипотой».
 
 
«Себя с кем сравнила? Кто есть ты? Откуда?
Кому подводить ты решила итог?
Во мне ты как дочь. Я отец тебе буду,
Какой не прошёл бы по времени срок.
 
 
Кто ты без меня? Просто чёрная точка,
Публично изнеженное существо.
Ты хочешь сказать, что ты папина дочка,
Чтоб в звёздной семейке наладить родство?».
 
 
Пластинка сидела на гвоздике в шоке,
Среди тишины детонатор взведён:
«Ты – гений. Мне взять у тебя бы уроки.
Ведь каждый в таланте твоём убеждён.
 
 
Движений сценических знаю я мало.
Крутиться начну – подступает комок.
В тебе бы я сутками если торчала,
То, как я пою, ты услышать бы мог».
 
 
Тут стал Патефон потихоньку смеяться:
«Хоть утро не скоро, пока ещё ночь,
Но голосом можно серьёзно заняться,
И я в этом деле не прочь бы помочь.
 
 
Во мне ты не сможешь разочароваться,
Ведь голос же можно создать из всего.
Раз так ты решила, то можешь остаться,
А я подстрахуюсь на случай чего.
 
 
Иглу для тебя подберу поострее.
На штучки такие я ловок и скор.
Хоть стар, механизмом своим я владею.
Ты будешь такая вся, просто фарфор.
 
 
Тебя как никто я раскручивать буду».
 
 
Пластинку крутил неуверенно он.
Слышны были шипы и скрипы повсюду.
А что ещё может ей дать Патефон?
 

Лист и Кочерыжка

Играя на камеру в передаче «Ты не поверишь!», певец «Ф. Лопатов» чуть не задушил певца «Н. Альтова».

 
Не попав в бульон под крышку,
Кто белее, кто пушист,
Стали спорить Кочерыжка
И капусты верхний Лист.
 
 
«Чем со мной бы мог сравниться
Ты, без цвета кожура?
Я умею серебриться
Серебрее серебра.
 
 
А ещё во мне все соки, —
Кочерыжкой начат спор, —
Что вошли в мои протоки,
Сохранились до сих пор.
 
 
Плоть моя тверда, упруга
И заточена под клин.
Поперечный как у круга
Будет срез один в один.
 
 
Я свежа тебе на зависть.
Ты меня в вилке душил,
Тем не менее, признаюсь,
Тонус мой уже ожил.
 
 
Ты не в форме, даже слишком,
Не ровны твои края.
Не тягайся с Кочерыжкой.
Даже в цвет белее я».
 
 
Лист немного распрямился,
Трудно быть прямым в ведре:
«Я сегодня не умылся,
Потому не в серебре.
 
 
Хоть кругла ты, но ершиста.
Край не ровен всё равно.
А мои края пушисты.
Так задумано давно.
 
 
Посмотри, какие плечи.
А взгляни на мой хребет.
Я прямее, нет и речи.
Ты ж острее, спору нет.
 
 
Но от этой остроты-то
Есть, скажи, какой-то прок?
Остриё твоё открыто,
Но торчит как бугорок.
 
 
Прижимался я, не скрою,
Но душил тебя шутя.
Ты ж ведёшь себя порою
Как невинное дитя.
 
 
Я по всем статьям матёрый,
Так что будь ко мне добра».
 
 
Продолжался спор тот скоро
Вне помойного ведра.
 

Обещанный сюрприз

Певец «Ф. Лопатов» сообщил о рождении у него дочери после того, как узнал о свадьбе его бывшей жены с артистом «М. Сойкиным».

 
Кто в траве был самый прыткий,
Состязалась раз Улитка.
А соперником в том ей
Оказался Муравей.
 
 
Муравей, уйдя со старта,
Финишировал с азартом.
А соперница со зла
Лишь немного проползла.
 
 
Муравей на пьедестале.
Поздравлять его все стали.
Тут Улитка всем в ответ
Говорит про свой секрет:
 
 
«Оттого ползу я тише,
Что жемчужинка под крышей.
Надо медленно ползти,
Чтоб её не растрясти.
 
 
Я нашла её у моря.
Покажу её вам вскоре.
А пока сюрпризик тот
Пусть немного подрастёт».
 
 
Хоть известно всем на луге,
Моря не было в округе,
От Улитки всё ж на бис
Ждут обещанный сюрприз.
 

Пятый сорт

По мотивам телесериала «Пятая группа крови».

 
В огороде по привычке
Обсуждали три клубнички,
Кто сегодня был им мил,
Кто и как их опылил.
 
 
«Провела я день не плохо
У Зелёного Гороха.
Хоть зелёный он душой,
В поперечнике большой», —
 
 
Говорит одна подружка.
 
 
«Ну, а мне попался душка, —
Тут другая ей в ответ, —
В огороде слаще нет.
 
 
И во мне есть перемены —
Я теперь со вкусом Хрена.
Не встречала до сих пор
От других такой напор».
 
 
«Как же я, подружки рада,
Что висела с Виноградом.
За его бралась я ус
И кислю теперь на вкус.
 
 
Через месяц я, похоже,
С виноградной стану кожей.
Только жаль, не заползу
Никогда в его лозу.
 
 
У него повыше где-то
Есть жена и много деток.
Виноград собою горд.
Я же стала пятый сорт.
 
 
Вы, подруженьки не спорьте,
Я не в третьем, в пятом сорте,
И того, кто с сортом пять,
Надо срочно отыскать.
 
 
Мне теперь с моим-то грузом
Быть не плохо и с Арбузом.
Хоть Арбуз тот мне знаком,
Я схлестнулась с Чесноком.
 
 
Он просил, чтоб я украдкой
Приползла к нему на грядку,
Только лишь наступит ночь,
В чём-то там ему помочь.
 
 
Я давно не недотрога,
Знаю, в чём нужна подмога.
Я горда, и потому
Не полезу я к нему.
 
 
Лучше я пристроюсь рядом
Пятым сортом с Виноградом.
Буду ночью я и днём
Не женою, но при нём.
 
 
Может, он, глядишь, когда-то
Тоже станет сортом пятым,
Надоест своей жене.
Вот тогда попрёт и мне».
 
 
От рассказа у подружек
Проливались слёзы лужи,
Ведь пришлось подружке их
Натерпеться за троих.
 

Заслуженный блеск

По сообщению в передаче «Ты не поверишь!» певица «А. Самострелова» за один сеанс массажа платит десять тысяч рублей.

 
Как былых времён изгоя,
От безделья, просто так,
Начищали пастой ГОИ
Медный старенький Пятак.
 
 
Вновь Пятак потёртым краем
Отражает солнца свет:
«Почему ж такого рая
Я не видел много лет?
 
 
Как покинул я конвейер,
Был во всех руках умел,
Потреблён я в полной мере,
Только телом зеленел.
 
 
Шёл в расчёт и шёл на сдачу,
По сто раз на дню мелькал,
Был под пяткой наудачу
И звенел по кошелькам.
 
 
Стал сверкающей монетой,
Слава Богу, наконец.
Завершилась пляска эта.
Я – коллекции венец.
 
 
Заслужил я жизнь такую.
Хоть я медь, не серебро,
Пусть теперь во мне шлифуют
Пастой каждое ребро».
 
 
Целый день Пятак вертели,
Тёрли пастой и сукном.
В Пятака потёртом теле
Всё блестит, что есть на нём.
 
 
Нужен был Пятак когда-то.
Но прошло немного лет,
Стал он антиквариатом
Меж заслуженных монет.
 

Пальто с душком

По сообщению в передаче «Ты не поверишь!» новому мужу актрисы «А. Подрукавнык» стало известно, что она снималась в порнофильмах. Он ей это простил, так как это было до него.

 
Говорит Крючок Пальто:
«От тебя душок не тот.
Прёт каким-то табачищем.
Непонятно, где ты хлыщешь.
 
 
В рукава, за воротник,
Всюду запах тот проник.
Раньше пахло ты духами.
Трёшься где-то с мужиками».
 
 
А Пальто Крючку в ответ:
«Запах резкий, спору нет.
Не в бутике я на полке,
А на местной барахолке
 
 
Пролежало год в тюке
И пропахло в табаке».
 
 
«Ну, тогда другое дело.
Ты виси уж как висело», —
 
 
И на сердце у Крючка
Отлегла печаль-тоска.
 
 
Час не спит Пальто уж третий:
«Что Крючок ещё заметит?»
 

Данное свыше

По мотивам фильма «Звёздные дети», в котором показана интрига с ребёнком певца «Ф. Лопатова».

 
Дом куриного гламура
Возглавлялся Петухом.
Хоть и нравился он курам,
Был с рожденья евнухом.
 
 
Он заглядывал за холку
Каждой курице не раз,
Только не было в том толку —
Яйца тухли через час.
 
 
Петуха тоска съедает:
«Я же курам мну бока,
Но никто не залетает,
Как ни дёргаюсь, пока.
 
 
Хоть одна б из кур сестричка
Проявила благодать
И снесла бы мне яичко.
Так отцом охота стать».
 
 
Всё даётся кем-то свыше.
И Петух был одарён.
Наверху под самой крышей
Отыскал яичко он.
 
 
И от счастья чуть не умер —
Так находка дорога.
 
 
Кто ж из них, гадают куры,
«Наставлял ему рога»?
 

Под мухой

Певец «С. Сливкин» удивился, что его не знает участница конкурса «Битва экстрасенсов».

 
Ложка, всю полоску пенки
Намотав на тыл черпала,
Поскребла кастрюле стенки
И опять на стол упала:
 
 
«Как же здорово, что в кухне
Снова форточка открыта!
Вот раздолье будет мухам.
Слижут пенку с аппетитом.
 
 
Пусть хоть пенка от бульона,
От парного молока ли,
Мухи всё заворожённо
Хоботком всегда лакали.
 
 
Я им стала как родная.
Впору этим хоть гордиться.
Ведь, наверно, мухи знают
На кого им здесь садиться».
 

Разменная монета

Пародия на телесериал «Соблазн».

 
Закатились под скамейку
Из кармана Рубль с Копейкой.
Хоть молчала до сих пор,
Начала Копейка спор:
 
 
«Зря была с тобой впритирку,
Ты протёр в кармане дырку,
И теперь валяюсь тут,
Потеряв штанов уют.
 
 
Эх, ты, плоская железка!
Что в тебе есть кроме блеска?
Не блестят, конечно, так
Ни копейка, ни пятак,
 
 
И живут они иначе,
Каждый раз идут на сдачу,
Только им вот, знаю, я
Не чужая, а своя».
 
 
Рубль ответил: «Слышал где-то
Про разменные монеты.
Заливала ты мне тут:
«Рубль копейки берегут», —
 
 
Получается, немало
Здесь рублей-то разменяла?
Значит, ты из тех монет,
У которых чести нет».
 
 
Но Копейка вновь со злобой:
«Не подкатывался чтобы!
Вот же дура! Стёрла я
Об тебя свои края.
 
 
Ты моё испортил тело,
Я с тобой вся потускнела,
И не так читаться стал
Мой наличный капитал.
 
 
Я теперь была бы рада,
Чтобы курс твой только падал
И купить чтоб не смогли
Ничего бы на рубли.
 
 
Сам теперь ты попотей-ка
В этой жизни без копейки.
Мне противна даже речь,
Чтоб тебя собой беречь.
 
 
Чтоб старел ты ежегодно».
 
 
Рубль с Копейкой кто-то поднял.
Потихоньку каждый лёг
В чей-то тёплый кошелёк.
 
 
В темноте его монеты
Прекратили ссору эту,
И Копейка под: «Люблю!», —
Отдала себя Рублю.
 

Не домашний Кот

По сообщениям в передаче «Ты не поверишь!» певец «Н. Альтов» снова холост и гордится этим, но, правда, просил не удивляться, что потерял свой голос.

 
Раз весною у окошка
Кошка мух ловила ртом.
Захотелось этой кошке
Познакомиться с Котом.
 
 
Честь девичью без опаски
Отдала она Коту,
Заманив его колбаской,
Воплотив свою мечту.
 
 
Только Кот не стал домашним,
Убежал в подвал опять.
Он другим уж кошкам машет.
У него теперь их пять.
 
 
Говорит с обидой Кошка:
«Нужен деткам их отец.
Поживи со мной немножко,
Будешь кушать холодец».
 
 
Повернувшись к Кошке задом,
Кот вилял своим хвостом:
«Нам не быть с тобою рядом.
Стал поющим я котом.
 
 
Пел в подвалах я не мало.
Всем по нраву баритон.
Вот, послушай».
 
 
                            Из подвала
Кот издал какой-то стон.
 
 
«Голос твой приятен очень
И, мяуканье любя,
Чтобы голос твой был звонче,
Мы кастрируем тебя.
 
 
Ради этого вокала
Откажусь от страсти я,
Чтоб шарманкой зазвучала
Песня каждая твоя».
 
 
Кот упёрся задней лапой
И заёрзал как челнок:
«Не хочу быть просто папой.
Я б чего другое смог.
 
 
Жизнь короткая такая.
Должен всё я в ней успеть.
Видишь, ждёт? За ней – другая.
Каждой должен что-то спеть».
 
 
Все в округе кошки слышат
Вновь мяуканья букет.
Это Кот опять на крыше
Начинает свой концерт.
 

Под слоном

По мотивам телепередачи «Последнее слово. Пипл хавает», на которой шёл спор о том, какие песни сегодня хотят слушать люди.

 
Хоть всегда при деле оба
И работа их видна,
Спорить стали Хвост и Хобот,
Кто важнее для слона.
 
 
Под передними ногами
Изогнув себя дугой,
Начал Хобот: «Между нами
Я в почёте. Ты ж – изгой.
 
 
И на вид ты неприятен,
И мелькаешь на заду.
Я ж широк в своём обхвате
И всё время на виду.
 
 
Без меня слону тростинки
Не достать и не попить.
Ты ж – отросток ниже спинки,
Чтобы кое-что прикрыть».
 
 
Хвост качнулся влево, вправо,
Между ног себя влепил:
«Ты слону подносишь хавать,
Что тебе позволил пипл.
 
 
Мух ты бьёшь не расторопно —
Шевельнулся и застыл.
Я ж всегда того пришлёпну,
Кто слона ужалит в тыл.
 
 
Я из нас на видном месте,
Пусть мала моя длина.
Ты же сразу не заметен
Между бивнями слона».
 
 
Похваляясь в этом споре,
Каждый что-то говорил.
 
 
Под слоном лежало вскоре
То, что он переварил.
 

До макушки

«Никто не выполняет четверной тулуп как я, а просто катаются как в танце», — сказал фигурист «Е. Давленко».

 
Заспорили как-то Лиана и Кедр,
Кто выше от корня поднялся из них:
«Хотя мы с тобой из одних вышли недр,
О росте наш спор не случайно возник.
 
 
Сейчас не хочу оказаться не скромной,
Ответ же, смотри, очевиден и прост —
Хоть ты и размашист зелёною кроной,
Но всё же в побеге длиннее мой рост.
 
 
И спор продолжать просто было бы глупо.
Моим оборотам не видно конца.
Я всех четверным обернула тулупом,
Сей хитрый приём переняв от отца».
 
 
Но Кедр ответил: «Послушай, Лиана!
Что проигрыш в споре заранее мой,
Я думаю всё же трубить ещё рано.
Тебе до меня подрасти бы самой.
 
 
Кто выше от корня, берётся в расчёте
Насколько макушка вдали от корня.
И хоть вы, лианы, тулупы плетёте,
Макушкой своей всё же ниже меня».